скачать книгу бесплатно
Запрятал в узелок.
Что всё едино: дождь, и снег,
И талая вода.
Что дружба с Ёжиком навек,
А значит, навсегда.
О том, что если на беду…
Что если невзначай…
Читает ёж: "Скучаю. Жду.
Завариваю чай".
«Сова говорила: "Я мудрая очень…»
Сова говорила: "Я мудрая очень.
Я много видала и знаю немало".
Когда птичьи стаи пророчили осень,
Сова из чулана, спеша, доставала
Чернила, бумагу, перо и наливку.
А как без наливки в сырую погоду?
А люди ушли, на запоре калитка
До нового лета, до нового года.
А люди вздыхали, что осень надолго:
Депрессии, слякоть, дожди и простуда.
И как ни старались, всё было без толку —
Не верится осенью в сказку и чудо.
Сова торопилась, сова сочиняла, —
Наливка и чай, кардамон и корица —
Упрятав до клюва себя в одеяло
Лоскутного яркого летнего ситца.
А после летела в потерянный город,
Тоскливый и грустный, как ёжик в тумане.
К тому, кто болеет, к тому, кто немолод,
К тому, кто нажил только дырку в кармане.
И сказки летели на крылья совиных,
Смеялись, болтали про то и про это.
И пахли душистой травой и малиной.
И птицам махали: "До скорого лета!"
И солнце вернулось и строило глазки,
Хоть осенью солнце – бродячий кочевник.
Ведь если ты можешь рассказывать сказки,
То ты хоть немного, но всё же волшебник.
«Всё получилось. И совсем не поздно…»
Всё получилось. И совсем не поздно.
Их души как растрёпанные гнёзда.
В них ветер дул разбойничьих кровей.
Дух дерева хранил их обережно.
Звучал надрывно, трепетно и нежно
И щебет птиц, и тихий шум ветвей.
Он клерк. Усталый, тихий, одинокий.
Сутулится (стеснялся что высокий),
Как будто тяжко тащит в гору пуд.
В глаза ему глядишь – а там дороги.
И пилигримы – святы и убоги,
Немы и слепы – свет в себе несут.
Она – ни то ни сё. Ненужный ломтик.
Всё держится в тени. Бежит по кромке.
Кораблик по течению реки.
Она – бескрайний лес, далёкий берег.
Там клюква, мох и красноватый вереск.
И полные ракушек ручейки.
Им призрачные пели голоса.
Душа искала, и нашла душа
Такую же потерянную душу.
И каллиопа в парке у реки,
Ладони лестниц, окон огоньки
Так говорят о многом. Просто слушай.
И городские духи всех мастей
Камлают счастье, пьют вишнёвый эль,
Пекут печенье пряное с корицей.
Спасительно горит ночной фонарь.
И духи городские на алтарь
Начертят руны тех, кому не спится.
Про них напишут много добрых книг.
И мы себя потом узнаем в них.
И снова вспомним как мечтать и верить.
Болтать на самом древнем языке,
Зажечь звезду, летать рука в руке
И как открыть все запертые двери.
И выучить другие языки.
А выучив, поймём – они легки.
О снах болтать с котами так приятно.
Мы вспомним как совсем не умирать.
Что это даже проще, чем летать.
И кем мы были, нам теперь понятно.
Мы были как весенние стрижи.
Закладывая смело виражи,
Чертили в небе: "Всем любви и лета!"
И верили, что есть на свете мы,
Весна и песни. Больше нет зимы.
Нет и не будет до скончанья света.
«Я на вокзал хожу и провожаю поезда…»
Я на вокзал хожу и провожаю поезда.
И верю, что когда-нибудь я тоже
Смогу увидеть страны, города
И стану Путешествующий Ёжик.
Билет в кармане. Книжка в рюкзаке.
Вокзал поплыл, а я – на верхней полке.
И счастье мандаринкою в руке,
Как будто мне пять лет и я на "Ёлке".
А может, я увижу – ну а вдруг —
По книжкам лишь знакомое мне Море.
И если поезд движется на юг,
Я сотню напишу о нём историй.
Русалочьих, солёных, как прибой.
Воздушных, лёгких, как паучий замок.
И "йо-хо-хо" над синею водой,
И колокол пробьёт двенадцать склянок.
Уехать в Город. Город будет рад.
Увязнуть в чуде любопытным носом,
Кормить монетками кофейный автомат,
Поить каналы ежевичным морсом.
И подружиться с Духом фонарей,
Хранящим звёздно-лунный свет пленённый,
И рисовать таинственных зверей,
И быть во всё и всех навек влюблённой.
Забыть больницы, кашель. Ворожить
И думать о хорошем втихомолку.
И вспомнить, что такое просто жить.
И ехать… хоть куда… на верхней полке.
«Желтеют кроны, разгоняя мрак…»
Желтеют кроны, разгоняя мрак.
Деревья надевают чёрный фрак,
Когда дома их покидают птицы.
