Земные. Часть 1

Да, папа рассказывал нам об этом в последнем походе, когда впервые мы с … попытались самостоятельно установить палатку. И это была практически самоустанавливающаяся палатка за немалые деньги! Но мы и с такой не справились. Мама смеялась, а папа ворчал и в конечном итоге прочел нам курс лекций на тему «…» (из книги), завершив его традиционной фразой «Эх, молодежь, всему вас учить надо».

Вот и пригодились твои уроки, папа.

Дил явно удивлен. Что, остряк, не ожидал обнаружить у меня наличие интеллекта?

– Если не найдем ночлег до заката, сделаем временное укрытие. Ночью похолодает, поднимется ветер, – вслух рассуждает он. Я мысленно соглашаюсь. Вечером найдем дом, обязательно найдем! Поужинаем запасами из рюкзаков, а затем ляжем в теплую постельку и … поспим…

– Эй! – кто-то резко трясет меня за плечо. Я что, задремала?

– Эй, ты как? – спрашивает Дил, протягивая мне бутылку с водой. Похоже, я его напугала.

– Ничего, просто на жаре разморило, – отвечаю я.

Он не особо верит мне, но спорить не пытается. Выпив полбутылки воды, я наконец прихожу в себя и поднимаю с земли рюкзак. Если это чертово солнце не свалит куда-нибудь в ближайшие полчаса, срок моего наказания окажется куда короче, чем в приговоре.

Глава 11

ДИЛИНХЭМ

Вот что стало бы с отцом, будь он на моем месте. Вот что происходит с другими, физически неподготовленными людьми, попадающими сюда, на Землю. В цитадель искупления грехов. Туда, где каждый имеет второй шанс. А проще говоря, на скотобойню.

Отец бы этого не вынес.

Я знал, что не нужно связываться с рыжеволосой. Она еле передвигает ногами, умудряясь при этом уставать каждые 15 минут! И от чего? От переноса собственного веса?! Я итак тащу рюкзак и все парашюты! Теперь вот отключилась на жаре. Только солнечного удара мне с ней не хватает для полного счастья.

– Расскажи что-нибудь, – говорю я. Пусть болтает себе, лишь бы была в сознании.

– Что? – переспрашивает морковка.

– Да что угодно, хоть анекдот.

– Я не умею.

Мда, с каждой беседой, детка, ты все больше располагаешь к себе.

– Тогда расскажи то, что сама хочешь.

В ответ тишина. Я начинаю раздражаться, потому что сам терпеть не могу, когда лезут ко мне в душу. Бри тяжело вздыхает и говорит:

– Спасибо, что не бросил меня.

Мне нравится её усталая улыбка.

– Ну… за мной был должок, кхм… – не знаю, что еще сказать и следующие 5 минут проходят в молчании.

– Я не сильна в географии. Как думаешь, где мы? – нарушает тишину Бри. Бри…звучит неплохо. Лучше полного имени уж точно.

– Понятия не имею, но радует, что нас не выкинули где-нибудь в пустыне или арктике.

– Здесь кругом поля, может это Америка? – рассуждает спутница.

Да, география не её конек. Впрочем, это удел всех женщин, как и топографический кретинизм. Мама никогда не запоминает дорогу от точки А к точке В, если едет по навигатору. Однажды она вообще такое отмочила! Они куда-то поехали вместе с папой, мама была за рулем и пропустила знак одностороннего движения, то есть, проще говоря, проехала под «кирпич». А на вопрос папы «как можно было не заметить знак?» мама ответила просто шедеврально: «Здесь висит 4 дорожных знака, а у меня всего 2 глаза, как я могла все увидеть???»

– В полях растет трава, зерно или еще что-то, а здесь редкие кусты и песок.

– Значит, мы в прериях.

– Прерии в Америке.

– Я и сказала сразу, что мы в Америке.

Железная логика! Господи, как мне противостоять такому высокому IQ ?!

– Мы можем быть в Америке, в Азии, в Австралии и даже в Африке! Степи есть практически везде!

– Что такое «степи»? – следует очередной гениальный вопрос.

– Русское название прерий. В Африке и Австралии – саванна. Суть примерно одна.

– Ты че, ботан? – косится Бри.

– А ты двоечница? – парирую я.

– Нет, просто училась в физико-математическом классе!

– Отлично. Законы Ома, логарифмы… все это очень поможет тебе здесь.

– Не мне, а нам, – как истинная зануда, поправляет меня рыжая, – математика – основа абсолютно всех наук!

