Они давно тут

Тучи всё также висели грузными кучами серой массы над поверхностью земли. По всюду, гонимые ветром, летали куски картона, бумаги, кофейные стаканчики, пластиковые пакеты. Со столбов свисали обрывки проводов. Стояла исключительная тишина, которую нарушали лишь завывания угасающего ветра. Ото всюду исходила невидимая опасность, Николай это чувствовал, но не мог понять, чего ему стоит опасаться. От этой тишины и неизвестности становилось жутко. По спине пробежали мурашки. Он не знал, что будет делать, если внезапно увидит живого человека: идти к нему на встречу или бежать сломя голову в укрытие? Но одно он знал точно: это не был чертов ураган! Ураган, смерч или торнадо металл в узлы не закручивает и вряд ли бы смог стереть с лица земли здание из металла и бетона. Это было что-то другое. К тому же оставалось загадкой, куда могли подеваться люди. Да и подход к разрушениям у этого «урагана» был какой-то специфический и избирательный: удар неизвестной стихии пришёлся по объектам жизнедеятельности людей – машинам, домам, складам, коммуникациям, при этом оставив абсолютно не тронутыми деревья, в большом количестве растущие на территории уже бывшего торгового центра. Вопросов стало на один больше, чем ответов.

Нужно было начинать куда-то двигаться, не сидеть же на месте и ждать неизвестно чего. Но куда? Он не понимал, где сейчас опасно, а где нет. В голову внезапно пришла мысль о двух людях, чья судьба беспокоила его в данный момент больше, чем его самого: о сыне и Лии. Найти Лию было ещё в его силах, а вот где искать Егора он не представлял даже при обычных обстоятельствах. Когда Юля ушла, она не оставила адреса, где они с Егором будут жить. Обещала сделать это позже, но её новый сожитель категорически был против этого в целях своей безопасности. Почему-то он боялся Николая и предполагал, что тот будет мстить, но Николай до такого опускаться не собирался.

– Будешь мне звонить, и мы будем договариваться о дате, времени и месте. Туда будут привозить Егора. Он не хочет, чтобы ты знал, где мы живём.

Именно так они с Николаем и договорились по поводу Егора. Он не стал настаивать на адресе, ведь с Егором ему видеться никто не запрещал, просто были нюансы.

С тех пор сына он видел лишь после предварительного телефонного звонка. Как выражалась в шутку сама Юля: «по предварительной записи».

Николай вытащил из кармана свой мобильный телефон, включил его и экран тут же покрылся каплями воды, падающей с неба. Сигнала не было, соответственно позвонить и узнать что-либо о Егоре он в настоящий момент не мог. Он убрал телефон в карман пиджака и решил попробовать позвонить позже. Оставалась Лия. Нет, Егора он искать собирался, но пока не знал, каким образом и где. А вот где искать Лию он прекрасно знал и решил начать с неё. Николай попытался придумать, как до неё добраться, но с учетом нынешних обстоятельств вариант был всего один.

За тем местом, где ещё час назад возвышался торговый центр, Николай увидел лес, также не тронутый стихией. Он простирался параллельно кольцевой дороги, которая опоясывала мегаполис. До него, насколько Николай смог визуально определить, было метров пятьсот по открытой местности. Необходимо было максимально быстро преодолеть эти пятьсот метров, под дождём и грязи, а затем двигаться на юг вдоль кольцевой дороги до знакомого ему шоссе, по которому он каждый день добирался на работу и обратно. До шоссе вдоль кольцевой примерно шесть-семь километров, это он знал точно. До заправочного комплекса, где работала Лия, ещё километров десять на вскидку, итого по максимуму семнадцать километров. Если двигаться пешком и наискосок через лес, то часа за три – четыре он мог бы добраться. Не тратя больше ни минуты на размышления, он побежал в сторону леса. Земля была не ровная и скользкая, а грязь прилипала к ботинкам и чавкала под ногами. Дождь заливал лицо, пару раз он оступался и с трудом сохранял равновесие, но один раз он всё-таки зацепился за какую-то корягу, торчащую из земли, и кубарем покатился по земле. На отдых не было времени. Он быстро поднялся и побежал дальше.

В скором времени он добрался до первых кустов и деревьев. Пробежав ещё несколько метров вглубь леса, он остановился. Здесь он был невидим, по крайней мере сверху. Ноги гудели от быстрого бега, а давно не тренированные мышцы заполнились молочной кислотой или правильнее сказать лактатом и начинали гореть изнутри. Он согнулся пополам и упёрся руками в колени. Требовалось время, чтобы отдышаться и проверить обстановку вокруг. Но ничего не происходило. Вокруг царила тишина и в ней он был абсолютно один. Ему вспомнился фильм «Я – легенда», где на всей Земле остался один человек, а по ночам из всех закоулков вылезали какие-то смертельно опасные твари. Николаю очень нравился тот фильм, но оказаться в такой же ситуации даже тогда он категорически не желал. Но была и хорошая новость: никаких монстров он пока не встретил, впрочем, как и живых людей. Но это возможно только «пока». Он попытался отогнать от себя эту идиотскую мысль и двинулся на юг, скрываемый кронами деревьев и кустарников.

Глава 6

Когда за Николаем закрылись раздвижные двери заправочного комплекса, Лия разозлилась сама на себя:

– Будь аккуратнее? – громко вслух произнесла она, не стесняясь быть услышанной, так как знала, что кроме неё внутри комплекса нет больше ни единой души. – Ты издеваешься? С чего это ты так расплылась перед ним? Держи себя в руках девочка!

Затем, немного подумав, улыбнулась сама себе и направилась в подсобку заполнять кассовые документы. День обещал быть не плохим, а вечер и подавно. Она не знала, почему сразу согласилась поехать к незнакомому мужчине домой. Раньше она так бы никогда не поступила, но только не сейчас. Его прямота и открытость заставили её сердце стучаться в ускоренном ритме, и она банально не смогла ему отказать. А эти складочки в уголках его глаз, когда он улыбался… Она была уже без ума от них. К тому же у него были очень печальные глаза. Создалось впечатление, что он многое в этой жизни пережил, а это заводило её ещё больше. Да и вообще её всегда привлекали более зрелые мужчины, которые как хорошее выдержанное вино: чем старше, тем лучше. Ну а что такого: она уже давно одна, муж ушёл к другой, дочь у родителей. Пора бы и о себе подумать, через год ей будет тридцать, а такой счастливой, как в это утро она уже давно себя не ощущала.

Время тянулось как нарочно слишком медленно, машин было мало, но это было ей как раз на руку, ибо работала она сегодня одна. Ближе к полудню раздался звонок её мобильного телефона. Она взяла трубку в руки и на экране высветилось имя звонящего: папа. Лия напряглась. Не случилось ли что с Соней, поэтому сразу же ответила на звонок:

– Пап, у вас всё в порядке?

– Привет, не совсем, – сухо ответил голос из трубки. – С Соней всё в порядке, за неё и за нас не беспокойся. Ты сейчас одна?

– Да, одна, никого почему-то нет, очень странный сегодня день, а что случилось?

Она прижала телефон сильней к уху, как будто боялась что-то не услышать и пропустить.

– Доча, сейчас соберись и слушай меня внимательно.

Её отец, Аркадий Григорьевич, бывший генерал КГБ в отставке на заслуженном отдыхе, пытался говорить как можно спокойнее, но в его голосе она уловила тревожные нотки. Сколько она себя помнила, её отец был всегда спокойным и бесстрашным, но сейчас она бы это утверждать не стала.

– Папа, ты меня пугаешь, говори быстрее, не томи, что случилось?

– Не спеши, слушай внимательно и пока никаких вопросов не задавай, возможно это наш с тобой последний разговор, дальше всё будет зависеть только от тебя.

В трубке Лия отчётливо слышала шумное дыхание отца, как будто он только что пробежал на время стометровку.

– За Соню не переживай, она со мной и с бабушкой, мы в надежном месте. Сейчас сосредоточься только на себе. Тебе нужно будет максимально быстро попасть к нам. Внимательно слушай и запоминай: как только ты заметишь любые изменения в погоде, бросай всё и беги в сторону леса, который за твоей заправкой. Предварительно собери в любую сумку воды и какой-нибудь еды на первое время. Если есть какие-нибудь теплые вещи на работе, тоже бери.

– Но…, – начала было Лия, но отец её осёк.

– Не перебивай и слушай!

Аркадий Григорьевич чуть повысил голос, но в рамках разумного, лишь бы заставить Лию замолчать и не тратить драгоценного времени на бесполезную болтовню.

