скачать книгу бесплатно
Боль уже отступала. Джейн задышала глубже от облегчения.
Поездка казалась бесконечной. На ночевку они останавливались в аббатствах и приоратах, где им не всегда были рады из опасения, не принесли ли путники с собой лихорадку. В одном монастыре привратница вообще отказывалась открыть дверь. Когда же их наконец впустили, они обнаружили, что комнаты в монастырском гостевом доме лишены всякой роскоши, но при этом чисты, а простая пища, которую им подали, была весьма приятна после долгих часов, проведенных в седле.
Брайан сохранял серьезность и держался на почтительном расстоянии от Джейн. Девушка чувствовала себя рядом с ним спокойно; она была даже немного разочарована тем, что он не пытается флиртовать с ней. Зато они подружились, их объединила пережитая вместе опасность.
Недалеко от Ньюбери путников обогнал всадник на коне. Сохраняя дистанцию, они спросили, нет ли у него сведений о том, что лихорадка стихает.
– Нет! – крикнул он. – Я слышал, что госпожа Анна Болейн тоже подхватила ее!
Джейн перекрестилась.
– Молю Бога, чтобы она выжила, – пробормотал Брайан, и они двинулись дальше.
«Но если Анна умрет, – подумала Джейн, – проблемы королевы разрешатся за одну ночь». Нехорошо было желать больной смерти, однако если Господь посчитает уместным забрать ее, то сделает всем большое одолжение.
– Вы со мной не согласны, – сказал Брайан, придерживая коня на неровной земле.
– Я люблю королеву, – отозвалась Джейн. – Мне невыносимо видеть, как она страдает из-за увлечения короля госпожой Анной и бесконечного ожидания вердикта папы. Это тянется уже год. Напряжение ужасное, а она тем не менее всегда бодра.
– Я тоже люблю королеву, – заявил Брайан. – Я ее очень уважаю. Но королю нужен наследник. Как друг, я могу засвидетельствовать: его уже очень давно тяготит отсутствие сыновей.
– Но эти сомнения относительно брака… Никто о них ничего не слышал до прошлого года, и потом становится ясно, что он оказывает знаки внимания госпоже Анне. Вы думаете, он действительно женится на ней, когда – если – будет свободен? Она не королевского рода; куда ей равняться с королевой Екатериной!
– Нет, но, может быть, именно в такой, как она, и нуждается сейчас это королевство. Она передовой мыслитель с радикальными идеями. Король позволяет ей читать запрещенные книги. Как и многие из нас, она видит порочность Церкви и настаивает на реформах.
Джейн строго взглянула на него:
– Вы имеете в виду, что она еретичка? Лютеранка?
– Некоторые так считают, но не я. Сказать по сердцу, я верю, что она такая же истинная христианка, как любой из нас. Все, чего она хочет, – это реформа.
Джейн покачала головой:
– Меня беспокоит одно: в то время, когда догматы и традиции Святой церкви подвергаются нападкам со всех сторон, у таких людей, как госпожа Анна, находятся силы провоцировать изменения, пусть даже они поведут к лучшему. Это должен делать папа, а не простая фрейлина. Сэр Фрэнсис, наша вера под ударом. Еретики, последователи Мартина Лютера, отвергли пять из семи таинств! Есть люди, которые хотят перевести Библию на английский, читать и толковать ее по своему усмотрению. Я никогда не слышала о таких вещах, пока не приехала ко двору, и меня привело в ужас то, что у каждого здесь есть свое мнение по поводу вопросов, лежащих вне пределов понимания обычных людей. Вот почему следует ценить королеву Екатерину. Она истинная, преданная дочь Церкви, и нам всем нужно следовать ее примеру.
– Бог мой, Джейн, – усмехнулся Брайан, – вы тоже превращаетесь в политика, причем реакционного! Королю хорошо бы иметь голоса вроде вашего в своем Совете! Но послушайте меня. – Улыбка исчезла с его губ. – Держите свои взгляды при себе. Критики госпожи Анны быстро выходят из милости.
– Я знаю свое место, – заверила Джейн. – Мы сейчас не при дворе, и нас никто не слышит, кроме птиц, к тому же вы мой родственник, и я вам доверяю. Я бы ничего подобного не сказала при дворе.