– И в дань математике ты набила себе формулу? – выпаливаю я и сразу же об этом жалею. Что за вопросы, старик, это не твое дело! Ну набила она тату и что? Сам не решился когда-то, а теперь осуждаешь других? Или завидуешь?

В былые времена как раз зэки отличались привычкой татуировать тело: пальцы, руки, спина. Теперь я зэк, ну и? Сомневаюсь, что встречу за поворотом парочку тату-салонов, но даже если бы и встретил? У … все тело в рисунках, даже пах. Девчонки с курса как-то его спросили, зачем столько? Кажется, он тогда ответил что-то типа «Сначала набил одно, потом понял – хочу совсем не это. И понеслось…»

Что бы выбрал я? Пожалуй, меня постигла бы участь…, если б я начал. Это были бы тату просто ради тату. Фигня.

Глава 12

БРИТАНИ

По какому праву этот индюк задает подобные вопросы?! Думает, раз я его поблагодарила, можно вытирать об меня ноги? А я буду счастлива уже от одного его присутствия и с радостью выложу всю свою биографию! Черта с два! Чего он вообще лезет с разговорами, когда я итак на грани отключки!

Не помню, чтобы мне ТАК тяжело давалась ходьба на большие расстояния. Вроде и в школе бегала на физкультуре, и с родителями по лесам каждую весну и осень бродила. Эх, сейчас бы завалиться в лесной прохладе, под тенью сосен, на травку и открыть что-нибудь из классики. Воистину литература первая потребность человека. В любых обстоятельствах.

– Не молчи! – во второй раз вырывает меня из мечтаний голос Дила.

– У меня нет ни сил, ни желания вести с тобой беседы и отвечать на непозволительные вопросы. Я считаю, ты суешь свой нос … – пытаюсь объяснить я лопоухому политику партии, но он подлетает ко мне и зажимает рот ладонью, не дав договорить.

В чем дело? Он что-то услышал?

Лично я слышу только стук собственного сердца: тук-тук, тук-тук, тук-тук. Так громко, что Дил не может его не слышать! Странно, все это странно.

Наши рюкзаки лежат на асфальте. Когда я успела снять свой?

Поднимаю глаза и упираюсь в обнаженную грудь Дила, но на это я точно пялиться не стану. Мой бдительный спутник застыл на месте и смотрит куда-то в сторону, вглядываясь в даль. На переносице складка, губы сложились в тонкую линию – а он ничего, когда молчит и не лезет в душу.

Дил поворачивает голову в сторону и совершает большую ошибку, ведь я не могу удержаться от смеха при виде его ушей. На рефлекторном уровне. Стук моего сердца смешивается с другим звуком, неприятным, жужжащим. Все это время он прятался в моей голове, и теперь становится сильнее, громче, невыносимей. Буквально разрывает меня изнутри! Сил почему-то хватает только на жалкую полуулыбку. Веки сами собой опускаются, мозг больше не улавливает ни звуков, ни света. Тишина и покой… Очень вовремя.

Глава 13

ДИЛИНХЭМ

Мать твою, она издевается??? Еще пару секунд и нас бы спалили! В итоге рыжая без сознания, а я без понятия, с кем мы только что едва не столкнулись. Очень сомневаюсь в дружелюбии местных жителей. Зэки есть зэки, им не нужны лишние рты и вопросы, зато лишний провиант – вполне.

Вся жизнь – борьба: за крышу над головой, за кусок хлеба, за любимых людей и даже за достойную старость и смерть. За все. Ради того, чтобы в конце пути всего этого лишиться…Идиотизм…Ну ладно, старик, кончай философию. Пока Бри в отключке, у тебя есть шанс рассмотреть её татушку. В конце концов, по её вине нам не удалось разглядеть поближе ни машину, ни пассажиров. Так что все честно.

Итааааак, что там у нас? «Н» мы уже видели, а вот остальное скрыто под майкой. Черт! Я забыл про нижнее белье! Ну под лифчик точно не полезу, а еще ниже – буква «S». Это все? Скукота. Инициалы какого-нибудь хлюпика из параллельного класса, который, бьюсь об заклад, даже не в курсе тайной воздыхательницы.

Надеюсь, Мэл никогда не украсит себя чем-то подобным, иначе я выбью мозги из обладателя инициалов, когда вернусь. Если вернусь…

Ладно, пора срочно приводить рыжую в чувство и искать место для ночлега. Либо самим его сооружать, если ничего не найдем. В любом случае, на сегодня хватит подвигов и нервотрепки. В голову не приходит ничего другого, кроме как облить Бри водой, которую невероятно глупо тратить не по назначению, но вариантов – ноль.

