Полная версия:
Сюрприз для генерального
Так ты сам ее использовал и бросил…
Предательский внутренний голос звучит громче, чем мне хотелось бы.
Тогда это было необходимо. Я любил другую, не мог дать Маше то, что она заслуживает. Просто бы разбил ей сердце, и ничего бы у нас не вышло.
Дзынь!
Смотрю на мобильный. Мама звонит. Вздыхаю, беру трубку, продолжая смотреть на подъезд девушки из прошлого.
– Да?
– Захар! – ее голос звучит воодушевленно.
И это очень плохо. Моя мама – электровеник. Она способна делать сто дел одновременно, делать их хорошо и ни о чем не забыть. Её рвение достойно похвалы, только вот…
В последний год она активно ищет мне невесту. Более чем уверен, что сегодняшний семейный обед – очередные смотрины «прекрасной образованной девушки из хорошей семьи».
Брата бы моего так сватала, честное слово…
– Да, мам? – вздыхаю.
– Гости уже собираются, ты скоро? Или опять застрял на своих вечных совещаниях? Признайся, ты забыл? – в ее голосе сквозит обида.
– Нет, мама, я не забыл. Просто нужно было помочь кое-кому с работы…
– Вечно думает о других, а о себе забывает!
– До встречи, мам!
Мои мысли снова возвращаются к Маше. Такая она стала красивая. Я на её губы залип. И глаза… небесно-голубые, чистые. У Насти такие же. Они вообще очень похожи.
Ладно, пора ехать. Маша не хочет меня видеть и…
Тут мой взгляд падает на заднее сиденье. Тянусь и беру оранжевую резиночку. Сердце ухает в висках. Забыли?
Выскакиваю из машины, затем проскальзываю в подъезд, когда из него кто-то выходит.
Иду и ничего вокруг не вижу. Сжимаю в пальцах резиночку и радуюсь, как идиот.
– Маша! Подожди! – подхожу к ним, двери лифта распахиваются.
– Что? – сразу ощетинивается девушка.
– Вы забыли у меня, – протягиваю Настеньке резиночку.
– Ой! – она хватает ее пухлыми пальчиками, снова смотрит на меня своими голубыми глазами. – Спасибо, дядя Захал! А мы гулять собилаемся!
– Настя! – шикает Маша. – Нам пора…
– МАМА! Я хасю с дядей Захалом погулять! – канючит малявка.
Такая она чудесная.
Я не любитель детей, но эта девчушка прям душу мою цепляет. Непосредственная, веселая. Если учесть, что им пришлось пережить…
– Зайдете на чай, Захар Романович? – вздыхает Маша. – Она ведь не успокоится.
– С радостью, – выключаю мобильный, и мы вместе заходим в лифт.
– Папоська! – малявка берет меня за руку.
А я ловлю себя на мысли, что рад. Спокоен и счастлив.
Маша на меня даже не смотрит.
Украдкой рассматриваю ее профиль.
Тогда, четыре года назад я был слишком влюблен в другую, чтобы увидеть в угловатой студентке красивую девушку.
А теперь поздно, но я любуюсь ей. И почему я сразу не рассмотрел? У Маши красивая тонкая шея, чуть курносый носик, большие глаза. Длинные светлые волосы, собранные в строгий пучок.
– Дядя Захал любуется мамоськой! – хихикает Настя, я резко отвожу взгляд. – Она у меня класивая!
Маша едва заметно улыбается.
– Так вы… уже основательно заселились? – пытаюсь найти тему для беседы.
– Пока нет. Хозяйка обещала пару часиков посидеть с Настей. При первом разговоре она упомянула, что работает с малышами в какой-то частной школе…
– Хм…
– Я бы заплатила. У меня есть некоторые накопления.
Хочу спросить, всё ли у нее с деньгами нормально, но не буду. Маша гордая, это сразу видно. И ничего от меня не примет. Мы сейчас вместе лишь потому, что Насте она отказать не может…
– Ничего, у нас есть детская комната…
– Где про детей забывают, – бросает мне.
