Питомица дракона

Завёрнутая в рис рыба, салат из свежих овощей, обёрнутый тонким лоскутком рыбы, шарики из риса с кусочками рыбы сверху, кульки из какой-то полупрозрачной то ли бумаги, то ли… не знаю, в котёрые ввёрнут рис, овощи и рыба. Ещё кое-где к этому добавилась икра. Тонкие кусочки рыбы разного цвета нарезаны и фигурно разложены на квадратную тарелку секторами. В центре соус.

Я села и чуть не захлебнулась слюной от запаха, но небо… Рыба-то сырая! Фьярин понимающе, но с толикой ехидства улыбнулся, присаживаясь напротив.

– До меня долго добираться, так что не буду тебя мучать вопросами сразу, – он многообещающе улыбнулся, – сначала поешь, остальное потом. Ты ведь не спешишь?

– Нет, – ответила ему. – Я не рассчитывала скоро вернуться, но меня будут ждать в любой момент.

Сначала сказала, потом подумала. Уж намекнула, так намекнула! Ничуть не подозрительно. Но меня как-то напрягала искорка в его глазах. Не такая, как звёзды у Роудана и Дэгана, а… Словно он наметил меня своей целью и уже готов напасть. Он хищник, а я в его меню.

И, опровергая мои подозрения, Фьярин взял рукой один кулёк и положил на тарелку перед собой. Я с тоской посмотрела на странные не готовые блюда. В них только рис сварен, и на том спасибо…

– Странная у вас тут кухня… – протянула я жалобно.

– Выживаем, как можем. Нам не часто что-то сбрасывают, – ответил Фьярин, глядя на меня из-под густых, на зависть девушкам, длинных ресниц.

– Но ведь студенты пребывают как-то? Не могут взять с собой что-то более… готовое?

– Возьми омлет, – хмыкнув, посоветовал бог. – Если не любишь рыбу.

Я посмотрела в направлении, куда он указал кивком головы. И правда! Омлет с овощами, тоже скрученный в ролл. Два лежали на тарелке. Я взяла её целиком, н еперекладывая к себе. Просто поставила сверху. Ещё один “хм” означал, что мой жест Фьярин оценил. Остальных наименований блюд, кстати, значительно больше двух. Горки из разных роллов и кульков.

На поверку, рядом с тарелкой оказалось влажное тёплое полотенце, которое нужно было использовать для мытья рук. Я последовала примеру Фьярина. Моё полотенце было сврёнуло в, само собой, рулоньчик, а у бога – уже лежало использованное. Но он тактично показал мне пример, заметив, что я непонимающе смотрю на эту штуку.

После гигиенической процедуры я почти одним укусом с жадностью отхватила половину омлетного ролла и счастливо прожевала. Внутри помимо овощей оказался нежный мягкий сыр, который удачно добавлял солёности. Шикарно. Я даже замычала от удовольствия. Так просто и безумно вкусно! Неужели сырая рыба тоже может быть вкусной?.. не хочется пока проверять.

Когда проглотила, открыла прищуренные было в блаженстве глаза и посмотрела на Фьярина. Чёрная майка эффектно обтягивала его мышцы, которые сейчас, когда бог упёр локти в стол, заметно прочертились. Красив, опасен. На первый взгляд – дамский угодник, способный победить на любой дуэли. Поэтому не боится ничего. Но глубже сидит что-то страшное. И это меня неизменно отрезвляет при взгляде на него. Сначала вижу приятною внешнюю часть, а затем… Словно не заметила ступеньку – ух!

– Кто же ты такая, Лира? – вдруг спросил он меланхолично. Словно всё это время… Ах, и правда, ни кусочка не откусил от своего конверта, наблюдал, как я жадно жую омлет. Даже стремновато как-то. – Метки нет, но я вижу место, где она стояла. Едва заметно. Как ты её сняла?

– И осталась жива, хочешь спросить? – неожиданно прямо заявила я. Хоть и без злобы. – Может, с богов само слетает, – и пожала плечами. – Я не знаю, тебе должно быть виднее.

Уже открыла рот, чтобы доесть ролл, как вдруг заметила, что воздух вокруг… не прозрачный. Рука с еомлетом опустилась. Когда мы вышли из тёмного коридора в освещённый зал, моё зрение не сразу привыкло. Еда заняла всё внимание, но теперь я заметила.

И стоило этому произойти, как меня повело. Откинувшись на высокую спинку стула, я разжала ролл и на удивление спокойно наблюдала за кривой улыбкой на чарующем лице Фьярина.

– Вот это мне подфартило, – произнёс он растянуто, чуть ли не облизнувшись.

Спросить, что он имел ввиду, я не успела. Белая взвесь, летавшая в воздухе, неожиданно заполнила собой всё пространство – или мне так только показалось, – внешний мир пропал, после чего я мягко, словно на нежнейшую перину, опустилась в полное беспамятство.

Глава 39ая, в психологические игры игрательная

Я вынырнула из темноты забытья, как из вязкого вишнёвого киселя. Такого тёмного, что больше похож на дёготь. Судорожно втянула воздух носом и выгнулась, скривившись. Крылья непривычно мешали за спиной, которая была плотно прижата к наклонной холодной плите. Я боялась втянуть их, вдруг не получится и магия просто развеется, стоит запустить процесс? Терять её таким образом, почему-то, не хотелось.

Я распахнула глаза и заозиралась. Обычное помещение, каких множество. Нижние этажи замка. Пахнет приятно, едва различимой пылью, не противной сыростью. На подвал не похоже. Надо мной в потолке светится белым круг, вяло освещая прямоугольную комнату.

Я невольно охнула, когда из тени в углу неожиданно вынырнул Фьярин, которогоя не сразу заметила. Он смотрел оценивающе, но не зло. Под этим почти дружелюбным взглядом я даже не сразу поняла, что прикована кандалами за руки. Дёрнулась, посмотрела на наручи и негодующе уставилась на бога. Он воспринял это как знак к началу разговора.

– Итак, богиня. Бывшая когда-то невестой. Как же ты сделала это? Как обожествилась?

По моему лицу он должен был отчётливо прочитать, что этот вопрос мне изрядно надоел.

– Мой случай уникальный. Такой вариант для повторения не годится.

– Увиливаешь, – хмыкнул Фьярин. – Но я готов в это поверить. В любом случае, мне интересней другое, – и в его глазах загорелся нехороший такой огонёк. – Как ты запечатала свою магию?

Интересно, с ним пройдёт тот же фокус, что вроде как удался – если я ничего не путаю – с Роуданом? Что такого, если богиня не разбирается в терминах? Запечатать, уничтожить – слова одного плана, разве не так? В обоих случаях к магии как бы не обратиться. Ресничками невинно хлоп-хлоп. Кто сказал, что я обязана понимать,к к действует безмагическая зона?

– Эм, тебе должно быть лучше знать, как работает это место, – я сдвинула брови, изображая недоумение.

– В том-то и дело, что я прекрасно в этом разбираюсь. Оно сжигает любую магию, оказавшуюся здесь, а твоя, на сколько я могу судить, цела-целёхонька. Пока не окажется за пределами твоего тела. Как ты её защитила?

Занятно, судя по его любопытству, он и правда не знает. Не нашёл крест или всё же мастерски играет, чтобы проверить меня? Насколько хорош этот бог в словесных дуэлях, будучи запертым в своей Академии с этими холодными, чопорными слугами?

Варианта два: либо он забыл уже как общаться с говорливым собеседником, либо он мастер выуживать из людей сокровенное, натренированный на студентах. Нет, я в любом случае не скажу правду. Даже если он в курсе про крест Тхараси, не ожидает же, что я сама про него поведаю вот просто так?

– Не знаю… Наверное, в этом проявляется мой талант, – соврала я какую-то ерунду, способную, на мой взгляд, что-то объяснить. – Роудан сказал, что я одарена в щитах. Или защитах… Наверное, и там, и там.

– Значит, крылья тоже щитом накрыты? – Фьярин приподнял уголки губ. – Таким, что я не чувствую?

– А у тебя магия есть, чтобы чувствовать? – огрызнулась я, испытав очередной приступ дискомфорта от сковывающих наручей. Хоть ноги свободны, и на том спасибо.

– Для магического зрения она не нужна, – бог приподнял бровь. – Я хорошо осмотрел тебя, – и он продемонстрировал направление, которое использовал, нагло обведя меня взглядом от губ вниз к самым пяткам. И как-то по особенному похабно наклонил голову, задержавшись чуть дольше на бёдрах. Но мне показалось, его всё же не особо впечатлило. Сделал он пошлый жест для меня. Показать свою власть? напугать возмодными последствиями? – Щит или нет, мне не помеха.

Фьярин так это сказал, про помеху, что показалось – речь не о диагностике уровня магии и объёма сосуда. Что-то хищное проскочило в голосе бога. Предвкушение?

– Не помеха в чём? – неожиданно сорвавшимся голосом спросила я.

– Прости, красавица… – мурлыкнул Фьярин, приблизившись ко мне почти вплотную.

– Лира! – выпалила я громко, прочищая пересохшее как-то разом горло.

– Прости, Лира, – проурчал бог очень похоже на дракона, – но видимо, красавица, – он обходил меня со спины и приходилось поворачивать голову, чтобы слышать его тихий голос, – сегодня тот день, когда ты умрёшь.

– Опять?! – страдальчески вырвалось у меня помимо воли. Даже руками всплеснула, но кандалы не дали совершить этот жест.

– Опять? – насмешливо переспросил Фьярин, выныривая и-за плиты справа. – Уже случалось?

Бог разом развеселился. От животного оскала не осталось и следа. Теперь передо мной был участливый, но самодовльный старший брат. От такого контраста из моей головы словно выскользнул смысл сказанного им. Осталась лишь моя комичная на это реакция.

Фьярин улыбался, глядя на мученическую физиономию богини перед ним. Он располагал к себе и улыбкой, и выверенными движениями, и тёплым задорным взглядом, почти как у Дэгана. Так и хотелось начать рассказывать ему историю, вызвавшую у меня такую бурную реакцию. Но насмешка в морщинках, проступивших на уголках его глаз и в дёрнувшихся краях рта быстро убила это желание. Я насупилась и сжала губы, как ведут себя избалованные аристократки.

– Да! – буркнула куда-то в сторону, отведя глаза под его пристальным, изучающим взглядом. – Так я и стала богиней! Что-то заклинило в системе, и меня, вместо дальнейшего вращения в колесе реинкарнации, объединило с божественной силой.

– Хм, странно, – Фьярин нахмурился, но лишь чуть-чуть, и потёр пальцами подбородок.

Не знаю для кого он тут бреется… Хм, а я ведь не знаю, бреются ли вообще боги! Сама я, например… когда в последний раз? Хм… У таких вот не совсем физических тел вообще идут обычные процессы вроде роста, скажем, ногтей?

– Ты рожала? – вырвал меня из размышлений приятный голос нового знакомого.

– Нет, – ответила ему спокойно. – Я и забеременеть не успела. Но какая разница? Метка же стояла уже.

И я безразлично пожала плечами, попытавшись этим жестом скрыть дрожь, прошедшую по телу, когда сказала это. Я заранее спланировала свести разговор либо к метке, либо напрямую к невестам. Но думала, что придётся сначала поговорить о произошедшем на поле боя. Чтобы завоевать его доверие. А потом уже лезть в то, что кажется подозрительным. Но вот – не сдержалась. И стало страшно от того, как бог может отреагировать.

– Дело в ребёнке, – всё с тем же задумчивым выражением лица и потирая подбородок, Фьярин принялся мерять шагами комнату передо мной. – Он создаёт обходной путь, позволяющий доступиться в ресурсам женщины, на которой стоит защита против прямого проникновения.

Бог говорил так, словно беседует сам с собой. Забыл о моём присутствии? Или почему он вдруг решил раскрыть такие… даже на первый взгляд страшные тайны?

– Слабое место… – тихо шепнула я, понимая, к чему он клонит. Так и думала, что роды играют роль. Но выходит, лазейка появляется уже с беременностью… И Роудан такое пропускает? Погодите-ка, а что он, в сущности, должен заметить? Во время беременности, нам говорили, боги холят и лелеют своих жён, берегут, никого к ним не подпускают… Ой, они сами же поставили себя в такое положение!

Фьярин хищно улыбнулся, словно подтверждая этим хитроумность своего плана. Да-а, он настоящий маньяк. Так резко и полярно скачет его настроение… По началу я думала, что схожу с ума. То боюсь его до дрожи, то хочется обнять и улыбаться. Мы общаемся сейчас, словно старые друзья. А то, что я стою в кандалах, а он предрекает мою смерть – это где-то в другом месте и с кем-то другим происходит. Словно книжку читаю.

Нет, это Фьярин делает. Я хорохорилась, мол у меня есть врождённый талант по щитам, но это ложь, а у него, оказывается, присутствует настоящий талант, но другой. Ну, ещё бы, я ведь случайно обожествилась, как он выразился. Сам же Фьярин – сын бывшего демиурга и настоящей богини. Он умеет, судя по всему, влиять на эмоции, фокусировать внимание. Сейчас, предположив так, я начала замечать, как Фьярин это делает. Как мягко ему удаётся влиять на меня.

Дала себе мысленную пощёчину и вернула мозг к важному. Удивительно, как легко это получилось. Неужели удалось побороть его влияние силой воли?

– Так метка в одиночку не… – начала было я копать дальше в интересную тему, но бог перебил меня.

– Ты за этим сюда пришла? – мягко, но твёрдо спросил он. – Узнать у меня про то, как работают метки?

И столько превосходства в голосе, такая жалкая попытка его прикрыть интонацией недовольства, что у меня зародилась одна мысль… Вдруг эти перепады настроения и хода диалога – не случайность? Фьярин вполне может вести разговор так, как нужно именно ему. Идея захватила.

Пусть думает, что я не догадалась. Надеюсь, моё прикрытие в виде обычной капризной аристократки ещё работает. Ладно, буду дальше любопытной, но и глуповатой, такие не задают правильных вопросов, а я собираюсь. Мне показалось, что играть в этот раз идиотку – не лучшее решение.

Я вполне могу поддержать интересную беседу. Уж куда получше этих его студентов, уверена. Может, он и не захочет причинять мне вред. Я бы на его месте тоже не доверяла таким вот субъектам, у которых явно есть козырь в рукаве при игре на чужом поле. Мой козырь – не выгоревшая магия.

– Нет, у меня был вопрос, но другой, – глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, сказала богу. – Я вообще-то пришла поговорить, – бегло подняла на него разочарованный взгляд и снова насупилась. Для поддержания образа.

– Хорошо, – миролюбиво заявил Фьярин, чем заставил меня взглянуть на него пристальней. – Почему нет, я не спешу никуда. Сотни лет тут сижу один, – он пожал плечами. – Давай поговорим. Собеседников у меня не было… излишне давно.

– А как же студенты? Или как их правильно называть… – Да я снова лезу на рожон! Надо было сразу просить освободить меня,а потом задавать опасные вопросы.

Но Фьярин, кажется, был сегодня сама откровенность. Ему не составило труда сходу признаться ещё в одной крупной афере:

– Это мои отражения. Такие разные, потому что каждый под своим углом, но коллективно они составляют мой образ. Общение с ним – это всё равно, что разговор с самим собой. Или того хуже – с плоской картинкой, изображающей себя, повёрнутого под определенным углом.

И столько в голосе горечи… Я даже сходу поверила. Зачем бы такое выдумывать и рассказывать, если это не правда. А может, он решил похвастаться, потому всё так без утайки выкладывает?

– Я не то, чтобы хороша в магии, но подозреваю, что про такой положение дел никто из богов не догадывается. Значит, работа потрясающая.

Вот так вот я решила подлизаться к нему. И заодно попытаться разузнать побольше. Вдруг Роудан вообще в курсе. Но… Сомневаюсь я. Скорей всего…

– Ещё бы, я ведь был сильно мотивирован делать хорошо, – разуверил меня Фьярин. – Если раскусят – лишусь источника силы. Жаль, метку надо ставить самому, иначе двойное дно не заложить. Пришлось придумывать сложные способы материализации отражений. Но убедить Роудана в том, что его метки стоят плохо и не дают нужный эффект, что работают только установленные специально обученными людьми – вот что было сложно. Ювелирная работа. Приходился убивать тех юношей, что сюда периодически скидывают для якобы обучения, но что поделать. Не всегда можно обойтись без жертв. Они всего лишь люди. Я же – бог.

Я искренне восхитилась, умышленно проигнорировав информацию о судьбе человеческих мальчиков. КОгда выберусь отсюда – сделаю так, что больше никто умирать не будет. Но эта мысль быстро улетучилась, сменившись другой. Я даже немного позлорадствовала, что Роудан не замечает, как его обводят вокруг его же носа. Экий изобретательный сынок у Дэгана!

– Слушай, Фьярин, – решилась я после того, как он согласился с моими колкими высказываниями. Кажется, взыграла магия внутри меня. Ощущения проскользнули похожие, как было, когда приходилось садиться за один стол с Роноасом. Азарт и злорадство, которые перекрывают добрые эмоции. Но это шанс получить свободу. – Не очень удобно в… кандалах. Может, снимешь? Куда я сбегу отсюда, а?

Он остановился посреди комнаты и посмотрел на меня оценивающе. На этот раз без пошлости. Он вообще воспринимает меня, как живого человека? Существо, богиню, не важно. У меня складывается ощущение, что я в его глазах – объект для изучения и исследования. Предмет.

– И то верно, – кивнул Фьярин. – Я и без магии сильнее тебя.

Он сделал шаг ко мне и оказался вплотную. Я рефлекторно отпрянула, но лишь ткнулась затылком в камень плиты, к которой была прикована. Фьярин уверенным движением положил ладонь на мою шею и легонько сжал, показывая, чтобы я не дёргалась. Двумя резкими движениями он выдернул обручи из пазов в камне и отошёл назад. Бог довольно улыбался, точнее, пытался скрыть победную улыбку. А я приложила пальцы к шее – после ладони Фьярина там остался тонкий прохладный обруч – и, сжав кулаки, недовольно посмотрела на собеседника.

– Ради моей безопасности, – оправдался он. – Ты всё же полна магии. Кто знает, какие твои намерения.

– Она развеивается в атмосфере, стоит выпустить, – буркнула я, проигнорировав неверие. Вот уж у кого непонятные намерения, так это не у меня. – Сам же сказал.

– Крылья-то у тебя остались, до сих пор.

– Впрочем, как и руки с ногами, – огрызнулась я, сходя с помоста и разминая затекшие кисти. – Я не поддерживаю их магией. Но отрастить снова здесь, видимо, не смогу. Потому что для этого надо применить магию, которая будет сразу сожжена.

Я обернулась, посмотреть, что было у меня за спиной, точнее, за плитой, к которой оказалась прикована. Ничего интересного. Пустое помещение ритуального плана. Нда-а…

Фьярину, видимо, не понравилось, что собеседница отвлеклась от его персоны, потому что я услышала нотки недовольства в его голосе.

– Так что же тебя, драгоценную богиню, – это было сказано с ехидцей, – сподвигло прийти в гости к преступнику?

– Значит, всё же преступник? – обернулась я. – Тогда почему тебе так недальновидно доверили готовить прислугу для ценных невест на отборы?

– Это допрос? – хмыкнул Фьярин, приподнял уголки губ. Пожалуй, сравнение с драконом ему не подходит. Он скорее удав. Большая хитрая змея, холодная и рассчётливая, но если её нагреть, становится очень быстрой и опасной.

– Это вопрос. Я пришла сюда, чтобы понять, что произошло в той… после той самой битвы, когда…

– …Мой отец проклял нас, – хмыкнул бог, закончив за меня.

– Когда вы потеряли всех своих богинь, – отрезала я, бросив на собеседника очередной негадующий взгляд. И Фьярин поморщился от моих слов. На его лице проступила и тут же спряталась за отвращением… боль? Да, показалось, именно она.

– Расскажи, какие у тебя варианты произошедшего, – неожиданно спокойно сказал бог. – Я поправлю до верного.

– Ой, ну, конечно, – я всплеснула руками, возвращаясь к образу избалованной, но не стеснительной аристократки. – Выберешь самый удобный для тебя сюжет.

Он хмыкнул и улыбнулся, что подтвердило мою догадку. “Хитрец”, – подумала и постаралась выразить это колким взглядом. Повела плечиком и показно задрала носик, краем глаза следя за его реакцией.

– Смею тебя разочаровать, – сказал я, закидывая удочку, – в обеих ты – зло. Только для разных личностей.

– О, обо мне рассказывают разные истории? – неподдельно восхитился Фьярин. – Не ожидал, что будут расхождения, если тёмные все заодно. А никто не говорит, что я предал всех? Вот вообще всех? Или ещё что посуровей. Может, я был заодно с тварями извне?!

Под конец своей пламенной речи он чуть ли не вспыхнул. Столько негодования в его жестах и словах, что все мои возмущённые на него взгляды меркнут в одночасье.

– Я бы в это не поверила, – сказала мягко., чудом держа себя с руках.

– Пра-авда? – хищно оскалился бог. – И почему же? – В его глазах сверкнул не предвещающий ничего хорошего огонёк. Интересно, есть ли ответ, который его смягчит?

– Ты ведь сын Дэгана. Ты не можешь быть такой мразью, – заметила я спокойно и смело выдержала его взгляд.

На лице Фьярина, сменяя друг друга подобно волнам, проступило целое море эмоций. Но они растворились в одночасье, словно разбились о берег его выдержки. Бог справился с собой, сжав зубы. И сказал, подозреваю, совсем не то, что собирался сразу.

– А чуть-чуть мразью быть могу? – ехидно заметил он. – На сколько по твоему может замараться потомок этого… бога? – Последнее слово было сказано так, словно это ругательство.

Откуда столько пренебрежения? Не может же причиной быть один случай на поле боя?

– Ты относишься к нему так из-за проклятия, – спросила я, сделав доверительно полшага ближе, – или причина была и раньше?

– Он причислил меня к убийцам заочно! – воскликнул Фьярин, инстинктивно отстраняясь. – Просто увидев рядом! Как, ты думаешь, – зашипел он, неожиданно резко наклонившись ко мне, и в этот момент я пожалела, что стою так близко, сама виновата, – могли складываться наши отношения? Души во мне не чаял? – злорадно фыркнул бог.

Отойдя от первого шока из-за резких движений и слов Фьярина, я поняла важную вещь. Он лишь нависал, но открыто агрессии не проявлял. Видно, злится не на меня, а на саму ситуацию. Причём ту, что была давно, а не ту, в которую я вот прямо сейчас поставила его. Хотя точно судить не берусь, но так кажется. Потому я мимоходом порадовалась, что смогла вывести его вопросами на нужную информацию. Пусть попсихует, зато ляпнет больше, чем в здравом уме.

– Рядом с кем? – невозмутимо продолжила я диалог, не поведясь на провокацию, хоть и вздрогнула рефлекторно в первое мгновение. На моём лице при этом отражалась лишь заинтересованность. Не наигранная, потому как мне правда было зверски интересно. Даже не надо изображать, просто выражай свои эмоции – и всё! Но страха показывать не стоит. Надеюсь, мне удалось удержать маску…

– Рядом с… – и он моментально стух. Ещё мгновение назад готов был выпалить это имя, но стоило начать говорить, как запнулся.

– Наэнмиен? – мягко закончила я за бога и проникновенно посмотрела на него. Фьярин поднял глаза. И меня окатило волной его боли.

Глава 40ая, пугающая

Я видела в глазах бога отголоски тех страшных событий. Точнее, эмоций, которые с ними связаны. Мы как будто начали говорить на подобие мысле-образного языка драконов.

– Я пытался её спасти, – прошептал Фьярин, смешав боль и злобу в своём голосе. – А он решил, что убиваю…

Поджав губы, бог опустил ресницы. Нет, снова переживать такое – врагу не пожелаешь. Я сглотнула и поспешила перевести тему. Хоть как, хоть куда.

– Но… Почему вообще богины были под ударом? – спросила я. – Что делали остальные? Ты спасал её, а тёмные? Где были они?

Кажется, у меня получилось вырвать Фьярина из пучины боли.

– Дыры могли латать только женщины, – ответил он мне. – Мужчины сражались против набежавших захватчиков.

Бог вздохнул и отошёл в сторону. Я тоже немного расслабилась.

– Мама была совсем слаба, – снова заговорил Фьярин, – не смогла помешать тёмным. Она была частично без сознания. А Мириэлис… К ней в разлом, который она закрывала, стали ломиться новые силы. Её выбило. Удержала края залатанными, мир спасла, но её душу схватили извне.

Я охнула и прижала пальцы ко рту.

– Как это возможно?..

– Перенапряглась. Вложила вместо магии в заклинание свою жизнь. Похвально, но вот результат.

Бог стоял ко мне спиной. Плечи опущены, голова наклонена вперёд, руки сцеплены сзади, пальцы сильно сжаты. Переживает.

– Кому отдали силу Наэнмиен? – спросила я Фьярина, уже зная ответ. Но хотелось убедиться.

– Не тебе разве? – горько усмехнулся он, обернувшись ко мне и посмотрев в глаза.

– Ко мне она попала от Роноаса. Но я не уверена…

– Ему, – перебил бог. – Вместе с сосудом. Чтобы магия хорошо закрепилась. Но Роудан обманул меня! – неожиданно горячо воскликнул Фьярин. – Когда Мириэлис умерла, отец, пытавшийся её спасти, вытащить душу обратно, тоже был в отключке. Тогда всё и произошло. Они приняли решение, а меня просто поставили перед фактом.

В глазах бога горел самый настоящий огонь. Который, мне показалось, сжигал его изнутри.

– Я ненавижу себя за то решение, но что я мог сделать? В отличие от матери, я хоть на ногах стоять остался способен, пусть и с трудом. Но одно нападение, любого из тёмных – и я труп. Роудан предложил мне не мешать, – он скривился, – а за это обещал отдать мне силу матери. Мол Роноасу нужен лишь сосуд. У меня был выбор – помешать и погибнуть, или не мешать.

– И нагреться, – сорвалось с языка.

– Ты… – тут же зарычал он и ринулся ко мне, но я сразу спохватилась: