скачать книгу бесплатно
– Кто, кто! А никто! И в пальто! Это я, сыщик Гош – гроза всех бандитов, жуликов и расхитителей, пришел сказать вам, что ваша бандитская песенка спета!
Сказал бы и хватит, пусть подумают и правильное решение примут. Но нет, мало нам, надо до смерти запугать, надо последнюю волю убить. Ну, никакого чувства меры у начинающего сыщика.
– Самое лучшее для вас, – продолжал вдохновенно, – немедленная явка с повинной! Обещаю попросить народный суд смягчить вам наказание. Всего-то лет по пятнадцать каждому попариться на отдельных нарах, думаю, этого вполне хватит за ваши прегрешения.
Гош так увлекся своими угрозами, что проговорил слишком долго, и его, конечно же, запеленговали.
Мокрый и Лапша перестали бесцельно вертеть головами. Теперь они во все глаза смотрели на одну из принесенных с дела сумок. У них уже не было никакого сомнения – страшный голос раздавался оттуда.
– Жучка[3 - Жучок – секретное электронное приспособление всех разведок мира. Применяют для подслушивания и записи чужих разговоров, выведывания секретов и тайн.] подсадили! – первым сообразил Мокрый. Столбняк его как ветром сдуло.
– Уверен?
– На все сто! – провел большим пальцем по горлу, – сейчас я его найду!
Он вытряхнул из сумки на пол все содержимое и принялся осматривать вещи одну за другой, выискивая электронное шпионское приспособление.
Еще чуть-чуть, и Мокрый дойдет до Гоша. Начинающий сыщик проворно заполз в рукав шубы.
«Неужели это конец? – с горечью подумал он. Скупая мужская слеза приготовилась оплакивать своего хозяина. – Я только начал работать и такой бесславный финал. Сав, прости меня…»
Решение созрело в тот момент, когда клешня Мокрого нащупала в рукаве шубы сыщика и вцепилась в его ногу. Гош просто перестал дышать. От страха он это сделал или по умыслу – не будем придираться к мелочам. Главное, что сделал это Гош вовремя.
– Тебе делать нечего? – вор поднял глаза на Лапшу. – В куклы поиграть захотела?
– О чем ты?
– Зачем это пугало взяла?
– Я его в первый раз вижу! – огрызнулась Лапша.
– Не вешай мне лапшу на уши! Раскалывайся, зачем притащила? – наседал Мокрый. Он отыгрывался за недавно перенесенный страх.
– Чего ты волну гонишь[4 - Гнать волну – наезжать на собеседника.]? – Лапша была не робкого десятка. – Ты меня, Мокрый, на испуг не бери и горбатого мне тут не лепи[5 - Лепить горбатого – возносить понапраслину.]! Он не в моей, он в твоей сумке отыскался! Тебе и ответ держать.
– И правда, – легко согласился Мокрый. Он повертел Гоша и так, и эдак, послушал и понюхал, встряхнул и надавил на живот, но ничего подозрительного не обнаружил. – Чучело дореволюционное, – сделал он почти правильный вывод, – ему сто лет в субботу. Кто таким сейчас играет?
– В шубе лежало? – переспросила Лапша.
– Ага, – утвердительно ответил Мокрый, – в рукаве пряталось.
– Может, это средство от моли? – предположила воровка. – Мех от порчи оберегает?
– Ну да, нафталин четвертого поколения, – фыркнул Мокрый. – Ловит моль и зубами крылья ей отгрызает!
– А вдруг это подарок любимой бабушки? – пошла дальше Лапша. Ее неожиданно заинтересовала странная игрушка. – Не очень-то она вяжется с современной обстановкой квартиры, которую мы обчистили, – задумалась Лапша и почесала за ухом. Тут что-то не так…
– Ох, какая ты умная! – издевался Мокрый. – Скажи еще, что в животе у нее драгоценности на сто миллионов зашиты.
– А что? – встрепенулась воровка, – хорошая идея! Может и зашиты! Я бы не отказалась найти там побрякушек даже на один зелененький миллион. Заживем по-королевски! И воровать больше не надо будет!
– Неси нож, проверим, – загорелись глаза Мокрого.
Гош порядком струхнул: сейчас его начнут резать, искать в животе несуществующие золото и бриллианты. Он уже собрался чистосердечно признаться, что пуст изнутри и беден снаружи.
Лапша выхватила тряпичную игрушку из рук Мокрого. Нежные женские пальчики сноровисто ощупали мужичка сантиметр за сантиметром, потрясли, понюхали.
– Полусгнившая вата и труха, – вот какие там драгоценности, – отрезала Лапша. Она не любила, когда напарник говорил с ней приказным тоном. – Что ты время зря теряешь? «Жучка» ищи, а чучело это выброси, и весь сказ!
Мокрый подкинул Гоша на ладони, словно взвешивая, размахнулся и бросил в открытую форточку.
Если бы он попал, Гошу точно пришел бы конец. Этаж-то пятый!
Гош закрыл глаза – сейчас его маленькое тело скорострельной пулей впечатается в оконное стекло. Разлетятся блестящие осколки и один, самый острый, обязательно в сердце вопьется.
Но вор промахнулся.
От смерти Гоша спасла штора: она мягко приняла мужичка в свои объятия, прогнулась пружинисто. Как по горке, Гош съехал по ней на пол. Приоткрыл один глаз, ощупал себя – живой!
Воры склонились над рассыпанными по полу вещами – ищут «жучка», им до Гоша дела нет. Самое время замаскироваться.
И сыщик привычно удрал под пол, где сразу же почувствовал себя в полной безопасности и смог перевести дух.
Глава вторая Купец
Мокрый раз пять перепроверил все вещи, ощупал и обнюхал их. Каждый шов, каждую пуговицу, каждую заклепку. Но никакого «жучка» в наворованных вещах так и не обнаружил. Однако, страх не проходил. В отличие от жучка страх даже не считал нужным прятаться, нагло заполнил все боязливое существо и вора и воровки
– Надо быстрее сплавить это барахло, – прошептал он присмиревшей Лапше. – От его присутствия в нашем доме я себя неуютно чувствую.
– Правильно говоришь, – поддержала воровка. – Я так считаю, – склонилась к голове Мокрого. – За любую цену отдай, только с глаз его долой. Я уже своей тени бояться начинаю.
– Жуть какая!
– Словно я полностью раздета, и даже вся кожа с меня снята…
Да ты что!
– А вот то! – продолжала шептать на ухо Мокрому Лапша. – Стою, как изучаемый экспонат, перед любопытными студентами медицинского института. Они меня без рентгена насквозь видят, вслух обсуждают и вот-вот по живому резать начнут.
– И у меня все поджилки трясутся, – признался Мокрый.
– Ну, и чего тогда расселся?
– А что я делать должен? – негромко огрызнулся вор. – Прыгать?
– Зачем прыгать! – округлила глаза Лапша и покрутила пальцем у виска. – С катушек поехал? Барыгам звони!
– Кому, как считаешь? – спросил угодливо.
– Да хоть кому! Главное, чтобы живые деньги на кармане были и вопросов поменьше задавал.
– Ну… это… я, пожалуй, позвоню Жмоту, – сказал растерянно, и получилось, как будто он у Лапшички своей разрешения спрашивает.– Он любит такие безделушки.
– Особенно, когда отдают почти задаром, – натянуто усмехнулась Лапша и милостиво разрешила. – Позвони, Мокренький, позвони. Вот прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик, позвони.
Вор взялся за телефон.
– Жмот, кати к нам, – Мокрый постарался придать голосу побольше беспечной веселости. – Есть фартовый[6 - Выгодный товар] товар. Как раз по тебе. И бабки[7 - деньги] захвати. Бабки-то у тебя есть? – услышал ответ Жмота и показал Лапше большой палец, мол, все в порядке, при бабках. – Да не боись! Товар что надо! Увидишь – закачаешься!.. Нет, никому еще не звонили… Да, зуб даю! Только что с дела… Никакого хвоста!.. Я что, фраер зеленый?.. Да не тяни ты резину. Если бабок не имеешь, – ударил по больному месту, – так и скажи. Я сейчас по-быстрому Роботу или Вешалке брякну. Они посмелее тебя, и не жмотятся, как некоторые… Ну-ну, пошутить нельзя?.. Даю тебе полчаса. Не приедешь, звоню другим… Ах, не звонить? Сам едешь?.. Давай пулей, ждем!
Он положил трубку и вытер вспотевший лоб рукавом.
– От жадности голос дрожит, – передал настроение покупателя.
– Жмот и есть Жмот, – презрительно буркнула сквозь сжатые губы Лапша.
– Иди, накрывай на стол, – попросил Мокрый, – гостя приветить нужно. На сытый живот и разговор оживет.
– И не говори! – метнулась к холодильнику воровка.
А в это время маленький сыщик сидел под полом и раскидывал мозгами.
Как начать борьбу?
Воры его пока не раскрыли, хоть Гош и был на волосок от провала. Это хорошо. Прямой поединок с ними не подходит – слишком не равные силы. Вот это уже плохо. Мокрый только что показал свое физическое превосходство. Не будь на пути к форточке спасительной шторы, не сидел бы сейчас здесь Гош и не думал бы свои головоломные думы.
– Каждый человек имеет слабые места, – придумалось Гошу. – У воров таких мест еще больше. Они боятся.
Мысль Гошу понравилась, и он принялся развивать ее.
– Да, кстати? Чего они боятся? – сыщик приготовился загибать пальцы. – Лапша боится своей тени. Только что сама призналась. Мокрый боится ареста. Еще неудачи. Боится огласки. Жучка. Слежки.
Гош не может просто пойти и арестовать их – нет для этого у него ни сил, ни власти. Но попортить врагу кровь, попугать его – это он запросто! Главное – посеять в стане воров панику.
– Что там Лэн про войну рассказывал? Когда они оказались в глубоком тылу без оружия, патронов и командиров? А враг сильный и его голыми руками никак не возьмешь? Собрались в отряд и ушли в партизаны! А почему они так поступили? Потому что знали – с партизанами ни одна самая сильная армия мира вовек не справится!
И здесь, в тылу воровского врага, даже почти в его логове, Гошу лучше всего подойдет тактика партизанской войны.
– Буду им мелкие пакости делать, – решил Гош и даже первую тут же, не сходя с места, придумал.
Размышления Гоша прервали сначала протяжный звонок, потом торопливые шаги Мокрого и скрип открываемой двери.
– Жмот прикатил, – крикнул он Лапше, и раскрыл объятия навстречу маленькому сухонькому дядечке пенсионного возраста.
Прибывший был сбытчиком краденого.
Он скупал у жуликов ворованные вещи оптом, то есть кучей, все сразу, но за бесценок, а перепродавал втридорога, наживаясь на разнице в цене. Как делают это некоторые многие жадные владельцы магазинов.
А еще он помогал ворам и другим даже честным людям, попавшим в трудное материальное положение. Давал деньги взаймы под большие проценты. Как делают это банки. Только банки прикрываются лицензией и мощью государства, а Жмот всего лишь мощью преступного мира, в чем, для простых людей, по существу, нет разницы.
У него не зря была такая кличка, – торговался за каждую копейку. К нему обращались только тогда, когда товар был с «душком», то есть подозрительный, конфискованный, отписанный в розыск. Или в спешке. А еще всякая воровская шантрапа – Малявки, Пескари, Пискуны[8 - Начинающие или случайные воришки]. Настоящего воровского авторитета, хоть и старенький уже, у Жмота не было. Опять же из-за его излишней жадности. Но ему очень хотелось занять почетное место в преступном мире.
– Ну, где твой товар? – Жмот отстранился от наигранных объятий Мокрого, потянул длинным носом квартирный воздух. – Чего-то я не сильно запах наживы чуйствую! – Он специально так слово красивое исковеркал, чтобы больше на своего, на блатного, походить. – Не насвистел, случаем?
– Да ты что, Жмот! Как можно? Такому уважаемому человеку и свистеть?! Вот, смотри, полные сумки!
Лапша появилась в дверном проеме кухни. Вытирая руки о передник, расплылась в приветливой улыбке.
– Выбирай на вкус и цвет! Сорт самый наивысший, чистенький да свеженький! Без душка и подпалинки! – расхваливала базарной зазывалой.
У Жмота при виде такого богатства даже руки затряслись. Они с Мокрым устроили самый настоящий торг. Уселись на полу друг против друга, поставили рядом огромные сумки. Мокрый запускал руку в темную глубину, вытаскивал ту или иную вещь и спрашивал:
– Сколько дашь?
Жмот обнюхивал вещь, пробовал ее на зуб, мял, рвал и, вытянув шею, в свою очередь интересовался:
– Сколько просишь?
Мокрый называл явно завышенную цену.
– Ты с ума сошел? – таращил глаза Жмот. – Она и половины не стоит!
– Не быть тебе в людях, – качал головой Мокрый. – Так на мелочевке и сгниешь.
– Неверно ты говоришь, – обижался Жмот. – Ты украл, скинул товар и чист. Придут к тебе, скажем, «товарищи» в форме.
– Типун тебе на язык! – ударил его ладошкой по плечу Мокрый.
– Это я к слову, – пояснил Жмот, вытягивая вперед скрюченный указательный палец, – всего лишь как предположение. Так вот, скажем, придут к тебе гости незванные. Прошмонают всю квартиру и вдоль, и поперек. А нету у тебя наворованного! Ручку под козырек – извините, мол, дорогой честный товарищ, ошибочка вышла, ложный донос на вас поступил. И гуляйте, мусорки, на все четыре стороны.
– И пусть гуляют! – поддержал Мокрый, махнув рукой в сторону входной двери.
– Я больше тебя рискую! – втянул маленькую голову в плечи Жмот.
– Ох, куда ты загнул! Ну и насмешил! – Мокрый громко засмеялся. – Он, видите ли, больше остальных рискует.
– А ты как думал? Товар ко мне переходит не просто так! Я его покупаю за свои собственные денежки. И за это еще риск твоего ремесла в придачу получаю.
– Так я тебе в четверть цены отдаю! За риск твой плата с меня прямиком тебе в карман идет. Это тоже учитывать надо!
– А если я сгорю на твоем товаре? – жалобил Жмот. – Срок кому вляпают? А мне впаяют, мне на нарах париться!
Мокрому надоел бесконечный базар. Он уж точно знал – дай Жмоту вволю поболтать, можно не один день проторговаться. А с кухни ой как аппетитно пахнет жареными колбасками!
Он поднялся, вывалил из всех сумок вещи горой на ковер и сказал, как отрезал.
– Давай, мы с тобой по-мужски решим!
Жмот немного струхнул, – не зашел ли он далеко в своей жадности? Вдруг Мокрый передумает с ним дела иметь и больше ничего не продаст? Он готов был пойти взадпятки и дать вору требуемые им деньги, но Мокрый неожиданно показал чудеса щедрости.
