скачать книгу бесплатно
Закон отрицательной селекции
Андрей Анатольевич Толоков
Романа Калугина в начале девяностых увольняют из армии. Его, человека честного, обладающего аналитическим складом ума, вербуют внештатным сотрудником спецслужбы. Роман внедряется в банду Архипа. Среди офицеров ФСБ находится предатель. Калугину и его семье грозит смертельная опасность. Обстоятельства на стороне нашего героя. Но в наши дни ему приходится столкнуться с эхом прошлого.
Пролог
Уже несколько недель, как Роман переселился в этот уютный домик на берегу залива Баия де Карденас. Мужчина по многу часов сидел на веранде и смотрел на море. Вдали от родного берега, от семьи, от друзей и знакомых. Вдали от некогда родного дома. О чем еще можно мечтать человеку с колоссальной энергией и пытливым умом? Человеку, способному вершить большие дела? О многом. В его годы хочется мечтать о многом. Хотя какие они, его годы? Но невероятные и вместе с тем жестокие события, которые пришлось пережить Роману, мешали ему двигаться дальше.
Если рай на земле есть, то он именно здесь. На берегу пляжа Санта Марта. Кипенно-белый песок, ленивые пальмы, неторопливо бредущие загорелые люди, живущие и словно замершие в этом времени. «Рай на земле есть». Это были первые слова, которые Роман Алексеевич Калугин написал в своем дневнике. Он начал писать только сегодня. Он, наконец, понял насколько удачно подобрано место для воплощения задуманного. Роману нужен покой. Ему просто необходимо время, чтобы все обдумать и вернуть душевное равновесие. Поэтому он здесь.
Часть первая
Подлость
Майор Иванцов размашистой подписью заверил бумаги и поднял глаза на Романа.
– Очень жаль, Калугин, что такие толковые офицеры нас покидают, – сказал он, передавая документы Роману. – Но, с другой стороны, тебе надо расти, а здесь перспективы неважные.
– Спасибо, товарищ майор, за добрые слова. Разрешите идти?
– Идите, Калугин! – Иванцов протянул Роману руку и добавил. – Удачи тебе на новом месте службы.
Роман с неким сожалением покидал этот забытый богом гарнизон. Служба, конечно, здесь была не сахар и условия тяжкие, но за несколько лет старший лейтенант Калугин привык к простым добрым людям, окружавшим его и к первозданной природе, о существовании которой он, городской житель, раньше не догадывался. Все же впереди была другая жизнь, другие возможности. Это вселяло оптимизм. Это позволяло строить планы. Будущее казалось светлым и многообещающим. Старший лейтенант Калугин был назначен на должность в военное училище. Это было хорошее повышение по службе.
Роман и его жена Анастасия, с небогатыми пожитками, ехали в стареньком автобусе, который офицеры называли странным словом «Поларис», на железнодорожную станцию. Дорога была неблизкой. Роман вспомнил, как почти четыре года назад он, молодой лейтенант, вышел глубокой ночью на той самой станции. Поезд двинулся дальше, а он остался стоять на перроне. Начищенные до блеска сапоги, ладно сидящая, прямо с иголочки парадная форма. Всё как учили в училище. Роман прошел через здание вокзала и вышел на улицу. Перед ним горел одинокий фонарь. Но даже в этом тусклом свете офицер понял, что цивилизацией тут и не пахло.
– Что, парень, заблудился? – раздался за спиной негромкий голос.
Офицер обернулся и увидел человека в длинном брезентовом плаще и железнодорожной фуражке. Тот дымил папиросой, крепко зажав её в углу рта.
– Здравствуйте! – поприветствовал незнакомца лейтенант. – Подскажите, как мне найти вот эту воинскую часть? – Роман протянул железнодорожнику предписание.
– Да можешь мне свою бумагу не показывать, – сквозь дым процедил незнакомец. – Воинская часть тут одна. Смотри, браток! Вот эту улицу видишь?
– С трудом, – вглядываясь в темноту, ответил Роман.
– Ну. Словом, вдоль этих домиков пойдешь. Все время прямо. Километра два. Как упрешься в бетонный забор, поверни налево. Там увидишь КПП. Это твоя часть. Только знаешь, лейтенант, сапоги твои жалко. Не прибрано тут у нас. Грязно.
– Да я уже понял. Ничего, не расклеятся. Спасибо вам, не знаю, как вас зовут.
– Сергей Николаевич я. Дежурный по этой станции.
– Спасибо, Сергей Николаевич.
– Давай– давай, – махнул рукой дежурный. – Ступай, служи Родине.
Роман взял чемодан и, вглядываясь в темноту, пошел в направлении своей воинской части.
Кабинет у начальника отдела кадров майора Иванцова был узкий, как коридор. Мебели было минимум. В основном стеллажи с бумажными папками. Даже стула, на который мог бы присесть посетитель, не было. Поэтому Калугин терпеливо стоял напротив майора и ждал, когда тот ознакомится с его документами.
– Ничего не пойму! – с удивлением произнес Иванцов. – Как так, Калугин, с таким отличным дипломом и такой аттестацией ты попал в нашу «Тмутаракань»? Там что у вас в училище, яйцеголовые сидят?
– Не знаю, товарищ майор, такое распределение получил. А головы там вроде все нормальные. Круглые.
Роман лукавил. На самом деле он хорошо понимал, почему его, заместителя командира курсантского взвода, отличника, распределили в эту часть. Роман должен был поехать в Группу Советских войск в Германии. Все складывалось очень неплохо. Но буквально за две недели до выпуска его вызвал командир роты.
– Садись, Калугин, – хмуро сказал ротный. – Рома, ты парень крепкий, поэтому прошу, пойми все правильно. Мы с взводным бились за тебя вчера целый день, но сломать комбата не получилось.
– Я так понимаю, товарищ майор, проблемы с распределением? – спросил Роман.
– Да! – ротный вздохнул и с досадой сказал. – Ну почему ты отказался остаться в училище? Здесь бы тебя никто не сковырнул. Я же тебе говорил! Не претендуй ты на эти блатные места. Вот засада и получилась!
– Товарищ майор, говорите прямо. Я ко всему готов. Не в первый раз.
– Курсант Ершов, из третьего взвода. Этот тихоня. Вот уж и вправду, в тихом омуте черти водятся. Все у него по-серенькому, такой среднестатистический курсант. Ни плохой, ни хороший. Незаметный человечек. Я и в толк взять не мог, почему это о нем так беспокоится замначальника училища. Думал какой-то знакомый или дальний родственник. А оно, оказывается, вот что. Мамаша-то у нашего Ершова, по фамилии Павлова, второй секретарь обкома. Тут, Рома, выше головы не прыгнешь. А ты у нас, просто классный парень. Хороший курсант. Отличник. Но прикрытия у тебя, кроме меня и взводного никакого нет. Комбат тоже слабаком оказался. Чтобы не иметь проблем решил тебя поменять. Свинство это, Рома.
– Я вас понял. Куда мне теперь ехать?
– Вот! – майор достал из ящика стола предписание. – Хреновое место. Туда Ершов должен был ехать. Но видишь, как все вышло.
– Не казните себя, товарищ майор. Я справлюсь.
– Калугин, ты помайся там пару лет, а потом я тебя к нам, в училище вытащу. Обещаю, Роман.
Все это рассказывать Иванцову Роман не хотел. Да и какой смысл.
– Видишь ли, лейтенант! – извиняющимся тоном произнес майор. – У нас для тебя только одна вакансия. И та у черта на куличках. Ты уж потерпи. Как только что-нибудь появится в городе, мы тебя переведем. Ты же пока не женат?
– Пока нет.
– Ну вот. Там для холостого условия более-менее.
Так Роман попал в этот дальний гарнизон. Условия более-менее, со слов майора Иващенко, это одноэтажный деревянный барак, втиснутый между огромными соснами, отсутствие горячей воды, дорожки из битого кирпича с досками, переброшенными через бесформенные лужи. А главное, комары и всякие гнусы. Теперь всё это позади. «Помаялся» правда, не пару лет, как обещал ротный, а гораздо больше. И вместе с ним эти тяготы переносила его милая Настя. Роман обнял жену и прижал к себе покрепче. В этот момент он вспомнил, как судьба свела их. Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. На месте Анастасии должна была быть совсем другая женщина, Ольга.
Правильно они тогда с Ольгой решили со свадьбой не спешить. Одно дело, когда он поехал бы в Германию, где есть все условия для нормальной семейной жизни, а совсем другое лес, барак и полное отсутствие элементарных человеческих условий.
Первые месяцы письма получались и отправлялись с завидной регулярностью. Даже получилось пару раз поговорить по телефону, когда Роману удавалось добраться до телеграфа. Но потом, перерывы между посланиями становились все дольше. Последний раз Ольга ответила на письмо в мае. А теперь уже июль. Ни одной весточки. Роман понимал, что время и разлука сделали свое черное дело. Скорее всего, свадьбы уже не будет. Все же в отпуске, который ему со скрипом дали в ноябре, он приехал к Ольге. Где-то все-таки еще теплилась надежда на то, что увидев Романа, чувства у девушки снова проснутся.
Роман подошел к подъезду. Посмотрел на знакомые окна. Свет горел. Значит дома кто-нибудь, да есть. В руках у него был букет, а в кармане красивая бирюзовая коробочка с золотой цепочкой. Негоже приходить без подарка. Роман поднялся на этаж, остановился у двери и замер. Рука никак не поднималась нажать на звонок. «Наверное, надо было все выяснить в письме, – думал Калугин. – Но как? На письма она не отвечает. Тогда зачем я здесь? Как зачем?– Чтобы все выяснить. Надо поставить либо точку, либо запятую. Вопросительный знак тут не подходит». Роман позвонил в квартиру. Дверь открыла мама Ольги и с нескрываемым удивлением произнесла:
– Боже! Рома! Ты откуда?
– Здравствуйте, Вера Михайловна! Это вам, – Роман протянул женщине букет. – Я приехал в отпуск. И решил зайти к Ольге. Она не отвечает на мои письма. Я хочу понять, в чем дело.
Вера Михайловна смотрела на Романа странным неуверенным взглядом и молчала. Повисла неловкая пауза. Ситуацию разрешил вошедший в прихожую отец Ольги.
– О! Роман! Вера, ты чего держишь парня в дверях? Приглашай гостя.
– Действительно, Рома, извини, – засуетилась хозяйка. – Проходи в комнату. Ольги сейчас нет. Она с подружками на вечеринке. День рождения у подруги, у Насти.
– Давайте, я зайду в другой раз, – предложил Калугин.
– Нет! Что ты! Проходи. Она скоро будет. Чаю попьем. Да ты, наверное, еще и голодный?
– Спасибо, Вера Михайловна. Я покушал в столовой. Не беспокойтесь.
– Ну, долго вас еще ждать? – раздался из кухни голос Александра Николаевича. – Что там выяснять в коридоре? Рома, мой руки и за стол.
Роман разулся. Помыл руки и прошел на кухню где за небольшим столом, широко расставив руки, сидел Александр Николаевич.
– Садись! Тебе рюмку налить? – по-свойски спросил Олин отец, открывая бутылку «Столичной».
– Я бы с удовольствием, Александр Николаевич, но давайте дождемся Олю. Нехорошо это встречать любимую девушку в нетрезвом виде.
– Вот правильный ты мужик, Роман, – наливая себе водки, сказал Александр Николаевич. – За тебя, парень.
Отец выпил залпом приличных размеров рюмку и закусил кусочком жирной селедочки с маринованным лучком.
– Ты, Рома, не стесняйся. Угощайся. Сейчас мать тебе котлетки разогреет, – мужчина активно жестикулировал руками, как бы иллюстрируя свою речь. – Ты же помнишь её вкуснейшие котлетки? А, Ром?
– Конечно, помню! – скромно подтвердил Роман.
– Я себе еще налью. Жаль, конечно, что ты не хочешь, – Александр Николаевич налил себе водки по самые края рюмки, глубоко вздохнул и молча «махнул» её залпом. – Я Ольге всегда говорил, что ей нужен такой мужик как ты. Крепкий, уверенный. А она…– он с досадой махнул рукой.
– А что она? – спросил Роман.
– Саша! – вмешалась в разговор Вера Михайловна. – Не лезь в чужую жизнь. Пусть они сами между собой все решат.
– Права женщина, – отец согласно покачал головой. – Права. Вы сами все решайте. Только кажется мне…
В это время громко распахнулась входная дверь, и в квартиру ворвался звонкий девичий хохот.
– Ну, вот и Ольга, – наливая себе третью рюмку, сказал Александр Николаевич.
Вера Михайловна поставила перед Романом тарелку с котлетами и картофельным пюре. Сняла фартук и вышла встречать девочек.
– Оленька, а у нас гости, – выходя в прихожую, громко сказала Вера Михайловна.
– Какие гости? – удивилась Ольга. – Мы же никого не ждали.
Ольга вошла на кухню и увидела стоящего у стола Романа. Улыбку с лица Ольги как ветром сдуло.
– Пойдем! – девушка взяла Романа за руку и повела за собой. Она завела Калугина в свою комнату, закрыла дверь и сквозь зубы процедила:
– Зачем ты приехал? Я всегда считала тебя умным парнем. Ты давно должен был понять, что наших отношений больше нет.
– Я это понимал, Оля, – спокойно ответил мужчина. – Только хотелось это услышать от тебя, а не строить догадки на основе пропавших писем.
– По– твоему, я должна была тебе все разжевать и в ротик положить? – нервно продолжала девушка.
– Жевать ничего не надо. Надо просто говорить правду. Это честно и правильно.
– Правильный ты наш! – ещё больше разозлилась Ольга. – От твоей правильности тошнит!
Она вышла из комнаты и громко сказала, обращаясь ко всем присутствующим в квартире:
– Я ухожу! Ночевать буду у подруги! Настя, ты со мной?
Настя, милая, симпатичная девушка, с короткой элегантной стрижкой, стояла между прихожей и кухней. Растерянно переводя взгляд то на Олиных родителей, то на Ольгу, то на Романа, робко произнесла:
– Оля, так нельзя. Давай успокоимся и все решим мирно. Ну, зачем обижать родителей и молодого человека? Да и вообще, сегодня мой день рождения. Давай я буду решать уходить нам или остаться.
– Знаешь что, подруга! – сказала Ольга, застегнув сапоги и накинув на шею большой, цветастый шарф. – Я решаю, оставаться мне или уйти. А ты можешь здесь никого не обижать. Счастливо!
Ольга взяла с вешалки пальто и вышла, громко хлопнув дверью.
– Вот сука! – в повисшей тишине раздался голос Александра Николаевича. – Кого воспитали, мать?
– Но так же нельзя, правда? – дрожащим от обиды голосом спросила Настя. – Зачем так? Все было так хорошо.
– Настя! – Роман подошел к девушке и взял её за руку. – Не расстраивайтесь. Это я во всем виноват. Я испортил ваш праздник, – он достал из кармана куртки бирюзовую коробочку и протянул её Насте. – Это вам. С днем рождения! Простите, мы не познакомились. Меня зовут Роман. Я… я, пожалуй, пойду. Извините меня, Александр Николаевич, Вера Михайловна, Настя. Прощайте!
Роман быстро обулся, схватил куртку, шапку и вышел.
Он шел по мокрой холодной улице. Настроение было паршивое. Решил поехать на вокзал и взять билет на поезд. Но куда? Возвращаться на службу надо было только через три недели. Родителей он уже навестил. Роман решил не торопиться и поехал на квартиру к приятелю, у которого остановился. Утро вечера мудренее. Завтра будет день и что-нибудь придумается, решил для себя Калугин.
Утром, как обычно, он надел спортивную форму и вышел на пробежку. Размялся около подъезда и медленно побежал вдоль аллеи парка. А когда возвращался, у подъезда вдруг наткнулся на ожидавшую его, дрожащую от холода Настю.
– Боже, Настя, да вы вся продрогли! – Роман был удивлен, увидев вчерашнюю знакомую.
– Я… это… – Настя, то ли от волнения, то ли от холода, никак не могла сформулировать предложение.
– Пойдемте, Настя, в дом. Вы так простудитесь и заболеете. Я вас сейчас чаем угощу, горячим, – Роман взял девушку за руку и повел в квартиру. Настя хотела возразить, но холод парализовал её волю.
Они зашли в квартиру, и Роман провел гостью на кухню, даже не дав ей снять пальто. Настя села на предложенный стул и, робко подняв глаза, молча, положила на стол бирюзовую коробочку, подаренную вчера Романом.
– Вот. Заберите это.
– Как вы меня нашли? – как бы, не замечая коробочку, спросил Калугин.
– Александр Николаевич подсказал мне, где вы могли остановиться. Вот я и пришла наудачу. Заберите это. Вы ведь не мне это покупали?
– Настя, а вы забавная. И милая очень, – молодой человек смотрел на девушку и приятно улыбался.
– Роман, не заговаривайте мне зубы. Заберите это.
– Я это заберу, – согласился Роман. – Но с одним условием.
– С каким ещё условием?
