скачать книгу бесплатно
– У меня ещё три недели отпуска. А проводить его здесь, Настя, неразумно. Погода слякотная, холодная. Поехали со мной в Крым. Там тепло. Попьем хорошего вина, посмотрим интересные места.
– Роман, это очень странное предложение, – Настя перестала дрожать и непонимающим взглядом посмотрела на парня.
– Что тут странного? Одному ехать мне не хочется. Друзей в этом городе у меня нет. Знакомые только вы и Ольга. Ну, Ольга понятно, выпала из обоймы. А вы, Настя, девушка красивая и очень обаятельная. Обещаю, что буду вести себя как джентльмен. Настя, я советский офицер. Я вас не обижу.
– А что я скажу родителям?
– А так и скажите, мол, встретила хорошего парня, хочу посмотреть, стоит выходить за него замуж или нет.
– Вы смеётесь? – Настя громко захохотала. – Я же вижу вас всего второй раз.
– Ну и что? – парировал Роман, наливая Насте чай. – А кто сказал, что надо увидеться десять раз или пятнадцать? Бывает так, что один раз увидишь человека и всю жизнь его не забудешь.
– Нет, Рома! Так нельзя. Это легкомысленно.
– Настя, давайте начистоту. Вы мне симпатичны. С вами приятно общаться. Через две недели я привезу вас обратно. Там и посмотрим, стоит ли нам поддерживать отношения или забыть о них навсегда. Мое предложение вас ни к чему не обязывает, – Роман придвинул к девушке маленькую вазочку с вареньем. – Конфет нет, пейте с вареньем.
Настя сначала погрела руки о горячую чашку, а затем отпила немного. Девушка явно обдумывала предложение молодого человека. Она робко подняла глаза и стала украдкой наблюдать за Романом. Складный, симпатичный, очень уверенный в себе молодой человек. Настя поймала себя на мысли, что никто и никогда из её знакомых парней не делал ей подобных предложений. Да и не сделает, это точно! Наверное, надо соглашаться. Это шанс хоть как-то изменить жизнь. Легкомысленно? Есть немного. Но она молода и если что, можно все исправить. К тому же, Роман обещал вести себя как джентльмен. А судя по тому, что Настя слышала о нем от Ольги, парень честный.
– Настя, будете со мной завтракать? – прервал размышления девушки Роман. – У нас сегодня яичница с колбасой. Как впрочем, и вчера. Как, наверное, будет и завтра.
– Когда едем? – внезапно спросила девушка.
Роман слегка опешил. Он, конечно, ждал какого-то решения от Анастасии, но эта фраза была неожиданна.
– Да хоть завтра! – Калугин поставил сковородку с яичницей обратно на плиту. – Сейчас пойду за билетами.
… Через три дня они были уже в Алуште. Алушта город, в котором можно найти лишь несколько прямых улиц. Все остальные вьются как ужи вокруг гор. Здесь у Романа жила двоюродная тетка. У неё и поселились. На улице с киношным названием Заречная. Тетя Полина поселила Романа в пристройку, а девушку в мансарде. Калугин сразу объявил тетке, что они просто друзья. Собственно, так оно и было. Роман все ещё думал об Ольге, но твердо для себя решил, что возврата к прошлому не будет. На Анастасию, конечно, планов никаких у парня не было. Они вместе коротали время, но никаких ухаживаний Роман себе не позволял. А вот Насте Калугин нравился. В какой-то момент она даже испугалась этого. Она понимала, что если Роман сделает шаг ей навстречу, то сопротивляться она не сможет. Но пока Калугин был очень деликатен и держал дистанцию.
Уже несколько дней они вместе завтракали и шли к морю. Гуляли по набережной. Заходили в «кафешки». Смотрели кино в пустом зале кинотеатра. Сезон давно закончился, и в городе было пустынно и спокойно. Погода была уже совсем не летняя. Море прохладное.
В один из вечеров Роман пригласил Настю в ресторан.
– А по какому поводу банкет? – с озорной улыбкой спросила Анастасия.
– Настя, сейчас я придумаю! – Роман сделал вид, будто задумался. – А повод, вот какой! Ровно десять дней назад мы с тобой познакомились.
– Тоже мне, повод нашел! Десять дней!
– А что? Десять, это юбилейная дата, – шутил Калугин. – Почему бы её не отметить.
– Ну ладно, – сдалась Настя. – Я пойду собираться.
В уютном ресторанчике народу было мало. За стойкой бара сидела местная молодежь. В центре зала, за большим столом, компания командировочных шумно что-то отмечала. Роман с Настей устроились за столиком на двоих, у окна. Отсюда был красивый вид на осеннее море. Они заказали по салату, эскалопу и бутылку «Бахчисарайского фонтана».
– Настя, можно я скажу тост? – спросил Роман.
– Конечно, Роман Алексеевич, говорите. Я само внимание! – пошутила девушка.
– Я хочу поднять бокал за твою решительность, Настя.
Девушка удивленно подняла брови.
– Я сейчас все объясню, – продолжал Роман. – Тогда, ровно десять дней назад, ты поразила меня своим вопросом: «Когда едем»? Это было здорово. В этом есть характер. Мы общаемся уже десять дней, и хочу тебе признаться. Мне хорошо, когда ты рядом со мной. За тебя, Анастасия!
Настя не ожидала столь откровенного признания от всегда сдержанного Романа, но это неожиданность ей была приятна. Первая бутылка вина кончилась довольно быстро, и молодые люди заказали вторую. Засиделись до самого закрытия. После пошли к морю.
– Роман, ты сегодня сказал тост за мою решительность? – вдруг спросила Настя.
– Да!
– И не зря. Я сейчас покажу тебе, что такое решительная Анастасия, – она направилась к кромке воды.
– Настя! – окликнул девушку Роман. – Что ты собираешься сделать?
– Искупаться в море! – крикнула Настя и начала раздеваться.
– Ты с ума сошла! Вода холодная! – Роман отговаривал Настю и, вместе с тем, очень хотел посмотреть, что из этой затеи выйдет.
– Да, Рома, да! – отвечала девушка, продолжая раздеваться. – Я сошла с ума, когда согласилась поехать с тобой!
Оставшись в одном нижнем белье, Настя смело вошла в воду и поплыла. Роман стоял на берегу и громко хохотал. Это безумство ему настолько нравилось, что он не мог с собой совладать. Настя вышла из воды, вся покрывшаяся огромными мурашками. Роман снял куртку и укутал девушку, затем собрал в охапку её одежду, взял Настю на руки и понес к маленькому кафе на набережной. Там официантка принесла полотенце и чашку горячего чая. Промерзшая девушка пила его так же как тогда, когда пришла к Роману вернуть подарок. Роман смотрел на неё влюбленным взглядом. Именно в этот момент он понял, что это его женщина. Он обнял Настю и нежно поцеловал её в губы. Срослось.
Через месяц Анастасия приехала к Роману. Он встретил её на станции и сразу повез в ЗАГС. Подали заявление. В скором времени расписались. Справить свадьбу возможности не было. Да и зачем она была нужна, ведь свадебное путешествие у них уже случилось. Все эти стандартные процедуры им были ни к чему.
***
В прошлом году Калугину отказали в праве поступить в военную академию. Причина была примерно та же, по которой Роман отправился служить в дальний гарнизон. Теперь когда, казалось бы, препятствий нет, опять отказ. На этот раз причиной стала плохая аттестация. Роман понимал, что это личная неприязнь со стороны его начальника. И понимал причину этой неприязни. Он не раз слышал от командира батальона фразу в упрек ему: «Калугин, ты не думай. Делай то, что тебе говорят. Что ты возишься со своими курсантами как с писаной торбой? Запомни, куда курсанта не целуй, везде задница. Калугин возражал. Он отстаивал свою точку зрения на воспитание будущих офицеров. Именно здесь была причина неприязни со стороны начальника.
Роман вышел из отдела кадров в отвратительном настроении. Он решил идти домой. Хватит на сегодня неприятностей. Но события развивались иначе. У входа в здание его ждал посыльный.
– Товарищ капитан, разрешите обратиться?
– Слушаю вас! – ответил Роман.
– Вас срочно вызывает командир батальона! – четко доложил курсант.
– Где он?
– У себя в кабинете.
Через несколько минут Калугин вошел в кабинет командира батальона.
– Товарищ полковник, капитан Калугин по вашему приказанию прибыл, – строго по уставу обратился к командиру капитан.
Полковник Петренко, это тот самый командир батальона, который несколько лет назад поменял местами Калугина и Ершова. Только тогда он был еще подполковником. Скользкий тип. Без особых принципов. Офицеры за глаза звали его Хитренко. За изворотливость и способность угождать начальству. Как любой слабый и угодливый человек, Петренко был на редкость жесток к тем, кто был у него в подчинении. Интересы этих людей для него не существовали.
– Калугин! Ты охренел? – грубо закричал комбат. – Ты считаешь, что выполнять мои распоряжения необязательно? Почему до сих пор документы на отчисление курсанта Романова не готовы?
– Разрешите объяснить?
– Да уж, объясни!
– Во-первых: не надо на меня кричать, – Роман начал нарочито спокойным и тихим голосом. – Во-вторых: не надо «тыкать». Мы оба офицеры и давайте уважать наше звание.
– Ты меня будешь учить? – продолжал на повышенных тонах Петренко.
– Нет, товарищ полковник, – продолжал спокойным ровным тоном Калугин. – Это неблагодарное занятие. Разрешите мне все-таки пояснить свою позицию.
– Какую позицию, Калугин? Ты совсем сбрендил? Я тебе приказал! Ты не выполнил приказ! Какая, к черту, позиция?
– Вы задали мне вопрос, – не сдавался Роман. – Вы хотите получить ответ? Или для вас это неважно?
– Продолжай! – наконец-то, согласился комбат.
– Я считаю, что Романова отчислять не за что! – и, не дожидаясь очередного взрыва эмоций, капитан продолжил. – Да, он совершил грубый дисциплинарный проступок. Но в той ситуации, которая у него сложилась, Романов поступил как мужчина. Мы же здесь учим курсантов не только командовать направо, налево, но, главное, принимать решения ответственные и правильные на данный момент.
– Как у тебя все складно, капитан, – немного утихомирился полковник. – Значит, ты считаешь, что находясь в наряде с оружием, он имел право пойти в самоволку, чтобы устроить разборки со своей женой?
– А как бы вы поступили в такой ситуации? – спросил Калугин.
– Ну не так! Это точно!
– Не уверен! – продолжал переубеждать комбата Роман. – Вы представьте себе, что вы стоите в наряде, а к вашей жене пришёл любовник. Вы об этом узнали и…
Петренко молчал, нервно постукивая карандашом по столу.
– … И остались бы бездействовать. На следующий день сдали наряд. Дождались выходных. Получили бы увольнительную и пошли бы выяснять отношения с женой. Так? – Роман ждал ответа от начальника, но тот продолжал молчать. – Я считаю, что Романов поступил так, как сделал бы это любой другой мужчина. Причем, берите во внимание то, что он не устроил драку, не применил оружие. Он убедился в том, что жена ему не верна, и вернулся на службу. Я настаиваю на том, что отчислять курсанта Романова нельзя. Если хотите, могу об этом же доложить начальнику училища.
– Так! – рявкнул Петренко и от злости разломил карандаш пополам. – Завтра к утру документы на отчисление ко мне на стол. Если ослушаешься, пиши рапорт на увольнение. Свободен.
Роман шел домой и всю дорогу думал, как поступить? Неужели все настолько плохо, что офицеры перестали дорожить своей честью? Как можно в угоду каким-то формальностям, сломать жизнь человеку? Отчислить курсанта из училища за нормальный мужской поступок? А, собственно, чему удивляться? Несколько лет назад, все тот же Петренко отправил отличника замкомвзвода в «Тмутаракань», а сыночка большой начальницы вместо него служить в Германию. Ничего в этом мире не меняется. Следует завтра идти к начальнику училища и все объяснять. За судьбу Романова надо бороться.
На следующий день Калугин ждал в приемной начальника. Он был уверен, что генерал его поддержит. Секретарша подняла трубку, потом обратилась к Роману:
– Капитан Калугин, заходите. Начальник ждет вас.
Генерал сидел за большим столом и подписывал какие-то документы. Бумаг на столе было много.
– Докладывайте, капитан, – не поднимая головы, сказал начальник.
– Товарищ генерал, я хочу пояснить вам ситуацию с курсантом Романовым.
– Я что-то не припомню, что там с вашим Романовым? – спросил генерал все также, не поднимая головы.
– Самоволка из наряда, – уточнил Калугин.
– Ах, да, вспомнил, – начальник поднял взгляд на Калугина. – Так этот курсант из вашего взвода?
– Так точно, товарищ генерал.
– И что здесь прояснять? Грубейшее нарушение. Надо отчислять, – и генерал снова наклонился над бумагами.
– Дело вот в чем, – продолжил Роман. – У него сложилась сложная семейная ситуация. Жена изменяет. Он узнал об этом, когда заступил в наряд. Обратился к дежурному по батальону с просьбой отпустить его на два часа. Тот оставил просьбу без внимания. Романов отлучился самовольно. Но никаких сложных последствий не было. Исходя из этого, прошу вас ограничиться строгим взысканием, но не отчислять Романова из училища. Он будет хорошим офицером. У него есть характер. К тому же, хорошо учится.
– Напомни-ка мне Калугин, кто был дежурным по батальону?
– Старший лейтенант Усов.
– И что, – генерал нахмурил брови. – Он не догадался в этой ситуации сообщить вам или ротному? Это что за отношение к курсантам? Вы разговаривали с ним?
– Да, разговаривал. Но он не хочет обсуждать этот случай. А командир батальона считает, что Усов поступил правильно.
Генерал поднялся со своего места, подошел к маленькому столику в углу кабинета и налил себе минералки. Потом повернулся к капитану:
– Минералку будешь?
– Нет, спасибо! – ответил Калугин.
– Жена изменяет, это очень плохо, – рассуждал начальник. – Для офицера это неприемлемо. С такой женой надо расставаться незамедлительно. Иначе вся служба насмарку. Так ты говоришь, он там ничего не натворил. Разобрался мирно?
– Да, товарищ генерал. Убедился, что все так и вернулся в роту.
– Знаешь что, Калугин, приведи мне этого Романова. Хочу с ним поговорить, – принял решение начальник. – Если все так, как ты говоришь, то парня отчислять не будем.
– Есть! – ответил Роман. – Разрешите идти?
– Нет, погоди, капитан, – остановил Калугина генерал. Он подошел к столу и долго искал какие-то бумаги в стопке с документами. – Вот. Нашел. Твой комбат Петренко на тебя такую аттестацию написал, что гнать тебя надо из армии. Почитать хочешь?
– Нет желания, – спокойно ответил Калугин. – Я догадываюсь, что там написано.
– По мне, капитан, ты офицер хороший. Конечно, со своими тараканами, но хороший. Я эту филькину грамоту заставлю переписать. Но, – генерал подошел к Роману и жестом предложил ему присесть на стул. – Есть одно «но». Я, Калугин, ухожу на повышение. И очень скоро. Вместо меня придет новый начальник. Между прочим, однокашник твоего Петренко. Как он себя поведет, я не знаю. И если честно, какое-то мутное назначение. Что-то там нечисто с моим сменщиком. Надо бы тебе, Калугин, с комбатом пока замириться. Наладить отношения. Жалко будет, если съедят тебя. Попробуешь?
– Спасибо, товарищ генерал, за доверие. Я попробую, – ответил капитан.
– Ну, вот и хорошо. Жду твоего Романова, – генерал опять сел за стол и занялся бумагами.
– Разрешите идти? – обратился к начальнику Калугин.
– Идите!
Романова не отчислили. Наказали его тремя сутками ареста, но в училище оставили. Петренко после этого был в ярости. Обещал на офицерском совещании не забыть Роману эту, как он выразился «подставу». И через пару месяцев слово свое сдержал. С приходом нового начальника, друга юности полковника Петренко, у Калугина начались серьезные проблемы на службе. Взыскания сыпались как из рога изобилия. В конце концов, Петренко поставил вопрос перед общим собранием офицеров, об увольнении Калугина из рядов вооруженных сил.
Офицерское собрание было назначено на пятницу, а сегодня, в среду, капитан Калугин, проходя по длинному коридору управления, увидел высокую худощавую фигуру Александра Четвертова, бывшего начальника особого отдела. Александр недавно перешёл на другую должность в управление. Роман удивился, увидев Четвертова около своего старого кабинета.
– Роман Алексеевич, зайдите ко мне, – указывая жестом на дверь своего кабинета, вежливо сказал майор Четвертов.
– А перед контрразведкой я, чем провинился? – с легкой иронией спросил Роман. – Нечто и с вашей стороны на меня Полкана спустят?