– Времени мало, – продолжил он. – Я не смогу тебе сейчас объяснить, что именно произойдёт, да ты скорее всего и не поверишь, но мне важно, чтобы ты всё сделала в точности, как я скажу. От этого будет зависеть твоя жизнь. Собери сумку и бегом в лес. Заберись как можно дальше в его вглубь. Чем дальше ты окажешься от своей заправки, тем лучше. Не переживай за неё и свою работу, ближе к вечеру это уже не будет никого интересовать, она тебе больше не понадобится, потом всё объясню. А сейчас, внимание: очень важно оставить мобильный телефон на работе, с собой его ни в коем случае не бери. Слушай дальше: отсидись в лесу до темноты, после чего аккуратно возвращайся домой. Только пешком. Да, далеко, знаю, но иного выхода нет. Я смотрел по карте, часов за восемнадцать думаю дойдешь, если ничего не случится. Избегай открытых пространств, на дорогу не выходи, увидишь пустую машину с ключами в замке зажигания – не трогай её, только пешком и только в укрытии. Увидишь людей – прячься. Если кто-то будет звать на помощь – не выходи из укрытия. Вообще в идеале передвигаться лучше в ночное время, так безопаснее. Сейчас беспокойся только о себе. О Соне и о нас не думай, мы в безопасности и ждём тебя.

– Папа, что происходит? – с дрожью в голосе спросила Лия.

– Ничего хорошего дочка. Соберись, не раскисай, всё объясню при встрече. Я допустил ошибку, что отпустил тебя сегодня на работу. Я не знал, что это начнётся сегодня, дата была назначена другая.

– Какая дата? О чём ты говоришь? – в истерике закричала в трубку Лия.

– Лия! Соберись, не время устраивать истерики. Я дал тебе самые необходимые инструкции. У тебя ещё есть время собрать вещи. Да, и ещё: когда доберешься до дома, внутрь не заходи. Да возможно и дома то уже не будет.

Эти слова изначально лишь были его мыслью, но каким-то странным образом Аркадий Григорьевич произнёс их вслух.

– Слева от калитки растут сосны, помнишь? Седьмая сосна слева от входа, та, что самая маленькая и самая ближайшая к лесу. Рядом с основанием ствола в траве увидишь чёрную металлическую ручку – потяни её вверх. Поднимешь крышку люка, под ней будут ступени. Когда спустишься, не забудь закрыть люк на засов, сейчас он открыт, ждём тебя. Всё, пора, я тебя очень люблю и удачи. Отключаюсь.

Связь резко оборвалась. Какое-то время Лия смотрела, не моргая, на кассовый аппарат. Она не верила своим ушам. У её отца, отставного генерала, в голосе была паника. Значит произошло либо произойдёт что-то ужасное. Но она привыкла в точности выполнять все его подробные указания. В своей жизни они ни раз уберегли её от разного рода неприятностей, поэтому и сейчас она попыталась максимально точно запомнить все его слова и, немедля ни секунды, побежала собирать сумку. Она схватила с витрины отдела «всё для отдыха на природе» не большой дорожный рюкзак и стала запихивать в него всякие шоколадки, печенья, воду, раскладной перочинный нож, походный фонарик. В глубине души она сильно надеялась, что фонарик хорошего качества и вечный, ибо цена за него другого обещать не могла, несмотря на акцию. С кассовой зоны она взяла и бросила в рюкзак пару флаконов антисептика для рук и пластыри. Быстро обвела глазами зал, решила взять бутылку с жидкостью для розжига костра, спички и несколько пачек сигарет. Зачем она их взяла, ей самой было не известно. Она не курила, но курил её отец. Затем она подумала о Николае, но не знала, курит ли он. Бросив в рюкзак ещё несколько пачек, она закрыла застёжку.

«Что ещё он говорил?», – в суматохе пыталась вспомнить Лия. Мысли путались в голове. «Ах да, теплые вещи».

Она забежала в комнату отдыха персонала, где на спинке стула висела флисовая фирменная желтая кофта. «Цвет конечно, огонь», – подумалось ей, но другого ничего найти не смогла, одела кофту на себя и вышла в зал.

Она подошла к кассе, взяла свой телефон и, открыв один из мессенджеров, в котором она общалась с Соней, увидела, что та была в сети час назад. Она попыталась ей позвонить, но абонент на том конце был вне зоны доступа сети. Не отключая телефона, она положила его на стол рядом с кассой и ещё раз обошла зал, попутно обдумывая, что ещё ей может пригодится. Не найдя больше ничего нужного, она вновь расстегнула замок рюкзака и заполнила его пустое пространство шоколадками и водой, закрыла молнию и села на пол рядом с ним.

В зале стояла тишина. На парковке не было ни одной машины.

– Как будто все вымерли, – вслух произнесла она в полголоса и ещё раз обвела зал взглядом. Что-то уже было не так.

Только сейчас она обратила внимание, что в помещении заправочного комплекса стояла полнейшая тишина, хотя до этого звучало корпоративное радио. Лия могла поклясться чем угодно, что оно работало. На всякий случай она решила это проверить и, поднявшись с пола, зашла за стойку, где под кассовым ящиком располагался блок управления радиоточкой. Оно точно было включено, однако никаких звуков из настенных динамиков не доносилось. Лия крутанула рукоять громкости на всю катушку, но до её ушей донеслось еда уловимое шипение. Это уже было странно. Она в очередной раз подумала о Николае, который обещал к восьми часам заехать за ней. Где он сейчас, что с ним, ей было неизвестно. И даже номерами телефонов они не обменялись. Она не желала вот так просто его отпускать.

Она вернулась в подсобное помещение, где на листе бумаги написала адрес: ул. Гарнаева, 10. Затем подумав, скомкала лист и, порвав его на мелкие куски, выбросила в мусорную корзину. Если ей самой предстояло отыскать какой-то непонятный бункер, то, как она ему сообщит о том, где её искать? А вдруг данную записку найдут вовсе не те, кому она предназначалась? Что же делать?

Решение не приходило, и она решила отложить данную проблему на потом. Она направилась к выходу из заправочного комплекса. При приближении, автоматические двери перед ней раздвинулись, как будто приглашая на какую-то тайную вечеринку. Чтобы хоть как-то поддержать себя, она стала негромко напевать известную вступительную мелодию из телепередачи «В гостях у сказки», которую ей когда-то в далеком детстве в записи на видеокассете показывал её отец. Когда ей было страшно или её всю охватывала паника, она всегда начинала напевать эту мелодию. Выйдя на улицу, она задрала голову вверх: над лесом, с восточной стороны надвигалась желто-черная масса облаков. Жара стояла невыносимая, ветра не было совсем, было очень тихо и безлюдно.

«По ходу начинается», – решила она про себя и быстро вернулась внутрь. Несмотря на жару снаружи, она надела жёлтую кофту из флиса и, закинув на плечо рюкзак, уже окончательно выбежала на улицу. Шоссе было пустынно, ни одной машины не было ни в сторону города, ни обратно. Она уже привыкла к странностям сегодняшнего утра, но пустынное шестиполосное шоссе вызывало у неё тревогу и недоумение. За лесом послышались первые раскаты грома, за считанные секунды тучи закрыли солнце и вокруг всё потемнело. Стал накрапывать дождик, сначала мелкий. В это же самое время Лия ощутила, как температура воздуха стала быстро опускаться и на её руках высыпали мурашки. С каждой секундой дождь усиливался и буквально через минуту он уже лил как из ведра. Бросив ещё один взгляд на свою желтенькую заправку, Лия быстрым шагом двинулась в сторону леса, который начинался за невысокой насыпью, буквально в ста шагах от заправочного комплекса.

Ускорив шаг, она вошла в лес и стала пробираться вглубь, подальше от дороги, как велел отец. Она задрала голову в верх и сквозь ветки деревьев увидела, что небо над головой практически слилось с лесом, окружавшим её со всех сторон. Где-то высоко в небе, с восточной стороны послышалось нарастающее завывание, только это был вовсе не ветер. Деревья стояли не шелохнувшись, а вой всё нарастал. В какой-то момент звук стал настолько громким и пугающим, что Лия сменила прогулочный шаг сначала на бег трусцой, а потом и вовсе понеслась сквозь чащу, не разбирая дороги. Этот вой пробирал её насквозь и вызывал в ней животный страх. Она, несясь сквозь чащу вглубь леса, инстинктивно желала убежать и спрятаться в его глубине от этого кошмарного звука. Страх окутал её буквально с головы до пят. Ветки деревьев нещадно хлестали её по лицу, слёзы из глаз смешались с каплями дождя, а она всё ускорялась и ускорялась, перепрыгивая через влажные и скользкие корни деревьев, торчащие из земли. Где-то далеко позади неё раздался жуткий грохот, звук которого на несколько секунд перекрыл всё нарастающий с каждой секундой вой. Помимо грохота и жуткого завывания, в воздухе явно ощущались еле уловимые вибрации. У неё отчётливо сформировалось ощущение, что она находится внутри какого-то огромного куба, где её притягивали к себе как магнитом одновременно все его стороны. Почему именно куб, объяснить ей вряд ли бы сейчас удалось. Еле уловимые микроволны, которые она физически ощущала на себе, невидимым щитом вставали перед ней, мешая бежать, в то время как неведомая ей сила продолжала толкать её вперед и в стороны одновременно. Она не чувствовала себя сейчас хозяйкой положения. Неведомая сила управляла ею и её движениями. Это было похоже на диамагнетизм: она в прямом смысле ощущала себя неким предметом, который, двигаясь в одну сторону, отталкивался магнитным полем в обратном направлении. Ей казалось, что её тело постоянно скользит во все стороны одновременно и лишь что-то доселе неведомое продолжает каким-то образом удерживать её на определённой дистанции. Несколько раз она поймала себя на мысли, что при перепрыгивании поломанных стволов деревьев и пней, её тело оставалось в воздухе дольше обычного, будто зависало над поверхностью земли, но потом также приземлялось на мягкую и скользкую почву и ноги продолжали нести её тело вперед. Вокруг всё пропиталось невидимым страхом, звук оглушающего воя исходил уже не только сверху, но и буквально со всех сторон, пронизывая её тело своими невидимыми нитями. Ей начало казаться, что любое промедление, любая остановка смерти подобна, поэтому сейчас она даже не думала о попытке остановиться и отдышаться. В памяти всплыл один из самых страшных снов из её детства: она бежит от невидимого монстра, но сколько бы сил она не прикладывала, как бы широко и быстро она не переставляла свои ноги, ощущение было такое, что она топчется на месте, а невидимый ужасный монстр всё приближался и приближался. Реальность отличалась от сна лишь тем, что сейчас она не могла адекватно почувствовать свою скорость, так как ощущения были не внятными и постоянно сменяли друг друга. Временами ей казалось, что как бы быстро она не переставляла ноги, её скорость была мизерной и невидимое чудовище вот-вот её проглотит. А в данный момент она чувствовала, что ноги несли её тело с такой невероятной скоростью, что она начала опасаться, что в какой-то момент попросту не успеет за ними и малейшее препятствие на её пути, будь то, сучок или ветка, мигом прервут её сумасшедший галоп и скинут с дистанции в ближайшую канаву или куст.

Давно известен тот факт, что с нами происходит именно то, чего мы боимся или чего не желаем всем сердцем. При очередном приземлении после прыжка через препятствие её кроссовок угодил в небольшое углубление в земле. Этого было достаточно, чтобы Лия, споткнувшись на огромной скорости, рухнула на землю всем телом и кубарем покатилась в низ по склону оврага, ударяясь по пути о стволы деревьев, тщетно пытаясь руками зацепиться за ветки. В какой-то момент ей всё же удалось ухватиться рукой за тонкое деревцо. Это заметно снизило скорость её падения и сократило тормозной путь.

Она лежала на животе, уткнувшись лицом в сырую листву. Вся одежда была мокрая и грязная, но холода она не чувствовала. Только сейчас, лежа на мокрой земле и не шевелясь, она обратила внимание, что жуткий вой, доносившийся со всех сторон, начал стихать. Ещё минут через пять наступила полнейшая тишина, сквозь которую она слышала лишь бешенный стук собственного сердца, постепенно возвращающегося к обычному своему ритму и шорох дождя, который продолжал смачивать и без того насквозь пропитанные водой её одежду и волосы. Природа как будто замерла в ожидании чего-то неизвестного. Медленно, стараясь не шуметь, Лия села на землю, сняла с плеч рюкзак и положила его рядом с собой. Вспомнились слова отца о том, что передвигаться лучше с приходом темноты. До её наступления оставалось еще часов пять-шесть, не меньше. Она сняла с себя мокрую тяжелую желтую кофту, так сильно выделявшуюся на фоне серо-зелёного леса, обернула ею свой рюкзак и положив его в небольшое углубление в земле, засыпала тяжелой и мокрой листвой. Она не переставала думать о Николае и сейчас, вопреки предупреждению отца, она всё-таки решила вернуться на заправку и дождаться его.

С трудом выбравшись из оврага на верх к той точке, откуда началось её падение, она осторожным шагом двинулась обратно к шоссе. Видимо она бежала долго, так как выход из леса показался спустя лишь минут пятнадцать ходьбы. Не доходя до края леса, она смогла разглядеть то, что было снаружи и поняла, что последние минуты её жизни потрачены в пустую и ждать ей просто некого. То, что она увидела ещё сквозь деревья, намекало на то, что снаружи леса не выжил бы никто. От заправочного комплекса остались одни баррикады из мусора. На шоссе лежали два перевернутых и искорёженных автомобиля, у одного из них догорал моторный отсек. Подойдя ближе к краю леса, она присмотрелась к автомобилям в надежде увидеть в них или рядом с ними кого-нибудь из людей, но никого не было. Куда могли подеваться люди из машин? Затем её взгляд упал на заправочные колонки, точнее на то место, где они были раньше. Сейчас они были выворочены неведомой силой и через соединительные шланги, из топливного хранилища на проезжую часть выливалось топливо, лужа которого бурным ручьём приближалась к догорающему на шоссе автомобилю. Ей не нужно было подсказывать, что произойдет дальше. Она бросилась обратно в лес к своему временному укрытию. Через несколько минут за её спиной раздался сильнейший хлопок.

Добравшись до своего спрятанного рюкзака, она без сил опустилась на колени, привалилась к дереву, подобрала под себя ноги и закрыла глаза. В голове роем кружились бессвязные между собой мысли. Она попыталась остановить их бешеный круговорот, попробовала выкинуть из головы всё не нужное, но ничего не получалось. В голове, как шарики в лототроне, крутились события сегодняшнего дня и пока они не складывались в какую-то общую картину происходящего. Она уже начала мысленно отпускать Николая, понимая, что если это произошло повсюду, то шансов уцелеть у него не было. И больше всего сейчас её волновала судьба дочери и родителей. Ей нужно было срочно попасть к ним, но для этого необходимо было дождаться темноты, как велел отец. После того, что произошло, не доверять ему уже не было никаких оснований, он, как всегда, оказался прав. А это могло означать лишь одно: он знал о том, что сегодня произойдёт. Теперь ей не терпелось попасть домой, чтобы узнать всё то, что известно по данному поводу ему.

Полежав некоторое время без движения, Лия поняла, что стала замерзать. Дождь закончился, но вся одежда была насквозь мокрая. Она решила дожидаться темноты здесь и больше никуда не ходить. Надев мокрую кофту, она опять привалилась к дереву и закрыла глаза. Её всю трясло от холода, но, несмотря на это, уже через несколько минут она забылась чутким и тревожным сном.

Глава 7

Не громкие потрескивания, доносившиеся метрах в ста от неё в сторону реки, заставили её проснуться. Всё её тело трясло от холода. Мокрая и холодная одежда неприятно прилипали к телу, но сейчас она старалась не думать об этом. Уже стемнело и можно было отправляться в путь, но свет между деревьями у реки привлёк её внимание. Это был костер. Страха не было, скорее наоборот, ею овладело чувство радости, что кто-то ещё выжил, кроме неё. Тут же в голову вихрем влетели слова отца: «увидишь людей – прячься». Но она не хотела этого делать. К тому же внутреннее чутьё подсказывало, что опасности нет. А чутьё её почти никогда не подводило. «Хоть с этим мне повезло», – подумала она о своей интуиции и, поднявшись, стала медленно и крайне аккуратно пробираться к свету. Ей оставалось пройти чуть больше тридцати шагов, она уже могла разглядеть спину человека в свете костра, как внезапно стало темно. Она услышала лишь слабое шипенье, и темнота проглотила её. Глаза успели запомнить точку, откуда секунду назад шел свет. У неё в руках был фонарь, но воспользоваться им она побоялась, хотя умом понимала, что кроме людей, там никого быть не могло.

Постепенно глаза привыкли к темноте. Боясь пошевелиться, она стояла, держась за дерево. Она уже могла различить в темноте человеческую фигуру, которая также уже стояла в полный рост неподвижно. И что дальше? Вот они уже друг напротив друга, между ними метров тридцать от силы. Она понимала, что её глаза не были ослеплены светом от костра, как у вероятного противника, поэтому у неё было хоть и не значительное, но преимущество. Однако бросаться с криками в темноту на неизвестного было тоже как минимум странно. К тому же с её ростом «метр с кепкой» и хрупким телосложением это был заведомо проигрышный вариант. А фигура в темноте была весьма крупная. И она решила действовать цивилизовано: