Имя на солнце

– Нет. Я окончательно передумал. Я не слабак, но… моя семья, ее спокойствие дороже мне, чем спасение брата. Когда я доделал труд своей жизни, я вдруг понял, что он мне, этот труд, и не нужен вовсе. Я определился со своими ценностями, пусть и поздно.

Мы опять замолчали.

– Коль… – Я заговорила первой. – И что, твоя жена Наташа даже не догадывалась, чем ты занимаешься?

– Наташа – бухгалтер, она из другого мира, – ответил Николай. – А я инженер, я бауманец до мозга костей, я вечно обложен со всех сторон электросхемами… Сижу в компьютере, а на экране у меня тоже эти схемы, формулы, диаграммы. Таблицы расчетов. Раньше, в девяностые, я подрабатывал, чинил разные приборы – телевизоры, магнитофоны, холодильники, компьютеры, да все подряд ремонтировал. Тем и выжили мы тогда… То есть Наташа привыкла, что я всегда вожусь с проводами, что-то там подключаю, паяю, запах канифоли витает в воздухе, стол забрызган застывшими каплями припоя, все полки в моей комнате забиты коробками с резисторами, транзисторами, самыми невероятными деталями… Что пробки то и дело у нас вылетали, пока я не поменял всю проводку в квартире… Наташа все время сравнивала меня с Шуриком из фильма «Иван Васильевич меняет профессию» и даже не догадывалась, насколько она была близка к истине, – засмеялся Николай. – Ведь я работал над машиной времени. Той, которую придумал мой брат Артур, мне лишь надо было довести эту схему до ума.

– Это больно? – спросила я.

– Что? – вздрогнул Николай.

– Пронзать время? – с торжественной интонацией произнесла я, чувствуя, как мои губы при этом невольно кривятся в улыбке.

– Надеюсь, нет. Ведь все завязано на электричестве, мощном разряде. Если путешественнику во времени суждено умереть, то он умрет мгновенно, не успев ничего почувствовать. Человек превратится практически в пепел!

– Это хорошо, – призналась я задумчиво. – Легкая и быстрая смерть. И кремация не нужна. Я иногда представляю, что я умираю у себя дома одна и лежу тут… Возможно, мучаясь перед смертью, а потом превращаюсь во что-то такое… брр.

– Алена, перестань. Не концентрируйся на этом.

– А ведь правда, мне нечего терять, никто не заплачет, если я вдруг пропаду. Квартира, наверное, отойдет государству… Слушай, а давай попробуем! – оживилась я. – Перебросим меня в прошлое!

– Алена, не иронизируй. Шутки тут неуместны, – ласково произнес Николай. – Я открылся тебе, а ты…

– Все, не буду. Я согласна. Я готова отправиться в прошлое вместо тебя.

– Ты серьезно? Ты уверена в своем решении? – настойчиво переспросил он.

– Да. Мне действительно нечего терять. Ну и потом… я никогда не жила – в прямом смысле этого слова, а тут у меня появится шанс именно прожить свою жизнь, а не как прежде – просуществовать ее, уткнувшись в книги, спрятавшись от реальности в выдуманные писателями миры.

– Ты мне веришь?

– Я покоряюсь твоей воле, твоим убеждениям и твоим знаниям. – Эти слова я проговорила как заклинание.

– Что тебя больше всего пугает? Скажи, это важно.

– Меня пугает и все, и ничего одновременно, – подумав, ответила я уклончиво. – Но больше всего не нравится, что мне придется опять переживать все эти грустные эпохи… Развал СССР, девяностые… да и как обходиться без смартфонов, компьютера, без всех этих благ цифровизации?!

– Мы попробуем минимизировать эти потери, и я тебе скажу как. У меня уже все подготовлено и продумано. Не бойся, ты встретишь непростые времена во всеоружии.

– Я вновь стану молодой? – спросила я.

– Да, тебе будет семнадцать. Ты попадешь в 1979 год. Все, как тогда. И плюс твой сегодняшний опыт. Но ты должна спасти Артура, я тебя очень прошу, – умоляюще произнес Николай.

