скачать книгу бесплатно
– Потому что имя Приоло у всех на слуху. Но его часто можно услышать в том же предложении, что и слово «убийство». Посмотрим правде в глаза: кто бы ни был в этом сундуке, он попал туда не сам.
Чувствуя, что моя голова прояснилась, я села.
– Но ведь не я положила их туда.
– Нет, конечно, – согласилась Амелия. – Но ты одна из двух живых потомков того, кто мог это сделать. Репортерам интересно, известно ли тебе что-нибудь, и как только ты скажешь им, что ничего, и никаких новых зацепок не появится, они оставят тебя в покое.
– Вы действительно так думаете? – Хотя в детстве я довольно долго жила в других местах, все же, как истинная уроженка Чарльстона, я считала, что имя женщины может появиться в газете лишь трижды в ее жизни: в объявлениях о рождении, замужестве и смерти.
– Ты уверена? – спросила Амелия, переглянувшись с Джеком, после чего они оба посмотрели на меня.
– Что такое?
Джек положил руку мне на плечо:
– Мелли, ты точно ничего не знаешь? А как тогда предчувствие твоей матери и твой недавний контакт с бабушкой? И то, что случилось сегодня в ее доме? По всему полу было что-то рассыпано. По словам твоей матери, это было похоже на соль, но она понятия не имела, как эта соль туда попала. А у черной лестницы была лужа воды.
Я встретилась с Джеком взглядом, и по моему позвоночнику пробежала дрожь.
– Клянусь, я ничего не знаю. Думаю, моя мать знает больше, чем она готова признаться, так что лучше спросите у нее. – Я сглотнула, проталкивая в горло застрявший кусочек пончика. – Мне кажется, это связано с тем, что было в моем доме в тот вечер, когда там был ты и моя мать. Это запах – похожий на запах морской воды. Моя мать тоже его почувствовала.
Звякнул дверной звонок. Когда Джек открыл дверь, на пороге стояла моя мать, как будто знала, что мы говорим о ней.
– Как Мелли? – спросила она, когда Джек помог ей снять пальто. Как обычно не снимая перчаток, мать подошла к моему дивану. Амелия встала и поцеловала ее в щеку, после чего она заняла место рядом со мной. – Я волновалась за тебя.
У меня не было сил оспаривать очевидные факты.
– Со мной все в порядке. Просто я…
Ее затянутая в перчатку рука коснулась моей руки:
– Я знаю. Я видела.
Я посмотрела ей в глаза и впервые увидела не мать, на которую затаила обиду, а человека, который отлично понимал: тени, которые я видела, голоса, которые я слышала всю свою жизнь, были настоящими. Нелюбовь моего отца ко всему необъяснимому привела меня на путь отрицания, и вот теперь я смогла сойти с этого пути.
– У меня такое чувство… – сказала я, глядя ей в глаза, – что бы там ни было раньше, но призрак наверху лестницы, который я помню, был тем же самым, что и вчера. Но если судно пролежало под водой более ста лет, как он мог бывать здесь, когда я была маленькой девочкой?
Мать посмотрела на свои перчатки и, прежде чем взять меня за руку, осторожно их сняла. Я не отдернула руки, что, как мне кажется, удивило нас обеих.
– Да. Ты права. Он был там, еще когда я сама была ребенком. Но тогда это была лишь тень, точно так же, как когда там жила ты. Думаю, чтобы проецировать себя в нашу жизнь, ему требовался какой-то экстрасенс. Наверно, именно поэтому, после того, как дом был продан, никаких новых сообщений о призраках в нем больше не было. Но сейчас… – Она пожала плечами. – Боюсь, что находка останков вернула его обратно, но в форме, которая для подпитки энергией не нуждается в таких людях, как мы. Полагаю, именно это он – вернее, она продемонстрировала нам сегодня в кухне. Именно поэтому она последовала за тобой к тебе домой. Вряд ли она оставит нас в покое, пока не получит то, что ей нужно. Или пока мы ее не уничтожим.
Мы вновь посмотрели друг другу в глаза.
– Значит, по-твоему, они связаны? Твои сны и судно, которое поднимут с морского дна, и то, что, как мы всегда знали, обитает в доме бабушки, – все это взаимосвязано? И мы тоже?
Мать кивнула и отвернулась, но я успела заметить в ее глазах некую темную тайну.
– Что такое? – спросила я. – Чего ты недоговариваешь? – Я сжала ее руку. Мы обе одновременно поняли: я впервые за тридцать лет прикоснулась к ней. Я убрала руку и положила ее на холодную кожу дивана.
– Это все, что мне известно о призраке. Живя в этом доме, я избегала его. Так же, как и ты. – Она грустно улыбнулась. – Твоя бабушка, по всей видимости, знала больше, и что-то подсказывает мне, что, если мы хорошенько прислушаемся, мы услышим, что она пытается нам сказать.
Мы. Я не хотела, чтобы это маленькое слово так сильно повлияло на меня. И, возможно, я не должна была этого допустить. Нас с матерью связывали лишь наши экстрасенсорные способности. Я привыкла работать с людьми как профессионал, мне было не обязательно их любить. Конечно, мне не составило бы особого труда сделать эту маленькую вещь – помочь матери изгнать духа. И затем, как после подписания контракта с клиентом, мы просто разошлись бы каждая своим путем.
Я села прямо, и Джек взял мою салфетку.
– Итак, ты хочешь, чтобы я помогла тебе прогнать этого призрака.
Мать подняла бровь. Кстати, она делала это постоянно.
– Вообще-то, это я помогу тебе избавиться от него. Похоже, он зациклен на тебе. – Она изящно пожала плечами. – А ты со своей стороны могла бы помочь мне с восстановлением дома на Легар-стрит после того, как я куплю его. Как сказала Софи, в основном это будет косметический ремонт, и он не потребует столько денег и сил, как в твоем собственном доме. Но я была бы признательна тебе за твои знания и советы, поскольку у тебя уже имеется собственный опыт.
Мою голову как будто сжали тисками. Как женщина, гордящаяся своей независимостью, я странным образом оказалась во второй раз за год загнана в угол.
Вперив взгляд в руки моей матери, я на миг задумалась. Одновременно боковым зрением я видела, как Джек и его мать пытаются делать вид, будто наш с ней разговор им неинтересен. Мать вернулась в мою жизнь недавно, но даже этого времени мне хватило, чтобы понять: она великий манипулятор. По всей видимости, эта черта была у нее в крови вместе со способностью видеть мертвых людей.
– Думаю, я смогу это сделать, – сказала я, пытаясь сдержать улыбку. – Но я не могу взять на себя восстановление еще одного дома одна. Мне нужна помощь.
– Разумеется, – кивнула мать. – Я предполагала, что ты привлечешь свою подругу Софи и всех, кто еще помогал с твоим домом. Разумеется, я им всем заплачу. Я также попрошу Амелию помочь мне с мебелью. Вряд ли я оставлю ту, что сейчас в доме, она как будто из студенческого общежития.
На этот раз я улыбнулась. В моей голове родилась идея – идея, которая должна была стать идеальным возмездием за то, что моя мать добилась своего.
– Вообще-то, я не подумала про Софи, но теперь, когда ты упомянула ее, – да, мне понадобится ее помощь. Я же подумала про моего отца. Он восстановил сад на Трэдд-стрит. Уверена, он с удовольствием возьмется за это дело и на Легар-стрит.
Ее улыбки как не бывало.
– Сомневаюсь, что он…
– Это мое главное условие, мама. Или он участвует, или ты делаешь все сама. Твой выбор. Помнишь, что мы с Джеком избавились от зловредного призрака? Я уверена, что у нас получится сделать это снова. Но я сомневаюсь, что ты когда-либо восстанавливала дом самостоятельно.
Моя мама посмотрела на Амелию Тренхольм. Лицо матери Джека оставалось бесстрастным. Джек извинился и пошел принести из холодильника безалкогольное пиво.
Впрочем, я не стала мысленно похлопывать себя по спине в знак одобрения за точно нанесенный удар: какая-то часть меня отчаянно хотела, чтобы она сказала «да».
Джинетт снова повернулась ко мне:
– Что-то подсказывает мне, что я когда-нибудь горько пожалею об этом, но сейчас я не вижу иного выбора. Кроме того, если он будет работать в саду, мне не придется часто иметь с ним дело.
В ответ я, подражая ей, подняла бровь.
– Ну ладно, – сказала она, вставая и надевая перчатки. – Пусть будет так. А теперь, похоже, мы должны подготовить небольшое заявление для прессы, чтобы они поскорее убрались. Что-то в духе того, что мы ничего не знаем, и это правда. Мол, то, что произошло более ста лет назад, сегодня не имеет для нас никакого значения.
Джек протянул руку, помогая мне встать с дивана.
– Верно. И мы знаем, что это правда. – Он обнял меня, и я с благодарностью прильнула к нему. Мне тотчас вспомнился призрак маленького мальчика, который заставил нас разгадать тайну прошлого, чтобы вернуть доброе имя его матери.
Заметив руку Джека, мать снова оглянулась на меня.
– Я не сказала, что это правда, а только то, что я скажу прессе. – Она взяла сумочку. – Надеюсь, ты извинишь меня, если я не завершу эту сделку рукопожатием. – Джинетт на прощание поцеловала Амелию, и Джек открыл ей дверь. – Я позвоню тебе, – добавила она. – Я пока живу в отеле «Чарльстон-Плейс» на Митинг-стрит. И мне не терпится вернуться в родной дом.
Легкий испуг пробежал по моим жилам, словно песок в песочных часах, сначала медленно, а затем все быстрей и быстрей, подталкивая меня к неизвестному сроку.
– Я позвоню тебе утром, чтобы обсудить детали предложения.
– Хорошо. Спокойной ночи, Мелли.
Не в силах ответить матери теми же словами, которые я в последний раз сказала ей много лет назад, в ту ночь, когда она оставила меня, я посмотрела на Джека в надежде на его помощь.
Он распахнул перед ней дверь:
– Спокойной ночи, мисс Приоло.
Она одарила его теплой улыбкой. Я внутренне простонала. Мать вышла, и Джек тихо закрыл за ней дверь.
* * *
Хотя была суббота, я уже встала, приняла душ и к шести тридцати была одета и занята тем, что наводила порядок в ящике для белья, раскладывая его по цвету и стилю, когда внезапно раздался звонок в дверь. Не то чтобы у меня не было иных дел. Например, у меня все еще не был готов пакет документов на приобретение матерью дома, равно как предложения для двух потенциальных клиентов, да и моя машина нуждалась в мойке, а Генерала Ли, который в данный момент свернулся калачиком на моей подушке, следовало отвезти к собачьему парикмахеру. Но годы терапии научили меня, что лучший метод восстановить контроль над моей жизнью – это все разложить по полочкам. Увы, на прошлой неделе моя жизнь слетела так далеко от наезженной колеи, что я не была уверена, смогу ли когда-нибудь вернуть ее назад.
Я выглянула в окно, ожидая увидеть очередной фургон телевизионщиков, но моему взгляду предстал лишь красный кабриолет «Ауди». Несмотря на пророчества моей матери, ее заявления прессе лишь сильнее разворошили осиное гнездо СМИ. Репортеры роились вокруг меня, моего кабинета, моего дома и моей матери. Испытав их внимание на собственной шкуре, я даже прониклась сочувствием к Бритни Спирс.
Прижавшись лицом к окну, я прищурилась, пытаясь разглядеть, что там есть дальше вдоль улицы, и заметила прямо позади «Ауди» «Порш» Джека. Дверной звонок звякнул снова. Сбежав по лестнице вниз, я на цыпочках подошла к двери. Сквозь матовое стекло я разглядела силуэты двух людей – мужчины и женщины. Я не была уверена, кто эта женщина, но мужчину угадала безошибочно.
– Джек? – спросила я, открывая дверь. – Сейчас всего шесть тридцать утра.
– Извини, – сказал он. Впрочем, никакого раскаяния на его лице я не заметила. – Должно быть, я забыл ключ в своей комнате. Но я знал, что ты не спишь. Не иначе как составляешь свои знаменитые таблицы срочных дел и вряд ли станешь возражать, если я тебя отвлеку.
Я открыла было рот, чтобы возразить, но столь же резко закрыла, и не только потому, что Джек был близок к истине. Мой взгляд упал на белокурую женщину с ним рядом, и я удивленно уставилась на нее.
– Мелли, возможно ты помнишь…
– Ребекку Эджертон, – холодно сказала я. – Отлично помню. Кстати, она репортер.
– Да, – сказал он, жестом приглашая Ребекку войти первой. Он подышал на ладони, энергично потер их и быстро закрыл дверь, принеся с собой в вестибюль холодное дыхание улицы.
Я стояла, глядя на них в ожидании объяснений.
– Может, пойдем на кухню, и я приготовлю кофе, – предложил Джек. – А потом поговорим.
– Я только «за», – пискнула Ребекка. – Мы не спали всю ночь, так что порция кофеина мне не помешает.
Выгнув бровь, я одарила Джека коронным взглядом моей матери, затем повернулась и зашагала в кухню.
– Всю ночь?
– У меня с собой был сотовый телефон, Мелли. Если тебе что-то было нужно, тебе было достаточно мне позвонить.
– Мы просто наверстывали упущенное, – вмешалась Ребекка. – Джек и я не виделись несколько лет, и нам было что рассказать друг другу.
– Не сомневаюсь. – Я пошла в кладовую и вытащила большую банку кофе. Джек тотчас вырос рядом и забрал ее у меня.
– Садись, я сам, – тихо сказал он. – Не хочу, чтобы ты находилась рядом с чем-то похожим на оружие.
Я подчинилась, пусть даже лишь ради того, чтобы не давать Ребекке поводов, и, вытащив стул, села за кухонный стол напротив нее. Генерал Ли вошел на кухню, затем быстро подошел к столу и обосновался у ног Ребекки. Он даже наклонил голову, чтобы ей было легче почесать его за ушами. Одарив пса укоризненным взглядом, я снова повернулась к Ребекке:
– Итак, вы с Джеком встречались до того, как он познакомился с Эмили.
Ребекка слащаво улыбнулась.
– Да. А потом, после того как Эмили… ушла, мы потеряли связь. Предполагаю, что жизнь известного писателя не оставляет ему ни одной свободной минуты.
Джек положил в фильтр ложку кофе.
– О, это и другие вещи.
Он покосился на меня, и у меня в пальцах ног возникла неприятная щекотка.
– Это подводит меня к пониманию того, почему мы здесь. – Он включил кофеварку и сел к нам за стол. – Я думаю, что Ребекка может нам помочь.
– Помочь нам? – переспросила я. – В чем?
Я пристально посмотрела на Джека, игнорируя Ребекку.
Краем глаза я заметила, как она взяла Генерала Ли на колени, и что бы вы думали? Этот маленький четвероногий предатель лизнул ее в щеку!
– Очистить от призраков дом вашей матери, – сказала Ребекка.
Я всплеснула руками:
– Отлично, Джек. Осталось только раструбить на весь мир, что мы с матерью участвуем в шоу уродов! Знаете, у меня имеется деловая репутация.
Ребекка коснулась моей руки:
– Он доверился мне как другу, а не как репортеру, хотя я думаю, что мои связи также могут помочь.
– Спасибо, но нам не нужна помощь. Мы с Джеком уже добились в этом деле определенных успехов, а с помощью моей матери, думаю, мы решим эту проблему очень быстро. – Я отодвинулась от нее. Если честно, мне было не по себе, и не только из-за ее близости, но также из-за того, что она была в курсе моих экстрасенсорных способностей.
Они отнюдь не были предметом моей гордости. Скорее – генетической причудой, вроде чьих-то вьющихся волос или оттопыренных ушей. Снискать славу женщины, которая видит мертвецов, было в лучшем случае чем-то унизительным.
Джек подался вперед, его взгляд был серьезен:
– Ты и вправду так думаешь, Мелли? Весь наш прошлый опыт свидетельствует о том, что сейчас мы имеем дело с совершенно другой игрой. Похоже, что оно – как бы мы его ни называли – обитает здесь уже давно, подкарауливая тебя.
Я сглотнула комок.
– Может быть. Но, как сказала моя мать, наших совместных усилий должно хватить для борьбы с ним.
Джек продолжал сверлить меня взглядом.
– Мелли, вы обе когда-то жили в доме с вашей бабушкой, и вам троим их не хватило. И это меня беспокоит. Не говоря уже о том, – он прищурился, – что твоя мать явно чего-то недоговаривает.
