Тайна Мерелин

Выходные прошли хорошо и спокойно. Утром Рэм шел на работу в хорошем настроении, подходя к дверям цеха он услышал разговор сторожа и Лёни.

– Кто проник в цех? Вы хоть периметр проверяете? Вас трое на охране! Всех уволю, посмотрите, какой бардак!

Он хохотнул про себя и тихонько разделся, обошел свой стол, нашел сидящего в уголке Малыша и наклонившись спросил:

– А, зачем ты разобрал компьютеры, погрузчик и своего «друга», который так похож на тебя.

– Он не живой, это машина, я хотел узнать, как он устроен, как я устроен. Я сделал плохо, извините.

Он изобразил позу покорности и посмотрел на Рэма. Тот не выдержал и рассмеялся.

Подошел Леонид.

– Чего смеёмся? Ну не мог-же Малыш все это разобрать?

– Мог и разобрал.

Леонид помрачнел и повернулся к Малышу. Рэм одернул его за рукав:

– Успокойся, я знаю, как решается такая проблема, у меня племянники все разбирают.

– Мамочка опять защищает. С меня хватит, чтобы к вечеру все было на местах и работало!

Он развернулся и сердито зашагал к себе размахивая руками.

Рэм обернулся и позвал Малыша, тот быстро подскочил к нему:

– Ты сделал плохо людям, ты испортил механизмы, люди не смогут работать! Это очень плохо.

При этом Рэм делал строгое лицо, а самому хотелось изрядно посмеяться над всем и всеми.

– Я даю тебе задание, ты должен собрать устройства и приборы и проверить их работоспособность.

– Я сделаю. Рэм, а как собрать правильно? – кружился вокруг Малыш.

Пришлось позвать Ерофеева и полчаса его уговаривать, все собрать, вместе с Малышом. Пришлось приоткрыть и тайну Малыша. Теперь Ерофеич знал, что Малыш экспериментальный продвинутый робот. Кроме разговоров Рэм сунул Ерофеичу двадцать долларов и дело пошло.

К концу дня Ерофеич общался с Малышом, как со слесарем. Однако кое-какие гаджеты пришлось заменить.

Малыш был доволен и еще хотел похвалы и поглаживаний от Рэма и Ерофеича.

– Вон ласковый какой, будто и не машина- гудел Ерофеич гладя по шаровидной голове Малыша – его надо слесарем в бригаду!

В конце дня заглянул Леонид, он деловито прошелся по цеху и посмотрел на собранного двойника Малыша:

– Рэм, лично отвечаешь за экземпляр, лучше поставь его в сейф, через месяц комиссия.

– Хорошо Папа, будет сделано! – рапортовал Рэм.

Сотрудники и сотрудницы засмеялись, Малыш обхаживал вокруг и, видя смех, получал бонусы удовольствия.

Он привык к общению и стал настоящим подлизой и любимцем сотрудниц, они гладили его для поощрения, но стоило сказать: – не мешай – как он реагировал мгновенно. Поручения он выполнял быстро и без рассуждений.

Рэм пользовался у Малыша особой популярностью, так как получал много информации. Безлимитный интернет был кстати, и Малыш пополнял знания где мог добраться.

Однажды Рэм подозвал Леонида и указал на результаты диагностики систем Малыша.

– Смотри, наш сервер не может справиться с данными, у Малыша постепенно пропадают фрэймы в нашем понимании, снизились по объему архивы и в пять раз выросла оперативная память, он одновременно распознает и обстановку, и свое состояние, и эмоции, и действия. Решения к выполнению программы постоянно изменяются, наверно от обстановки. Он общается с собой на своем языке, это новый машинный язык!

– Хорошего сынка ты вырастил. А, что нам с ним делать? Ответь Мама.

– Ну отправить его в дом престарелых ты всегда успеешь.

– А, не хочешь диссертацию защитить, ведь об этом роботе уже наверху заговорили, скоро к нам придут посмотреть.

– Пусть смотрят. Помощника раненым и больным мы им сделали, а остальное это недоработки

– Это научные изыскания, не забудь комиссии правильно ответить. Мы в Макдональдс идем?

– Ну как-же, я тебя одного не могу оставить.

Прошло полгода. Комиссии приходили и уходили. Роботов помощников заказали четыре. Они оказались легче и удобнее в походах, все нашли применение, а Малыш так и жил в ангаре, он очень хотел на волю, но его не пускали.

