скачать книгу бесплатно
– О-о… Кому же я оставлю всё своё золото? Надо расстаться с ним! Как это ужасно!..
– Надеть ему петлю на шею! – приказал Барклай. – Вам остаётся две минуты, сэр.
Капрал ван Спиттер был любитель всякого рода казней. Он собственноручно накинул петлю на шею «своего друга» Ванслиперкена.
В этот момент долговязая женщина… появилась на верхней ступени лестницы, волоча за собой на верёвке Снарлейгоу, упиравшегося изо всех сил. С помощью Джемми Декса виселица для собаки была теперь тоже готова, и на шею ненавистному всем псу накинули петлю.
При виде Снарлейгоу Ванслиперкен, казалось, забыл обо всём.
– Моя собака! – воскликнул он пронзительным голосом. – Женщина, оставь мою собаку! Как ты смеешь дотрагиваться до неё!
Вдруг женщина быстрым движением сорвала с себя чепец и платок, окутывавший её стан и плечи, и повернулась лицом к лейтенанту.
– Костлявый! – воскликнул в один голос весь наличный экипаж «Юнгфрау».
– Вы теперь узнали меня, сэр? – насмешливо произнёс Костлявый.
– Неужели море отдаёт назад свои жертвы? Разве мертвецы воскресают? – лепетал совершенно обезумевший Ванслиперкен.
– Нет, я никогда не умирал и никогда не утопал благодаря той диете, на которой вы всегда держали меня. А так как вас теперь, как вижу, сейчас повесят, то я, как добрый христианин, прощаю вас, но только при том условии, чтобы вас действительно повесили, не иначе.
Ванслиперкен, понявший теперь, что Костлявый каким-то образом спасся, несколько ободрился и пришёл в себя.
– Если ты меня прощаешь, прошу тебя, не истязай и не мучь моей собаки, – сказал он.
– Вас-то я готов простить, – отвечал юноша, – но собаке этой я не могу простить. У нас с ней длинные счёты, и надо их наконец свести раз навсегда, а потому, когда вас вздёрнут тут, я её вздёрну там. Это так же верно, как и то, что я стою здесь.
– Пощадите! Сжальтесь над бедной собакой! Сжальтесь! – молил Ванслиперкен, совершенно забывая о своей судьбе и тревожась об участи своей возлюбленной собаки.
Между тем время, назначенное сэром Робертом, давно уже прошло, но он не хотел ещё прерывать этой любопытной сцены.
– Довольно! – промолвил он наконец. – Пора!
– Ну, Джемми, не зевай! – скомандовал почти одновременно Костлявый, держа обеими руками собаку на весу.
– Одну минуту! Прошу у вас всего только ещё одну минуту, сэр! – воскликнул Ванслиперкен с рыданьем в голосе.
– На что? – угрюмо спросил сэр Роберт.
– Чтобы поцеловать в последний раз мою собаку! – ответил рыдающий Ванслиперкен.
Как ни забавно было это желание, но в словах Ванслиперкена было столько потрясающего трагизма, что никто из присутствовавших не рассмеялся, и на всех этот сердечный порыв такого человека, как Ванслиперкен, произвёл ошеломляющее впечатление.
Сэр Роберт утвердительно кивнул головой, и Ванслиперкен с петлёй на шее направился к тому месту, где Костлявый держал на руках его собаку. Склонившись над ней, несчастный стал порывисто и горячо целовать её в голову, в морду, в её окривевший глаз.
– Довольно! – сказал сэр Роберт.
Но Ванслиперкен как будто забыл о себе. Он думал только о своей собаке, и собака тоже смотрела на него. С минуту их оставили в этом положении, затем сэр Роберт Барклай подал знак, и двое приговорённых были разом вздёрнуты на мачтах куттера.
Так окончили свою жизнь один из величайших негодяев и одна из сквернейших собак, когда-либо существовавших»[7 - Капитан… С. 179–183.].
Безусловно, подобные персонажи вряд ли могут вызвать у кого-нибудь симпатию. Однако верно и то, что из всех живых существ, окружавших лейтенанта Ванслиперкена в его никчёмной жизни, одна лишь собака смогла разбудить в нём хоть какие-то добрые человеческие чувства.
Широко представлены образы псовых в живописи, графике, рисунке, скульптуре, декоративно-прикладном искусстве. Их можно встретить в работах самых знаменитых мастеров кисти и резца всех времён и народов. Есть среди художников и такие, кто целиком и полностью посвятил своё творчество изображению животных – это художники-анималисты.
Столицу Шотландии Эдинбург украшает фонтан со скульптурой скай-терьера Бобби. На памятнике надпись: «Самой преданной собаке в мире». Пёс прожил 14 лет на могиле своего хозяина, бедного старого пастуха. Бобби охранял могилу до самой своей смерти, на ней он и умер. Восхищённые преданностью собаки горожане в 1872 г. поставили ей памятник.
Неизменным успехом у зрителей любого возраста пользуются художественные фильмы с участием собак. Имена Мухтара, Бетховена, комиссара Рекса, Лесси, Турбо и других четвероногих героев известны не менее, чем имена знаменитых актёров. Чарли Чаплин как-то раз сказал: «Дети и собаки – лучшие актёры в кино».
Собаки – желанные гости и на арене цирка, и на сцене эстрады.
А уж сколько существует мультфильмов, в которых «играют» волки, собаки, лисы и другие псовые!..
Представители семейства псовых оставили свой след и в религиях мира. И тут с грустью приходится признать: отношение большинства религиозных культов к собачьему племени можно описать двумя словами: «безразличие» и «презрение».
Аврамические религии – иудаизм, христианство и ислам – причисляют собак к животным «нечистым». Такую позицию авторов священных книг в какой-то степени понять можно. Каждый день они видели стаи грязных, тощих собак, бродивших в поисках пищи по пыльным улицам селений и их окрестностям. Чтобы не умереть с голоду, хвостатые бродяжки подбирали всё, что можно было съесть, не брезгуя даже падалью. Но наряду с собаками-изгоями в ветхозаветные времена были и собаки, которые преданно служили людям, – они сторожили жилища, охраняли стада, помогали охотиться. Однако библейские псы только воют, бродят вокруг городов, возвращаются на свою блевотину, лижут кровь убитых и пожирают трупы. Самое большее, на что они способны, – это лизать струпья прокажённых. Похоже, среди авторов Священного писания не было ни одного охотника, ни одного пастуха – не оказалось никого, кто бы по-человечески относился к собакам. (Впрочем, одно приятное исключение всё же есть: в «Книге Товита», которую православные относят к неканоническим, рассказывается о путешествии сына Товита Товии в далёкую Мидию и сообщается, что Товию сопровождали его пёс и архангел Рафаил.)
Благодаря Ветхому Завету нам известно, что иудеи приравнивали язычников к собакам, потому что те жили без Торы и не соблюдали законов чистоты. Вместе с тем в Новом Завете апостол Павел иудействующих тоже презрительно называл «псами» (Флп. 3:2). Такая словесная дуэль между истово верующими в одного и того же Бога, оружием в которой служит слово «пёс», – случай уникальный.
Со временем собака, образно говоря, вызвала очередной раскол в христианстве. Католики признали её символом верности официальной догматике и бдительности по отношению к еретикам. Собака у них стала спутником и атрибутом некоторых святых (см.: Священные псовые). Русская же православная церковь, в худших традициях Библии, продолжала усматривать в собаке подлое, греховное существо. Такая точка зрения способствовала формированию отрицательного образа собаки на Руси – слова «пёс», «собака», «сука» и в наши дни употребляются в качестве бранных. При этом – именно в православии встречаются изображения святого с головой собаки (см.: Христофор).
Не повезло в Библии и волку. Он там упоминается двенадцать раз, и каждый раз как хищное, свирепое существо. Такую ненависть к волку, в отличие от собаки, понять можно: он опустошал овечьи стада – главный источник пропитания семитов. Волкам уподобляли нечестивых священнослужителей, лжепророков, лжеучителей и алчных религиозных вождей.
В более поздние времена образ серого хищника претерпел существенную метаморфозу – в христологической литературе и фольклоре он стал символом нечистой силы, олицетворением дьявола, погубителем христианских душ (см.: Волк). Однако если верить пророку Исаие, в этой роли выступать ему осталось недолго: в грядущем тысячелетнем царстве Божьем «волк и ягнёнок будут пастись вместе, и лев, как вол, будет есть солому, а для змея прах будет пищею: они не будут причинять зла и вреда…» (Ис. 65:25).
В Коране, в суре 18 («Пещера»), есть упоминание о собаке, охранявшей сон спящих правоверных юношей. Мусульманская традиция даже сообщает имя этой собаки – Китмир. Лишь пёс Китмир да конь ал-Бурак удостоились личных имён в списке десяти небесных животных (остальные – баран, ослица, чибис, кит, вол, голубь, верблюд и муравей – остались безымянными).
Упоминается в Коране и волк. В суре 12 («Йусуф») завистливые братья Йусуфа (Иосифа) бросают его в пустой колодец, затем являются с «лживой кровью на рубашке» Йусуфа к своему отцу (Йакубу) и сообщают ему, что его любимого младшего сына загрыз волк. Причём в поздних вариантах этого предания (не вошедших в Коран) есть интересная деталь: волк извещает Йакуба о лжи его сыновей (!)[8 - МНМ. Т. 1… С. 596.].
Живший в X в. багдадец Ибн ал-Марзубан поучал своих читателей: «Знай же – да возвеличит тебя Аллах! – что собака более предана тому, кто владеет ею, чем отец своему ребёнку или любящий брат своему брату. Она охраняет своего хозяина и защищает его семью, присутствует он при этом или нет, спит или бодрствует, не оставляет этого даже если люди суровы с нею, и не покидает их без помощи, даже если бросают её»[9 - Ибн ал-Марзубан… С. 218.].
А вот что писал в начале XVII в. армянский паломник Симеон Лехаци, путешествовавший из Львова к святым местам:
«Они (мусульмане. – А. Т.) заботятся также о животных, зверях и птицах. Есть одна большая мечеть в Карамане (один из кварталов Стамбула, где находился мясной рынок. – А. Т.), та, что на площади, где в нескольких местах готовят шашлык и бросают его бездомным собакам и кошкам, а также воронам и другим птицам, которые, привыкнув, к этому часу собираются стаями, чтобы поесть» (Симеон Лехаци. «Путевые заметки»).
Вместе с тем, по исламским представлениям, ангелы никогда не переступят порог дома, где живёт собака.
В восточных религиях – индуизме и буддизме – отношение к собакам, увы, тоже негативное.
Лишь две религии на Земле по-настоящему любят и ценят псовых: древнеегипетская, канувшая в небытие полторы тысячи лет назад, и иранская, которая давно пережила свой звёздный час, но по-прежнему насчитывает немало приверженцев. Эту религию называют по-разному: зороастризм, маздеизм, огнепоклонничество, маздаяснийская вера, парсизм.
В Древнем Египте, как известно, в ранге божеств ходили собаки, шакалы и волки (см.: Священные псовые, Анубис; Упуат, Исдес; Хентиаменти; Хапи).
Им поклонялись, их любили и боялись, перед ними трепетали.
В Древнем Иране было по-другому. Там почитали и превозносили только полезных псовых. К ним, кроме собак четырёх видов (стерегущих скот, стерегущих жилище, охотничьих, молодых[10 - Молодой считалась собака, не достигшая четырёх месяцев.]) и лисиц, персы относили также ежей, выдр, ласок, виверр и бобров. Последние пять видов животных причисляли к собакам ввиду их полезности – они уничтожали «вредных» тварей: змей, мышей, саранчу, скорпионов, лягушек, муравьев, пиявок, ящериц, летучих мышей и черепах.
Безусловно, главным врагом скота – основы существования древнеиранских племён – являлся волк. Он, как и остальные вредные твари, был отродьем злого божества Ангро-Майнью (Ахримана) – виновника всех бед и несчастий на земле. Дать настоящий отпор серому разбойнику мог только пёс-волкодав – порождение всеблагого бога Ахура-Мазды (Ормузда). Вражда собаки и волка, по мнению зороастрийцев, представляет собой одно из бесчисленных проявлений непримиримой войны Духа добра с Духом зла. И эта война, утверждают персидские священники, закончится полной и окончательной победой Ахура-Мазды. Верховный бог свергнет Ангро-Майнью, уничтожит на земле всякое зло, воскресит всех мёртвых, воздаст каждому человеку по его заслугам, и преображённый мир, в котором Ахура-Мазда будет главным жрецом, станет «бессмертным навсегда и навечно»!
Священная книга зороастризма Авеста – единственная священная книга в мире, которая уделяет особое внимание нашему четвероногому другу. Одна из её частей – Видевдат («закон против демонов-дэвов») содержит 13-й фрагард (главу), который целиком и полностью посвящён собаке; упоминается она и в других фрагардах.
То, что написано в Видевдате, по сути, является первым в истории законом о собаках, признанием особой роли этих животных в жизни людей. В нём, в частности, излагаются правила разведения и содержания собак, меры наказания за нанесённый ей вред, указывается на её высокое положение в иерархии земных существ – второе после человека.
«Собаку создал, о Заратуштра, я, Ахура-Мазда, одетую в свою одежду, обутую в свою обувь, бодрствующую, острозубую, получающую долю мужа, для охраны мира. Так я, Ахура-Мазда, собаку предназначил быть стражем от племени туранского,[11 - Кочевое племя, враждебное оседлым иранским племенам.] покуда стоит твердыня Истины, покуда стоит мир. И в том доме, где, о Спитама Заратуштра, будет бодра она голосом, не утащит незаметно ничего из хозяйства вор или волк; убиты будут ею волки, истреблены волки, отброшены волки, брызжущие слюной».[12 - Здесь и далее перевод В. Ю. Крюковой (орфография источника сохранена).]
Из 13-го фрагарда, состоящего из вопросов и ответов (спрашивал основатель маздеизма пророк Заратуштра из рода Спитамы, отвечал верховный бог Ахура-Мазда), мы узнаём:
«8. Кто убьёт собаку из стерегущих скот, стерегущих дом, охотничьих и обученных, душа того с бо?льшим криком и бо?льшим воем отойдёт к будущей жизни, чем мог бы волк вопить, попав в глубочайшую западню.
9. Никакая другая душа не поддержит его душу в смерти криком и воем; ни одна из двух собак, стерегущих мост <Чинвад>, не поддержит её в смерти криком и воем.
10. Кто нанесёт стерегущей скот собаке ушиб, или отрежет ей ухо, или порежет ей ногу, а из-за этого вор или волк незаметно утащит из стада скотину, тот должен тогда вред искупить: искупить наказанием за умышленно совершённое ранение собаки.
11. Кто нанесёт стерегущей дом собаке ушиб, или отрежет ей ухо, или порежет ей ногу, а из-за этого вор или волк незаметно утащит из дома добро, тот должен тогда вред искупить: искупить наказанием за умышленно совершённое ранение собаки».
А наказание полагалось такое: за убийство овчарки – восемьсот ударов конской плетью, сторожевой собаки – семьсот, охотничьей – шестьсот, а молодой – пятьсот ударов.
В других стихах фрагарда Ахура-Мазда указывает предназначенное собаке место (возле стада, жилища, рядом с охотником); определяет степень вины человека, обделяющего собаку пищей (как если бы он обделил едой праведного мужа) и меру наказания за этот грех (от 50 до 200 ударов плетью); сообщает, чем следует кормить собаку (молоком и жиром с мясом), как поступать с бешеной собакой (если она никого не покусала – лечить, как праведного мужа, а если напала на скот или человека – отрезать ей уши, а затем и ноги).
Далее Ахура-Мазда уподобляет собачью натуру нравам священника, воина, скотовода, раба, вора, ночного зверя, потаскухи и ребёнка. Потому что она:
«45. Пищу ест, как священник, неприхотлива, как священник, незлобива, как священник, довольна и малой долей, как священник. В этом она, как священник.
Держится впереди, как воин, сражается за скот благодатный, как воин, она – позади и перед домом, как воин. В этом она, как воин.
46. Бдительная, спящая чутко, как скотовод, она – перед и позади дома, позади и перед домом, как скотовод. В этом она, как скотовод.
Угодливая, как раб, коварная, как раб… <?>. В этом она, как раб.
47. Ждущая темноты, как вор, промышляющая ночью, как вор, вслепую хватающая пищу, как вор.
Ждущая темноты, как зверь, промышляющая ночью, как зверь, вслепую хватающая пищу, как зверь. В этом она как зверь.
48. Угодливая, как потаскуха, коварная, как потаскуха, гадящая на дороге, как потаскуха… <?>. В этом она, как потаскуха.
Сонливая, как ребёнок, слюнявая, как ребёнок, высовывающая язык, как ребёнок, забегающая вперёд, как ребёнок. В этом она, как ребёнок».
Затем Ахура-Мазда делает такой вывод: «Не стояли бы прочно мои дома на земле, созданной Ахурой, если бы не было собаки, стерегущей скот и стерегущей дом».
Сообщает он и о том, куда девается дух умершей собаки:
«Он приходит к источникам вод, о Заратуштра, в которых сотворяется две водяные выдры: из тысячи сук собак и тысячи кобелей собак – пара выдр, сука и кобель. Убивший выдру вызывает засуху беспастбищную».
А в 15-м фрагарде Ахура-Мазда перечисляет пять тяжких грехов, совершив которые и не раскаявшись, смертный «становится поплатившимся телом». Вот эти грехи:
1) учить праведного мужа иной вере;
2) давать овчарке или сторожевой собаке твёрдые кости и горячую похлёбку, от которых она страдает;
3) убивать или причинять вред суке с щенками;
4) пускать семя в женщину с месячными;
5) пускать семя в женщину беременную.
В этом же фрагарде «Создатель живых творений плотских» подробно объясняет, кто и как должен заботиться о бесхозной щенной суке и её потомстве; в каком возрасте собаки становятся «соображающими и самостоятельно питающимися» (когда щенки смогут обежать дом четырнадцать раз); как получить хороший приплод от суки (её должны покрыть три кобеля); наконец, какой кары заслуживает тот, кто убьёт такую суку и её щенков (семьсот ударов конской плетью).
А из 8-го фрагарда мы узнаём: чтобы очистить от скверны дорогу, по которой несли мёртвого человека или мёртвую собаку, необходимо по этой дороге трижды провести «пса жёлтого четырёхглазого или белого с жёлтыми ушами».
Собака играла важную роль не только в жизни праведного зороастрийца, но и в его смерти. Если собаки земные охраняли умиравшего человека от злобных дэвов, а в первые три дня после его кончины отгоняли демона смерти Насу, пытавшегося похитить душу покойника, то собаки мистические сопровождали эту душу до моста Чинват, сторожили мост и наказывали грешников в аду (см.: Священные псовые).
И, наконец, нельзя не вспомнить ещё об одной мистической иранской собаке – крылатом Сэнмурве. Он стоит у истоков жизни зороастрийского Космоса и щедро рассыпает семена земных растений с ветвей «всеисцеляющего дерева Всех семян».
Таким образом, религия Заратуштры в полной мере воздаёт должное тому творению Ахура-Мазды, которое одето в свою одежду, обуто в свою обувь, всегда бодрствующее и острозубое, и создано для охраны мира. Это уникальное животное русские, украинцы, белорусы и болгары называют собакой – словом, которое, как считают учёные, пришло к нам из языка иранских племён, когда-то населявших Северное Причерноморье.
Собака оставила свой след и в философии: её имя присутствует в слове «киник» («циник»). Киниками называют последователей древнегреческого философа Антисфена, жившего в IV в. до н. э. Киники проповедовали идеал безграничной духовной свободы, отказ от нравственных норм и достижений культуры, призывали к аскетизму и возврату к природе.
Ярким представителем школы киников являлся Диоген Синопский. Согласно легенде, жил он в бочке, зимой и летом носил одно и то же платье, не имел семьи, питался простой, грубой пищей, днём ходил по Афинам с зажжённым светильником и на вопросы удивлённых горожан отвечал, что ищет человека. За такой жалкий, доходящий до юродства образ жизни Диоген получил прозвище Пёс (Куоп), которое носил с гордостью и от которого произошло слово «киник».
По другой версии, это слово возникло от названия афинского холма Киносарг («белая собака»). На этом холме когда-то располагался гимнасий, в котором Ан-тисфен проводил занятия с учениками, а до гимнасия там был алтарь, с которого некая белая собака однажды похитила жертвенное мясо.
В символике собака олицетворяет верность, преданность, храбрость, бдительность и надёжную защиту. Волк символизирует свирепость, жестокость, алчность, дьявольские козни, кровожадность и коварство, а у китайцев – ещё и разврат. Лисица является образцом хитрости, коварства, лицемерия и вероломства.
В алхимии волк символизирует сурьму.
В геральдике псовые – гости не частые.
Эмблема волка несёт традиционную символику агрессивности; его цвет – чёрный, реже – синий, серебряный или красный. Изображается он как анфас, так и в профиль, шерсть на лапах, хвосте и спине вздыблена, пасть всегда открыта, видны острые зубы. Этот зверь красуется на гербах российского Кировограда (в белом поле[13 - Поле – в геральдике: фон щита.] восстающий[14 - Восстающий – поднявшийся на задних лапах.] чёрный волк с золотым кайлом в передних лапах), украинского Волчанска (в голубом поле бегущий волк), белорусского Волковыска (стоящий волк с головой анфас), польского Лобеза (в жёлтом поле на зелёном холме стоящий красный волк в короне), баварского Пассау (в белом поле восстающий красный волк), а также чувашского села Исаково (в лазоревом поле восстающая серебряная крылатая волчица) и других населённых пунктов. Используется образ волка и в качестве «говорящей» эмблемы (например, в родовом гербе Волковых).
Пёс в геральдике изображается сидящим, стоящим или бегущим, причём только в профиль и в ошейнике – знаком того, что это не дикое, а домашнее животное. В английских и венгерских гербах можно также встретить профильное изображение собачьей головы. Эмблемы псов присутствуют в российских «говорящих» гербах Собакиных, Собаковых, Борзовых, а также Стрешевых, Ростопчиных, Балакиревых, польских шляхтичей Малиновских, Баратынских, Долинских.
Хаски (американская лайка сибирского происхождения) украшает герб Юкона (Северо-Запад Канады), алан (почти исчезнувшая порода) – герб португальского города Аленкер, а чёрный пёс – шотландского городка Линлитгоу.
Об этом псе существует такое предание. Одного человека за тяжкую провинность приговорили к голодной смерти – его отвезли на необитаемый остров и приковали к дубу. Однако осуждённого спас его чёрный пёс: он каждый день приплывал на остров и приносил в пасти еду.
Лисица присутствует на гербах городов Саранска (бегущая красная лиса), Салехарда (в серебре чёрная идущая лисица с червлёными глазами и языком), украинского Лисичанска (лисица, сидящая на куске каменного угля – в память о Лисичьем Буераке, где впервые в Донбассе в 1710 г. был найден «горючий камень»), литовского местечка Лапес (в лазурном поле три золотые лисицы с серебряными когтями) и т. д.
Встречаются псовые и в нумизматике, причём с древних времён. На реверсе римских серебряных монет (дидрахмы и антониниана, обе – III в. до н. э.) изображена капитолийская волчица, кормящая младенцев Ромула и Рема, а на аверсе римской серебряной монеты, найденной в Кельтиберии, сзади профиля мужской головы имеется небольшое изображение бегущей собаки (по-видимому, гончей). Находили древние монеты с изображением собак и на о. Кос, и во многих других местах Средиземноморья. Позже, в XV – XVII вв., бегущий пёс появился на монетах Словении и Хорватии. Изображают собак и на современных денежных знаках.
Не обошли псовые и топонимику – их именами названы многие географические объекты. Вот некоторые из них: древняя Ликия, российские населённые пункты Волчанск, Волковыск, Песь, Лисицыно, Лисаковск, реки Волк, Волчья, Волчина, Волчимья, Лисица, Лиска, Лисья, остров Песяков, западноевропейские Вольфен, Вольфеберг, Вольфштайн, Вольфхаген, гора Хундсхеген, американские Вулфборо, Вулф-Пойнт, Фокс-Бэй-Уэст, река и остров Вулф, две реки, пролив и полуостров Фокс…
В ономастике много «волчьих» имён (см.: Оборотни, Воины). Встречаются и «собачьи», скажем, древнегерманские Хундинг, Хюндла, ирландские Кухулин, Конганкнес, Конал, Ку Рои. Известна и обратная метаморфоза: в средневековой Франции мужское имя Ренар стало именем нарицательным для лисиц.
Названия псовых вошли в наименования растений (волчье лыко, волчья ягода, волчий корень, волчец, собачья мята, пёсьи вишни, пёсья трава, собачья роза, собачий перец, лисий виноград…), животных (паук-волк, земляной волк, морская собачка, рыба-собака, бабочка Ликаон..)[15 - Ирландцы, например, называют кролика «собакой чащи», зайца – «бурой собакой», а моль – «собакой меха».], астрономических объектов (см.: Псовые на небе) и многого другого.
С псовыми связано множество суеверий, примет, народных поверий (см.:Приметы и предрассудки),пословиц, поговорок (часть из них приводится в книге), загадок, метафор, идиом, устойчивых речевых оборотов. Скажем, в русских диалектах словом «волк» могут назвать и вора, и шафера со стороны жениха, и брата жениха, а «волчицей» – невесту. Широко известны такие выражения, как «собака на сене», «хвост виляет собакой», «чушь собачья», «жизнь собачья», «псу под хвост», «спустить собак», «лихая собака». У англичан мерзавца и подлеца называют «повешенной собакой», а счастливчика – «счастливым псом» или же о нём говорят так: «счастлив, как собака с двумя хвостами». И таких примеров в любом языке найдётся немало. А сколько на свете афоризмов про собак!..
Волки, собаки, койоты, лисы, шакалы и динго широко представлены в мифах и легендах народов мира. Талант и фантазия людей сотворили удивительную вселенную, в которой хвостатые герои создают Солнце, Луну, звёзды и Землю, порождают первых людей, добывают для них огонь и пищу, сражаются с чудовищами, провожают души мертвецов на тот свет, предвидят будущее, воскрешают покойников, и вместе с тем – пожирают богов и людей, проглатывают небесные светила, мучают грешников в аду, служат дьяволу, лишают людей бессмертия, обольщают и сводят их с ума…
