скачать книгу бесплатно
Давно забытые чувства будто ожили, поднимаясь откуда-то из глубин сознания Демиры, и это настораживало и пугало. Повидав в жизни многое, она давно закрыла на замок своё сердце и ощущала растерянность, чувствуя знакомое, не нужное ей волнение.
– Услышь меня, Конрад, я устала, – в её голосе сквозило лёгкое раздражение, – я всю ночь играю в твои игры на потеху твоим чертям!
– Игра подходит к концу, – Арий Конрад легко притянул её к себе, погладил по волосам, – и второй такой игры в твоей жизни не будет. Когда станешь королевой, тебе будет о чём вспомнить, – добавил, тихонько обводя кончиком когтя контур её лица, – пойдём же, Демира. Я дам тебе сил и на этот танец, и на завтрашний поход.
У Демиры глаза слипались, ноги подкашивались, она почти засыпала. Арий Конрад наклонился и легонько подул ей в лицо. И чудо! Девушка ощутила прилив бодрости и веселья, словно в жаркий полдень всласть напилась воды из холодного горного родника. Улыбка тронула её губы, в глазах заблестели живые огоньки.
– Да, – кивнула она, – тут ты прав: такое и впрямь случается не часто.
Арий Конрад взял её за руку, повлёк за собой. Его адская свита кружилась в бешеных хороводах, развевались лохмотья, гикали тролли, визжали ведьмы, свистели лешие, хохотали упыри. В воздухе висел сырой грибной запах.
И хороводы распались, и призраки образовали живой коридор, давая дорогу Хозяину и его Королеве. Заискрились огоньки на камнях стен, и жёлтая дымка, словно на болотах в Вальпургиеву ночь, потекла по полу. Лёгкий цветочный аромат наполнил зал. Арий Конрад обнял Демиру и плавно закружил под тихую светлую музыку.
– За двести восемьдесят девять лет – а именно столько я живу в этом мире, я не встречал более прекрасной девушки, чем ты, Демира, – прошептал Арий Конрад, – удивительно, правда? Даже принцессы моего Ордена не сравнились бы с тобой, живи они сейчас.
Демира молчала. Душа трепетала в ожидании чего-то неведомого, неизмеримо прекрасного. В её жизни было так много погонь, бойнь и крови, и так мало любви и тепла. И она боялась признаться себе, что ей это нужно. Это чувство почти равнялось с неутолённым голодом.
Музыка смолкла, и опустел зал, исчезли призраки. Едва державшийся на ногах Арефа подошёл к хозяину, испросил разрешения удалиться и пошёл к себе.
Воительница и магистр остались одни. Медленно гасли свечи, погружая залу в полумрак, и Демира увидела, что облик колдуна стал обычным, исчезли крылья, волчий взгляд, и обнимают её не мягкие звериные лапы, а холодные человеческие руки. Она вздрогнула, ощутив эти ледяные прикосновения, и магистр тотчас же разжал объятия.
– Окончен бал, – негромко проговорил он, – свита запомнит его надолго. Ты их очаровала, – Арий Конрад помолчал немного и добавил: – Хочешь увидеть восход солнца? Ты любишь подобные зрелища.
Демира кивнула, ощущая странную щемящую тоску в душе от того, что скоро всё кончится, и прекрасный, загадочный демон утром станет нелюдимым чернокнижником, смотрящим на неё, лишь как на союзницу в грядущем походе.
Догорела последняя свеча, погрузив в темноту подземный зал.
– Ты видишь меня? – шёпотом спросил Арий Конрад.
– Нет, – тихо отозвалась Демира.
– А я тебя вижу, – на мгновение в темноте жёлтым блеском сверкнули его глаза, – идём. Сейчас взойдёт солнце.
Демира проследовала за ним по лабиринту коридоров и поднялась по винтовой лестнице на вершину скалы.
На востоке макушки деревьев уже золотились лучами восходящего солнца. Медленно поднимался над лесом край огненного шара, лизнул розовым отблеском верхушку облетевшего дуба, кустарники, позолотил камни скалы, и, торжествуя победу, залил светом весь лес.
Арий Конрад и Демира стояли в рассветной купели, а солнце поднималось всё выше, окрашивая алым небосвод и лёгкие перистые облака. Каждая веточка, каждый камень пробуждались ото сна, приветствовали нарождение нового дня. От сотворения мира было так, и Демира, вобрав в себя, выпив энергию светила, порывисто обернулась к Арий Конраду и взяла в ладони его холодные белые руки, в надежде согреть.
– Не надо, дитя моё, храни в себе своё тепло, – проговорил магистр. Его глаза – колючие слитки олова – смотрели холодно, бесстрастно. – Другим дари свой огонь, не мне. Жрец Князя Тьмы не может обладать такой роскошью, как горячее страстное сердце.
Последние слова он произнёс почти с издёвкой. Демира опустила руки, сникла и пошла обратно в свою келью, не дожидаясь его.
Глава пятая.
Магрибский вор
Демира едва голову на подушку уронила, как её разбудил Арефа. Велел выйти из дома и рубаху снять. Демира, ещё во власти сна, поднялась с ложа, пошла за ним, стащила рубаху, ёжась от утренней сырости. Что опять придумали эти блаженные?
Пока она ворочала в голове ленивые мысли да сладко зевала, ученик магистра принёс дубовое ведро и окатил её холодной водой. А время-то жарой не баловало! Осень к зиме подходила, лужицы по утрам уж ледком прихватывало!
Демира встряхнулась, как мокрая кошка, и воспитанник Последнего из Сов услышал такую площадную брань, что едва смог её перекричать:
– Это заговорённая вода, неразумная ты женщина! Она придаст тебе сил! Иди, поешь, через полчаса выступаем, – подхватил пустое ведро и пошёл обратно.
– А ну, стой! – Демира догнала его и схватила за руку. – Ну-ка отвечай мне! – потребовала она. – Смелый стал, рот раскрывать научился?
– Ты с ним целовалась! – пухлые губы юноши дрожали, и он даже не осознал за обидой, что она стоит так близко, совсем обнажённая.
– Тьфу ты, край света! – в сердцах вздохнула воительница, взяла свою рубаху, надела. – Связалась с дураками! Утоли свои печали, ревнивец! Твой хозяин не обладает такой роскошью, как горячее сердце! Я не нужна ему! Он поцеловал меня лишь затем, чтобы бесов своих потешить!
– Да! – всплеснул руками юноша. – Мессира не завлечь женскими чарами! Он рождён для великой цели и не станет расплёскивать свою энергию на такие пустяки! Его сердце твердо, как алмаз чистейшей огранки! Ничего постороннего, плотского нет в его кристальных помыслах! И если он на миг потерял крепость духа перед твоей красотой, ты должна была отвратить его от соблазна, а не…
– Довольно! – воительница гневно топнула босой ногой. – Думай, что говоришь! Я пришла образом порока и осквернила трёхсотлетнюю невинность… Постой! – до Демиры вдруг дошёл смысл слов, сказанных Арефой и повторённых ею. – Ты хочешь сказать, твой хозяин за триста лет… ни разу…?
– Да, – простодушно подтвердил юноша, – цель мессира, к которой он идёт, столь высока, что сближаться на жизненном пути с женщиной – значит, расплескать его чудесную энергию, сделать трещину в силовом поле. Если он уступит соблазну, то утратит секрет вечной молодости.
– О-о-о, – протянула воительница, – вот как…. Значит, если он сблизится с женщиной, то станет, как все мы? Простым смертным?
Арефа кивнул в ответ.
– Потерять такую силу и такие знания ради плотских утех! – понимающе протянула Демира. – Непомерная плата! Погоди-ка, а с принцессой как быть? – вспомнила она. – Ведь по условию твой хозяин должен лишить принцессу невинности, чтобы открылся вход в Святилище… И что, когда он… то самое… то войдёт в скалу древним старцем?
– Нет-нет, – живо возразил Арефа, – это условие Ангела Света, и секрет вечной молодости мессир не утратит. А вот если с тобой, или с другой какой женщиной, тогда – да. С этого мига его время будет вести свой отчёт согласно летам смертного мужчины, и останется на его век вёсен тридцать или сорок всего.
– На одной чаше весов жреческие знания и вечная молодость, на другой – огонь плоти и радость слияния, – медленно проговорила Демира, примеряя к себе этот удел, – почти триста лет земной жизни в чистоте тела! – она недоверчиво покачала головой. – А не сказал бы, я бы ни за что не догадалась! Разве так бывает? Но ты будь спокоен, – утешила она юношу. – Я не собью с пути твоего хозяина! Пойдём, – она приобняла Арефу за плечи и повела в пещеру. – Триста лет непорочности! – фыркнула, всё ещё бессильная поверить. – Это какая же буря обрушится на лемурийскую принцессу! Да её же просто снесёт!
Одевшись и прибрав волосы, Демира с удивлением отметила, что не чувствует усталости, хотя провела ночь без сна. Тело будто окрылилось – заговорённая Арий Конрадом вода и впрямь была целебной. И против воли воительница опять возвращалась думами к тому, что поведал ей в юношеском запале Арефа. Это было настолько нелепое откровение, что не укладывалось в её сознании.
Арий Конрад, таинственный чародей, сильный воин, красавец с загадочным взглядом серых глаз… Да что там! Она до сих пор помнила горьковато-терпкий вкус его губ, будто осеннее вино из ягод шиповника. И волну тепла, и низкий, с колдовским придыханием голос. «Я знаю, что не заслуживаю прощения, и всё-таки попытаюсь…» Быть настолько привлекательным и не отдать силу своей любви ни одной девушке!
«Жрец Князя Тьмы не может обладать такой роскошью, как горячее страстное сердце». Сколько горечи в этих словах! Он знает, от чего отказывается. Но в угоду своей гордыне отринет всякую земную радость: и любовь, и нежность, и ревность, и тоску, и страсть!
Демира стояла, бессильно опустив руки, ощущая странную, к сердцу крадущуюся боль.
– Мессир велел тебе сказать – в келью ввалился кипящий от негодования Арефа, – что если ты сей же час не придёшь в трапезную…
Демира шагнула к нему, схватила за нос и шутливо дёрнула, взяла в ладони нежные розовые щёки юноши и довольно сильно ущипнула. Мальчишка взвыл, хотел оттолкнуть её, но воительница держала его крепко.
– Послушай, малыш, – усмехнулась Демира, снова с удовольствием ущипнув его пухлые щёки, – однажды ты докомандуешься до того, что я откушу твой цыплячий нос, понял? – после чего подтянула Арефу к себе и смачно поцеловала в губы.
Арий Конрад, по-дорожному одетый, сидел за накрытым столом. Подперев щёку белой, точно выточенной из слоновой кости рукой, рассматривал на просвет налитый рубиновым вином хрустальный кубок.
Повернулся на звук шагов. Взгляд, как бросок копья, небрежный кивок в приветствие.
– Доброе утро, Демира, – тон до ломоты в зубах вежливо-холодный.
Воительница садится за стол, наклоняется к нему, смотрит в упор в это надменное лицо. Взгляд Арий Конрада по-прежнему бесстрастен, но на миг длинные ресницы чуть заметно вздрагивают.
– И тебе не хворать, магистр, – насмешливо бросает Демира.
Арефа вздрагивает и роняет вилку. Демира невозмутимо поднимает свой кубок с вином и легонько касается им кубка в руке Арий Конрада.
– За удачу!
Удача была – ой, как необходима! Весь день они скакали к югу Киммерии, лишь дважды делая короткие стоянки, и снова продолжали путь.
Демира и не удивилась, что после завтрака её конь, Карфакс, осёдланный, ждал хозяйку. Арий Конраду нужна была в походе воительница. А воительнице нужен был в походе конь – всё же понятно.
Теперь дорога в степи и встречный ветер. Запах сухой травы и свежее дыхание осени. Луч солнца меж облаков. Недосягаемая линия горизонта. Трое всадников в длинных плащах, один чуть впереди – Демира. Она знает кратчайшую дорогу в Магриб.
Почти не разговаривали, берегли силы. Арефа, к удивлению, оказался умелым наездником – ловким и выносливым. А как же иначе? Магистр Ордена Сов не мог воспитать плохого ученика.
К вечеру, порядочно загнав коней, кавалькада прибыла в Магриб. Подъехали к постоялому двору. У ворот две пьяные вдрызг уличные девки таскали друг друга за волосы, оглашая окрестности визгом и бранью. Всадники спешились, и Демира первая вошла в сумрачный, под крышу набитый самым отпетым сбродом трактир. Растолкала толпу, отыскала стоящего у винной бочки хозяина и подошла к нему.
– Мне нужен Ливий, – она бросила на стол серебряную монету.
– Который? – угодливо склонился пред нею владелец трактира, вытирая платком вспотевшую лысину. – Ливий Матфей, первосвященник Осириса?
– Нет, – Демира бросила вторую монету, и хозяин ловко поймал её на лету, – просто Ливий. Вор.
– А ну, отдай монету! – рыжий толстяк легко перемахнул через стол и схватил торгаша за грудки. – Тебе не придётся отвечать, где я, потому что я – вот он, здесь, – он ткнул себя в облитую вином рубаху и весело заржал, показав пустоту на месте передних зубов, – а раз я здесь, – прошепелявил хитрец, – значит, ты ничего не заработал. Гони монету!
Хозяин проворно сунул серебро за щёку и завизжал:
– Караул, грабют!
– Оставь его, Ливий! – засмеялась Демира. – Я дам тебе больше!
Рыжий прохиндей удивлённо обернулся, услышав свое имя, увидел среди толпы женщину в плаще и уставился на неё, силясь признать. Приезжая откинула капюшон, открыла лицо.
– Демира! – радостно завопил толстяк. – Клянусь ладьёй Харона, Демира! Краса ты моя ненаглядная! – он ловко перебросил обратно через стол своё большое тело, схватил девушку грузными лапищами, и, приподняв, закружил по залу, сшибая с ног местных пьяниц.
– Демира! Где тебя носило?! – вопил Ливий. – Под кем ты валялась, шлюшка бесстыжая?!
– А ты, беззубый хряк, кого ублажал своей толстой колбасой? – и воительница легонько поддала вору носком сапога промеж ног.
Ливий взвыл, согнулся, не удержался на ногах и рухнул на грязный заплёванный пол, увлекая за собой Демиру. Но удар не сильным был, вор шустро поднялся, и, крепко обнявшись, старинные друзья опять закружились по залу, вопя и смеясь.
– Не вижу причины для столь бурного восторга, – сквозь зубы процедил наблюдавший за мизансценой Арий Конрад.
– О, мессир, неужели Демира… – пролепетал ошарашенный Арефа.
– Старая боевая подруга этой винной бочки, – мрачно закончил магистр, – настолько старая, что он зовёт её шлюшкой.
Демира весело смеялась, с упоением целовала небритые щёки приятеля, щёлкала его по красному носу и трепала за бороду. Он в ответ дёргал её за косы, щипал за все места и радостно гоготал. Наконец, весь ритуал встречи был исполнен, восторги помалу утихли, и Ливий поставил её на пол.
– А я слыхал, в Агропе тебя чуть не сожгли на костре, – сообщил магрибский вор, – но вмешался последний из Ордена Сов… Во врут, а?
– Врут и не краснеют! – засмеялась Демира. – Вот он, последний из Ордена Сов.
Ливий вылупился на бледное лицо Арий Конрада, похлопал глазами, обалдело помотал кудлатой рыжей башкой и сел на пол.
– Демира, – пробормотал он, – так это что, правда? Вот этот – последний из Ордена Сов? И ты теперь ему даёшь?
– Принеси нам выпить и поесть, —смеясь, воительница подняла товарища с пола, – и поговорим.
Сброд в трактире вопил, гоготал и горланил песни, и магистру и его спутникам тоже приходилось орать, чтобы слышать друг друга. Арефа не пил вина, его учитель едва пригубил из своего кубка, а Ливий посадил Демиру на колени и щедро заливал свою бездонную глотку, но больше, чем уже напился, не пьянел. И подруга от него не отставала, пила полными кубками.
Не замечая уничтожающего взгляда Арефы и подчёркнуто холодного магистра, она дёргала за круглую золотую серьгу в ухе приятеля, ерошила его всклокоченные рыжие патлы, кусала за нос, целовала в красные щёки. Всё не могла нарадоваться встрече. Ливий подбрасывал её на коленях, подмигивал, строил глазки, и время от времени оттягивал пальцем ворот её рубахи и с интересом туда заглядывал.
– Поехать-то, я поеду, – согласно кивал он, – всё равно на мели, а про сокровища Ормузда такое говорят! Надо только послать на все четыре мою теперешнюю подружку-потаскушку, как ты меня когда-то послала, – он ткнул измазанным жиром пальцем меж грудей Демиры.
– Сколько церемоний! – рассмеялась Демира. – Ещё поплачь, расставаясь!
– Да утром схожу к ней, подарю какую побрякушку! – махнул рукой вор. – А то затаит обиду, будет вслед проклятья посылать, а зачем нам худой посул в спину!
– Да что тебе с её обид? – воительница отхлебнула из кубка. – Ноги, небось, не отнимутся! Разве брюхо в дороге прихватит!
– Всё верно, – вмешался молча слушавший их Арий Конрад, – мысль материальна.
– Вот! – Демира подтянула с блюда куриную ножку и принялась обгрызать. – Командующий знает!
– Дык он колдун! – фыркнул Ливий. – Блаженный! Такие, как он, думают, будто земля имеет форму жопы…
– Скажи мне, вор, – сверкнули стальными искрами глаза Арий Конрада, – ты сможешь похитить из-под стражи лемурийскую принцессу?
Ливий захихикал мелким ехидным смешком, положил на стол кулак, раскрыл пальцы, и все увидели ожерелье Последнего из Сов – амулет из волчьих клыков, птичьих когтей и кроваво-красных рубинов. Магистр невольно вскинул руку и коснулся шеи.
– А что я говорила?! – расхохоталась Демира. – Успел уже!
– Дык, ну камушки-то какие, Демира, – отозвался в оправдание магрибский вор и налил себе ещё вина.
Арий Конрад с грохотом отодвинул табурет и встал. Следом поднялся Арефа.
– Завтра в поход, – негромко произнёс магистр, – пора спать.
– А вы идите, – отмахнулся Ливий, – скажите хозяину, чтоб дал вам комнату. А мы с кыской ещё посидим, – и ущипнул Демиру за щёку.
Арий Конрад резко развернулся и пошёл прочь. За ним поспешил бледный от гнева Арефа. Демира и Ливий, перекрестив руки, пили из кубков друг у друга.
– Слышь, душа моя, – вдруг сказал Ливий, ставя на стол пустую посудину и целуя Демиру, – этот твой магистр… Ордена Псов… тебя не ревнует?
– Да шёл бы он к кобыле в трещину! – искренне пожелала она.
Утром, напрасно прождав старинных друзей, Арий Конрад послал парламентёром Арефу. Мало ли что стряслось. Ученик магистра вернулся весь красный от возмущения и стал рассказывать. Как дошёл, постучал, как распахнулась дверь, и вылетел из комнаты грязный сапог и угодил ему в лоб. Раздался взрыв пьяной брани, громкий хохот, и дверь захлопнулась. Да, всё так и было, но магистр пожелал убедиться сам. И пошёл на беду свою.
Он громко постучал, подождал, постучал ещё. Никто не открывал, и Арий Конрад уж было собрался вернуться к себе, как дверь распахнулась. На пороге стояла вдрызг пьяная, полуголая, всклокоченная Демира.