Однажды Леонид вернулся из Москвы и подозвал Рэма:

–Есть у малыша теперь своя миссия, будешь его готовить.

– К чему?

– Нужен робот для полета на Марс.

– Побойся бога, мы его не к Марсу готовили.

– Мы его ни к чему не готовили. Он у тебя избаловался. Не знает до конца ни одной программы. Так-что начинай. Программы будешь ему писать, а к нам поступят технические требования и технические задания для него.

– Так он на Марсе не выживет, там жесткое излучение.

– Будет ему спец-костюм, в Сколтехе пообещали.

Ждать пришлось недолго, пришла госкомиссия в цех. Кроме генерального там был гендиректор, представитель Сколтеха, заместители министра обороны по направлению ИИ, два зама из Роскосмоса и «люди в черном». Куда же без госбезопасности?

Посмотрели на Малыша, позадавали вопросы, удивляясь ответам, посмотрели обстановку. Леонид бегло давал пояснения. Всей гурьбой отправились к гендиректору в зал для заседаний.

Рэм с облегчением проводил их взглядом, подозвал Малыша:

– Возьми зеркало и верни Наде и шоколадку ей отдай – Малыш послушно пошел выполнять задачу.

К концу дня появился Леонид, вполне довольный, подошел к Рэму.

– Потянем старина?

– Лёня, ты вечный авантюрист, хоть сроки какие?

– Первый показ через год. Никто не спорил. Мне удалось встроить Малыша в специальную программу.

– Военные?

– А, как иначе? Зато дадут нам на разработку самого проекта помощь. Да и потом будут вести.

– Хорошо, что нечасто заходят. А то накрылась бы программа.

– Не плачь девчонка, ты-же у нас большая мама.

–Хохмишь? А у меня к тебе разговор серьезный.

– Говори сейчас, а то у меня времени в обрез.

Рэм изобразил кислую мину и предложил прогулку в Макдональдс в субботу.

– Пойдем в бассейн, там сауна есть, там и посидим.

– Ловлю на слове, созвонимся.

Леонид жилистый, с носом горбинкой, весь седой, но не лысый, от души наплавался и вылез из бассейна, подошел к Рэму.

– Меня военные на охоту звали, а я им все о занятости на работе, они наши основные спонсоры. Чуешь?

– Лёня, в двух словах не донести. Сразу скажу, что архитектуру «железа» надо менять. Малыш ведь один будет работать на Марсе?

– Один. Чем тебе не нравится архитектура? У нас надёжный романский стиль.

– Да выслушай меня серьезно. Программа Малыша недоработана и быстродействие здесь очень отстает. Он зависает, когда его жестко останавливает человек, поскольку в базовой программе приоритет – человек, то -есть он не совсем самостоятелен. Если он точно не знает, что и как делать, то будет спрашивать, а на Марсе экспертов нет.

– Продолжай – Леонид открыл бутылку газировки.

– Без распоряжений человека он беспорядочно набирает данные и скоро перегрузит всю память. Он еще не знает толком, что такое обман или шутка. Например, если его попросить принести кофе, то он все сделает, даже если в сахарнице будет толченое стекло!

– Не драматизируй, на Марсе некому будет пить кофе.

– Это метафорическое сравнение. Ему надо классную оптику с цветной разверткой и компьютерной обработкой изображения, чтобы он без труда, при осмотре оборудования делал выводы о повреждениях и работоспособности устройств.

– Согласен. Что предлагаешь по архитектуре?

– Если взять вопрос о сознании, то у него примитивное сознание. Я как-то беседовал с нейрофизиологом, так у людей реагирование ситуационное при дефиците времени. Фреймы, это понятия, я хочу сделать их текучими, они должны включить в себя зрительные и сенсорный опыт. Вокруг основного процессора должно быть много ядер. Любое раздражение должно вызывать массу ассоциаций, а выбор будет в пользу самой подходящей ситуации из опыта, и данная ситуация пойдет в опыт.

– Тебе психиатра не вызвать? Иди искупайся. Нет сейчас процессоров, которые столько обработают. Ты иногда напоминаешь Паганеля. Это машина, она просто должна выполнять свое задание или номенклатуру заданий и всё!

– Ты не дослушал. Фреймы или понятия не должны расти бесконечно, выбирается логическое, схематическое представление о предмете или процессе и только оно остается. Ты помнишь, что архив Малыша уменьшился? Он уже сокращает ненужное в своих представлениях.