Одни убытки с этой припадочной, ей Богу!

Глава 14

БРИТАНИ

Не знаю, кто придумал открытые душевые с прозрачными перегородками, но этот человек явно не собирался отправлять своих детей сюда.

Матовое стекло и шторка для душа – трудно было догадаться? Лично мне совершенно не по кайфу лицезреть голых одноклассниц и демонстрировать свои формы. Я просто хочу принять душ после тренировки. Струи прохладной воды освежают кожу, возвращая тело и разум к жизни. Как же хорошо…

Было. Пока я не открыла глаза. О нет, я не в душе. И не в школе.

Опять он! Опять смотрит на меня, как на достопримечательность. Я лежу в траве, майка мокрая насквозь и просвечивает, выставляя напоказ нижнее белье. Просто супер.

– Что случилось? – спрашиваю Дила.

– Ты отключилась, как раз когда по дороге ехала машина. Я еле успел оттащить тебя в траву. Тебя и наши вещи, – отвечает индюк. Зачем???? Зачем он это сделал?

– Ты не остановил машину?

– Нет, – спокойно говорит он.

– Ты в своем уме? Мы неизвестно где почти без еды и воды, на жаре, без малейшего преставления как пережить ночь, а ты, значит, решил дернуть в кусты? Уму непостижимо!

– Жаждешь пообщаться с местными? Убийцами, насильниками, педофилами? Флаг в руки и барабан на шею, я пас.

Умник не на шутку взбесился моим вопросом. Он резко поднимается, перекидывает рюкзаки через плечо, затем тянется за парашютами. Значит, несмотря на тон, он не собирается бросать меня, да к тому же дает возможность идти налегке. Латентный джентльмен.

Ну что ж. Мы продолжаем путь по той же дороге в том же направлении, что логично, раз авто двигалось туда. Рано или поздно на горизонте появится какое-то пригодное для проживания строение.

– А ты убийца или насильник? – спрашиваю я, типа шутя, но на самом деле мне ничуть не смешно. Бри, ты просто дура, раз такой важный вопрос всплыл в твоей голове только теперь.

– И то, и другое, – без тени улыбки отвечает Дил. Я замираю на месте.

– Сначала насилую, потом убиваю, – продолжает он, не сбавляя шаг. Фух… прикалывается.

И уходит от ответа.

Глава 15

ДИЛИНХЭМ

Кажется, англичаночка испугалась. Она что, шуток не понимает? Ах да, тонкий английский юмор… В любом случае, какой вопрос – такой и ответ.

Солнце наконец-то начинает двигаться к горизонту, стало легче дышать. Но по-прежнему никаких признаков возможного ночлега. Черт, разбивать палатку в степи было планом Б, который, я надеялся, не понадобится. Спать на дороге опасно, а в траве вообще неизвестно что ночью водится. На жалкую смерть от змеиного укуса я, пожалуй, не согласен. Думай, Дил, думай…

– Спасибо, – тихо говорит морковка. Она еле поспевает за мной, семеня как маленький ребенок за папой и мамой, и сопя от усердия. Осталось только за ручку взять…

– Пожалуйста, – отвечаю я.

– Ты даже не узнал, за что, – удивляется Бри.

Пофиг мне сейчас, за что, есть заботы поважней.

– Тебе все равно? – опять спрашивает она.

Все, начался вынос мозга.

– В данный момент я занят несколько другими мыслями, – я пытаюсь говорить как можно спокойнее, но звучит язвительно.

– Какими?

Я убью её!

– Какая нахрен разница? Твоя задача идти и не хлопнуться снова в обморок. А еще хорошо бы молчать, пока я думаю, как пережить ночь. Не так уж сложно, верно?

– Верно, – шепчет себе под нос рыжая.

Вот так бы сразу.

Глава 16

БРИТАНИ

Неужели этот бесконечный день скоро закончится? Что бы ни решил Дил, я согласна! Даже идея лечь спать прямо посреди дороги уже не кажется бредовой. Голодными точно не останемся, а уж завтра … завтра наступит завтра. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Конечно, Дил груб и резок, но без него где бы я вообще была? До сих пор не имею представления, что делать дальше. Просто иду за этим парнем, потому что он… парень. Первобытный инстинкт подсказывает мне держаться рядом с мужчиной, ибо мужчина всегда защитит, трезво рассудит и решит все проблемы.