Двери лифта открываются, мы выходим на лестничную площадку. Мда, бедненько здесь. Осматриваюсь.
– Я показу дяде свою комнату! – щебечет малышка, пританцовывает на одном месте.
– У тебя ее нет еще, – усмехается Маша, открывает дверь, – проходите, Захар Романович. Мы на чемоданах, так что чай будет простеньким.
– Спасибо, Маш, – разуваюсь, прохожу и тут же попадаю в плен к малявке.
– ВОН! Та комната будет моя! – она хватает меня за руку и тащит в маленькую комнатку.
– Настя, это невежливо, – хмурится Маша, – сначала надо гостя напоить чаем.
– Ой… – малышка вдруг краснеет, – пластити.
– Ничего, я с радостью посмотрю, – треплю ее по белокурой голове, – тебе помочь, Маш?
– Я сама, спасибо, – она уходит на кухню.
– Ну, показывай комнату.
– ВОТ! – она заходит внутрь, осматривается.
Хм! Здесь и правда мило. Видимо, у хозяйки квартиры был ребенок. Небольшая кроватка, розовые плотные шторы. Яркие обои.
– Ты будеф приходить к нам в гости? – Настя забирается на кровать.
– Если ты пригласишь, – подмигиваю.
– Я хасю! Но мама говолит, что это невезливо. И фто я ее позолю… – малявка опускает взгляд, всхлипывает, – а я хасю, фтобы ты был моим папоськой.
– Я не твой отец, Настюш, – глажу ее по голове, – но с радостью стану вам другом.
– Длугом? – она поднимает на меня свои голубые глазищи.
– Да.
Стою, стараюсь унять бешено колотящееся сердце. Что со мной? Я же закрыл сердце на замок! Выкинул оттуда весь ненужный хлам. Привязанности, любовь, эмоции.
Но тогда что за чувства терзают меня сейчас?
Глава 6
МашаДурацкая идея! Просто идиотская! Мы не семья и никогда ею не будем. У нас с Настей есть лишь мы…
Но почему тогда я так обрадовалась, когда он пошел за нами? И на душе легче стало.
Захар…
Резиночку нашел в машине. А ведь мог отдать её завтра на работе. Но решил вернуть сейчас? Не захотел нас отпускать, или я додумываю?
Стряхиваю ненужные надежды. Фу, Маша! Это простая вежливость. Плюс, наверняка у него куча женщин, и детская резинка будет странно смотреться. Словно у него дочь есть.
И она есть…
Беру чайник, наливаю воду.
Рада, что удалось снять эту квартиру. Хозяйка переехала в загородный дом с дочерью к новому мужчине. Квартиру продавать не стала, решила сдать. И правильно.
Нельзя оставаться без средств к существованию.
Наша квартира в родном городе, к сожалению, ушла на оплату услуг адвоката. Мой брат стал соучастником целого ряда преступлений. Дурак! Поверил девушке, влюбился. Она его подставила.
Замираю. Слышу, как щебечет моя девочка в соседней комнате. Она сразу признала в нем папочку.
Грудь сдавливает.
Тогда, когда Настенька тянется к Ежову, я ищу внутри себя сто причин, лишь бы не проводить с ним лишнее время. Это так больно!
Тихо всхлипываю. Смахиваю крошечные капельки с ресниц. Ты моих слёз не увидишь, Ежов!
Сажусь за стол, закрываю лицо руками.
– Мамуля! – Настя тащит Захара за руку на кухню. – Я всё показаля! Тепель мозно пить сяй! Дядя Захал, у нас есть песеньки!
– Правда? – подыгрывает мой начальник.
Они сразу поладили.
Никогда не думала, что колючий Захар Ежов станет так нянчиться с ребенком.
Я всегда ощущала себя лишней в его жизни. Красивый, богатый, влюбленный в прекрасную взрослую женщину.
Зачем ему мелочь сопливая типа меня?
Настюша – сама непосредственность. Она чувствует отца и проявляет свои чувства. Моя искренняя, наивная малышка.
– Умничка моя, – обнимаю ее, – вы не спешите, Захар Романович?
– Нет, – улыбается он, – хорошая квартира, Маш.
– Да, – вытаскиваю чашки из спортивной сумки, быстро ополаскиваю и ставлю на стол, – вам какую? Розовую с феей или розовую с единорогом?
Мы взяли лишь самое необходимое. Я быстро собирала вещи, чтобы муж ничего не заподозрил. Так что у нас лишь три кружки. Моя зеленая и две дочуркиных.
Она выбрать не смогла, устроила истерику, что единорожек будет скучать по феечке, и мне пришлось взять обе кружки.
– С единорогом, – улыбается Захар, – для феи я как-то староват.
– Она бессмелтна! – с видом знатока заявляет Настя.
– А единорог? – уточняет мужчина.
– Он тозе!
– Тогда ты фея, а я – единорог, – подмигивает ей.
– Дя! – улыбается моя малышка.
Прыскаю со смеху.
Это очень тёплый и нежный момент. Мы втроем на кухне. Мама, папа и их доченька. Отворачиваюсь.
Стараюсь вообще не смотреть на Ежова. Он стал красивее. Шире в плечах, более брутальный. Одет дорого, со вкусом.
Кладу в чашку пакетик дешевого чая.
– С сахаром? – уточняю.
– Две ложки, если можно.
– И мне! – щебечет Настя.
Она выглядит такой счастливой, когда он рядом. Да, малышка, это твой папа…
Себе делаю чай без сахара. Достаю наше любимое овсяное печенье.
Мы усаживаемся пить чай.
– Простите, мы налегке, поэтому…
– Почему? – спрашивает Захар. – Маш, если у тебя какие-то проблемы с бывшим…
– Папа удалил маму! – влезает Настя.
Впервые я хочу дать ей подзатыльник. Что ж ты будешь делать, всё выкладывает как на духу!
– Ударил? – хмурится Ежов. – Почему ты молчала?
– Потому что это моё личное дело, – стараюсь выглядеть невозмутимой.
А внутри всё кипит. Как он смеет вообще спрашивать? После того, как наутро после нашей ночи даже записки не оставил?
Просто уехал…
– Это серьезно, – он отставляет кружку, берет телефон, – я позвоню кому надо…
– Не надо! – жестко говорю. – Захар Романович, вам пора. У нас много дел, мы хотели погулять…
– Но я хасю…
– НАСТЯ! – рычу, теряя терпение. – Дяде Захару пора по делам. А мы не смеем задерживать.
Внезапно мой телефон начинает звонить в сумочке. Бегу, достаю. Неизвестный номер. Захар выходит в коридор, я тут же отвечаю на звонок.
Лишь бы не оставаться с ним наедине сейчас…
Потом я привыкну, мы сработаемся и, может быть, даже сможем нормально общаться. Но пока мне слишком больно.
– Да?
– Вот ты где, дрянь! – слышу рык бывшего мужа. – А я думал, номер сменила. Но хорошо, что ты слишком тупа для такого решения…
Ублюдок!
– Лёша… – выдыхаю.
Он понял, что я его отправила в черный список и звонит с неизвестного. А я, дура, взяла. Зачем? Боже…
– Ты куда, тварь, свалила, а? – он хамит, а я понимаю, что Захар всё слышит.
Он напряженно смотрит на меня. Пристально. А я в полном ступоре. Что делать-то?
Бывший (если можно его так назвать) продолжает бесноваться.
– Тебя это не касается. Я решила развестись с тобой… – выдавливаю из себя.
– Тихо б*! – он приправляет каждую фразу сочным матом. – Чтобы сейчас же пошла, взяла билеты и вернулась. Тогда, возможно, я тебя не прибью. С твоим приплодом… кому ты там нужна?
– Я всё сказала! – резко отвечаю. – Оставь нас с Настей в покое!
– По мужикам поехала? Так я тебя, гулящую бабу, быстро в лоно семьи верну! Ты где бабки взяла?
Молчу. Сжимаю мобильный со всей силы.
– Дай мне трубку, – спокойно произносит Ежов.
– Это тебя не…
– Маша, дай мне трубку, – повторяет с нажимом.
Я протягиваю ему телефон. Ежов слушает ругательства моего мужа, а затем произносит лишь два слова…
Глава 7
Маша– Оставь их, – такие простые слова, но у меня внутри всё переворачивается.
Ежов сейчас другой. Жесткий взгляд устремлен в стену. Все тело мужчины напряжено, как у хищника перед прыжком.
А тон, которым он сказал эти два слова…
Мамочки, таким злым я Захара никогда не видела. Его голос пронизан сталью.
В трубке молчание. Бывший, очевидно, в полном шоке.
Муженек даже представить не мог, что за меня будет заступаться мужчина. От слов Захара по телу пробежала приятная дрожь.
– Хм, – Ежов отдает мне телефон, – трубку положил. Трус.
Дрожащими руками беру девайс.
– Маш…
Молчу, кручу в пальцах телефон.
– Что?
Не могу понять, что чувствую. Радость? Облегчение? Восхищение? Он вроде бы ничего не сделал. Но почему я так ему благодарна?
– Спасибо, – тихо отвечаю, – но тебе лучше уйти, Захар. Давай так…
– Дядя Захал! Не уходи! – Настюша выбегает в коридор. – Позалуйста…
– Мне нужно по делам, Феечка, – он подмигивает малышке, – но скоро мы с тобой увидимся.
Ну вот зачем он это делает?
– Я провожу тебя, – следую за мужчиной, прикрываю дверь.
– Маш, послушай…
– Нет, ты послушай, – резко обрываю его, – да, это было благородно. Заступиться за бедную, никому не нужную мать-одиночку.
– Это не так, – он словно оправдывается.
– Так! Ладно, ты думаешь так обо мне. Но зачем даешь Насте надежду? Она сейчас уязвима! Отец оказался дерьмом!
А о том ли мужчине я сейчас говорю? Или о ее настоящем отце…
– Я не…
– Нет! Понимаешь, что она уже к тебе привязалась? Если ты так продолжишь, то разобьешь ребенку сердце. А я не хочу, чтобы она испытывала это, как…
Как я когда-то.
Не хочу, чтобы моя малышка страдала, когда Захар найдет себе женщину, женится и заведет своего ребенка. Он забудет о нас. Снова.
А Настюшка только моя. Я буду защищать ее.
– Как ты? – он резко разворачивается, делает шаг ко мне.
Расстояние между нами совсем небольшое. Не могу унять предательское сердце.
Сжимаю руки в кулаки, отступаю. Прижимаюсь спиной к двери.
– Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь. И мне жаль… я поступил как трусливое дерьмо, Маш.
Двери лифта распахиваются. Опускаю взгляд, не хочу смотреть на того, кого безумно полюбила.
Или всё ещё люблю…
– Маш, – он подцепляет мой подбородок, – давай встретимся и обсудим всё, что случилось.
– Нечего обсуждать, – отталкиваю мужчину, обнимаю себя руками, – ваш лифт приехал. До завтра, Захар Романович.
– Смени номер, Маш.
Разворачиваюсь, распахиваю дверь и вбегаю в квартиру. Сердце из груди выпрыгивает. Слезы подступают. Вытираю щеки, беру себя в руки.
Да, девятнадцатилетняя я бы с восторгом смотрела на Захара. Как же! Взрослый мужчина защитил от жалкого абьюзера.
Словно принц!
– Мамоська! – ко мне подходит дочка. – Ты пласеф?
– Нет, милая. Просто соринка попала в глаз, очень пыльно тут, – присаживаюсь перед ней на корточки и крепко обнимаю.
– Дядя Захал уехал? – лепечет.
– Да, милая. У него своя жизнь и много дел.
– Заль, – всхлипывает, – я хотела, фтобы он посоль с нами гулять.
– Мы пойдем вдвоем, милая, – вдыхаю сладкий аромат доченьки, – и как следует повеселимся.
– Ты злифся на меня? – она заглядывает мне в глаза.
Такая наивная, добрая. Моя крошка.
– Нет, конечно, – улыбаюсь, Настюша вся сияет, – как я могу?
– Я люблю тебя, мамоська! – она развеивает тучи на моей душе.
– И я тебя, сладкая моя. Пошли собираться?
– Дя!
– Но сначала помоем посуду.
Беру малышку за руку, и мы идем на кухню. Знаю, что моей крохе нужен папочка. Мужчина, для которого она будет маленькой принцессой. Он бы носил ее на плечах…
Отгонял от неё мальчишек.
Отчитывал за поздний приход с вечеринки.
И безгранично любил.
Её самый главный мужчина в жизни.
Но что поделать. Возможно, мы когда-нибудь и встретим такого человека.
Гляжу на кружку Захара.
Когда я уже разлюблю его? Все эти годы латала сердце, заживляла раны. Оставляя новые, еще более кровавые.
Ежова из души, как я думала, выкинула.
Но стоило ему появиться, так сразу…
– Эту клузку оставлю дяде Захалу. Он обесял заходить в гости, – строго заявляет Настя.
Она уже привязалась к нему.
Срочно нужно подобрать садик. Дочка же будет искать встречи с отцом! А если он пойдёт у нее на поводу, то малышка полюбит его.
Я читала, что у мужчин нет отцовского инстинкта. И что они не чувствуют детей так, как матери.
Тогда что это было сегодня?
Неужели у него ёкнуло где-то?
Моем посуду, затем собираю малышку на прогулку.
– Хасю эту лезиноську! – она мертвой хваткой вцепляется в оранжевую резинку. – Хасю!
– Ладно, милая, давай завяжем хвостик, – подмигиваю ей.
Настюшка улыбается и позволяет мне сделать ей прическу.
Выходим из подъезда. У дома есть небольшая, но чистенькая и новая детская площадка. Однако сейчас там почти никого нет.
И пока моя малышка, звонко смеясь, катается на горке и лазит по паутинке, я не могу перестать думать об ее отце.
Ведь былые чувства снова поднимают голову. А мне на него работать.
Выхода нет. Нужно встать на ноги и первым же делом приниматься за поиск новой работы. Бежать подальше. Глушить чувства как можно сильнее.
До самого вечера мы с Настюшей раскладываем вещи, прибираемся. Мы все делаем вместе.
Она маленькая, но активная и озорная.
И вот наступает ночь. Малышка сопит в своей комнате в обнимку с любимым плюшевым единорогом.
А я уснуть не могу.
Завтра мне снова придется оставить дочь в офисе.
А самой…
На этой мысли я засыпаю. А когда мы после сытного завтрака выходим на улицу, нас ждёт машина…
Глава 8
ЗахарМчусь на всей скорости в особняк родителей.
Жму на газ, а перед глазами стоит затравленный взгляд Маши.
Я сломал ее? Это моя вина, что яркая, смелая девушка стала лишь тенью самой себя?
Стискиваю зубы до хруста.
Чего я добивался?
Всегда ведь старался сначала прокрутить ситуацию в голове. Оценить ее, составить план действий.
А эти две блондинки напрочь отрубили моё критическое мышление. Эмоции взяли верх.
Губы Маши… были так близко. На миг я отключился настолько, что чуть не прильнул к ним. Интересно, они на вкус всё такие же? Сладкие, сочные…
Если бы сейчас на моём пути встретилась та озорная девятнадцатилетняя Маша, я бы ни за что её не упустил.
Заехав в поселок, проезжаю пост охраны. Останавливаюсь около улицы, где живут родители.
Пытаюсь отдышаться. Сегодня я нарушил все свои жизненные принципы. Психанул впервые за долгие годы…
Потому что как представил, что какой-то ублюдок ударил Машу…
Глаза кровью налились. Мне захотелось убить его своими руками. Откидываюсь на сиденье. Гляжу на себя в зеркало заднего вида. Взъерошенный, рубашка набекрень.
– Что ты со мной делаешь, – усмехаюсь, зарываюсь пальцами в волосы, – Машка…
Как снег на голову свалилась.
И малышка её. Я чувствую к этой девочке странную тягу. Хочу защищать её ото всех невзгод.
Возможно, я просто старею, и мне нужно остепениться, завести своих детей.
Подъезжаю к родительскому особняку. Паркуюсь рядом с машиной брата. Выхожу.
Быстро поправляю рубашку, застёгиваю верхнюю пуговицу. Мама терпеть не может расхлябанность.
И направляюсь на семейный обед.
Меня уже ждут.
Мама, одетая в кремовое платье футляр, встает с кресла и легкой походкой порхает в прихожую.
Как всегда, идеальная, одетая с иголочки госпожа Ежова.
– А я уже думала, что у меня только один сын, – произносит сухо, целуя меня в щеку.
– Я тоже рад тебя видеть, мама, – отвечаю с улыбкой.
– Наши гости уже здесь. Тебя заждались.
Мы проходим в просторный холл, где на мягких диванчиках рядом с камином расположились гости.
Отец, как всегда, читает что-то в планшете. Рядом с ним сидит милая молодая девушка. Блондинка. Волосы собраны в аккуратный пучок. Одета в почти такое платье, как у моей матери.
В одном бутике затариваются?
Брата нет.
– Сынок, познакомься, – с широкой улыбкой говорит маман, – это Сонечка, дочь наших друзей Уткиных. Я любезно пригласила ее к нам в гости.
Естественно, я не припоминаю никаких Уткиных. Моя мама очень общительная женщина. У неё знакомых целый вагон и маленькая тележка.
Но правила поведения в этой семье чётко прописаны в семейном кодексе, установленном отцом.
Поэтому я натягиваю на лицо самую обаятельную улыбку и дарю её незнакомке.
Хотя у меня внутри ничего не ёкает.
– Сонечка совсем недавно вернулась из Парижа, – щебечет мама, – вам точно будет о чём поговорить. Ты же тоже там не так давно был.
Да, в отпуске.
– Ты заставил свою мать ждать, Захар, – отец поднимает взгляд от планшета, – будь добр объясниться.
– Дела, – коротко отрезаю.
– Настолько важные, что ты на два часа опоздал на семейный обед?
– Именно так, отец.
– Не ругайте Захара, пожалуйста, – елейным голоском произносит Сонечка, – он занятой человек. Делает важное дело.
Морщусь. Терпеть не могу манерных девиц. Но мне придётся до конца дня терпеть эту странную худосочную мамзель. А потом ещё проводить её домой.
В голове проносится мысль, что я лучше бы провёл это время с Машей и Настей.
– Обед готов, мои дорогие, – восклицает мама, и мы все направляемся в столовую.
Естественно, меня сажают рядом с Сонечкой. И мама на протяжении долгих часов рассказывает мне о достоинствах этой девчонки.
Пропускаю всё мимо ушей.
Привык.
Сама же виновница этого семейного обеда лишь машет своими накрашенными ресницами и жеманно хихикает.
– Привет, братишка! – Егор присоединяется к нам, садится рядом с отцом.
Мой младший брат – настоящая заноза в пятой точке. Всё детство мы дрались, потом ругались. Егор был бунтарем, всегда на всё имел своё мнение.
– Привет, – киваю.
Я быстро начинаю скучать.
Мысли возвращаются к девушке из прошлого и ее дочери. Рядом с ними мне скучно не было. Наоборот.
Разговор мамы с Сонечкой быстро становится фоном для моих размышлений.
Нужно что-то делать с бывшим Машки. Но что я могу? Она четко дала понять, что не ждет меня в своей жизни.
Но я должен оградить ее. Пусть у меня руки связаны.
Чувствую на себе пристальный взгляд. Егор. На его лице играет ухмылка.
