Давид Сасунский

XXIV

Он вороного оседлал,И – в стремя левою ногой,Пока же правую вдевал,Уж был в Сасуне вороной.Глядит: Давидов конь, один,Уныло бродит по горам.А мсырцы посреди равнин —Что море – нет числа шатрам,Семь бычьих шкур он надевал, —Боялся: от избытка силНе разорваться б! Тучей всталИ с кручи горной возгласил:«Эй, эй, Давид! Где ты? Услышь!Недаром носишь ратный крест!Святую деву помяни,Явись под солнцем этих мест!»Пророкотал донесья кличК Давиду под тюремный кров,«Эй, эй, – сказал, – то дядя мой,С горы Сасуна этот зов!И богоматерь МарутаИ древний крест мой боевой,В мой трудный час взываю к вам…» —И прянул витязь удалой.По жернову ударил он,Разбил на тысячу кусков,Взвились обломки в небосклон, —Так и летят ряды веков.Из ямы вышел: грозен встал, —И задрожал Мелик пред ним:«Мой брат Давид, ко мне поди,Садись за стол, поговорим».«Теперь твой хлеб не для меня,Лукав ты, низок и труслив.Бери доспех, седлай коня,И вступим в бой, пока ты жив».«Ну, вступим в бой! – сказал Мелик, —Но ударять сначала – мне»,«Пускай – тебе!» – сказал ДавидИ стал средь поля на коне,Взял палицу Мысрамелик,Помчался, во весь дух гоня,Он залетел в Диарбекир —И вновь назад погнал коня.Три тысячи был лидров весОгромной палицы одной.Ударил он – в пыли исчез,Заколебался шар земной.«Землетрясенье? Рухнул мир?» —В смятеньи спрашивал народ,«О нет, то жаркой крови пир,То великанов бой идет!»«Один удар – и пал Давид!» —Войскам провозгласил Мелик.Но из-под тучи крик гремит:«Я жив!» – Давида грозный крик…«Ай, ай, – разбегу мало нам!Гляди, как налечу сейчас!» —Вскричал Мелик. Могуч и прям,Сел на коня второй он раз.Теперь уж скачет он в Алепп,Оттуда вновь погнал коня.От вихря пыли мир ослеп,Под бурей задрожал, стеня.Разит. Услыша грозный гром,Оглохли люди, нем язык.«Осиротел сасунцев дом!» —Спешит похвастаться Мелик.«Я жив! – воскликнул вновь Давид, —Скачи еще – черед не мой!» —«Ай, ай, разбегу мало нам!..» —Мелик воскликнул, сам не свой.Мчал в третий раз он горячо,И в Мсырский ускакал предел,И с палицей через плечоВновь на Давида налетел.Изо всех сил ударил он,Ужасен гром был, мир поник,Окутан прахом небосклон,Покрылся тьмою солнца лик,И вот три ночи и три дняСтоял подобьем тучи прах,Была три ночи и три дняДавида смерть на всех устах.Три долгих дня ушло, и вотВ стоявшем тучей прахе томЖивой Давид горой встает —Горою в сумраке густом.«Теперь, – он молвил, – мой черед!»Припав к земле, дрожит Мелик, —Смертельный пал на сердце гнет,Душой кичливой царь поник.Он сам в ту яму, в глубь и тьмуПод земляной забрался кров, —Забился он под сорок шкур,Залег под сорок жерновов.И с места прянул, и вскричалСын-лев, достойный льва-отца.Сверкнул, взыграл, забушевалМеч-молния в руке бойца.Но мать меликова вопит,Вопит и пряды рвет седин:«Топчи мне волосы, Давид!Но мне даруй удар один!»Вторично меч Давид вознес,Сестра меликова – к нему:«Давид, теперь, – вопит сквозь слез, —Рази по сердцу моему!»И час последний наступил.Давид сказал: «Господь, прости!Я два удара уступил,Но третий должен нанести».Тут дядя выступил Торос,«Его разрубишь пополам,Потом, Давид, – он говорит, —Мы тело взвесим по частям.Две половины мертвецаДа будут равны, – говорит, —Иль больше моего лицаНе увидать тебе, Давид».Воспрял Давид и поскакал,Мчит бурно конь – сдержать нельзя.Забушевал и засверкалМеч-молния, и пал разя.Сквозь сорок буйволовых кож,Сквозь сорок мельничных камней.Он пополам рассек царяИ вглубь прошел на семь локтей.«Я жив! – Мелик из тьмы вопит, —Рази еще, – да не рассечь!»Тогда разгневался Давид,Вновь сыплет искры дивный меч.«А ну, встряхнись, Мысрамелик!»Мелик встряхнулся, и тогдаРаспались половины вмиг,Одна – сюда, одна – туда.И вражья рать простерлась в прах.Встал ужас, лица леденя.Давид воззвал: «Оставьте страх,Приблизьтесь, слушайте меня…Жизнь ваша, пахари, темна!Голодный, голый вы народ.Мук ваших тысяча однаИ тысяча одна – забот.Зачем вы взяли стрелы, лук,Пришли – в чужих полях засесть?У нас ведь тоже дом и плуг,И старики, и дети есть.Иль опостылел вам покойИ ваши сельские труды,Иль надоело под горойВам сеять, жать, сбирать плоды?Идите, люди, как пришли,В свой Мсыр родимый сей же час.Но, если из своей землиВы вновь подыметесь на нас, —Хоть в яму брошен будь Давид,Будь тяжким жерновом накрыт,Как ныне, молнией-мечомДавид Сасунский вас сразит.Бог весть, при встрече боевойКто пораскается в тот час:Мы – в грозный вышедшие бой,Иль вы, напавшие на нас!»

1

Ишхан – князь.