Дух некроманта

скачать книгу бесплатно

Дух некроманта
Роман Сергеевич Цуканов

Что если дать зверю немного ума и непомерную силу? Не осознавая ответственности за данной властью он разрушит всё, к чему притронется. Три королевства, точно три зверя, ослеплённые местью готовятся развязать очередную войну, но на этот раз в ней будут лишь проигравшие. Пророчество гласит: от рек крови саму природу охватит ненависть, небо померкнет, а земля восстанет против живых. Единственная надежда для тех, кто верит в пророчество, это утраченная сила, скрытая в наёмном убийце и послушнице храма. Однако этот мир лишил их всего, почему они вообще должны его спасать?

Пролог

На северную деревню Мэнгорна уже давно опустилась ночь. От былого шума детских голосов за окном остался лишь густой мрак и холодный ветер, что без устали покачивал макушки деревьев.

– Даже ветер словно другой, – неспокойно пробормотал магистр, одиноко сидящий у окна. – Точно затишье пред бурей.

Та же блеклая луна за окном, тот же безотрадный каменный подоконник, но ощущения совсем иные. Вместо былого спокойствия Елифан чувствовал, как страх душил его изнутри. Началось это со странного ночного кошмара, что возвращался каждую ночь. Там, выжившие остатки людей упорно пытались спастись, однако каждый раз их настигала смерть. Это были разные лица, разные истории, но с одним предсказуемым финалом. Магистр оказывался последним выжившим и с отчаянием наблюдал закат рода человеческого. На последнем издыхании он поднимал глаза вверх, с надеждой увидеть хоть немного солнечного света, но в небе витали лишь тучи пепла, а рядом был только чёрный клинок, который тут же обрывал последнюю человеческую жизнь.

– Что же этому положит начало? – со злобным отчаянием добавил старик.

Внезапно магистр взял светильник и быстрым шагом вышел из комнаты. Несмотря на свой «солидный» возраст, он ни на секунду не сбавлял темп. Даже когда пришлось спускаться по каменной винтовой лестнице, он летел, перепрыгивая по три ступеньки разом. Магистр уже не в первый раз спускался по этой лестнице ночью, все его спонтанные «озарения» приходят в основном во время бессонницы или поздно вечером, когда ещё не так далеки воспоминания ушедшего дня. Некоторые его ученики относят эту привычку к старческим «чудаковатостям», другие же верят, что именно благодаря внезапным озарениям их магистр создал множество алхимических формул и изобретений, которые впоследствии положили начало ордену познания. Шесть лет назад главе запада Иларону настолько понравились наработки старика Елифана, что он без раздумий построил для него крепость, которую и назвали орденом познания. Сюда мог прийти каждый, кто умел читать, обладал талантами, и тянулся к знаниям, если, конечно, был согласен после обучения посвятить себя целям ордена на пять лет, без права преждевременного ухода.

Спустившись по винтовой лестнице, магистр попал в основное здание ордена. Тут жили новоприбывшие ученики и некоторые давние последователи ордена, которым после пятилетнего срока выделили отдельные комнаты. И те и другие, скорее всего, спали, поэтому магистр слегка сбавил темп, чтобы не привлечь лишнего внимания к себе, а впоследствии и к архиву, куда он направлялся. Магистру, на старости лет, хотелось бы верить каждому из новых учеников, но, к сожалению, даже они иногда совершали кражи ценных книг и записи важных алхимических опытов, поэтому ещё при строительстве, Елифан построил подобие секретного хранилища в ордене. Вход туда находился в подвале под лестницей, за ни чем не примечательной маленькой дверцей. Сейчас в архиве хранятся не только переписанные копии абсолютно каждой книги, которая когда-либо завозилась в орден, но и найденные пергаменты древности, за которые любой бы получил кучу золота, найди он нужного покупателя.

Пройдя несколько десятков метров по коридору и остановившись у одной из дверей, магистр осторожно посмотрел по сторонам, а затем, убедившись, что никого нет рядом, бесшумно открыл дверь. В подвале, помимо входа в архив, хранились чернила, склянки для опытов, и разные алхимические ингредиенты, а значит, даже если бы магистра вдруг увидели, то максимум бы подумали что старику опять не спиться.

Вопреки расхожему мнению, чтобы хорошо спрятать комнату, необязательно искать самое укромное место в здании ордена. Достаточно оставить её на самом видном месте, прикрепить ржавый, большой замок, и поставить дверь, которая по виду даже безногого калеку не остановит. Такую дверцу разве что уборщик попытается вскрыть, подумав, что там заброшенная кладовая.

– Ничего себе, даже в темноте ты выглядишь хуже, чем я, – очередной раз оскорбил он дверь и торопливо зашел. – Ха… – добавил магистр искромётную улыбку на все восемнадцать зубов. – Сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

Архив являл собой небольшую комнатку заставленную множеством полок для переписанных книг, древних пергаментов, свитков, и других рукописей. Только взглянув на эти горы бумаг, любой бы понял, что они лежат в полном хаосе, но старик как не странно ориентировался в этих «горах» довольно свободно и уже через десяток секунд нашел искомое. Неделю назад ему привезли очень интересный пергамент из ордена древнего учения на юге, хоть его и не удалось расшифровать, изображенный там рисунок до сих пор не давал ему покоя. Он уже не первый год изучает древние пергаменты: во многих из них рисовались древние рисунки, такие как корона, орёл или сова. Так как пергаменты собирались в разных частях света, магистр пришел к выводу, что рисунки играли какую-то важную роль, но какую, он начал понимать только неделю назад. По догадкам Елифана, на рисунке из ордена древних знаний изображено подобие иерархии, в самом низу находилась рука бирюзового цвета, держащая луну и солнце слитое воедино, а над луной и солнцем нависла корона, которую держали сова и орёл по разным сторонам.

Магистр начал рассматривать пергамент, в попытках понять, почему ему вновь так сильно захотелось взглянуть на этот рисунок. Хоть старик и находился в небольшом замешательстве, он знал, что найдёт в рисунке что-то важное, раньше его внутренний голос никогда не говорил с ним так сильно и, конечно же, никогда не подводил. Ещё когда Елифан сидел в комнате, в его мыслях внезапно предстал образ этого самого пергамента, а затем и желание взглянуть на него ещё раз. Более явного наставления от внутреннего голоса трудно даже представить.

Несколько минут магистр смиренно разглядывал символы на пергаменте, пытаясь снова и снова найти хоть какие-нибудь совпадения с современными правилами писания. Несмотря на десяток безуспешных попыток расшифровки, его не покидала уверенность, что разгадка совсем близко и нужно найти лишь недостающую деталь, зацепку, которая положит начало. По истечении пяти минут Елифан решил сравнить текст с более новыми пергаментами, однако не успел он подняться, как символы на пергаменте тут же засветились тёмно-синим цветом. Магистр к своим годам повидал многое, и ещё несколько секунд назад был уверен, что его уже ничто не удивит, однако, когда символы засветились, он тут же отскочил назад, с треском опрокинув стул и свитки. Из-за яркого света пергамента даже пришлось зажмурить глаза. В этот момент у старика ещё тлела надежда, что ему это всё почудилось, но эта надежда быстро испарилась, когда он неожиданно почувствовал холодный ветер, скользящий по коже.

Открыв глаза, магистр увидел, что находиться на окаменевшем берегу ночного озера. Чувствуя абсолютно реальный, свежий, озерный воздух, и слыша шум колыхающийся листвы, он всё ещё отказывался верить в происходящее. Ещё несколько секунд он бездвижно стоял у берега и, понимая, что реальность закончилась в той маленькой комнате, пытался осознать, что происходит сейчас. Вначале Елифан подумал, что это сон, но из-за реалистичности происходящего он вскоре начал подозревать, что на старости лет окончательно рехнулся. Лишь через четверть минуты, когда магистр огляделся по сторонам и понял, что это всё реально, его мысли постепенно начали приводиться в порядок. Медленно и с опаской он начал допускать, что если не сошел с ума, то магия, описываемая в легендах, действительно существует, но даже так: почему он находится посередине леса, и главное, зачем он здесь?

– Должно быть у тебя много вопросов, – послышался молодой голос среди ночной темноты.

После пережитого магистром его уже ничто не могло удивить или испугать, даже неожиданный голос из-за спины. Он неторопливо повернулся и увидел человека в узорчатой мантии серебряного цвета, несмотря на сокрытое капюшоном лицо, голос звучал очень молодо.

– Действительно, – спокойно и без доли страха ответил магистр, смотря прямо на незнакомца. – Если я не сошел с ума, значит ты… должно быть, Сальваторис?

– Давай пройдёмся, тут красивый вид, – надменно проигнорировав, зашагал незнакомец в сторону. Магистр на предложение ничего не ответил, но всё равно двинулся за ним, придерживаясь всё такого же невозмутимого вида. – Пергамент, что ты держал в руках, рассказывает о древних временах и о ловушке, в которую едва не попали люди. Они чуть не развязали войну, которая принесла бы гибель всему человечеству, войну за землю, которая издавна принадлежала всем и в то же время никому. По преданию, в момент, когда все уже понимали неизбежность войны, с небес спустилось божество в виде человека и убедило всех, что война это шаг в нескончаемые тёмные времена, шаг в пропасть нескончаемой мести…

– Я знаю эту историю, сейчас её в лучшем случае принимают за легенду, – беспристрастно, как и всегда, подметил магистр, неспешно шагая по каменистому берегу.

– Именно… сколько бы боги не вмешивались, если их наставления противоречат вашему естеству, то спустя время всё вернётся к тому, с чего началось, – отрешённо продолжал незнакомец. – То божество нарушило законы мироздания и лишилось своей божественности, лишь бы спасти людей от них самих же. Он показал предводителям будущее за остриём их клинка, а затем сказал: «Война породит большую войну, также как ненависть породит только большую ненависть. Вы сами видели, что единожды вступив на путь жестокости, человечество больше никогда с него не свернёт. Тьма, которую вы несёте на острие клинка, эхом пронесётся в будущее и словно болезнь, будет охватывать души нескончаемой местью. Если вы не желаете такого будущего для ваших детей, уводите войска и впредь никогда не поднимайте меч на братьев и сестёр своих», – однотонно договорил незнакомец, а затем начал дожидаться ответа Елифана.

– Говоря о том, что всё становится на свои места, ты имеешь в виду произошедшее двадцать лет назад? – теряя хладнокровие, вновь спросил магистр.

– Нет… – настоятельно начал незнакомец. – Двадцать лет назад восток начал войну с югом, но надо понимать, что это последствия. Всё началось тогда, когда люди заменили добродетель жестокостью и невежеством, когда они начали забывать ужасы, что несёт за собой война.

– И что теперь будет? – не сумев скрыть волнения, проговорил магистр.

