Всадник ищет Амонну

Широкая лестница была покрыта мягким и чистым ковром. Перила и стены отделаны гладкими панелями из темного дерева. В воздухе витал приятный свежий аромат цветов.

Не останавливаясь, хозяйка пансиона проводила меня в комнату с большими окнами и усадила прямо на чистое розовое покрывало. Я попыталась встать, но меня настойчиво вернули обратно, надавив на плечи.

– Осматривайся! Я пока велю сделать тебе ванну с успокаивающими маслами.

– Не нужно, – я ненароком перебила Юджинию, – спасибо за заботу. Я просто хочу немного тишины. И чтобы со мной ничего не происходило. Ничего.

« И никого».

– Понимаю, – женщина присела рядом и положила ладонь мне на колено, – но прислушайся к старухе, которая тоже пережила немало. Горячая ванна с плотным ужином ускорят твое восстановление, и я строго настрого запрещу кому бы то ни было приближаться к твоей комнате, дорогая, пока сама не захочешь.

Я кивнула, не в силах что– либо возразить. Да и не имею права вертеть носом после такого приема.

– Вот и чудесно! – Юджиния поднялась и энергично направилась к выходу.

– А где Веста? – окликнула ее я.

– Где– где, у докторишки! – она развернулась и уперла руки в пышные бока. – Благо девицы для него – дело последнее. Сколько тут живет, ни одной не было. Ну а Веста что, слушает его сказки!

Юджиния прикрыла глаза, поджала губы и осуждающе покачала головой.

– Так, милая, я вернусь с едой, а ты располагайся.

Дверь тихо закрылась. А я раскинулась на непозволительно мягкой постели. Наконец– то меня окружала спасительная тишина. Вопросы кружились в голове, как стервятники над утомленной жертвой. Хотелось их разогнать, но не получалось.

Хозяйка пансиона не говорила слащавых слов. Она была напористой, упрямой и слишком бодрой для своих лет. Но показалась мне честной, и это было важно. Ложью я была сыта по горло.

Веки становились тяжелыми, но я пообещала себе дождаться покровительницу. Лежа на боку, я попыталась подтянуть к себе ноги – мешала одежда. Черная рубашка капитана мягко прилегала к коже, согревая. Только вот о нем думать не хотелось совсем.

Я еще немного повертелась в постели, отгоняя сон, но тело налилось свинцом, и я, кажется, задремала.

Юджиния не обманула, когда обещала вернуться с едой. Ванну мне тоже приготовили. Пока я внимательно осматривала место, в котором теперь буду жить, из смежной комнаты по потолку поплыли белесые разводы пара.

Стены были нежными, розово– белыми с золотым тиснением. Напротив кровати стоял столик с зеркалом и подносом с разноцветными стеклянными баночками, а также ваза с живыми цветами.

Огромный шкаф, в который легко поместились бы десять послушниц, гордо стоял у стены и совсем не отнимал места у комнаты, до того она была большая.

– Там вещи на первое время, – уловив изучающий взгляд, поспешила объяснить Юджиния. – Завтра сюда приедет лучший портной Наймарра и возьмет у тебя мерки. Он шьет такие наряды! Ты не останешься незамеченой…

– Мне не так важно, что носить, – я была готова провалиться на месте, вовсе забыв про усталость. – Да и платить за наряды мне вам нечем.

– Ты больше не монашка! И взгляни– ка на свои волосы, – Юджиния подцепила красную прядь и распределила на своей ладони.

– Они стали такими недавно, сама не знаю, почему. Всю жизнь мои волосы были черными, а теперь вот такие, – поспешила оправдаться я.

– Ты одна из нас, – смакуя слова, произнесла женщина, – я давно не видела волос такого цвета, а лет– то мне ого– го! Чистейшая кровь, – с придыханием добавила она.

– К– кровь? – к несчастью, начала догадываться я. Ядовитой змеей внутри развернулось осознание того, что я так упорно скрывала от самой себя.

– Именно. И это то, чем я научу тебя гордиться. Хватит этой чуши про смирение и служение! И так намучились, бедные.

– О, нет… вот почему огонь меня не ранил…

– Что же тебе не нравится, дорогая? Совет даст тебе и девочкам все самое лучшее. Самое! От полного шкафа с побрякушками и платьями до такого образования, что никто и не догадается, откуда вы на самом деле взялись!

– Мы тоже демоны, – выдохнула я, впиваясь пальцами в кровать.

– Демоница. Ты. – Юджиния горделиво выпрямила и без того прямую спину. – Позволь мне расставить акценты: вас спасли, – надавила она, – и проявили гостеприимство.

– Я понимаю. Юджиния, вы только что сказали, что Совет даст нам все самое лучшее…

– Зови меня монна. Или монна Юджиния, – ласково поправила она.

– Монна, пусть то место, из которого мы взялись, не сравнить с Наймарром, но кое– что о жизни я все– таки знаю. Просто так ничего не бывает.

Хотелось напрямую спросить, какая у всего этого цена. Монна хмыкнула и победно улыбнулась.

– То, что ты демоница, это не просто интересный факт. Это статус! Если хочешь, в Объединённых Землях это расценивается как некая сила. Многие люди с удовольствием бы умерли за возможность получить такое будущее, как у тебя. Но для начала тебя ждет ванна. Пора смыть с тебя сажу.

***

Алхимик с шумом поставил увесистую сумку на дощатый пол – склянки внутри недовольно затрещали. Впрочем, и сам Рамис был недоволен.

– Это опасно, – он вынул из сумки сверток, перевязанный шнурком из тонкой кожи, и разложил содержимое на старом комоде возле пыльной бревенчатой стены.

Я не спеша прошелся по комнате, осмотрел стены и проверил, насколько плотно были прибиты доски к наглухо запечатанным окнам.

– Ты должен следовать моим инструкциям, – Рамис осторожно откупорил пузырек, внутри которого были три маленьких светящихся шарика синего цвета, и пинцетом достал один из них.

– Как скоро подействует капсула? – спросил я, снимая плащ и сапоги. И еще раз осмотрел комнату, которая станет моим пристанищем на некоторое время.

Пыльная лачуга изнутри была куда крепче, чем казалась снаружи. За неприметность я ее и выбрал. Окна и двери были надежными, само место тихим и почти забытым людьми и демонами – то, что нужно на ближайшие дни или недели.

– Я бы на твоем месте сразу прилег, учитывая, что основной элемент капсулы – яд фатуса, который мгновенно ослабляет жертву.

Я хмыкнул, но все же присел на набитый соломой тюфяк.

– Вот твоя доза, – алхимик поджал губы и продемонстрировал пинцет с капсулой. – А вот это, – он осторожно помахал в воздухе колбой с двумя оставшимися шариками, – вырубит тебя месяца на два и даже может убить.

– Сколько будет действовать одна капсула? – спросил я, хотя меня больше волновало, какой эффект она даст.

– Недели три, четыре максимум. – Рамис поправил очки на переносице и протянул мне пинцет, предлагая взять капсулу.

– Результат? – требовательно переспросил я. – Он будет? Я получу, что мне необходимо?

– Действующие вещества должны дать желаемый эффект. Если ты, конечно, уверен, что яд усиливает твою связь с огнем…

Я не дослушал, потому что знал, что огонь не даст яду меня убить. И чем больше яда будет в моей крови, тем сильнее станет связь с древним соратником милитаров.

Под кожей снова чувствовались странные потоки и зуд, который нельзя было облегчить. Сила огня внутри меня была разумной, прислушивалась к происходящему и подчинялась некоторым желаниям. Тогда в поместье он показал мне монахиню, всего– то услышав мысли. И нарисовал девчонку такими красками, что она до сих пор не выходит из головы.

– Ты добавил туда что– то еще, – я вспоминал, что Рамис рассказывал в процессе приготовления капсул. – И это снизит мои шансы умереть, так?

– Фарц, да. Он должен повысить твою выживаемость и замедлить работу организма на время, скажем так, сна. Пока будет действовать яд.

– Отлично.

– Держи, – Рамис протянул капсулу, – Оболочка мягкая, растворится у тебя в желудке.

По руке пробежала жгучая змейка, и направляла она меня не к капсуле, которую протягивал алхимик, а к стоящей на полу колбе с двумя оставшимися шариками яда. На секунду в голове возникла мысль о том, что огонь подсказывает мне принять двойную дозу.

Безумие. Тряхнул головой, сбрасывая не свою, чужую идею.

Безумие? В груди поднялась волна жара, а вместе с ней мысли про полуостров, опального наместника, Совет Красных Кресел и отца…

Я хотел отомстить. О, да. Я хотел этого. И огонь даст мне силу осуществить задуманное, пусть я еще и не знаю, как именно.

Я знал, что есть и другой мотив, но упорно заталкивал его поглубже. Мне не нужно и катастрофически нельзя впутывать сюда демоницу.

Приняв окончательно решение, дотянулся до пузатой колбы и опрокинул содержимое в рот. У гладких капсул не было вкуса. Рамис не сразу понял, что произошло, или просто не хотел понимать.

– О, нет! Ты перепутал! – алхимик схватился за голову и начал судорожно копаться в сумке в поисках чего– то.

– Не перепутал, – спокойно ответил я, прислушиваясь к ощущениям. Пока ощущался только колючий тюфяк.

Первым пропал слух. Рамис что– то говорил и махал руками, явно сокрушаясь о случившемся, но я был погружен в совершенную тишину.

Пошевелил пальцами – руки работали прекрасно, зрение также оставалось по– прежнему идеальным.

Только я решил, что весь эксперимент обойдется потерей слуха, как в грудь ударило плетью. Я даже провел рукой по ребрам, не веря, что кожа не рассечена. Еще одна волна боли накрыла шею и сдавила так, что я не мог дышать, и видеть больше тоже не мог. Комнату и силуэт Рамиса смыло огненной волной.

Моего тела больше не существовало – был только один большой комок агонии, которая пульсировала и росла, снова пульсировала и еще больше росла. Я ни о чем не думал, места для мыслей просто не было, все собой заполонила адская боль.

И я понимал, что это конец. Смерть.

Глава 9

Я до сих пор с трудом вливалась в ритм своей новой жизни. То, как мне нужно было выглядеть, говорить и ходить – все было на новый лад. Даже мыслить нужно было так, чтобы это нравилось монне. Но я старалась не жаловаться – у меня было все, о чем раньше не приходилось и мечтать. От теплой крыши над головой до библиотеки со складной лесенкой, потому что до самых высоких книг с пола было не достать.

Недели пролетали быстро. Обучаться приходилось не только наукам и истории Объединённых Земель. Каждый шаг, жест и слово бывших монахинь были под прицелом Юджинии Кловер. Она горячо нас опекала, контролировала и отслеживала перемены.

Сегодня монна предложила нам выйти на прогулку, и зная, что отказы не принимаются, мы молча согласились. Довольная Юджиния заняла место впереди нашей небольшой компании. Все высшее общество столицы знало, что под ее крылом воспитываются четыре девушки, в детали происхождения никто не вдавался – это был дурной тон.

А если кто– то и решался поинтересоваться, монна между делом намекала на свою близкую дружбу с Советом Красных Кресел и его покровительство – вопрошающие сразу же испарялись.

Я шла позади нашей компании. Длинное лиловое платье из легкой ткани приятно облегало тело, прозрачные рукава давали прохладу. Но на этом приятное заканчивалось. Юджиния хотела, чтобы я всегда демонстрировала свои волосы, и строго запрещала их заплетать. В эту жару они особенно мешали, так и хотелось их заколоть или состричь.

В руках у меня была крохотная и бесполезная, но очень красивая сумочка. Все это покупала нам Юджиния. Она называла наши платья, шляпки и украшения последним писком моды, ведь их шили лучшие мастера. Да еще и по меркам, чтобы лучше сидело.

Веста, которая шла рядом, выглядела точно так же, как и я, только ее наряд был зеленым. А вот Виана и Кассия шли впереди, весело переговариваясь с монной. Это были те самые сестры, которых в монастыре похоронили. В тот момент, когда я их увидела живыми и невредимыми, сомнений в словах демона не осталось.

Не успела я прийти в себя, как монна сразу же «поспешила расставить важные акценты». Всех послушниц ждала поддержка Совета, и, по ее словам, нам больше не о чем было переживать. Отныне наша единственная забота – это образование и поиск мужа.

Я быстро поняла, что на меня у нее особые виды, ведь я единственная демоница в ее пансионе. В то время, как разговоры о женихах для остальных послушниц слабо интересовали Юджинию, перспектива моего замужества приводила ее в восторг. Все оказалось очень просто: Весте, Виане и Кассии светили мужья из людей. Мне же, по словам монны, полагался муж демон.

Ее энтузиазма я не разделяла – меня куда больше волновало образование! Заметить дыры в своих знаниях было несложно, да и учиться я любила даже тем крохам, что давали в монастыре. Мысли о Белом Доме я тут же с себя стряхнула, потому что они все приводили к Властелину.

С того дня, как меня спас демон, прошло шесть недель. И все шесть недель никто не говорит со мной о том, что тогда произошло! Демоны из Совета попросили меня подписать документ, смысла которого я не поняла – в нем было слишком много незнакомых слов. И после этого тема полуострова осталась закрытой. Монна строго запретила говорить о прошлом даже между собой.

А демон… он не появлялся.

– Эта жара загонит меня в могилу, – монна размахивала веером у своего лица, нагоняя прохладу. – Что же вы на меня смотрите– то? – она сложила веер, указывая им в сторону многолюдной аллеи. – Мы здесь за другим. Кассия, дорогая, кого из господ ты бы выбрала для замужества?

– Замужества? – лицо Кассии, подобно цвету ее платья, стало ярко– розовым.

– Представь себе! – приглушенно ответила Юджиния, кивая на приветствия проходящих мимо знакомых. – Однажды всем вам придется сделать такой выбор, и я хочу, чтобы вы, пташки мои, знали, кого выбирать! Пусть даже из людей, – уже не так бойко добавила она.

– Разве не сердце выбирает? – спросила Кассия, активно махая веером у пылающего лица.

– Святой Пантеон! Начитались ерунды… Это в любовных книжонках женихи молодые, богатые и отважные, а в жизни выбирать приходиться что– то одно! – Юджиния строго посмотрела на нас и с нажимом добавила: – Во мне говорит опыт, дорогие мои. Еще благодарить будете.

– Разве обязательно искать себе мужа? – поинтересовалась я, разглядывая оживленную улицу.

– Бывает, конечно, что господа сами приходят свататься…

– Я не об этом. Мне вообще не нужен муж.

Юджиния недобро прищурилась. Напудренное лицо пошло пятнами, но она мгновенно взяла себя в руки. У нее однозначно было, чему поучиться.

– Простодушное и глупое заявление. Это сейчас тебе, да и всем вам, кажется, что вы всегда будете такими молодыми и привлекательными. Только время никого не щадит. И когда вы опомнитесь от своих капризов о неземной любви и независимости от мужчин – будет поздно! Ваши места займут соплячки, которые не будут слишком много думать.

Кажется, монна не на шутку разозлилась и уже не стеснялась ни своего тона, ни людей, которые оборачивались, услышав обрывки ее пламенной речи.

– Итак, на чем мы остановились? Кассия… – она многозначно взглянула на девушку и двинула бровями вверх.

– Я? – бедная Кассия рассеянно всматривалась в прохожих мужчин, – наверное… не знаю, пусть будет вон тот молодой человек в шляпе у фонтана.

– Ну– ка, ну– ка, – пропела Юджиния, и сразу пять пар глаз устремились вдаль, разглядывая того, на кого пал выбор. – Юнец, не подходит, – прозвучал молниеносный вердикт.

– Почему? Одет добротно, не стар, – недоумевала Кассия.

– У него нет усов, – недовольно сказала монна.

– При чем тут усы? – этот вопрос волновал сразу всех бывших послушниц.

– При том, что, когда у мужчины растут усы, это признак его зрелости. И у людей, и у демонов! А такие вот, – она покосилась в сторону выбора Кассии, – с пушком над верхней губой в лучшем случае озабочены только вашими сладкими местечками. И ради доступа к ним наплетут вам чего угодно.

Все, кроме опытной во всех отношениях Юджинии, залились краской и потупили взгляды. Монна часто поднимала тему близости между мужчиной и женщиной, чтобы, как она сама говорила, предостеречь от ошибок молодости. И каждый раз девушки багровели, выслушивали опыт монны и ее наблюдения, и еще сильнее багровели.

– Теперь ты, Аврора. И давай без глупостей!

– Но я не…

– Вот без всяких «не»! Не хочешь жениха себе, – Юджиния поправила вырез платья, оголяя пышную, слегка морщинистую грудь еще больше, – так выбирай мне! Посмотрим заодно, насколько ты меня любишь.

Какой бы странной монна иногда ни казалась, она умела держать себя в руках и добиваться своего. Непоколебимая уверенность, острый ум и умение посмеяться над собой, как она делает, например, сейчас, создавали ореол такой внутренней силы, которому можно было только завидовать.

– Хорошо, я выберу вам жениха, монна.

Подыгрывая, я вышла ближе к центру аллеи и внимательно осмотрелась в поисках подходящего кавалера. В голове выстроилась примерно следующая цепочка: богатый вид, не слишком молодой возраст, усы.

Уметь бы еще отличать, где здесь простые смертные, а где чистокровные демоны! Хотя, если признаться, то различие было. От демонов исходила надменность и глубинная сила. Что– то загадочное в том, как они себя преподносят, держат и как себя ведут.

Шли минуты, а я так и не смогла найти кандидата, пока меня не окликнул мужчина, который только что вышел из здания Совета. Теперь до меня дошло, почему монна решила устроить охоту на женихов именно на этой части аллеи!

– Дженис, – я столкнулась с высоким демоном в светлом костюме и начищенной до блеска обуви. Светлые, почти прозрачные глаза смотрели безразлично, пока он не подошел ближе.

– Аврора, ты ли это? – слуга закона широко улыбнулся тонкими губами.

– Я. Ищу жениха для монны, – я натянуто улыбнулась и нехотя начала беседу, потому что знала, что за мной наблюдают.

– Так она здесь? Может, проводишь меня? Хочу с ней поздороваться, – Дженис подхватил мою руку и поместил на свою.

Я бы хотела избавиться от столь душной близости, но это не то, чему учит монна. Подопечные пансиона Юджинии Кловер не ведут себя, как взбалмошные девки. И я не взбалмошная девка, по крайней мере, пока монна за мной наблюдает. Чем лучше мое поведение, тем чаще бдительность покровительницы отдыхает.

– Расскажи, как ты? Я хотел проведать вас, но не решался.

Я прекрасно чувствовала прожигающий взгляд на оголенном плече. Юджиния все просчитала и действительно знает мужчин.

Дженис Блек был одним из тех демонов, что навестил меня в пансионе от лица Совета. Он оставил о себе хорошее впечатление, несмотря на то, что именно он принес бумаги, которые лишили меня возможности задавать неудобные вопросы.

– Все замечательно. Как поживаете вы?

– Ты. Прошу, обращайся ко мне «на ты», – он положил свою ладонь поверх моей. – В моей жизни все без изменений. Работа, работа и еще раз работа.

– Звучит печально, – высказалась я, желая избавиться от неловкости, которую доставляла эта беседа, – вокруг столько интересных и красивых мест, событий, а ты вынужден проводить все свое время в Совете Красных Кресел.

– Ты права, – он снова повернулся ко мне, на этот раз слишком близко. Я чувствовала его дыхание у виска. Хорошо, что мы почти дошли. – Пожалуй, пора что– то менять.

– Нам всем иногда нужны перемены, – я аккуратно освободилась от его рук и поспешила встать рядом с монной.

Веста прикусывала губы, чтобы сдержать смех. Вианна и Кассия же внимательно смотрели на Джениса Блека. Наверное, он и правда был неплох.

– Мальчик мой! – Юджиния протянула к нему руки в приветственном жесте, – Вот это встреча!

«Действительно», – подумала про себя я.

– Добрый день, – он пригнулся и легко поцеловал ее руку в перчатке. – Дамы, вы все прекрасны!

Говоря это, он смотрел прямо на меня, и это заметили все, включая Юджинию. Монна радостно сверкнула глазами.

– Мы как раз играли в игру. Главным и единственным условием было выбрать того, кто подойдет на роль жениха. Кассия не справилась, зато Аврора выбрала самого завидного холостяка Наймарра, – смех монны резал и раздражал слух, она ловко повернула ситуацию в нужное русло.

– Такого я о себе еще не слышал, – Дженис бросил на меня еще один взгляд, – но мне приятно.

Делая вид, что отвлеклась на шум из другого конца аллеи, я отвернулась. Дженис подавал слишком однозначные сигналы. Только вот я не шутила, когда говорила, что не вижу смысла с кем– то связывать свою жизнь.

Я и не подумаю заводить новую семью, пока не узнаю, что случилось с моей собственной. Той, о которой я столько лет безуспешно пыталась узнать у настоятельницы монастыря.

Под шум беседы Джениса с Юджинией, я продолжала смотреть вдаль, как вдруг получила мягкий толчок в бок. Веста молча кивнула в противоположную сторону и одними губами прошептала: «Вернулись».

Жаркий день внезапно стал морозной ночью. Холодок пробежал по спине, перебросился на руки и достиг самых кончиков пальцев. Мощные фигуры нескольких воинов в боевой черной форме слаженно двигались в сторону цитадели милитаров, изредка переговариваясь.

Я завороженно смотрела на них, не в силах оторвать глаз, потому что усиленно искала. Среди движений, жестов и походок я искала черты капитана, которого так давно не видела.

Сначала я вовсе не думала о нем – жизнь в пансионе меня увлекла, впрочем, как и Наймарр. Свободный, живой и древний город, где необычные строения были похожи на произведения искусства.

Почти все дома в центре города были выстроены из камня и выкрашены в характерные для демонов цвета: от ярко– красного до почти черного. В больших окнах всегда горел свет лантерн, а чистые улицы были разделены на дорожки для пешеходов и колеи экипажей.

На окраине тонкие улочки не отличались богатством, там дома были маленькими, часто полностью оплетенными вьюнами с листочками в форме звезд.

Юджиния никогда бы не отвела своих подопечных на улицы бедняков, но мы с Вестой нашли лазейку, с помощью которой изредка ускользали из– под острого взора своей попечительницы.

И чем больше я привыкала к новой жизни, тем чаще ловила себя на мыслях о демоне. Несколько раз я даже хотела спросить Рамиса, не знает ли он, где Кристиан, но так и не решилась. Хорошего разговора у нас с демоном все равно не получится.

Однажды алхимик обмолвился, что дозор милитаров отбыл из города для задания. И вот милитары вернулись, а значит, их капитан тоже в Наймарре.

Веста снова пихнула меня в бок, и я поняла, что все на меня смотрят. Юджиния выпучила глаза, незаметно указывая на Джениса веером.

– Как я уже сказала, нам пора, – медовым голосом пропела монна. – Сдержите свое обещание и побалуйте визитом. Мои двери всегда открыты!

– В канун Арувеля я устраиваю прием, – он сделал паузу, – думаю, повод доставить вам пригласительные будет благоразумным.

– Святой Пантеон! Вот теперь нам точно пора бежать! – Юджиния была в абсолютном восторге, – у портных мастеров сумасшедшая очередь, а у нас времени– то в обрез! Сколько приятных забот!

По дороге обратно в пансион я ловила на себе острые взгляды Юджинии. Было ясно, что к этому разговору мы вернемся позже, без лишних ушей. А пока мы вели пустые разговоры о предстоящем праздновании Арувеля и приеме, который устраивает Дженис Блек.

Сам по себе Арувель был скорее народным праздником. Я знала о нем не так много. Жители Наймарра переодевались в яркие одежды, общались, танцевали и праздновали до самого утра.

В канун праздника город наводнили торговцы со всех концов Объединённых Земель, и горожане, будучи в приподнятом настроении, щедро скупали изысканные ткани и необычные пряности.

Арувель называли праздником солнца и любви – в этот день солнце не уходило за горизонт всю ночь, и, по повериям, этот день был даруем влюбленным.

Но теперь Арувель означал неразбериху с Блеком.

Глава 10

Когда мы дошли до старого дома с покосившимся крыльцом, который портил собой весь вид улицы, я обратилась к Юджинии.

– Я хочу проведать монну Дороту и что– нибудь у нее купить.

– Опять, что ли? – монна поджала губы, – что ты там вообще забыла? Старая развалина никому не нужна, – Юджиния махнула в сторону пекарни рукой. – Уже лет как десять к ней никто не ходит.

– Я хожу, – я немного задрала подбородок, испытывая обиду за старую пекаршу, которой некому помогать, – Дорота очень хороший человек.

– Не пойми меня неправильно, дорогая! Но твои приоритеты… Вместо того, чтобы позаботиться о своем будущем, ты ходишь навещать стариков?! Второго такого, как Дженис Блек, во всех Объединённых Землях не сыскать, а вот нищих на каждом углу пачками! Неужели ты еще не поняла, как в этом мире все устроено?!

Я молчала.

– О женщине заботится ее мужчина! – страстно проговорила монна, а я кивнула, чтобы разрядить атмосферу. Смысла спорить не было.

– Так я могу проведать Дороту?

– Можешь, и не нужно спрашивать. Вас никто не держит силой. А надо бы, – тихо добавила Юджиния и обратилась к остальным: – идемте!

Я поднялась на кривые деревянные ступеньки и сосчитала до десяти, прежде чем постучать. Слова Юджинии были жестокими. Бедность не делает человек плохим, ровно как и богатство не добавляет ему достоинств – такой вывод сделала я, и мне очень не хотелось, чтобы с возрастом я начала думать так же, как и монна.