– Задал ты мне задачку – протянул Леонид. Сколько тебя знаю, ты продолжаешь удивлять, а точнее дергать нервы своему другу. Пойдем-ка ко мне, посидим, поворкуем еще часок, я тебя отвезу, сейчас позвоню своей Ларисе.

Лето уже клонилось к закату, последние дни августа были солнечными и ночи были холодными и звездными. Они ругались и мирились, спорили и ускоряли события. Малышу пришлось делать новую оболочку с новыми встроенными сенсорами, с новой оптикой, с новыми приводами. Вместо аккумулятора в корпус вмонтировали плутониевую батарею, которой хватит Малышу лет на 30 или больше. Появился основной операционный блок с встроенным блоком эмоций и сознания и так называемая «кора» которая располагалась сверху, по аналогии с корой мозга человека, 24 ядерный процессор со сплошь оперативной памятью. Основной проблемой стал перенос опыта Малыша на имеющиеся архиваторы.

Уговорить Малыша переселиться в новое тело не представило труда, он ведь доверял людям. Никто не сообщил ему о новом мозге. Рэм аккуратно переписал прижизненный опыт Малыша и с грустью посмотрел на оставшуюся разобранной его оболочку.

– Ну что, Мамочка? У тебя такой вид как будто тебе кесарево собираются сделать.

– Не гунди под руку – он уложил кабели диагноста и включил питание Малыша.

Конечности робота дрогнули и окуляры стали искать информацию. Они остановились на Рэме.

– Здравствуй Рэм. Это я, Малыш. Скажи, сколько меня не было?

– Рэм взялся за сенсоры кисти – Ты спал примерно неделю, но теперь все хорошо, все работает.

– Я все вижу лучше, чем раньше, хорошо тебя слышу. Готов выполнить любое задание.

– Хорошо, для тебя много заданий.

– Леонид улыбнулся и протянул Малышу руку. Малыш протянул руку-манипулятор в ответ.

Кроме основной информации о Марсе, данных математики и физики, устройствах и навигации Малыш учился проверять данные. Проще учился отличать обман и недостоверность от реальности. Теперь он мог любому человеку сказать о неточностях, и он делал это. Женщины чуть не разлюбили малыша за дотошность и излишнюю пунктуальность, но Малыш всегда стремился набирать баллы позитива и собрал откуда-то кучи комплиментов, увлекательных загадок и смешных историй. Он отслеживал эмоции и умело налаживал контакт. Однажды, он спросил у Рэма о подарках и может-ли он дарить всем подарки на день рождения. Пришлось снизойти и до этой темы.

Гости стали чаще посещать ангар-цех, это были те, кто участвовал в проекте: конструкторы, электронщики, военные, разработчики оборудования. Год прошел, комиссия осталась довольна, но носитель еще не был готов и оставалась доводка буровой машины, багги и самой сборной станции. Все было возможно к исполнению, так-как не нужны были средства жизнеобеспечения.

Рэм с удовольствием беседовал с Малышом:

– У тебя сломался анализатор, а тебе надо взять пробы грунта. Твои действия.

– Для взятия грунта можно использовать другие емкости, анализатор починю потом.

– Обрушился штрек, ты оказался в штреке. Твои действия.

– Заряда плутониевой батареи хватит, чтобы выбраться на поверхность. Найду причину обрушения и устраню, продолжу работы.

– У тебя бывает плохое настроение?

– По аналогии с людьми знаю, что это состояние с нежеланием ничего делать, иногда нежеланием жить.

У меня плохое настроение, это невозможность чем-то заняться. Это бывает только вынужденное состояние, например, вовремя изоляции и обездвиженности.

– Какие у тебя высшие цели?

– Главная цель –освоение программы обучения. Я хочу выполнить ваш проект – потом добавил –я не подведу тебя Рэм.

– Молодец, на той неделе полигон. Готов?

– Готовность номер один, отсчет пошел.

– Мороженого не хочешь?

– Да, если приделаете мне язык и желудок.

Как-то, в конце рабочего дня, к засидевшемуся Рэму подошел Леонид в сопровождении знакомого нейрофизиолога:

– Вот устроил на полставки к нам в НИИ советником – прогудел Леонид.

– Здравствуйте Рэм Игоревич – протянул руку Рэму нейрофизиолог, которого звали Нестор Макарович.

– Приятно вас видеть Нестор Макарович, мы ведь знакомы. Помните я к вам обращался за консультцией?

– Конечно. Вот Леонид попросил посмотреть вашего Малыша, хотя я не специалист по киборгам.

– Ваша консультация всегда кстати.

– Тогда, если можно, я просто понаблюдаю за ним.

Леонид и Рэм переглянулись: – конечно.

Малыша       пригасили к новому человеку. Нестор молчал:

– Молчите и вы – сказал он.

Малыш быстро подошел к людям:

– Здравствуйте Рэм, Леонид и новый незнакомец, Как тебя зовут?

– Мое имя Нестор.

– Меня зовут Малыш. Для чего ты здесь? У тебя есть задание или обязанности?

– Конечно, знакомые люди мне сказали, что ты самый лучший робот.

– Я работаю для этого. Кто так сказал?

– А еще, ты можешь переживать как человек.

– Я похож на человека, но я Малыш, робот.

– Я хочу исследовать твой. «мозг». Ты позволишь?

– Это делают Рэм и Леонид. Это может быть опасно для меня.

– Не бойся, ты видишь, они молчат.

Рэм и Леонид помалкивали, скрывая свое отношение к происходящему, которое им нравилось все меньше.

– Подойди, я тебя поглажу.

Малыш подошел, Нестор погладил сенсоры, Малыш успокоился.

– А теперь? Позволишь открыть крышку на твоей голове?

– Нет, я не знаю тебя и мне не сказал Рэм или Леонид.

Малыш отошел и уставился на Рэма и Леонида. Те молчали.

– Ты самый плохой робот, ты никудышный, ты не выполняешь распоряжения людей – насупился Нестор:

– Тебя надо разобрать. Ты никчемный, глупый железный чемодан. Тебе ничего нельзя доверить, ты сопротивляешься добру, ты делаешь плохо людям.

– Малыш застыл на несколько секунд, Нестор продолжал:

– Ты пугаешь людей, детей, они тебя разберут, отключат, чтобы успокоиться и снять напряжение, подойди, я тебя отключу.

Малыш отступил:

– Вы угроза для меня, я буду работать для Рэма и хороших знакомых. Я не дам себя отключить.

Нестор оглянулся на Леонида: – немного затянута реакция на стресс фактор. но она есть. Правильная реакция. Леонид хмыкнул, переглянулся с Рэмом: ты же велел нам молчать? Вот и молчим.

– Малыш, тебе предстоит много работы на Марсе. Возможно у Рэма и Леонида нет времени давать тебе приказы.

Я тоже член команды. Я буду давать тебе указания по работе. – он обернулся к Рэму и Леониду- вы согласны?

Они кивнули головой. Малыш увидел это движение.

– Отключи питание цеха, это нужно для эксперимента.

Малыш подошел к электрощитку, но ничего не успел сделать.

– Малыш, вызывай скорую помощь, Рэму Игоревичу плохо!

– Вызываю.

– Стоп, не надо, прокричал Рэм, у меня все нормально.

Малыш подошел к ним.

Вот коллеги, спорная для него ситуация и лимит времени. Он не сможет принять решение. Придется вам доработать.

– Малыш, это была шутка. Так ты выключишь рубильник?

Малыш стоял, глядя на Рэма и Леонида. Они молчали.

Сделав несколько невнятных движений Малыш двинулся к электорощитку.

– Стоп, не надо выключать – пробасил Рэм.

Малыш подошел, глядя окулярами на расстроенные лица людей.

Рэм почти нежно обратился к Малышу:

– Твоя основная задача, Малыш?

– Помогать людям, тем, кому доверяю.

– Кому ты доверяешь?

– Рэму, Леониду, Ерофееву, другим людям не доверяю. У вас неудовольствие. Могу прочесть Айзека Азимова, там тоже были разные роботы.

Нестор поднял руку, для того чтобы Рэм помолчал.

– Вычисли все знаки после запятой в числе ПИ и одновременно перепрограммируй траекторию корабля, движущегося на Марс.

– Малыш ответил, что приоритетом является полет на Марс и подошел к компьютеру на столе Рэма.

– Стоп-сказал Рэм. Зачем тебе знаки для числа ПИ?

– Это было задание Нестора.

– А, зачем оно?

– Приоритет – изучить мой мозг.

– Ну вот, слабое место реакций – сказал Нестор. Ничего, не всякий человек это выдерживает. Однако поразительно, чтобы робот так долго продержался, надо что-то менять в программе, у него нет своего «Я», вернее оно не сформировано. В простом приближении, как у подростков, должен появиться свой герой для подражания. Вы Рэм Игоревич относитесь к нему, как к ребенку. Он это запоминает и использует. Не надо строгости, надо больше самостоятельности, тесты ситуаций по смыслу и времени исполнения. Это основное, если еще надо консультировать, то пригашайте – он пожал друзьям руки и уверенно ступая направился к выходу.

– Вот видишь, ты все-таки большая Мама. – Леонид погладил Рэма по плечу.

– Зачем ты его пригласил? То говорил, что достаточно простого исполнителя, а тут. Тут работы на год.

– Да я сам не ожидал, но ведь Нестор не предложил разобрать Малыша. Время еще есть.

– Сколько?

– Шесть-восемь месяцев.

Эти месяцы прошли не зря. В цех Рэма теперь часто заходил Нестор, Малыш уже с ним подружился, но воспринимал его, как взрослого. Нестор помогал Малышу в формировании понятий, характера.

Теперь Малыш перестал бегать к людям с вопросами о заданиях, Нестор выучил его самостоятельности, Малыш становился членом коллектива, он помогал Ерофееву или Рэму, когда это было нужно, но на месте, как и прежде не сидел. На улыбку человека отпускал заготовленные шутки, но был иногда упорен в выяснении истины.

– Гляди воспитатель, как бы не переборщить – обращался Леонид к Нестору. Тот загадочно улыбался и отвечал, что все будет Ок.

Теперь, все свободное время Малыш что-то создавал, сваривал макеты, но не сообщал, что.

Он как-то подошел к Леониду и протянул макет космического корабля для полета на Марс.

– С днем рождения Леонид, возьми подарок от меня. Тебе нравиться?

Леонид почесал затылок:

– У меня день рождения через неделю.

– Я знаю,– сказал Малыш.

– Спасибо – он пожал манипулятор Малышу.

Нестор, Леонид и Рэм на шезлонгах у теплого моря. Долгожданные отпуска небыли длинными. Они решили уехать от хлопот на недельку. Газпром оплачивал их отдых в санаториях.

– Корабль будет готов к октябрю, его уже испытывают, прогулка до Луны и обратно. Ракеты доставки и раньше были. Обсуждался вопрос о космонавтах, но решили отказаться. На корабле ИИ не хуже нашего Малыша, да и процессоры быстрее – растягивал слова Леонид.

Они изрядно прожарились на солнце. Рядом загорал крепкий молодой человек с панамой и с непринужденным видом беседовал с рядом сидящей девушкой.

– Ну куда мы без охраны – усмехнулся Рэм.

– Пусть люди работают, тебе-то что? Завидуешь?

– И она то-же?

– Это Федор, а её звать Нина, они как-бы сами по себе. Усвоил?

Рэм кивнул,– уже всего пара месяцев и старт, даже не верится.

Нестор, мучавший смартфон не поворачиваясь заметил – Еще один полет к Луне с Малышом и членом экипажа, военным летчиком и космонавтом, его кстати зовут Юрий.

– Как у нас с совместимостью? Ведь малыш уже осваивается в космическом городке?

Нестор отложил смартфон и потянулся,– мне и психологам пришлось успокаивать людей и космонавта, были разработаны специальные методики для удобного общения для людей и Малыша.

– Ну и как? – спросил Рэм.

– Малыш перефразировал поговорку: работа сделала из робота человека, она-же сделает из человека робота.

– Слышал, когда Малыш понимает бессмысленность команды, он отдает честь, а потом спрашивает: «А смысл?»

– Так его бы вернули нам в цех?

– В том, том-то и дело, что он это делает избирательно, с теми, кому доверяет. На наше счастье Юрий оказался с чувством юмора.

Рэм тоже потянулся и напомнил, что пора на обед. Все трое встали, пересмеиваясь, о чем-то веселом и отправились по аллее из желтого кирпича окруженной пальмами и выцвевшим от жары газонами зелени.

Несмотря на прогулки на катере и акваланги уже хотелось Российской переменчивой погоды и прохладного, свежего ветерка.

За большим дубовым полированным столом с изображением святого Георгия в большом зале совещаний, на кресле председателя, сидел зам. Министра обороны. С обеих сторон сидели члены совета безопасности, консультанты по науке, кураторы. Леонида с Рэмом пригласили на это последнее совещание после полета с космонавтом и высадкой на Луну. Как будто это было вчера, уже шел конец октября.

Первое слово дали космонавту.

– Юрий Георгиевич, мы знакомы с вашим докладом, расскажите о проблемах с роботом или о положительных моментах.

Юрий слегка напрягся, не зная, что добавить к подробному докладу:

– Малыш хорошо знает свои обязанности как космонавт, выполняет свою работу, иногда я за ним не успеваю, у него нет перерывов. Он-же может обходиться без сна, но когда я его прошу, он ложиться «спать», вернее делает вид, что спит. долго изучает возможности бортового ИИ. Когда я зацепился за леер при выходе в космос, он мне помог. К корабельному ИИ у него доступ ограничен, но он совместно рассчитал альтернативную траекторию к полету на Луну.

– Юрий, это мы знаем. Расскажите о способности робота выполнять все команды?

– Он практически автономен, он обычно просто докладывает о выполнении. Я много раз проверял его работу, замечаний нет.– Юрий однако смолчал, что получал замечания от Малыша.

– Ясно, а вас не тяготит, что это машина, он ведь может сломаться?

– Я привык к нему, он почти как человек, только не устает, не ест и не спит. Но к этому можно привыкнуть. Поломок не было. Но ведь и человек может заболеть?

– Спасибо, у комиссии есть вопросы?

– Но ведь у него нет лица, рта, ушей?

– Это психологические моменты, оставим это тем, кто готовит экипажи. – перебил вопрос председатель:

– Кто еще хочет высказаться? Пожалуйста – он поднял Нестора Макаровича.

– Я могу только добавить, что робот ориентируется на прошлый опыт и текущую ситуацию, если ситуация будет ему нова и неизвестна он может обратиться к людям по связи, но в критических повременных моментах он будет действовать автономно.

– Главный вопрос в том, что может ли он быть опасен для человека или техники.

– Он может пожертвовать собой для спасения человека, но, при этом, он имеет свою оценку тех, кого знает.

– Значит он может и не спасать?

– Я такого не говорил. В приоритете у Малыша всегда человеческая жизнь – ответил Нестор и присел с разрешения председателя.

– Может ли Малыш сломаться и при каких обстоятельствах?

– У него чрезвычайно надежный процессор, с резервированием. Корпус защищен специальным скафандром. Срок бесперебойного питания для Малыша -30 лет – докладывал Леонид.

Некоторые члены комиссии пожелали посмотреть на чудо техники: – пригасите его сюда!

Охранник открыл дверь и пригласил Малыша в зал. Малыш сначала посмотрел на него и членов комиссии и прошел до середины кабинета. Не видевшие стали переговариваться между собой – он слышит и говорит?

– Я слышу и говорю. Задавайте вопросы – ответил Малыш. Председатель довольный улыбнулся, он уже был знаком с Малышом. Некоторые повставали с мест и подошли, чтобы потрогать и «пожать руку». Заседание закончилось одобрением проекта и Малыша благословили на Марсианский полет.

Был уже конец ноября. Голые деревья в саду НИИ гудели под холодным ветром, порывы то и дело приносили хлопья тяжелого, сырого снега. На дорожке оставались мокрые следы от зимних ботинок Рэма Игоревича, закончившего очередной рабочий день. Их с Леонидом вызвали за два дня до старта с космодрома Восточный. Ночь и вылет завтра с утра. Дома ждал кот Васька и терся мордой о брюки хозяина.

– Что Васек? Теперь тебя племянники будут кормить, но, не на долго. Завтра мне лететь на Восточный. Он насыпал корма и позвонил племянникам. Эдик с Игорем сразу согласились и засыпали вопросами дядю Рэма:

– А правда, что твой робот полетит к Марсу? А он по-английски говорит? А что он там будет делать?

От этих почемучек не было отдыха, и он отвертелся:

– Все потом вам расскажу, вот пойду в отпуск и расскажу.

На Восточном уже был Леонид, как всегда озабоченный проблемами, сообщил, что они приглашены для контрольной проверки готовности Малыша. В пустом зале с множеством серверов и проводов, со столами и мониторами, с блоками. сидели программисты и сверяли программы Малыша и их исправность, тестировали архитектуру, архивы, реакции. Завидев Рэма все обернулись, молодой руководитель встал, уступая ему место.

– Мы все проверили, замечаний нет.

Рэм махнул рукой. – А вы говорить с ним не пробовали?

– Да все нормально. –не уверенно ответил программист.

Рэм подошел, отсоединил кабели и разъемы от Малыша и спросил – к полету готов?