скачать книгу бесплатно
– А можно стрельнуть?
– Нельзя, – отрезала Мэри. Она обернулась к Каре и кивнула в сторону папоротника. – Пошеруди-ка там.
Кара подобрала длинную палку и потыкала в заросли. Ничего не произошло. Она услышала, как Мэри ещё туже натянула рогатку.
– Давай ещё!
Кара шарахнулась назад: что-то пятиногое, поросшее чёрными поганками, вырвалось из подлеска, яростно клацая зубами. Мэри прицелилась в тварюгу, помедлила и опустила рогатку. Тварь умчалась в лес.
– Это не тот, кто за нами следит! – шёпотом объяснила Мэри. – Я хотела было его всё равно подстрелить на ужин, но не знаю, придётся ли вам по вкусу швокрыс. Это мясо всё-таки привычки требует, и к тому же быстро портится. Не самая удачная добыча для утренней охоты. И к тому же он порченый, я таких стараюсь не есть.
Мэри перехватила непонимающий взгляд Кары и пояснила:
– Ну, поганки на нём чёрные, видела? Многие растения и животные Чащобы отравлены Сордусовым злом, вот и это существо тоже им заражено. Может, съело что-нибудь не то, может, оцарапалось мимоходом… Что угодно может быть.
– И оно теперь умрёт? – спросила Кара.
– Нет. Физически оно никогда не чувствовало себя лучше, чем теперь. Но… Ты веришь, что у животных есть душа?
– А как же!
– Ну так вот, у этого её нет. Была, а теперь нету.
Они пошли дальше, перешли бугорок, поросший клейкой травой, которая облепила Каре ботинки, миновали валун, весь изрытый какими-то ямками, как будто кто-то пытался накопать в нём норок. По дороге Кара то и дело замечала животных, попискивающих в подлеске или прыгающих с ветки на ветку. И многие были изуродованы тошнотворно-жёлтой плесенью или увядшими цветами.
«Я не единственная, кого он мучает, – думала Кара. – Всё, к чему он прикасается, заболевает».
– Эта тропа ведёт вон на тот холм, – сказала Мэри. – На вершине холма и сидел тот соглядатай, что следил за нами. Я надеюсь застать его врасплох, однако велика вероятность, что его давно и след простыл. С другой стороны, возможно, тот, с кем мы имеем дело, даже и не человек.
Она кивнула в сторону Кары.
– Чуешь что-нибудь?
– Я? – переспросила Кара.
– Ты, вексари! Ты!
– Опять это слово! Я даже не понимаю, что оно значит.
Мэри закрыла лицо руками.
– Ох, прости! Иногда я забываю, как мало ты знаешь. Девочки с ведьминским даром встречаются довольно редко, но на тысячу ведьм попадается всего одна вексари. Та, кому не нужен гримуар, чтобы творить заклинания.
– Да, но я-то без гримуара не могу! Я никогда не колдовала без книги.
– Не будь так уверена. Лично я подозреваю, что ты годами приколдовывала, даже не подозревая об этом. Понимаешь, вексари многим отличаются от прочих ведьм. Они не привязаны к гримуару – хотя, конечно, могут колдовать и с гримуаром, – и их магия более узконаправленная. Некоторые вексари могут повелевать погодой. Некоторые – творить иллюзии. Твой дар связан с животными – хотя он может ещё развиться, когда твоё могущество будет расти.
Кара поразмыслила.
– Я думаю, вы правы, но только отчасти, – сказала она. – Любое колдовство, к которому я когда-либо прибегала, так или иначе было связано с живыми существами – пожалуй, это верно. Я всегда умела каким-то образом… общаться с ними, ещё с раннего детства. Но ведь именно гримуар превратил эту связь в магическую! Сама по себе я не могу просто махнуть рукой и заставить животное делать всё, что я захочу.
Мэри-Котелок бросила на Кару тот взгляд, который школьные учителя приберегают для самых тупых учеников.
– А ты хоть пробовала?
Кара уже собиралась было ответить, как вдруг вмешался Тафф:
– А помнишь, как бедная Тенепляска примчалась нам на помощь?
Ещё бы не помнить! Ещё немного – и деревенские, натравленные Тимофом Клэном, их бы догнали. И тогда Кара мысленно призвала кобылу, и Тенепляска просто взяла и появилась.
– Это уж точно была магия, а ведь гримуара у тебя не было!
– Да, ты можешь использовать гримуар, но ты в нём не нуждаешься, – продолжала Мэри. – Если речь идёт о животных, ты можешь и без него. Это твой особый дар. Это и есть подлинная магия, не та, что похищена со страниц книги заклинаний. Тебе придётся научиться ею владеть. Это будет непросто.
– Всё что угодно лучше, чем пользоваться гримуаром! – сказала Кара.
Старческие глаза Мэри-Котелок жалостливо сощурились.
– Бедняжка! – сказала она. – Ты и в самом деле ничего ещё не знаешь.
* * *
Меньше чем через час они поднялись на вершину высокого холма, откуда открывался отличный вид во все стороны. Этот холм напомнил Каре то место, где она часто встречалась со своим другом Лукасом во время обеда.
«Лукас сейчас, наверно, уже на Большой земле, – подумала она. И на губах у неё появилась слабая улыбка. – Ну, хоть кто-то из нас в безопасности!»
Мэри-Котелок беззвучно, так чтобы ни одна веточка не треснула, ни один листок не зашелестел, подобралась к обрыву и свесилась вниз.
– Он следил за нами с вон того дерева! – шёпотом сказала она.
– А ты откуда знаешь? – спросил Тафф.
– Поживёшь с моё в Чащобе – научишься чуять такие вещи. Иначе тут не выжить. Я так думаю, это сам Сордус отправил его за нами шпионить.
– А кто это? – спросила Кара.
– Я-то думала, это ты мне скажешь. А заодно скажешь и где он, чтоб два раза не вставать.
– Но… но даже если я могу колдовать без гримуара, я же не знаю как!
– И я тоже не знаю, детка. Не забывай, я-то ведь обычная ведьма… хотя, конечно, я не просто обычная ведьма, а ведьма, малость повидавшая Мир. Я читала множество запретных книг и говорила со многими, кто намного старше и мудрее меня. Говорят, мол, знание сила, и это чистая правда.
Опершись на локоть, она обернулась к Каре.
– Могущество вексари – это её личное свойство, продолжение того, кто она есть. Она или он: это гримуарами могут пользоваться только женщины, а вексари может быть любого пола. Колдует каждый по-своему, но первый шаг всегда один и тот же.
Она потеребила себя за мочку уха.
– Слушать! Что именно ты слушаешь – зависит от ведьмы, однако в твоём случае это…
– Животные, – сказала Кара.
– Вот именно. Прежде, чем повелевать животным, тебе нужно осознать его существование. Его сущность.
– Я, кажется, не понимаю…
– Я тебя прошу об одном: слушай внимательно. Только и всего. Прислушивайся к тому, что способна услышать только ты. Это твой первый урок.
В голове у Кары вертелись десятки вопросов, однако она отмахнулась от них и сосредоточилась на звуках утренней Чащобы. Скрип сучьев, шелест ветвей. Ветер, свистящий среди узловатых стволов. И другие звуки, менее заметные. Капелька воды, падающая с круглобокого камня в лужицу под ним. Потрескивание листочка под суставчатыми лапками жука…
– Я ничего не слышу, – сказала Кара.
– Странно! – хмыкнула Мэри. – Даже я, и то много всего слышу, а ведь я-то не вексари!
– Ну, я имею в виду, ничего из ряда вон…
Мэри прижала палец к губам.
– Тсс! – прошипела она. – Прислушайся ещё раз, да повнимательней! Слушай звуки, что прячутся за другими звуками!
– Звуки, что прячутся за звуками, – повторила Кара и кивнула, будто всё поняла.
«А может, Тафф и прав, – подумала она. – Может, она просто сумасшедшая бабка».
Тем не менее она крепко зажмурилась и стала прислушиваться изо всех сил. Несколько минут она больше ничего не слышала. Но потом Кара и в самом деле услышала нечто иное: как будто что-то скребётся за стеной слышимых шумов. Сдавив виски кончиками пальцев, Кара заставила обыденные звуки заглохнуть, отбросила их прочь, словно кожу и кости, обнажив сокровенное сердцебиение Чащобы.
БЕЖАТЬ!
СКРЫТЬСЯ!
ЕСТЬ!
СПАТЬ!
Эти голоса налетели на неё со ста сторон одновременно, от насекомых, от птиц, от невиданных зверей, налетели и закружились в голове, становясь всё оглушительнее.
– Ну, что ты слышишь? – спросила Мэри. Её голос сделался далёким на фоне прочих звуков, будто шаги в бурю.
– Мысли, – ответила Кара, но тут же мотнула головой. – Хотя нет. Не так. Не мысли, скорее… потребности.
Мэри кивнула.
– Ну да. Это простые существа. А ты чего ожидала?
Теперь Кара вслушалась внимательней. Тут было что-то ещё. Подводное течение боли. Страданий.
– Им плохо, – сказала она. – Очень многие больны. Мучаются. Как тот швокрыс.
– Сосредоточься, Кара! Должен быть кто-то, чьи потребности отличаются от прочих. Можешь ты его отыскать?
– Ну, попробую, – сказала Кара.
Однако обнаружить отдельную, непохожую на другие потребность оказалось невозможным – всё равно что обнаружить отдельную каплю воды в океанских глубинах. Вместо этого Кара приглушила группы похожих звуков – не то чтобы заставила их умолкнуть, но как бы отстранилась от них, так что они превратились в шепотки. И вскоре осталось лишь несколько разрозненных мыслей, включая ту, что выделялась среди прочих как отдельный разум.
«Следить! – думал он. – Ждать!»
Как только Кара нащупала разум животного, отследить, откуда исходят эти мысли, оказалось на удивление просто.
– Вон там, – сказала она, указывая на ветку, особенно густо поросшую пурпурной листвой. Далеко под ней виднелся их лагерь. Все свои припасы они оставили на месте, чтобы соглядатай знал, что они вернутся, и остался караулить.
Мэри встала на колени и натянула рогатку.
– А надо ли? – спросила Кара.
– Если его не подстрелить, он так и будет нас преследовать и докладывать Сордусу обо всех наших передвижениях. Тогда Сордусу будет намного проще нас найти.
Мэри натянула рогатку ещё сильнее, морщась от напряжения.
– Эх, ну почему мне сегодня не двадцать три? В двадцать три-то я бью без промаха!
Кара услышала, как дыхание Мэри замедлилось: ведьма целилась. И в этот самый момент порыв ветра раздвинул пурпурную листву, и она увидела сложенные крылья и густо-синий, как полуночное небо, ком перьев.
Кара в тот же миг узнала одноглазую птицу.
– Стой! – завопила она. Девочка кинулась на Мэри-Котелок, собираясь выбить рогатку у неё из рук, но было поздно. Мэри отпустила резинку, и невидимый камень с жужжанием улетел прочь.
– Не-ет! – завопила Кара.
Она съёжилась, предвидя крик боли и шелест листьев, когда убитая одноглазая птица камнем упадёт на землю. Вместо этого в стволе дерева, справа от предполагаемой мишени, появилась здоровенная трещина.
– Ты мне прицел сбила! – воскликнула Мэри.
Одноглазая птица уставилась на Кару, нимало не взволнованная тем, что только что побывала на волосок от смерти. Её единственный глаз вспыхнул лесной зеленью.
«Спасибо!»
Эти цвета были языком птицы, и Кара превосходно его понимала.
– Это мой друг, – сказала она, заставив Мэри опустить рогатку. Другой рукой Кара потянулась к медальону с изображением ракушки, который носила на шее. Она вспомнила, как одноглазая птица похитила у неё этот медальон, заставив Кару впервые войти в Чащобу.
– Друг?! – переспросила Мэри. – Да это же Наблюдатель! Они водятся по всей Чащобе – мы называем их «глазами Лесного Демона». Это шпион! Он для этого и существует.
– Только не эта птица, – ответила Кара. – Она особенная.
Одноглазая птица подлетела и села на соседний валун. Глаз у неё в глазнице завертелся, меняя цвета один за другим, пока не сделался тёмно-коричневым, цвета крепко заваренного чая.
«Друг. Не враг».
