Последнее отражение

Кузнецов любил хвастаться, это было видно. Но нельзя не признать: безвкусицей тут не пахло. Все было подобрано руками тех, кто знал, что делает, даже если хозяин просто кивал в ответ на слово «эксклюзив». Ладно, стоит отдать должное этому денежному мешку: он хотя бы понимал, что некоторые вещи лучше доверить профессионалам.

Лина с видом уверенной светской львицы прохаживалась между гостями, едва касаясь пола каблуками, будто была хозяйкой этого дома. Стефан держался немного позади, как спутник, сопровождающий даму. Они уже миновали прихожую и направились в большой зал, где собирались гости.

– Господин Яновский? – вдруг окликнул чей-то голос с легким немецким акцентом. – Вот уж кого не ожидал увидеть!

Стефан обернулся, чувствуя, как сердце пропустило удар. Навстречу шагал высокий мужчина лет сорока с плотной фигурой, темными, чуть седеющими висками и добродушной улыбкой.

– Михаэль, – сдержанно улыбнулся Стефан. Ладно, ничего страшного. Он ведь допускал, что может встретить на этом приеме кого-то из знакомых, как встречал на тех, куда действительно был приглашен.

– Михаэль Гольц, – представил внезапный знакомый себя Лине, не сильно обращая внимания на правила приличия. – Мы со Стефаном познакомились на одной конференции в Берлине. Хотя это было… лет шесть назад?

– Семь, – уточнил Стефан, подав ему руку. – Это Ангелина, моя девушка. А ты, как всегда, внезапен. Не знал, что ты теперь в Москве.

– Я ненадолго, – махнул рукой Михаэль. – Приехал с делегацией из Геттингена. Кузнецов попросил кое-что оценить. Заодно надеюсь поторговаться по некоторым вещам, которые меня давно волнуют. Мне говорили, ты теперь не появляешься на таких вечерах, я рад, что все изменилось. Кстати, еще не было возможности выразить тебе соболезнования, так что прими их сейчас. Вижу, жизнь начинает налаживаться.

Гольц улыбнулся и даже чуть поклонился Лине. Та одарила его сдержанной улыбкой, а Стефан сказал:

– Бывают такие приглашения, от которых нельзя отказаться.

Гольц на мгновение прищурился, словно что-то уловил, но промолчал. Повернулся к Лине:

– А вы, прелестная леди, искусствовед? Или тоже историк, как наш общий знакомый?

– Почти, – улыбнулась Лина.

– Ну что ж, не буду отвлекать, – опять поклонился Михаэль. – Еще нужно решить кое-какие дела. Если увидишь меня около бара, подходи. У них тут очень неплохое вино.

Он исчез в толпе, а Стефан переглянулся с Линой:

– Видишь? Уже начинаются подозрения.

– Все под контролем, – беззаботно махнула рукой та. – Только не забывай улыбаться. Ты уж слишком напряжен.

Будто специально для того, чтобы Стефан мог снять напряжение, перед ними вдруг появился поднос с шампанским. Стефан сначала взял бокал, а потом взглянул на ту, что держала поднос. Белая рубашка, черный жилет, черные брюки. Рыжие волосы убраны в пучок, но недостаточно строгий и хорошо скрывающий наушник в ухе. Прозрачно-голубые глаза смотрят прямо, на губах играет профессиональная полуулыбка. В этой сдержанной официантке сложно было узнать ту бешеную девицу, которая неделю назад чуть не задушила его ремнем безопасности, а перед этим умудрилась удрать от двух головорезов. Синяки и ссадины почти прошли, а их следы скрывал макияж, оба глаза теперь были нормального размера.

Стефан подал один бокал своей спутнице, себе взял второй, коротко кивнул. Лу тоже едва заметно кивнула в ответ и тут же отошла к следующим гостям, чтобы не вызывать подозрений.

Толпа гостей постепенно густела. Официанты двигались с подносами как по отрепетированной схеме, музыка из шатра перекликалась с тихими переливами камерной классики, доносившейся из динамиков внутри дома. Стефан с Линой держались чуть в стороне, делая вид, что ищут знакомых, хотя на самом деле Стефан всеми способами старался этого избежать. Он уже видел издалека еще несколько человек, которых знал, и переживал, что они, как и Михаэль Гольц, могут быть удивлены его присутствием.

Спустя примерно час в зале появился наконец хозяин дома, до этого развлекавший гостей снаружи: мужчина лет пятидесяти, полный, с густыми седыми волосами и загаром, который бывает у тех, кто предпочитает проводить лето не на даче, а в Тоскане. На нем был белый пиджак с черным платком в нагрудном кармане, и вся его фигура источала уверенность в себе и удовольствие от происходящего.

– Дамы и господа! – громко проговорил он, подняв бокал и приковывая к себе внимание. – Благодарю вас, что нашли время и приехали. Сегодняшний вечер не только повод отпраздновать – хотя и это, конечно, приятно, – но и возможность поделиться тем, что дорого моему сердцу.

Он сделал театральную паузу и продолжил:

– Я приглашаю всех желающих присоединиться ко мне на короткую экскурсию по дому. Обещаю: скучно не будет. Некоторые из предметов моей коллекции недоступны широкой публике, и я рад, что могу показать их именно вам.

Гости зашевелились, раздались одобрительные возгласы и аплодисменты. Кто-то из мужчин, стоящих ближе к Кузнецову, поднял руку:

– А хранилище сегодня тоже покажешь?

Кузнецов усмехнулся, давая понять, что был готов к этому вопросу.

– О, я знал, что кто-нибудь спросит. Увы, нет. Сегодня хранилище останется закрытым. Там проводится профилактика системы климатического контроля: что-то с датчиками влажности. Я сам туда пока не захожу. – Он развел руками. – Не хочу рисковать ни экспонатами, ни здоровьем. Но не переживайте, интересного хватит и без него.

– Черт, – тихо выдохнул Стефан.

Это было неприятно, но не катастрофично. Стефан, всегда придумывающий несколько запасных планов, был готов к такому повороту событий. В машине лежало несколько «ключей», выданных ему Крис на тот случай, если не удастся провести Лу в хранилище и ей придется пробираться туда самой. Оставалось только сфотографировать замок на двери, чтобы Крис определила, какой именно ключ понадобится.

Стефан развернулся, чтобы сообразить, где может находиться вход в хранилище, и вдруг замер: у них нарисовались проблемы куда серьезнее отмененной экскурсии.

– Что случилось? – напряженно спросила Лина.

– Лавряшин тут.

– Лавряшин? – Лина обернулась, ища глазами того, кто так напугал Стефана, но в следующую секунду вспомнила, кто такой Лавряшин. – Человек, у которого твоя воровка стащила статуэтку?!

Стефан молча кивнул. Он прекрасно понимал, что если головорезы Лавряшина похитили Лу, то и сам хозяин прекрасно знает, как выглядит та, что украла у него алмазы. И если он сейчас увидит Лу в наряде официантки, все равно узнает ее. И тогда отмененная экскурсия будет самой малой из их бед.

Глава 5

Вечер начался спокойно. Лу, хоть и не имела опыта обслуживания гостей на корпоративах, несколько лет назад работала официанткой, поэтому в целом представление о профессии имела. Продержалась, правда, всего два месяца: зарядила однажды между глаз нахальному посетителю, ущипнувшему ее за задницу, и была с позором изгнана. Но сейчас это не имело значения. Держать поднос с бокалами, ненавязчиво предлагать закуски и одновременно контролировать обстановку вокруг у нее получалось. Публика здесь была совсем иной: за задницу никто не хватал, на официантов смотрели исключительно как на предметы мебели.

Пока гостей было еще не слишком много, Лу даже удалось осмотреться в доме. Она сделала вид, что заблудилась в хитросплетении коридоров, свернула не туда и попала как раз ко входу в хранилище. Знала бы тогда, что пригодится фотография замка, сделала бы сразу! Но Крис больше волновало наличие камер, укромных мест и в целом проходимость, а не замок. Ее быстро обнаружила старшая официантка, зло прошипела:

– Ты что здесь забыла?

– Я заблудилась, простите, – проблеяла Лу. Хлопать рыжими ресницами и изображать из себя полную дурочку она умела виртуозно.

– Понабирают в этом агентстве всяких идиоток! – поверила ей старшая. – А мне потом мучайся! Иди на кухню, волованы с икрой разносить некому.

Лу, опустив голову, быстро засеменила в указанном направлении, и вдруг проснулась интуиция. Проснулась и сразу же завопила: «Беги!» Это было так внезапно и так резко, что Лу споткнулась, чуть не упала.

– Ну, чего ты, бестолочь?! – тут же гаркнула сзади старшая, но Лу даже не сразу услышала ее. Сердце билось так сильно, что заглушало своим стуком остальные звуки. Только когда старшая ткнула ее между лопаток, Лу сделала следующий шаг.

Она шла на кухню, затравленно озираясь. Пока все выглядело спокойно, поводов для паники не было, но проклятая интуиция никогда не ошибалась. Тем не менее выбора у Лу тоже не было: если она не украдет этот чертов дневник, ее распнут за алмазы. Что в лоб, что по лбу…

Когда приехали Стефан и Лина, она немного выдохнула. Хоть и привыкла работать одна, но сейчас они следовали плану Стефана, а потому его присутствие несколько успокаивало. Надо заметить, ученый рядом со змеей модельной внешности выглядел очень презентабельно. Высокий, с правильными чертами лица, в дорогом костюме, он приковывал взгляды женской половины приема. Лу такие мужчины никогда не нравились, она предпочитала парней попроще, но все же могла оценить их внешность. Если он еще и в спортзал ходит, и под костюмом у него все нормально, то не мужик, а мечта. Прям почти жаль, что не ее.

Лу немного расслабилась и подумала, что интуиция вопила зря, как вдруг Кузнецов объявил о том, что экскурсии в хранилище не будет. Мелькнула мысль все отменить, перенести «мероприятие» на попозже, но Лу быстро отмела эту идею. Она успела заметить, что дом, как и вообще весь поселок, хорошо охраняется. Конечно, попасть сюда не непосильная задача, но сложная. Сейчас же здесь слишком много людей, чтобы охрана могла следить за каждым. На разработку нового плана уйдет время, которого у Лу нет: ищейки денежного мешка наверняка ее разыскивают, и лишь вопрос времени, когда найдут. Проблему нужно решить быстро. А Лу уже здесь, в доме. Отмена экскурсии не станет для нее проблемой. Тем более, как вскоре выяснилось, план Б у ученой крысы был.

– Я сделаю фотку замка, – тихо сообщила она Крис, когда та передала ей детали нового плана.

Лу как раз возвращалась на кухню с пустым подносом. Воспользовавшись тем, что там никого не было и никто не мог нагрузить ее новой работой или поинтересоваться, куда она уходит с пустыми руками, Лу быстро выскользнула из кухни и свернула в дальний коридор, который заканчивался лестницей на второй этаж, где находилась дверь в хранилище. Однако дойти до лестницы Лу не успела. Она была так сосредоточена на том, чтобы никто ее не увидел, что не заметила, как приоткрылась дверь, мимо которой она проходила. Из-за двери высунулась чья-то рука, схватила ее за плечо и дернула на себя. Лу успела только вскрикнуть, как дверь за ней захлопнулась, и она очутилась в полной темноте. Рука зажала ей рот, чтобы она не могла кричать, и, вероятно, незнакомец хотел обхватить ее второй рукой, чтобы она и дернуться не могла, но не успел. Лу вывернулась и изо всех сил ударила коленом туда, где, по ее представлениям, должна была находиться промежность нападавшего. Она легко определила, что рука принадлежала мужчине, а потому била в самое уязвимое место. Попала точно в цель. Незнакомец сдавленно охнул, отпустил ее. Лу развернулась, но поняла, что за время схватки потеряла ориентиры и теперь не представляет, где дверь. Она быстро вытащила мобильный телефон, зажгла экран – и сразу узнала нападавшего.

– Какого хрена, Стефан?! – зашипела она.

Тот лишь поднял руку, призывая к тишине, но выпрямиться не мог. Уж что-что, а бить Лу умела. Сейчас ей стало даже немного стыдно за силу удара, но откуда она могла знать, что это он? Да и потом, она даже сейчас не была в безопасности: кто знает, что пришло ему на ум? Они знакомы без году неделя! Поэтому она на всякий случай отступила к двери и лишь затем повторила вопрос:

– Зачем ты это сделал?

Стефан наконец отдышался, медленно выпрямился, держась за стену.

– Тебе нельзя выходить к гостям, – произнес он. – Лавряшин тут.

– Лавряшин? – переспросила Лу. – Кто это?

– Господи, Лу… – Стефан раздраженно выдохнул. – Как ты вообще стала профессионалом в своем деле? Если даже справки не наводишь, у кого воруешь!

Лу почувствовала, как кровь отлила от лица. Как она стала профессионалом, Стефану лучше не знать. Но кто такой Лавряшин, поняла и испугалась.

– Он нашел меня?

– Не думаю. – Стефан наконец окончательно пришел в себя. – Полагаю, он просто в числе приглашенных.

– И ты решил сообщить мне об этом таким извращенным способом? – возмутилась Лу. – Почему просто через Крис не передал?

– Боялся, что ты что-нибудь выкинешь и сдашь и себя, и нас, – честно признался Стефан.

– Я, по-твоему, дура?

– По-моему, ты очень импульсивна. Лавряшин наверняка знает тебя в лицо. И его охрана, возможно, тоже. Так что тебе опасно тут оставаться.

– Но мы еще не добрались до дневника!

– Доберемся в следующий раз. Сейчас надо уходить.

– Ну нет! – Лу сложила руки на груди, давая понять, что она думает. – Я не собираюсь еще несколько недель жить у Крис без возможности вернуться домой. Я отсюда уйду, только если ты скажешь, у кого алмазы.

– Я это скажу, когда ты достанешь дневник.

– Ну вот видишь. Мы остаемся.

Стефан снова выдохнул сквозь зубы. Очевидно, упрямство Лу его бесило. Но ей было не привыкать бесить людей.

– Ты упрямая, как…

– Что ж ты справки обо мне не навел, прежде чем помогать?

– Ладно. – Стефан потер лицо, принимая решение. – Ты оставайся тут. Крис будет на связи. Я сфотографирую замок, отошлю ей. Как только будут новости, она с тобой свяжется. Возможно, тебе придется просидеть здесь несколько часов. Поняла?

Лу демонстративно села на пол, вытянула ноги. Крохотное помещение, где они оказались, было то ли гардеробной, то ли кладовкой. Вряд ли сюда кто-то зайдет во время приема.

Стефан тенью выскользнул из комнатушки, а Лу погасила экран телефона и закрыла глаза. Ученый прав, вполне возможно, ждать придется несколько часов, лучше поэкономить батарею. Ждать Лу было не впервой. Она редко наводила справки о том, у кого ворует, почти никогда не готовилась заранее, не составляла план. Потому что знала: всегда что-то пойдет не так. Вот на это ограбление они план составили – и толку? Она еще даже в хранилище не проникла, а план уже полетел ко всем чертям. Так смысл что-то заранее придумывать? Нет, Лу всегда надеялась на интуицию, на везение, на собственные способности. А вовсе не на какие-то там планы. Порой приходилось несколько часов, а то и дней, следить за домом, куда собирается вломиться, но дальше всегда была чистейшая импровизация.

Вспомнилось, как украла в первый раз. Лу тогда была еще совсем мелкой. Семь лет, может, или восемь. Это был магазин у дома. Типичный сетевик с пластиковыми корзинками, мятой формой охранника, затхлым запахом хлеба и капусты.

Денег дома не было. Как всегда. Отец спал после очередной смены с бутылкой под подушкой, мать ушла на подработку. Брат тоже куда-то смылся. Глеб старше на пять лет, к тому моменту, как Лу начала осознавать себя, он уже редко бывал дома. А Лу просто хотела есть. Не сухие макароны быстрого приготовления и не засохшую корку хлеба. Что-то… настоящее.

Она вошла в магазин и долго ходила вдоль полок. Все казалось таким вкусным, таким манящим, что у нее сводило желудок от голода. Но решиться было страшно. Лу понимала, что еще немного – и она привлечет внимание охраны. Тогда ни о каком воровстве не будет и речи. Улучила момент, когда рядом никого не было, схватила с полки банку тушенки. В отдел со сладостями специально не пошла, понимала, что там за одиноким ребенком будет куда более пристальное наблюдение. Тушенка под курткой на два размера больше (доставшейся от брата, разумеется, Лу редко покупали новые вещи) была совсем незаметна.

Когда Лу проходила мимо кассы, сердце ее билось с таким грохотом, что, казалось, слышали все. Но никто не остановил. На улице она пробежала пару кварталов, прежде чем села на бетонный бордюр, тяжело дыша. Тушенка в кармане ударяла по боку, как доказательство: у нее получилось.

Лу вернулась домой, консервным ножом открыла тушенку и съела всю прямо из банки. Хотела немного оставить Глебу, но не вышло, она не смогла остановиться. Пустую банку потом осторожно вынесла в мусорку, чтобы никто не увидел ее дома.

Ей понравилось. Не сам процесс, нет. Понравилось, что она смогла. Сама.

С тех пор Лу больше никогда не была голодной. Она не брала больше чем надо, не соблазнялась даже шоколадными яйцами с сюрпризом. Прятала в карманах лишь то, что было необходимо.

Потом она выросла, и все стало по-другому: дороже, сложнее, опаснее. Но та тушенка была первой. Самой важной.

Прошло не меньше часа, когда Лу услышала за дверью шаги. Сначала она подумала, что вернулся Стефан, но тот, кто шел по коридору, прошел мимо. Затем вернулся, а потом послышались голоса. Лу не могла разобрать слов, но теперь по коридору постоянно кто-то ходил и о чем-то разговаривал.

– Что происходит? – шепотом спросила Лу в коммуникатор.

– Все нормально, – через некоторое время ответила Крис. – Гости разбрелись по дому, наступила та часть вечеринки, когда кто-то спит на диване, а кто-то купается в бассейне. Иногда прямо в одежде.

Крис произнесла это таким тоном, что Лу поняла: Лина и Стефан, поделившиеся с ней новостями, только что наблюдали сие действо собственными глазами. Значит, теперь ей точно не выйти и Стефану к ней не зайти. Что ж, придется дальше ждать. Того, что кто-то обнаружит ее тут, Лу не боялась. Гости не заглянут, а если это будет кто-то из обслуги, Лу просто притворится, что прячется здесь от хамоватой старшей официантки и не хочет больше разносить шампанское. Худшее, что может случиться: ее выгонят из дома и не заплатят за работу. Не велика беда, она и так на эти деньги не рассчитывала.

На самом деле худшим было, конечно, нечаянное столкновение с Лавряшиным, но об этом Лу предпочла не думать.

Наконец в коридоре все стихло. Лу зажгла экран телефона, с удивлением обнаружив, что уже глубокая ночь. Светать скоро начнет. А она и не заметила, как прошло время. Должно быть, задремала все-таки. И тут же ожил коммуникатор.

– Лу?

Голос принадлежал Стефану, и Лу сразу поняла, что это означает: их уже нет в доме, потому что до этого связь была только через Крис. Они уехали, оставив ее запертой в кладовке. Хороши сообщнички! Вот и иди с такими в разведку.

– Чего? – раздраженно отозвалась Лу.

– Вечеринка закончилась, мы уехали, – сказал очевидное Стефан.

– Это я уже поняла. Какого хрена – спрашивать или сам расскажешь?

– Все уезжали, мы не могли остаться. А вот Лавряшин остался, судя по всему, ему нужно обсудить какие-то дела с Кузнецовым. Мы с Линой остановились неподалеку, будем следить. Когда он уедет, дадим тебе знать. В коридоре, который ведет к хранилищу, стоит большая ваза с искусственными цветами. Я оставил там ключ. Крис будет тебе рассказывать, что делать, когда доберешься до замка. Не бойся, Лу, если что-то пойдет не так, мы тебя вытащим.

Лу отключила связь. Вытащит он ее, как же! Терминатор хренов. Крыса ученая.

Лу сменила позу, поскольку ноги уже затекли. Ладно, что толку злиться? Именно поэтому она и не любила планы: когда они рассыпаются, испытываешь раздражение. А теперь она просто будет работать, как привыкла – по наитию.

Примерно через час Стефан наконец сообщил, что Лавряшин покинул дом и только что проехал мимо них. В коридоре, где пряталась Лу, уже и вовсе длительное время стояла полная тишина, поэтому она наконец решилась выбраться из своего укрытия.

Похоже, хозяева, утомленные долгой вечеринкой, отправились в постель. Из другого крыла доносились негромкие голоса и звон посуды: обслуживающий персонал все еще убирал последствия вечеринки. Лу постаралась вести себя как можно тише и незаметнее. Она еще помнила предупреждение интуиции, и, хоть та молчала, Лу все равно была настороже. И не зря: стоило ей свернуть к лестнице, как она увидела поднимающегося охранника. Судя по всему, эти ребята никогда не спали. Стало даже интересно, что такого хранит в доме Кузнецов, что ему нужна круглосуточная охрана? Неужто картины на стенах подлинные? Лу знала, что по-настоящему дорогие картины на стену никто не вешает. Их заменяют копиями, а оригиналы хранят под надежной защитой. Впрочем, такие, как Кузнецов, привыкли хвалиться богатством, у него вполне могут висеть и подлинники.

Пропустив охранника, Лу без препятствий добралась до коридора с дверью в хранилище. Из указанной вазы добыла ключ: маленькую коробочку, обмотанную изолентой, с торчащими проводами.

– Крис, я готова, – прошептала Лу.

– Отлично! – бодро отозвалась невидимая собеседница. – Иди к двери и прикрепи ключ к панели управления. Я открою тебе дверь.

Лу быстро добралась до двери, прислонила прибор к панели замка. Тот коротко пискнул. На секунду все замерло. Потом раздался глухой треск, но красный огонек не сменился на зеленый.

Не сработало.

– Что-то не так? – спросила Лу.

– Минуту. Тут старая прошивка, не та, что была в базе. Я копаю вручную…

Воздух в коридоре вдруг стал густым, запахло пылью и старым деревом. Наверное, такой запах был здесь всегда, но Лу только сейчас его почувствовала. Сердце забилось быстрее.

Где-то в глубине дома что-то упало, а потом послышались шаги. Тихие, но уверенные. Кто-то шел по-хозяйски, но старался сильно не шуметь. Наверняка охрана. Шаги медленно приближались. Лу замерла, вжимаясь в стену возле двери.

– Крис! – едва слышно прошипела она, даже не пытаясь скрывать панику.

– Я почти. Пять секунд…

Шаги становились громче. Тот, кто раньше поднимался по лестнице, теперь спускался. Если пройдет мимо – она спасена. Но если решит проверить этаж…

Замок рядом щелкнул, и красный огонек сменился зеленым.

– Давай! – Крис почти выкрикнула Лу в ухо.

Лу юркнула внутрь и бесшумно притянула дверь за собой как раз в тот момент, когда мужчина шагнул в коридор. Лу затаилась, даже дышать перестала. Шаги приближались. Должно быть, охранник что-то услышал и решил проверить. Подошел к самой двери, остановился, прислушался. Ничего не услышал и минуту спустя пошел дальше. Лу медленно выдохнула. Внутри хранилища было темно. Пахло металлом, лаком и книгами.

– Ты в безопасности? – шепотом спросила Крис.

– Да, все в порядке, – улыбнулась Лу. – Ты чудо.

– Я знаю, – хмыкнула Крис. – Не отвлекайся, скоро рассветет, выбраться из дома будет сложнее. Тебе нужно успеть, пока еще темно и в доме полно обслуги.

Хранилище оказалось меньше, чем Лу представляла, но обустроено было с претензией. Оно не выглядело тесной кладовкой, скорее походило на камерный выставочный зал, в который владелец коллекции мог с гордостью приводить гостей и показывать «редкости».

Внутри царила приглушенная подсветка: лампы в нишах и под стеклянными полками отбрасывали мягкий желтоватый свет. На стенах висели застекленные рамы с автографами, письмами, какими-то карандашными набросками. Несколько предметов стояли в отдельных боксах на постаментах: старинная курительная трубка, часы в потертом футляре, пара медалей в бархатных ложементах. Все это производило впечатление антикварного богатства, пусть и больше напоказ, чем по-настоящему редкого.

У стены стоял шкаф со стеклянными дверцами. Тот самый, о котором рассказывал Стефан. Внутри лежали книги, альбомы, толстые потрепанные папки. Некоторые тома были раскрыты и демонстрировали отдельные страницы. Очевидно, чтобы впечатлить зрителей красочными гравюрами или старинной печатью.

Лу двинулась к шкафу. Просмотрела верхнюю полку: книги по искусству, что-то по истории, воспоминания путешественников. На средней полке расположились дореволюционные издания, некоторые с золотым тиснением, другие более скромные. Но глаз зацепился за самый низ: там книги стояли вразнобой, пара завалилась набок, одна вообще лежала горизонтально поверх других. Лу присела, вытянула книгу, лежавшую отдельно. Нет, не то. Следующая оказалась и вовсе атласом. И только потом, в тени, она заметила толстый блокнот в черной обложке, чуть вздувшийся от времени. Уже почти дотронулась до него, когда вдруг некстати опять ожила интуиция: «Не трогай!» Лу инстинктивно отдернула руку, но тут же выругалась на себя.

– Поздно, дорогая, – усмехнулась она. – Почки уже отвалились, боржоми не поможет. Теперь нам нужна эта книга.

Интуиция замолчала, но Лу, прежде чем коснуться блокнота, все же внимательно осмотрелась. Нет, не похоже, чтобы тот был под какой-то сигнализацией. Кузнецову эта книжица вообще едва ли нужна, иначе не обращался бы с ней так неряшливо. Лу все же дотронулась до книги и снова вздрогнула: показалось вдруг, что коснулась не бездушной тетрадки, а теплой мягкой кожи. Но это же бред, дневник даже не был перетянут в кожу!

Отбросив все сомнения, Лу вытащила его наружу. На обложке не было ни названия, ни подписи. И снова странные ощущения: блокнот казался живым, едва заметно пульсировал, будто внутри него билось сердце. Лу тряхнула головой. Всему бедой бессонная ночь, вот и чудится всякое. Уж во что-во что, а во всякую чертовщину Лу не верила. По крайней мере, в такую. Выпрямилась, раскрыла блокнот. Бумага пожелтела, а чернила прилично выцвели, но текст все еще читался. Почерк был плотным, неровным. Страницы исписаны от руки, местами вперемешку с заметками на латинице. Почти сразу Лу почувствовала ту самую неловкость, когда в руки попадает нечто слишком личное. Записи были не просто странными, они тревожили, хотя она пока не могла сказать, чем именно.