скачать книгу бесплатно
– Ничего себе, Александр Сергеевич?!
– И в чём тут прикол-изюмина? Вразумите, умники!
– Егор Алексеевич, а это, я так думаю, хороший явный намёк на то, что весь путь через «лабиринт»… особый путь к Счастью через «тернии» и «тайный ход» – он был заранее кем-то предопределён!
– Да ну? – съязвил «правдоруб». – Я ж только что тебе об этом самом.
– То есть, Вы хотите сказать Александр Сергеевич, что все испытания на пути к обретению счастья, были уготованы ради Буратино?!
– Ага, Жорик! И для таких, как он! Для тех, кто с деревянной башкой! И всё-таки интересно, а сам Буратино-древесные мозги, он-то понял, дотумкал?
– Егор Алексеевич, Вы же сами невысокого мнения о его умственных способностях! Уверен, что нет! А может это даже и не входило в задачу оформителей интерьера двери? Но есть и другая догадка.
– Профессор, а может быть эта сказка и есть шифр, своего рода сложно представленная подсказка для читателя?
Александр Сергеевич поднялся с койки и прошёлся по палате.
– Вот и я о том же, господин Журналист, – уверенно заключил он.
– Для каких-растаких «читателей», для детишек, что ли?
– Да, друг Егор, детишек… нашего с вами возраста и членов «А.М. Лиги» при этом! – весело отозвался Георгий.
– Или, это самое, автор, как его, Лев Толстой? Короче, может он сказку-то сам для себя писал? Мол, написал, всё сам знаю и понимаю! А вы думайте, гадайте да мозги плющите хорошенько! А всё одно – ни в жиссь вам мою шифровку не одолеть! Так что ль?
– Не Лев, а Алексей! Эх ты, энциклопедист!
– Так вот, писатель Алексей Толстой, обладая обширными знаниями, имел также очень непростой взгляд на историю, философию и политику. Будучи при этом обласкан властью за свою особую творческую манеру подать в нужном свете почти любое историческое событие, опуская при этом неудобные факты. Могу допустить, что Алексей Толстой создал в форме так называемой «сказки» вполне понятную схему того, к чему идёт всё человечество!
– Не может быть, Александр Сергеевич?! Я просто поражён! – воскликнул Ваня, не отрывая взгляда от Профессора.
– Так он, что? Тоже из этих, из «М. Клуба»? – предположил Егорша. – Конкурирующая фирма, так что ль?
– Не вполне уверен. До некоторых вещей люди, обладающие аналитическим умом, способны додуматься и сами, не состоя ни в каких тайных, оккультных сообществах!
– Короче, всё как всегда. «Иззопов» язык? Я верно кумекаю?
– Эзопов, дружище Егор Алексеевич! Скорее всего, Вы правы! Иногда необходимо умерить своё авторское тщеславие, скрыть главные мысли и догадки для того, чтобы произведение вышло в печать. А тот, кто в «теме», тот обязательно всё поймёт! Вспомните произведения «Пётр Первый», «Хождение по мукам», «Гиперболоид инженера Гарина»! Ну и… «Граф Калиостро», конечно же.
– Про Гарина этого – классный фильм! Вот бы нам сейчас такую штуковину, как у инженера, сюда в палату! Я бы тогда им, сукиным детям.!
– Егорша, не шуми! Не отвлекай Профессора! Мы слушаем Вас, Александр Сергеевич, продолжайте!
– А я и не сбиваю, я… конкре… конкретизирую, образно выражаясь!
– Что ж, продолжим наши «сказочные» прения! – бодро произнёс Александр Сергеевич, потирая ладони своих больших костистых рук в предвкушении интересной литературной баталии.
– А нут-ко, Сергеич, напомни, что за «счастье» такое «народное» великое обнаружилось в оконцовке? Чем «сердце успокоилось»?
Театр «S» или храм Мельпомены «Молния»
– Итак, делая прямой вывод из сути повествования, мы можем заключить следующее: пройдя Путь борьбы и страданий, познав тайну «Золотого Ключика», отважные человечки сумели войти в… «Город Солнца», – в город Счастья и Вселенской Любви! И этот город-страна почему-то назывался. «Театр Молния»?! У вас есть свои соображения на этот счёт, господин Журналист? А у вас Егор Алексеевич?
– Я в некоем недоумении, Александр Сергеевич! Как-то странно всё это… страна-театр, какая-то молния…?
– В натуре, а почему Молния? При чём тут гром и молния и прочая гидрометеорология? Не-а, брат профессор, неувязочка получается.
– Что ж, вот давайте и обсудим эту «неувязочку». Как повествует нам классик исторического романа, граф и при всём том ещё и талантливый писатель, Алексей Толстой, кукольные путешественники во времени – актёрский марионеточный состав убого театра имени Карабаса Барабаса, вышли в конце пути на залитое солнцем пространство, где стояло прекрасное величавое здание нового «Храма Мельпомены», – Страны-Театра Будущего, ставшего для наших паломников вполне явным и настоящим!
– Ну, почему всё-таки, Молния? Будущее и Молния, – какая связь? Опасное будущее?
– Во-во! Типа: «не влезай в такое Будущее, – убьёт»?
– Да, по какому-то странному на первый взгляд обстоятельству, коллеги, название театра – «Театр Молния»!? И в подтверждение этого неоднозначного выбора, на стене здания театра красовался символ: классическое стилизованное изображение этого погодного явления… примерно вот так, как на иллюстрации. Глядите сами!
– Нет, шалишь, Сергеич! Это не молния, это стрелка-указатель к сортиру, типа. «Мэ» и «Жо», к тому – что слева!
– Да, и в самом деле, Александр Сергеевич! Это скорее указатель того, где продаются билеты в театр, то есть, направление к кассе.
– Ага! А касса-то совсем в другой стороне обретается!? Нет, тут художник маху дал, попутал явно!
– Кстати, коллеги, а Вы хорошо представляете себе этот знак, знак Молнии? А ну-ка, попробуйте нам его изобразить, Егор Алексеевич, дружище!
– А я чё, художник тебе, что ли? – засмущался Егорша. – Ладно, давай самописку! Так… вот… на, гляди, мучитель! Хоть и кривовато, однако, как-то… эдак.
– Прекрасно! Но не забывайте, Егор Алексеевич, что мы – Европейцы и пишем, то есть, ведём линию… верно, – слева направо! Вспоминайте, ну хотя бы… букву «И»! Ну, хорошо, – уже намного спокойней выдохнул Профессор, – а Ваше «не влезай – убьёт!», оно как бы выглядело?
– Егорша! Давай, друг, не тормози, пиши, как положено! Да, Александр Сергеевич, с этими сказочными Молниями в книжках, что-то явно не так!
– Вы правы! Ни в одной из иллюстраций к этой сказке-притче я не увидел ни единого классического изображения Молнии!?
– Это, чтоб детишек не напугать! Ну, всё, хорош пустозвонить! Я вам тут, чай, не араб иудейский?! Получайте свой знак! Что, опять не так рисовано?
– Нет, вполне себе. Кстати, а молния на здании была золотой!
– Ну, уж простите-извините, золотишка к нам в больницу с утра не завозили, все «лимиты» в прошлом квартале уже выбрали!
– Ну, на что похожа Ваша молния, Егор Алексеевич? Пока вы оба собираетесь с мыслями, я напомню вам, какой удивительный Мир открылся Буратино и его верным друзьям!
Это был Мир, освещённый ласковым Солнцем и такими же ласковыми улыбками его жителей. Картинки жизни в этой волшебной стране сменялись перед нашими удивлёнными путешественниками, как слайды в диаскопе Вашего детства, Егор Алексеевич.
Улицы наполнялись радостными толпами граждан, юркими машинами и экипажами. На деревьях, наши герои увидели яблоки величиной с зёрнышко. Вдруг показалось Солнце над песчаной пустыней! Был виден Змей и группа обезьян, плюшевый медведь…
– Это чего ты сейчас нам тут втираешь, Сергеич?! Это не к нам, это в другой корпус надо! У нас тут галлюцинозников не наблюдается! Может ты чё попутал? Это что, вот так вот в книжке и прописано, русским по белому?
– Продолжим! В конце концов, все эти, как Вы выразились «галлюцинозные» видения прекратились, свет погас.
Звери и куклы ушли… Картинка сменилась видами из городской обыденной жизни: люди, дома, магазинчики, женщины, звуки улицы. Занавес упал. Заблестел знак «Молния»!
– И что? Вот этими «приблудами» можно заманить людей? Это ж чисто – реклама!
– Да это же типичная карикатура на агрессивную рекламу так называемого «Западного образа жизни» в эпоху «развитого»… социализма в нашей бывшей «дефицитообразующей» родной державе. Надо сказать, Егор Алексеевич, что Вы верно заметили некоторую гротескность и иллюзорность этого увиденного Рая! Вот и Папа Карло.
– Старый, – а всё туда же, в «новую жизнь» потянуло!
– Папа Карло тоже был весьма удивлён и даже несколько разочарован увиденным.
«А где Золото?» – спросил он, и поправил свой фартук Мастера. «Опять игрушки, часики? Снова красивая декорация?»
– Уважаемый Александр Сергеевич, а ведь по сути всё верно! Молодым необходима даже эта иллюзорная картина счастья и хотя бы шанс на него! В Будущее необходимо глядеть с оптимизмом и… весело!
– Ну, после Барабаса, тебе и наш дурдом «Театром Сатиры» покажется!
Шутка Егорши немного развеселила участников собрания.
– Да, друзья мои! О, это удивительное чувство достатка, сытости и… безмерного Счастья! А новым хозяином, вернее, демократическим совладельцем-кооператором, стал наш герой, долгоносик Буратино и его друзья!
– Да здравствует Демократия! Долой Карабасов! Деревянные мозги всех краёв и народов, вливайсь в одну посуду! – с чувством возопил Егор Алексеевич.
– Успокойся, Егорша, не шуми! – цыкнул на друга Журналист.
– Что же… мечта униженных и оскорблённых кукол сбылась! – продолжил декламировать Профессор. – И отыграв очередной спектакль, как пишет Автор, наши артисты, дружно взявши друг друга за надёжные руки, выходили к публике… в лучах света рампы, а может и. Солнца!
После этих слов Профессора в палате воцарилась странная тишина, резво нарушенная неугомонным «правдорубом».
– Сергеич, а ты часом не надумал вторую часть-продолжение написать, заместо графа? Да, поняли мы уже и про Счастье «миражное» и всю твою хитрость научную, езуитскую!
Вот ты спрашивал, что мне знак «Молния» напоминает? А я тебе прямо отвечу: это же чистая «эс»… импортная, только под наклоном, как на петлицах у вражеского офицерья! Только там этих «сэ» – две штуки было!
– Молодец, Егорша! – разом откликнулись Ваня и Журналист.
– Ну вот, Егор Алексеевич, оказалось достаточным задать несколько наводящих вопросов, а также Вашего острого зрения и силы творческой мысли и.
– Слышь-ко, Сергеич, хорош издеваться! А то, я ведь, чай, тоже могу.
– …и Вашего творческого неординарного, и порой удивительного взгляда на вещи и события, Егор Алексеевич, чтобы «тайное» стало вполне себе «явным»! Всё верно, эта молния, напоминающая собой латинскую букву «S», в её готическом исполнении, она.
– Александр Сергеевич! Так это же не буква! Это… как её, забыл… вот чёрт!
– Руна! Руна, господин Журналист! Верно!
– Вот, Жорка, теперь он и тебя лингвистом сделает! Большим, допустим, спецом в языкознании!
– Зря ёрничаете, мой друг. Георгий абсолютно верно подметил, что это, по сути, тайнопись – руническое письмо! И называется эта гунно-скандинавская руна – соулу, сол… солнце! И значение её – соответствующее: Солнце, Власть, Мощь солнечного дня! Умение видеть все явления с двух сторон! И ещё, эта руна, помимо всего перечисленного означает. Молнию!
– То есть «молниеносное озарение»?
– И кроме всего прочего, Георгий, – Солнечный, Небесный Дух!
– Мама дорогая! Вот тебе и театр для буратинов! Они же все там «деревянные», не совладают с таким-то счастием-подарком?
– Могу Вас твёрдо заверить, коллеги, что тот, кто загодя изобразил нашего Героя на старинной дверце и вывел беглецов из плена Варвара Карабаса, тот уж наверняка позаботился обо всём! Сложные вопросы в Городе-Театре Счастья будут решать, разумеется, никакие ни Буратино или ему подобные…
– Да, это как Остап Бендер, в фильме сказывал: всё, мол, «учтено могучим ураганом»! «Смотрящие» там найдутся, к бабке не ходи.
– У вас не рождаются определённые ассоциации, друзья мои? Ведь, следуя нашей логике, перспективой, так заботливо уготованной для всех на свете марионеток и наивных чело… кукол, скорее всего, будет особенный «театр», «Храм Искусства», «Храм S». Ну, я, конечно, имею под этим ввиду. «Театр Молния», разумеется. Что скажете? Егор Алексеевич, что это вы задумались… о чём? А вы, схватывающий всё на лету Журналист Георгий, почему молчите?
– Ещё как рождаются! Чай никакая эта не руна-закорючка, а буква начальная… имени! Да… огорчаешь ты меня, Сергеич! Опять про «белого бычка» – про «Архитектора «S», треклятого? Хучь бы сказку для ребятни, да самого графа Толстого пожалел?! Ан, нет! Всё тебе надо вывернуть, и к своей.
– …к нашей!
– …во-во, к нашей теории прикрутить… накрепко!
– Я согласен с мнением Егора, Александр Сергеевич. Грустная какая-то у нас сказочка вырисовалась! Хотя… в жизни чаще всего так и получается, судя по тысячелетней истории человечества. Для таких разных «буратино» всех стран и народов всегда приготовлен, уготован очередной Театр, в постановках которого им, этим марионеткам «ненавязчиво» предлагают поучаствовать.
– Верно, Жорка! А потом ещё и припомнят: сами же хотели-рвались, сами дверцу отмычкой-ключиком расковыряли! Вот и кушайте, теперича, не обляпайтесь!
– Да, Егорша. Простым наивным «деревянным человечкам» уготована вечная участь: вырваться из одного Театра-Храма, и моментально оказаться в другом, внешне прекрасном и новом… поначалу. И так – до скончания времён!
– Коллеги, – не сдавался Журналист, – но ведь в тоже время «прозорливый ум» и чудное «провидение» в течение многих веков ведут человечество по широкой дороге… образования, культуры и искусства к.
Но Егор Алексеевич резко перебил пламенную речь коллеги.
– Это ты самую точку, Жорка! И ведут они прямиком к «Храму S»! Короче, всё ясно, как божий день! А тебе, Журналист, наказ будет такой: тренируйся, напрягай свою извилину – писательский мозг! А после вот так вот, – всё точь в точь и отпишешь в своей статье. Да не забудь у Сергеича завизировать, чтоб комар носу…
А теперь всё, – занавес! Тьфу ты, – отбой! Обход скоро начнётся.
Огнём Природа обновляется
Коллектив «А.М. Лиги» Горпсихбольницы долго сомневался в необходимости публикации некоторых записей стенограмм заседаний, посвящённых расследованию тайн романа «Мастер и Маргарита». В конечном итоге, большинством голосов, всё-таки было принято решение включить эти тексты в новый сборник. Для чего и с какой целью, спросите вы? Наверное, для того, «чтобы знали»…
Ответственный за расшифровку стенограмм собраний «А.М. Лиги» и печать новых глав, Журналист Егор Убаров
Часть 1. Глубокое погружение
Пролог
«… кто-то должен стать дверью
А кто-то замком, а кто-то ключом от замка…»
(Виктор Цой)
Наступивший август накрыл столицу небывалой жарой. Сухое неподвижное марево, казалось, поглотило последние остатки влаги из всего, к чему оно прикасалось. Даже ветви старой липы, склонившейся над прудами – и те страдали от жажды. Ртуть в колбе термометра рванула вверх, и уже готова была закипеть и разбить в дребезги слабые объятия стеклянного плена.
– Да, Журналист, выбрал ты и место, и время – лучше не придумать! А у меня ещё работы сегодня невпроворот! – Егорша доедал растекающееся по рукам мороженое, боясь испачкать новёхонькие брюки.
– Егор Алексеевич, мы все должны быть благодарны нашему Георгию за то, что он проявил высочайшую выдержку и гениальные административные способности, чтобы собрать нас всех вместе здесь, в сакральном месте Москвы. Сколько же мы не виделись, коллеги?