– Ты и сам знаешь. Вы сполна получите то, к чему так стремитесь, но только теперь я с улыбкой буду наблюдать за этим в стороне.

– Но в прошлый раз ты помог, почему?

– Потому что был наивен. Думал, если вмешаюсь, то смогу уберечь человечество от страшной судьбы. Но как уберечь утопающего, который настолько сильно стремится утонуть? Такого утопающего нельзя спасти, можно лишь отсрочить его гибель.

– Но подожди, зачем тогда я здесь? – не переставал спрашивать Елифан.

– Это последняя воля главы клана божественной руки. Когда его клан был почти истреблён братством святого слова, последней волей он вложил всю свою силу в пергамент, который ты держал в руках. Он хотел найти достойного, чтобы через столетия передать ему подлинную историю о прошлом. Осмелюсь предположить, что он просто возжелал найти надежду перед своей кончиной. Не думай, что ты герой или избранный, просто ещё один старик, который оказался последней волей другого старика.

– В наше время история о божестве принимают за легенду, а в магию и вовсе не верят. Даже если я узнаю о прошлом, что мне делать с этими знаниями?

– Я устал от твоих вопросов, да и ответы уже ничего не изменят. Перед смертью глава клана сказал: человека спасёт только человечность. Мы выросли ремеслом, создали много оружия, стали умны, но продолжаем вести себя как звери. Дайте зверю немного ума и непомерную силу, как он, не осознавая ответственности за данной ему властью, уничтожит всё, к чему только притронется.

– Кажется, я понимаю… – на мгновенье задумался магистр. – Тогда ещё один вопрос, по поводу рисунка на пергаментах. Бирюзовая рука это клан божественной руки. Она держит слитое воедино солнце и луну, то есть сохраняет равновесие между добром и злом. Но выше есть ещё корона, за которую борются сова и орёл. Что это означает?

– Это те, кто способны уничтожить или спасти этот мир.

Через секунду старик очнулся сидящим на стуле. Всё выглядело так, словно читая пергамент, он сам не заметил, как внезапно уснул. Магистр хорошо помнил каждое слово незнакомца, но только он попытался собраться с мыслями, как в ту же секунду послышался настойчивый стук в дверь.

– Магистр, это вы? – донёсся идиотский вопрос из уст самого прилежного ученика за всю историю ордена, и самого ближнего помощника Елифана.

На слова Дементия магистр ничего не ответил, даже этого тупого вопроса бы хватило, чтобы привлечь совсем ненужное внимание к архиву. Уже через несколько секунд, мягко говоря, недовольный старик, поджидал источник шума около дверцы, торопливо отперев щеколду.

– Ты что орёшь как полоумный! – только завидев незадачливого ученика в проёме, прошипел магистр.

– Прошу прощения, – тут же ответил высокий и худой юноша, закрыв за собой дверь. – Я услышал какой-то грохот в архиве, но когда пришел сюда, на мой стук никто не отвечал… – нерешительно продолжил Дементий. – Что мне оставалось делать?

– Ты что этим собрался отбиваться от воров? – спросил магистр, глядя на швабру в руках юноши.

– А… а что вы тут делали ночью? – отложив швабру, задумчиво спросил Дементий, поглядывая на разбросанные пергаменты.

– Неважно, – аккуратно собирая свитки, отрезал магистр, а затем, повернувшись к растерянному Дементию, добавил: – Чего встал как вкопанный!? Тебя пнуть чтоль? Иди сюда и помоги мне собрать летописи.

– Неужели тут побывал вор? – находясь в полном недоумении, аккуратно спросил ученик.

– Если я тебе расскажу, ты подумаешь, что у старикана окончательно крыша протекла, – в своей обычной манере ответил магистр. – Мне нужно чтобы ты написал послания и отправил почтовых птиц, прямо сейчас.

– Кому послания? – Тут же спросил юноша, заканчивая собирать свитки.

– Всем, – закончил собирать свитки, поднялся магистр. – Храму небесного света в нейтральных землях, ордену древнего учения на юге, в Аренхолде, а также лично Арлену.

– И всё же, – поднялся ученик и спросил, на сей раз с тенью настойчивости. – Можно узнать, что случилось?

– Помнишь главные наставления, которые мы находили в архивах почти всех древних орденов?

– Кажется, припоминаю… – опустил глаза ученик, пытаясь из сотен находок вспомнить именно эти. – Вы ещё сказали, что это очень подозрительно, и быть может это не просто мудрое наставление.

– Именно так, – принялся бубнить под нос старик, спешно перебирая какие-то бумаги. – Думаю, это пророчество, который каждый древний орден толковал по-разному. Одни писали, что вся жестокость излитая человеком вернётся к людям обратно, вторые, что с каждой пролитой каплей крови будет меркнуть солнце, а третьи, что от злодеяний людей саму природу охватит ненависть, – откладывая какие-то бумаги за пазуху, торопливо рассказывал магистр. – Я разговаривал уже по этому поводу с магистрами орденов, у них разные взгляды на этот счет, поэтому просто напиши, что пророчество начало сбываться, и я этому нашел серьёзные доказательства. Напиши еще, что мы будем ожидать их ответа и поставь на письмо высший знак важности.

– Хорошо, – наконец ученик понял всю важность происходящего и тут же направился к дверце. – Я сейчас же пойду и напишу письма.

– Только не отправляй без меня, в письмо надо будет ещё кое-что добавить, – не оборачиваясь, проговорил магистр. – А я пока постараюсь ещё раз найти какие-нибудь сходства у разных толкований пророчества, должно быть я что-то упустил…

Глава 1 – Луна и солнце.

Елеазар, недалеко от ордена короткого меча.

Пока кто-то искал разгадку посланий прошлого, наёмник, в это же время, готовился к своей работе, пряча метательные ножи в туго затянутую чёрную одежду со специальными тайниками для оружия. Елеазар явно не из тех, кто любил своё дело, но и как такового отвращения он тоже не испытывал, наверное, потому что в отличие от других он не привык забивать голову лишними мыслями, а привык делать то, что необходимо. На этот раз его целью выбрали магистра ордена короткого меча, бедолага осмелился перечить главному магистру на совете и теперь с ним должен произойти «несчастный случай». Наконец-то это последний, кто отказался признать полную власть главного магистра над орденами запада, остальные несогласные погибли при малопонятных обстоятельствах, а на их место пришли специально подготовленные марионетки.

В лесу, где находился наемник, уже давно стояла холодная тёмная ночь, дожидаясь пока стража начнёт терять бдительность от усталости, юноша провёл тут уже несколько часов. Обычно, перед делом он тщательно изучает слабые и сильные стороны противника минимум несколько дней, но этот заказ не мог ждать так долго. Елеазару пришлось обойтись поверхностным дневным осмотром что, конечно же, дало не так много знаний, как хотелось бы. Проникнуть в орден короткого меча и убить их магистра довольно сложная задача, воины короткого меча являются едва ли не лучшими воинами на западе. Вместо тяжелых доспехов они предпочли кожаные, дающие скорость, а вместо тяжелых мечей они предпочли два коротких, быстрых клинка и маленький лук.

Последний штрих в подготовке заканчивался на двух вещах: безэмоциональная чёрная маска на лице и железная перчатка до локтя. Как правило, маска на лице должна быть у каждого, кто обучался в ордене незримой тени, а вот железная перчатка это собственное изобретение Елеазара, не редко именно благодаря её прочности удавалось ловить и останавливать лезвия даже самых острых мечей. Гибкость столь тяжелому и крепкому предмету придавали плотные кольчужные кольца, расположенные во внутренней стороне. Но, пожалуй, главное преимущество – это три клинка над рукой готовые пронзить почти любой доспех при правильно-поставленном ударе.

Первым делом наемник, конечно же, надел маску; в перчатке трудно выполнять такую кропотливую работу, как затягивание маленьких ремней. Эти ремни буквально намертво прикрепляли железную чёрную маску, а значит, даже после сильного удара, она не могла припуститься и закрыть обзор. Кроме того, сокрытие лица не единственное предназначение маски, она также позволяла убийце чувствовать себя «отрешённым» от мира. Как раз для этого каждый новобранец ордена отрекался от своего имени, чтобы с маской, он был никем – призраком, что руководствуется лишь заученным сводом правил. Спустя годы тренировок, как правило, вся личность последователей ордена незримой тени отражается лишь в искусстве убивать. В этом они настолько хороши, что давно уже прославились по всему западу. Теперь, даже народ говорит о «стальных масках» как о бездушных, у которых нет ни эмоций, ни милосердия, вплоть до того, что их называют демонами воплоти. После таких слухов некоторые «особо внушительные» воины бежали прочь при одном только виде чёрной фигуры в стальной маске, особенно если это «знаменитая» маска с кровавыми слезами, о которой так много говорят, и под которой скрывался Елеазар. Он сам выбрал эту маску, и если не считать ранга, то это единственное, чем отличаются между собой последователи ордена незримой тени в глазах мастеров. У большинства последователей ордена даже поведение примерно одинаковое: ещё в детстве их вначале лишили надежды, потом сломили волю, а затем попросту превратили в орудие убийства без своего мнения. Так планировалось сделать и с Елеазаром, однако к тому времени, когда его привели ребёнком в орден, в нём уже не было ни воли, ни надежды, лишь ненависть, которую никто не смог побороть. С тех самых пор, как из-за войны он в одночасье лишился младшего брата и родителей, ненависть ни на секунду не уходила из жизни юноши, и спустя двенадцать лет после тех роковых событий её не убавилась, наоборот, помимо ненависти он начал чувствовать презрение к большинству людей, что его окружают. Бесчинство, несправедливость, разврат, невежество, и трусость, всё это видел Елеазар в детстве, и всё это он видит сейчас.

Наёмнику потребовалось меньше минуты, чтобы окончательно подготовиться и, наконец, приступить к делу. На его голове был пришитый к одежде и специально завязанный чёрный капюшон с маской, а на теле, поверх одежды, находилась накидка, чернее, чем сама ночь. На спине из накидки виднелись две рукояти; одна из рукоятей от излюбленной Елеазаром сабли из мягкой стали, которой он постоянно пользовался, а за вторую рукоять юноша не брался уже очень давно, этот меч был прибережен на «крайний случай».

Несмотря на кромешную ночную темноту, наёмник шел по лесу довольно свободно, не спотыкаясь об огромные корни и не пугаясь странных звуков, что издавались в чаще среди мрачных деревьев. Пожалуй, каждому нормальному человеку известно, что по лесу даже днём ходить опасно, а ночью такая прогулка смахивает на чистое самоубийство. Однако Елеазар не совсем «нормальный» человек, он столь сильно не переносит людей, что считает лес единственным спасением от их общества. Неспроста он так любит тишину, она помогает хоть немного отвлечься от мира, который его не устраивает с самого детства. К тому же помимо удовольствия от тишины, дорога через лес здорово сократила путь юноше, а также убрала вероятность лишних глаз.

Уже совсем скоро через окутанные мраком деревья начала виднеться та самая каменная стена, принадлежащая ордену короткого меча. Наёмник ещё днём понял, что стена сделана крайне неаккуратно; конечно, обычный человек не сможет взобраться на стену по едва торчащим камням, но у юноши на этот случай припасены специальные приспособления и сильные пальцы. Он не первый раз проникает в подобные места, поэтому и ждал так долго, зная, что когда за дозорными некому следить они начинают расслабляться, особенно во второй половине ночи.

Первый «подступ» на стену наёмник начал не сразу: вначале он принялся высматривать дозорных, стараясь понять, кто из них менее бдителен, а затем приступил к поискам подходящего места на стене, где можно быстро взобраться и при этом не привлечь лишнего внимания. Елеазар видел ночью намного лучше чем другие, поэтому без особого труда смог тщательно изучить обстановку и найти у стены «слепые» места. Несмотря на опытность в подобных делах, юноша никогда не пренебрегал осторожностью; он следил за дозорными не меньше трёх минут и только потом начал взбираться, убедившись, что «слепые» зоны на стене действительно безопасны.

Даже если стена в любую секунду готова развалиться, ждать что где-то на ней будут идеально расположенные выступы, было бы глупо. Наверно именно поэтому из всех вещей, что приходиться делать на заданиях, эта раздражает Елеазара больше всего. Нужно не просто карабкаться по стене, а ещё при этом и не издавать шума, поэтому процесс очень долгий и медлительный.

План наёмника был предельно прост, его основы выработались за долгие годы практики: вначале он дожидается удобного времени, затем проникает в орден, незаметно убирает дозорных на сторожевых вышках и реализует конечную часть плана. Его живой ум позволяет на ходу вносить поправки или вовсе действовать по ситуации, что тоже получалось весьма неплохо. Например, сейчас, когда Елеазар карабкался на стену, он ещё даже не представлял так называемую «конечную часть плана», она всегда получалась разной в зависимости от знаний и целей, а так как знаний мало, то и полный план состоял лишь из набросков.

Забравшись на стену, первым делом он обратил внимание на дозор: кто-то разговаривал, кто-то уселся у края каменной стены, любуясь пейзажем, и лишь единицы выполняли свою задачу добросовестно, патрулируя местность. Одни из немногих ошибок дозора, которые Елеазар встречает почти везде, это то, что во вторую половину ночи они расслабляются, и то, что никто из дозорных почти не разглядывает саму стену, будто не веря, что по ней можно взобраться. Исключение лишь высокие сторожевые вышки, где обзор позволяет видеть не только часть стены, но и практически всю крепость, поэтому находящиеся там дозорные, как правило, умирают первыми.

Наёмнику хватило всего нескольких секунд, чтобы увидеть изъяны в защите, и, исходя из этих наблюдений, продумать примерный план действий. На стене, через каждые пять метров находились прикреплённые горящие факелы, поэтому Елеазар, недолго думая, перебрался через стену, избегая освещённых мест, а затем тут же бесшумно с неё спрыгнул, на этот раз во внутренний двор. В отличие от стены, внутренний двор освещался намного хуже, поэтому как только юноша туда спустился, то тут же затих, подробно изучая обстановку и вырабатывая на этот раз уже более детальный план действий.

Орден короткого меча представлял собой крепость с невысокой стеной и всего двумя дозорными вышками, которые могли видеть хоть и много, но далеко не всё. Во внутреннем дворе находилась тренировочная площадка с деревянными чучелами и мишенями, а также небольшая арена. В общем, отличий от других крепостей почти не было, за исключением огромного здания, где помимо казарм, также находился магистрат, управляющий всеми крепостями ордена. Наёмник давно знает, по каким принципам работают ордены; они защищают местных феодалов за золото, а также выполняют поручения главного магистра, если сочтут награду достойной. Именно из-за этих «принципов» Елеазару приходится постоянно выполнять эту грязную работу, западные ордены не подчиняются главе западных земель, они с ним «сотрудничают», поэтому приходиться устранять тех, кто не хочет сотрудничать на условиях нужных главному магистру. Остаётся только один вопрос: что такого задумал главный магистр, и зачем ему полное подчинение всех армий запада. Если на Мэнгорн нападут, то они даже будучи не подчинёнными, всё равно встанут на защиту своих земель.

Осмотревшись, наёмник понял, что без ориентировки слишком опасно пытаться найти магистра в огромном здании. Оставался только один выход: так как магистр ордена всегда носит красный плащ с изображением герба ордена, его можно легко узнать, нужно лишь придумать, как его выманить. В таких делах и проявляется талант Елеазара; если орден короткого меча окружен стеной значит, где-то обязательно должна быть зажигательная смола для обороны. Найти её, и большой пожар гарантирован.

Осуществление своего плана юноша начал с предмета поджога; таковым являлся относительно небольшой оружейный склад на случай тревоги, расположенный во внутреннем дворе. Такие склады строились почти в каждой крепости, скорее всего там находится не только часть снаряжения, но и большинство зажигательных запасов, включая и масла для огненных стрел. Более идеального места для поджога и придумать нельзя, осталось только убрать дозорного на вышке, чем наёмник и занялся.

Бесшумно пробираясь к вышке вдоль внутренней стены, пригнувшиеся силуэт наёмника был виден не лучше, чем ночная тень падающая мглой на стену. Только один из стражников начинал смотреть в сторону этой тени, как она тут же бездвижно сливалась с ночной темнотой, а после, продолжала движение под звук лёгкой беседы двух дозорных и ночной шум ветра. Никто из дозорных даже не догадывался, что враг уже внутри, кто-то мечтал наконец лечь спать, кто-то просто шатался без единой мысли, стараясь держать глаза открытыми, а те двое у ворот увлечённо обсуждали свои очередные похождения.

Во внутреннем дворе строили всего шесть лестниц ведущих на стену, и одна из них как раз располагалась недалеко от дозорной вышки, что не могло не радовать. Зная настрой дозорных, наёмник не стал искать обходных путей; он дождался момента и стремительно пронёсся к башне, вначале минуя лестницу, а затем и хорошо освещённую дорогу на стене.

Забежав в башню, юноша первым делом осмотрелся; по конструкции вышка ничем не отличалась от сотни других, которые строились по всему Мэнгорну, но что неожиданно, в ней тоже хранились какие-то ящики. Так как в башне стояла кромешная тьма, то даже наёмник со своим развитым ночным зрением не смог подсчитать их точное количество, впрочем, ему было достаточно и того, что этими ящиками заставили почти всё, кроме входа на винтовую лестницу. Отсюда исходило две догадки: либо у ордена короткого меча действительно много оружия, либо склад во внутреннем дворе, это вовсе не склад.

Недолго думая наёмник решил, что перед тем как проверять ящики и окончательно убедиться в той или иной догадке, нужно сделать то, зачем он собственно сюда и пришел, поэтому он достал метательный нож и принялся тихо подниматься по винтовой лестнице, время от времени поглядывая наверх. В такие моменты напряжение и концентрация внутри Елеазара достигают своего апогея, он готов выпустить нож в любого, кто появиться в поле зрения, чтобы тот не успел произнести ни звука. Юноша тренировал этот навык годами: теперь, при максимальной концентрации, его тело полностью подчинено рефлексам, он действует быстрее, чем сам осознаёт, и уж тем более быстрее, чем противник успеет хоть что-то прокричать.

Перешагивая последние ступеньки наёмник, как обычно, готовился к худшему, он заранее приподнял нож и даже ускорил шаг, чтобы при плохом исходе не дать противнику время для раздумий. Когда глаза юноши поднялись на уровень каменной площадки, стало понятно, что на этот раз всё пройдёт без неприятностей; дозорный спокойно смотрел куда-то в сторону леса и, судя по всему, даже не собирался двигаться. Елеазар никогда не медлил, если появлялась возможность устранить цель, вначале он поднялся, а затем торопливо приблизился к дозорному, вонзив ему нож со спины. Удар выдался такой силы, что всё лезвие ножа скрылось в горле у бедолаги, и он, после такого удара, даже всхлипнуть не смог.

Все дозорные носят доспехи на теле, но никто не надевает шлем без видимой на то причины, поэтому удар оказался натренированным и беспощадным. После того, как наёмник поймал и тихо положил тело дозорного в сторону, он решил ещё раз осмотреть.

Вышки стояли по обеим сторонам от ворот, и чтобы убрать дозорного с другой башни, пришлось бы пробежаться по огромному тренировочному полю, что уже само по себе несёт большие риски. Пока наёмник передвигается вдоль стены шансов, что его заметят практически нет, но вот поле с бездвижными чучелами, без единого укрытия – это уже совсем другое. Немного подумав, юноша решил всё-таки не рисковать, уж слишком много мороки из-за одного дозорного.

Взяв у дозорного стрелы, лук, и оторвав кусок его плаща, наёмник принялся медленно спускаться обратно. Бесшумно переступая ступеньку за ступенькой, он хоть и был наготове, но внезапных трудностей не ожидал. Обычно стражники ходят настолько громко, что их слышно за десяток метров, поэтому юноша держал нож на уровне груди скорее в силу привычки, нежели из-за какой-то угрозы. Ну и ещё он так держал нож, потому что с лезвия всё ещё капала кровь, а ему не хотелось пачкаться. Не то чтобы он боялся крови, просто Елеазар любит чистоту и опрятность, иногда даже кажется, что он помешан на этом.

Вновь спустившись к завалам из ящиков, наёмник вначале убедился, что никто не идёт к башни, и только потом начал рассматривать их содержимое, в попытках найти что-то горючее. Вначале Елеазару попались железные колья для заграждений, ими набили целый ящик, а потом специальные «шипастые» ловушки против конницы, ими доверху нагрузили три ящика. Что странно, «шипастые» ловушки, конечно, никогда не бывают лишними, они легки в использовании и выкованы так, чтобы при разбрасывании минимум одна игла смотрела вверх, но даже так, три ящика для обороны крепости это явный перебор.

Спустя всего пару минут после начала «осмотра» наёмник начал понимать, почему заказу присвоили такую срочность и важность. Прежде чем он нашел то, что искал, ему пришлось обследовать около десяти ящиков с разными ловушками и хитрыми приспособлениями. Даже для столь могущественного и большого ордена это многовато, если, конечно, они не собрались поднять восстание против главного магистра. Именно так можно объяснить наличие взрывного песка, который юноша вскоре нашел; он очень дорогой и при этом совсем не подходит для обороны. Более того, хранить такой песок в башне не совсем безопасно, но, видимо, они собрали столько оружия, что его просто девать уже некуда.

Учитывая последние находки, у наёмника довольно быстро созрел новый план, взрывать всё что попало – не его метод, но зато это гарантированно поднимает панику и выманит магистра из здания. В одном из других ящиков он нашел сосуды с зажигательной смолой, и ещё раз убедившись, что никто из дозорных не идёт в башню, принялся повсюду её разливать, заранее поставив у входа ещё один сосуд. Когда Елеазар нашел взрывной песок, ему сразу же стало ясно, почему в башне нет ни одного факела, это и играет главную роль в его плане. Дозорный, патрулирующий стену, даже в упор не увидит разлитой смолы.

Смолы наёмник не экономил и вылил на пол почти весь ящик, прежде чем незаметно покинул башню. Ему даже не пришлось вновь бежать в свете факелов, юноша просто дождался момента, и, захватив с собой сосуд смолы, бесшумно спрыгнул со стены, оставляя после себя лишь тихий звук придавленной травы. Прыжок выдался настолько умелым, что даже от падения с высоты четырёх человеческих ростов сосуд не потерял ни капли своего наполнения.

Убедившись, что никто ничего не заподозрил, наёмник быстро побежал к тому самому оружейному складу, сливаясь со звуками шелестящей травы. Убивать стражника, охранявшего склад, было слишком рискованно, поэтому Елеазар решил сделать всё тихо. Он добрался до задней стены деревянного склада, и, дождавшись, пока вновь поднимется ветер, принялся тихо обливать всё смолой. Тут-то и пригодился «позаимствованный» у дозорного кусок одежды, всю разлитую смолу необходимо ещё и поджечь, а сделать это издалека можно только с помощью лука и горящей стрелы.

После того, как наёмник закончил «поливать» склад, он пропитал ткань смолой, и тем самым подвёл черту в своих долгих приготовлениях. Пришло время главной части плана, и начал юноша её с того, что решил убрать дозорного на западной части стены, чтобы тот не увидел пожар раньше времени.

Убийства наёмник любил делать аккуратно, вначале он нашел самое малоосвещённое место на стене, а затем, по прибытии туда, принялся терпеливо дожидаться пока дозорный пройдёт рядом. Елеазар всегда считал самым надёжным убийство вблизи, оно не требует особой подготовки, а удар всегда попадает точно в цель, однако взбираться на стену сейчас было уж слишком рискованно. Куда легче дождаться момента и «убрать» дозорного на расстоянии, с помощью ещё одного излюбленного оружия Елеазара, метательных ножей.

Когда дозорный дошел до нужного места, наёмник, несмотря на полную готовность, всё же предпочел сначала подобраться поближе. Делал он это до тех пор, пока не появилась уверенность в точном попадании, только тогда юноша резко вышел из укрытия и тут же, одним махом, пустил первый нож в голову дозорного. Клинок летел пару мгновений, но ещё до того, как лезвие достигло цели, Елеазар успел ловко передвинуть пальцы и пустить второй нож. Всё произошло настолько быстро, что любой обычный человек, увидевший это, только спустя несколько секунд начал бы осознавать произошедшее.

Даже то, что дозорный находился примерно в восьми шагах от наёмника, не помешало обоим ножам достичь цели. Первое попадание пришлось в шею, но не убило дозорного, он резко и безуспешно попытался вздохнуть, одновременно поднимая руку к ране, но уже через мгновенье получил в голову второе лезвие и тут же упал без чувств. В этот момент Елеазар уже торопливо лез по стене, чтобы не терять времени. Впредь он действовал намного быстрее чем обычно, план принял завершающую стадию и если не посеять панику, то исчезновение дозорного заметят примерно через несколько минут.

Чтобы забраться на стену, наёмнику потребовалось около десяти секунд. Он не стал залезать до конца, а лишь поднялся в полроста, чтобы дотянуться до дозорного. Всё что ему требовалось – это забрать свои ножи. На них не гравировали каких-либо инициалов или герба, просто их ковка стоила больших денег даже в сравнении с кошельком Елеазара. Во-первых, они делались из специальной стали, во-вторых, их ковал один из самых умелых кузнецов на западе, причём он перековывал их несколько раз, прежде чем получить идеальную балансировку лезвия и рукояти.

Теперь, когда стена и вышка остались без должного наблюдения, наёмник мог двигаться намного свободнее, а значит и быстрей. После возвращения своих ножей он тут же побежал обратно к разлитой смоле и достиг своей цели всего за пару минут. В этот раз он даже не забирался в вышку, а решил притаиться уже рядом со знакомой лестницей, чтобы сделать поджог на безопасном расстоянии. Вначале он снял лук с надплечья; за всё это время деревяшка изрядно поднадоела Елеазару, постоянно мешая любым быстрым движениям. Затем достал лохмотья и стрелу из специального потайного кармана в накидке, который в отличие от колчана не шумел при беге. И последним «штрихом» обмотал наконечники стрел этими самыми тряпками, по одной тряпке на каждый наконечник.

По окончании приготовлений наёмник убрал три стрелы обратно в потайной карман, а четвёртую положил на лук. Теперь оставалось только зажечь наконечник, и в этом ему мог помочь только факел освещающий лестницу. Убедившись, что никто не смотрит в сторону башни, юноша пригнулся и медленно пошел к огню, одновременно оценивая дальность выстрела и возможные поправки на ветер. Расстояние было небольшое, но даже это не могло полностью избавить от сложностей; важно не только попасть, но и стрельнуть так, чтобы огненная стрела не выделялась среди тёмной ночной картины.

Стражники стояли недалеко, поэтому юноша не спешил и делал всё как можно аккуратней. Любая его ошибка могла привести не только к раскрытию, но и к полному провалу, что именно для этой задачи непростительно. В этот момент наёмник, наконец, понял, насколько ему повезло со стражей, те, что у ворот уже вечность не могли заткнуться, потому через десяток секунд Елеазар приступил к делу. Ещё находясь в тени он стремительно натянул тетиву, а после, в один момент приблизившись к горящему факелу, поднёс наконечник к огню. За те три секунды, что зажигалась стрела, наёмник ещё раз оценил дальность выстрела, а затем, даже не целясь, навёл лук и опустил до предела натянутую тетиву. Стрела полетела хоть и «криво», но в правильном направлении, чего уже вполне хватало для спокойного возвращения в темноту.

Как и ожидалось, тяжелый наконечник сразу потянул стрелу вниз, но даже так, стрела не отклонилась слишком сильно и вскоре исчезла из видимости. Наёмник не стал вновь подниматься на стену, чтобы окончательно убедиться в меткости выстрела, для уверенности ему хватало хорошей памяти, и того, что он видел большую часть полёта. Тем более, если разлитая там смола начала гореть, то лучше держаться от башни подальше; Елеазар ещё ни разу не видел взрыв такого количества чёрного песка, однако горсть этой штуки вполне способна оторвать руку.

Оружейный склад планировалось поджечь сразу после взрыва, поэтому наёмник, не теряя ни секунды «взрывоопасного» времени, направился к нему. К тому времени, когда наёмник добрался до склада, из вышки уже вовсю шел чёрный густой дым. Такому везению даже Елеазар удивился, впервые за много лет что-то пошло точно по его плану, во всяком случае, ему так казалось, пока не произошел взрыв. Наблюдая за ним из зарослей, юноша рассчитывал увидеть разнос каменного основания, а затем падение башни, однако в реальности всё оказалось намного паршивее, чем он вообще мог представить. При взрыве раздался звук, словно на огромной скорости две громадные скалы столкнулись между собой, от него у наёмника всё содрогнулось внутри, будто невидимый удар разом прошелся по всему телу. Уже тогда стало ясно, что дело пошло не по плану, но худшее последовало после оглушающего звука пронёсшегося по всем окрестностям. Зажженная смола и камни с огромной скоростью устремились во все стороны, сжигая и обкидывая валунами всю крепость. Елеазар чудом успел увернуться от этого летящего с неба хаоса спрятавшись за складом, который от брызг горящей смолы тут же вспыхнул словно факел.

Как только град летящих с неба камней опал, всюду послышались крики и вопли воинов, но только отнюдь это была не паника, а скорее самый настоящий ужас. Последнее, что увидел наёмник, прежде чем покинуть загоревшееся укрытие, это мёртвый стражник ещё десять секунд назад охранявший склад: вначале ему пробило голову камнем, а затем, уже мёртвого придавило огненным валуном.

Отбегая как можно дальше от горящего склада, наёмник направился к главному зданию, чтобы приготовиться к появлению магистра. Пробираясь между огненных луж, раскиданных от взрыва ловушек, и огромных валунов, он прислушивался к каждому стуку тревожного колокола, стараясь найти свою цель. В чём юноша точно был уверен, так это в том, что магистр не будет отсиживаться в магистрате. Он, как никто другой должен понимать, что без его присутствия неизбежно разрастётся паника и урон от пожара будет ещё больше.

– Бегите от склада! Сейчас рванёт!!! – заорал во весь голос, недавно выбежавший из магистрата стражник, всё ещё находясь посреди входа.

К этому времени наёмник почти добежал до западной стены магистрата, услышав голос он моментально обернулся и увидел пару воинов пытавшихся оттащить тело того самого стража от склада, который к слову, был уже давно не жилец. Любой, кто хоть немного бы присмотрелся к ранам сразу бы всё понял, но, похоже, до горе-спасателей это дошло только тогда, когда они услышали весть о новом взрыве. В ту же секунду они бросились прочь от склада, но было уже поздно, через несколько секунд склад их догнал.

– Твою мать… – всё, что успел проговорить Елеазар, когда увидел, как на огромной скорости, несколько полуторных мечей вместе с доспехами и досками, полетели в его сторону.

В такой ситуации наёмнику ничего не оставалось, кроме как довериться своему телу; лишь оно могло за столь короткое время понять, как увернутся от этого досадного стечения обстоятельств. В последний момент Елеазар подпрыгнул и, развернувшись в горизонтальное положение, сделал несколько боковых переворотов в воздухе, приземлившись вначале на правую ногу, а затем на левую. Он словно вихрь протиснулся между смертельным лезвием, которое в случае попадания могло с лёгкостью отрубить ногу, и огромной доской, которая при ударе могла переломать все кости, учитывая её скорость полёта.

Только приземлившись, наёмник вновь затаился и посмотрел на тех двух воинов, единственных, кто мог его заметить. Один из них, похоже, не пережил взрыв, а второй оказался умнее и успел лечь на живот, с которого до сих пор так и не поднялся. Глядя на этого бедолагу становится очевидным, что угрозы быть замеченным пока нет; даже когда всё «улеглось» воин лежащий на животе не торопился поднять взгляда.

– Чего встали!? Помогите же им! – через несколько секунд послышался голос магистра. – Доложи, что тут произошло, быстро!