скачать книгу бесплатно
Лис вмиг ожил, приосанился и начал рассказ:
– Однажды, когда Страна Пепла звалась ещё Страной Огня, её правитель, король Пирос, возжелал безраздельной власти над Священной горой. Он отправил армию игнисов, огненных духов, расправиться с горными магами. Горцы не были готовы к этой битве, ведь никто из королей до того не решался на подобную дерзость. Казалось, шансов нет, но едва началось сражение, тучи над горой сгустились, и на полчище духов огня обрушился невиданный град острых ледяных осколков. Армия Пироса была разгромлена, а власть его вскоре пала. В память о божественном вмешательстве мастера предгорий после выковали несколько особенных клинков. Эта шпага – один из них.
– На что похожи духи огня? – спросила Надя.
– Игнисы? Они напоминают огненных джиннов. Впрочем, куда больше на джиннов походят духи ветра. А вот духи земли и воды…
– Их так много? Этих духов?
– Полным-полно! – заверил лис. – В каждой стране свои. Всё потому, что королевства здесь выросли из чародейских школ: где изучали магию воды, там сейчас страны Рек и Озёр, где укрощали воздух, там теперь наша страна – страна ветра.
Он ткнул чёрным носом в окно:
– Гляди!
В поле, казалось, играет стайка маленьких вихрей. Двигались они замысловато, как живые, но издали сложно было понять, правда ли это нечто большее, чем просто ветер.
– Воздушные элементали, – сказал лис. – Свободные, ничьи. Характер у них мирный. А к югу отсюда встречаются пылевые дьяволы. Вот у тех вздорный нрав, их нечасто приручают. Ворота же в Лазурь, увидишь сама, стерегут могучие духи шторма. Каждого из них укрощал сам Регинальд. Наш король – сильнейший заклинатель ветра из ныне живущих.
Надя молчала, силясь разглядеть странных созданий, что резвились вдали. Если б только рельсовый путь пролегал чуть ближе!
– Эти существа… живые? – спросила она.
Лис задумался на целую минуту.
– Они живы в том смысле, в каком жив цветок ромашки или кленовый лист, – сказал он наконец. – Каждый лист неповторим и, бесспорно, пронизан жизнью. Но всё-таки он – неотъемлемая часть большего. Это непросто понять.
Понять было непросто, но Надя пыталась. Пыталась – и заодно гладила лиса. Он говорил, она гладила – и ей казалось, что всё вокруг не взаправду.
– Слушай, – сказала она, – я всё же не могу остаться на вечер. Разве принц Феликс сильно расстроится, если я не приду? Я верну ему его подарок.
Она положила шпагу на столик у окна.
– А почему? – спросил лис. – У тебя срочные дела?
– Да не то чтобы… – вздохнула Надя. – Я, может, и хотела бы остаться, но дома меня наверняка уже потеряли!
А ведь кроме шуток: вернуться с тренировки она должна была не один час назад. Мама конечно же успела обзвонить всех её подруг и прямо в эту минуту не находит себе места от волнения.
– Неужели ты могла подумать, – встрепенулся лис, – что я пригласил тебя без согласия твоей доброй матушки? Я также пытался разыскать твоего отца, но это оказалось мне не под силу.
– Он морской биолог и вечно в море… – проворчала Надя и осеклась, когда до неё дошёл весь смысл сказанного лисом. – Постой. Ты – что? Ты говорил с моей мамой?..
– Не говорил, но сегодняшним утром я отдал ей письмо, и было заметно, что она рада. Уверен, она бы успела всё тебе объяснить, если б не то недоразумение с портальной печатью.
Надя живо представила, как на пороге её дома стоит рыжий лис с прищуренным глазом и гербовым письмом во рту. Как мама берёт его, письмо, в руки, как читает про Страну Ветров и наследного принца… улыбаясь при этом.
– А ты не врёшь? – осторожно спросила она и подумала, что даже если всё правда, то мама, ясное дело, приняла письмо за шутку.
– Считаешь, мне бы не поверили? – Лис угадал её мысли. – Но твоя матушка провела в Лазури целый год, и я бы сказал, что сегодня она с теплотой вспоминала об этом времени.
Такая новость застала Надю врасплох.
– Не может быть! – выдохнула она.
– Вацлав Мудрый был великим магом и верным подданным нашего королевства, – невозмутимо продолжил лис. – По традиции, его потомки, где бы они ни жили, имеют право знать о своей исторической родине. Конечно, обычай соблюдается не всегда… но твоя мама, согласно архивной записи, жила в Стране Ветров и даже училась при дворце. Училась, к слову, не одна: в вашем мире ей посчастливилось иметь подругу, в которой также течёт чародейская кровь. Если не ошибаюсь, имя её – Анриетта.
Никого с таким причудливым именем Надя не знала. Зато она припомнила волшебные истории, что мама часто рассказывала ей перед сном, и истории эти казались ей теперь удивительно глубокими: в каждой чудился намёк и ворох скрытых смыслов. Или же она просто накрутила себя и видит то, чего нет вовсе?
– Я виноват перед твоим отцом, – вздохнул лис. – Невежливо было приглашать тебя без его ведома. Но не мог же я пуститься вплавь?
– О, за это не волнуйся, – кисло сказала Надя. – Папа отпустил бы меня хоть на край света.
В коридоре послышались шаги, а через секунду дверца в купе отворилась. На пороге стоял не машинист в синей форме, не проводница с напитками, – но граф Чисторечный собственной персоной.
– Есть ли свободное место? – спросил он то ли Надю, то ли её четвероногого попутчика (они сидели на одной стороне купе, и потому было неясно, к кому именно обращены слова).
– Пожалуйста… – сказала Надя, ничем, ей казалось, не выдав своего удивления. Граф ведь путешествовал в компании рыцарей на вороных конях. Зачем ему поезд?
Сэр Галахад вошёл и уселся на свободное место по другую сторону от стола. Вид у него был сосредоточенный и беспокойный. Минуту просидев молча, он поднял глаза на девушку, улыбнулся и сказал:
– У тебя поразительно отчаянная манера боя. Если бы в моей школе преподавали что-то похожее, ученики наверняка прозвали бы это стилем мертвеца: так может драться лишь тот, кто не хочет вернуться из битвы.
Надя кивнула: совершенно верно. Цель спортивного фехтования – первым нанести укол. Правила не считаются с тем, что раненный соперник часто способен на ответный удар. Поэтому с практической, жизненной точки зрения её навык и впрямь не столь хорош.
Помолчали.
– Ты неплохо придумал, – вдруг сказал лис. – Ехать к Регинальду во главе конной свиты было бы, пожалуй, неразумно. – Он посидел в задумчивости, поиграл белым кончиком хвоста. – Собираешься говорить с королём об Агате?
– О ней, – сухо ответил граф, и Наде стало неловко, будто она подслушивает разговор, для неё не предназначенный.
Лис почувствовал это и произнёс:
– Самир, как насчёт шахмат?
Граф хмуро глянул на него, но тут же чему-то усмехнулся и достал из ящика в столе деревянный шахматный набор.
– Не хватает белой ладьи, – предупредил лис, обежав глазами рассыпанные фигуры.
– Возьму другой комплект, – вздохнул граф.
И вышел.
– «Самир»? – переспросила Надя шёпотом.
– Его настоящее имя, – объяснил лис. – А «сэр Галахад» – почётный титул, дарованный королём Страны Рек. Так звали искусного воина древности, сына сэра Ланселота и леди Элейн.
– Это же сказка! – возмутилась Надя, на секунду забыв, что спорит с говорящим лисом.
– Да, в ваших легендах о короле Артуре многое приукрашено, – согласился тот. – Но в её основе настоящие люди и события. Наши историки, к слову, до сих пор не сошлись во мнении, родом из какой страны был великий Мерлин. Может, из Страны Озёр, а может, и нет.
Надю подмывало спросить, откуда лис знает графа, и как между ними возникли такие приятельские отношения. Но мама бы сказала ей: «Не суй свой нос в чужое дело». Вот она и не совала.
* * *
Надя не очень хорошо разбиралась в шахматах. Знала правила – и только. Но большего не требовалось, чтобы понять: лис играет лучше графа. Хвостатый гроссмейстер свои ходы диктовал мгновенно:
– Конь Д2-Е4.
Или:
– Слон на Ф5. Шах.
Надя только и успевала отыскивать нужные фигуры, клетки, ставить фигуры в клетки, и убирать с доски поверженные пешки соперника.
Самир в свою очередь размышлял подолгу, делал вдумчивые, осторожные ходы, но несмотря на это, его положение становилось всё хуже. Через полчаса, когда чёрный король вжимался в угол под натиском лисьих ладей, девушка сослалась на жажду и покинула купе. Она и в самом деле хотела пить, но ещё ей казалось правильным дать соперникам доиграть наедине. Зачем смущать проигравшего? Тем более что он – граф.
Она потягивала сок в коридоре у раскрытого окна, а за окном дышала свежестью равнина – широкая как море, с островами кустарников и мачтами стройных берёз. Они плыли мимо, а ей вновь казалось, что всё не взаправду и вот-вот она проснётся. Но она не просыпалась, а зелёное море продолжало колыхаться на ветру, паровоз – покачиваться, облака в лазурном небе – плыть по своим делам.
Прохладный ветер щекотал лицо. Время от времени он забирался в вагон, чтобы пошуршать оставленной кем-то газетой да поскрипеть дверцами. С полей ветер приходил пропитанный ароматом цветов, а обратно, полистав «Озёрный вестник», уносился с запахом свежей типографской краски.
Надя возвращалась к купе, когда до её ушей долетел клочок разговора.
– …но я смогу!
– …так не может продолжаться!
Она прислушалась, и услышанное обеспокоило её раньше, чем она сумела разобрать слова. Двое – лис и граф – спорили не громко, но уловив тон их беседы, Надя ощутила присутствие тяжкого, неразрешённого конфликта. А затем она различила имя, и это имя изменило всё.
До настоящего времени она даже не задумывалась, что у лиса – у говорящего лиса с прищуром на правый глаз – может быть своё имя. А оно было, и было таким, что поражённая девушка вернулась к открытому окну и долго стояла там в задумчивости. Она вспоминала пересуды на площади Малого Пирса, турнирную награду, лисьи шрамы. И россыпь кусочков мозаики в её голове вдруг собралась в единственно возможную картину.
Поразмыслив ещё немного, она всё-таки вернулась в купе, но до конца поездки была молчалива.
* * *
Город появился внезапно, словно вырос из земли. Голубоватая дымка расступилась, открыв глазам громадную крепостную стену. Самир пребывал в задумчивости, лис насвистывал забавную мелодию. «Все ветра спешат в Лазурь!» – пел он, а Надя смотрела на него и загадочно улыбалась.
У огромных городских ворот стояли – а точнее парили над самой землёй – два величественных существа. Штормовые духи.
Высотой в пять или шесть средних людей, будто сотканные из тёмной тучи, они гудели, как далёкий смерч, и сверкали глазами, словно небо в грозу отблесками молний. Всё их одеяние – золотые наручи – символ верности королевскому роду.
– Правда похожи на джиннов, – отметила девушка, почти не выдав в голосе дрожь.
– Если погулять с ними рядом, – поделился опытом лис, – в ушах начинается треск, а шерсть потом полдня стоит дыбом.
– Статическое электричество, – предположила школьница.
Изнутри город Лазурь чем-то напоминал Лондон времён Шерлока Холмса, где средневековый антураж переплетался с веянием новой, прогрессивной эпохи. Конные экипажи на улицах соседствовали с обычными велосипедами, а на центральную аллею с двух сторон глядели книжные магазинчики. При всём этом местная архитектура выглядела очень древней, а городская стража у ворот и на стенах была вооружена арбалетами. Наверное, порох не мог применяться здесь по причине того самого волшебного эфира.
Надя, впрочем, ничуть бы этому не расстроилась.
Паровоз сделал несколько остановок в городе, и она, едва не забыв сумку в вагоне, вышла вместе с лисом и графом на станции около королевского дворца.
Дворец был не так чтобы очень велик, но красив и изящен. Он имел остроконечную башню с часами и два выдающихся вперёд боковых крыла, что соединялись с главным зданием длинными вогнутыми галереями и образовывали собой полукруг. Во внутреннем дворе раскинулся дивный сад с множеством фонтанчиков и беседок. Сад отделялся от городской площади фигурной решёткой с воротами, которые закрывались только на ночь.
Хотя до заката оставалось время, перед дворцом собралось немало людей, приглашённых на празднество.
– Смотри, – сказал лис, когда Надя миновала ограду. – Мы очутились бы прямо здесь, разломи ты печать аккуратнее. Вон на той портальной плите.
И действительно: одна из садовых дорожек кончалась круглой площадкой из белого мрамора. Вокруг неё вертикально стояли три каменных монолита – высоких, в человеческий рост, и с угловатыми рунами на боках. Будто выведенные фосфорной краской, руны светились: то сильнее, то мягче. Рядом с портальной плитой прохаживался старый лакей во фраке, с галстуком-бабочкой и невозмутимым видом дворецкого.
– Это Грегор, – сказал лис. – Попроси его, когда захочешь домой.
В эту самую секунду руны вспыхнули голубым огнём, а воздух меж камнями словно сгустился. Хлопок – и на мраморной площадке возникла семейная пара: мужчина в костюме, женщина в пышном платье. С ними три дочки – все в бальных нарядах. Старый слуга-привратник учтиво приветствовал их.
Семейство проследовало ко дворцу, – лишь одна из дочерей замешкалась, укрощая непокорную прядь серебристых волос. Кое-как справившись, она принялась озираться по сторонам (похоже, в поисках зеркала) и вдруг заметила Надю.
– Гляньте-ка! – сказала среброволосая девушка. – Скворцова собственной персоной! У тебя всё-таки прорезались способности к магии, или ты здесь так, для интерьера?
– Селена… – процедила Надя сквозь зубы.
Если до этого момента всё вокруг казалось ей чудесным сном, то теперь в него добавилась нотка кошмара. Отчего на волшебных просторах Мира Стихий ей не могла повстречаться, скажем, Маринка? Почему – Селена? Откуда вообще она тут взялась?!
– Вы не ладите? – шёпотом спросил лис. – Странно, ведь это дочь Анриетты, подруги твоей матушки.
«О нет!.. – догадалась Надя. – Анриетта – это же тётя Рита! Мать Селены, Пенелопы и Кассиопеи… ой… Пандоры и Кассандры. Какой ужас!»
Надина мама и тётя Рита, как её привыкла звать Надя, в самом деле были давними подругами, хотя в последние годы общались редко. А спроси Надю – так лучше б они не общались совсем, ведь именно тётя Рита когда-то привела с собой светловолосую дочку.
Поначалу, впрочем, Надя и Селена считали себя лучшими подругами. Но уже в средней школе стало ясно – властному характеру Ленки и независимой Надиной натуре ни за что не ужиться вместе. Итог закономерен: после очередной ссоры из друзей они стали врагами, и в следующую пару лет Надя немало натерпелась за свой вздёрнутый нос и пухлую комплекцию. С тех пор, правда, она вытянулась и похудела – потому прежние обзывательства казались ей теперь скорее глупыми, чем обидными.
– Ещё немного, – прошептала Надя лису, – и этот праздник омрачится убийством прямо в королевском саду.
Поняв, что отвечать ей не собираются, Селена гордо вскинула голову, подобрала платье и заторопилась к сёстрам. Наде же ещё долго лезла в голову печальная мысль, что бывшая подруга, как ни крути, очень красива и в своём бальном платье подходит этому месту куда лучше неё. И что волосы у Селены светло-серебристые, а не цвета «пыльный каштан», как Надя сама их называла. А ещё – эта грация, умение держаться, этот надменный взгляд… «Да Ленке сам Аполлон сгодился бы в пару, – думала она, – если б только в довесок к божественной красоте он обладал и ангельским терпением».
Погромыхивая парадным доспехом, сзади подошёл Галахад. На его суровом, сосредоточенном лице угадывалась тревога.
– Не похоже, что король ко мне расположен, – тихо сказал он.
– Ты обучал королевскую стражу, – ответил лис, – он помнит это. А ещё, расскажи ему об Агате. Как она живёт, чему научилась. Регинальд по-прежнему любит её.
Граф помрачнел ещё больше.
– Королю не нужны рассказы о дочери – он желает её видеть. А она… знаешь сам.
Лис горько улыбнулся.
– Впереди неизвестность, Самир. Мы на пороге больших перемен, и может статься, семейные неурядицы покажутся нам сущей мелочью.
