Третье правило некромантки

На ходу стянув пиджак, придирчиво осмотрела его. Так и знала. Кровь въелась в ткань. Но на этом потери не закончились. Оказалось, брюки порваны. Жаль. Этот костюм был мне по душе. На фоне его темной зелени мои карие глаза приобретали необыкновенную глубину. По крайней мере, именно такие комплименты я слышала чаще всего, облачаясь в этот костюм.

Ах да. Видимо, стоит пояснить. Кровь не моя. Она вообще не человеческая.

Ритуалы некромантов лишь на рекламных буклетах напоминают кукольный театр, в котором даже Смерть прихорашивается перед выходом на сцену. На практике же наша работа – это грязь, кровь и масса способов попасть в неловкую ситуацию. Например, как прошлой ночью.

Начиналось все как по учебнику. Адвокаты нервно переминались с ноги на ногу, вдова всхлипывала в платочек. Я обвела взглядом кладбище и нахмурилась -на дереве, которое росло рядом с оградой, сидела стайка вжик-вжиков. Эта мелкая зубастая нежить, похожая на комок шерсти, компенсирует скромные размеры паскудным нравом. Меня-то они не тронули бы, а вот адвокату страховой компании, который даже на кладбище явился в модном клетчатом костюме и начищенных до блеска ботинках апельсинового цвета, точно не поздоровилось бы.

Пришлось спустить с метафизического поводка своего помощника.

– Тень, взять.

Сгусток тьмы у моих ног на мгновение сжался, потом кора на дереве из темно-серой стала черной и быстро запульсировала. На ветке что-то сдавленно пискнуло, на землю шлепнулась тяжелая капля слизи.

– Что это? – всполошился щеголь в оранжевых ботинках. Он тщетно всматривался в темноту ночи, стеной вставшую за пределами круга света от фонарей.

– Ночная птица, – невозмутимо солгала я, чувствуя, как Черный Хранитель, сыто вздыхая, опять послушно растянулся у ног, притворяясь обычной тенью. Можно было начинать ритуал, не опасаясь, что на голову свалится злобный монстр.

Призвала темную энергию, проникая глубоко в землю. Могила дрогнула, покрытый увядшими цветами холм просел. Зомби «всплыл», словно пробка из воды. Мимолетно порадовалась тому, что мой дар поднимает кадавров пусть в немного кукольном, но зато во вполне приемлемом состоянии. Никакой пошлости типа гниющей плоти, отваливающихся конечностей и прочего непотребства. Все чинно и благопристойно, как в музее восковых фигур.

Покойный оказался худощавым мужчиной с ореолом седых волос вокруг блестевшей в свете лун лысины. Восстал при полном параде, только цилиндр почему-то комкает в руках. В голове мелькнула крамольная мысль: «Большинство людей похоронено в лучших костюмах или платьях. Если грянет зомби-апокалипсис, то мероприятие выйдет очень торжественным».

Зомби сел и невидяще уставился в пустоту. Пока что это всего лишь пустая оболочка. Чтобы в ней пробудился разум покойного, нужно довести ритуал до конца. Я шагнула к могиле, мазнула кровью по губам восставшего и почувствовала, как линии жизни на моих ладонях болезненно запульсировали. Кровь куриная, но сила, энергия – они мои. Зомби дернулся, словно его ударило током, потом медленно повернул голову и взглянул на меня вполне осмысленно.

– Я с тобой, хозяйка, – едва слышно прошелестел его голос.

Я поморщилась. Терпеть не могу такие моменты.

– Мистер Солод, вы должны ответить на вопросы вот этих господ, – указала я. Зомби медленно, рывками, повернул голову. В его глазах мелькнула искра узнавания, но говорить с женой я разрешения не давала, поэтому зомби лишь едва заметно улыбнулся. Женщина судорожно всхлипнула и отвернулась.

– Можете приступать, господа, – я шагнула назад, уступая место адвокатам. – Только не переступайте черту. А то зомби утащит вас с собой.

