Не смотри назад!

– Удивительно – сказала Настя, она сидела, вытянув ноги на скамейке и спиной прислонившись к Байболату – Мой мир тоже зависит от солнца, но никто его не почитает. Ну может единицы – добавила она.

– Солнце не покидало ваш мир. Не лишенный радости, не знает его истинной ценности! – Байболат задумчиво перебирал пряди Настиных волос, поднося их к лицу и вдыхая аромат.

– Дивной ночи, вам, хадар, и вашей прекрасной спутнице! – вдруг сладким голосом нарушил их одиночество Джамиль.

За ним следовал хмурый Аскари. Они присели за стол напротив Насти и Байболата.

«Мы с Тамарой ходим парой. Санитары мы с Тамарой!» – вдруг вспомнилось ей, и Настя неожиданно смутилась, уж очень однозначным были их объятия.

– Как ни встречу их – все обнимаются – продолжал Джамиль обращаясь к Аскари, а сам смотрел на них веселыми глазами.

– Я вижу ты не сказал ей? – Аскари явно не разделял энтузиазм Джамиля и выглядел очень серьезным – Или, наоборот, сказал?

– Что сказал? – Настя посмотрела на Байболата с беспокойством.

«Все, суровые будни пришли на смену празднику. Кто бы сомневался, что так и будет?!» – усмехнулась Настя про себя. «Но уж больно быстро!»

Байболат с раздражением посмотрел на братьев и не дал Насте отстраниться от него.

– Я в посредниках не нуждаюсь! – он смотрел на уходящих до тех пор, пока за ними не закрылась дверь.

Настя не хотела спрашивать еще раз и самой начинать этот, определенно, не очень приятный разговор.

Байболат пересадил Настю к себе на колени и смотря ей в глаза заговорил:

– Еще утром я хотел тебе сказать, что мы пока не можем отправить тебя обратно… И знаешь – он помедлил – эта новость меня бесконечно обрадовала. Тогда… Утром… Теперь же я не могу тебя отпустить. Останься со мной, лазиза.

Байболат ждал от Насти ответа, и прямо сейчас. Но ее голова была пустой. Настя не ожидала такого поворота событий.

«Останься! Что значит останься? – думала она – Что ей делать дальше она еще не думала. Закрутилось все так быстро, что она еще не успела подумать, разобраться, разложить свои чувства по полочкам. А подумать нужно было. Какой бы дичью не была эта ситуация…

Останься… И что? Будь моей женой, матерью моих детей, любимой до конца жизни? Клянусь тебе, бла-бла-бла. Или останься и будь моей любовницей, пока не наскучишь? Останься…»

– Байболат… – Настя не знала, как выразить свои сомнения и начала плести околесицу – Ты мне очень нравишься. Но… я чужая здесь, пойми. Как я буду жить, никого не зная, чем я буду заниматься, в конце концов?! Меня терзают смутные сомнения, что в моих профессиональных услугах здесь нуждаются! – от волнения Настя вскочила и начала ходить вдоль стены – А если я заболею?! У вас есть врачи? А стоматологи? – Настя говорила и говорила, а внутри у нее кричало: – Ты же слышишь мои мысли, я хочу остаться, ну же, переубеждай меня, останавливай!

Байболат вглядывался в ее лицо и не понимал, не мог понять, что она говорит? Он чувствовал, что она хочет остаться с ним! Но ее слова это опровергали.

– Ты отказываешься?! – наконец спросил он с сомнением, и отблеск свечей, минутой ранее подсвечивающий зелень изнутри, превращая глаза в сверкающие изумруды, вдруг почти перестал отражаться.

– Байболат…

– Ты отказываешься?! – повторил он довольно угрожающе.

Угрозами и грубостью Настю откормили в детстве досыта. Постепенно, она поняла, что нет смысла терпеть и думать, что сейчас над тобой поиздеваются и оставят в покое. Нет, это будет продолжаться бесконечно, день за днем, год за годом. Безнаказанность развращает. И однажды, в один из таких дней ее гнев пересилил страх. И потом, когда лежала в больнице, Настя жалела лишь об одном, что не сделала этого раньше. Постоянный страх того, что может быть, убивал ее, лишал всякой радости, заливал кислотой все хорошее, что могло бы быть.

– Да! – Настя почти выкрикнула, инстинкты заставили произнести его. Она не хотела!

Байболат еще мгновение недоверчиво вглядывался в Настино лицо, потом встал, и вышел молча за дверь.

