скачать книгу бесплатно
Базовая
Бар «Маленькая палка в дорогу»
Стась
Тетя Джерри не была жестокой и злобной теткой-мачехой из детского мультика, и племянниц по-своему любила. Только вот именно что по-своему.
А еще были у нее свои твердые убеждения о том, где именно место женщины в современном мире, и в убеждения эти никак не вписывались знаменитые "Три К" – кухня, киндер, кирха. Муж и детские пеленки, правда, начисто не отрицались, но маячили где-то в страшно отдаленном будущем, практически у самого горизонта, когда ни на что другое и более ей присталое женщина способна уже не будет.
А вот Жанкин кулинарный колледж отрицался напрочь. Как вздорная бабская блажь.
И, соответственно – не оплачивался. Поэтому суточные Стась ею честно делились пополам, против такой блажи тетя Джерри не возражала из принципа: хотите блажить? Блажите. Но оплачивайте это сами. Они и оплачивали, хватало вполне.
Раньше, когда эти суточные были.
Стась сидела за столиком пенсионного кафе с традиционно халявной банкой пива. Она не собиралась его пить – горькая маслянистая бурда, как можно получать удовольствие от такой гадости? Просто здесь на каждом столике стояла корзинка, полная этих банок, на улице шел дождь, а до следующего собеседования было в запасе еще двадцать минут. Двадцать минут уюта и тепла перед промозглой слякотью.
Забавно. Раньше она не замечала, что осень – это так мерзко.
На Стенде осень – горячий сезон. Сбор плодов опикао, из которых потом и давят мятку-сырье. Геймеры толпами стекаются к обменным пунктам, снуют орбитальные челноки, ругаются диспетчера, а под конец обязательно прибывает целая свора дипломированных ксенологов из Лиги для "выявления фактов притеснения внекастового контингента"…
Притеснишь таких, как же!
Кстати, хотелось бы знать – какой идиот назвал Стенд Стендом? В первых отчетах черным по белому дан точный перевод с туземного – "Площадка-для-игр". Это уж скорее стадион. Или корт. Или ринг. Ну, на худой конец – сцена. Но никак не Стенд.
Шутнички! Что те, что эти…
Не заболей она тогда так некстати – судили бы ее на Конусной, как и Джесс, а оттуда до Стенда рукой подать, отбою бы не было от желающих подвезти, намекни лишь. Даже в долю бы брать не пришлось, амазонская солидарность – сила великая.
На Базовой же Стенд – не более чем точка на карте, далекая и неинтересная. Мятка здесь продается на миллиграммы и на вес иридия, только через проверенных поставщиков, ибо если поймают – впаяют такой штраф, что триста раз умереть успеешь, его отсиживая. И фиг кто поверит тому, что считается важнейшей коммерческой тайной АИ, и о чем в размещенном на Стенде легионе знает любая честитка. Еще и пальцем у виска покрутят.
Да и не бывает осенью на Базовой тех, кому можно было бы доверять. Лишь неудачницы и штрафники, срок доматывающие. Ушедшие в запас, отстраненные, оштрафованные по дисциплине или нравственности, залетевшие не ко времени или экономящие на отпускных. Шваль, короче.
Вряд ли кто из них сумеет достать корабль. Тем более – грузовой.
Конечно, все сложилось бы совсем иначе, останься она вместе с Джесс. И не важно даже – где, здесь или на Конусной, можно даже у черта на рогах. Джесс в любой момент и в любой дыре могла бы получить супернавороченный корабль с вышколенным экипажем и золотыми переборками, просто попросив его у папы. В подарок. И не на день рождения даже – боже ж ты мой! Зачем же ждать так долго из-за таких-то пустяков, если девочка хочет?!
Но Джесс сейчас поправляла пошатнувшееся здоровье на Верхнем Галапагосе и была еще менее досягаема, чем и без того недосягаемый Стенд.
Еще раз взглянув на часы у двери – свой призовой "Таузунд" она отдала вчера мотористу буксира за челночный рейс на Хайгон, – Стась встала, машинально поправила униформу, пригладила волосы. Банку дешевого "Туборга" при этом она сунула в карман вполне сознательно.
Глава 4. Правила – не денежный эквивалент парсека, чтобы нравиться всем
Базовая
Индивидуальная кабинка дальсвязи, офисы, улицы
Стась
Доктор Ли Нгу Ен был улыбчив, лыс и толст, словно на рекламном ролике китайского ресторана. Его крохотные черные глазки напоминали двух тараканов, запеченных в круглом лимонном кексе. А еще у него была забавная манера складывать сарделькообразные пальцы домиком на объемистом животе.
– Вы можете водить все, что угодно, от мотодиска до тяжелого крейсера… Ну, если справитесь, конечно… За одним исключением. Облегченные шлюпки и истребители типа "единорог". То же самое и насчет планетарной работы – все что угодно, пожалуйста, никаких ограничений, за исключением горячего цеха…
Он пожал пухлыми плечами, добавил с еле заметным оттенком то ли обиды, то ли укоризны:
– То же самое вам мгла сказать любая полуграмотная санитарка, для этого незачем было обращаться ко мне, тратя столько времени на дальсвязь.
Крест в личной карте был жирно-сиреневым, отвратительным, как раскормленный паук. Окончательным. Голубой еще оставляет хоть какую-то надежду, его можно после реабилитации переправить в зеленый. Сиреневый – уже насовсем, даже дальтонику ясно.
Стась не была дальтоником.
– Док, я не верю, что ничего нельзя сделать. Я знаю девчонок, у которых само зарастало, как уши, и не по одному разу!
Сардельки вяло шевельнулись и снова сомкнулись домиком, черные тараканы нырнули в наплывы лимонного теста.
– Конечно, кто будет спорить? Случается. Но на вашем месте я бы особо не рассчитывал, работали качественно. А уж тем более – после родов… хм-м…
– Док, мне вас рекомендовали как лучшего специалиста по гименопластике…
Тараканы вынырнули, уставились на Стась непотараканьи остро, голос не изменился:
– Кто?
– Эльга.
– Эльга? Не помню такой. Впрочем, у меня бывает столько пациенток…
– Бешеная Эльга-Держи-в-масть.
– А-а-а… – Пухлые губы с сомнением вытянулись. – Впрочем, почему бы и нет? Не знаю только, что это вам даст, ведь ограничения никуда не денутся. Разве что только при поверхностной проверке…
– Вы меня неправильно поняли, док. Мне не нужен косметический ремонт. Я – ас, понимаете? Честитка. Я на авансовом сроке. Мне меньше года до приема осталось. Но – РЕАЛЬНОГО года, понимаете? И отработать я его должна не где-нибудь, а именно в сборочном или на единорогах! Эльга говорила – это дорого. У меня есть деньги… Вернее – будут. Я получу к ним доступ, как только возобновлю контракт. Семь лет псу под хвост, семь реальных лет – я не хочу, понимаете?! Я отдам с любыми процентами, сколько скажете. В конце концов, моя родная тетка – доверенный секретарь самой Фриды Лауэрс, и если вам нужны поручители…
Нгу Ен Ли вздохнул. Посмотрел снизу вверх. Так смотрит очень добрый и очень усталый директор школы на чрезвычайно тупого второгодника.
– Деточка, дело ведь не в этом разнесчастном кусочке кожи, ну как же вы не понимаете… Я могу вам туда вшить хоть молнию, хоть крючочки-кнопочки, да только что это вам даст, кроме некоторого физического неудобства?.. Биоритмы-то ваши при вас останутся. Вы, когда в седло садитесь, эмкан, простите, куда крепите – на голову или… Вот то-то же. Это необратимо, деточка.
– …Три оплаченные минуты истекли. Если желаете продолжить разговор, нажмите кнопку один и введите код оплаты…
Стась встала и вышла из кабинки, не дослушав.
Необратимо.
Деточка.
Вот так…
***
"Счет аннулирован в связи с действиями, приравненными к самовольному расторжению контракта".
Считалось, что это был секретный счет.
Ага! Как же ж. Мечтать не вредно.
Стась не расстроилась. Посмотрела на оплавленную пластиковую карточку. Хихикнула. У каждого человека имеется своеобразный предохранитель, который перегорает, если напряжение превысит определенный предел.
У нее этот предохранитель полетел еще утром, когда Ник отшатнулась, шипя: "И у нее еще хватает наглости!"…
***
Стась увидела патрульный корабль рано утром. Сквозь прозрачную стену зала ожидания, в одном из кресел которого проводила вот уже третью ночь. Встала с жесткого сиденья, невыспавшаяся и злая, рассеянно посмотрела на летное поле – и увидела.
Словно продолжение сна.
Какого черта делать патрульным на Базовой осенью?!! Тем более – "Серебрянной Чайке", аккредитованной на Стенде с самого начала. Покинуть орбиту ее могло заставить только нечто весьма неординарное.
Вроде еще одного нарушения 117-ой статьи…
***
Это был шанс.
Не ахти какой, конечно, но все-таки… Лиз, конечно, капитан тот еще, резкий и грубый, быстрый на расправу и тяжелый на руку. Но при этом она оставалась справедливой и честной. И от девчонок своих того же требовала. Сочувствия от нее не дождешься – плечами пожмет лишь да оборвет грубо.
А вот в долг даст.
И не спросит зачем.
Причем не постесняется потом взыскать все до секундочки, но – даст. И не по старой дружбе вовсе, нет у нее друзей, а просто из принципа. Потому что с ее точки зрения это – правильно. Нет, Лиз была далеко не худшим вариантом. Лишь бы на вахте оказался кто-нибудь не слишком высокомерно-правильный…
На вахте была Ник.
***
… Жанка…
Стась перестала хихикать на полувдохе.
Жанка, мать ее за ногу… Ты же обещала ребенку. Хотя бы этот год. Ты же клятвенно обещала! Идиотка.
Мадам Ламоль, божественная Зоя, говорила иногда, щуря на солнце светло-серые глаза: "Сделайте глупость! Для меня. Ну я вас очень прошу…"
Да, она говорила так. Другим.
Но она никогда не делала глупостей сама.
***
Тяжелая столешница из натурального камня. Это хороший признак – не мелочатся, значит. Ваза с фруктами, розетка с конфетами, кофе со льдом, топи-кола в запотевшем бокале.
– Угощайтесь.
– Благодарю.
Деликатно – одну карамельку двумя пальчиками. Пальчики, между прочим, тщательно отмытые и наманикюренные при непосредственной помощи ненового, но весьма неплохого дорожного наборчика одной не ко времени зазевавшейся туристочки, костюмчик почищен и выглажен в припортовом туалете, личность приведена в порядок и даже слегка подмазана. Не хватает только бус, тех самых хрустальных светящихся бус, на которые Зоя в свое время поймала Роллинга. Зато есть наградные листы, а это тоже немало…
В перстне белого металла – узкий сиреневый камень. Он ярко высверкивает, когда холеные пальцы диспетчера перебирают распечатки. Здесь не экономят и на документах, предпочитая не листать в виртуале, тоже хороший признак. Только вот камень… Сиреневый, словно крест в карточке. Символ окончательности…
– Вы знаете наши условия?
– Да.
– Аванс небольшой, зато на все время контракта персонал поступает на полный пансион…
– Меня это устраивает.
Снова шелест бумаг.
– У нас вахтовая система и нет особых условий для детей…
– Я не собираюсь размножаться.
– Что ж, это снимает вопрос. Амазонкам мы рады всегда. И им у нас, я бы сказала, неплохо. Многие продлевают контракты, и не раз. Есть возможность профессионального и должностного роста… Вы ведь офицер? Чиф?
– Джорент.
– Ну, это тоже неплохо. У джорентов больше амбиций. Когда вы сможете приступить?
– Когда будет нужно.
– Ответ истинной амазонки. Вот и славно. Следующую смену мы отправляем в субботу. Суббота вас устроит?
– Вполне.
Пальцы мерзнут.
Скрещенные, глубоко засунутые в карман – а все равно мерзнут…
Слишком уж это хорошо, чтобы оказаться правдой.
– Ну что ж, тогда до субботы…
Слишком.
– Постойте, минуточку…
Вот оно.
