Обладая тобой

Не дав себе передохнуть, я продолжил просмотр. Но то что сейчас вошло в мой в кабинет, нельзя показывать людям, если только в зоопарке. Глаза мои полезли на лоб от этой «королевы дорог», которой один путь – на ближайший перекрёсток дальнобойщиков ловить, они ребята голодные и непритязательные, любой дырке рады. В день ей по двадцать штук обслуживать, а не в моих помощницах сидеть, если только всех клиентов распугивать. Штукатурка с её лица сыпалась чуть ли не на пол, представляя собой ужасное зрелище, примерно такое, когда лицо совсем никогда не умывают, а только каждое утро наносят свежую косметику, отчего она толстыми пластами скапливается на лице.

Меня передёрнуло от отвращения. Ну что же мне так не везёт сегодня! То ли все сговорились против меня и хотят похоронить мой член на веки вечные в моих штанах. Эта «леди» жевала жвачку, чавкая на всё помещение так громко, что мне казалось эти звуки отскакивают от стен, эхом причмокивая у меня в голове. Одета она была очень эффектно, и я вас уверяю, вы бы обязательно обернулись ей вслед и не один раз. Это как сбежавший леопард из зоопарка, на которого ты обязательно обратишь внимание и убежишь как можно дальше. Почему именно леопард? Да потому что одета она была в короткое леопардовое платье, тесно облегающее фигуру, вернее свисающий по бокам жир и толстенькие ляжки. Я бы не сказал, что она была сильно толстая, просто платье было слишком узкое и облегающее, чем в невыгодном свете преподносило её телеса, не скрывая, а наоборот обнажая все недостатки. Фиолетовые лосины и такого же цвета кроссовки на ногах завершали этот шикарный и неотразимый образ.

У меня было одно желание: поглубже спрятать свой член, а самому сходить помыться. В кабинете срочно нужно после её ухода провести дезинфекцию, чтобы не подцепить придорожной венерической дряни. При взгляде на неё казалось, что она распространяет эту заразу даже воздушно-капельным путем. Пока она не ушла, я даже дышал через раз, вот так она меня запугала. Ну, почему так случается именно со мной? К Рустаму вряд ли такие экземпляры приходили. Конечно, Марат же всеядный, ему любая сойдёт. То ли старею, то ли разборчивый такой становлюсь, но нет уже того, что раньше, когда я на любую, как молоденький солдат, реагировал.

А может быть, Лариса так меня изменила, что я больше не хочу быть прежним? Чувство вины перед ней вновь затопило меня с головой. Она избавилась от ребёнка, и это только мой грех, который мне никогда не искупить… И ещё одна мысль не давала мне жить спокойно: мой ли он был, и говорила ли она правду? Мне стало плохо от мыслей о Ларисе, я открыл окно, чтобы подышать свежим воздухом. В глазах потемнело, чувство вины перед этой девушкой грызло меня, как самый жестокий поступок в моей жизни. Неважно чей это был ребёнок, вернее важно, конечно, лично для меня, но сам факт того, что я отвернулся от человека, когда он приходил ко мне за помощью, совсем не был на меня похож…

– Можно? – услышал я за своей спиной в том момент, когда смотрел в окно отрешённым взглядом, полностью погрузившись в свою боль.

Я не заметил, как кто-то неслышно подкрался ко мне сзади. Это что за несанкционированное нападение? Я вроде бы никого не приглашал войти. Повернув голову, я увидел своего пятого кандидата, вернее старушку лет семидесяти пяти, на вид очень дряхлое создание. Секунда и я зажмурился, отгоняя от себя это видение. Пока так стоял, думал, хоть бы открыть свои глаза, а передо мной прекрасная незнакомка в сексуальном белье. Хоть бы померещилось, хоть бы померещилось, повторял я про себя бесчисленное количество раз. Постепенно начал открывать сначала один глаз, потом другой и разочарованно выдохнул, потому что мне ни хрена не померещилось. Бабуля всё также стояла на том же месте, однозначно уверенная в том, что не ошиблась адресом. И этот раритетный экземпляр что, тоже пришла устраиваться на работу? Или, понадеялся я, может, всё-таки семечки продаёт или сигареты поштучно? Нет, отмёл эти варианты я, она больше похожа на строгую библиотекаршу, которая выдаёт пыльные книжки школьникам. На ней была блузка с рюшами и воланами, старомодная юбка в пол, химия на голове, бусы поверх блузки и золото на всех пальцах. Тот ещё старомодный экземпляр пожаловал.