– Да, – согласился он, – держитесь в стороне, но все примечайте. По моим наблюдениям, вы так и делали.
– Теперь вы подшучиваете надо мной, – засмеялась Джейн.
Однако в душе она встревожилась из-за того, что сказал Брайан об Анне Болейн. Разговоры о переменах грозили устоям веры, которые она чтила, и за них стоило бороться.
На десятый день к вечеру они прибыли в Вулфхолл. Измотанные, запыленные, уставшие от сидения в седлах всадники скакали по дороге к дому. Джейн почувствовала запах дыма. В Большом саду горел костер. Один из отцовских грумов шевелил головешки и бросал в огонь какое-то старое тряпье. Джейн обрадовалась, видя свой дом таким же милым и притягательным, каким она его помнила, только теперь он показался ей маленьким в сравнении с дворцами, в которых она обреталась в последнее время.
Их прибытие было замечено. Из дверей навстречу им выбежала Лиззи, за ней показалась и мать, следом – отец. Все были одеты в черное.
Джейн соскользнула с коня и бросилась к родным, сердце ее колотилось от страха. Кто умер? Господи, не допусти, чтобы потливая лихорадка добралась до любимого Вулфхолла.
Мать и Лиззи буквально прилипли к ней и никак не хотели отпускать. Тем временем Брайан жал руку отцу и рассказывал, что привело их сюда.
Леди Сеймур плакала на плече у Джейн.
– О, мой ягненочек, до чего же я рада тебя видеть! Господь забрал у меня одну дочь, но посылает другую. Как хорошо, что ты вернулась домой! – бессвязно лепетала мать.
Наконец высвободившись из объятий, Джейн увидела, что лицо леди Сеймур осунулось от горя.
– Скажите, что это не Марджери! – воскликнула Джейн, когда из дому вышли Томас и Гарри, оба с мрачными лицами.
– Лихорадка скосила ее три дня назад! – выпалила мать и залилась слезами.
Сэр Джон оставил Брайана и обнял жену. Хотя Джейн и была ошеломлена новостью, но заметила, что родители ведут себя так, будто никакого разлада между ними не было.
– Нет, нет! – протестующе лепетала плачущая Джейн. – Не Марджери, прошу тебя, Господи! Ей было всего шестнадцать. – Она вспомнила последнюю встречу с сестрой – милой, зеленоглазой, добросердечной. Этого не могло быть! Умереть такой юной и так скоропостижно – это было ужасно!
Томас крепко обнял ее. Джейн почувствовала, что брат потрясен утратой.
– Все произошло очень быстро, – хрипло проговорил он.
– Ужасающе быстро, – добавил Гарри, в свою очередь обнимая сестру.
Потом вперед вышел отец – лицо бледное, на глазах слезы.
– Джейн! – сказал он надломленным голосом и прижал дочь к себе, как будто истории с Кэтрин Филлол не было. Сэр Джон снова стал отцом, которого она любила и почитала, и Джейн немного успокоилась, ощутив его силу.
Одежда, брошенная в костер, принадлежала Марджери. Мать приказала сжечь все ее вещи, чтобы уменьшить риск заражения.
– Все, что у меня от нее осталось, – это золотой медальон, который она не надевала с Рождества, – всхлипывая, проговорила леди Сеймур, потом взяла Джейн за руку и повела в дом. Та сжала кисть матери и в страхе подумала, что бежала от болезни, а нашла ее там, где хотела укрыться, – у себя дома.
Они отправили гонца на север, чтобы передать печальное известие Эдварду.
– Тебе мы тоже написали, – сказал Гарри сестре, занося в дом ее сумку, – но не знали, где обосновался двор, ведь смертельная болезнь повсюду.
– Король жутко боится потницы, – сказала Джейн. – Когда я уезжала, он собирался в Хансдон с небольшой свитой.
– Мы предупреждали тебя, чтобы ты сюда не ехала, но я рад, что ты здесь. – Гарри попытался улыбнуться.
Добрый, славный, надежный Гарри – он всегда умел утешить.
– Я не могла выбрать другого места, – заверила его Джейн. – Когда ее похоронили?
– На следующий день после того, как она умерла, так было нужно. Местный столяр по поручению отца за ночь сколотил гроб. Она покоится в церкви в Бедвин-Магне.
– Я съезжу туда и помолюсь за нее, – пообещала Джейн.
Собравшись с духом, она открыла дверь в их общую с Марджери спальню и прикрыла глаза при виде нового белья на постели и штор, заменивших прежние, которые пришлось сжечь. Окна были распахнуты настежь, но в комнате все равно стоял крепкий дух уксуса и мускуса, который использовали для устранения запаха пота. Джейн повернулась к Гарри и обняла его:
– Какое облегчение, что ты здесь!
Брат крепко обвил ее руками:
– Епископ Фокс стареет и слепнет, он все больше полагается на своих слуг, но, услышав о смерти Марджери, сказал, что, конечно, я должен поехать домой и оставаться с родными, сколько нужно и пока не пройдет риск заражения.
– Теперь он уже наверняка прошел, – заверила его Джейн, отстраняясь и открывая свою сумку. – Болезнь поражает мгновенно.
– По правде говоря, мне нужно возвращаться. Епископ был хорош на своем месте, но кардинал вынуждает его оставить служение, потому что хочет прибрать к рукам приход Винчестера. Мы не должны давать ему поводов для жалоб королю на неспособность епископа справляться с делами. Так что я останусь всего на пару дней. А ты надолго тут задержишься?
Джейн села на постель, которую когда-то делила с Марджери, с трудом сдерживая слезы. Комната теперь выглядела такой пустой: в ней не было ни сестры, ни ее вещей.
– Честно говоря, я не знаю. Королева сказала, что напишет, когда можно будет вернуться ко двору. Надеюсь, она даст мне достаточно времени, чтобы мама успела немного оправиться.
– Смерть Марджери стала для нее тяжелым ударом, – подхватил ее мысль Гарри, – как и для всех нас. Мы послали за Энтони в Литлкот. Надеюсь, он скоро приедет.
Джейн встала:
– Расскажи мне, как здесь шли дела? Отец иногда пишет мне, но ничего не сообщает о происходящем.
– В основном все как обычно. Мать и отец оставили обиды в прошлом. Кажется, они после этого стали еще ближе друг к другу. Но Эдвард с тех пор, как все случилось, дома не появлялся.
– Слышно что-нибудь от Кэтрин?
– Я ничего не знаю, – пожал плечами Гарри.
Джейн немного подумала:
– Она, наверное, страдает. Ты поедешь со мной, если я отправлюсь навестить ее? Можно взять с собой мальчиков.
Джон пританцовывал от радости, когда встречал тетку, а Нэд уже превратился в очаровательного малыша, делавшего первые шаги. Джейн легко могла представить, как скучала по ним Кэтрин, и своего обещания не забыла.
Грубоватое лицо Гарри посмурнело.
– Разумно ли это?
– Она их мать.
– Давай спросим мнение нашей матери. Если она согласится, я составлю тебе компанию.
Внизу отец уговаривал сэра Фрэнсиса остаться.
Брайан осушил кубок вина, который держал в руке:
– Сэр, благодарю вас, но в этом доме траур, и с моей стороны будет невежливо нарушать покой хозяев.
– Она была вам кузиной, – сказал отец, – и за одно только то, что вы сделали для Джейн, мы будем рады вас приветить. Вы так далеко отклонились от своего пути.
– Ну, должен признать, хороший ночлег и отличная еда, которой славится леди Сеймур, – это весьма соблазнительно после нескольких дней в дороге, – ответил Брайан. – Благодарю вас.
– У северной стены, – указала мать, – рядом с медной доской твоего брата.
Джейн легко нашла место – оно было отмечено охапкой увядающих роз. Она преклонила колени в старинной церкви, все еще не в силах поверить, что ее милая Марджери лежит здесь, упокоенная вместе с юным Джоном и прахом их предков. Джейн попыталась молиться, но слова не шли с языка. Гнев – вот единственное, что она ощущала, из-за того что невинная жизнь пресеклась в самом начале. Сходное чувство наверняка испытывали сейчас многие люди по всей Англии. Как бы ей хотелось сказать Марджери, что она ее любит. Жаль, что она редко делала это раньше. А теперь уже поздно.
Но для Кэтрин еще не поздно было увидеться с сыновьями, а для самой Джейн – сообщить детям, как много они значат для матери. Надо использовать эту возможность. Приняв такое решение, Джейн быстро проскакала пять миль обратно в Вулфхолл.
– Нет! – твердо отрезала мать и стала месить тесто для выпечки с такой силой, будто хотела наказать его за что-то. – Это только расстроит мальчиков. Джон знает, что его мать совершила плохой поступок и должна оставаться в Эймсбери, чтобы искупить свой великий грех. Малыш Нэд ее не помнит. Оставь их в покое.
Джейн попыталась снова:
– Я обещала ей, что постараюсь сделать все возможное, чтобы она увиделась с детьми, если она даст слово молчать о случившемся.
– Я думаю о мальчиках, – вздохнула мать, – а не стараюсь наказать ее. Может быть, есть какой-то способ сделать так, чтобы она их увидела, а они об этом не знали.
– Это зависит от того, может ли Кэтрин покидать аббатство. Она должна вступить в монастырь?
– Нет. Условились, что она будет жить там и платить за свое содержание из оставленных отцом средств, которые ей обязаны выделить, если она удалится в монастырь. Она может выходить из обители по своему желанию.
– Тогда у меня есть превосходное решение! – радостно заявила Джейн.
Разумеется, ехать в Эймсбери, пока бушует лихорадка, было неразумно, а эпидемия продолжалась все лето. В течение этого времени Джейн вместе с родными оставалась в Вулфхолле, они были почти полностью отрезаны от внешнего мира и молились о том, чтобы болезнь больше никого из них не коснулась.
С наступлением осени похолодало, и до Вулфхолла докатились сведения, что потница наконец отступает из Уилтшира. Джейн раздумывала, не пора ли ей возвращаться ко двору, но было неизвестно, как обстоят дела с лихорадкой за пределами графства, и она почувствовала, что лучше остаться с родными еще ненадолго. Мать тяжело переносила смерть Марджери, и Джейн была нужна дома. Королева Екатерина поймет ее, в этом Джейн не сомневалась.
Вскоре настал момент, когда поездка в Эймсбери показалась им с Гарри безопасной. О новых случаях потницы там не было слышно уже несколько недель. Когда они прибыли, был базарный день, хотя из-за поветрия народу на рынке собралось заметно меньше, чем бывало раньше. Гарри повел мальчиков по лавкам, пообещав, что позже, если они будут вести себя хорошо, то увидят выступление акробатов и жонглеров. Джейн поспешила в аббатство и спросила у привратницы, можно ли ей увидеться с леди Сеймур. Лицо женщины осталось безучастным. Монахиня позвонила в колокольчик, и послушница была послана позвать Кэтрин. Джейн попросили подождать в пустой маленькой приемной.
Минут через пять появилась Кэтрин. За прошедший год она исхудала, серое шерстяное платье болталось на ней. Белый чепец покрывал волосы, а на милом лице появились едва заметные морщины – следы печали. Затворница смотрела на Джейн, как на привидение.
Джейн встала и взяла невестку за руки:
– Я приехала проведать вас. Весь год я провела при дворе на службе у королевы, иначе приехала бы раньше.
– Ну и как, по-вашему, идут мои дела? – с горечью в голосе спросила Кэтрин. – Вам приятно видеть, как я страдаю?
– Не по моей воле вы оказались здесь, – напомнила ей Джейн. – Мне вас жаль. Я часто о вас вспоминала.
– Мне все тут ненавистно, – проговорила Кэтрин. – Эдвард тоже ходил на сторону, но его не заточили в монастырь. Разве я еще недостаточно заплатила за свой грех?
– Такие условия поставил ваш отец.
– Это Эдвард выгнал меня из дому! Мне некуда было идти без средств к существованию. Джейн, вы можете поговорить с ним? Попросите его забрать меня отсюда. Я так скучаю по детям! Это пытка!
– Они здесь, – тихо сказала Джейн.
Лицо Кэтрин изменилось.
– Правда? Где? Я могу их увидеть?
– Да. Я для этого и привезла их. Мальчики на рынке с Гарри. Но они не должны вас видеть. Это только расстроит детей, а у них и без того много трудностей. Марджери умерла в июне от потливой лихорадки.