– Захар, а ты расскажешь Сонечке о своей работе? – весело спрашивает мама.
– Зачем? – коротко спрашиваю. – Это скучно.
– А я уверена, что нет, – хихикает Соня, – мне интересно всё, связанное с вами, Захар.
Вздыхаю.
– Я, пожалуй, пойду подышу свежим воздухом.
Направляюсь прочь из столовой, затем выхожу в прихожую. Оказавшись на крыльце, наконец-то делаю глубокий вдох.
– Сбегаешь с семейного обеда, братишка? – Егор равняется со мной.
– Утомился, – отрезаю.
– А Сонечка ничего такая. Что думаешь?
– Неинтересно, – сую руки в карманы, гляжу на алый закат, – забирай себе.
– Нет, спасибо. Я жениться не планирую.
– Интересно, почему мама так тебя не сватает? – фыркаю. – Ты оберег какой-то носишь от её активности или что?
– Не хочет, чтобы ее внуки были похожи на меня. Я же рас… ну, шебутной, в общем, – хохочет брат, – ну так… рассказывай мне всё. В подробностях.
– Что рассказывать?
– Кто та прекрасная девушка, о которой ты мечтаешь весь вечер…
Глава 9
Захар– С чего ты взял, что дело в женщине? – разворачиваюсь к брату.
– Очевидно же. Раньше ты терпел все мамины активности и сватовства с поразительным спокойствием. А сейчас витаешь в облаках, словно влюбленная девица, и шарахаешься от Сонечки, – выдает свой вердикт Егор.
– То есть ты не допускаешь, что я просто устал? – с удивлением спрашиваю.
Мой брат всегда был проницательным.
Но сейчас я хочу оградить Машу от его внимания. О ней не должны узнать, по крайней мере, пока.
Это моё. Личное, что я отчаянно хочу сберечь. И не позволить моей семье запустить туда свои лапы.
– Нет, не допускаю. Братишка, мы росли вместе. Маму ты любишь, закидоны ее терпеть можешь бесконечно. Да, порычишь, но в итоге сделаешь, как она хочет.
– Закидоны? – в дверях появляется мама. – Егор, я знала, что ты непутевый, но что настолько…
– Мам, ты зачем вышла? – устало спрашиваю.
– Сонечка заскучала, Захар.
– Мам, давай уже как-то решим этот вопрос с твоей неуемной энергией, – вздыхаю, – я не собираюсь пока жениться.
– А вот это плохо, мой милый! – она складывает руки на груди. – Нам с отцом нужны внуки! А после сорока твои «шустрики» уже не будут достаточно быстрыми…
– Мама! – рычу.
– Что? Я правду говорю! Это физиология! – она выгибает бровь. – Даже, если Сонечка тебе не по душе, а я это вовсе не одобряю, хотя бы будь настоящим мужчиной, проводи ее домой.
– Хорошо, – сдаюсь.
Егор всё это время лишь хитро улыбается. Что-то задумал точно. Машу нужно оградить от моего легкомысленного братца. Тридцать пять лет, а мозгов как у школьника.
– Я сейчас приду, – отправляю маму с Егором обратно, а сам делаю глубокий вдох.
Беру мобильный и набираю своего знакомого юриста.
– Леонид, хэллоу, – здороваюсь.
– Ежов. Какими судьбами?
– За консультацией…
– Что случилось? Опять надо красивую женщину спасать из лап ее бывшего работодателя?
Он про Софию. Женщину, в которую я был влюблен четыре года назад. Лёня помог ей разобраться с ложным обвинением в воровстве.
– Нет, сейчас мне нужна твоя помощь по профилю.
– Развод? Ты успел жениться?
– Нет. Моя… знакомая неудачно вышла замуж, там после декрета муж козлить начал.
– Ребенок есть, значит?
– Да. Девочка, ей два с половиной.
– Хм… – задумывается, – это осложняет дело. Могут долго разводить… там примирение и так далее. Но есть что-то еще, да?
