скачать книгу бесплатно
«Значит, все-таки местную власть вырезают, – получил я подтверждение своим догадкам. – То-то местные сидят по домам и не особо волнуются».
Снова выстрел, за ним послышались предсмертный крик и надрывный женский плач, после чего снова раздался стук копыт, теперь уже в обратном направлении. Осторожно выпрямившись, огляделся по сторонам, собираясь идти дальше, но уже в следующее мгновение замер, так как в той стороне, куда собирался идти, неожиданно залаяла собака.
«Чего псину так разобрало? Бандиты там, я здесь, а собака… А вот теперь все понятно».
Сначала послышались тихие шаги, так как стрельба к этому моменту полностью прекратилась, потом луна, вылезшая из облаков, на короткое время осветила фигуры трех идущих мужчин, только что вывернувших из-за проулка. Один из них, словно почувствовав мой взгляд, на ходу обернулся, но ничего не заметил, зато я увидел, как в его руке тускло блеснул ломик.
«Шпана местная. Видно, решили грабануть ближайший магазин под шумок. Может, и мне с ними за компанию?»
Вот не нравились мне мои штаны с дырками, разваливающиеся на ногах лапти и пустые карманы. Мне хотелось жить широко и беззаботно, как в прежней жизни. Да и кто я такой, чтобы спорить со своими желаниями?
Стоило их шагам затихнуть, как я двинулся вслед за ними. Налет бандитов ни разу не напоминал мне кадры из фильмов. Нигде ничего не пылало пламенем пожара, не кричали дико люди, которых рубили шашками, не был слышен треск выламываемых дверей. Несмотря на такое несоответствие, сложившаяся ситуация меня сильно напрягала, так как прекрасно понимал, что мне надо бояться в равной мере как бандитов, так и местных жителей. Именно поэтому мое тело на каждый неожиданный звук напрягалось, готовясь вступить в схватку, глаза выискивали потенциального врага, а уши просеивали окружающее пространство, пытаясь уловить подозрительные звуки.
Пройдя полсотни метров, я услышал хруст дерева, смешанный с металлическим скрежетом. Молодчики наконец добрались до своей цели и теперь нагло, не стесняясь, взламывали дверь. Я выглянул из-за забора близлежащего дома в тот самый момент, когда последний налетчик, торопливо входивший в широко распахнутую дверь, быстро огляделся по сторонам. Отпрянув, чтобы тот меня не засек, я успел заметить вывеску «АПТЕКА» на двухэтажном доме. Это было не совсем то, что мне надо, но выбирать было просто не из чего.
Быстро подбежал к входной двери и, взявшись за ручку, медленно потянул ее на себя, как услышал из глубины помещения матерную ругань одного из налетчиков:
– Клоп! Мать твою… Сука, дверь закрой!
Затем раздались чьи-то быстрые шаги, но только стоило кому-то схватиться за внутреннюю ручку, как я рванул дверь на себя. Бандит, не ожидавший рывка, вывалился на меня, при этом с трудом удержавшись на ногах. Я успел увидеть перед собой растерянные глаза и ломик в его руке и тут же со всей силы ударил бандита кулаком в горло. Он, вскинув руки к горлу, захрипел, в тот самый момент я вырвал из его руки фомку и снова ударил, сбивая с ног.
Бандит еще падал, когда я влетел в помещение и кинулся к следующему налетчику, освещенному керосиновой лампой, стоявшей на прилавке. Неожиданная смерть подельника и непонятно откуда взявшийся неизвестный ему мужик на секунду-другую ошеломили бандита. Когда он все же рванул из-за пояса наган, закаленный кусок металла обрушился ему на голову. Хруст височной кости бандита, проломленной ломиком, совпал с полузадушенным криком, как мне показалось в тот миг, ребенка, идущим откуда-то сверху.
Стоило бандиту рухнуть, как стонавший на полу мужчина, приподняв голову, посмотрел на меня мутными глазами:
– Там… Помогите…
Лапти сейчас сыграли положительную роль. Моих быстрых шагов почти не было слышно. Одновременно с раздавшимся новым отчаянным криком я оказался на пороге спальни. Первым, что я увидел, была лежавшая на кровати с задранным платьем девушка, с которой насильник в этот момент стаскивал кружевные панталончики. Удар лома по голове заставил бандита замереть на мгновение, потом его тело обмякло, и он осел на пол.
При виде меня девушка снова собралась закричать, но я приложил палец к губам.
– Не трону. Не кричи, – раздельно и тихо сказал я и только сейчас заметил лежавшую на полу без сознания полную женщину. – Мать? – спросил я.
Девушка только кивнула головой, не отводя от меня полных слез глаз.
– Помоги ей, – сказал я, после чего схватил бандита за шиворот и поволок к лестнице.
С трудом дотащив тело до лестницы, я скинул его вниз, но при этом взмок и устал так, словно целый день вагоны разгружал. Спустившись, снова склонился над неудавшимся насильником, констатировал, что тот жив и без сознания. Выпрямившись, огляделся. Прилавок, за ним стеклянные шкафы с пузырьками, окно, полуоткрытая входная дверь.
Сбоку раздался шорох. Ствол револьвера в то же мгновение переместился в сторону звука, но, как оказалось, это мужчина, цепляясь за стойку, старался подняться на ноги.
– Вы хозяин этого заведения?
– Я. Они… Как?
Хозяин аптеки, стоя на дрожащих ногах и опираясь на стойку, поднял на меня глаза. Еврей. Кто бы сомневался, хотя я это понял еще в спальне, глядя на мать и дочку,
– Иди и сам разбирайся, – буркнул я и тяжело пошел к двери.
Возбуждение сошло, нагрузка на организм оказалась слишком сильной, и сразу как-то разом навалилась тяжесть, сердце колотилось, ноги стали словно ватные. Захотелось присесть и прий ти в себя, но еще ничего не закончилось, поэтому я поменял ломик на револьвер и подошел сначала к окну, а потом к приоткрытой двери. Где-то там слышны плач и крики, а здесь, на улице, ни одной души, ни одного огонька в окнах. Осмотрел замок и вздохнул: тот был конкретно сломан. Мне много чего довелось видеть в той жизни, поэтому не нужно было щупать пульс или трогать сонную артерию, хватило одного быстрого взгляда на бандита, лежащего на пороге, чтобы понять – тот безнадежно мертв. Втащив труп внутрь, я закрыл дверь на хлипкий крючок.
Сверху были слышны тихие всхлипывания и невнятные голоса. Очень хотелось пить, отойдя к прилавку, пробежал глазами по шкафам, где за стеклом стояли разнокалиберные коробочки, баночки и пузырьки, потом развернулся и подошел к лежащим на полу налетчикам. Наклонившись, быстро прошелся по их карманам, но, кроме горсти патронов к револьверу, начатой пачки папирос и кисета с табаком больше ничего не нашел. Осмотрел револьвер. «Вроде рабочая машинка. Теперь пора заняться своим гардеробом», – решил я и стал присматриваться к грабителям, пытаясь определить нужный мне размер, а заодно определить качество одежды.
Только нацелился на ботинки одного из налетчиков, как раздались шаги аптекаря, спускающегося по лестнице. Я выпрямился, глядя, как он одной рукой держится за бок, другой рукой тяжело опирается на перила. Хотя кровь с его лица была смыта, при каждом шаге он кривился от боли.
Спустившись, аптекарь сначала бросил взгляд на тела, затем на дверь, потом на меня. Я усмехнулся:
– Закрыл на крючок, но если еще кто явится, то выбьет дверь с одного удара.
– Ой-вей! А кто-то обещал счастливую жизнь. Грабежи, банды, большевики. Вы не знаете, от чего нас освободили? Я таки даже боюсь подумать, что нас ждет в будущем при таких обещаниях, – при этом хозяин дома печально покивал головой, потом вдруг вскинулся. – Премного извините меня, молодой человек, я ведь вас так и не поблагодарил. Вы спасли жизнь мне, моей жене Софочке и дочери Сонечке. Что я могу для вас сделать?
– Можно чего-нибудь попить, уважаемый?
– Будет и попить, и поесть. Как только Сонечка заснет, Софочка все сделает.
– Вы думаете, что ваша дочь после этого заснет?
– Я дал ей снотворное. А попить… Погодите!
Аптекарь, продолжая держаться за бок, обогнул стойку и скрылся в задней комнате. Спустя несколько минут вернулся с кувшином и стаканом. Поставил их на стойку, потом вдруг бросил тревожный взгляд на дверь, затем на лежавшего в беспамятстве бандита, и вдруг стал неожиданно ругаться. Поцы и шлимазлы так и слетали с его языка. Я его понимал, у каждого своя разрядка нервов. Пока он этим занимался, я выпил подряд два стакана ягодного морса, и теперь мне захотелось есть. Наконец он закончил ругаться и бросил на меня внимательно-оценивающий взгляд:
– Вы знаете, что сейчас там происходит?
При этом он кивнул головой в сторону входной двери.
– Утверждать не берусь, но, похоже, лесные бандиты режут местную власть.
– Так это банда Левши? – в его голосе послышалось облегчение, что меня весьма удивило.
– Мне-то откуда знать, но при этом село не подожгли, и народ в панике не разбегается.
– Таки он. Уф! Я даже чувствую себя немножко лучше.
– А кто это? – я кивнул на мертвецов и лежащего в бессознательном состоянии бандита.
– Это мое прошлое, – и аптекарь горестно закачал головой. – Ой-вей! Ведь только семь лет прошло… Тот, кого вы так удачно убили, страшный бандит. У него руки по локоть в крови. Его отправили на каторгу, но тогда был закон, а что есть сейчас? Разве это жизнь? Нет, это преддверие ада! Эти люди, которые ничего не знают о жизни, почему-то решили… Он резко замолк, настороженно глядя на меня.
– Мне не интересна местная политика, уважаемый. Я – сам по себе.
– Судя по тому, как вы говорите, чувствуется интеллигентный человек, но при этом как-то странно строите фразы.
Мне не хотелось развивать это направление разговора, поэтому я решил сменить тему и поинтересовался:
– Кстати, как мне к вам обращаться?
– Абрам Кац. Местный аптекарь, как вы уже поняли.
– Егор Аграфов, бродяга, как вы уже поняли, – в тон ему ответил я.
Мы замолчали. В другое время я бы уже подраздел мертвецов, но присутствие хозяина аптеки, с которым, похоже, наладились отношения, сдерживало меня.
«Может, можно будет решить вопрос как-то по-другому».
С улицы не доносилось ни малейшего звука, только было слышно, как сверху ходит и гремит посудой хозяйка. Вдруг она затихла, а потом, подойдя к краю лестницы, не спускаясь, негромко спросила:
– Молодой человек, как вы думаете, нас снова сегодня будут грабить?
– Трудно сказать, мадам, – отшутился я. – Я не местный, поэтому незнаком с вашими обычаями.
– Ой-вей! Вы шутите, значит, не все так плохо, – и женщина снова занялась своими делами.
Мы снова встретились с аптекарем взглядами, потом он бросил быстрый взгляд на револьвер, который я до сих пор держал в руке, и наконец решился сделать мне предложение, которое мне хотелось от него услышать.
– Егор, извините меня, но, судя по вашему босяцкому виду, у вас нет неотложных дел, тем более, что наступает ночь. Вы можете остаться здесь, в аптеке. Кстати, у меня есть хорошая настойка на травах и кедровых орешках.
– Спасибо, но нет. А насчет…
В этот момент раздался осторожный стук в дверь. Я посмотрел на хозяина дома. Тот бросил испуганный взгляд на дверь, затем посмотрел на меня и пожал плечами. Снова раздался стук.
«Не бандиты. Хм. Тогда, может, клиенты».
– Может, покупатели? – спросил я аптекаря.
– Ночью?! – возмутился он, но тут же потух. – Хотя да. Да. Возможно.
Подойдя к двери, я спрятал револьвер за спину, а левой рукой откинул крючок, после чего резко отступил назад. Дверь открылась, и на пороге возник еще один… еврей. Черные вьющиеся с проседью волосы, нос кривой и длинный. Увидев меня, он испуганно замер, но тут из-за моей спины раздался голос хозяина дома:
– Фима, не стой столбом, заходи быстрее! А то на свет если не мошкара, так бандиты налетят!
Я сразу отметил про себя, что, судя по прорезавшемуся юмору, аптекарь как-то быстро пришел в себя, да и к трупам, к моему небольшому удивлению, он оказался привычен.
«Впрочем, время сумасшедшее. Смена властей. Белые – красных – красные – белых. Банды. Налеты. Все это накладывает свой отпечаток. И жена его неплохо держится: ни обмороков, ни плача».
Когда незваный гость перешагнул порог, я закрыл дверь на крючок, затем повернулся и оглядел мужчину. Первым, что бросилось в глаза, был его довольно необычный внешний вид. Нижнее белье, сапоги и кожаная тужурка. Лицо у него было растерянное и напуганное. Косясь на меня, он вошел, но, сделав пару шагов и увидев тела на полу, снова замер.
Кац оглядел своего соотечественника, после чего настороженно спросил:
– Фима, тебя ищут бандиты?!
– У вас тут что? – вопросом на вопрос ответил ему Фима, все еще не отрывая взгляда от тел, лежащих на полу.
– Он еще спрашивает?! Нас здесь всего-навсего пытались ограбить и убить! – неожиданно возмутился аптекарь. – Где твоя советская власть?! Где твое грозное ГПУ?! Где, я тебя спрашиваю?!
– Абрам, перестань кричать на Фиму! – раздался сверху голос хозяйки. – Он не виноват, что у него голова с прибабахом!
– А кто виноват?! Ведь это он у нас большевик! Вот-таки прямо сейчас мне скажи, где твое светлое будущее?! – в голосе Абрама сейчас пробивались истерические нотки. – Или я его увижу только с того света?!
– Меня зовут Егор, – решил я сбить накал страстей. – Что у вас случилось?
– Фима. Э… Ефим Коганович. Э… Здравствуйте. Значит, это бандиты… Погодите! Вы убили бандитов Левши?! – в его голосе появился страх.
– Нет! Это просто бандиты! – заявил уже начавший остывать аптекарь. – Они пришли… Впрочем, я это уже говорил. Затем появился Егор и спас нас.
– Появился, – повторил Коганович. – Это хорошо. Абрам, я пока у тебя пересижу. Можно?
– Можно, – буркнул тот, но уже не злобным тоном, а, скорее всего, расстроенным. – Что, за тобой тоже приходили?
– Да. Наверное. Даже скорее всего… В общем, я у Марии был, когда стрельба началась, – он опустил голову. – Мы видели, как Степана и Ефросинью Рыбак бандиты вытащили во двор и шашками порубили.
– А жену-то за что?
– Так она отвечала за агитацию и культмассовую работу в совете. Потом, думаю, они пошли за мной. В том направлении. Как они скрылись, я ушел задами и сюда.
– А чего у Марии не остался? Или она испугалась и выкинула тебя на улицу?
Коганович сначала замялся, потом промямлил:
– Не хотел женщину подводить.
– Ладно, успокойся. Ты жив, и это главное. Сейчас Софа принесет нам закусить. Ты как, настойки выпьешь?
– Выпью! – возбужденно воскликнул тот. – Внутри все ходуном ходит, не могу успокоиться.
Стоило Кацу уйти за прилавок, в заднюю комнату, как Коганович быстро и негромко сказал:
– Я вас знаю. Вы старовер, были арестованы, и сейчас в бегах.
– Откуда у вас такие подробности, товарищ Коганович? Работаете в ГПУ или в милиции?
– В милиции, – так же тихо сказал представитель власти.
– Раз так, то мне надо вас прямо сейчас убить! Вы еще забыли добавить, что я контра, а значит, непримиримый враг большевиков, а еще мне надо сохранить тайну своего бегства, – сказал я зловещим голосом при этом довольно громко.
– Егор, не надо убивать Фиму. Он хоть большевик, но при этом дальний родственник моей Софочки, – сказал подошедший к нам Абрам, после чего поставил на прилавок графинчик с двумя стопками и зажженную керосиновую лампу. – Мне ведь с ней еще жить да жить, а теперь представьте, что в таком случае у нее появится еще один повод ругать меня за то, что я позволил убить Фиму.
Аптекарь разлил настойку в стопки, потом повернулся ко мне:
– Таки не будете?
Я отрицательно покачал головой. Приятели быстро выпили, потом посмотрели в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, и быстро повторили.
– Егор, я о вас тоже слышал. Такой приятный молодой человек, а уже беглый каторжник. И куда только милиция смотрит? – не удержался и съехидничал Кац.
– Не смешно, – буркнул Коганович, крутя в пальцах пустую стопку и выразительно глядя на графинчик.
Вот только продолжения не последовало, так как на лестнице раздались шаги. Жена аптекаря спустилась с нагруженным подносом, поставила его на прилавок, бросила недовольный взгляд на графинчик, затем окатила товарища Когановича с головы до ног ехидным взглядом.
– Фима, ты выглядишь, как последний босяк, – при этих словах милиционер сердито запахнулся в тужурку и попытался придать себе независимый вид. – Не надувай щеки, Фима, а то совсем смешно получается. Ладно, кушайте, а я пойду, поставлю чай.
