скачать книгу бесплатно
Мусорные хроники. Новый порядок
Александр Титов
Константин Коровин – обыкновенный мерзавец на службе в полиции. Он нащупал денежный поток и пьёт из него, не зная печали. Шантажирует тех, кого должен сажать, а деньги спускает на красивую жизнь и дорогих женщин. Каково же было удивление Константина, когда расплата настигла его в самый неподходящий момент. Неудачная попытка сбежать обернулась падением с карниза и… попаданием на свалку. В мир, наполненный мусором и ненужными людьми. Выбраться будет сложно, если вообще получится.
Александр Титов
Мусорные хроники. Новый порядок
Глава 1
– Я должен иметь гарантии, что вы не сделали копий. – зычным, поставленным голосом проговорил Игорь Петрович.
Старый мошенник. Перебирал пачку документов со следами своего воровства и пытался сохранить лицо честного человека. Напыщенный индюк до сих пор не мог поверить, что его поймали с поличным, и единственная причина, по которой на толстых запястьях ещё не звякнули браслеты наручников, лежала сейчас в кейсе возле моей ноги.
– Я своё слово держу. – успокоил его я.
Игорь Петрович испытующе взглянул мне прямо в глаза, затем вернул документы в папку и встал из-за стола. Не знаю, поверил ли, но злой огонёк горел в его глазах ярко.
– Вы не будете доедать? – издевательски спросил я, кивнув на тарелку с первоклассным каре ягнёнка.
К еде Игорь Петрович так и не притронулся. Аппетит, видимо, не нагулял, хотя судя по его внушительным размерам, такого ещё никогда не случалось. Зато мне это самое каре так понравилось, что от второй порции я бы точно не отказался.
– Прощайте. – сквозь зубы процедил Игорь Петрович и поспешил на выход.
– И вам не хворать. – крикнул ему вслед я.
А про себя добавил:
«Ещё увидимся».
Работа у меня такая – плохих людей наказывать. Может, не совсем так, как я это частенько делал. По идее, я должен их сажать, но зарплата подполковника полиции таяла обычно в первые же дни, а жить хотелось и дальше. С другой стороны – какой смысл всех этих толстых котов сажать? Одним больше, одним меньше, а разницы никто и не заметит. Куда приятнее заставить их выделять спонсорскую поддержку на благое дело. К примеру на мой отпуск на тропическом острове, чем не благотворительность?
Друзья частенько называли меня мерзавцем. Хлопали по плечу и говорили в шутку, даже не понимая, насколько они правы. Да, я – мерзавец. Но сегодня этот мерзавец пополнил своё состояние на два с половиной миллиона евро, а завтра пригласит хорошенькую эскортницу, сводит её в шикарный ресторан и ночью затрахает до невменяемого состояния. Всё лучше, чем вонючие щи дома и ласки располневшей жены бальзаковского возраста.
Покончив с ягнёнком, я расплатился по счёту и на такси отправился домой. По вечерней Москве, где улицы тонули в свете фонарей, а люди штурмовали клубы и лаунджи. Центр в это время, казалось, только просыпался. Разношёрстной толпой и переплетающимися песнями, гулом тысяч голосов и светом бесчисленных диодов. Стремительно таял облик делового мегаполиса, а его место уже заняла пёстрая маска непрекращающегося карнавала.
Вместе с узбеком по имени Угульбек я прорывался через пробки к жилищному комплексу со странным названием и авторской архитектурой. Понятия не имею, что там авторского, но квартира мне понравилась из-за балкона и карниза под окнами по всему периметру дома, а остальное уже было неважно. Разве что вид на ночной город, но в те дни, когда это меня вдохновляло, я предпочитал не отсиживаться дома.
Квартира на шестом этаже встретила тишиной и спокойствием. Я положил тяжёлый кейс на диван, налил стакан виски. Хороший день подходил к концу и это непременно требовалось отметить.
Включил телевизор. Музыкальный канал, где как раз шёл музчарт. До одури радостный ведущий объявил очередной клип и началось что-то, похожее на музыку.
Я сделал глубокий глоток, пританцовывая подошёл к дивану и погладил кейс. Заигрывал с ним, будто без этого он не согласился бы открыться. Глотнул ещё, отставил стакан на журнальный столик и щёлкнул замками.
Два ряда фиолетовых купюр завораживали. Каждая из них как моя зарплата, а всего их здесь не меньше пяти тысяч. Аж дух захватывало. Каждый раз, как первый, и никогда не надоест. И музыка под стать:
«…на мне камни сто карат.
Столько money, будто Эмират.
Я – легенда, можно умирать.
Bitch, я молодой аристократ…»
Только умирать я пока был не согласен. Зачем эти крайности, когда можно взять в руку веер, ценой в неплохую машину, и бросить, словно мусор?
На радостях я допил виски и пошёл подлить ещё.
Внезапно раздался звонок в дверь, и вся моя лёгкость и весёлость в миг улетучились. Кто это мог быть? Гостей я не ждал, с соседями не общался даже на уровне «здрасьти – до свидания». Почему не предупредил консьерж?
Я сделал музыку потише и тут же в дверь заколотили с такой силой, что не будь она бронированная, точно бы отвалилась.
Время на раздумья не было. Я схватил несколько пачек из кейса и распихал по карманам. Побежал в спальню, где в прикроватной тумбочке лежало табельное оружие.
Незваные гости, обнаглев окончательно, включили болгарку и с оглушительным скрежетом начали резать несчастную дверь.
Балансируя на грани паники, я перебирал варианты, но ни в одном из них не видел спасения. Хорошо, если ко мне ломится ОМОН. Мордой в пол положат, может пнут пару раз-другой, главное сдаться сразу. Но там могли оказаться и люди одного из обиженных клиентов. Кому понравится, когда за один и тот же поводок держат годами и регулярно увеличивают запросы?
Я выбежал в прихожую, решив на секунду, что сразу сяду на колени и подниму вверх руки, но быстро передумал и побежал в дальнюю комнату. Каждую дверь за собой я закрывал на замок. Слабое, но всё же препятствие.
А потом выскочил на балкон и понял, что дальше бежать некуда. Шестой этаж, и вид, как назло, красивый. Последние отблески заката и жёлтые вены дорог. Далёкая музыка, тёплый июньский ветерок. Слишком сильно я поверил, что это навсегда, оттого признавать ошибку было больнее.
Минутную заминку оборвал грохот, отрывистые команды. Совсем тихо, но я не сомневался, что это по мою душу.
Теперь уже паника окончательно взяла верх. Заухало сердце в ушах, туман застелил глаза. Я перестал соображать, что делаю. Засунул пистолет за ремень, подошёл к ограде и спешно через неё перелез. Чуть ниже был карниз. Узкий, но пройти можно до соседней квартиры. Откроют ли там – другой вопрос, но попробовать стоило.
Я слышал, как одна за другой, рушатся мои преграды, как ближе с каждой секундой становятся голоса, и это гнало вперёд. Я хотел идти осторожно, но ноги не слушались. Безумно широкими, неаккуратными шагами двигали они меня всё дальше. Я прижимался к шершавой стене и чувствовал каждую неровность.
Страшно не было. Я смотрел строго вперёд и видел привычные улицы ночного города. Даже не смотрел по сторонам. Не хотел знать, как далеко ушёл я от своего балкона и сколько осталось до следующего окна. Потому и оказалось для меня неожиданностью, когда почти над самым ухом прозвучал голос:
– Он здесь!
Я повернул голову. Справа, совсем рядом, из окна в меня целился мужчина в чёрной кожаной куртке. Он на полкорпуса высунулся наружу, в одной руке держал рацию, в другой пистолет.
Я потянулся за своим, но потерял равновесие. Лишь чудом успел зацепиться за карниз. Попытался подтянуться, но не получилось.
Мужчина наклонился и протянул руку.
– Держись! – закричал.
Я перехватил правой покрепче и уже собирался потянуться к нему левой, но вдруг рация зашуршала и из неё хрипло прозвучал голос:
– Не упусти его! Он должен заговорить!
И стало всё ясно. Не полиция явилась за мной, а значит жить я всё равно буду недолго. Впрочем и умирать не очень-то хотелось.
Я всё же попытался протянуть руку, ухватиться, но слишком далеко был мужик. Я попробовал рывком подтянуться, но вновь не хватило совсем немного.
Пальцы не выдерживали напряжения и всё настойчивее сползали. В какой-то момент мне не хватило лишь мгновения, чтобы перехватить карниз поудобнее, и я сорвался в свободный полёт.
Странное дело. Всегда был уверен, что в такие моменты должен вспоминать свою жизнь, детство и прочую милую ерунду, а я гадал, смог бы подтянуться, если бы не три пачки евро и не пистолет под ремнём. Может именно эти пара килограмм и стали решающими?
Боль от удара я не почувствовал. Всё погрузилось во тьму, а мысли исчезли, будто никогда не существовали вовсе. Вместе с ними исчезла и память. Ничто заполнило всё, и всё стало ничем.
– Гля, какой валяется. – прозвучал шепелявый голос и тьма отступила.
Глава 2
Мне не понадобилось даже глаз открывать, чтобы понять, где я оказался. Сладковатый запах гниения и терпкий аромат тухлятины. Помойка, что же ещё? Вот только как я сюда попал, вспомнить не мог.
Я помнил и дубовые нотки виски, и запах крупных купюр, и смрад отчаяния, похожий на затянувшуюся диарею. Я даже мог вспомнить запах падения. Он сильно походил на свежесть после пробежки. А вот когда всё это сменилось на вонь свалки – понятия не имел.
– Эй! Ты живой, аль как? – вновь прошепелявил голос.
На этот раз его обладатель ткнул меня в бок чем-то твёрдым, да с такой силой, что я съёжился.
– Я где? – только и смог выдавить из себя.
Вопрос был глуп до скрежета зубов, но в голове лишь он и крутился.
– Где, где. И курям безголовым ясно, где. Небось нажрался до беспамятству и до дому не дополз, а? – и снова незнакомец принялся тыкать меня в рёбра. – Подымайся, свинтус, чаво разлёгся?
– Да отвяжись ты! – прикрикнул я и открыл наконец глаза.
Нос не обманул. Я действительно был на помойке. В куче отбросов, давно ставшей обиталищем всякой гадины. А надо мной, закрыв собой мрачное ночное небо, навис до невозможности уродливый мужичок. Перекошенный, с огромным горбом на левой лопатке, с бородавчатым массивным носом, навалившимся на густую, косматую бороду. Из-под сальных чёрных бровей он смотрел на меня с такой злобой, будто именно я и есть причина всех его проблем. А в том, что проблем у него больше, чем чирьев на лице, сомневаться не приходилось. Иначе стал бы он на помойке ошиваться?
– Ты чаво здесь? – продолжал он вызывать боль в моей черепной коробке. – Колян прислал? Ну так я уже тыщу раз сказал, что куча моя, и хрена лысого вы её сопрёте. Моя, слышишь? Я с тобой вообще-то разговариваю!
Вновь он попытался ткнуть в меня корявым костылём, но я его перехватил.
– Я тебя слышу прекрасно. А теперь послушай ты меня. Никакого Коляна я не знаю и помойка твоя мне нафиг не сдалась. Так что иди туда, откуда пришёл, и оставь меня в покое. Всё понял?
Горбун скорчил недовольную рожу и попытался высвободить костыль. Я не отпустил и повторил вопрос:
– Я не услышал ответа. Ты всё понял?
– А ты чаво такой дерзкий? Ты вообще-то на моей куче. На моей! – вспылил горбун, двумя руками вырвал костыль и лишь чудом устоял на ногах. – Моей она была, моей и останется! И всё, что на ней лежит – моё! И ты тоже. Вот продам тебя бесам, будешь знать!
– Остановись, ты бредишь.
Я поднялся и потянул затёкшие конечности. Даже стоя ниже, я оказался выше горбуна на две головы. Тот с явным страхом в глазах глянул на меня исподлобья, но сдаваться и не подумал.
– Ты мой холоп, так что не вздумай уходить. Наклонись-ка лучше, я тебе верёвку повяжу.
– Погоди. – отмахнулся я, осматриваясь по сторонам.
Вид был тошнотворный. Ничуть не лучше запаха. Множество куч, одна другой выше, и все они превращались в горный хребет, уходящий до самого горизонта к крошечному островку мерцающего света вдалеке.
– Мы в Подмосковье что ли? – предположил я первое, что пришло в голову.
– На Свалке мы, ослеп?
– Вижу, что не на пляже. Что там за город тогда? – я указал пальцем на свет.
– Город, как город. Совершенно обычный город.
– Ты достал уже. Если продолжишь хамить, я тебе горб вправлю.
– Это ты не смей с хозяином толковать так, будто бы я хрен с горы.
– Вообще-то так оно и есть.
– Ах ты сволота неблагодарная!
Горбун замахнулся костылём и собирался меня ударить, но я его опередил. В один миг выхватил из-за пояса пистолет и нацелился ему аккурат между глаз.
– Знаешь, сколько людей пропадает без вести ежегодно? Хочешь стать одним из них?
Горбун отшатнулся, бросил костыль и закрыл руками голову. Мне показалось даже, что он обгадился, но смрад тут и без того стоял знатный, так что это осталось только догадкой.
– Пощади! Я ж ничаво тебе плохого-то не сделал! Я ж только так, шуткую я, чаво ты взбеленился-то?
– Если будешь себя вести нормально, останешься цел.
Горбун опасливо глянул на пистолет, затем на меня и чуть успокоился.
– Откудава только такие берутся? Хуже беса, чесслово. – прокряхтел он и потянулся за костылём.
– Что это за бесы, о которых ты говоришь? Барыги местные? Или уважаемые люди?
– Бесы как бесы, а то сам не знаешь. Не с Пандоры же ты свалился.
– Откуда? – нахмурился я.
Непонятная информация, которую цедил горбун по капле в час, меня смущала. Какие ещё бесы в России? То есть бесов-то у нас с головой хватало, но сейчас-то речь шла о какой-то конкретной группировке, а я о такой и не слышал никогда. Потом свалка эта. Неужто это первые плоды мусорной реформы? Я за МКАД не выбирался лет двадцать, не считая заграницы, а теперь думаю, что правильно делал. И напоследок какая-то Пандора, с которой я якобы свалился. Понятия не имею, что это такое, но звучит грозно.
Одним словом вопросов становилось всё больше, но ни одного ответа мне получить так и не удалось. Не хотелось бы, чтобы всё это оказалось адом, в который я искренне и изо всех сил не верил, иначе придётся встретить множество знакомых.
– С Пандоры, чаво непонятного? – продолжал бубнить горбун.
На этот раз он указал пальцем вверх. Я поднял голову и челюсть моя чуть не отпала. Огромный неровный шар завис над землёй. За ним тянулся шлейф обломков и пыли. Где-то позади скрылось светило, проявляющееся лишь слабым желтоватым ореолом.
То, что я не на Земле, стало вдруг яснее ясного. Я никогда не думал, что это возможно… чёрт, да я вообще никогда об этом не думал, а теперь был попросту ошеломлён. Не знал даже, можно ли это назвать удачным продолжением неудачного дня, или стоило жалеть, что падение не закончилось обыкновенной смертью.
– А где Луна? – только и смог спросить я.
– Кака-така Луна? Чаво это такое? Нажрался, басни навыдумывал, а мне их знать надобно… – по новой начал своё брюзжание горбун.
Но я его прервал:
