Время духов. Часть II

Айрис смешалась. Она не была готова, не знала, как подготовиться к встрече с человеком, предавшим ее доверие. Почему-то думала, что это будет не скоро, не сразу. Прятала голову в песок. Ведь ясно же: Кэрол и Эммануэль придут навестить ее после снятия «карантина» первыми. Ей трудно было, почти невозможно смотреть в лицо Кэрол. Но сколько можно отводить взгляд? Или все сказать сейчас, сразу, или…

– Я очень рада видеть вас. Надеюсь, все в порядке и ничего не изменилось за это время.

Заставив себя как можно приветливее улыбнуться, Айрис пригласила Эммануэль и Кэрол к столу. Тут же подкатилась Хлопотунья с неизменным «Бабушкиным печеньем» и освежающим напитком.

– Угощайтесь, пожалуйста. Видите, у меня все по-прежнему. – А по поводу диагноза, Кэрол, мне тоже он кажется каким-то смешным, что ли. Как можно переутомиться от общения, приятных впечатлений! Но Доктору виднее. К тому же я доверяю ему. Благодаря лечению доктора Серж-Симеона, его заботе, поддержке я стала на ноги, могу ходить. Да вы все знаете.

– И что дальше, Айрис? Каковы планы? Кстати – печенье бесподобное. И только у вас оно такое вкусное. Что скажете, Кэрол? Или я, как обычно, все преувеличиваю? – В этом случае вы абсолютно правы, Эммануэль. Объяснить этого не могу, но именно в доме Айрис печенье по-особому вкусно.

– Придется допросить моего робота. Это ее обязанность – заказ продуктов. Ну, и печенья, конечно.

– Вы шутите, Айрис, и это хороший признак.

– Нет, Айрис сказала это абсолютно серьезно.

– Эммануэль права, Кэрол. Я говорила вполне серьезно. Иногда только проверяю заказы, а так – все робот.

– Вы так это говорите, Айрис…

– Это «длинная» тема. Мне тут пришла в голову мысль – хочу проверить. Может быть, это сущая ерунда. Вы, как специалисты, сможете оценить. Возможно ли, чтобы наши субъективные представления, то, что нам «внушил» социум, влияло на наши качественные оценки. Например: вкусно/невкусно, красиво/некрасиво.

– У вас потрясающая способность все анализировать, Айрис, во всем находить «идеи». Но, к сожалению, здесь вы опоздали. Кэрол, вы помните исследования Института NN?

– Та работа с амбициозным названием «Влияние средств массовой информации и окружающей среды на…» и целый список того, что и на кого, и при каких обстоятельствах, и какое именно влияние и в каких сферах, и каков процентный результат и cetеra, и cetеra…

– А, так и вы помните, Кэрол.

– Как не помнить. Там был настоящий скандал. Сначала работу «сняли» за недостоверность исследования, затем разместили на сайте Института заново с огромными, полностью выхолостившими ее купюрами…

Этот спонтанно возникший диалог помог Айрис собраться с силами для дальнейшего общения. Но, заметив, что Айрис выглядит усталой – ей действительно стоило огромного труда вести себя, как обычно, ничем не выдавать свое истинное к ним отношение, – гостьи засобирались уходить.

– Восстанавливайтесь, Айрис.

– Извините за незваное нашествие.

– Спасибо за угощение.

– Подождите. – Внезапная мысль показалась Айрис интересной. – Мой робот упакует для вас печенье. Проверим, каким оно покажется вам дома. Продублируем эксперимент. Независимое тестирование дает объективные результаты.

Забрав с собой разложенное по коробкам печенье, Кэрол и Эммануэль, наконец, ушли.

– Что это было, Малышка? Твои показатели! Раньше, в присутствии этих… – впервые за то, что Хлопотунья не назвала людей по именам, Айрис не сделала ей замечания, – у тебя все было в норме!

– Ничего страшного, Хлопотунья. С Протоплазмой случается и не такое. Привыкай!

Она может бурчать себе под нос или думать все что угодно, но останется единственным преданным другом. Какой сарказм, думала, глядя на еще двигающую взад-вперед ножки-гусеницы – признак наибольшего волнения и недоумения – Хлопотунью, Айрис. Но, в общем, вечер можно было считать успешным. Она выдержала незапланированное испытание. Кажется, ее так называемые подруги ничего не заметили, не заподозрили. Впредь она будет заранее готовиться к встречам с ними и с каждой из них в отдельности. Следующий день Айрис начала с долгой медленной прогулки. Утром с ней связался Фрэнк. Поздравив Айрис с выздоровлением, он очень мило предложил сопровождать ее на прогулке. Это предложение неожиданно для нее растрогало Айрис. И она не постеснялась сказать об этом Фрэнку. Но, стараясь быть предельно тактичной, отказала рейнджеру. «Вы же знаете, что сказал доктор Серж-Симеон. Я должна немного отдохнуть от общения. Даже такого приятного, как с вами», – добавила Айрис, заметив тень разочарования на невыразительном лице Фрэнка. Спасибо Доктору. Его «диагноз» позволяет Айрис, не обижая людей, отказывать им. Прекрасное раннее утро, расцвеченное травами, цветами. Под высоким, ярким-ярким с далекими, на горизонте угадывающимися белоснежными облаками, небом. Букет непередаваемых ароматов – земли, растений, зверей, и да – щекочущего, как будто он с мелкими, взрывающимися в носоглотке, пузырьками воздуха. Очень медленно, бережно, боясь нарушить, расплескать его, шла Айрис через это волшебство к заветному родничку – ручейку. Присела около воды на огромный, горбом выпирающий из земли корень. Можно смотреть и смотреть на это, казалось бы, бойкое, но спокойное течение чистейше прозрачной жидкости. Вода успокаивает, уносит все. И плохое, тяжелое – освобождает душу. Как необходимо Айрис с кем-то поговорить, попросить совета. Но единственный человек, к которому она могла бы и с радостью обратилась бы – Кэрол – и есть то, о чем она хотела бы посоветоваться. Что ж, нет – значит нет. «Отрицательный результат – то же результат». Это слова Папы. Так он успокаивал малышку Айрис в ее детских неудачах. «Рассчитывай только на себя. Ты должна быть сильной. В жизни есть всего два правила. Первое – не сдаваться. И второе – помнить первое правило». Это завещание Стальной Леди – ее Мамы. Она будет жить, будет жить так, как сочтет это правильным для себя. Приняв решение и успокоившись – колебания отнимают огромное количество сил, – Айрис вернулась домой. До встречи с Патнэли оставалось время, и Айрис, не сопротивляясь Хлопотунье, с удовольствием поела.

– Все показатели в норме, Малышка, – с радостью сообщила она Айрис. С радостью? Или мне это кажется: в голосе Хлопотуньи – эмоции!!! – Прогулка пошла тебе на пользу. Надо больше гулять.

– Ты права. Я прислушаюсь к твоему совету, Хлопотунья. А пока вот что – установи, пожалуйста, фильтр на мою линию связи.

– Какого типа? Что именно ты хочешь?

– Это не должна быть явная блокировка. Отследить ее не должен никто. Я хочу знать, кто хочет поговорить или послать сообщение. И только после этого разрешить «связь». Если не сочту нужным – пусть линия будет «занята».

– Проще простого, Малышка.

– Но, Хлопотунья…

– Не беспокойся. Никто из самой-самой Протоплазмы не сможет ничего отследить.

Уж что-что, а то, что ВИСМРа «умнее» любого айтишника и всех их, вместе взятых, в этом у Айрис сомнений не было.

Они встретились с Патнэли в небольшой комнате, выделенной на определенные часы их Группе. За неимением свободных административных помещений, Совет принял мудрое решение – к зданию, предназначенному для ГеКТы, сделали пристройку. Ее площадь была ограничена геологическими и прочими параметрами грунта. Здесь небольшие комнаты-кабинеты по графику или договоренности, когда это было необходимо, использовались группами и комиссиями для своих собраний, заседаний, коллоквиумов и прочих встреч. Патнэли, ожидавший Айрис, встретил ее чрезвычайно приветливо. После взаимных комплиментов они приступили, собственно, к работе. Каждый высказал свое мнение по полученным материалам. Оказалось, что во многом разработанные ими вопросы схожи.

– Мы с вами исходили из одной и той же концепции, Айрис. Поэтому расхождения, по сути, минимальны, – с видимым удовольствием подвел итог Патнэли.

– Остается ждать. И совсем немного. Несколько дней – Первая и Вторая экспедиции вернутся. Вы готовите им прием?

– Конечно! Они герои! Провести почти год в экстремальных условиях. Понимаю, вы хотите сказать, что и нам здесь досталось. Но они были одни. Ох, простите.

– Ничего «такого» вы не сказали, Патнэли. Я очень рада, что вы все это понимаете правильно. И, конечно, хочу, если можно, участвовать во встрече.

– Никаких особых приглашений не будет. Мы оповестим всех – Совет поддержал это, – и кто сможет, кому позволят дела, – придут. Ну а мы, наша Группа – обязательно. Дадим им отдохнуть сутки и начнем работу.

– Не мало ли? Вы сами сказали, что экспедиции были непростыми.

– Это верно, Айрис. Но у нас нет времени. Вслед за ними в течение месяца прибудут Третья и Четвертая экспедиции. С ними тоже надо будет работать. Нас ожидают объемы информации. А там Пятая и Шестая экспедиции вернутся. И мы не знаем, с чем, какой сюрприз у Шестой. Будет много работы, Айрис.

– Из собственного опыта: работа – это прекрасно! Придает жизни смысл, вкус.

– И мы рады делить все ее трудности и радости с вами, Айрис.

Как и говорил Патнэли, первым двум экспедициям устроили Торжественный Прием. У Мемориала собрались почти все Пионеры. Некоторые подошли «на минутку», доверив неотложные дела ОбРам, некоторые – большинство – уделили этому событию все свое время.

– У нас был тяжелый период. Маленький праздник нужен всем, – отвечая Айрис, удивленной таким количеством собравшихся людей, сказал доктор Серж-Симеон.

Айрис заранее договорилась с Доктором пойти на мероприятие вместе.

– Мне нужна именно ваша поддержка, доктор. Я совсем недавно болела.

– С удовольствием, Айрис. Но скоро вам придется искать другую «причину».

– Тем более спасибо, доктор.

Так Айрис хотела избежать компании Кэрол и Эммануэль. Но ее «подготовка» оказалась ненужной. Обе психолога не пришли на Мероприятие. Они в это время были в другом месте. Об этом Айрис рассказал доктор Серж-Симеон, пока они вместе с остальными ждали у Мемориала Следопытов.

– Если Вы высматриваете своих подруг – психологов, – Доктор обратил внимание на то, как Айрис исподтишка разглядывает собравшихся, – то их не будет. По решению Совета и Группы Организаторов Встречи они должны оказать первую помощь – если она, конечно, понадобится – членам экспедиций.

– Доктор! – Айрис ничем, как ей казалось, не выдала своего возмущения. Да, она была возмущена поведением Серж-Симеона! Выходит, Доктор тоже не друг мне! – Вы узнали об этом только сейчас? Или знали раньше, еще когда мы договаривались!

– Знал раньше, Айрис. Не сердитесь. У вас мало опыта социального общения. Если бы я начал читать вам «лекцию», вы могли бы не поверить или рассердиться. А так вы теперь знаете: не стоит «хитрить». Жизнь расставляет все по своим местам. Она справедлива, эта, как мы часто думаем, несправедливая жизнь.

Ответить Айрис не успела. В безоблачном небе, вспыхнув, повисло огромное приветствие. Переливаясь всеми цветами радуги, оно закружилось, выписывая причудливые узоры. Раздались одиночные хлопки. Они быстро переросли во всеобщие, отбивающие ритм приветственной песни аплодисменты. Парящее приветствие сменилось двумя огромными экранами. На каждом из них – одна из вернувшихся, поднимающихся к Мемориалу экспедиций. Они совсем близко. Прекрасно видны усталые, смущенные таким приемом лица. За ними – несущие багаж ОбРы и замыкают – группа встречи по два рейнджера и психолог. Наверно, как и у многих, – вспоминала потом Айрис, – у нее на глаза навернулись слезы.

– Очень трогательно, – невольно Айрис сказала это вслух.

Серж-Симеон сжал ее кисть крепкой горячей ладонью.

– Вы правы. Именно так.

Между тем и члены экспедиций, и встречающие поднялись к Мемориалу. Теперь уже на одном большом экране пожимали руки и обнимались с ними члены Совета. Что-то спрашивали, мешая друг другу, Патнэли и Лин. Да и остальные, те, кто оказался ближе, начали обнимать и поздравлять усталых путешественников. Голос Командора Аба услышали все и без трансляции.

– Уважаемые! Мы все рады, все желаем здоровья нашим героям. Результаты экспедиций, личные рассказы и впечатления будут доступны всем. Наши герои почувствовали нашу поддержку и восхищение. Мы можем отпустить их на отдых.

Вновь в небе вспыхнул, рассыпавшись искрами «букет» приветствий. Собравшиеся, еще несколько раз «отбив» ритм приветственной песни и прокричав здравицы, начали медленно расходиться.

– Идемте, Айрис. Надо или быстро уйти впереди всех, или подождать. Толпа, даже миролюбивая, дело непростое.

– Я бы хотела задержаться, Доктор. Поговорить с Чейоном.

– В таком случае – расстанемся. Побегу – много дел.

– До свидания, Доктор. Спасибо.

Доктор Серж-Симеон ушел. А Айрис очень быстро поняла, что приняла неверное решение. Чейон остался рядом со Следопытами, там же были и Члены Совета, и сопровождавшие их к Мемориалу психологи и рейнджеры. Встречаться сейчас – разговаривать, поздравлять, шутить – ни с кем из них Айрис категорически не хотелось. Придумать, как «выдернуть» Чейона, она не могла. Да и зачем? Испортить хорошему человеку удовольствие от участия в таком событии! То, о чем она хочет его спросить, спокойно подождет до завтра. Прав был Доктор. Идти, тем более спускаться в плотной толпе спешащих людей – у многих это был «незапланированный перерыв» в работе – оказалось не так просто. Многие, почти все, узнавали Айрис, приветствовали «О, вы тоже предпочли живую встречу трансляции», пытались уступить дорогу. Но закон толпы неумолим: хочешь, не хочешь, несись, катись вместе, наравне со всеми. На ровном отрезке, да и дорога стала шире, ситуация «разрядилась». Тем более, что некоторые – кто раньше, кто позже – начали сходить с Большой дороги, по ответвлениям и тропинкам отправляясь к месту своей работы. К тому времени, пока Айрис добралась до дома, было готово первое Официальное Сообщение о возвращении Первой и Второй Экспедиций, а сама она проголодалась. Обрадованная благополучным возвращением Айрис, Хлопотунья – она была против того, чтобы Малышка принимала участие в нерациональных действиях Протоплазмы, – с удовлетворением следила за тем, как Айрис обедает.

– Все показатели в норме, Малышка.

– Хлопотунья, ты что же, считала, что со мной там что-то сделают?

– Я не понимаю, зачем совершать то, что не имеет смысла. Ты смотришь сейчас на то, ради чего подвергала опасности свою жизнь. Это можно было сделать сразу.

– ?

– Наблюдать на экране за тем, как они обнимаются и разговаривают.

– Во-первых, Хлопотунья, пребывание среди людей, большого количества людей, ни в коей мере не угрожает моей жизни. Во мне такие же бактерии, как и во всех остальных. Да и «раздавить» меня не так-то просто. Этот вопрос, моего здоровья, не должен тебя волновать. Что же касается личного присутствия – мне хотелось там быть! Ощутить атмосферу Праздника, поделиться своими впечатлениями с другими людьми. Хоть ты и называешь нас «протоплазмой», но чувства, переживания – неотъемлемая часть каждого из нас.

Айрис только успела закончить просмотр «Сюжета» – первого, вступительного из цикла о Экспедициях Следопытов – и окончательно утвердилась в том, что личное присутствие гораздо сильнее, эмоциональнее любого, даже самого талантливого репортажа о том же событии, как с ней связался Чейон. Они поздравили друг друга с успешным завершением работы Первой и Второй экспедиций. Будто они имеют к этому какое-то отношение! Но так, видимо, заведено. И Чейон посетовал на то, что Айрис не была на Мероприятии. А узнав, что она была у Мемориала, даже обиделся. «Почему она не подошла? Все были бы рады ей!» Айрис с трудом удалось убедить Чейона, что никто ни на кого не обижен, что ей всего-навсего было жалко уставших людей. Не хотелось ради своих амбиций никого задерживать.

– На мой взгляд, вы не правы, Айрис. Увидели бы сами, что люди не так вымотаны, как мы предполагали. И только что из Амбулатории это подтвердили. Так что встреча состоится уже завтра. Высылаю время начала. У нас не будет лимита времени. Ждем вас, Айрис.

– Это прекрасно. Спасибо за сообщение, Чейон.

Назавтра состоялась первая из серии намеченных заранее встреч. В одном из двух больших помещений собрались не только участники Первой и Второй экспедиции и члены Комиссии Чейона, пришли все, кто имел хоть какое-то – косвенное отношение к экспедициям или сумел убедить организаторов, что его присутствие обязательно. Но после краткого обзорного сообщения руководителя Проекта и выступлений-благодарностей Следопытов – видимо, принято благодарить тех, кто ничего для тебя не сделал, – был наведен порядок. Мягко, но настойчиво всех не имеющих непосредственного отношения к осуществлению Проекта попросили удалиться. Вместе с членами экспедиций остались только специалисты из Групп Патнэли и Лина. Но и последние ушли, как только началась работа по конкретным вопросам Группы Патнэли. И сами Следопыты, и сопровождавшие их в экспедициях Рейнджеры оказались приятными в общении, эрудированными, думающими людьми. Немногословные и «конкретные» – то ли профессия откладывает отпечаток, то ли люди с определенными «данными» идут в определенные профессии, – они вызывали уважение и внешним видом, и манерой держаться, и, конечно, профессионализмом. Работа – вопросы, ответы, выводы, дополнения, окончательный итог – продвигалась четко. Без излишней поспешности, но и без замедляющих, отвлекающих отступлений. Подведя общие итоги – работа заняла весь, с небольшими перерывами день, – Группа Патнэли и члены экспедиции, поблагодарив друг друга, расстались. Каждого ждал следующий этап работы. Итоги Проекта продолжат обсуждать и подведут «окончательный» итог после изучения и обобщения результатов всех шести экспедиций. Пока же члены Группы Патнэли, утвердив окончательный Отчет по Первой и Второй экспедициям, смогут вернуться к своим основным занятиям.

В ожидании возвращения Третьей и Четвертой экспедиций спрессованное началом лета время летело особенно быстро. Айрис представляла себе – она в первый раз переживала это время года, – что увеличивающаяся световая часть дня создаст ощущение замедления, плавного течения времени. Но в действительности все оказалось с точностью наоборот. Айрис едва успевала все успеть. Да, именно так – успевала успеть. Круг ее занятий не только расширился – он изменился. Нежелание видеться – совсем – это невозможно, ну хотя бы часто встречаться с Эммануэль и, особенно, с Кэрол – привело к тому, что Айрис бралась за любую предложенную ей задачу. И, поскольку ответственность и стремление все довести до конца и в лучшем виде были и оставались основными чертами ее характера, была занята она постоянно. Только во время своих обязательных утренних прогулок – теперь она бегала – заставляла себя Айрис «не думать». Общее состояние позволяло ей такие физические нагрузки. И бег, быстрое движение оказались лучшими врачом и другом. Именно утро давало ей силу, заряжало радостной энергией на весь день. Разве это не чудо – каждодневно изменяющаяся, играющая новыми красками и ароматами природа! Насколько по-разному могут выглядеть одни и те же места, какое разное впечатление можно получить от одного и того же вида! Какие разные чувства навевают одни и те же пейзажи, думала Айрис, пробегая по изученным до малюсенькой выбоинки тропинкам среди колосящейся, начинающей усыхать травы, невольно спотыкаясь об один и тот же, горбящийся между покрытыми ягодами кустарниками, корень. Если бы изменения не происходили медленно, на ее глазах, сравнивая, как выглядит то или иное знакомое место, можно было бы подумать, что «какой-то ребенок», играя разноцветными красками и ароматами, каждый раз по-новому, по-другому раскрашивал одну и ту же картинку. Как-то в голову Айрис пришло такое сравнение. Такая странная мысль. Но поделиться ею было не с кем, и Айрис, глубоко вдохнув сухой, терпкий, теплый уже с утра воздух, побежала дальше. После пробежки ее ждало множество дел. Во-первых – Айтишники. Неумолимо приближался час Х. Коло должен был прекратить свое существование. А библиотека ГеККа все еще не была полностью перенесена на Терру. Все, кто только мог, помогали Группе Пауэла. Не осталась в стороне и Айрис. По ее – вернее, по инициативе Хлопотуньи – были созданы дополнительные «подстанции». Они расширили возможность одновременного переноса информации. По окончании процесса необходимо будет упорядочить все данные в едином информационном пространстве – один недостаток этого предложения. Но это будет следующий этап работы. И в спокойной обстановке, вне цейтнота и спешки. Сейчас же мы получаем возможность все успеть. «У вас светлая голова, Айрис» – ей было неловко принимать предназначенные не ей похвалы Пауэла.

– Мне не нравится то, чем занимаются твои… эти, – прежде чем рассказать Айрис о найденном ею решении, заявила Хлопотунья. – Почему нельзя сохранить все, как есть. ГеКК прекрасно справляется. В устройствах его класса заложена огромная живучесть. Так вы это называете. Он результативнее, чем все эти «недоустройства», занимающиеся дублированием его библиотеки.

– У Коло кончается цикл существования. И мы вынуждены этим заниматься, – не очень охотно, но объяснила Хлопотунье Айрис.

– Коло! Корабль совершенно исправен и функционален! Что вы творите!!! Малышка, одумайтесь!

– Я знала, что тебе это все не понравится. Но у нас нет возможности – не хватает мощностей – удерживать Коло на высокой орбите. Корабль снижается.

– И ты говоришь об этом так спокойно! Коло – твой Дом. Единственное, что у тебя есть, Малышка. Я не узнаю тебя.

– Это не мое решение, Хлопотунья. Ты отлично знаешь. Мы действуем по плану, заложенному в программу Экспедиции. Вспомни Главную Корабельную Инструкцию. Все решено задолго до нас.

– Но ты, мы могли бы найти другое Решение. Подумай, от того, что ты «развешиваешь» фотографии родителей в чужом доме, он не становится родным. И уничтожив Коло, ты лишаешься даже надежды покинуть Терру! Подумай! Найти другое «решение» несложно!

– Хлопотунья, ты меня поражаешь! ВИСМРа предлагает идти против Правил! Неужели ты думаешь…

– Вероятно, это может навредить тебе, Малышка. Об этом я не подумала, – согласилась, сдалась Хлопотунья. И подсказала Айрис «идею подстанций».

Обо всем этом Айрис, понятно, не могла рассказать ни Пауэлу, никому бы то ни было другому. Поэтому предпочла работать на «своей» подстанции, не вступая в дальнейшие обсуждения. Если в работе Группы Пауэла Хлопотунья и могла «негласно» принимать участие, подменяя Айрис, – если точно, это Айрис «подменяла» Хлопотунью, то во второй проблеме, которой начала заниматься Айрис, участие Хлопотуньи было минимальным. Получив принципиальное разрешение на проведение Эксперимента по Уравниванию элементов, Лин, не раздумывая, головой вниз бросился в рискованную авантюру. Не просчитав все варианты, не создав «модель», он, прихватив с собой еще трех отчаянных добровольцев, начал испытания. Хорошо, что Айрис, узнав об этом, – конечно, от проводящей постоянный мониторинг происходящего в Поселке Хлопотуньи – предложила свою помощь. Она начала вести ежедневное тестирование. Необходимо было скрупулезно следить за состоянием всех трех «мышек». Каждый из них «выравнивал баланс» разным способом. Один получал «дополнения» внутримышечными инъекциями. Второй – пероральным способом – глотая капсулированные «добавки». И третий – самым спорным – наружным. Как исхитрился Лин получить «мазевые» субстанции тестируемых элементов, как и растворов, капсул – Айрис не допытывалась. Ее задачей были строгий контроль за состоянием здоровья и немедленное предоставление необходимой помощи в случае необходимости. Насколько ненадежен, субъективен этот «эксперимент», его результаты – Айрис не раз пыталась объяснить Лину. Ведь у каждого из трех участвующих в нем мужчин свои «параметры» – как это еще назвать – либидо. Они очень индивидуальны. Зависят не только от физиологических причин. Но все доводы Айрис разбивались о непробиваемую стену из всепоглощающего желания добиться результата и отрицания доводов оппонента. Поэтому Айрис исполняла только функцию сверхвнимательного наблюдателя. Первые «звоночки», аллергические реакции кожи на местах, подвергнутых контакту с мазями на основе определенных элементов, заставили Айрис вновь вернуться к вопросу об индивидуальной реакции и «чистоты» эксперимента в целом. Лин, именно он был этой третьей «мышью», упорно не хотел признать несостоятельность своей идеи.

– Вы не можете понять всю важность того, чем мы занимаемся! – как-то в запале спора бросил он Айрис. – Человек, не сгоравший от страсти, не испытавший физического влечения, не может даже рассуждать об этом. Чистая теория здесь не… – осекся Лин, увидев лицо, глаза Айрис.

– Теперь я попрошу вас ни в чем не убеждать меня. Говорят, что курица, снесшая яйцо, не знает его вкус. Если вы не можете по-другому – продолжим это не только бесполезное, но и опасное для здоровья занятие. Я не могу прекратить участвовать – необходим беспристрастный контроль. И чем дальше, тем более тщательный. Меня беспокоит состояние слизистой кишечника и желудка добровольца, получающего добавки пероральным способом. Оболочки капсул растворяются в желудке. А что происходит с самими металлами, как они влияют на слизистую, с какой интенсивностью всасываются, и всасываются ли…