Полная версия:
Неликвид. Судьба с пробегом
Любовь Трофимова
Неликвид. Судьба с пробегом
ГЛАВА 1
Галина
– С дороги! Начальство спешит! – раздалось из холла, а потом в кабину лифта, набитую до отказа, ворвалась одна из моих подчинённых.
Распихивая всех локтями, Машка протиснулась в самую середину недовольно ворчащей толпы и, заметив меня, натянула на размалёванную мордаху улыбку, больше похожую на хищный оскал, и скромно потупила взгляд.
Ещё толком не проснувшийся мозг, записал эту выдру в особый блокнотик и, повздыхав по поводу назревающих разборок, напомнил про необходимость срочно глотнуть кофе. Литра два для начала…
Навешав на мой отдел неподъёмную задачу, босс не особо беспокоился о том, что мы можем не успеть. Малочисленность серпентария, которым я управляла уже почти пять лет, не позволяла выполнить архиважную задачу в поставленные сроки. Но кого это волнует…
На кону стояло моё повышение, и подчинённые это прекрасно знали, поэтому… Та-дам! Особо не чесались, мои возмущения пропускали мимо ушей и, оправдываясь полной занятостью и авралом в текущих задачах, отодвигали новые поручения на последний день.
Мне оставалось лишь одно… Угадайте что. Поувольнять к чёрту этих бесполезных куриц?.. Не-а, об этом оставалось лишь мечтать и, стиснув зубы, впахивать за двоих. Да-да… Забыв про сон и еду, последние две недели, я практически жила в офисе.
Сон для слабаков? Да-а! Для работоспособности нужен лишь кофе, а котлета вредит фигуре? Ну, конечно же! Синяки под глазами придают загадочности? Угу… Эти круги, превращающие меня в панду, уже давно не замазывались, а потухший взгляд подтверждал мой возраст.
Почти тридцать шесть лет! Страшно сказать!
В первую очередь именно по этой причине я впахивала, как ломовая лошадь и, пресмыкаясь перед боссом, смиренно ждала долгожданное повышение.
Поскрипывая, лифт потихоньку полз вверх, а я пялилась в одну точку и, подбивая список задач на сегодня, пыталась не уснуть.
Основная масса коллег рассосалась на пятом и седьмом этажах, и мы с Машкой остались в кабине вдвоём. Не считая бессменной технички тёти Зины, но избегать её ушей было бесполезно. Её отсутствие в гуще событий не исключало факт, что она всё равно узнает последние сплетни и разнесёт их по зданию со скоростью света.
– Галина Романовна, – первой не выдержала Машка и, вздохнув, сочувственно добавила: – Вам бы отдохнуть. Отпуск, например, ну или больничный… Не обижайтесь, но выглядите вы не очень.
– Не выспалась, – почти не соврав, отозвалась я и, посмотрев в упор, поинтересовалась: – А с каких это пор, Марья Ивановна, вы себя к начальству причисляете? Я как ваш непосредственный руководитель о вашем повышении ничего не слышала. Просветите? Может, я чего-то не знаю?
– Ну что вы, Галина Романовна, ничего нового, – не скрывая ноток сарказма, протянула Машка и, покосившись на техничку, навострившую уши, густо покраснела.
– А причину опоздания уже придумали? – вздёрнув брови, уточнила я, а Машка задрала нос и поджала губы.
– Пятнадцать минут, – не такое уж и опоздание, – фыркнула она и, изучив безликий потолок кабины, намекнула: – К тому же едем-то мы вместе. Разве ж это опоздание? Вы и сами слегка кхм-м… задержались.
– Не задержалась, а заезжала на объект, – отчеканила я и, пожалев уши тёти Зины, буркнула: – В кабинете поговорим. Зайдите ко мне на перерыве.
Не дождавшись полного открытия дверей, Машка пулей выскочила из лифта и, цокая каблучками, погарцевала в сторону нашего отдела.
По её шикарной прическе и флёру укладочных средств сразу стало понятно, где и почему она «задержалась». Красивая зараза… Полный коплЭкт типичной охотницы за хорошей жизнью. Тут тебе и шубка, и новые сапожки, и точёная фигурка.
Хотя упахиваясь на работе, вскоре я рисковала достичь такой же комплекции, но в силу возраста хорошая фигура в моём случае сопровождалась такими побочными явлениями, как ломкость ногтей, сбой цикла, бледность и выпадение волос. Благо хоть не зубов…
Подходя к кабинету, я, кажется, в сотый раз за прошлую неделю напомнила себе записаться в салон красоты, которым владела близкая подруга, но, услышав дружный ржач подчинённых, немного замедлила шаг.
– Машка, ты чего такая взъерошенная? – подколола одна из девиц и, хихикнув, добавила: – Не ссы, наша грымза ещё не явилась. Быстро раздевайся, припудривай морозный румянец и делай вид, что всё утро работала над проектом.
– Ага, думаешь, премию выпишет? – вмешалась другая и, фыркнув, произнесла таинственным тоном: – Да её скорее наш Антон Петрович облагодетельствует. Колись, Машка. Ты реально всё ещё надеешься получить эту должность?
– Да ну вас, – прекрасно понимая, что я где-то рядом, огрызнулась Маша, но коллеги продолжили обсуждать её тайну.
– Ага, так и вижу, как ты ей сообщаешь, – прыснув от смеха, начала одна из коллег и, пытаясь спародировать Машку, прогундосила: – Извиняюсь, Галина Романовна, но про повышение забудьте. С боссом сплю я, а вам остаётся дожидаться пенсии на своём месте.
– Галка сама виновата. Сколько уже она Петровича мурыжит? – поддакнула первая бессмертная.
– Галя, у нас отмена, – хохотнула вторая, а её шутку подхватили на все лады.
– Не отмена, а замена! Дорогу молодым и смелым!..
«Ну молодые и смелые, держитесь!» – подумала я и, придав лицу самое убийственное выражение, распахнула дверь.
– И штрафы всем опоздавшим и оборзевшим, – врываясь в кабинет, невозмутимо сообщила я и, медленно процокав к своему кабинету, обернулась, обвела притихший серпентарий убийственным взглядом и, скрестив руки на груди, рявкнула: – Всем работать! Мария Ивановна, а вас я попрошу зайти ко мне. Немедленно!
ГЛАВА 2
Галина
Пространство, которое я привыкла считать своим кабинетом, на самом деле когда-то было каморкой, отведённой под архив документов. Закуток, огороженный стеллажами, изолировал меня от зоны, где сидели подчинённые, но я легко могла слышать всё, о чём они шушукаются.
К перепалке, происходящей грозным шёпотом, даже особо прислушиваться не пришлось.
– Машка, ну ты и выдра, – прошипела одна из девчонок и тут же, судя по звукам, швырнула в обвиняемую ручку и возмутилась: – Предупредить не могла, что наша грымза на подходе?
– Сами виноваты. Нефиг было меня сдавать, – фыркнув, огрызнулась Машка, но её заклятые подружки с ней не согласились.
– Это полный трындец! – вмешалась другая коллега и, заговорив тише, перечислила: – Она же теперь на всех отыграется! Жди штрафов, дополнительной нагрузки и ненормированного графика.
– Машка, ну ты су… – отличилась наша скромняшка Лиза, от которой никто и никогда не слышал возмущений и ругательств.
– Да, я такая, – перебив, согласилась Машка и, пошуршав в своей сумке, похвасталась: – Ща я её уделаю. Смотрите и учитесь, пока я кхм-м…
– Ну-ну, – хихикнула Света и, постукивая ноготками по столу, предположила: – Пока живая или не уволенная?
– Тьфу на тебя, – отозвалась Машка, а я покачала головой и, сунув пуховик в шкаф, села за стол, морально готовясь к неприятному разговору.
Цокот каблучков приближающейся Машки сопровождался ценными советами и напутствиями, но к ним я уже не прислушивалась.
В отделе, которым я руководила, все сотрудницы были минимум на десять лет младше меня. Грымзой они меня называли за глаза, и в моё повышение не особо верили. И вовсе не из-за моих профессиональных навыков или достижений.
Причиной такого скептического отношения была как раз таки Машка, с появлением которой наш любвеобильный, но глубоко женатый босс резко сменил вектор своих поползновений. Судя по сплетням, с этой вертихвосткой ему и напрягаться особо не пришлось.
– Вызывали? – робко заглянув в мою каморку, виноватым тоном спросила проштрафившаяся подчинённая и, оглянувшись, показала кому-то из сослуживиц неприличный знак.
К разносу Машка подготовилась тщательно. Пуговки на блузке расстегнула чуть ли не до пупка, губы намалевала ярко-красной помадой и вылила на себя, пожалуй, не меньше полфлакона духов. Так ведут себя соперницы, пытаясь доказать, что достойны большего, а конкуренток не видят.
– Вот твоё задание на сегодняшний день, – вытащив из сумки увесистую папку, сообщила я и, указав рукой на стул, невозмутимо продолжила: – Здесь замеры, предварительная смета и пожелания клиента в плане цветовой гаммы. С тебя список материалов и точный график исполнения промежуточных этапов. Не накосячь, сроки поджимают.
Машка, ожидавшая разноса прямо с порога, заметно опешила. Нахмурившись, уселась напротив меня и, пролистав папку, округлила глаза.
– Галина Романовна… – охнув, обречённо протянула Машка и, подняв на меня ошарашенный взгляд, затараторила: – Я же не успею. Тут работы на пятерых, а я… у меня… мне надо…
– Всё верно! Вам, Мария Ивановна, пора перечитать ваши должностные инструкции и начать им следовать, – недослушав её лепет, отчеканила я и, скрестив руки на груди, прозрачно намекнула: – Следующее задание получите завтра. Если не успеваете, стоит задержаться после работы и…
– Я не могу задержаться, – перебила эта нахалка и, продемонстрировав идеальный маникюр, поделилась: – Вечером у меня запись на коррекцию, а перед Новым годом попасть к хорошему мастеру невероятно сложно. Вы же понимаете…
– Ага, понимаю, конечно, – буркнула я и, невольно сжав руки в кулаки, спрятала свои давно отросшие и облезлые ногти. Машка мой манёвр заметила и, поджав губы, попыталась спрятать улыбку, за что тут же получила предложение, от которого не могла отказаться: – Мария, я всё понимаю и готова сходить на маникюр вместо вас.
– Но я же…
– Обидно, если запись пропадёт, не так ли? – изобразив понимающий оскал, намекнула я, а она сморщила нос и протяжно вздохнула.
– За опоздание мстите, да? – проворчала она, явно не подумав, а я мгновенно вспылила, давая выход накопившимся претензиям.
– Месть?.. Спешу напомнить, Мария Ивановна, что мы не в детском саду, – подавшись вперёд, прорычала я и, прищурившись, добавила: – Вы на работе, а я ваш руководитель, который… о, ужас, имеет право дать вам поручение, установить сроки для его реализации и потребовать быстрого и добросовестного исполнения. Забыли? Тогда повторюсь, – перечитайте ваши должностные инструкции.
– Ну точно мстите, – отзеркалив мою позу и прищур, огрызнулась Машка и, склонив голову набок, намекнула: – А я ведь могу и пожаловаться на ваше предвзятое ко мне отношение и превышение полномочий.
– Вперёд, – кивнув на дверь, хмыкнула я и, сделав вид, что проверяю что-то на мониторе своего компьютера, задумчиво пробормотала: – Надо бы сегодня успеть составить график отпусков и согласовать ведомость премиального фонда в честь предстоящих праздников.
Мой жирный намёк сработал на ура. Возмущённо посопев, Машка сгребла со стола папку и, пробурчав что-то нечленораздельное, гордо покинула мой кабинет. Не иначе как хорошего дня пожелала.
Если бы Машка могла, то от души шандарахнула бы моей дверью, но за неимением таковой, она прикрыла пластиковое и скрипучее недоразумение, потом быстро процокала к своему столу, шлёпнула на него ненавистную папку и, выскочив из отдела, хлопнула дверью.
– Наверное, в туалет реветь побежала, – тихо предположила одна из притихших подчинённых.
– Не-а, скорее всего, жаловаться, – подсказала вторая, а остальные дружно согласились.
Вздохнув, я открыла рабочую программу и, нацепив очки, погрузилась в работу.
А через несколько минут мой мобильник настойчиво заверещал входящим звонком. Прочитав имя абонемента, я закатила глаза и, чертыхнувшись, приготовилась выслушивать недовольства босса. Ну или похвалу… Но это не точно.
ГЛАВА 3
Галина
До последнего надеялась, что босс наконец-то решил меня осчастливить. Наивная…
– Доброе утро, Антон Петрович, – защебетала максимально приветливо, но мой порыв тут же бесцеремонно осадили.
– Галиночка Романовна, что это вы у нас разбушевались? – притворно ласково проворковал босс и, посопев, заговорил жёстче: – Почему на коллегах срываетесь? Я всё понимаю, праздники на носу, крупный проект на грани срыва, но вы же профессионал.
– Проект в работе. О каком срыве идёт речь? – вернувшись к официальному тону, уточнила я, но босс решил зайти с другого бока.
– Заскочите ко мне, – безапелляционно потребовал он и, прежде чем завершить звонок, добавил: – Только быстро, через десять минут у меня важный посетитель.
– Знаем мы ваших важных посетителей, – проворчала я в трубку, давно пикающую короткими гудками, и, обречённо вздохнув, заблокировала компьютер и покорно отправилась «на ковёр».
В дверях отдела наткнулась на безвинно униженную и оскорблённую Машку, но эта зараза даже дорогу мне не уступила.
Шмыгая носом, вздёрнула подбородок и, толкнув меня плечом, ввалилась в кабинет. Глазёнки опухли и покраснели, губы надуты, подбородок дрожит, но от яркой помады не осталось и следа.
Ну-ну, всё ясно… Не иначе, любимый босс успокаивал в поте лица и на всякий случай сделал искусственное дыхание рот в рот. Или на колени несчастную поставил. Взял посильную плату за поддержку и покровительство, так сказать.
Просто фу-у!.. С момента моего назначения на должность начальника проектного отдела, этот козёл, несмотря на наличие жены, всё время подбивал ко мне клинья. В ответ на мой отказ лишь посмеивался, но попыток не оставлял и свои грязные намерения никак не маскировал.
Подходя к приёмной, я постаралась взять себя в руки и отбросить сомнения, напомнив себе, что против нападок босса теперь имею вполне весомый козырь.
Личная помощница Антона Петровича моё появление заметила не сразу. Разложив перед собой батарею декоративных косметических средств, она наводила марафет, достойный самого крутого корпоратива.
– Привет, Лариса, – поздоровалась я и, плюхнувшись на стул для посетителей, усмехнулась: – У тебя какое-то важное событие, что ли? Зачем такой боевой раскрас?
– Ой, и не говори. Важнее некуда, – даже не отрываясь от увлекательного процесса наслоения брендовой штукатурки, отозвалась она и, причмокнув губами, улыбнулась: – К боссу какой-то очень важный посетитель должен приехать. Иностранец, красавец и всё такое. Холостой, между прочим.
– О как, – впечатлилась я и, улыбнувшись, поддразнила: – И ты готовишься охмурять? Он хоть по-русски-то говорит?
– Да какая разница, – фыркнула Лара и, похлопав ресницами, добавила томным голоском: – Мне главное – заинтересовать, потом захомутать, а с языковым барьером позже разберёмся.
– Ну-ну, – буркнула я и, покосившись на дверь директорского кабинета, со вздохом спросила: – Петрович у себя? Просил зайти, а я ещё даже кофе не пила. Может, позже и…
– Ой, чуть не забыла, – всполошилась Лариска и, небрежно смахнув свои многочисленные косметические богатства в выдвижной ящик стола, протараторила: – Просил сразу же сообщить, как появишься. Закрутилась я, но это и не мудрено. Из твоего отдела уже прибегала эта… как её?
– Мария Ивановна? – мрачнея, подсказала я, а Ларка кивнула.
– Да, кажется, она. Вышла от Петровича вся в слезах и соплях. Не иначе уволят её.
– Всё может быть, – буркнула я и, встав со стула, пробормотала: – Кого-то из нас определённо уволят.
– А? Чё говоришь? – переспросила Лариска и, глянув на часы, резко сменила тему: – Ты иди, а мне надо для гостя кофе сварить, тортик нарезать, причёску поправить и…
Слушая бормотание Лариски, озабоченной предстоящим охмурением заморского прЫнца, я постаралась настроиться на разбор полётов. Постучав в дверь, сделала глубокий вдох и, взявшись за ручку, растянула губы в приветливой улыбке.
Получив позволение войти, заглянула в кабинет и, узрев довольную, улыбающуюся бородатую рожу босса, невольно напряглась. Не поверив, даже оглянулась и, убедившись, что кабинетом не ошиблась, осторожно вошла.
– Галчонок, ну чего ты как неродная? – заворковал босс и, подняв свою царственную жо…, то есть персону с кожаного трона, направился ко мне.
Вот ведь гад! Знает же, что мне не нравится такое обращение. Неужели специально провоцирует?
– Доброе утро, Антон Петрович, – поприветствовала я повторно и, не торопясь приближаться, на всякий случай напомнила: – Вызывали? Что-то по поводу Марии Ивановны, кажется?
Босс вздёрнул одну бровь и, продолжая скалиться, пошёл ко мне сам. Ещё и лапищи раскинул, словно приглашая упасть в его похотливые объятия.
«Фу! Плохой мальчик! Нельзя! Стоять!» – естественно, это я рявкнула мысленно, но по моему лицу, скривившемуся не иначе как от непомерного счастья, босс сам понял, что слегка перегнул палку и очередной подкат пошёл не по плану.
Остановившись в паре шагов, сцепил руки в замок и, склонив голову набок, вздохнул.
– Ну какая же ты вредина, Галчонок, – проворчал с укором и, покачав головой, пожаловался: – Я к ней со всей душой, а она…
– У вас теперь Маша есть, – намекнула я, а Антон Петрович поморщился.
– Сегодня есть, завтра нет, – уклончиво пробормотал он и, поймав мой осуждающий взгляд, развёл руками: – Она это понимает. Да и молодая ещё, глупая, запросы контролировать не умеет. Сегодня ей букетик, завтра телефончик, послезавтра путёвку на море.
– А мне подарков не надо? – усмехнувшись, поддразнила я, а босс изобразил высшую степень задумчивости.
– Понимаешь, Галочка. Такое дело… Маша помимо неумения управлять своими аппетитами, ещё и навредить может, а ты…
– А я знаю номер вашей жены, и тоже вполне могу рассказать ей о ваших похождениях.
– Ну не-е-ет, это не про тебя, – ухмыльнувшись, протянул Антон Петрович и, подмигнув, добавил: – Ты карьеристка и прекрасно понимаешь, чем тебе это грозит, а Машка – птичка вольная. Найдёт другого папика, и дело с концом.
– И правильно сделает, – фыркнула я и, попятившись, отчеканила: – Если это всё, то я пойду.
Босс смерил меня взглядом ребёнка, у которого отняли леденец, и, поджав губы, перешёл от пряников к кнуту.
– Иди, иди, Галчонок. Завтра к вечеру жду предварительный отчёт по текущему проекту.
– Завтра?! – охнула я и, стиснув руки в кулаки, взвизгнула: – Да вы издеваетесь?!
– Ничуть, – пожав плечами, отозвался босс и, кивнув на дверь, скомандовал: – Марш работать, несговорчивая моя. Ко мне с минуты на минуту важный посетитель явится.
Спорить было бесполезно, да к тому же чревато новыми невыполнимыми заданиями и обидными санкциями. Поэтому я лишь мысленно выругалась сложной конструкцией из неприличных слов и, пнув дверь, вылетела в приёмную.
Поправочка… Не вылетела, а влетела в руки высокому, плечистому и голубоглазому красавчику.
– Вот ведь гад, – конец фразы, прокручиваемой в башке по поводу наглости босса, прозвучал вслух абсолютно машинально.
Незнакомец, успевший меня и поймать, и бесцеремонно облапать, удивлённо вскинул брови и, расплывшись в белозубой улыбке, протянул на чистом английском:
– О, майн гад. Соу хот бэби.
* * *
В переводе с английского, незнакомец ляпнул: – О боже. Какая горячая детка.
ГЛАВА 4
Галина
Высокий, широкоплечий, черноволосый, голубоглазый, улыбчивый… Ну полный комплект шаблонных достоинств для зарубежного прЫнца.
Наблюдая за нашей пантомимой «кто кого перезырит», Лариска начала громко сопеть, фыркать и многозначительно покашливать. А, может, приступ какой-то словила, а я наговариваю.
Пока я ковырялась в сомлевшей памяти, пытаясь выудить знания английского хотя бы времён школьной программы, пришлый узурпатор бесцеремонно обшарил моё тело и пожамкал за попу. Наверное, пытался убедиться, не расшиблась ли я о его харизму.
Не, ну я, конечно, впечатлилась, но не до такой же степени!.. В студенчестве закалённая, жизнью наученная, ранним замужеством намученная. Испытание мужем-кобелём пройдено на пять с минусом, так что прививка от кобелей и сердцеедов бессрочная и ещё действует.
И нефиг мне тут глазки строить и во все… сколько у него там бивней… скалиться. Фу, Галя! Нельзя! Соберись, тряпка!
– Грабли убрал, а то копыта отдавлю, – мысленно отвесив себе оплеуху, пророкотала я, а улыбашка склонил голову набок и усмехнулся.
– Сорри? Ват из а граМбли энд кАпыта? – коверкая слова, проурчал игриво, а я не выдержала.
В офисе я любила переобуваться в короткие валеночки, украшенные разноцветной вышивкой в стиле хохломы. Любила их до ужаса… лет, примерно десять назад. Тогда, чуть не подравшись с какой-то тёткой, отхватила эту прелесть на распродаже, отдав почти треть зарплаты.
Из моды они давно уже вышли, но выкинуть рука не поднималась. Удобно, тепло, да и красиво, чёрт возьми! К тому же одно дело добираться на работу в красивых, модных, дорогих, но жутко неудобных сапогах, а другое – весь день гарцевать в них на работе.
Кроме того из посторонних в кабинет ко мне почти никто не заходил, а значит, и не замечал столь незначительное отклонение от офисного стиля.
А перед визитом к боссу валенки я надевала намеренно. Ну чем не противозачаточное? Нет, не в том смысле! Просто коротышка Галя в немодных валенках, такое ещё зрелище. Хотя судя по возобновлению поползновений босса, уже и этот способ утратил свою силу.
Решив, что валенком большой урон «важному» гостю не причиню, но руки распускать отучу, я подняла ногу и… Оттопать лапищу мужику, продолжающему изучать меня дотошным взглядом, не успела.
– Ой, ну наконец-то, – послышалось за спиной.
Взяв за плечи, босс буквально выдрал меня из загребущих ручонок иностранца и, аккуратно передвинув в сторонку, скомандовал:
– Галя, марш работать, а ты… – обратившись к незнакомцу, Антон Петрович прицыкнул языком и, взяв себя в руки, проворчал: – Хватит лапать моих сотрудниц. Заходи… Лариса нам кофе и угощение сообрази.
Втащив гостя в свой кабинет, босс хлопнул дверью, а меня немного попустило. Плен голубых глаз утратил силу, и даже дышать легче стало. Набрав в грудь побольше воздуха, я медленно выдохнула и, обмахиваясь рукой, уставилась на помрачневшую Лариску.
– Это что за?.. – её возмущению не было предела, и сформулировать претензию она смогла далеко не с первой попытки.
– Нет, ну вообще… Что за фигня, вашу мышь? Я тут намарафетилась, – похлопав ресницами, Ларка обвела рукой своё лицо, а я только что заметила, что глаза у неё накрашены криво.
– Подготовилась, приоделась… – следующий жест был направлен на её декольте, сегодня слегка напоминающее Мариинскую впадину.
– А он с первого взгляда на тебя запал! – завершила свой драматический монолог Лариска и, скрестив руки на груди, подытожила: – Галина, да ты ведьма. И главное – что он в тебе нашёл, а?
Выпалив обидную, но всё-таки правду, Лара тут же осеклась и, ойкнув, покраснела, но удар уже достиг цели, окончательно меня отрезвляя.
– Ларис, ты совсем оборзела! – возмутилась я, но перепалка с последующей за ней потасовкой не случились.
– Ван момент, – выскочив из кабинета директора, выпалил заграничный гость и, схватив с диванчика, стоящего в приёмной, небольшой пакет, поспешил вернуться к боссу.
Пакет подозрительно звякнул, а мы с Ларой переглянулись и пожали плечами. Задержавшись в дверях, незнакомец обернулся и, глянув на мою обувь, подмигнул и показал большой палец.
– Валенки супер! – похвалил он, а я решила сорвать раздражение на удобной мишени.
Ну а чё? Имею право! У меня тут конфликт с боссом, невыполнимое поручение, накопившаяся усталость, возможно даже ПМС, да ещё и напоминание, что я давно не хрупкая, юная лань.
– Ага. Валенки, балалайка, матрёшка… Ферштейн? – выпалила наугад, а он хрипло рассмеялся.
– Приятно познакомиться, Матрёшка, – произнёс без единого намёка на акцент и, указав на себя, представился: – А я Назар.
Ещё раз подмигнув, этот нахал исчез в недрах директорского кабинета, не забыв от всей души хлопнуть дверью. Через пару секунд оттуда раздался обидный, дружный смех, а я закатила глаза и чертыхнулась.
– Батюшки, он ещё и по-русски неплохо говорит, – приложив руку к груди, впечатлилась Лариса, а я покрутила пальцем у виска и присвистнула.
– Лара, он не иностранец. Какой идиот назовёт своего сына Назаром, проживая не в России?
– Ну не скажи, – возразила она, но, подумав, замялась: – Мало ли какая у них мода на имена.
– Ой, всё… – исчерпав силы на препирательства, отмахнулась я и, вздохнув, поковыляла к себе.
При моём появлении в отделе наступила гнетущая тишина, а подчинённые многозначительно переглянулись. Машка сидела с видом победительницы и, швыркая чаем, улыбалась. Ждала, что я вернусь бесславно отшлёпанная, что ли? А вот хренушки, выкуси!
– Уважаемые коллеги, – встав посреди кабинета, торжественно начала я и, обведя притихших змеюшек сканирующим взглядом, вывалила новость без подготовки: – Босс очень доволен нашим отделом. Наша самоотверженность и рвение не остались незамеченными. Так держать! Нам поручено ускориться и подготовить отчёт по новому проекту к завтрашнему дню.