– Я, молодой человек, стенографистка, а вот моё резюме, – развеяла она мои надежды на то, что ошиблась местом прибытия.

Она протянула мне в руки увесистую папку, что меня вместе с ней чуть ли к полу не придавило. Вот это послужной список, взвесил его в руках я, почти как моя штанга по весу, которую я каждое утро тягал для улучшения своей физической формы. Я точно уверен, что она умная женщина, вернее бабушка, но мне нужна молодая и энергичная, а не это еле-еле ходящее и еле-еле смотрящее недоразумение.

– Я работала в ЦК партии и имела личное знакомство с Леонидом Ильичом Брежневым! – с гордостью заявила она, приподняв нос к потолку, чуть не проткнув его им, что я даже посмотрел вверх на наличие там повреждений.

Сегодня будет хоть одна нормальная кандидатка? Мне хотелось уже взвыть от досады, как тому серому волку. Уже вряд ли кто-то адекватный придёт, это последняя, ждать чуда не стоит. Чудеса только в сказках случаются и то не во всех.

– Хорошо, допустим, а на компьютере вы работать умеете? – задал я ей самый простой вопрос, сомневаясь в том, что она вообще его в глаза хоть раз видела.

– Я ещё, молодой человек, на «Роботроне» работала! – с чувством собственного достоинства отзывалась она об этом недоразумении в металлическом корпусе серо-зелёного цвета, способное выдержать ядерный удар, которое давно списали уже даже в самых глухих колхозах.

– То есть на более современных моделях вы работать не умеете и как мышка выглядит не знаете? – спросил я её, посмеиваясь над её важным видом.

Отстала ты, бабуля, от жизни со своими навыками.

– А причём здесь грызуны и компьютер? Молодой человек, нажимать на клавиши я и так могу, наберу вам что угодно: выписку из досье, наградной лист, статистические сводки и русским языком, между прочим, я владею в совершенстве.

– А зачем нам все это нужно, можно спросить? Нам нужно договора заключать, в командировки ездить, факс отправлять, интернетом пользоваться.

По её огромным глазам я понял, что сейчас я говорил на иностранном языке и половину терминов она не поняла, а говорит, что владеет русским языком в совершенстве. Кое-как выпроводив её из кабинета, первым делом я снял галстук и швырнул его в самый дальний угол. Тут же скинул с себя и пиджак, который тоже полетел только в другом направлении. Ну и денёк выдался, врагу не пожелаешь!

Только я хотел сесть, как дверь открылась, а на пороге, как в той сказке, стояла она, сексуальная богиня из моих грёз. Мне хотелось закричать от радости, «Аллах, ты наконец-то смилостивился надо мной и послал в мои апартаменты хоть одну шикарную бабу». Мой член сразу отреагировал и встал, натянув ткань штанов, и моё желание недвусмысленно стало выпирать наружу. Я выдохнул от облегчения, а то уже испугался, что импотентом становлюсь.

– Можно к вам на собеседование? Надеюсь я вовремя? – самым сексуальным голосом томно произнесла незнакомка, выделяя каждое слово, что я с ног до головы покрылся крупными мурашками.

Вид у нее был соблазнительный ещё и тем, что она постоянно поправляла свои светлые волосы, и облизывала губы, слегка прикусывая нижнюю. Вот эта женщина! Просто ходячий секс! Видимо, мои похотливые мысли чётко ею считывались с моего вмиг поглупевшего лица. Девушка только понимающе улыбнулась и недвусмысленно посмотрела в район моей ширинки. Удивлена она не была, потому что однозначно привыкла, как мужская половина человечества реагирует на неё. Женщины всегда чувствуют, как действуют на противоположный пол и пользуются этим в своих корыстных целях.

– Меня зовут Мария, и я хотела бы показать вам своё резюме, – подала папку она и слегка наклонилась вперёд, показывая мне при этом, явно не случайно, увлекательное кино в недрах своей блузки.

Какое блин резюме, крошка, я хочу тебя трахнуть в рот, раком, развальцевать твою шикарную задницу, а она мне свою биографию тычет. Вот теперь я точно взмолился всем святым… Зачем я просил красотку, уж лучше бы сейчас передо мной та старушка шапокляк была, потому что соблазн был велик, и я был на грани нарушить свою клятву верности Наташе…

Глава 12. Марат

Передо мной стояла дилемма: взять на работу умную, но страшную, или умную, но красивую и сексуальную. Рустам дал право решать мне, и я принял решение, которое мне совсем не нравилось. Как бы умом я не понимал, что надо взять эту высокую страшную каланчу, кандидатку номер два, у меня ни рука, ни тем более моя третья нога не поднимались это сделать. Если бы голосовал мой член, то и выбирать бы не приходилось, эта сексуальная Мария уже бы работала и сводила нас обоих с ума своими пышными сиськами, которые были у неё что надо, хоть член туда с разгону загоняй, о чём я и мечтал со вчерашнего собеседования. В таких делах, говорят, что одна голова хорошо, а две лучше, но мою вторую голову, которая находилась ниже пояса, можно было и не спрашивать. Его голова уже стояла и чётко в одном конкретном направлении, повернувшись влево, где лежало досье Марии. Пусть Рустам хоть убьёт, но мой член уговорил меня, и я не скажу, что я не сопротивлялся, очень долго сопротивлялся, целых пятнадцать минут, взять на должность нашего помощника эту сексу-бомбу. Да простит меня Аллах! Теперь хоть с закрытыми глазами на работу ходи! Но свои решения я не меняю и через минуту, пока не передумал, набрал домашний номер Марии и обрадовал её, что она утверждена и с завтрашнего дня может приступить к своим непосредственным обязанностям.

Поговорив с той, я сглотнул слюну. Взгляд не отрывался от маленького коричневого кожаного блокнота, в котором были записаны все необходимые телефонные номера. Я неосознанно потянулся к нему и открыл нужную страницу. Не дав себе время на раздумья, я тут же набрал желанный номер. С тех пор как Рустам сообщил, что Лариса сделала аборт, я каждую минуту хотел это сделать. Всё, что сейчас желало моё сердце, любым возможным способом прикоснуться к ней, даже если это будет простое "алло" в телефонной трубке.

– Алло, – услышал я голос той, чей образ вижу во сне почти каждую ночь.

– Говорите, вас не слышно, – продолжала спрашивать она, а я сидел и наслаждался таким любимым звучанием её голоса, словно и не расставался с ней никогда, таким родным он мне показался.

– Почему вы молчите? – как-то подозрительно заволновалось Лариса.

Я не стал больше давить на её психику и хотел уже положить трубку, когда услышал её надрывной крик, переходящий в тихий плач.

– Я вам всё ещё тогда сказала, я не знаю, где он сам, его деньги и документы! Дайте мне жить спокойно!

Резким движением руки я прервал наш странный разговор. Мыслей было много, но они не вязались друг с другом. Понял я одно, что у девушки возникли серьёзные неприятности, и кто-то шантажирует её. Этот разговор должен был принести мне облегчение, но вместо этого внёс в мою душу ещё большую тревогу. Что теперь делать? Мы вроде бы чужие люди друг другу, тогда почему мне так больно сейчас и беспокойно на душе?

– Можно? – услышал я тихий женский голос.

Медленно повернув голову я увидел Надю, нашу бывшую секретаршу. Интересно, что ей здесь понадобилось?

– Проходи, Надя, рад тебя видеть, но если ты пришла по моей прошлой просьбе, то извини, я сегодня на твоё место принял человека, и она завтра приступает к работе, – развёл я руки в стороны, поджав губы, с сочувствием ей улыбаясь.

Жаль, конечно, Надю я знал уже не один год, и мне было обидно, что так всё вышло. А все из-за того, что сначала Рустам не смог удержать свой член в штанах, потом язык за зубами, уютно устроив его во рту у этой женщины, за что она и пострадала. Жизнь несправедлива, а что делать.

– Нет, я не по этому вопросу, у меня с работой все в порядке и меня всё устраивает. У меня к тебе серьезный разговор… – без тени какой-то шутки или иронии начала она.

Волосы зашевелились у меня на голове. Я реально сейчас напрягся от такого заявления. Обычно, когда женщина так начинает говорить, то она или залетела от тебя, или, не дай Аллах, решила принять моё прошлое предложение руки и сердца, которое я, не подумав своей головой, ляпнул тогда после нашего бурного секса.

– Слушаю тебя, Надя, говори, чем смогу помогу, – начал я издалека, подводя её к сути разговора. – У тебя что-то случилось?

– Да, но не сейчас… – загадками говорила она, ходя вокруг да около.

Странно… у нас с ней всегда было всё без церемоний, а сейчас она вела себя так, словно в чём-то виновата передо мной.

– Надя, говори уже! – не выдержал я и прикрикнул на неё.

– Обещай выслушать спокойно и не свернуть мне шею?

Согласился сразу, уверенно качнув головой, не подозревая даже о чём дальше пойдёт речь. Но ей было этого недостаточно, она не успокоилась, пока не потребовала клятвенно это заверить.

– Пообещай, поклянись мне! – упорствовала девушка.

– Клянусь, Надя, что не сверну тебе шею!

Пока давал клятву, театрально закатил глаза, уже изрядно теряя терпение. Мне стали любопытны варианты нашей дальнейшей беседы, и я решил слегка пофантазировать на эту тему, чтобы поднять себе настроение и сбросить часть напряжения. Убила что ли кого в нашем офисе и закопала у себя в саду, или сейчас окажется, что она всё это время была мужчиной, а я и не замечал? Мне стало весело от своих предположений, и я широко улыбнулся, обнажив свои белые зубы. Но то, что мне сказала Надя в следующую секунду, не просто сбило с меня всё веселье, а окончательно выбило почву из под ног, которая и так в последнее время была рыхлая и зыбкая, что только капни и провалишься глубоко и надолго.

– Помнишь тот день, когда тебе показалось, что кто-то приходил к нам в офис? Тебе показалось, что я странно себя вела и ты ещё допытывал меня об этом? Помнишь?

Я кивнул, как в замедленной съёмке, чувствуя нутром надвигающуюся катастрофу.

– Так вот, тебе не показалось… Сюда приходила девушка и принесла вот это.

Надя подошла ко мне и положила на стол конверт, в котором я обнаружил солидную сумму. Одна пугающая догадка шевельнулась в моём сознании… пол пошатнулся подо мной… Я ждал продолжение её рассказа, хотя в глубине души уже знал, что она сейчас скажет… Я окаменел, не мог ни пошевелиться, ни произнести хоть одно вразумительное слово.

– Это была бывшая девушка Рустама, и она хотела встретиться с тобой, чтобы передать деньги… Марат, прости меня, не знаю, что на меня тогда нашло… Она злила меня, я дико ревновала вас обоих к ней. То с Рустамом крутила, теперь за тебя взялась… И я решила показать ей, что ты мой, и ей здесь ничего не светит…

Она всё говорила и говорила, а я прикрыл глаза от бессилия что-либо уже изменить… Всё сделано и испорчено, окончательно и бесповоротно…

– Она всё слышала? – голос мой задрожал. – Что было между нами тогда? Она же не ушла и всё слышала?

Надя виновато опустила голову в пол, и я понял, что да, и это самое настоящее фиаско. Всё это время я считал её расчётливой дрянью, поимевшей с меня денег… Какой же я придурок, ведь я их сам ей сунул. Лариса эти бабосы даже не просила, приходила за поддержкой, а я унизил её, вручив ей, как самую великую ценность, эти ненужные бумажки. Я был не в себе, зол и обижен, но разве меня это оправдывает?

Сейчас, в эту самую минуту мне хотелось кричать на весь свет, как дикому раненому зверю, рвать и метать, всё здесь уничтожить в пыль… Только смысла в этом нет, это ничего не даст и уж тем более ничего не изменит… Лариса далеко… как никогда чужая и недосягаемая и никогда меня не простит… Боль спазмами сдавила моё горло, парализуя всё моё тело, которое стало ещё более деревянным и неподвижным.

– Марат, прости меня, я ошиблась, теперь сожалею о своём поступке. Сначала я ревновала и хотела ей досадить, поэтому и устроила то показательное выступление, которое она слышала по селектору. Я хотела вернуть эти деньги почти сразу, но потом кое-что случилось… Помнишь, я брала несколько дней отгулов? Так вот, у моей мамы был обширный инсульт, ты же сам знаешь я одна детей воспитываю, ещё и мама на моём попечении. Деньги мне позарез тогда нужны были, и я воспользовалась этими. Они помогли мне провести эту недешёвую реабилитацию, сам же знаешь, что лекарства все дорогие, а помочь мне некому…

– Надь, – прервал её я, – мы столько лет знаем друг друга, ты почему мне ничего не сказала, я бы тебе помог?

– Не думала, что вам есть до меня дело. Одно дело спать вместе, другое помогать! – говорила она это на полном серьезе, отчего я почувствовал себя каким-то недомужиком.

– Ты это серьёзно сейчас говоришь? Дура, что ли? За кого ты меня принимаешь? Ты что считаешь, если я такой легкомысленный и секс люблю, то и человек из меня так, мягкое что-то?!

Возмущению моему не было предела. Такое мнение сложилось обо мне у человека, что я не мог спокойно стоять на месте и стал нарезать круги по кабинету, обида душила меня изнутри.

– Да я в жизни в беде ни одного человека не оставил и животное в том числе, даже если себе не забирал, то пристраивал!

– А что ты хочешь? – парировала в ответ Надя. – Да вы с Рустамом ни разу не поинтересовались, как у меня дела и нужна ли мне помощь!

Её аргументы били заслуженно в цель, что правда то правда. Мне стало стыдно… Пора признать, что Надежда права. Я просто плыл по течению и жил в своё удовольствие, никогда ни о чём не заморачиваясь всерьёз.

– Справедливо, но это не значит, что я бы тебе не помог в трудную минуту… Поняла? Это разные вещи! Как ты вообще могла такое предположить, ведь мы столько лет рука об руку шагали? Разве я давал повод в себе хоть раз усомниться? Ты считаешь меня таким недалёким?

– Прости, я ошиблась, – посмотрела на меня виновато, – но ты ни разу не дал повода подумать обратное…

– Забери деньги, тебе они нужнее…. мне они не нужны… я их не возьму… Видеть их не могу… – смотрел я на них, как на ядовитую змею. – Купи детям подарки или одежду какую.

Я собрал деньги в кучу и сунул ей в сумку, которая висела у неё на плече. Надя хотела возразить, но я прикрыл ей рот ладошкой, сказав своё твёрдое слово.

– Надя, если хоть немножко я что-то значил или значу для тебя, не перечь. Мне они не нужны, для меня они кровавые… Ты даже не представляешь, что я сделал и предвестником каких трагических событий они послужили. Просто забери их и потрать на доброе дело… Мне это необходимо, понимаешь? Хоть так сделать кого-то немного счастливым.

Больше Надя не говорила, а просто меня обняла. Я не чувствовал к ней сейчас никакого возбуждения, какое обычно было в её присутствии. Вся жизнь и энергия покинули моё тело… Я был как неживой манекен… Такое чувство, что сердце моё перестало биться и снабжать организм кровью, потому что я чувствовал только ледяные, безжизненные части своего тела. Потихоньку я почувствовал позитивную энергию и уверенность в завтрашнем дне, которую мне давала поддержка родственной души. Эта женщина в этот момент была, как сестра, утешающая брата.

– Ты даже не представляешь, что я сделал… что натворил… Ты права… я плохой человек… – мёртвым голосом проговорил я еле слышно.

– Нет, ты очень хороший, а ошибаются все. Посмотри на меня! – скомандовала она.

Взгляд её был твёрдый, уверенный голос сказал:

– Сейчас, Марат, ты возьмёшь себя в руки и будешь жить дальше. Хочешь, исправишь то, что натворил, не хочешь, не исправляй, но сделай выводы. Скажи мне одно, если бы я отдала деньги в тот же день, или если бы она сама тебе их тогда отдала, это бы что-то изменило для тебя?

Это был вопрос на миллион рублей, на который я не знал ответа. Тогда у меня были в отношении Ларисы другие эмоции, и безудержная, выедающая всё хорошее на своём пути ярость клокотала в моей крови. Сейчас ничего этого я не чувствовал, только сожаление и осуждение самого себя в неправильно принятых решениях. Поэтому я ответил честно, в благодарность за её поддержку.

– Нет, это бы ничего не изменило, но сейчас меняет многое. И я костьми лягу, но исправлю то, что я сделал, пусть даже она не вернётся ко мне…

Глава 13. Марат

– Марат, что происходит? Ты меня больше не хочешь? – дрожащим голосом спросила у меня Наташа, когда мы этой ночью легли в постель.

– Не говори глупостей, Кнопка, просто я дико устал, – отбрехался я.

Но она была права, я не хотел Наташу и ничего не мог с собой поделать. Да и вообще сейчас ничего не хотел. Надеюсь, это только сегодня, завтра всё пройдёт, но заглянув в своё сердце, понял, что не пройдёт. Зачем я позвонил Ларисе? Её голос до сих пор звенел у меня в голове, такой любимый и родной… Мне сейчас хотелось увидеть её хоть разочек, хоть мельком, даже издалека… Она вернула деньги и сделала аборт… у меня мог родится ребёнок, но я сам, своими собственными руками его убил… Никогда ещё в своей жизни я не испытывал подобной боли…

– Марат! Марат! Марат! – очнулся я, когда почувствовал, что меня уже долгое время Наташа трясет за плечо.

Я посмотрел на неё своим безжизненным взглядом.

– Что с тобой? Я уже десять минут пытаюсь до тебя достучаться, но ты не реагируешь?

В глазах Наташи плескалось не просто беспокойство, а испуг и страх за меня. Она всё понимает, всё чувствует, знает меня, как саму себя. И она как никто другой заслуживает знать правду. Я не могу ей врать.

– Скажи мне, что случилось? Я все пойму и поддержу тебя, чтобы не произошло. Ты же знаешь, что можешь мне доверять…

– Знаю, малышка, но боюсь, что в этот раз даже ты от меня отвернешься… – печально улыбнулся я ей, слегка щёлкнув по вздёрнутому носу.

– Нет! Никогда! И не мечтай об этом! Даже если ты кого-то убил, эта тайна умрёт вместе со мной!

Небывалая до сих пор решимость искрилась не только в её голосе, но и взгляде. Такая она была сейчас смешная, глупышка моя… влюбленная в меня по уши девочка, такая родная и безмерно дорогая… Я не смог сдержаться и улыбнулся, впервые за долгое время.

– Ну у тебя и фантазия разыгралась. Наташка, Наташка… ты даже не представляешь, что я сделал… – покачал я головой, сглотнув вязкую слюну во рту.

Сердце стучало гулко в груди с таким шумом, пульсируя в ушах, что я думал, моя голова сейчас лопнет.

– Я очень плохой человек… очень плохой…

– Нет! Ты самый лучший! – с пылом закричала она, что я испугался Пашку разбудит. – Рассказывай, и я тебе докажу, что ты ошибаешься!

А что я теряю? Наташе я могу даже свою жизнь доверить и не страшно. Мы лежали уже в постели, но это было совсем не место для откровений. Стены душили и сдавливали со всех сторон, мне не хватало воздуха и пространства, и я позвал Наташу выйти со мной на лоджию. Она набросила халат, и мы вместе вышли освежиться. Оказавшись на лоджии, я сделал несколько глубоких глотков свежего вечернего воздуха. Голова вмиг прояснилась и сразу стало легче дышать.

На улице было лето, город ещё не спал, а только готовился войти в объятия Морфея. Квартира моя была в тихом уединённом месте, окна которой выходили во двор, где днём шумно резвится малышня, а поздно вечером иногда сидит на скамеечке молодежь и поёт песни под гитару. Соседи на это всегда реагируют по-разному: кто-то кричит из окна, что им мешают спать, а кто-то совсем невежливо затыкает этого зануду, чтобы не мешал слушать песни о любви…

– Ты же не куришь?

Глаза Наташи полезли на лоб, когда я поджёг сигарету и вдохнул дым, почувствовав облегчение во всём теле.

– Не курю постоянно, но иногда, в такие моменты как сейчас мне это необходимо.

Она потрепала меня по плечу, поддерживая, и ждала начала моей исповеди. Я не стал долго тянуть и выложил всё, как есть.

– Помнишь, конец февраля, когда ко мне приходила девушка? Это было перед тем, как нам съехаться?

– Конечно помню, ты тогда был сам не свой. Это она, это из-за неё ты такой? – сцепила зубы она, злясь на девушку, которую считала виноватой во всех смертных грехах.

– И да и нет… – туманно ответил я.

– Как э-то по-ни-мать? – растерялась Наташа.

Я задумчиво посмотрел я вдаль ночного города, стыдясь смотреть в глаза этой чистой и непорочной женщине.

– Я отрицательный герой, малышка… В тот вечер я выставил из дома девушку… она была беременна, – резко перевёл я взгляд на Наташу, – моим ребёнком…

Я наблюдал за сменой эмоций на лице девушки. У Наташи, как я и ожидал, пропал дар речи, и она первые несколько минут не могла вымолвить ни слова. Только смотрела на меня широко открытыми потерянными глазами.

– Это не всё, – продолжил я свои откровения, – я откупился от неё деньгами и выставил вон из моего дома и моей жизни… Вот такой я хороший человек, милая моя Кнопка… Если ты сейчас же уйдёшь отсюда или плюнешь мне в лицо, я пойму и даже не обижусь, потому что ты во всём будешь права…

Она сощурила глаза, превратив их в узкие щёлочки, сложив руки на груди, а потом жёстким голосом сказала, как отрезала: