Перевоспитание богинь

В целом, мне всё равно, лишь бы удобно. То, что моё жилище сложно отыскать – меня скорее радовало. Ящеры, как я заметила, тоже не горели желанием спешить. Хотя межсезонье и подходило к концу. Я вызвала к себе Шеварру. Того единственного, кого я благословила кроме Урка с его женой. Оказалось, воздействие на вождя передаётся всем членам клана. Можно пройтись лично по каждому с благословением, но на это надо тратить время и силы. А можно подождать, когда с вождя оно само перетечёт на остальных. И уже по необходимости потом подкручивать прицельно. Я старалась не брать на себя слишком много, потому предпочла подождать.

– Шеварра, я хочу поговорить с тобой откровенно, – начала я сразу к делу. Ящер поднял на меня умный взгляд и сказал:

– У меня тоже есть, что вам сказать, богиня. Много формальностей стоит обсудить.

– Тогда с них и начнём. Рассказывай.

Моим кабинетом выбрали уютную комнату на втором этаже, прямо над задним входом. Я видела в окно море, как и хотела. И вот я сижу за большим деревянным резным столом и смотрю в окно во всю стену. А напротив, спиной к этому самому окну, стоит Шеварра и понимающе так улыбается. Но что он скрывает, м?

– Как нам к вам обращаться? – спросил вождь.

– Лира, – пожала я плечом.

– Это ваше имя, но обращение? – настаивал ящер. – Ваша Светлость? Ваше Сиятельство?

Я нахмурилась:

– Слишком помпезно. А как обычно в таких случаях обращаются? Есть общепринятые нормы? – Если не ответит, спрошу у Планера. Нет, в любом случае спрошу.

– Обычно выбирается то обращение, которые вам осталось привычным из прошлой жизни.

Я задумалась. Ну, судя по приведённым примерам, большинство богинь имели титулы, так или иначе, что бы оно не значило. А я? Невеста, затем питомица, богиня. Вот и всё. Нет у меня титула. Как ко мне обычно обращались те, кто ниже рангом? Вот Юния говорила “госпожа”. И Замок тоже. Хорошо, так и продолжим.

– Госпожа Лира, что-то в этом духе, – махнула я рукой. – Или как вам хочется. Я не знаю… Богиня я, это всё, что во мне выдающегося.

– Моя богиня, – улыбнулся Шеварра. А я вдруг поняла, что прекрасно читаю его эмоции. Словно с человеком или богом общаюсь. Даром что морда звериная. И я не почувствовала в этом обращении никакого неприятного подтекста. Только признание моей власти и почитание силы.

– Мне нравится. В этом духе тоже допустимо.

– Тогда следующий вопрос. Какое название будет у Ордена?

Ох, точно! Мне же надо быть божеством в Ордене адептов. И вот у меня племя адептов, а Орден до сих пор без названия.

– Есть какие-то законы, по которым создаётся имя Ордена?

– Используются слова Орден или Дом, – охотно сообщил Шеварра. – Можно взять за основу имя богини, можно характеристику её или адептов. Всё, что пожелаете.

– Как назывался ваш прошлый Орден?

Показалось, или вождь на мгновение вытянулся, словно подобрался. Я не прочитала толком эту эмоцию, Потому стало неловко.

– Орден Ночных Охотников.

– То есть, как вариант, – решила я быстренько перевести тему, видя, что далось это ему не легко. Странно, надо будет узнать, – можно просто назваться Орденом Лиры и всё?

– Тогда Орден Лиранды, – поправил ящер. – Постфикс -нда означает божественность.

– Звучит странно, – нахмурилась я, – лучше вообще без имени, чем такое… эпичное. И чужое.

– Я понимаю, что местные законы во многих моментах вам ещё чужды. Поэтому лучше выбрать иное название.

Да, есть у меня одна мыслишка… Отличная идея, мне нравится.

– Собери глав кланов, ну, или кого посчитаешь нужным. Я хочу объявить название Ордена сама. Есть у нас где-то большой бальный зал, там должны все уместиться.

И вроде сказала не слишком-то пафосно, но Шеварра просиял. И уже метнулся было к выходу, но вовремя спохватился. Я и сама забыла, зачем позвала его.

– Госпожа, – он поклонился, встав снова передо мной, – вы хотели что-то обсудить.

– Похвально, – улыбнулась я. – Скажи, что ты скрыл от меня? К чему такая поспешность в принятии решения? И я обращаю твоё внимание на то, что, считай, твоя богиня лишь сегодня родилась. Мне нужно максимально развёрнутое разъяснение и прямо сейчас.

Вождь поднял полный решимости взгляд и выдохнул:

– Я должен признаться, моя госпожа. Не наказывайте остальных, этот груз – на моих плечах.

Я сдвинула брови и приготовилась к откровениям. А Шеварра продолжал:

– Межсезонье подходит к концу. Свободные кланы должны будут покинуть город на сезон. А нахождение год в диких землях снижает наш уровень. Мы уже потеряли прокачку, упустив это из виду в прошлом сезоне. Ни у кого навыков даже не осталось. Второй год повлияет совсем пагубно.

В его голосе я слышала безысходность, но напротив неё стояло ощущение, что они, ящеры, не готовы складывать лапки и подчиняться судьбе.

– Раньше Урк был хорошим фехтовальщиком, почти наработал на первый навык. Но уровень упал, и…

– Пожалуй, – я остановила Шеварру взмахом кисти, – свою историю он расскажет мне сам. Главное я поняла, что падение уровня пагубно влияет на способности, а благословение – позитивно. Но я не собиралась начинать сразу с племени! Что было бы, согласись я лишь на Урка с Розанной?

Вождь скис, но лишь на мгновение. Он признал вероятность такого расклада, а у меня зародился следующий вопрос.

– Я старался отдать наших детей за членов других Орденов. Значит они не будут выкинуты за стены города. Девушки могли бы уйти от нас к мужьям, а мужчин забрали бы себе кланы их жён, ведь семьи разделять нельзя, а никто в здравом уме дочь в дикие земли на отправит. Но потом появились вы, моя богиня. И я понял, что есть шанс спастись нам всем.

– А почему ты за всё межсезонье так и не смог найти себе богиню? Что не так?

– Нам нужна богиня определённого уровня силы. Это в целом редкость. Да ещё и отовсюду одни светлые. А они не хотя иметь дел с тёмным видом. Тёмных по пальцам пересчитать и все слабоваты.

– Но я ведь тоже светлая… – посмотрела на него испытующе.

– Это не важно, вы так сильны, что проблем с отторжением не будет, всё переборится мощью. Вы ведь не чувствуете его? Отторжения. Я нет, значит, и остальные тоже, – уверенно заявил ящер.

– А в чём отторжение проявляется у меня?

– Я не вижу, – склонил голову Шеварра, – чтобы вы испытывали его при нашем общении. Иначе вы бы не согласились благословить Урка.

Я покивала. Верно, отвращения нет. Аделаида сказала выбирать вид, к которому нет отвращения. Но я думала, что если уж речь о цвете магии, то мой выбор должен пасть на светлых…

– Тёмный вид? – переспросила я.

– Рептилиды. В него входят несколько рас, в том числе и ящеры. Этот вид относится к тёмным, в некоторых случаях с элементальным уклоном вроде яда или воды, песка.

– Какие ещё расы входят в этот вид?

– Разные серпенты вроде наг, прочие ящеры и драконоподобные, кроко и завры.

Ну-с, стало складываться. Если принять за базу знакомую мне в рамках учёбы в Академии классификацию видов, то в целом всё понятно. Есть незнакомые и слабо понятные слова, но я почитаю – станет ясней.

– Значит, Розанна принадлежит к той же расе и виду, но другому племени?

– Верно, моя госпожа, – поклонился вождь. – Мы – Каменные, а они – Закатные. Всё из расы ящеров.

Я оценила называния. Наглядно и чётко, вот и славно, просто будет запомнить. Хочу постараться не конфликтовать с той богиней, что владеет племенем Розанны.

– Сколько размер племени? – решила уточнить запоздало.

– Сорок мужчин и тридцать женщин, ох, уже тридцать одна, вместе с Розанной. Есть ещё семь яиц, пол не определён.

– Понятно. Тогда иди собирать племя, – велела я. Но тут же снова остановила у самой двери. – Есть ли что-то срочное, что требует моего решения или участия?

Вождь убрал лапу с ручки и вернулся к столу в очередной раз.

– Яйца сейчас в средней температуре. Было бы очень уместно выбрать их пол в ближайшие дни.

– А по каким критериям выбирать? – поинтересовалась я.

– Кто больше нужен вам. Ориентируйтесь на свои планы. Они подрастут к середине сезона. Учитывая, что вы их благословите.

– Понятия не имею, как буду поступать и на что целиться в будущем, когда малыши вырастут. Тогда давай действовать наверняка. Если чётко не понятна роль, то организуем сильную ячейку. Позови родителей этих яиц, я поговорю с ними. Пока со сбором племени не спеши.

Шеварра ушёл выполнять мои наказы, а я думала, что делать. Надо максимально завоевать доверие и расположение племени, но не переборщить с мягкостью. Впрочем, для начала отношений это допустимо. Пусть они любят меня, а не боятся.

Через некоторое время передо мной стояли три пары ящеров, жавшиеся к своим супругам. Все оказались молодожёнами. Обычно свободные племена не откладывают яиц, потому что непонятна их дальнейшая судьба. Вырастить малышей вне города проблематично, так что рост численности обычно происходит под крылом богини.

Но созревание молодёжи и брачные игры происходят и у них. Обычно в межсезонье. И первая кладка у молодожёнов случается почти сразу после свадьбы, несмотря на условия жизни. Зов природы, акт закрепления их союза.

Вождь представил пары по очереди, но своеобразно, акцентируя внимание на одном показателе:

– В это межсезонье мы сложили четыре пары. Три пары успели отложить яйца. Эти двое молодцов постарались на целых четыре!

Я похвалила. Видимо, это много. Размер яиц был мне неведом. Но женщины ростам с человека. Вторая пара осилила два яйца, а последняя всего одно. Я даже немного посочувствовала им. Супруга жалась к мужу больше остальных.

– Давайте начнём с вас, – указала я на неё. Одно яйцо – ей, должно быть, особенно важен пол единственного малыша.

Глава 6ая, яичная

Помню, наблюдал за одной хищной болотной птицей. Она любила охотиться на частых в местах её обитания змей. Когда поймает, берёт одной лапой у головы, второй ближе к хвосту. И направляет в полёте мордой вперёд, обтекаемо для воздуха. Вот примерно так же я нёс Ужасного. Разве что у меня четыре лапы и это было удобней, чем птице, без перекосов корпуса.

Дракон поначалу чувствовал себя неловко, хоть и храбрился, но потом понял, что я не уроню. Это не самый сложный груз, который у меня был. Всё-таки две пары лап для манипулирования дают ощутимое преимущество. Ужасный никогда прежде не летал, потому смотрел на всё примерно с тем же восторгом, что и Лира. Только она человек, у них эмоции выражаются значительно ярче.

– Видишь, на горизонте горная гряда? – спросил я Ужасного. Тот послал утвердительный импульс. – Это край моей территории, большая пещера – вход в логово.

Я сопроводил слова набором образов из воспоминаний. Как же просто общаться с драконом! Получается, я уже заранее провёл экскурсию по своим покоям. Каждый из двоих моих гостей теперь знает, где что располагается. Хотя для Медного это, наверное, первый раз. Потому я спросил его об ощущениях.

Оказалось, да, подобный формат обмена мыслеобразами он ещё не встречал, но я всё сделал достаточно чётко, и он понял. Надо пробовать ходить по логову и проверять, всё ли верно уложилось в голове.

Но сначала мы решили пролететься над рассветными горами. Подземным драконам смена дня и ночи видится иначе. Я решил, что наш вариант покажется ему настолько же удивительным, как если бы Ужасный попал в другой мир.

И я оказался прав. Восторг дракона надо было видеть. Его усы поднялись, словно они свободно парят в воде, вились кольцами и дрожали от невероятный впечатлений. Даже при утреннем свете я стал различать свечение чешуи Ужасного. Вот и всё, что нужно, чтобы впечатлить подземного дракона. Это он ещё закат не видел.

– Зря я удивлялся, почему тебя так поражает наша природа, – проговорил Ужасный. Я опустил его на скалу и позволил полюбоваться молодым розовым солнцем, карабкающимся на фиолетово-голубой небосвод.

– Облака снова собрались, полечу посмотрю. Медный, учись территориальному поведению, – сказал я наставительно и, взмахнув широко раскинутыми крыльями, поднялся в воздух.

Поискал восходящий тёплый поток, планируя вниз с вершин гор, оседлал его и скоро оказался над облаками. Как всегда, неподалёку от логова собираются тучи, которые могут излишне повлиять на климат моего кратера. Я устроил логово именно здесь ещё и потому, что надо следить за скоплениями как можно чаще. Иногда я загущаю тучи, чтобы инициировать смену сезона на дождливый, но редко, раз в оборот. В остальное время держу стабильную погоду с минимальными перепадами.

Кстати, сейчас самое время устроить сезон дождей. Хм, пожалуй, тогда не буду разгонять облака, пусть пособираются пару дней. Я в этот раз поспособствую смене сезона невмешательством.

Ограничился обычным рёвом. Взлетел высоко. Так, чтобы видеть все свои владения. Облака удачно скопились у края, потому жители кратера могли хорошо разглядеть в небе мой силуэт. А вместе с зычным голосом – они точно догадались, что это такое отливает красным и жёлтым над их головами.

Медный тоже впечатлился. Ужасный похвалил и позавидовал. Мол, им не нужны сильные лёгкие, ведь акустика пещер делает своё дело и хорошо передаёт звук. Но мой рёв, на просторе, очень красивый и внушает. Я с ним согласился, всё применимо к месту обитания. У каждого вида и подвида так.

Дальше полетели большим кругом к моим садам, чтобы подкрепиться фруктами и, заодно, рыбой. В озёрах по ту сторону гор за садами должно как раз расплодиться слишком много гигантских красных карпов. Я развожу любимое блюдо. И когда надо, прорежаю количество. Если еды не хватает – добавляю им планктона. В общем, изолированное воспроизведение. Озёра были пустыми, а я их наполнил и заиспользовал. Создал небольшую экосистемку.

Драконы были в предвкушении, когда я вдруг заметил гнездо между скальных выступов. Спустились к нему, посмотреть поближе.

– Что тебя взволновало? – спросил Медный.

Ужасный опустил морду к самым яйцам. Они имели сферическую форму, гладкие и с перламутровым оттенком, очень напоминали жемчужинки гигантских моллюсков. Я приложил кончик хвоста к скорлупе.

– Слишком холодные. Это кладка горной гарпии. Самка откладывает по яйцу каждую ночь и с заката до рассвета остаётся греть гнездо. Но эти яйца целую ночь были одни. А кладка обычно четыре яйца, здесь только три. Почему самка не снесла последнее и бросила кладку? Яйца могут быть в таком режиме, когда день стынут из

ночь нагреваются, достаточно долго, несколько дней, однако вторую холодную ночь не переживут.

Товарищи принялись озираться в поисках причин. Медный не сразу понял наши с Ужасным действия, но быстро сообразил и присоединился. Однако дракон он большой. И пока ещё не слишком… Неуклюжий он, короче говоря. Упали несколько камней, но если бы не это, мы не нашли бы виновника.

Из-за валуна выбежал…

– Койот! – рыкнул Ужасный.

– У вас такие тоже водятся? – удивился Медный

– Это я рассказал, – признался ему, – пару образов бед показал, что случаются на поверхности.

Ужасный скользнул за валун и печально изрёк, глядя вслед удаляющемуся гигантскому животному:

– Здесь два трупа больших птиц.

Так и есть, стая горных саблезубых койотов опять решила зайти в мои владения! Редких птиц убивают, недохищники. Разоряют гнёзда, хватают ослабленных и отвлечённых тем же размножением особей. Гарпии не слишком хорошо видят в темноте, пусть и размерами превосходят большинство видов. Это вообще лесные животные, которые предпочитают светлое время суток. Но я нашёл последних представителей горной разновидности и создал им условия для жизни. С тех пор расплодилось из трёх целых пятнадцать пар. Точнее уже четырнадцать…

– Яйца ещё живы, но без высиживания – к завтрашнему утру пропадут, – констатировал я. – Другие пары не примут чужую кладку. Хоть это и редкий вид, но у того есть причины. Они слабо приспособлены к проблемам.

– А в чём заключается высиживание? – заинтересовался Ужасный. Он смотрел на эти яйца с явным интересом. Мне даже показалось, что он их принял за что-то другое.

– Поддерживать одну температуру долгое время подряд, почти сутки. Ну, и делать перерывы, когда надо.

Обсудили с Медным варианты, и тут Ужасный возьми, да заяви, что готов высидеть эти яйца. Мол он никуда не спешит, а помочь редкому виду – это важно. Я восхитился его порывом и не смог устоять. Подземные драконы, оказывается, умею нагревать чешуйки и хорошо это контролируют. Удачно мы встретились, однако.

Решили обустроить гнездо у меня в логове. Я убрался в углах, разгрёб всё. Вместе с Медным мы натаскали новых листьев и прочих компонентов для удобного гнезда. Которое не решит вдруг сгореть, если подземный дракон переборщит с нагревом или отводом тепла, к слову говоря.

– Сухостой – основа гнезда, – рассказал я Ужасному об итогах строительства. – К нему добавили устойчивую к электричеству шкуру горных козлов после линьки. Сами гарпии тоже её используют, собирая клочки шерсти на склонах, где козлы линяют. Это отводит молнии и излишки напряжения на скорлупе. Тебе может и не нужно, но пусть будет, для аутентичности. – Ужасный покивал, соглашаясь. – И наполнитель в виде вялых длинных листьев иглолиста. Не сгниёт, но и хрустеть да сыпаться не будет, только гнуться.

– Хорошо, – устроившись в гнезде и обернувшись вокруг трёх яиц, Ужасный приготовился. – Я нагреваю, ты остановишь, когда будет нужная температура.

– Всегда нагрев должен быть до этой температуры. Перерыв на рассвет и закат, я буду тебе говорить, когда надо перестать греть яйца.

– Удачное время, – хмыкнул Ужасный, – смогу каждый день наблюдать такую красоту…

– Спасибо тебе, друг, за помощь, – сердечно поблагодарил я.

С Медным мы отправились собрать еды, а потом в логове втроём утолили голод. Хоть и началось всё с печальной находки, давно я так душевно время не проводил. С койотами надо будет разобраться и сделать так, чтобы они перестали даже думать снова зайти на мою территорию!

Девушка подняла взгляд от своего единственного яйца оказавшегося размером со страусиное, на меня. Но тут же спешно опустила. Я подошла ближе и мягко улыбнулась.

– Расскажи мне, есть ли у тебя мысли про пол твоего первого малыша?

Она замялась, но муж поддержал её, крепче сжав лапу на плече.

– Я не знаю, какого пола мне бы хотелось… Простите…

– Но какие-то желания имеются? – не сдавалась я.

– Пожалуй… Мне бы не хотелось, чтобы мой первый ребёнок…. подвергался излишней опасности.

– Но вдруг он сам захочет выбрать путь не из лёгких?

Ящерка вскинула на меня глаза и решительно сказала:

– Он может выбирать сам, но я бы не хотела, чтобы у него была обязанность подвергать себя риску.

Хмыкнув, я ей ободрительно улыбнулась.

– В таком случае, логично выбрать девочку. Она ведь сможет стать воительницей при желании и склонности? – последний вопрос я адресовала вождю.

– Конечно, у нашей расы ограничений по классу для разных полов нет.

– Тогда что скажешь, будущая мама? Согласна на девочку?

Та закивала и счастливо посмотрела на мужа. И тут я тоже о нём вспомнила. Спросила его мнение, но ящеру было всё равно, он нацелен на большое число потомков разного пола, и не суть важно, кто первый. Он ещё и меня уважил. Ведь после первой кладки остальные происходят в хорошие времена, когда сильная богиня покровительствует. И вот такой мне был комплимент. Мол я достаточно сильна, чтобы ящеру захотелось завести под моим покровительством много детей.

Я не стала акцентировать внимание на том, что его супруга была, похоже, худшего обо мне мнения, хотя бы потому, что сама не лучшего мнения о себе. Но пока всё идёт неплохо, не буду паниковать. По велению интуиции положила руку на яйцо и благословила девочку, что из него родится, на выбор пути без ограничений. Из ладони пролился свет и впитался в яйцо. Родители подхватили его и умчались укладывать в нужную температуру. Им теперь ещё предстояло правильно инкубировать своё сокровище.

Вторая пара ящеров производила совсем иное впечатление. Словно это воины, которые готовы прямо сейчас взять в руки оружие и рвануть в бой. Я присмотрелась внимательней. Ага, впечатление создаёт покрой их одежд. Более удобный для активного передвижения. Брони не слишком много, но тело защищено в самых выступающих местах. Реально, только оружия не хватает и всё – воины.

– Есть ли у вас пожелания? – обратилась я к ним, но, кажется, уже догадывалась об ответе.

– Мальчики! – хором вскричали оба родителя и, бросив друг на друга влюблённые взгляды, аж зарделись

– Единогласно! – похвалила я. – Мама, почему ты так уверена?

– Я научу сыновей воинским хитростям, которые наследуются в моём клане из поколения в поколение! Отец не посмотрел, что я девочка, учил всему, что знает, и я ему благодарна! Хочу оправдать его надежды и передать его знания мужчинам следующего поколения!

А вот и сразу пример того, что если захочет, девочка будет воинственней любого парня. С другой же стороны – разделение полов, "передать мужчинам". Хех. Впрочем, если разделение полов обусловлено реальными физическими различиями, то это оправдано. А тут как минимум одно отличие – мужчины не умеют откладывать яйца.

– Я научу сыновей охоте, – добавил к планам супруги её избранник, – чтобы они не пропали даже в диких землях! Там есть сильные монстры, и полно мест, где качаться, я научу их, как это делать! Но богиня, не подумайте, я не считаю, что мы вскоре окажемся снова снаружи города. Просто не привык упускать возможности!

– Идёт, ребятки, – я хлопнула в ладоши, верю, отчего ж нет, – хорошие планы, универсальные, под любую ситуацию в будущем. Передача опыта – это прекрасно! – не нашлась, что ещё под такой напор сказать. – Забирайте ваших сыновей.

И с этими словами я благословила яйца на способных, сообразительных и открытых различным знаниям мальчиков. Заметила, что между яйцами прошла дополнительная связь, словно они уравновешивали друг в друге показатели. Невероятное ощущение… единения что ли, или причастности, скорее. Меня оно захлестнуло с головой. Одно яйцо в отличие от пары всё приняло в себя сразу, собрав и начав переваривать. Красиво, но иначе. Два же обменивались, обсуждали. Ух!

Осталась третья пара. Мужчина держался уверенно, видно, что даму сердца в обиду не даст, хоть и вполне обоснованно опасается за ее сохранность, у них ведь аж четыре яйца вот лежат. Яйца – величайшее сокровище ящеров, как и для всех фурри – их дети. Супруга этого представительного самца словно аристократка. Одета более закрыто, чем остальные женщины, голову держит уверенней, жесты отточенней.

– А вы, значит, поставили местный рекорд, я верно понимаю? – обратилась я к ящерам максимально дружелюбно. И они тут же засмущались. Правда в глазах девушки затаилась боль.

– Обычно яиц в кладке от одного до трёх, – услужливо подсказал вождь Шеварра. – Дарлин родилась… её мать из клана, который славится плодовитостью.

– Позвольте я сама расскажу историю моего рода, – уверенно взяла она слово. Кивнув, я приготовилась слушать. – Я должна была родиться мальчиком. По линии отца всегда вылуплялись только мальчики. Такова традиция. Мать против не была, она разделала. Но когда у неё началась кладка, наступили плохие дни. Погода разбушевалась. Племя вынуждено было сойти с места и искать укрытие. Мать ослабла и потерялась по пути. Спряталась в горах. Она уже отложила два яйца, оставшиеся у отца, третье было на подходе, но снаружи зима. Что же делать?

Из рассказа ящерки, который был наполнен таким обилием эмоций, что я активно сопереживала, стало понятно, что для согревания яиц у ящеров нет специальных приспособлений. Они не могут спрятать их в коже или типа того. Если бы мать Дарлин пошла по снегу догонять племя, то яйцо замёрзло бы и умерло. Ей оставалось только обосноваться в пещере на все три месяца зимы. Я решила не спрашивать, как она там выжила.

Итак, решение ею было принято. Но всё равно встал вопрос о поддержании температуры. Ящерка старалась, использовала костры, распаленные слабой огненной магией, доступной ей, нагревала камни. Но по неопытности… боялась недогреть, да получилось, что перегрела.

Вместо убитого холодом яйца получилась девочка. Что чуть ли не хуже для клана отца. Девочки вылупляются, если держать выше определённой температуры. В общем, опасения о слишком холодном воздухе в пещере привели к появлению на свет нежеланной девочки в клане, где женщин всегда брали извне.

– Мою мать обвиняли даже в том, что она специально сделала это, чтобы опорочить клан, хотя отец не сомневался в её лояльности его родным устоям. В итоге она сбежала и пропала. В зиму.

– Мне очень жаль…

– Я пережила это, – одёрнула ящерка. – Её уход помог мне взглянуть на ситуацию под другим углом. Раз меня считают второсортной, то я могу воспользоваться этим. Так мне удалось выйти замуж за любимого, а не по договору.