скачать книгу бесплатно
– Не нравится, но это не значит, что я должен идти и грабить прохожих в темной подворотне.
– Насколько я могу судить, Петя, ты уже на полпути к семейному счастью. Тогда позволь тебя спросить: каким ты видишь свое будущее?
– Каким я его вижу – мое личное дело! И попрошу тебя впредь не лезть ко мне с подобными бестактными вопросами!
– Ну, извини меня, дружище, – Власов повернул голову ко мне. – У вас, Александр, есть какой-нибудь план?
– Пока нет, но будет обязательно, а пока мне было нужно ваше принципиальное согласие. Я так понимаю, что с вами, Владимир Михайлович, мы договорились.
– С удовольствием поучаствую в этом деле.
– У меня к вам, господа, есть еще один вопрос. Вы не знаете способа, как раздобыть надежный паспорт?
Как ни странно, но на этот вопрос ответил мне Зворыкин:
– Ничего не вижу сложного. В большинстве советских учреждений бюрократия и взятки расцвели пышным цветом. Как мне сказал бывший крестьянин, а ныне советский чиновник: не подмажешь – не поедешь. Городские власти, в том числе в милиции, сделают вам любой документ, только плати. Если хотите, могу вам в этом поспособствовать.
«Значит, границы твоей щепетильности все же есть, – усмехнулся я про себя. – Ловко же ты вписался в советскую систему, уважаемый Петр Сергеевич».
– Был бы вам очень благодарен.
– Я все уточню, а потом вам скажу. А встретимся с вами завтра… Скажем… в двенадцать часов дня, у лавочки, где мы встретились в первый раз.
Я встал.
– Думайте, господа, над моим предложением, думайте. Теперь извините. Мне надо идти.
Придя на встречу первым, я сел на скамейку и, изредка поводя головой по сторонам, перебирал в памяти приятные моменты нашей, затянувшейся до утра, встречи с Машей Осокиной. Бывшая гимназистка, а теперь делопроизводитель в одном советском учреждении, девушка вела свободный образ жизни, который, как она считала, соответствует современной раскрепощенной женщине. Я был не понаслышке знаком с сексуальной политикой большевиков, которые даже такой вопрос сумели поставить с ног на голову.
Войдя в комнату Маши, я быстро огляделся по сторонам. Кровать, платяной шкаф, стол и два стула занимали почти все пространство маленькой комнатки, так что пройти между ними можно было только боком. На столе стояла открытая бутылка вина и вазочка с конфетами, правда, вместо бокалов стояли стаканы.
– Прошу к столу, – пригласила меня хозяйка комнаты.
Сели, я налил вина в стаканы:
– За нечаянное знакомство?
– Я Маша. А как тебя зовут?
– Саша. За знакомство!
Мы выпили, после чего, кокетливо глядя на меня, девушка спросила:
– Нравлюсь я тебе, Сашенька?
– Нравишься, Машенька, – в тон ей ответил я.
– Хочешь еще вина?
– Я тебя хочу. Иди ко мне, девочка.
Девушка поднялась, обошла стол и послушно уселась своим упругим задом на мои колени. Обняв, я крепко поцеловал ее губы, после чего моя рука пустилась путешествовать по ее обнаженному телу, так как под ее халатом не оказалось никакой одежды. Маша, тесно прижавшись ко мне, не сопротивлялась, только тихонечко постанывала, когда мои пальцы касались ее интимных мест. В какой-то момент она тяжело задышала, а потом тихо сказала:
– Все. Все. Идем.
Еще спустя несколько минут мы оказались в ее кровати. Стоило мне продолжить ласки, как девушка изогнулась и застонала. Для меня это стало сигналом, чтобы приступить к действиям. Мария оказалась весьма чувствительной особой, заводя меня своими криками и стонами, словно пружину, до самого предела. На землю уже упали глубокие сумерки, когда мы наконец оторвались друг от друга.
– Хорошо-то как мне с тобой, Сашенька. Ой, как хорошо, – ворковала, лежа у моего плеча, девушка.
Повернувшись на бок, я посмотрел в разгоряченное лицо Маши и сказал:
– Как ты смотришь на то, чтобы продлить наше знакомство в ресторане?
– Ты приглашаешь меня….
– Приглашаю. Кушать сильно хочется.
– И мне, – хихикнула девушка.
Когда мы шли по коридору к выходу, я подумал, что ее страстные стоны слушала половина населения квартиры, но криков народного гнева, как ни странно, не последовало.
«Видно, народ решил не связываться с хулиганом, которого я столь художественно изобразил», – решил я, тем более что другого варианта как бы и не было.
Случилась, правда, одна неловкость, если ее можно так назвать. Когда мы в одиннадцатом часу вечера выходили из подъезда, то неожиданно наткнулись на возвращающуюся домой Таню с парнем. Увидев нас, девушка сначала обожгла меня презрительным взглядом, а когда я предложил им составить нам компанию, то получил довольно резкий отказ. У ее парня при нашем кратком диалоге сделалось растерянное и злое лицо.
Приятные воспоминания улетучились, стоило мне увидеть идущего по бульвару Зворыкина, но что мне сразу не понравилось, так его лицо, которое просто излучало тревогу.
– Добрый день, Петр Сергеевич. У вас что-то случилось?
– Здравствуйте, Александр. Заметили? – он криво усмехнулся. – Видно, я здорово разволновался, раз вы сумели что-то прочитать на моем лице.
– Так что все же случилось?
– У меня сегодня появилось ощущение, что за мной следят. Это никак не может быть связано с вами?
– Не думаю. Я всего лишь три дня как в Москве, поэтому вряд ли смог привлечь внимание кого-либо.
– Будем надеяться, что во всем виновата моя излишняя подозрительность. Вернемся к вашему вопросу. У вас есть хоть какой-то документ, удостоверяющий вашу личность?
– Чужая трудовая книжка и нансеновский паспорт.
– Нет, это все не подойдет. Был бы у вас такой документ, новый паспорт обошелся бы вам в семьдесят рублей, а без документа будет стоить сто пятьдесят, правда обещали сделать в течение двух дней. Так как?
– Вот, держите, – я достал из кармана деньги и бумагу, на которой были написаны мои данные. Зворыкин пробежал глазами по бумаге, потом сложил лист вчетверо и аккуратно, вместе с деньгами, засунул в карман.
– Я смотрю, в Советской России все продается и покупается.
– Не все, но многое. Были бы деньги. Люди говорят, что это НЭП разлагает, только черта с два! Пролетарии, которые стоят у власти, уже сейчас хотят жить при коммунизме, а ведь кругом столько соблазнов: рестораны, казино, бордели. Вот только с зарплатой в пятьдесят-шестьдесят рублей в них не сунешься, поэтому те из них, кто заполучил хлебную должность, считают: раз появилась возможность, то греби деньги лопатой и живи красивой жизнью. Причем это касается не только чиновников, но и милиции, а возможно, и чекисты подвержены этому тлетворному влиянию. Знаете, среди нэпманов даже шутка такая ходит, что отличие между пролетарским судом и ревтрибуналом определяется только разницей в цене. Что? Не поняли? Чтобы вас не расстреляли, надо занести им намного больше денег.
– Да понял я, понял.
– Значит, с паспортом мы все решили. Теперь насчет Кремля. Сегодня с утра я съездил к одному своему хорошему знакомому. Думаю, посоветуюсь с ним, и знаете что? Он сумел меня весьма порадовать. Может, вам приходилось слышать о большевистской организации под названием «Пролеткульт»?
– Не только слышать. У меня было довольно плотное знакомство с представительницей из этой самой организации.
Зворыкин сразу понял, что я хотел сказать, поэтому усмехнулся:
– Плотное? Ну-ну. Так я продолжу. Сей товарищ, по имени Николенька Сухин, меня и надоумил. Есть у них отдел охраны памятников, так вот при нем сейчас образовалась новая контора – государственные центральные реставрационные мастерские. Так вот у них в планах есть проведение реставрационных работ в Кремле, причем в этом году. Как вам?
– У меня нет слов, Петр Сергеевич. За такое короткое время вы проделали просто огромную работу, – польстил я Зворыкину. – Так он нам поможет?
Тому мои слова явно пришлись по душе, даже строгое выражение лица как-то смягчилось.
– Думаю, он не откажет в моей просьбе и поможет получить для нас пропуска в Кремль.
– Значит, мы станем реставраторами?
– Точно не скажу. Так как структура новая, только-только образовалась, а судя по словам Сухина, они пока сами толком ничего не знают. Официально у них есть только начальник, который дал вышестоящему руководству на утверждение перечень будущих работ. После согласования и утверждения в различных инстанциях…
– Извините, что перебиваю вас, Петр Сергеевич, но я человек дела. Что от меня потребуется?
– Сухин сказал, что за четыреста рублей в течение недели он все устроит. Исходя из его слов, он, скажем так, поможет нам устроиться на работу в эти самые мастерские, а также постарается поспособствовать получению пропусков в Кремль. Как он мне сказал: даст нам выход на нужного человечка.
– Не обманет?
– Не рискнет.
– Один из ваших бывших подопечных? – догадался я.
– Можно сказать и так. За двенадцать лет службы в полиции меня судьба сводила с разными преступниками. Сухин – аферист. Ох, и ловок был, шельма. Такие аферы крутил, аж дух захватывало, а сейчас устроился у большевиков, даже в начальники выбился.
– Вы, я так думаю, следователем были?
– Эко какой вы любознательный, Александр, – в голосе Зворыкина сейчас слышалось недовольство, чувствовалось, что ему неприятен этот разговор. – Да, был следователем, а последние три года – важняком.
– Это следователь по особо важным делам. Я прав?
– Правы, – сухо ответил он. – Так что, договариваться с ним?
– Конечно. А на какой срок мы получим пропуска?
– Запрос напишет на две недели, но при этом обещает организовать письменное ходатайство от высшего руководства.
– Сейчас у меня с собой таких денег нет, поэтому давайте встретимся сегодня еще раз, вечером. Вы не против?
В следующее мгновение в поле моего зрения попали два подозрительных типа, направлявшихся к нам.
«Воры или бандиты. Похоже, Петя, у тебя нет паранойи».
Зворыкин замялся:
– Сегодня… Нет, наверно. Давайте лучше завтра, в это же время.
– Договорились.
Я встал, за мной поднялся Зворыкин. Приподняв шляпу, я тихо, почти шёпотом, сказал:
– Не оборачивайтесь, к нам идут двое мужчин. Делаем вид, что прощаемся.
– Так что, Петр Сергеевич, заглянете к нам на вечерок? – уже громко спросил я его. – Думаю, в эту субботу будет в самый раз. Возьмете свою любезнейшую…
– Боюсь, что у бывшего господина следователя не будет возможности это сделать! – резко ворвался в наш разговор подошедший к нам мужчина в шляпе и костюме от портного. – А вы, милейший, идите. Вас наш разговор не касается.
Быстро окинул его взглядом. Хорошо одетый мужчина, лет сорока пяти, с интеллигентным, тонким лицом, которое портили узкие губы и холодный, как у змеи, взгляд. За его спиной встал широкоплечий и кряжистый мужик в косоворотке и пиджаке.
Зворыкин резко развернулся на голос и, увидев стоящего перед ним человека, сразу побледнел, словно свою смерть увидел:
– Ты?! Как?..
– С того света вернулся, Петя. Должок у меня остался, вот и пришел тебе его вернуть.
Стоявший за его спиной бандит громко усмехнулся.
– Александр, действительно, вы идите, – чуть повернув голову в мою сторону, сказал Зворыкин. – И пожалуйста, предупредите Анастасию Васильевну. С богом!
Я принял испуганный вид:
– Так я пойду, господа?
– Ишь как напужался, – с кривой усмешкой прокомментировал мои слова громила. – Разрешение спрашивает.
– Да иди уж, иди, – брезгливо махнул в мою сторону рукой франт.
В следующее мгновение его рука, подчиняясь чужой воле, ушла за спину, затем последовал резкий рывок вверх. Бандит, почувствовав острую боль, только раскрыл рот, как выверенный удар по шее отправил его в беспамятство. Второй головорез не сумел сразу среагировать на изменение обстановки и тем самым подарил мне несколько секунд форы. Его рука, откинув полу пиджака, только нырнула за спину, чтобы выхватить оружие, как ему в лицо уже смотрел ствол браунинга.
– Давай, рискни, – нагло ухмыльнулся я, подталкивая его к действию. Здоровяк хищно оскалился, но стоило ему наткнуться на мой взгляд, как понял, дергаться не стоит, этот выстрелит. Осторожно опустил руку и замер, не сводя с меня бешеного взгляда.
– Это ты зря, – попенял я бандита. – А мне так хотелось тебя пристрелить.
– Ниче, сука рваная, мы еще встретимся, – пообещал он мне.
– Мне бы твою уверенность, – усмехнулся я, а затем спросил Петра Сергеевича: – И что дальше?
– Сдадим их милиции.
– Вы уверены?
Заминка в несколько секунд и брошенный взгляд на тело, лежащее на земле, говорили о том, что он ни в чем не уверен, но при этом поднял на меня глаза и сказал:
