скачать книгу бесплатно
Лето не знал, что делать. Там, внизу, происходило какое-то безумие. Люди дрались, не разбираясь, кто есть кто. О победе не шло и речи, нужно было хотя бы найти путь к бегству.
В колчане оставалось всего с десяток стрел. Слишком мало, чтобы принести какую-то пользу. Он вытряс все перед собой, прикидывая силы. Со дна выпала небольшая деревянная коробочка размером не больше пяти сод. Лето покрутил ее в руках, пытаясь найти защелку. Легко подцепив ногтем крышку, потянул на себя. В коробке, внутри устеленной мягкой тряпицей, лежали с десяток мелких, поблескивающих на солнце черных шариков. В нос ударил резкий запах серы и крысиного помета. Лето осторожно поддел один шарик пальцем – кожу защипало.
С пламенным воском он встречался всего один раз, и то не в самых приятных обстоятельствах. Вещество, способное гореть от любого удара, было не только полезным, но и при неправильном обращении смертельно опасным. Когда он в первый раз, еще будучи подростком, попытался шутки ради намазать каплей воска лестницу соседа, он остался без бровей и узора на ладони. После этого желание хоть как-то прикасаться к этому творению алхимии у него полностью отпало. Но сейчас выбора не было.
Стараясь не дышать, он аккуратно высыпал комочки воска в снег. Воск начал нагреваться. От любого быстрого движения шарики чадили и пытались вспыхнуть. Дело не шло – наконечники постоянно начинали гореть, испуская ядовитый дым, а потому приходилось быстро отбрасывать их в сторону, зарывая поглубже в снег. Из десяти стрел целыми осталось всего четыре.
Проклиная тот день, когда он согласился участвовать в этом, Лето положил стрелу на тетиву. От соприкосновения с луком воск начал угрожающе потрескивать. Не дожидаясь реакции, Лето отпустил тетиву, и стрела, раскидывая мелкие искры, отправилась в полет. Вонзившись в купол повозки, она пробила верхнюю обшивку и застыла. Мгновение ничего не происходило, затем раздался тихий хлопок, потерявшийся в шуме сражения, и повозка вспыхнула ярким синим пламенем.
Следом, не разбирая цели, уже летели оставшиеся стрелы. Начался пожар. Часть воинов бросилась тушить огонь. Остальные остались в оцеплении, стараясь не подпуская близко остатки нападавших. Но тем уже было не до того. Люди, почуяв спасение, ринулись в глубь леса. Лето не стал дожидаться конца. Ему тут больше делать было нечего. Он закинул лук за спину и побежал к назначенному месту встречи.
На месте сбора царил хаос. Израненные, вопящие люди сновали туда-обратно. Пещера, где они должны были спрятать награбленное, сейчас бурлила. И если бы кому-нибудь из имперцев пришла в голову мысль отправиться за ними в погоню, то уже к закату солнца здесь бы не осталось ни одной живой души. Полное отсутствие хоть какой-то дисциплины бросалось в глаза.
Проклиная всех и вся за то, что он решил принимать в этом участие, Лето направился в глубь пещеры. Туда, где как ему казалось, должны были находиться руководители всего этого балагана.
На низких бревнах у дальней стены сидел Йорин. Он методично заматывал чистой тряпкой изрядно потрепанную руку Вана. Тот старался не смотреть по сторонам, пребывая где-то в глубинах своих мыслях.
– Что это было? – с ходу, не здороваясь, начал Лето, подходя ближе. – Я думал, у вас был план. Рыжий, ты говорил, что это должно иметь какой-то смысл, что это поможет отомстить империи.
– Заткнись и сядь! – гаркнул в ответ Йорин. Его красные от гнева глаза пылали. От неожиданности Лето замолчал и присел. – Ты думаешь, мы в восторге? Мы не ожидали, что там будут гвардейцы. Нам говорили, что там из охраны только регулярные войска и пара человек из Галара. Мы слишком поздно разглядели тех, с кем имеем дело.
– Да, я заметил. Тот идиот, которого вы со мной отправили, нашивки армии от охраны отличить не в состоянии. Увидел герб и рад этому! Откуда вы вообще таких понабирали?
– А ты думал, кто у нас в рядах? – поднял голову Ван. – Обученные лазутчики и спецотряды? Да у нас почти половина – это дезертиры, беглецы, погорельцы да крестьяне. И это еще лучшие из тех, кто есть. Они хотя бы стрелять умеют. Вторая половина вообще ничего тяжелее сохи в руках не держала. Так что не надо мне твоих нотаций, пацан. Я не хуже тебя знаю, в каком дерьме мы находимся!
– Тогда зачем? – Лето подскочил от негодования, не в силах усидеть не месте. – Вы их как мясо! Там трупов столько, что из них можно баррикады строить. И все впустую!
– Не мели чушь, – Ван наконец открыл подернутые пеленой боли глаза. – Мы добились своего, хоть и жертв оказалось больше, чем я думал. Это ты пустил горящие стрелы?
– Да. Я не знал, как еще их отвлечь.
– Молодец. Дурак, конечно, но молодец. Если бы не ты, полегло бы больше.
– А почему дурак-то тогда? – совсем потеряв нить разговора, спросил Лето. Первый гнев уже поутих, так и не найдя выхода и оставив место лишь усталости.
– Дурак, коли думаешь, что мы идиоты, которые людей на смерть бессмысленную посылают.
– Тогда, может, посвятите меня в план? Пользы от меня будет явно больше, если я буду понимать, что мы делаем и для чего!
– Может, и посвятим, если орать как резаный перестанешь. Еще истерику закати, – усмехнулся Йорин.
– Ты обещаниями-то, Рыжий, не разбрасывайся, – голос Вана начал обретать силу. Он подошел к Лето и положил тяжелую руку ему на плечо. – Пацан, конечно, молодец, но доверия все еще не внушает
– Да ладно тебе, лысый. Парень хоть и дурак, но своих не бросил. Помог, еще и яйцами звеня, пришел к тебе выяснять отношения. Да и на следующем деле он нам пригодился бы очень.
– Ладно, ты прав, только пусть он перестанет зыркать так злобно глазом своим. Хватит стоять, как сыч нахохлившись. Садись давай уже. Есть будешь? Или сразу вопросами закидаешь?
– Одно другому не мешает, – усаживаясь на поваленный чурбан у костра, сказал Лето. – Говорить все равно ты будешь.
– Наглая ты рожа, – усмехнулся Ван, усаживаясь напротив и протягивая миску. – Ладно, тогда слушай. Что ты знаешь про Галар?
– Да ничего толком. Западная провинция империи. Изготавливают лучшее оружие. Там полурослики живут.
– Ну в общем-то правда. Только вот Галар провинция только по документам. Галарцы признают главенство императора, но вертят законами как хотят. По сути, там свое правительство и свои взгляды на происходящее. Оружие они поставляют в имперскую армию, но только пока видят в этом выгоду. А без этого оружия Фартах магам сделать ничего не сможет.
– И что? Даже если так, оружие-то мы все равно не получили. К обозу так и не удалось пробиться.
– Это да, но мы цели этой и не преследовали. С любой поставкой Галар отправляет своего посла, дабы тот следил за исполнением соглашений сторон. Посол считается неприкосновенным. За его безопасность отвечает лично император.
– Ты убил посла? Вот зачем ты так активно лез к повозке. Но зачем? Прервать жизнь одного – даже самого охраняемого человека – можно намного тише и без жертв.
– Это да, но все дело в том, при каких обстоятельствах он был убит. Если бы посол скончался от рук профессионального убийцы в своих покоях – это одно. Любой мало-мальски дипломат сможет убедить торгашей в том, что это была разовая акция, причем подстроенная врагами Галара. Но вот убийство его толпой неотесанных деревенщин, которые выступают против Императора, – совсем другое дело. Получается, что Фартах не может совладать даже со своими подданными и, что еще хуже, даже пурпурные знамена не могут обеспечить безопасность. Зная нрав их дарбина[7 - Дарбин – великий мастер. Возглавляет палату мастеровых Галара.], начнется скандал, и о поставках вооружения с их стороны можно будет на время забыть.
– А если они не узнают, как он погиб? Спишут все на случайность или одного из карателей?
– Не получится. В данный момент все наши говоруны от Мулхана до Ризагара[8 - Ризагар – столица Галара. Подземный город, высеченный из камня. Там живут в основном техники, каменщики и шахтеры. Также там расположена официальная королевская резиденция, где король принимает гостей. Город соединен сетью тоннелей, ведущих на поверхность, на западный слон гор.] разносят эту новость.
– Ненавижу политику. Столько грязи ради того, что бы кто-то там наверху подумал, что война – это плохо. Идиотизм.
– Если тебе будет от этого легче, то не только ради этого. Мы еще шесть телег продовольствия поимели.
– Когда? Я не видел, чтобы от колонны что-то отбилось.
– Да за этим отрядом в часе пути ехали обозы провианта для армии. Они надеялись, что в случае чего их имперцы прикроют, и об охране не слишком тревожились. Кто ж знал, что гвардейцы заняты будут очень. Вывод: никогда не экономьте на охране. За жадность всегда приходится платить.
***
Слишком часто за последний год ему приходилось просыпаться в незнакомых местах. Это уже начинало входить в привычку.
Мелл осторожно открыл глаза. Над головой раскинулся низкий купол чужого шатра. Было тепло. Тело нещадно ныло, требуя покоя и сна. Он попытался поднять голову, но мир тут же закружился и желудок будто поднялся к горлу.
Рядом кто-то был. До слуха доносился тихий голос, напевающий незнакомый грустный мотив. Огромная черная тень, падающая от ровного пламени костра, подрагивала в ритм мелодии. В воздухе парил манящий аромат жареного мяса.
Стараясь не делать резких движений, Мелл пошарил рядом рукой в поисках своих вещей и с удивлением почувствовал, как его пальцы коснулись холодного металла. Его кинжал привычно прыгнул в руку. Кто бы его сюда ни принес, но он был либо совсем неосмотрителен и глуп, либо всячески пытался показать свои благие намерения.
Мелл покашлял, привлекая внимание.
Внезапно, как будто только этого и ожидая, прямо над головой Мелла возник человек.
На вид обладателю огромной черной тени было от силы лет двенадцать. Тонкое, субтильное лицо, обрамленное ярко-рыжими курчавыми волосами, большие светлые глаза и торчащие уши. Одет он был в какой-то полушубок, украшенный мелкими бусинами и незнакомым вышитым узором. Кое-где нитки уже распустились, и рисунок, если он там был, стал совсем неразборчивым.– Живой! – радостно закричал он. Голос у него оказался под стать виду – звонким. Но уже начинающий ломаться, из-за чего интонация прыгала то вверх, то вниз. – Говорящий? Слушающий?
– Живой. Где? – с трудом шевеля языком спросил Мелл.
– Не понимающий! – ребенок удивленно посмотрел на Мелла. – Жаждущий?
– Воды.
– Просящий? – медленно выговаривая каждый звук, проговорил он.
Мелл кивнул. И только тут до него дошло, что так поразило его, но как-то осталось незамеченным. Этот ребенок говорил. Говорил на давно забытом едином языке первой эпохи. Этот язык уже как пару тысяч лет считается мертвым. Его учат только в академии магии, так как многие старые заклинания все еще требуют древний слог. Но на нем давно уже никто не говорит!
– Молчащий? Болеющий? – не останавливался он. – Успокаивающийся?
– Спокойный, – ответил Мелл. Слова давались тяжело и неохотно. Он никогда не говорил на Первом. На нем вообще, как считалось, нельзя было разговаривать.
– Спокойный? Я есть Радостный! – с восторгом ответил мальчик. Он, не скрываясь, разглядывал Мелла, как какого-то чудаковатого зверька. Затем он что-то воскликнул и, размахивая руками, заговорил так быстро, что Мелл совершенно перестал его понимать.
– Слова медленный, – в ужасе взмолился Мелл, опять пытаясь подняться.
– Медленный? – как будто пробуя слово на вкус, повторил он. – Медленный?
– Небыстрый, – поправился Мелл, вспоминая основы древних языков.
– Небыстрый! Понимающий! – произнес он почти по слогам. – Спасающий? Ты есть голодающий? – слова были чуждыми, но корни звучали знакомо. Хоть сам диалект оставался незнакомым.
– Голодный, – ответил Мелл. – Голодающий! – ребенок повторил незнакомое слово и опять расплылся в щербатой улыбке.
– Лайа – кормящий, – указал он ладонью на себя.
– Лайа?
– Лайа, – он снова указал на себя, ткнув грязным пальцем себе в грудь. Лайа! – потом он указал пальцем на Мелла, ожидая ответа.
– Имя?
– Имя! – он обрадовался! – Имя спасающий Лайа. Лайа – кормящий. Имя.
– Нет, – Мелл наконец-то понял. – Я Мелл! Меня зовут Мелл, Лайа.
– Название человека не есть Имя, название есть Мелл?
– Да.
– Мелл будет не голодающий! – и, задорно подскочив, Лайа, довольный, пошел к огню.
Мясо оказалось совсем не жирным, нарезанным кривыми неровными кусками и сладковатым на вкус. Без соли и хоть какого-то намека на специи. Но Мелл пришел от такого ужина в настоящий восторг. По сравнению с сухими травами и кореньями, которыми так щедро снабдили его древиды и которые, несомненно, неплохо утоляли голод, но на вкус были не лучше старой подметки, кусок пресного мяса был даром небес.
Пацан болтал без умолку. Первое время Мелл с трудом мог вычленить из этого потока мысли хоть что-то, но к концу ужина уставший мозг наконец смог достать из глубин памяти вбитые еще в далеком детстве слова Первого наречия, и общение пошло на лад.
– Что было происходящим, Лайа? – все еще с трудом подбирая слова, спросил Мелл.
– Ты убивающий зверя, – по слогам проговорил мальчик. – Спасающий Лайа жизнь. Затем Мелл засыпающий. Лайа лечащий. Но Мелл оказаться не раненый. Просто спящий.
– Спасибо, – пробормотал Мелл. Затем, опомнившись, исправился: – Благодарящий!
– Ты смешной! Ты спасающий. Я благодарящий! Ты был создающий большой огонь. Ты колдующий. Сильный колдун. Но слабый телом. Но теперь будешь сильный, как Рдем. Он сильный. Теперь ты сильный. Ты взял его душу. Ты съел его тело.
– Рдем? Называющий тот огромный странный белый зверь, которого я убивающий?
– Нет, – Лайа удивленно покачал головой. – Мелл глупый. Зверь не зовется. Он же зверь. Он снежный бегун. Их тело яд. Их нельзя есть. Рдем – брат Лайа. Бегун убил его. Но он был храбр и силен. И ты теперь будешь сильным, как он. Его сила теперь твоя.
Дальше Мелл уже не слушал. Его вырвало прямо здесь, он не мог остановиться, пока в желудке не осталось ничего.
Потребовалось время, чтобы прийти в себя. На мясо он смотреть больше не мог, так что гостинцы от древид с их терпкими сухими кореньями оказались как нельзя кстати.
Мелл решил больше не возвращаться к этой теме. Он вообще постарался обо всем забыть, и если бы не Лайа, что не отходил от него ни на шаг, возможно, ему это бы удалось, и он списал бы случившееся на бред после тяжелого сотрясения и трудности перевода.
Но Лайа был здесь. Он оказался вполне умным мальчишкой. Через пару дней Мелл привык к его речи и даже стал разбирать почти все, что тот пытается ему сказать. Говорить он любил. Он практически не замолкал, то ли наконец найдя собеседника, то ли просто скрывая свой страх. Мелл больше склонялся ко второму варианту.
Из его бесконечных рассказов выходило, что спуск вниз их ждет недолгий: если повезет, то всего через неделю-две они будут внизу. Лайа был из какого-то племени с совершенно непроизносимым названием, что обитало у подножия гор.
Семьи, кроме брата, у него не было. Поэтому каждое лето они с братом уходили в горы в поисках каких-то трав. Травы эти ценились. То ли из-за лечебных свойств, то ли из-за магического применения. Мелл не разобрал. Лайа называл врачевание волшебством, что совершенно сбивало с толку.
Деревня у них была небольшая. Вдоль Великих гор, как их тут называли, располагалось еще три таких же, о других Лайа не слышал.
Про Сейтавалинави он не знал вообще ничего. Дальше на восток, если верить сказкам (Лайа не заходил восточнее их деревни), располагалось песчаное море, что населено было чудовищами и колдунами. Судя по описанию, он говорил о пустыне, что Мелл видел во сне.
Больше чего-то полезного рассказать он не мог. Других людей он не знал.
В общем, Меллу удалось очень мало узнать от его незваного попутчика, но, несмотря на недостаток информации и вечный шум, который, казалось, постоянно производит этот на вид маленьких человек, проводником он оказался отменным. Он легко находил безопасные спуски. Научил Мелла узлу, который почти насмерть держал веревку, но стоило ее дернуть под нужным углом в правильном порядке – моментально развязывался. И вообще показал много премудростей, которые очень бы помогли Меллу, если бы он об этом знал раньше.
Несколько раз они натыкались на странные цепочки следов на снегу. Лайа уверял, что это следы таких же бегунов, с которым Меллу не посчастливилось познакомиться. Иногда эти следы упирались в отвесные склоны и уходили вверх, оставляя на камнях грубые следы когтей.
Оказалось, что горная гряда не такая необитаемая, как он раньше думал. В толще снега жили мелкие пушистые зверьки, чем-то похожие на белок, только с очень длинными тонкими хвостами с кисточкой на конце. В трещинах скал ютились белокрылые птицы с острыми, загнутыми к низу клювами и глазами ярко-синего цвета. Мелл никогда не встречал ничего подобного. Но самым странным оказалось то, что под толщей снега высотой в несколько десятков сод раскинули целые поля зеленых трав и цветов.
Меллу так и не удалось понять, как Лайа находит под сугробами зеленые полянки, но иногда тот внезапно останавливался, доставал из сумки небольшую деревянную лопатку и начинал осторожно рыть снег. Показавшиеся на свет мелкие сиреневые цветочки он с трепетом, стараясь не повредить листьев, срывал и складывал в узкую костяную коробочку, что висела у него на шее.
За несколько дней их пути Мелл уже успел понять, что толку от него сейчас не больше, чем от лошади в болотах. Дороги он не знал, в местности совсем не разбирался, палатку ставил и ту, как выяснилось, неправильно. Так что, не зная, чем себя занять, он в пол-уха слушал бесконечные истории Лайа и глазел по сторонам.
Даже несмотря на густой туман, который рассеивался только к полудню, здесь было красиво. Теперь, когда забота о том, чтобы не сбиться с направления, пропала, он наконец-то смог вдоволь насладится пейзажем. Вечернее солнце, алым шаром уползающее за горизонт, превращало снежные шапки в рубины, а небо окрашивало в миллионы оттенков, отражаясь в низких облаках.
Но все это терялось на фоне того, что в этих горах творилось с магией. Она начинала жить здесь по каким-то своим законам, не подчиняясь столь привычной логике и какому-либо здравому смыслу. Зона тишины (как Мелл про себя начал называть места, где магическая энергия почти не ощущалась) здесь практически не осталось. Зато откуда ни возьмись появились целые обрывки сложнейших плетений, которые хаотично двигались с места на место. Они сливались между собой и начинали струиться подобно горным ручьям. В этом сплетении рождалось что-то доселе неведомое и незнакомое. Мелл почти физически ощущал, как сила льется вокруг, целыми реками стекая с гор.
От всего этого Меллу становилось не по себе
Теперь сомнений почти не оставалось. Он на пути к Сейтавалинави – миру первоначальной магии.
С наступлением ночи, мир вокруг преображался. То, что днем было лишь бескрайними снегами и величественными скалами, ночью приобретало вид таинственный и пугающий. В ночной тишине все чаще слышался чей-то протяжный вой, тот тут, то там мелькали искры чьих-то голодных глаз.
В один из таких вечеров, устав вздрагивать от тихих шагов, что раздавались совсем близко от их стоянки, Мелл решил поставить вокруг их палатки защитный контур.
– Колдовать будешь? – с улыбкой на лице спросил Лайа, с интересном разглядывая приготовления Мелла.
– Да, хочу поставить защиту, – стараясь не отвлекаться, ответил Мелл. Он сделал глубокий вдох и потянулся к ближайшей нити.
– Защиту? Зачем? Ты видишь опасность? Нужно бежать? Готовить оружие? – затараторил Лайа, подбираясь совсем близко.
– Нет, просто меня напрягает вой. Не хочу проснуться в чьем-то желудке, – от произнесенных слов дыхание сбилось. Пальцам не удалось схватить поток.