Это неправда, конечно. Я держу ситуацию под контролем. Но иначе этих напыщенных снобов не удержать. Так и норовят сунут свой нос, куда не надо. На тестовые вопросы зомби ответил правильно. Присутствующие убедились, что работу я выполнила качественно и призвала именно того покойника, который им нужен. И все бы ничего, но дотошные чинуши безбожно затянули допрос. Раз за разом они переиначивали вопросы, тщетно надеясь получить нужные ответы.

Я, пытаясь отрешиться от происходящего, с неудовольствием отметила ледяное покалывание в линиях жизни на ладонях. Этот ритуал выпил из меня слишком много сил. Все одно к одному: предыдущая бессонная ночь, затянувшийся допрос, три луны, безмолвно скользящие по небу. Возможно поэтому я, завершая ритуал, упустила из рук трепыхающуюся тушку. Проклятая курица, потеряв голову, рванулась, решившись на эффектный побег.

О, эффект был. Еще какой! Безголовая курица помчалась по кладбищу как… да как курица безголовая!

Что тут началось…

Вдова, стоически молчавшая на протяжении всей процедуры, заголосила так, что даже зомби уши зажал. Особо мощная струя крови окатила адвокатов. Пижон в апельсиновых ботинках, ощутив на щеках тяжелые горячие капли, по-бабьи взвизгнул и упал в обморок. Его коллега растерялся и никак не мог решить, что делать в первую очередь: успокаивать вдову или приводить в чувство впечатлительного напарника. Нотариус, рано полысевший мужчина, будто собранный из надувных шариков, растерянно хлопал глазами и все пытался протереть испачканные листы бумаги. Тщетно. Алые кляксы размазались, текст превратился в нечто непотребное, документы были безнадежно испорчены.

Только Двуликая знает, как было сложно, потеряв дар цензурной речи, довести ритуал до логического конца. Терпеть не могу работать в Ночь Трелуния. Не зря в эту неделю даже в храмах Двуликой объявляют дни тишины. Когда на бархатисто-фиолетовый небосвод выкатываются все ночные светила, даже самый простой ритуал превращается в шапито на выезде.

Добрых полчаса ушло на то, чтобы навести хотя бы подобие порядка. Потом потребовалось еще минут сорок на то, чтобы восстановить испорченные документы. И только когда нотариус поспешно убрал в черную папку вновь заполненные листы, я смогла отправить зомби на покой.

Полагаю, злосчастная несушка в полной мере ощутила себя отмщенной.

Я помотала головой, в тщетной надежде остановить мыслемешалку, в которой продолжали всплывать подробности ушедшей ночи. Рывками стянула портупею, расстегнула многочисленные застежки кожаного корсета и со стоном блаженства вдохнула полной грудью. Пистолет из наплечной кобуры перекочевал в кобуру, закрепленную на спинке кровати. Ножны глухо брякнули о прикроватную тумбочку. Достала нож, убедилась, что на лезвии не осталось ни пятнышка крови. Протерла его еще раз и убрала в ящик.

«В следующий раз скажу, чтобы босс сам поднимал зомби, раз такой жадный. Это ж надо было додуматься, взять заказ на ночь Трелуния!», – подумала я. Впрочем, подъем зомби в ночь восхода всех лун – это не самая одиозная идея мистера Верна. Только такому человеку, как наш шеф, могла прийти в голову дикая мысль: некроанимацию превратить в бизнес. Лет тридцать назад за одну эту мысль его на костер бы отправили и пепел над водой развеяли. Но с тех пор многое изменилось. Была найдена вакцина от ликантропии. Создан прецедент с вампиризмом. Принят Кодекс, благодаря которому некромантия, как и другие виды магии, стала такой же профессией, как адвокатура или система Белых Свидетелей.

Просто теперь есть такая работа – зомби поднимать. А ушлые индивидуумы, вроде нашего босса, делают на этом бизнес. Надо сказать, очень успешный бизнес.

«Но с последним заказом мистер Вьерн просчитался», – ехидно шепнула Тень. Я хмыкнула. Действительно, в этот раз заказчики остались недовольны. После перекрестного допроса стало очевидно, что смерть застрахованного произошла по причинам, которые были четко прописаны в договоре. А значит, вдове будет чем утешиться. Впрочем, оплатить мою работу страховщики обязаны в любом случае.

Взгляд опять зацепился за костюм, брошенный на кресло. Часть гонорара придется потратить на обновление гардероба. А ведь так трудно найти одежду, в которой можно незаметно носить кобуру. Нет, разрешение на ношение оружия у меня есть, с этим полный порядок. Но окружающие так странно реагируют, когда замечают пистолет у женщины. Предрассудок, конечно. Была бы я мужчиной, никому бы и в голову не пришло спрашивать, зачем мне огнестрельное оружие. А раз я хрупкая леди, то мне полагается стрелять только глазками.

Вот только кокетство не спасает от клыков лича. Дамской сумочкой не отмашешься от плотоядного зомби. Мило улыбаясь, вурдалаку зубы не заговоришь. Поэтому я предпочитаю держать под рукой что-то повесомее, чем взгляд из-под ресниц. Пистолет, например. Желательно с обоймой, полной серебряных патронов. Или нож, на худой конец. А лучше и то и другое.

Что ж. Пусть покупка нового костюма будет моей самой большой проблемой. А сейчас в душ и спать. Хотя бы два часа.

Заснула я, едва коснувшись подушки.

Глава 3.

Аманта

– И бить…ся сердце перестало!

Ничто так не бодрит с утра пораньше, как чашка горячего чая, пролитая себе на колени. Я с воплем вскочила, чашка упала на пол, осколки злыми осами брызнули во все стороны. Один, особо ретивый, впился в ногу. Рана мгновенно набухла, алые бисеринки крови на глазах увеличились и слились в ручеек. Тень плотоядно дернулась, но я шикнула на нее и побрела в ванную комнату на поиски бинта и перекиси.

«Надо больше спать… Надо больше спать… Надо…», – вновь и вновь повторяла я про себя, как мантру, копаясь в аптечке. Рана оказалась неприятно глубокой. Значит, будет шрам. Как будто их и так мало. Невольно потерла ребра под левой грудью. Сквозь тонкую ткань ощутила бугристый рубец, который так и остался на теле, невзирая на усилия целителей. Тот сумасшедший, решивший принести меня в жертву, постарался на славу, чтоб его Хаос на том свете также разукрасил.

И вот теперь у меня появится новая отметина.

«Придется на работу в брюках идти», – подумала я чуть позже, глядя на неаккуратную повязку. Кровь никак не хотела останавливаться, поэтому бинта ушло гораздо больше, чем планировалось. Я поморщилась. Опять мистер Оливер нудить будет: «Аманта, у нас солидная кампания и такое вопиющее нарушение правил приличия недопустимо…»

– Ничего, переживет, – подмигнула я отражению, криво усмехающемуся в зеркале.

Поразительно все же устроено наше общество. Женщины в брюках – все еще нонсенс. Даже к тому, что леди стали занимать должности, на которые раньше претендовали исключительно мужчины, как-то стали привыкать. В столице поговаривают, в моду вошли женские дуэли на шпагах. И ничего! Все всех устраивает. А вот женские брюки до сих пор как красная тряпка для поборников нравов и традиций.

«Леди должна быть грациозной и скромной», – вякнул внутренний голос тоном моей первой учительницы этикета и танцев.

– Леди – да. Но при чем тут я?

Взглянув на часы, поняла, что времени заварить новый чай не осталось. Надеюсь, что миссис Вайнер, секретарша мистера Оливера, проявит человеколюбие и напоит бедную меня чашечкой своего фирменного чая. Как истинная жительница туманного Альбиона, миссис Вайнер из всех известных напитков признает только собственноручно заваренный чай. Более того, для каждой ситуации у нее находится особый рецепт.

– Аманта, поверь, правильно заваренный чай – это дар богов, – поделилась как-то миссис Вайнер со мной рецептами. – И выручить он может в любой ситуации. Например, ночь была бессонной, а тебе кровь из носу нужно именно сегодня горы свернуть? Выпей чашечку зеленого чая с имбирем и лаймом. Это придаст тебе сил. Сердце разбито, а настроение под стать осеннему дождю? Чашечка черного чая с мелиссой и веточкой вербены и вот уже улыбка искоркой светится в твоих глазах. В крови бурлит огонь и кажется, что ты готова разрушить весь этот несправедливый мир до основания? Оставь это. Лучше выпей чашечку чая с валерианой и лесными ягодами, и ты сразу осознаешь, что мир – это всего лишь твое отражение. А самое главное, дорогуша, не клади в чай воспоминания о прошлом. Горчить будет. Лучше добавь сладость будущих надежд.

Не скажу, что я тогда запомнила все рецепты, но отношение к этому напитку изменила навсегда.

Мысли о предстоящем чаепитии немного улучшили настроение, подпорченное бессонной ночью и утренним происшествием. Поэтому дом я покидала, мурлыча под нос незамысловатый мотив. Хотела было сесть за руль, но заметила, что верный паромобиль как-то странно припал на одну сторону. Обойдя машину, скрипнула зубами. Правое заднее колесо безнадежно спущено.

– Двуликая, да когда я так нагрешить-то успела?

Быстро потыкав в кнопки пейджера, встроенного в левый кожаный наруч, отправила сообщение: «Мистер Дарс, пришлите мастера посмотреть мой мобиль. Колесо спустило. Мисс Тайгерс». Спустя пару секунд прилетело лаконичное: «Вечером заскочит Чижик».

Очень мило.

Чуть было не пнула колесо, но вспомнила, что ноге и так уже досталось. Ничего не поделаешь. Придется бежать на омнибус. Настроение опять ухнуло ниже плинтуса. Я уже говорила, что недолюбливаю людей? Так вот, общественный транспорт для меня – это земной филиал Ада. Круг так пятый, а то и шестой.

К сожалению, на стенания и заламывая рук времени не осталось. На ходу проверяя, есть ли в кошельке мелочь, поспешила на остановку. Но не успела пройти и пяти шагов, как прямо передо мной на дорожку выскочил драный черный кот. Я замерла на месте, скрестив пальцы.

– Брысь, нечисть!

Неужели придется нестись в обход? Точно на работу опоздаю.

«Плохая примета» метнула на меня взгляд зеленых наглых глаз, длинные усы недовольно передернулись, котяра ступил на дорожку, явно намереваясь перейти мне дорогу и… тут из-за зеленой изгороди раздался заливистый лай. Кот распушился, злобно зашипел и прыснул в кусты.

– Спасибо, Гештальт, – я показала соседской таксе большой палец и побежала дальше.

Хорошая новость: на омнибус я успела. Плохая: успела не только я.

Я уже и забыла, какими переполненными бывают омнибусы с утра пораньше. Как хорошо, что сегодня брюки надела. Не зря говорят: «Не было бы удачи, да неудача помогла».

В салоне несколько мест оказались свободными, но от одной мысли о том, что придется присесть рядом с посторонним человеком, меня прошиб холодный пот. Пришлось встать в проходе и уцепиться за скобу в потолке. Паровой двигатель запыхтел, короткий гудок оповестил об отправлении и пейзаж за стеклом медленно поплыл назад. Стук колес, перемежаясь с пульсом в висках, монотонно застучал в тяжелой после бессонной ночи голове. Я и не заметила, как погрузилась в какое-то непонятное состояние: и сон, и не сон, какая-то вязкая дрема, затягивающая в водоворот странных видений.

Из тревожного забытья меня вырвал омерзительный скрежет металла.

– Копать-погребать, – брякнула я, глядя на то, как прямо на нас тараном прет грузовик, еще более древний, чем омнибус. Взвизгнули тормоза, зашипел пар, пахнуло раскаленным металлом, вопли перепуганных людей резанули по оголенным нервам. Омнибус тряхнуло, я покачнулась, но в тот же момент ощутила, как на талии сомкнулись сильные руки, опалившие жаром даже сквозь кожу корсажа. Меня буквально пригвоздили к полу, и уверенный низкий голос пророкотал над самым ухом: «Держу, не бойтесь».

В другой ситуации наглецу не поздоровилось бы, но сейчас я даже взглядом не удостоила непрошеного спасителя. Моим вниманием полностью завладел прущий на нас железный монстр. Сквозь окно, по которому побежали трещины, видно, что в кабине безусый парнишка с широко распахнутыми глазами зашелся от беззвучного крика. Хаос побери этого ротозея! Этот проклятый грузовик сейчас сомнет омнибус, как консервную банку.

– Останови его, – выдохнула я, ослабив метафизический поводок.

Мой Черный Хранитель рванулся вперед, тенью расплескавшись по грузовику. Голова закружилась от резкого выплеска силы, но я упрямо сцепила зубы. Конечно, кто-то может заметить, что я вытворяю, и тогда одной самонадеянной некроманткой в этом городе станет меньше. Плевать. Если не остановить грузовик, здесь будет кровавое месиво.

Держать! Дерррржать…

Из носа побежала теплая струйка, в голове зазвенело, но все мое внимание было приковано к темному пятну, быстро расползающемуся по радиатору грузовика. Чувствуя, как Тень истончается, я в панике потянулась к источнику Силы, который обнаружился совсем рядом. Откуда он взялся в старом омнибусе, сообразить не успела, но зато Тень сыто потемнела и злополучный грузовик со скрежетом остановился, уткнувшись в бок омнибуса.

На миг, длиной в пропущенный удар сердца, все замерло. Казалось, что все мы стали частью страшного маг-снимка из новостной газеты. Омнибус раскорячился в зыбком равновесии, готовый в любой момент завалиться набок. Пассажиры застыли в нелепых позах. Пространство будто рассыпалось на миллион осколков из звуков и образов, не связанных друг с другом: пронзительно синий кусок неба в окне, вонь горелой резины, застывшие на тротуаре зеваки, скрежет металла, клубы пара, бледное лицо водителя грузовика…

Истошный визг дородной бабы, похожей на базарную торговку, пришпорил время. События закрутились адским калейдоскопом.

– Выпустите меня! – завопила она, выпучив глаза и крепко, до побелевших пальцев, прижав к груди старую черную сумку – Откройте дверь! Сейчас же откройте!

«Если все ломанутся в двери, омнибус опрокинется. Людей передавит, как тараканов тапком», – забился в истерике мой внутренний параноик. На мгновение показалось, что Леди в Белом уже стоит за плечом. А услужливое воображение тут же в красках расписало картину грядущей катастрофы: покореженный металл, потоки кипятка, горячий пар, битые стекла, кровь на мостовой, стоны и хрипы умирающих.

Чего мне стоило не спустить Тень на кликушу, только Двуликая знает. Остановил меня испуганный детский взгляд. Малышка с огромными голубыми глазами, явно дочь этой самой бабы, растерянно цеплялась за юбку матери. По щекам девочки бежали слезы. И от вида этих слез мое сердце больно сжалось.

Толпа тяжело качнулась к двери.

– Стоять! – рявкнул вдруг мужчина у меня за спиной. – Дверь не открывать!

Паника схлынула, как и не было. И я могла бы списать такой эффект на властность голоса, если бы не звон в ушах. По спине побежали мурашки, затылок заломило, словно в него вкрутили болт. Я застыла, боясь пошевелиться.

Незнакомец применил мощное ментальное заклинание. Вообще-то такие фокусы требуют особого разрешения. Но не мне первой бросать камень, верно?

Толпа затихла, пассажиры начали оглядываться, пытаясь рассмотреть того, кто взял на себя командование.

– Как не открывать? – взвизгнула торговка. – Мы же здесь все умрем!

Ты смотри, какая устойчивая. Из одаренных, что ли? Но мужчина пассаж торговки оставил без ответа.

– Отступите от двери влево, – рыкнул он тем, кто стоял в проходе. Пассажиры понятливо кивнули и осторожно задвигались. Мужчина перевел взгляд на возницу грузовика, въехавшего в наш омнибус. Перехватил меня одной рукой, а другой сделал жест, будто что-то отталкивает от себя. Удивительно, но харизмы мужчины хватило на то, чтобы выдернуть из ступора бледного, как полотно, парнишку. Он судорожно кивнул, чуть дыша тронул какие-то рычаги и грузовик медленно, поскрипывая, сдал назад. В нашем салоне повисла звенящая тишина. Казалось, что стук моего сердца слышат даже зеваки на улице. Застонал металл, кто-то взвизгнул, но тут же осекся, словно человек испугался, что крик нарушит хрупкое равновесие.

Наконец омнибус задумчиво качнулся, и под общий выдох облегчения встал на все четыре колеса. Дверь открылась и люди хоть и поспешно, но без паники начали покидать омнибус. Послышались свистки городовых. Торговка вспомнила о ребенке и кинулась успокаивать дочь. Девочка, до сих пор молчавшая, вдруг разревелась белугой. Какой-то бородач в поношенном сюртуке достал из кармана петушка на палочке и протянул малышке.

– С днем рождения тебя, маленькая, – добродушно прогудел он, склонившись к ребенку. Потом выпрямился и взглянул на попутчиков с восторгом человека, чудом избежавшего смерти. – Да и нас всех.

Пассажиры загалдели, на лицах замелькали улыбки, кто-то уже побежал к злополучному грузовику, задать трепку незадачливому парнишке, чуть не устроившему местный апокалипсис. А я вдруг четко, до последней ноты, ощутила аромат: чувственный мужской парфюм, запах дорогого табака и еще что-то эфемерное, но брутальное настолько, что прям бери и упаковывай в пузырьки с возбуждающим зельем. Секунду спустя пришло осознание, что аромат исходит от нашего спасителя, того самого, чья рука все еще властно сжимает мою талию.

Взглянула на мужчину. В груди екнуло. Было отчего. Бесконечно уверенный в себе. Невозмутимый, как око бури.Тигр среди стада газелей.

Я почувствовала, что ноги стали ватными. Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Щеки запылали. И что-то мне подсказывает, что виной тому отнюдь не выплеск силы.

Цепкий взгляд из-под полей шляпы скользнул по моему лицу. Мужчина нахмурился. Улыбка, едва тронувшая уголки тонких губ, исчезла, как и не было.

– Вы в порядке? – встревожился он, протягивая белоснежный платок.

– Да, спасибо, ― буркнула я, вытирая кровь. Пытаясь скрыть смущение, тихо добавила. – А вы молодец. Не растерялись.

– Всегда к вашим услугам, ― откликнулся незнакомец, с каким-то странным интересом рассматривая мою прическу.

Я отвернулась и скривилась. И этот пялится, будто экспонат в музее увидел. Далась им всем моя седина. Ну не берут ее красители, ни магические, ни обычные. Что мне теперь, на лысо бриться?

«А что он тут делает? – спохватился мой внутренний параноик. – Такие мужчины на омнибусах не ездят. Его проще представить за рулем роскошного Nautilusa, ну в крайнем случае на мощном пароцикле, но никак не в салоне переполненного омнибуса. Вот откуда он взялся, такой… импозантный? Наверняка маньяк какой-нибудь. Сейчас вотрется в доверие к молодой-наивной на правах спасителя, потом на свидание пригласит… И все! Об Аманте либо хорошо, либо ничего…»

«Он нам всем сейчас жизнь спас вообще-то», – упрекнула я Хранителя. Но этот несносный параноик остался при своем мнении. Флер эйфории поблек под натиском недоумения.

К моему удивлению, рыцарь без страха и упрека навязываться не стал. Деликатно помог выйти из покореженного омнибуса, но не сделал даже попытки познакомиться ближе или хотя бы узнать, как меня зовут. Оглянулся на бегущих к омнибусу городовых и растворился в толпе, как кусок сахара в горячем чае.

«Все мужики… козлы», – нелогично заключил Хранитель.

Настроение, и так испорченное, упало ниже плинтуса.

Глава 4