В голове столько вопросов: сколько ему лет, откуда он, есть ли у него семья, за что осужден, какой срок, надеется ли вернуться домой. Но как их задать, когда Дил так бурно реагирует на простейшую благодарность. Мы устали. Просто устали. И он, конечно, больше меня.

Нет, Диинхэм Уэсли, ты точно не насильник. Так за что?

Жара начинает резко спадать, ветер усиливается. Со всех сторон один и тот же унылый пейзаж: трава, трава, трава. Хоть бы одно дерево что ли выросло! Скука смертная!

Что там такое, на горизонте слева?

– Дил, смотри! – я хватаю его за локоть и тычу пальцем в сторону чего-то, кажущегося мне домом, так возбужденно, будто привидение увидела.

– Что? – непонимающе глядит на меня Дил, потом устремляет взгляд по направлению моей руки, его лицо светлеет, теряя былое напряжение.

Неужели мы нашли приют?

Глава 17

ДИЛИНХЭМ

Скоро начну вздрагивать от собственного имени. Так странно слышать, как морковка произносит его. Непроизвольно и только когда взволнованна. В остальное время мы почему-то обходимся без имен, словно боимся их. Как у Зимбардо – вместо имени номер на спине, что очень удобно для надзирателя, которому так гораздо легче исполнять свою роль. Ты не личность, ты просто порядковый номер, к которому я обращаюсь.

Мы с Бри тоже должны иметь какие-то номера в списках осужденных. Да только нас не посвятили. Может, и мы часть эксперимента.

Дом видится нам обоим. Я молюсь, чтобы то был не мираж! Нет, не молюсь. Просто очень хочу. Молиться я разучился давно, еще до злополучного звонка полиции.

Вторник, 3 сентября. День, когда я пришел домой раньше обычного. Отец должен был отдыхать после ночной смены, мама – быть в … на презентации новой книги. Я знал это, потому и свалил с последней пары по граждановедению. Далось оно мне!

Отец почему-то не спал, и говорил по телефону, не заметив моего прихода. Голос его дрожал, дрожала и трубка в руках. Первая мысль – уволили. Ведь у нейрохирурга с 20-летним стажем руки никогда не трясутся. Я уже собрался подойти, как услышал: «Не говори …, прошу тебя, не говори! Сам знаешь, тогда у нас будет гораздо меньше времени. Она не станет бороться, откажется от процедур».

Отец пытается положить трубку, но руки не слушаются, телефон летит на пол.

– Спасибо, – шепчет он, хотя даже я из коридора слышу короткие гудки, и дает волю слезам. Падает в кресло, обхватив голову руками, и плачет, как младенец. Не знаю почему, но я понял все сразу.

Не было никакой конференции, мама уехала на обследование. Мама умирает. Мир лишился всего: звуков, форм, цвета, запаха. Не помню, как дошел до отца и упал перед ним на колени, но помню боль, сжигавшую меня изнутри. Боль, не имеющую выхода, застрявшую во мне навсегда.

Спустя какое-то время отец сказал:

– Мэл не нужно знать, – и посмотрел на меня так, словно ему стыдно за свои и мои слезы, за нашу слабость.

У нас с Мэл никогда не было секретов друг от друга и такие отношения редки, я знаю. Многие мечтают о подобном. Нам повезло: все темы были открыты для обсуждения. Кажется, посади меня или её на детектор лжи и ни один ответ на вопросы друг о друге не окажется ошибочным. Мысль о том, что придется впервые что-то скрывать, отрезвила меня как пощечина. Плакать расхотелось. Если ничего не изменить, пусть мама и Мэл не страдают.

Вторник, 3 сентября. День, когда я задал ЕМУ вопрос «Почему мама?» и не услышал ответа. С тех пор я с НИМ не разговариваю.

Глава 18

БРИТАНИ

Нам невероятно повезло с домом: пусть это старая ферма, где нет нормального душа, туалет на улице и повсюду следы грызунов, зато есть диван и двуспальная кровать, на которой можно отдохнуть после долгого дня. Первого дня отбывания наказания.

Дил за ужином не проронил ни слова, будто я не существую. Даже бутылка виски в рюкзаке его не удивила. Стакан остался нетронутым. И тем не менее, не верю, что ты не пьешь, Дилинхэм.

Пригубив свою порцию спиртного для крепкого сна и общего расслабления, я доедаю мясное рагу, ставлю тарелку в раковину, машинально открываю кран. Естественно, вода не течет. Нужно будет обсудить вопрос водоснабжения чуть позже, когда остряк придет в себя и начнет издавать звуки.

А пока можно осмотреться, пройтись по комнатам, поискать что-нибудь интересное. Прямо как в детстве, когда мы с Лимой ползали по заброшенным домам в деревне и придумывали жуткие истории про хозяев. В них непременно кто-то кого-то убивал (конечно же теми предметами, что обнаружены нами в комнатах) или у жильцов обязательно были страшные профессии типа стоматолога, смотрителя кладбища, патологоанатома. Почему детям так нравятся страшилки?

Кстати, однажды мы забрались на действующую пилораму на окраине деревни, которую никто, как ни странно, не запирал. Видимо, красть было особо нечего. Мы покатались на тележках по рельсам, покопались в ящиках с инструментами и собирались уже уходить, как вдруг Лима уронила в щель между половицами браслет. Обычные крупные бусины белого и бежевого цветов на нити для шитья. Мой самодельный подарок сестре, который был ей великоват, отчего регулярно спадал с запястья. Не знаю почему, но Лима так полюбила эту безделушку, что никогда её не снимала.

Как мы ни пытались достать украшение, сделать это было невозможно. Солнце уже заходило, надо было поторопиться домой, тем более что мы итак слишком долго протусили на закрытой территории. Я уговаривала Лиму как могла, обещая подарить точно такой же браслет (бусин дома валялось море), но она наотрез отказалась покинуть пилораму без моего подарка! Одним словом, упрямство Лимы грозило тем, что родители поднимут тревогу и поймают нас «на месте преступления». Ох и задали б нам трепку!

Привычка как старшей сестре принимать в стрессовой ситуации быстрые и конкретные решения сработала без сбоя – я взяла лом и выломала доску из пола. Мы достали злополучный браслет. Помню, гвозди скрипели так, что мы вздрагивали и прислушивались, не идет ли кто. Думаю, нас было слышно далеко.

Вся история не стоила бы выеденного яйца, не получив мы столько удовольствия от вскрытия пола! Видимо, сыграл роль выброс адреналина от страха быть пойманными и от осознания противозаконных действий. На следующий день мы снова пришли на пилораму, где на месте выломанной доски красовалась новая светленькая. Мы вновь взяли лом и совершили акт вандализма. Так продолжалось все лето.

Пилорама стала нашим секретным местом, а её посещение – особой миссией, причем наши проделки не остались незамеченными – пилораму стали закрывать. Что еще больше тянуло нас туда!

Спустя год наше собственное поведение уже казалось таким глупым, да и пилорама перестала работать, заходи кто хочет…

Да, были времена. В другой жизни.

В доме всего 2 комнаты, одна из которых и кухня и гостиная, вторая – спальня. В ванной комнате стоит чугунная ванна, тумба с раковиной, узкий шкаф до потолка, зеркало на стене над раковиной.

Хозяева либо не слышали про душ, либо предпочитали принимать ванну. Мне бы сейчас подошел любой вариант. Но придется лечь спать в грязной одежде в грязную кровать, с грязной головой! Так недолго и вшей завести.

Проходя через гостиную в спальню, бросаю взгляд в сторону Дила. Обеденный стол чист, посуда в раковине, а сам он лежит на диване с книжкой в руках. Книга?! Откуда????

– Где ты её взял? – подлетаю я. Дил неохотно отрывается от чтения и отвечает:

– На чердаке. Там книжный шкаф.

Господи, спасибо тебе! Я подскакиваю с дивана и мчусь наверх по лестнице на маленький пыльный чердак, где в нос сразу ударяет затхлый запах. Сейчас мне все равно, хоть труп посреди комнаты, лишь бы рядом с ним нашлось то, что я ищу.

Вот! Старый шкаф, за стеклом которого покоятся на полках томики самых разных размеров и цветов: «Грозовой перевал», «Три товарища», «Война и мир», «Гроздья гнева», «Анна Каренина», «Убить пересмешника», «Поющие в терновнике», … Я чувствую себя кладоискателем, нашедшим сундук с золотыми дублонами!

Похоже, здесь жили бедные, но образованные люди. Я мысленно посылаю им поклон и самые горячие слова благодарности за это. Невероятно.

Мой выбор пал на «Поющих в терновнике» Колин Маккалоу, которых я давно хотела прочитать, но нагрузка в колледже в последнем семестре (да что там, в последнем учебном году!) была просто адская! Едва успеваешь читать то, что в программе.

Дил спит в обнимку с книгой, когда я спускаюсь. По-моему, из всех он выбрал самую тонкую, что ничуть не удивляет. Какой-то «Овод». На нем черная футболка и комуфляжные брюки. Ну вот почему мне выдали белую футболку при черном нижнем белье, а ему наоборот дали черную! Кто все это вообще придумывает?

Книга вот-вот упадет с груди на пол и разбудит Дила. Нужно убрать. Я медленно вытаскиваю её из объятий ушастика, приподнимая левую руку. Боже, да он замерз, у него ледяная кожа!

От моего прикосновения Дил вздрагивает и хмурится во сне. Фух… не проснулся. Ладно, пора идти спать. Пора, но никак не получается оторваться от его лица: такое грубое днем, сейчас оно излучает детское спокойствие и умиротворенность. И добро. Что если ты последний мужчина в моей жизни, Дилинхэм Уэсли? А я совсем ничего о тебе не знаю…

Я кладу книгу на стол и укрываю Дила курткой. Искать в темноте одеяло уже бесполезно, света же в доме нет. И чтение придется отложить до утра. Уже на повороте в спальню замечаю, что Дил спит в ботнках. Конечно, он уснул случайно и наверняка снял бы обувь перед сном, но вид этих… грязных штиблет на диване просто бесит!

Нет, Бри, раздевать его ты не будешь. Глупо.

Кстати, раз Дил уснул, нужно запереть все окна и двери, а еще чердак. В темноте все это выполнить не так то просто. Лестница наверх зловеще скрипит, да еще ветер на улице воет волком.

Я ложусь в кровать и накрываюсь одеялом по самый нос, потому что в доме и правда нереальный дубак. На окнах ни в одной из комнат почему-то нет занавесок и меня не покидает ощущение реалити-шоу с моим участием. Жуть. Ночка будет бессонная.

Глава 19

ДИЛИНХЭМ

Ночь пролетела мгновенно! Похоже, я уснул за чтением Войнича, пока морковка бегала на чердак. И похоже это она укрыла меня и убрала книгу на стол. Ну что ж, спасибо. Могла бы, правда, разбудить, чтобы я хотя бы снял ботинки. От дивана жутко болит спина и затекла шея. Надо бы рыжей здесь спать, с её то ростом! Не пришлось бы, как мне, провести ночь в позе зародыша.

Солнце заливает гостиную ярким светом, но еще не печет. После ночного холода как раз то, что нужно.

Бри спит как убитая на шикарной двуспальной кровати под теплым одеялом (хорошо быть девчонкой, а?). Спальня выходит окнами на солнечную сторону, но у этой барышни сон богатырский, пушкой не разбудишь! Даже не шелохнулась, когда я заглянул к ней и скрипнул дверью.

Что ж, завтракать будет в одиночестве.

Галеты, яблочный джем и стакан воды – чуть ли не самый скудный завтрак за всю мою жизнь. Хуже было только на 1 курсе после вечеринок в выходные: литры алкоголя и минимум еды. Один из парней, помнится, заказал водку через интернет-магазин с доставкой «на дом», то есть в его случае в общагу. Комендантша, конечно, поинтересовалась у курьера, что в сумке.

– Еда, – не растерялся тот.

– Да? – изумилась … – И сколько же литров… «еды»? Тертый калач была наша комендантша. Парни умудрялись приносить в общежитие все, что горит. Кто тащил спиртное из дома, кто просил старших братьев, сестер…

Утром невозможно было собрать себя в кучу и доползти до дома, не то что вспомнить события ночи. Похмельный синдром длился еще около суток. И в сухом остатке минус 2 дня жизни, провалы в памяти и слухи среди однокурсников самого разного содержания в зависимости от поведения на тусовке. Твистер, бутылочка, крокодил, мафия, правда или действие, фанты… поводов для сплетен всегда хватало.

Через год такие вещи надоедают, как чистка зубов или мытье посуды. Как заслушанная любимая песня, думаешь: «что ты в ней нашел»?

Поиски воды не увенчались успехом. Колодец, по-видимому, служивший единственным водяным источником, засох. А значит, мы не сможем помыться, пополнить запасы питья (осталось всего полбутылки) и нужно срочно уходить. Куда только?

До сих пор неясно, где мы. Все книги в шкафу на английском, что никак не сужает круг предполагаемых стран. Для Англии и Канады, пожалуй, жарковато, но остается еще целый список! Кроме того, английский стал официальным мировым языком еще до переселения. Разве что поискать личные документы хозяев дома, письма там, квитанции…