скачать книгу бесплатно
– Ладно. Тогда я работаю эту сторону, а ты эту.
– Договорились…
О том, что во вражеском лагере женщины есть, причём целых четыре, пленный сообщил сразу. К трём он даже пытался подкатывать, но не срослось. Две подвизались на кухне посудомойками, третья – прачкой в помывочной. Мне они были неинтересны. А вот четвёртая…
Четвёртую, как рассказал пойманный «землекоп», привезли накануне и буквально через пару часов в лагерь прибыл лично командующий – небезызвестный барон Асталис. Зачем, почему – об этом простому сапёру никто не докладывал.
– А только обратно он уезжал без баб, господин. Я это точно видел, – ответил пленный на «самый важный» вопрос. – И если наш однорукий кого и допрашивал, то наверно в шатре коменданта, больше там негде.
– Ты сам эту женщину видел?
– Никак нет, господин. Но слышал, как про неё десятники говорили.
– Что именно они говорили?
– Они говорили, что девку ту без сознания привезли, и с ней при себе оружие какое-то странное было. А ещё что барон наш на коменданта сильно ругался, но что, почему, я не понял. Типа, мол, девку себе комендант завёл, а как он мог её завести, ежели она того, без сознания? Да и бойцы тогда бы ворчали, почему им такое не позволяют, а начальникам можно. Но вот охраны у комендантской палатки точно побольше стало, это я сам вида?л…
Разглядыванием темноты за забором мы мучили себя почти полчаса.
– Ну? Что? Есть что-нибудь? – не выдержала первой Паорэ.
– Даже не знаю, – я вытер со лба трудовой пот и, развернувшись, привалился спиной к частоколу. Пить хотелось неимоверно, но сил не было даже флягу поднять. Чувствовал себя, как выжатый напрочь лимон.
Спутница с виду выглядела ничуть не лучше: щёки ввалились, волосы спутались, под глазами чёрные тени…
– Я тоже… ничего понять не могу…
– Будешь? – я всё же сумел достать из разгрузки флягу и протянул её Пао.
Та благодарно кивнула и, запрокинув голову, принялась пить. Судорожно, маленькими глотками, стараясь не проронить ни капли. Честно сказать, получалось не очень. Тонкие струйки воды стекали по её подбородку и капали под бронежилет.
– Прости. Увлеклась, – виновато сообщила она, возвращая почти опустевшую фляжку.
– Пустяки, – махнул я рукой и допил что осталось. – Чай, не в пустыне. Ручьёв тут хватает. Понадобится, ещё наберём.
– В пустыне? Что такое пустыня? – внезапно заинтересовалась бывшая.
Я посмотрел на неё удивлённо.
«Вроде не шутит».
– А разве на Сорте их не было?
– Может, и были, но я не помню, – помотала головой Пао.
– Хм, – почесал я затылок и снова сказал: – Хм… Знаешь про выжженные земли на южных границах княжества?
– Знаю.
– Так вот. Пустыни – это что-то похожее, только гораздо больше. В них очень много песка и камней, очень мало растительности и практически нет воды. Чтобы её найти, людям приходится рыть глубокие колодцы, но вовсе не факт, что она там найдётся.
– А что люди делают в этих твоих пустынях?
– Живут, – пожал я плечами.
– Живут? – изумилась Паорэ. – Им что, нормальных земель не хватает?
Я усмехнулся.
– Люди, как правило, не выбирают, где им родиться. А некоторые планеты только из пустыни и состоят. Поэтому многие просто не знают какой-то иной жизни, кроме той, которой живут. Мало того, они даже не представляют, что можно жить как-то иначе.
– Ты тоже родился в пустыне, да? – сделала неожиданный вывод Паорэ.
– С чего ты решила? Вовсе нет. Я просто бывал в них и знаю, что это такое.
– Тебе повезло. Ты много где побывал, – вздохнула подруга.
– Скоро, я думаю, ты тоже много где побываешь, – пообещал я внезапно.
Женщина резко развернулась ко мне.
– Ты в этом точно уверен?
– А для чего, как ты думаешь, я вернулся на Флору?
Ответила Пао не сразу. Секунд, наверное, пять она смотрела мне прямо в глаза, потом неожиданно отвела взгляд и тихо пробормотала:
– Я думала, ты прилетел сюда совсем не за этим…
Сказала и отвернулась, как будто я её чем-то обидел.
Впрочем, уже через пару секунд она как ни в чём не бывало продолжила. Правда, довольно сухо, словно отчитываясь:
– Если твоя жена там и есть, то по моей стороне только в походном госпитале. Только там есть подъём по индексам, пусть слабый, но есть. Но без гарантии. Слишком высокий фон.
– Да. Фон тут высокий, – согласился я с очевидным. – У меня тоже есть всплеск, но тоже невыраженный. Где-то в районе штабных палаток.
– Что будем делать? Пойдём проверять вживую?
– Пойдём. Но сначала свяжемся с нашими, чтобы подстраховали…
В том, что идти надо обязательно, я нисколько не сомневался. Сомнения оставались только по месту проверки. Шатёр коменданта? Госпиталь? Возможно, тюрьма?.. Какой из объектов назначить главным, а какие «дублёрами»?
Я был абсолютно уверен в том, что Ан находится здесь, в этом лагере. И, значит, любая ошибка могла привести к катастрофе. Ан могли убить просто ради того, чтобы она не попала в «чужие» руки. Соответственно, приоритеты требовалось расставлять максимально точно.
То, что путём прямого «барьерного поиска» определить, где держат Анциллу, не удалось, удивления не вызывало. Ведь если человек без сознания, его барьерная аура становится более тусклой, похожей на ауры тех, чьи индексы меньше. Жители Флоры имели внутри у себя барьер все поголовно, включая стариков и младенцев. И когда они собирались в большую толпу, а армия в этом смысле такая толпа и есть, их индексы словно бы умножались и, резонируя сами с собой и друг с другом, светились в «барьерном зрении» как плотные сгустки-скопления, мало чем отличающиеся по энергетике от «ярких индивидуальностей» навроде Анциллы, Паорэ или меня.
Пустынники в большем городе (недаром я всё-таки вспоминал про пустыни), какими мы несомненно казались, начинали теряться в толпе, сливались с чужими аурами, прятались за барьерные волны, пускай и невольно, но радости это, конечно, не прибавляло.
У нас, по большому счёту, была лишь одна попытка. Проверить и сразу же действовать. Любой другой вариант процентов на девяносто заканчивался провалом.
Челнок появился в небе спустя полчаса. В ночной темноте местные увидеть его не могли. Мы, собственно, его тоже не видели. Просто Гас передал по радио, что он в полутине от лагеря, на северо-западе, высота сорок, на борту Калер с командой – девять бойцов, готовые атаковать лагерь в любую секунду.
Атаку (точнее, инсценировку атаки «крупными силами») я предложил, чтобы отвлечь внимание южных от того участка забора, где через него перебирались местные «самовольщики».
Пальба с другой стороны лагеря началась ровно в час пополуночи. Мы честно выждали пару минут, после чего аккуратно перелезли через подпиленные сверху колья. Ещё полминуты ушло на то, чтобы осмотреться и окончательно определить маршруты и цели.
Пао, когда решали, как действовать, всё-таки настояла на том, чтобы проверить не одно место, а два, но сделать это не вместе, а поодиночке, хотя и одновременно. Я взял на себя шатёр коменданта, она – полевой госпиталь. Тюрьму волей-неволей пришлось отложить на потом, как запасной вариант, если два основных окажутся пустышками.
Стрельба понемногу усилилась. Между палатками замелькали огни, забегали люди, откуда справа начали испуганно ржать лошади, слышались крики команд, звон оружия, истеричные, но вполне предсказуемые вопли «на нас напали» и «они уже здесь»… Кто-то, похоже, уже отражал нападение невидимых диверсантов прямо посреди лагеря. Нормальное состояние паники, которым было грех не воспользоваться.
Ни к госпиталю, ни к шатру мы напрямик не пошли. Сперва сделали крюк в несколько сотен тян к лагерным дровяным сараям.
Поджечь их оказалось несложно. Часового поблизости не обнаружилось. Непростительное разгильдяйство.
Масло из найденной между палатками склянки, выплеснутое на поленницу, брошенная следом спичка, и заготовленные с запасом дрова заполыхали весёлым пламенем. К чести местных, тушить разгорающийся пожар стали практически сразу. Это было нам только на руку. В толпе мечущихся туда-обратно людей с баграми и вёдрами никто не обратил внимания на ещё двух бегущих. Куда бегущих, зачем? Да какая, фиг, разница! Бегут, значит, надо…
После дровяного «пакгауза» мы, наконец, разделились. Пао понеслась к лазарету, я – в центр лагеря, к штабу и шатру коменданта. Антиэлектрический пояс работал в полную силу, зона с допуском поля, вытянутая по максимуму, была направлена строго вверх к сопровождающему меня беспилотнику. Он использовался как ретранслятор для связи с шаттлом.
По принятым в княжеской армии правилам, фонари внутри лагеря ночью не зажигали. Они горели лишь в некоторых строениях и палатках и на ограждениях для освещения внешних подходов. Против диверсий подобная тактика вполне подходила. Найти в темноте нужное место гораздо труднее, чем на свету. Пришлые запутаются обязательно. Кроме конечно тех, кто хорошо видит не только днём, но и ночью. Таких, например, как мы с Пао. Так что в сегодняшнем случае местный Устав гарнизонной и караульной службы сработал против его составителей.
Отыскать шатёр коменданта проблемы не представляло. Проскользнуть невидимой и неслышимой тенью мимо парочки часовых – тоже.
Внутрь, правда, я решил пробираться не через парадный вход, а, так сказать, с заднего ракурса, там, где обычно располагались всякие вспомогательные постройки навроде склада какого-нибудь малоценного барахла.
Проникнуть за полотняные стены удалось без шума и пыли. Универсальный десантный нож резал плотную ткань не хуже воспетых Шахерезадой древних дамасских клинков.
Как и предполагал, хозяина в «доме» не оказалось. По всему, побежал командовать своим воинством. Так что теперь оставалось просто найти, где он скрывает здесь ценную пленницу.
«Кочевое» жилище большого начальника – не чета обычным армейским палаткам. Оно не просто огромное – тян двадцать в диаметре (натуральный цирк-шапито), оно ещё и перегорожено на несколько комнат специальными ширмами-занавесками.
Проверить я успел только две. Снаружи внезапно послышались голоса, затем прошуршал полог на входе, и в шатёр кто-то вошёл.
Затаившись за перегородкой-ковром, я наблюдал за вошедшим. Судя по его уверенным действиям, это был хозяин шатра. Что-то бурча себе под нос, он скинул на пол перевязь с ножнами, нервно запулил в «угол» шляпу, швырнул следом краги-перчатки и прямиком направился к той комнате-секции, где его уже ждали. Перед тем войти в неё, южанин зажёг свисающий с потолка светильник, зло чертыхнулся от попавших на пальцы капель горячего масла и только затем шагнул за порог.
Прихватить его на удушающий оказалось легко. Секунд пятнадцать он, правда, потрепыхался, но после затих. Дальнейшее было уже делом техники.
Спустя две минуты я вздел основательно спелёнатого коменданта на ноги и плеснул ему в морду воды. Очухавшийся клиент вяло мотнул головой и раскрыл глаза. Громко говорить он не мог – мешала наброшенная на шею удавка.
– Кто т-ты… т-такой? Что т-тебе н-надо? – прохрипел пленный.
– Кто я, неважно. А надо мне женщину, которую сюда вчера привезли.
– Тут н-нет ник-каких ж-женщ-щин.
Сказа и непроизвольно стрельнул глазами куда-то вбок.
Я усмехнулся:
– А если найду?
Связанный комендант злобно ощерился:
– Ты сд-дохнёшь. А б-бабу тв-вою я т-трахнул. И она т-тоже сд-дохнет. А б-больше я т-тебе нич-чего не ск-кажу.
– Это ещё почему?
– Пот-тому что я лучше ум-мру, чем п-предам б-барона и к-князя.
– Не смею препятствовать, – пожал я плечами и с силой вонзил нож придурку в районе паха, а затем резко рванул его вверх до грудины.
Располосованное тело южанина брякнулось наземь. Из распоротого живота вывалились кишки.
Не обращая внимания на запах, я подошёл к сваленной в уголке груде какого-то хлама (именно туда бросал встревоженный взгляд комендант) и принялся быстро её разгребать. Под барахлом обнаружилась дощатая крышка. Как оказалась, она закрывала круглый, не слишком глубокий колодец, устроенный прямо в полу. Эдакий мини-зиндан по-местному. В колодце со спутанными верёвкой руками лежала женщина. И это была не Анцилла.
– Ты кто?
– Лави, господин, – пискнула пленница.
– Встать можешь?
– Да, господин.
Она медленно поднялась и протянула ко мне связанные запястья.
Я полоснул по верёвке ножом и, когда путы упали, подхватил даму под руки и вытянул из зиндана наверх.
Увидев окровавленный труп, женщина охнула, закатила глаза и едва не упала обратно – я еле успел её удержать.
Приводить несчастную в чувство пришлось тем же способом, что и коменданта – плеснув ей в лицо воды.
– Как ты здесь очутилась?
– Я из баронства Хадрий, – всхлипнула бывшая узница. – Я была служанкой у госпожи баронессы. Меня увезли сюда силой.
– Силой? А что же хозяева?
Женщина снова всхлипнула.
– Они убили милорда, а госпожу… – она вдруг закрыла лицо руками и зарыдала. – Они её тоже убили, но сначала долго насиловали. Меня они тоже насиловали, а потом привезли сюда и сказали, что они люди барона Румия, и что наше баронство теперь тоже Румий, а Хадриев больше нет и будет…
– Тебя обманули, – перебил я её. – Это сделали люди барона Асталиса, а не Румия. А теперь скажи, есть здесь ещё такие же пленницы?
– Я не знаю, – замотала головой Лави. – Я просидела в этом колодце весь день и ничего не видела и не слы…
– Молчи! – приказал я ей шёпотом, приложив палец к губам.
Женщина испуганно замолчала.