– Я постараюсь. Обещаю! Но как именно мне придется спасать Артура? – с интересом спросила я. – И что именно тогда произошло? Я ведь знаю эту историю только в общих чертах, без подробностей.

– Сейчас я тебе все объясню. – Николай встал, прокашлялся и принялся ходить по кухне туда-сюда, сложив руки на груди и сосредоточенно глядя себе под ноги. – Что тогда произошло, сорок шесть лет назад? Итак, конец весны, начало лета 1979 года. Мы с тобой оканчиваем школу, сдаем выпускные экзамены, а мой старший брат Артур учится на предпоследнем курсе Бауманки, он готовится к сессии, в следующем году у него защита диплома. Артуру двадцать два.

– Двадцать два… – завороженно повторила я. – Мальчишка же совсем. Ребенок еще!

– Да, он очень юн, особенно с нынешней точки зрения… но он не юнец, он мужчина и по характеру, и по уму, – возразил Николай, не прерывая своего движения по кухне. – Он влюблен в Валерию, они уже договорились о свадьбе – это должно было быть через год, когда Артур закончит вуз. Валерия – девушка яркая и… даже не знаю… она очень с характером, короче. Валерия учится в педагогическом институте, ее отправляют пионервожатой в детский лагерь на Черном море. На целое лето, до сентября. Возвращаться в пересменки почти невозможно – дорого, с билетами напряженка, да и муторно в поезде мотаться… Короче, она должна уехать из Москвы на целых три месяца. Причем уезжает она почему-то раньше, где-то в конце мая. Надо лагерь к летней смене подготовить – кажется, так было дело. Вопросы?

– Пока все понятно, – послушно кивнула я.

– В лагере Валерия знакомится с неким Борисом. Он тоже вожатый, и он… как это сказать? Он принадлежит к «золотой молодежи». Его родители занимают высокий пост. Откосить от работы в лагере Борису нельзя, времена такие, но и сложностей в этом деле он не видит, поскольку рядом Черное море и прочие прелести… Да и Борис не просто сын высокопоставленных родителей… Они у него, как понимаю, так называемые «цеховики». Его отец – директор крупного предприятия. Ты помнишь, кто такие цеховики?

– В жизни с ними не сталкивалась, а по советским детективам помню. Цеховики – это те, которые гнали на предприятии «левую» продукцию, продавали ее и денежки за нее клали себе в карман. Подпольные миллионеры в советское время. Их сажали, да не пересажали всех, зато в девяностые годы настало их времечко.

– Да, все примерно так, про цеховиков ты в курсе, значит, – кивнул Николай. – Продолжаю. Итак, у Валерии с Борисом бурный роман на фоне Черного моря. Борис делает ей предложение, влюбленная пара возвращается в Москву в конце августа, Валерия приходит к Артуру домой и сообщает, что между ними все кончено. Артур запирает ее в комнате и не хочет ее выпускать. Во дворе появляется Борис – он был в курсе, что его невеста пошла расставаться со своим бывшим женихом, и потому решил держать ситуацию под контролем. Валерия ему кричит из окна, что ее заперли. Артур выпускает Валерию и идет вниз – разбираться теперь с Борисом. Во дворе происходит ужасная сцена. Скандал – два парня и одна девушка, рыжая бестия. Затем скандал перерастает в поножовщину. У Бориса нож, им он в пылу ссоры убивает Артура. Артур очень быстро истекает кровью и умирает. Все.

– Помню, ужасная история, – пробормотала я. – Я не видела, но мне мама потом рассказала… Но там непонятно. Говорят, Артур сам на свой нож наткнулся? Когда из ревности напал на Бориса.

– Ха-ха, – жестко отчеканил Николай. – Вообще-то мой брат вышел из дома без ножа! Он не собирался убивать своего соперника! Нож изначально имелся у Бориса, но Бориса отмазали его родители. У них же связи! У нашей семьи тоже были связи, допустим, но как выяснилось, не совсем те и не с теми… Мы проиграли процесс. К тому же Валерия, будучи свидетелем, подтвердила невиновность Бориса. Я сейчас рассказываю хронологию тех печальных дней… – Он помолчал, переводя дыхание. – Кстати, я не стал потом узнавать в подробностях, как там дальше жили Валерия и ее хахаль Борис… Да хорошо они жили, чтоб им пусто было, такие подлые и страшные люди они оказались!

– Бориса не посадили?

– Нет же, говорю. Ему удалось уйти от наказания, – продолжил чеканить Николай. – Твоя задача, когда ты окажешься в прошлом – отговорить моего брата от всяких решительных действий. Вообще от любых разборок с Борисом.

– Сразу начать отговаривать, как попаду в прошлое?

– Нет. Временной переход мы осуществим в конце апреля, значит, ты окажешься в прошлом тоже в конце апреля. Пока еще ничего не произошло, у Артура и Валерии – любовь-морковь, и ты ничего не сможешь сделать. А вот пото-ом, как Валерия уедет, в конце мая, вот тогда и попытайся привести Артура в чувство. Эти моменты мы с тобой еще сто раз успеем обдумать и обговорить, сейчас только общий план обсудим. Главное: когда Валерия уедет из Москвы, у тебя будет время до конца лета. Вот тогда и действуй.

– А что значит – действуй? – озадачилась я. – Я что, должна буду, э-э… соблазнить Артура? Я?!

– Попробуй. Если пожелаешь. Ты же всю жизнь любила его? Либо повлияй на него с помощью доводов рассудка. Потихоньку, не сразу расскажи брату об опасности конфликта с Борисом.

– Но как? Сказать Артуру, что я из будущего? И открыть ему, что он может погибнуть?

– Да. Он поверит и не разболтает никому. Потому что сам занимается этой темой – путешествиями во времени. Так и скажи ему: «Я из будущего от твоего брата Николая». Я передам тебе доказательства, чтобы Артур тебе сразу поверил. – Он помолчал, потом добавил веско: – Самые простые решения, как правило, самые верные. Вопросы?

Я задумалась. Вопросов у меня возникло слишком много. Но, пожалуй, главный вопрос – о том, кем я стану в мире прошлого.

– Коль… – с сомнением произнесла я. – Тебе не кажется, что там, в прошлом, люди с недоверием отнесутся к моей копии. Это что же, у меня в 1979 году вдруг появится сестра-близнец? Или я, как в популярном литературном жанре (кстати, он так и называется – «попаданцы»), окажусь в своем собственном юном теле? – сказав это, я нервно хихикнула.

Николай ответил, тоже несколько нервничая (и от меня это не укрылось):

– Попасть в собственное тело ты не сможешь, это уже совсем из фантастики что-то такое… Ты будешь собой, отдельной второй собой, и да, ты будешь похожа на себя саму из прошлого. Но не слишком сильно.

– Вторая я?!

– Господи, Аленка, все люди примерно одинаковые, все девушки похожие, достаточно сменить прическу, стиль одежды… И вот уже не отличить! Но я понимаю, это проблема, да… Поэтому при перемещении твой фенотип поменяется. И количество меланина в организме тоже.

– Что поменяется? – растерялась я.

– Ты станешь немного другой э-э… масти. Я поменяю настройки твоего физического тела при переброске в прошлое. В первую очередь возраст. И чуть изменятся твои рост, телосложение, гормональный фон… Мозговая и двигательная активность! Разумеется, в лучшую сторону с моей подачи! При перемещении многие показатели человеческого организма можно корректировать, собственно, именно поэтому я так и затянул все исследования… Об этом и Артур когда-то задумывался, кстати, но он не считал этот момент принципиальным.

– И кем же я там стану? – с осторожным любопытством спросила я.

– Собой, но лучшей версией себя. Физически и умственно. У тебя поменяется цвет волос и глаз, именно это я имел в виду, когда говорил о масти.

– Разве эти показатели можно изменить?

– Да. Если усилить или ослабить воздействие энергии Солнца на определенные отделы организма, отвечающие именно за эти показатели. Ну, короче, ты будешь похожа на Алену из прошлого, но совсем немного. Лишь чуть-чуть похожа. Так что никто не сможет всерьез придраться, что вы с ней сестры-близнецы. Да, и еще – ты при трансформации не превратишься в совершенное существо, в робота, не знаю еще в кого… нет, ты просто станешь чуть лучше. Повторю, опять же – чуть! Да и вообще, любой человек может стать более совершенной версией самого себя, если захочет. Правда, не у всех хватает на это сил и мотивации… Гормонов, в конце концов! Да и воли – чтобы развиваться, а не тормозить, не лежать, как Обломов на диване…

Я вздохнула. «Можешь, но не хочешь», – когда-то твердила мне мама. Эти слова ассоциировались у меня с безнадежностью. Они не вдохновляли, наоборот, они убивали все желание действовать.

И вообще… Чем дальше, тем больше я сомневалась в успехе предприятия, которое затеял Николай, хотя он и приводил вполне логичные аргументы в пользу своей машины времени.

– А как я объясню окружающим, кто я? – Вопрос этот не давал мне покоя. – Где мне там жить? На что жить? А вдруг случится это, как его… нарушение пространственно-временного континуума, когда я встречусь с собой прошлой? А вдруг будущее изменится из-за моего появления… ну как в том рассказе про бабочку у Рэя Брэдбери? «И грянул гром», рассказ так называется. Я попаду в прошлое, а в этой реальности, здесь, где ты остался – вдруг начнется какой-нибудь апокалипсис?

– Ты, Аленка, слишком много читала, – засмеялся Николай. – И судишь о ситуации по популярной фантастической литературе. Ничего этого не произойдет. Само по себе твое появление в прошлом ничего не изменит. Никакого нарушения континуума тоже не случится – потому что ты будешь уже другой. Даже не близнецом себе, а сестрой-двойняшкой, а двойняшки, если ты обращала внимание, иногда довольно сильно различаются. Но вот если ты начнешь предпринимать некие действия в прошлом, вовлекать в них других людей – то да, некоторые события можно изменить, я надеюсь. Кстати, деньги не проблема, их у тебя будет много, объясню потом про этот аспект подробнее… А ты, повторю, должна аккуратно вывести Артура из той опасной ситуации, из которой он не смог выйти живым в прошлом, и ты это сможешь сделать, если заранее предупредишь его о последствиях встречи с Борисом и заставишь моего брата забыть о Валерии.

– Соблазнив его? – с сомнением произнесла я. – Я?! Ну даже если сделать меня чуть лучше, добавив мне чуть больше энергии… я не смогу заставить кого-то влюбиться в меня.

– Опять двадцать пять! – рассердился Николай. – Мы же это только что уже обсудили. Действуй по обстановке, не надо никого соблазнять, просто обрисуй Артуру ситуацию – думаю, этого хватит для того, чтобы прошлая трагедия не повторилась.

– Ладно, с этим примерно разобрались, а что с документами? – не унималась я. – С жильем? Не на вокзале же мне там ночевать?

– Документы я тебе сделаю. Настоящие. Написанные чернилами и ручкой того времени. Ты возьмешь с собой деньги того времени, сделанные, кстати, в период до 1979 года, чтобы ты нигде не могла проколоться. Мы подберем тебе какую-нибудь легкую, не отнимающую времени работу…

– Коля! Я не для того ждала пенсии, чтобы опять начать работать! – засмеялась я нервно.

– Тогда поступи в какой-нибудь вуз, мы придумаем, что ты – приезжая из другого города, тебе дадут общежитие, а до того снимешь квартиру, тогда это было сложно, но не невозможно…

– А как я сдам экзамены? – схватилась я за голову. – Хотя, погоди… В принципе, я же многое знаю, многое запомнила. Язык у меня подвешен плюс еще какие-то общие фразы тогда было принято говорить про ведущую роль партии… Я, кстати, когда работала в библиотеке, очень неплохо вела общественные мероприятия, выступала с докладами.

– Не забывай, что мы немного усилим твою мозговую активность при переброске в прошлое, – мягко произнес Николай. – Эффект примерно тот же будет, как если бы ты пропила курс специальных таблеток, ноотропов, например. Ты можешь просто перечитать учебники тех времен – и вот он результат, ты легко поступишь в вуз. Тебе просто надо вспомнить все то, что ты и так учила когда-то.

– Ну и, безусловно, пусть это будет какой-нибудь гуманитарный вуз! – неохотно соглашаясь, произнесла я. – Остальные я не потяну, да и не хочу… А на что мне жить, пока я учусь? Нет, что деньги у меня будут, это я уже поняла. Я о другом. О том, чтобы окружающие не удивлялись – откуда у меня деньги вдруг взялись…

– Алена, ты забыла? В те времена студентам вполне хватало стипендии на жизнь. Жили при этом очень скромно, и конечно, многие подрабатывали в свободное время… Но стипендии хватало! Если хотелось чего-то большего, то юноши, я точно помню, разгружали вагоны или работали ночными сторожами… Как Шурик в фильме «Операция “Ы”», помнишь?

– Я не хочу разгружать вагоны!

– И не надо. Просто постарайся создать видимость очень скромной жизни, – терпеливо произнес Николай.

– Погоди… я что, увижу маму? – озарило меня внезапно. Я обмякла, сердце у меня забилось. – Коль, я же этого не выдержу.

– Ты увидишь свою маму молодой, живой и здоровой, и это должно тебя поддержать и дать сил, – спокойно произнес он. – Да, кстати, про общежитие можно забыть, если ты представишься маме какой-нибудь дальней родственницей, приехавшей поступать в Москву. Не исключено, что мама разрешит тебе поселиться у себя. У вас. Ты тогда сможешь проживать рядом с мамой, рядом с другой Аленой, которая и есть ты, но только из прошлого. За проживание заплатишь, само собой, заодно и маме с деньгами таким образом поможешь.

– Гениально, Коль, гениально. – Я разволновалась еще сильнее. Заплакала. – Нет, ты все-таки сумасшедший. Так сумел меня вовлечь во все это… Но это же невозможно, это чистая фантастика. Литература, жанр «попаданцы», точно!

Николай произнес успокаивающе:

– Мы все продумаем, мы все-все предусмотрим и выясним, у нас еще есть время подготовиться и все досконально изучить. К тому же я сам довольно давно работал над этой темой. Ведь изначально это я собирался отправиться в прошлое! Изучил рынок винтажа и антиквариата, где до сих пор торгуют предметами из прошлого, одеждой, например… Нашел, где можно достать архивные документы, печати, бланки… Чернила! У меня есть пишущий плоттер, который может красиво заполнить эти документы, как будто от руки написано, причем можно сделать настройки под определенную паспортистку из прошлого, чтобы и почерк совпадал. Печати поставим – не отличишь! Я… да ты не представляешь, сколько всего нужного и важного я сумел подготовить к этому моменту!

– А кем бы ты сам стал в прошлом? – с любопытством спросила я. – Если бы отважился вернуться?

– Я собирался представиться внебрачным и до того неизвестным сыном папиного друга, – немного смущенно произнес Николай. – Друг умер где-то в середине семидесятых, и тут я прибываю в Москву издалека – так и так, примите-помогите, правда о моем происхождении открылась совсем недавно, отец перед смертью рассказал мне о вас, своем лучшем друге, собираюсь поступать в Бауманский… Ну, в общем, та же история с общежитием и прочим. Я собирался дружить с самим собой из прошлого и с ним вместе, с собой то есть, спасать вместе Артура, – уже серьезно заключил Николай.

– Неплохо, неплохо… – одобрительно произнесла я.

– Значит, отправим в прошлое тебя? Рискнем? – В его глазах вновь вспыхнул азарт.

– Рискнем, – почти твердо проговорила я, соглашаясь. – Как будто это такая игра. Даже забавно!

– Это не игра, но… ладно, пусть будет игра, если это тебя успокаивает. Я сейчас поеду к себе, еще очень много дел, а ты пока продумывай свою легенду, чтобы я смог заранее учесть некоторые моменты в ней и подготовить все нужные вещи и документы. Будем переписываться.

– Погоди! Главное-то… – спохватилась я. – А что с вирусами? Вдруг я перенесу в прошлое те опасные вирусы, которые ходят сейчас? И начнутся страшные эпидемии…

– Это тоже исключено, – твердо произнес Николай. – Ты перенесешься в прошлое совершенно стерильной, если можно так выразиться. Все эти моменты я тоже учел.

– Да? А вдруг я перенесусь и как начну болеть тогдашними вирусами… – не унималась я.

– Не начнешь. Ты ими уже переболела когда-то, – усмехнулся он. – Ладно, все, мне пора!

Я немного успокоилась. Николай уехал, и я принялась честно продумывать свою легенду. Нашла старые мамины тетради, которые не смогла выбросить, достала альбомы с фотографиями…

Вся мамина и моя жизнь. Сначала черно-белые пожелтевшие фото – где на них еще запечатлена бабушка, потом я маленькая, наши с мамой снимки. Несколько фото с Бабаней – подругой моей бабушки. Бабаня – это баба Аня, так я маленькой называла ее, ну и привязалось к ней это прозвище. И много фотографий молодого мужчины в белой рубашке и в галстуке. Это был Володя, сын Бабани.

Они с мамой собирались пожениться. Но Володя погиб в автомобильной аварии. Мама вышла замуж примерно через два года после того за моего папашу. Когда мне исполнился год, развелась с ним. Бедная мама, бедная Бабаня, потерявшая своего единственного сына. Бедный Володя, чья жизнь оборвалась столь рано! Про своего папашу ни слова сожаления не скажу.

Я почему-то больше думала о маме, чем об Артуре. И еще я думала о себе – той, из прошлого.

Таких дурочек, как я, только поискать, просто чудо, что со мной ничего особо ужасного тогда не случилось, наверное, какие-то высшие силы хранили меня. Я в те годы совершенно не думала о жизни, не подозревала, что ее надо планировать и совершать какие-то определенные действия затем, чтобы пользоваться их результатом потом.

Я общалась в юности с какими-то странными людьми, от которых мне было больше вреда, чем пользы. Например, с этой ненормальной Ниной, своей одноклассницей – странной, завистливой, немного сумасшедшей. Она ведь пакостила мне всю дорогу и сплетничала за моей спиной. Занимала деньги и не отдавала их. Вечно просила помощи и не помогала, когда помощь требовалась уже мне. Она говорила только о себе, своих проблемах, я на долгое время стала ее утешительницей и жилеткой для слез. Выслушивала ее «страдания» часами. Позже, уже во взрослом возрасте, сидела вечерами с ее детьми, когда Нина развелась с мужем, сидела просто потому, что она меня уломала: «У меня же дети! Приезжай, помоги мне, посиди с детьми! Мы же друзья, ты должна меня поддержать, ты же подруга». В тот период она активно искала второго мужа, вечно отсутствовала дома, а я превратилась в няньку ее детей.

Все мои дела не шли ни в какое сравнение с ее делами, она же мать, у нее дети. Учеба моя никуда не убежит, работа тем более, личную жизнь мне не надо торопиться устроить, так считала она. А у нее все срочно, ведь она мать-одиночка! Как-то так вышло, что все стали вдруг ей должны и обязаны, а уж я особенно. Это был тот случай, когда она за помощь мне уже не то что спасибо не говорила, а возмущалась – чего я так мало ей помогаю.

И только когда мне исполнилось лет тридцать пять, я догадалась разорвать с Ниной все отношения. И мне сразу стало легче.

Зачем я столько лет терпела Нину возле себя?

А зачем я выбрала себе в спутники жизни Гену? Нет, дело не так было – это он выбрал меня, я показалась ему удобной, а я просто согласилась стать его женой. И это чудо, что я не лишилась квартиры, когда разводилась с ним! Ну, во-первых, тогда была еще жива мама, она бы не позволила свершиться подобному. И во-вторых, Гена решил, что не стоит тратить на меня силы – поскольку его новая дама сердца оказалась намного богаче меня. Правда, и старше, но что такого. Гена понимал, что чем быстрее на ней женится, тем больше у него шансов завладеть ее ресурсами. А та дама еще и пьющей оказалась… Если сопьется, то все ее имущество станет принадлежать ему, удачно получится.

Чтобы дама быстрее спилась, Гена стал пить вместе с ней. Он умер первым в конце девяностых, его сердце не выдержало обильных возлияний.