Тай

скачать книгу бесплатно


Наполненный звенящей силой, он легко изменил память мальчика. Теперь он будет помнить длинный тоннель, яркий свет и ангелов, что мягко погрозили ему пальчиком и вернули обратно. Полная идиллия.

Подобные магические действия изматывают не хуже Дыхательных Рудников. Тай убедился, что все в порядке и позволил себе отключиться. Впервые за долгие сотни лет, догматик просто спал. А пришедшие в себя Люда и Макс бережно укрыли его одеялом, они уже любили его. Еще бы, ведь это был святой, который был образцом добродетели и благонравия.

Глава 8.

Тай почти забыл, что такое сон. Догма Разума держала его в постоянном бодрствовании. Он позволил себе еще на пару секунд нырнуть в блаженное небытие. Потом все же прислушался к звукам, что разбудили его. В коридоре говорили. Точнее Людмила говорила в коридоре, а второй голос раздавался с лестничной площадки. И его он узнал сразу. Какого-то хрена сюда приперлась Кубана.

– Людмила Валентиновна, – жалобно, вышибая слезу, канючила она – я только в ножки поклонюсь святому человеку и все. Пустите, что Вам стоит?

– Нинка, – Люда пыталась говорить тихо, но забывалась и повышала голос – я тебя на порог не пущу! Проваливай!

– Так не я это придумала, – самозабвенно врала Кубана, ей было до лампочки, кому первому из двоих пришла в голову идиотская идея сигануть с четвертого этажа – но я Макса не осуждаю. Во мне все изменилось, я увидела мир по-новому! И все благодаря святому отшельнику, что у вас живет. Дайте хоть поклониться праведнику.

Тай невольно заулыбался. У Кубаны с ассимиляцией все было в порядке. Разыгрывала дурочку она просто великолепно. Да еще и умудрялась на гордыне Людмилы поиграть. Еще бы, у нее нижайше испрашивали разрешения на доступ к телу. Догматик передумал выходить из комнаты, чтобы не портить выступление красавицы.

– Ох, Нинка… – Людмила женским чутьем понимала, что девочка ей врет, но понять в чем именно не могла.

– Людмила Валентиновна, я Вас очень прошу – канючила девушка.

– Стой здесь, – строго сказала Люда – я пойду посмотрю, проснулся он или нет.

Спал Тай в позе эмбриона и очень тихо. За сутки он не пошевелился. Дыхание было настолько незаметным, что Люда побаивалась, как бы Тай не умер. Она тихонько приоткрыла дверь и глянула на пушистый ковер, но догматика там уже не было. Он сидел в кресле и внимательно смотрел на Людмилу. Она вздрогнула. Опять этот взгляд, от которого ей становилось не по себе.

– Прости, я разбудила тебя? – сказала женщина.

– Нет, – пожал плечами Тай – все в порядке.

– Там, Нинка, – Людмила любила эту девушку, насколько ревнивая мать-одиночка вообще может любить потенциальную невестку – девушка Макса…

– Хорошо, – кивнул Тай – позови ее.

Женщина замялась на пороге. Включить или не включать свет. Судя по всему, гость в освещении не нуждался. Люди просыпаясь идут в туалет, чистят зубы, ворчат или потягиваются. Догматик просто сидел на месте и это немного пугало. С другой стороны, она чувствовала его внутреннюю силу. Женщину тянуло смириться перед этой силой. Ей осточертело быть героиней, которой все по плечу. На помощь ей пришли стереотипы. Она вспомнила, что у нее в доме два гостя. Хотя один из них странный, а другую она винила в почти удавшемся самоубийстве сына.

– Я пойду приготовлю кофе, – сказала она и направилась на кухню.

Кубана смирно стояла в коридоре, понуро опустив голову, пока хозяйка проходила мимо. Сейчас Тай мог как следует рассмотреть тело, доставшееся красавице. Маленькая, худощавая, груди почти не видно, с густой копной иссиня-черных волос, видимо крашенных. Когда Люда загремела на кухне чайником, Кубана подняла взгляд и в нем не было и капли смирения. Наоборот, красавица была в ярости.

– Ты что сделал, идиот?! – прошипела она Таю.

– Цыть! – так же тихо ответил догматик и принялся наспех сооружать «полог тишины», чтобы прислушивающаяся с кухни Люда ничего не услышала, кроме вымышленных нравоучений.

В ее голове, беседа протекала степенно, Тай сурово выговаривал юнице, та плакала и обещала исправиться. Особенно в той части, что касалась взаимоотношений с Максом. На самом деле, Кубана едва сдерживалась, чтобы не устроить погром в квартире и не изувечить Тая.

– Ты же стер все воспоминания о посмертии у этого малолетнего дебила! – яростно взвизгнула она.

– И чего? – не сразу понял Тай.

– А того, – злобно ответила Кубана – что он не помнит произошедшего! Теперь он считает, что я его девушка и приперся сегодня ко мне.

– В чем проблема? – пожал плечами догматик – Притворись, в первый раз что ли? Или с Голдузей у тебя все было исключительно по любви?

Только хорошая реакция спасла Тая от перелома челюсти. Кубана попросту взорвалась. Догматик легко уходил от ударов, но ему быстро надоело, и он легонько ткнул пальцем в нужную точку на теле девушки. На Внутреннем Круге он занимался не только Догмами. Красавица зашипела от боли и скорчилась на полу.

В этот момент в комнату зашла Людмила с подносом в руках. Она восприняла увиденное, как полную раскаяния в содеянном девушку и лучащегося благородством подвижника, что учит глупышку уму-разуму. Тай поднял Кубану и усадил на кровать. Люда села рядом и погладила девушку по волосам:

– Ничего милая, – ласково сказала она – все мы совершаем ошибки. Главное уметь их исправлять.

Женщина еще не решила, стоит ли подпускать девушку к сыну. О том, как она осуществит запрет, Люда даже не задумывалась. Но она знала ее почти с пеленок и простила. Ей было невдомек, что Кубана плачет от бессилия и боли, удар Тая частично парализовал ее.

– Людмила, – мягко попросил Тай – ты не могла бы выйти. Нам нужно закончить разговор без свидетелей.

– Конечно, – заговорщицким тоном сказала Люда и вышла, тихонько прикрыв дверь.

Тай опустился на колени перед девушкой и сжал определенным образом ее ладони. Паралич прошел моментально, но Кубана не шелохнулась. Сейчас она поняла, что не будь в Отхожих Пещерах рядом с Голдузей чешуйчатых, догматик искалечил бы обоих и пошел дальше не запыхавшись.

– Прости, – вполне искренне сказал Тай – я почти не помню ничего кроме Внутреннего Круга. Слишком много времени я там провел. Видимо я тебя обидел, извини.

Кубана молчала, ее больше всего бесило то, что догматик сказал правду, с Голдузей она была исключительно из-за выгоды.

– Ладно, – Тай сел в кресло – хватит сырость разводить. В чем дело?

– Ты не понимаешь, – прошептала наконец Кубана – он любил эту девочку. Искренне и по-настоящему. И продолжает любить. Он смотрит на меня так… Как я хочу, чтобы на меня смотрели. На меня! Понимаешь?

– Нет, – коротко ответил Тай.

– Догматик хренов!

Тай развел руками. Догмы вгрызаются в разум медленно, но верно. Вытесняя ненужное для Шага, оставляя только то, что необходимо. Возможно лет пятьсот назад, Тай бы понял, о чем говорит девушка, но сейчас это лишь набор бессмысленных понятий, завязанных на половом инстинкте. Догмы не запрещали сношаться и большинство догматиков периодически совокуплялись. Для удовольствия и разрядки, но чувства в том виде, о котором говорила Кубана, покидали их еще до вступления на Внутренний Круг.

– Я вижу проблему, – спокойно сказал Тай – и ее надо решить.

– Да уж, проблема, – горько усмехнулась Кубана, она уже успела пожалеть об эмоциональном срыве – мальчик малость подвернулся на почве религии и тащит меня к местным жрецам на «исповедь» и «причастие».

– Кстати, – встрепенулся Тай – а где он сейчас? Ты его хоть не убила?

– Нет, – отмахнулась красавица – сделала ему минет и напоила. Сейчас он дрыхнет в моей кровати, совершенно счастливый.

– И ты решила, что справилась с проблемой? – поинтересовался Тай.

– Ну, временно, – осторожно ответила Кубана.

– Семья и детеныши, – догматик устало прикрыл глаза – Семья и детеныши!

– Какие к хренам детеныши? – удивилась девушка.

– Ты, дорогая! Ты детеныш! Представь, как обрадуются родители Нины, не обнаружив любимую дочь дома, а на ее месте храпящего, пьяного любовника без штанов? Одеть же ты его не додумалась? И вся эта прелесть всего через неделю, после того как доченька сиганула из окна, с этим самым пацаном.

– Какой детеныш? – попробовала огрызнуться девушка – Этому телу уже шестнадцать лет, оно уж года три как готово рожать.

– Это их мир, – назидательно сказал Тай – и их правила. Которым мы должны следовать. Уверен в пожелание Посадника, чтобы мы вели себя тихо, никак не входят подобные истории.

Пришельцы с Колец замолчали. Столкновение двух культур шло наперекосяк. Впрочем, им еще никого не пришлось убить, так что пока они справлялись. Тай махнул рукой и показал на чашки с кофе. Напиток был странным, но бодрящим и приятным.

– Может быть, – Кубана жевала печенье и ее голос был не очень внятным – мне вернуться и извлечь Макса из кровати?

Слух Тая был тоньше, чем у Кубаны и он первым услышал мат и грохот в подъезде.

– Думаю, – вздохнул догматик – уже поздно.

В дверь позвонили, длинно и настойчиво. Потом, почти сразу, принялись в нее колотить. Судя по грохоту, ногами. Людмила и так раздраженная приходом Нины, рванула к двери, мечтая сорваться на хама.

Перед дверью нетвердо стоял Макс, на его лице застыло глупое выражение, а левое ухо было красным и огромным. Юноша держался в вертикальном положении исключительно потому, что его держал за шиворот крепкий мужчина лет сорока. Стоило мужику разжать руку, как парня повело, и он влетел в коридор, сметая все с тумбочки.

– Макс?! – Людмила и раньше чуяла от сына запах алкоголя, но впервые видела его пьяным в хлам.

– Ети мать! Людка! – взревел мужик – Прихожу я с работы и вижу твоего сопляка с расстегнутой ширинкой в комнате Нинки! Даже сам не знаю, почему я его не прибил на месте!

– Сынок, – Люда кинулась к лежащему Максу, тот что-то невнятно бормотал и барахтался, путаясь в ковровой дорожке.