«Бежать! Остановить! Все объяснить!» – Настя хотела броситься за Байболатом, но вместо этого опустилась на лавку, поставила локти на стол и спрятала в ладонях лицо.

Плакать не хотелось. Ее как будто выдуло изнутри сильным сквозняком. Все чувства, эмоции. Куда все делось? А может так и лучше? Зачем растягивать пытку, когда казнь в конце неизбежна.? Один день можно забыть. И она забудет! Сколько всего в жизни она смогла забыть? И это сможет, в смысле, этого… Настя вспомнила лицо Байболата, его удивительные глаза, полные нежности и восхищения. И вся горечь потери обрушилась на нее. Осознание того, что могло бы быть, но не случилось, выжигало на сердце глубокие раны.

– Красавица, а ты почему тут сидишь одна? – Джамиль вернулся на кухню и застал Настю сидящей за столом и смотрящей в одну точку – А где Байболат? Я думал, вы слились в вечном экстазе – хохотнул он.

Не получив никакого ответа, Джамиль более внимательно всмотрелся в Настино лицо:

– Что поссорились? Ты расстроена, потому что не можешь пока отправиться домой? – продолжал он допытываться.

И тут Настя опять позорно разрыдалась. Просто традиция уже – рыдать в присутствии этого красавчика!

«Домой?! А где теперь для нее дом? Пустая чужая квартира? И никого у нее нет, и никто ее не ждет там!»

– Даааа, лазиза, и часто у тебя такие настроения случаются? – задумчиво протянул Джамиль и подсел к Насте в попытке успокоить.

– Да, часто! С тех самых пор как вы влезли в мою жизнь! – Настя вскочила на ноги и находясь теперь немного выше Джамиля начала высказывать ему наболевшее.

– Что вам всем от меня надо?! Верните меня домоооой! Нанавижуууу всех ваааас – Джамиль прижал ее к своему плечу и голос Насти звучал теперь немного глухо.

– Ну, а чего ты хотела? Он хадар! А ты, конечно хоть и красотка, но….– Джамиль замялся, боясь обострения затихшей было истерики – вот если бы выбрала меня, тогда пожалуйста, да на меня в семье уже давно рукой махнули!

– Аскари его предупреждал, что ты иноземка, с тобой могут быть проблемы, но хадар же всегда знает все лучше всех! Хотя все его девушки всегда были довольны, он никого не обижал. А ты чего попросила? А? – Джамиль гладил Настю по волосам, успокаивая, как мог.

«Да у него таких, как я…Может и правильно, что отказалась?»

И так хотелось обозвать его и обвинить, но назвать козлом, даже мысленно, язык не поворачивался.

Глава 8

Таких чувств Байболат еще не испытывал никогда. Обида…Уязвленная гордость… Как она могла отказать ему?! Как? Он предложил ей все! Он предложил ей свою любовь! Он попрал законы осмелившись на этот шаг! Да сколько женщин вообще мечтать не смеют о великом хадаре?!

Байболат метался по своим апартаментам, не в состоянии успокоиться и расшвыривал вокруг мешающую ему двигаться, мебель.

На эти звуки, из соседних комнат явился Аскари. Заглянул в дверь, оценил обстановку и решил зайти. Молча прошел, налил себе вина в бокал и уселся на уцелевший стул.

Байболат взглянул на невозмутимого брата и как-то резко выдохся. Гнев его иссяк. Он устало сел на пол, мебели в комнате больше не было, прислонился к стене.

– Она отказала мне – его голос прозвучал громко и отчетливо в наступившей тишине.

Аскари дернулся и пролил вино себе на одежду.

– Ты предложил ей остаться?! – догадался он. Оказывается, и Аскари можно было чем-то удивить.

– Предложил, и она мне отказала! Хорошо хоть хватило гордости не унижаться, упрашивая – горько ответил Байболат.

– Может оно и к лучшему? – наконец тихо произнес Аскари ни к кому при этом не обращаясь.

– Может и к лучшему – все же ответил Байболат. А про пустоту, расползающуюся внутри ничего не сказал – Кому, как не тебе знать, брат? Ты знаешь глубину этой пропасти.

Да, Аскари знал. Когда-то, когда они с Байболатом были еще юными принцами, он влюбился в девушку. Со всем пылом, на который способны только молодые, ничем не замутненные сердца. И просил отца разрешить ему остаться с ней. Отец не разрешил, его сердце было уже умудренным и выполняло только свои непосредственные функции. Аскари не согласился с его решением и вместе с девушкой ушел из семьи.

Их нашли быстро… Больше Аскари не видел ни девушку, ни ее семью. Отца он тоже перестал видеть, и теперь правителем, которому он подчинялся для него был Байболат.

Между ними это была запретная тема, которая никогда не обсуждалась. Только вот девушек у Аскари с тех пор и не было. И почему он остался тоже никто не знал.

Просыпаться не хотелось совсем. После того, как Джамиль проводил Настю до ее комнаты, она еще долго лежала и не могла уснуть. Боль внутри тяжело ворочалась, давила, беспокоила, казалось, что Настя не может вдохнуть достаточно воздуха. Она лежала и смотрела на незнакомое небо с россыпью звезд. Бесконечность, которую нельзя охватить. Да, если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно. Например, ей. В эту ночь ей очень нужно было смотреть не в темную пустоту, отражающую ее внутреннее состояние, а видеть этот торжественный парад, знать, что жизнь всегда существует в той или иной форме. На фоне этого величия и твои беды кажутся мелкими, хоть и заслоняют горизонт темными тучами. Ничего, и это пройдет. Когда-нибудь и на ее небосклоне засияют своими сверкающими гранями звезды. Они уже испустили этот свет, нужно только подождать, пока она сможет его увидеть. Нужно только потерпеть…

Окончательно проснувшись и скорее по привычке, чем испытывая желание, совершив все утренние процедуры, Настя задумалась, а как дальше себя вести?

Ковыряя деревянный подоконник, в голову лезли посторонние мысли: «Хорошо, что она сняла лак перед походом в баню, а то сейчас бы красовалась с ободранным маникюром… и надо бы брови подровнять… Блин, да какая разница, как она выглядит! Она скоро будет дома, и забудет это происшествие, как страшный…, а может быть прекрасный сон.»

Со временем все изгладится в памяти и останется только сладкое послевкусие с тонкой горчинкой. Бывает, иногда утром проснешься, сон не можешь вспомнить, но знаешь, что снилось что-то хорошее. И днем, за работой, вдруг вспомнится и как накатит томление. К вечеру чувства ослабевают, и ты перестаешь обращаться к этой полочке в памяти, забывая не только, что на ней лежит, но и ее существование.

А пока этот сон еще не закончился, и Настя не будет опускать глаза при встрече с Байболатом. Она сможет. Просто приятный момент в ее жизни. Просто красивый мужчина. Ну было и что? Она свободная женщина и никому ничего не должна!

Определив для себя линию поведения, Настя решила сходить позавтракать. Проложить путь к кухне будет сложно, потому что и туда, и обратно он был для нее в тумане: сначала эйфорическом, обратно в болевом.

Плутать по коридорам не пришлось, в дверях она столкнулась с Джамилем.

– Уже проснулась, отлично – прозвучало вместо приветствия – Давай быстренько завтракать, а то хадар с утра буйствуееееет, крови невинных требует.

Отвечать, что ей дела нет до их хадара, Настя не стала. Ни к чему делать этот лишний акцент.

– Солнце еще не взошло, как поднял всех на уши, собираемся домой – продолжал Джамиль жаловаться на тирана.

Уезжает! – слова Джамиля окатили холодной водой. Настя несколько минут назад решившая, что Байболат ей абсолютно параллелен, вдруг поняла, что сейчас он уедет и она уже никогда не увидит его. И всю гордость смыло, куда девалась обида?

Сама подойдет и извинится. Скажет…, а что она собственно скажет?! Что любит?! Ага, любит, после пары суток знакомства и конечно постели. Любит… Нет, такого она точно не скажет.

– Ты меня вообще слушаешь? – мыслепоток прервался возмущением Джамиля – Говорю буйствует хадар, так, что ты поосторожнее там…

– Где там? – раздраженно повысила Настя голос, кажется она и сама скоро захочет крови, -Извини – она уже сожалела о сказанной грубости, глядя на вытянувшееся лицо Джамиля.

– Я значит к ней… а она… – легкий характер привычно определил модель поведения и Джамиль все постарался свести к шутке.

– Прости – Настя положила руку на предплечье Джамиля и еще раз искренне извинилась – Кажется, ты единственный кто хорошо ко мне относится здесь.

– Я бы предпочел другое назначение – поиграл Джамиль бровями и Настя ткнула его локтем.

В этот момент они как раз заходили в столовую – большой зал, где в низкие окна заглядывало утреннее солнце и расцвечивало полированное дерево на полу яркими бликами.

Сидевшие за столом люди – мужчины, затихли. В общем, разговоров и так особо не было, ловить на себе взгляд разгневанного хадара не хотел никто, но теперь, кажется, даже жевать перестали.

Такого Байболата Настя еще не видела. Он окинул их «веселящуюся» компанию таким взглядом, что захотелось бежать далеко-далеко, не разбирая дороги, и молится, чтобы ему в голову не пришло идти за ней. Глаза потемнели и теперь волны гнева, казалось, можно было потрогать, только протяни руку.

Руку Настя протягивать не стала. И на его презрительное «у вас десять минут» отвечать тоже. Первоплан о параллельности был запущен в действие.

«Вот же ж какой! И красивый, и такой ух!»– да, помешать Насте расстелиться ковриком у его ног, мог только сам Байболат и его пренебрежение и эта, как ее…, царская спесь! «Ну надо же какие мы! Ишь, как разошелся!»

Настя намеренно заставляла себя жевать медленно, и обязательно запивать чаем. Десять минут! Ну-ну… Завтрак она закончила через полчаса. И когда, с помощью отловленного по дороге, мальчика, нашла, наконец-то выход во двор, прошло уже минут сорок. Вероятно, Байболат был в ярости, но, что характерно, никого не прислал ее поторопить. И когда Настя вышла на широкую площадку перед ней предстало невиданное зрелище.

На расстоянии пяти-семи метров друг от друга стояли в рядок гигантские птицы, высотой метра два и в длину не менее трех. Причем каждая из птиц была оседлана, словно лошадь и недавние сотрапезники спокойно восседали на них.

«Мама дорогая! – глаза у Насти округлились – Дальше идти она не намерена! Сначала затопчут, потом съедят. Вон, как хищным глазом сверкает!»

Байболат был не то, чтобы в ярости…, он был в бешенстве. И, как правило, чем сильнее чувства, тем меньше они отражаются на его лице. Случая, когда его намеренно ослушивались, он не помнил. Да, что там помнить, не было такого! Дерзкая девчонка!

Он заметил Настю сразу, едва она показалась в дверях. Удивление в ее глазах быстро сменилось страхом. Правильно, хадара надо слушаться беспрекословно! Он строг, но справедлив!

Но, если уж быть честным с самим собой, наказать ее он бы не смог. Эта маленькая женщина как-то пробралась ему под кожу, впиталась в кровь, вцепилась своими коготками в сердце, и теперь оно болело, кровоточило, и всячески мешало спокойному существованию. Поэтому он и запретил Аскари идти за ней в столовую. К чему эта демонстрация власти, которой у него, на самом деле, над ней нет. Скорее наоборот…Свет, дай ему силы!

Вот что она там стоит, испытывает его терпение?! И так весь отряд заставила переглядываться между собой, и прятать улыбочки!

– Госпожа закончила трапезу? – тишину вдруг разорвал язвительный голос Байболата, – Мы можем отправляться в путь?

Настя, засмотревшаяся на чудищ, от неожиданности вздрогнула. Все взгляды обратились на нее.

«Ах, ты… Ладно! – Не запомню, так запишу! От меня то, что требуется, платочком помахать, да слезу пустить?! Щаз!

Продолжая стоять молча, вопрос явно был риторическим, от нее ожидали какого-то действия, а вот какого, Настя, хоть убей не могла понять!

«Развернуться и убежать что-ли? – промелькнула тоскливая мысль, очень уж было некомфортно стоять под взглядами такого количества людей. Людей?! Ага! Мужиков!

Байболат чувствовал Настину растерянность, но не мог понять причину. Пришлось оставить шагра и подойти.

Настя завороженно смотрела, как он легко спрыгнул с этого монстра и идет в ее направлении. Как этот мужчина двигался! Как будто кто-то замедлил воспроизведение фильма для Насти: вот он повернул голову в сторону, профиль не уступает «птичьему» по хищности; теплый игривый ветерок подхватил прядь волос и бросил в лицо, пришлось откинуть голову назад, взгляду открылась мощная шея. Походка мягкая, как у большой кошки, перед прыжком, одно движение плавно перетекает в другое, мускулы перекатываются под облегающей одеждой. Опасность! Мммм… Это невозможно! Ее так тянуло к нему! Сердце стучало с той стороны груди чаще и чаще.

– Что случилось? Почему ты стоишь здесь? – стараясь говорить строго и не проявить беспокойство, спросил Байболат.

Он остановился в трех метрах от нее, не доверяя себе, а Насте так хотелось ближе.

– А где мне нужно стоять? Я, знаешь ли с регламентом не ознакомлена! – Настя сама не ожидала, что получится так хорошо! Дерзко! Четко! Ай, да я! – сама себя похвалила.

Зеленые глаза сверкнули, Насте показалось, что в них промелькнула обида. Нет, показалось… эти хадары не привыкли к женскому сопротивлению! Да, вообще ни к какому не привыкли!

– Двадцать человек ждут только тебя – Байболат старался не показывать своего интереса к ее персоне и говорить властно. Да он бы заставил весь мир ждать ради нее!

– В смысле меня? – Настя недоуменно оглядела весь строй, казалось, к их разговору прислушиваются даже эти странные птицы.

– В смысле садись на шагра и полетели! – терпение Байболата закончилось еще вчера, в голосе прорезалось раздражение.

– Я?! Я на это чудовище не полезу! – Настя даже попятилась назад от таких перспектив.

– Какое чудовище? – Байболат двинулся за Настей, это представление перед отрядом ему уже порядком надоело – Ты никогда не видела шагров?! – вдруг мелькнула мысль.

– Да, я никогда их не видела, и надеюсь, что больше не увижу! И никуда лететь на этом монстре не собираюсь! – Настя пятясь, уткнулась в двери, отступать было некуда.

Аскари и Джамиль, видя, что переговоры затягиваются, тоже спрыгнули со своих шагров и подошли к Байболату.

– Если не хочешь лететь с этим властным тираном, можешь составить мне компанию – попытался разрядить обстановку Джамиль – Я не против! Удобство и сохранность гарантирую.

На него никто не обратил внимания.

– А с чего ты решил, что я вообще куда-то с тобой полечу?! – Настя начала сильно раздражаться и повысила голос, слышали теперь все – Не спросил, не объяснил ничего!

– Спрашивал я тебя вчера! – тихо сказал Байболат. Острые коготки сжались на сердце еще сильнее, причиняя мучительную боль. Не хочет даже сидеть рядом с ним! – кислота обиды выплеснулась в вены, отравляя кровь. Что он такого сделал?!

– Байболат, пусть летит на моем шагре – Аскари тоже попытался предотвратить взрыв гнева хадара и спасти женщину.

– Она! Полетит! Со мной! – не сказал Байболат, а разжевал каждое слово, даже не повернувшись в сторону братьев. Радужка его глаз окончательно утратила цвет, и Настя подумала, что полет на каком-то там шагре ничто по сравнению с разгневанным Байболатом. И молча вложила руку в его протянутую ладонь.

Птица косила в ее сторону глаз, но стояла спокойно. Байболат подсадил Настю в седло, и вскочил сам позади нее. Хорошо, что к их женским нарядам полагаются шаровары и глубокие разрезы на бедрах, иначе, быть стриптизу.

Байболат обхватил ее за талию одной рукой, а второй подхватил кожаные поводья.

Птица расправила крылья, которые в размахе составляли метра четыре-пять, не меньше, и резко взмахнув ими стала набирать высоту.

Настя дернулась, чтобы наклониться как можно ближе к седлу, но рука Байболата прижала ее еще крепче.

– Не бойся, я тебя держу – прозвучал его голос прямо в ухо, касаясь губами чувствительного места – Сейчас поймаем ветер и Комо выровняется.

Настя от ужаса закрыла глаза, дышать мешали порывы ветра, бьющие в лицо.

Однажды, давно, в парке развлечений ей очень захотелось на аттракцион, представляющий большой круг, где из центра шли лучи, каждый из которых заканчивался кабинкой. Когда круг начинал крутиться, кабинка тоже поворачивалась. Люди в этих кабинках так заразительно и весело визжали. И на высоте тридцати метров, когда Настя зависла головой вниз, удерживаемая только ремнями и металлическим стержнем в районе живота, она, крепко зажмурив веки, клялась, что никогда-никогда не будет больше так делать!

Нет, здесь был не аттракцион! Это была полная, беспросветная, мать ее, задница!

От падения ее удерживала только рука Байболата. Когда птица перестала сильно дергаться и трястись, Настя смогла вдохнуть побольше воздуха, но глаза открывать не торопилась. За спиной возился Байболат, кажется собирал ее волосы; они растрепались ветром и закрывали ему весь обзор. Насте даже казалось, что он зарывается в них лицом, но чего не покажется со страха!

Постепенно она привыкла к движению этого странного существа под ней и любопытство пересилило страх. Она приоткрыла глаза.

Это была высота, которую сложно определить. Зеленая масса далеко внизу, наверное, они летят над горами. В глазах, от долгого напряжения, было мутно. На твердую землю хотелось неимоверно!

– Байболат, можно я пойду пешком? Я могу даже на лошади – на лошади Настя не ездила никогда, но высота падения с лошади пугала ее несравненно меньше, чем этот полет.

– Настя, к обители нет дороги по земле, только воздухом – Байболат заглянул ей в лицо – Ты что боишься? Ну хоть кто-то навевает на тебя страх – ухмыльнулся он.

Ситуация была не та, чтобы отвечать на издевательства.

– А долго еще лететь? – Настя старалась не двигаться, под ногами мягко ходили туда-сюда, крылья.

– Остановимся в обед на привал. Расслабься, что ты такая напряженная – Байболат положил поводья, Комо знал, что летит домой, и отклонившись на стоящий позади него сундук, начал гладить Настю по спине, разминая спазмированные мышцы.

Сквозь тонкий шелк платья Настя почувствовала тепло его пальцев и глаза ее вновь закрылись, теперь уже от удовольствия.

Байболат попытался вытащить вторую руку из Настиного захвата, для более качественного оказания помощи, но она вцепилась в нее еще сильнее.

– Пожалуйста! Не отпускай меня! – в голосе ее было столько искреннего страха, что Байболат обхватил Настю уже двумя руками, чтобы, как испуганного ребенка, укрыть от всего мира.

Теперь Настя чувствовала тепло со всех сторон и ветер уже не свистел в ушах. Но вот же беда, успокоившийся мозг стал воспринимать сигналы тела.

А Байболат не мог остановиться. Всю его выстроенную защиту смело, как плотину прорвавшая вода. Ее крик о помощи, неподдельный страх и беззащитность трогали самые тонкие струны его души. Как он мог не отозваться? Как мог не защитить?

Уткнувшись в ее шею, он вдыхал запах волос и кожи, и этот коктейль дурманил ему голову. Байболат стал поглаживать ее живот, одной рукой крепко удерживая Настю на месте.

Настя бессильно откинула голову ему на плечо, когда сильные и ловкие пальцы начали расстегивать пуговицы у нее на груди. Пуговиц было много, их ряд начинался в районе талии и доходил до самой шеи, поэтому Байболат расстегнул только те, которые мешали ему ощутить упругую, нежную округлость. Наконец, он расстегнул достаточно, чтобы можно было протиснутся под тесную ткань.

У Насти вырвался слабый стон, который еще больше подхлестнул Байболата и он уже не контролируя себя накрыл Настины губы долгим поцелуем, одновременно лаская тонкую кожу. Контраст от холодного шелка и тепла рук Байболата будоражили кровь. Хотелось вырваться из тесных оков ткани: она раздражала, и ощутить мягкую теплую кожу Байболата всем телом. Хотелось повернуться к нему лицом, зарыться в волосы, гладить мощную шею и прижиматься к надежной груди. Так хотелось впитать его силу и нежность, что Насте уже было все равно, что она летит на каком-то чудище неизвестно куда. Осталось только желание к этому шикарному представителю сильного пола.

Когда Настя попыталась развернуться в его объятиях, Байболат понял, что пора остановиться, но сделать это было крайне тяжело. Оторвавшись от мягких и таких послушных губ, он прижал ее голову к плечу, стал поглаживать и шептать на ушко какие-то успокаивающие слова.

Постепенно до Насти стало доходить, что она чуть было не учудила на ужас какой высоте, летя на гигантской птице! И ее разобрал смех. Сначала она начала понемногу хихикать, а потом смеялась и все никак не могла остановиться. Слезы от истеричного смеха и встречного ветра катились по ее лицу. Байболат молча и аккуратно пересадил не сопротивляющуюся Настю боком в седле и она быстро успокоилась в надежном тепле его рук.

Проснулась Настя от резких движений, они снижались, готовясь к посадке. Птица сделала несколько кругов и наконец опустилась на большую поляну.

О, земля обетованная! Как же хорошо стоять твердо на ногах! После сегодняшнего полета Настя, «рожденная ползать», убедилась, что летать она может, но блин, не хочет!

После того, как Байболат снял ее с шагра, Настя быстро удалилась на безопасное расстояние, размеры клюва и растопыренные «лапки» потрясали ее и так взвинченное воображение.