По ту сторону чисел

– Да я вообще не знаю, зачем пошёл в Бауманку. Мне в десятом классе сказали, что это круто.

– Так и есть. Ты слышал про технопарк? Web-разработка. Высоконагруженные системы. По-моему это реальная тема. У меня друган там отучился два года и теперь работает в mail.

– Да, респект. Я смотрел их программу и мне не совсем это интересно. Конкурс десять человек на место. Жесть. Да дело даже не в этом. Я ещё сам не понял, чем бы хотел заниматься.

– А что понял, не понял. Мне родители сказали: получишь диплом – делай, что хочешь. Что тут думать?

Теперь все это было в прошлом. У меня был горячий кофе. И круассан. Мягкое, светло-горчичное солнце и голубь, который важно расхаживал по узкому тротуару в поисках крошек от сэндвичей и улиток с изюмом.

Крошки разлетались под ногами студентов с космической скоростью. Эти студенты учились в технопарке. Они были уверены в себе и знали, чего хотели от жизни.

5

– На прошлой неделе я провёл контрольную во всех группах. Результаты просто ужасные. Я ещё не успел проставить баллы и заполнить таблицы, но думаю, что на зачёт сдали меньше 50% студентов.

– Прощай премия за успеваемость.

– Мне интересно, когда это образование прекратит своё существование? Как это будет? Ракета упадёт на главный офис Роскосмоса? Успею ли я выплатить ипотеку?

– Нет, просто в нормальных компаниях не будут смотреть на дипломы в принципе. Сразу тестовое задание. Сделал или нет. 1 или 0. Да и вот ещё я слышала проект Технопарк – вещь стоящая.

– Я надеюсь, что у нас ещё останутся нормальные компании. Иногда мне кажется, что 5 лет назад такого не было. Вера, студенты реально тупые. Я не знаю, как сказать по-другому. У них мозг выключен.

– Ну что значит тупые?

– Я им объяснил, как решить все задачи, которые были на контрольной. Но в их работах отсутствует даже элементарная логика.

– Хорошо, Саша, пусть будет так. Мы с тобой знаем, что у студентов мало мотивации. Но даже если в целом у них слабо развито аналитическое мышление…

– То что они делают в техническом вузе?

– Почему мы так настойчиво поклоняемся разуму? Почему «тупой» звучит так оскорбительно? Даже если измерять успех в деньгах. Артем Дзюба не жалуется на жизнь, но на паре по высшей математике он был бы хуже любого из твоих студентов. Выходит, умный – не значит успешный. А вот ещё пример. Преподаватель Котовский на кафедре прикладной математики. Вряд ли кто-то станет подвергать сомнению его ум. Но в итоге он элементарно не моется, не гладит одежду. С ним неприятно находиться рядом. Он смотрит вокруг испуганным, загнанным взглядом. Я никогда не слышала, чтобы он говорил о чем-либо, кроме математики. Я никогда не слышала, чтобы он смеялся.

– А вот, представляешь, Вера, студенты тупые для меня. Какие они для Котовского? После стольких лет преподавания он навсегда потерял возможность смеяться.

Я смотрела в окно. Бесполезно. Мне не хотелось спорить. Я не чувствовала силы в своих аргументах. Как могу я обсуждать чужую жизнь? Кто я для этого? Что я знаю о преподавателе по фамилии Котовский? Что я знаю о футболисте по фамилии Дзюба? Я была уверена только в одном: каждый человек достоин уважения. Неважно, как он умеет вычислять интегралы. И умеет ли вообще.

У нас так мало памятников Пифагору. Мне кажется это досадным недоразумением. Древнегреческий математик, философ и мистик в 6 веке до нашей эры выдвинул принцип, на котором построена наша жизнь. «Все есть число».

Успех – это размер твоей зарплаты. Цена твоего автомобиля. Размер твоей семьи. Число твоих мужей. Площадь твоей квартиры.

Красота – это пропорции твоего тела. Стоимость дизайн-проекта. Цена твоей сумочки.

Поступки – это статистика доходов и расходов, которую так удобно смотреть в приложении смартфона.

Предпочтения – это числа на выходе математических алгоритмов. Которые ежесекундно рассчитываются на безликих металлических серверах. Ещё бы. А как вы думали YouTube, рекомендует вам видео к просмотру?

Но что находится за числом. По ту сторону чисел, которыми не может ограничиться наша жизнь. Дружба. Любовь. Небо. Университет. Латте. Круассан с шоколадной пастой. Страх. Конфликт. Препятствие. Решение. Вселенная. Человек. То, что вне формул и вне систем уравнений. Правдивее, чем прогноз. И не подвержено закону противоречия.

Все то же находится здесь, по эту сторону нашего взгляда, и вдоль тонкой, прозрачной границы, на которой мы построили стену. Наш взгляд стал замылен. Мы приучили себя видеть только числа.

Иногда я думаю, почему все школьники обязательно должны сдавать выпускной экзамен по математике? Уже в 11 веке философы в Шартре полагали, что в основе мира лежит не число, а гибкая и изменчивая природа.

Но мы же не будем гоняться за этими новомодными тенденциями.

6

Илья проснулся от того, что в окно светило солнце. Его рука потянулась к телефону. 11:30. Он снова проспал две первые пары. Просто прекрасно. Стоит ли идти на последнюю? Илья потянулся и сел в кровати.

Расслабленность. Приятное чувство, которое испытываешь во втором семестре. Страхи школы лежат позади. Ходят слухи, что в университете больше не отчисляют. А значит ни к чему напрягаться. Все идёт своим чередом.

Илья учился на первом курсе факультете «Информационное управление». Делал он это не слишком старательно. Первая сессия была закрыта с нетвердыми тройками на полтора месяца позже. Илье нравилось изучать физику. Но на этом список любимых предметов заканчивался. И начиналось очень скучное программирование.

Илья пил чай и лениво листал инстаграм, когда дверь открыли снаружи и в прихожую влетели громкие голоса.

– Я так люблю тебя.

– Побегу приму душ! – Девушка рассмеялась. Приторно и ненатурально. Она заглянула на кухню и помахала Илье рукой.

«Интересно, я уже видел её?» – подумал он и кивнул в ответ. Да, кажется пора собираться. Девушки-однодневки. Сайты знакомств. Группы в контакте. Вчера я не знал тебя. Сегодня люблю тебя. Завтра гуляю с другой. Они называют это «счастье».

Илья снимал квартиру со своим приятелем. Счета оплачивали их родители. Они хотели дать своим детям образование в вузе Москвы. В ответ они ждали карьеры. Успехов. Взлетов. И никаких падений. Ошибок. Неверных решений. Не хочу даже слышать об этом.

Илья собрал вещи и вышел. По дороге в университет он встретил Дашу. Она училась в параллельной группе. В ней было что-то. Вдохновляющее. Глядя на неё приходило в голову: она точно знает, чего хочет.

– Как прошли выходные? – спросил Илья.

– Неплохо. Долго разбиралась с домашним заданием по матанализу. Комплексные числа дались мне не сразу, – рассмеялась она.

– Ух. Я даже не начинал.

– Ещё есть время. Потом разбирала на coursera уроки по машинному обучению. Один наш преподаватель говорит, надо больше изучать современные технологии. Проходить летние стажировки. Сейчас просматриваю понемногу варианты. Думал об этом?

– Да мне бы сессию закрыть…

– Ок, извини. А в воскресенье с девочками ходили на квест.

– Ого. Круто.

– Да, это VR-квест. Называется Альтаир. Нужно понять, что случилось с пропавшими космонавтами на научной станции.

– И вы прошли до конца?

– Да, но понадобилось допвремя.

– Знаешь. Я подумал…

– Ты подумал?

– Даша, ты не такая. Да, я подумал. Моя бабушка ходила на балет.

– Да, ладно. Читала Достоевского? И носила платья с пышными юбками? – Илья, посмотрел на обтягивающие кожаные брюки Даши. Она выглядела потрясающе. – Все это понятно. Квест – это более полное погружение. Переключение. Эскейп от повседневности. Для людей с техническим складом ума. Если тебе неинтересны головоломки, зачем ты в Бауманке?

– Только не это, – простонал Илья.

– И потом. Балет. Достоевский. То же бегство от реальности.

– Даша, прости. Но ты сравниваешь Карточный домик с Трансформерами.

– Ну да. И то, и другое смотрят для развлечения.

– Мэйби. Возьмём кофе с собой?

– Ок.

Студенты зашли туда, где Саша и Вера пили американо горьким и черным.

– О. Здравствуйте, Александр Юрьевич, – Даша слегка покраснела. Заметил ли кто-нибудь? Может быть, Вера.

Ночью Илья лежал в кровати и не мог заснуть. Редкие машины проносились мимо, пробегая по потолку светом фар. Илья проверил свой Iphone. Сообщений не было. Жаль. Он встал и пошёл на кухню выпить воды. Из комнаты соседа доносилась возня и восторженное похрюкивание. Вода была прохладной. Но ничего не поменялось. Он вернулся в комнату и забил косяк. Если бы в этом мире было то, что мне по-настоящему нравится – прозвучала последняя равнодушная мысль.

7

– Вера, я не успел заполнить все таблицы в срок, и мне не заплатили премию.

– Правда? Но это же просто ужасно.

– Как я мог успеть их заполнить? Контрольную написали отвратительно. Я дал переписывать. Нужно было все проверить. Плюс домашние задания. У меня десять групп.

– И ведь теперь уже ничего не сделаешь.

– Я хотел устроить забастовку. Пришел к Пруткову и высказал ему все, что я думаю о студентах, баллах, таблицах в Excel. И если честно. Я был не прав. Прутков делает всю методическую работу на кафедре. И в итоге не он, а чиновники в деканате распоряжаются премиями.

– Да, работа держится на Пруткове. Ты хотел устроить забастовку? Я тоже раньше хотела. Но сколько нас? Одни никогда не пойдут против руководства, чтобы не лишиться премии. И позиции заведующего секцией. Другие заняты наукой. Им нет дела до мелочей, которые происходят в аудиториях.

– Кстати в этом семестре вообще не было времени на науку. Непонятно, когда писать статьи. И я уже пятый месяц жду ответа из «Автоматики и телемеханики». Похоже, мое исследование будет опубликовано только в следующем году.

– Да всем понятно, что хороших работ не может быть много. Только Ахметова пишет шесть статей в год. «Основы построения графиков». Вещи, очевидные для студента первого курса.

– Такие люди двигают науку вперёд.

Саша ушёл, а я осталась читать про геометрию Лобачевского. Девочка, с которой предстояло занятие, любила математику. Мне хотелось познакомить её с разными моделями пространства. На английском. Задачка не из легких.

– Привет.

Я повернулась. Справа сидел студент лет восемнадцати. Красивый по общим меркам. Общие мерки. Интересно, что это значит? Накачанный. Моё удивление не знало границ. Со мной в 18 лет никто не знакомился. А тут на тебе. Здравствуйте.

– Привет, – сдержанно ответила я.

– Меня зовут Егор.

– Вера.

– Первый курс? – Я несколько раз моргнула.

– Да, – это было проще всего.

– На каком факультете учишься?

– Фундаментальные науки. Прикладная математика.

По крайней мере, училась десять лет назад, подумала я про себя.

– Я на Специальном машиностроении. Мехатроника и робототехника. И зачем тебе эта математика? – ласково спросил Егор.

Я замялась. Это такой долгий разговор.

– Развивает мышление. Позволяет видеть разные способы решения задач. Включая те, которые ставит перед нами жизнь.

– Жизнь, – задумался Егор. – Знаешь, если у меня в жизни есть проблема, то я, бах, головой об стену. Если она не решается, то бах, второй раз. Всегда помогает.

Для меня это звучало предельно странно. Казалось, что мои глаза лезут на лоб. Одно понятно, вместо выпускного экзамена по математике Егор с радостью сдал бы нормативы по физкультуре. Интересно, каково ему изучать схемотехнику?

8

Прошло 15 минут. А потом полчаса. Саша всегда опаздывал. Но это, извините, был уже перебор. Я даже не стала звонить. Допила кофе. Кивнула Эни и ушла. Поздно вечером я получила сообщение: «Дашу насмерть сбила машина».

Как я узнала позже, это случилось напротив лабораторного корпуса. Несколько лет назад активисты добились строительства подземного перехода. На деле им никто не пользовался. Слишком мало времени. Особенно, когда надвигается сессия.

Те, кого мы любим, никогда не задерживаются долго. Потери песком текут сквозь пальцы. У нас нет ничего. Кроме светло-горчичного солнца. Оно заливает улицы. Танцует на крышах. Вплетается в волосы прохожих.

Мы встретились с Сашей спустя три недели.

– Сегодня меня вызывал заведующий кафедры. Со мной не будут заключать новый договор.

– Что? Как это случилось?

– Я неправильно заполнил ведомости. Когда студент не приходит на экзамен, нужно было ставить «не явка». Я не знал и в пяти группах поставил «неудовлетворительно».

– Но что это же можно исправить!

– Это не главная причина. У меня нет статей уровня web of science. За последние пять лет. Как раз столько прошло с тех пор, как я закончил университет. И знаешь, Вера, я не расстроен. Я смотрел, как Орлов, доктор физико-математических наук, делает программу к предмету «Теория управления». Мне кажется, он уже второй месяц исправляет запятые, отступы, ссылки на литературу. Потому что комиссия в деканате три раза находила ошибки.

Мы помолчали.

– И я не хочу ставить «3» там, где должно быть «2». И отчисление. Которого больше не существует.

Я вспомнила студента по имени Егор, который учится на специальном машиностроении. Да, Саша, я понимаю, о чем ты.

– По итогам семестра многих уволят. Очень достойных преподавателей пожилого возраста. Старая гвардия больше не нужна. Выполнение плана по статьям важнее. Я решил съездить домой на две недели. Параллельно буду думать, что с работой. Когда вернусь, встретимся на кофе.

Саша подарил мне вазу из лампы накаливания, которую он сделал своими руками, и маленький букет роз, перевязанный жёлтой лентой. Я повесила вазу на карниз для штор, и моя мансарда стала уютнее.

9

Саша работал исследователем данных в новостном агентстве. Над проектом «Экран событий». Целью был анализ новостей за сутки и выделение главные темы. Пока редакторы делали это вручную. Предполагалось, что система облегчит их работу и представит информацию в простом, эстетически приятном виде.

Команда состояла из трёх человек. Java-разработчик Володя собирал новости с сайтов и складывал их в базу, разворачивал параллельные вычисления и обеспечивал связь с отделом системных администраторов. Саше нужно было причесать данные. Убрать все лишнее, и превратить кипу текстов в огромную матрицу нулей и единиц. В основном нулей. Матрица была большая и по-особенному хранилась в памяти. К счастью, Саше не нужно было об этом думать. Все написано до нас разработчиками Python. Дальше надо было скормить разреженную матрицу одному из алгоритмов машинного обучения. И все. Делов-то.

Web-разработчик Влад превращал выходной поток чисел в небесно-голубые пузырьки свежих историй. Мыльные пузырьки меняли положение, перемешивались друг с другом. Уступали место новым. К каждому пузырьку можно было прочесть описание. Получить список новостей по теме. Время начала и конца публикаций на просторах интернета. Ну и так далее. У менеджера проекта в голове был ещё десяток идей. Но это потом.

Казалось, что работы у Саши на месяц. Ведь все алгоритмы машинного обучения уже реализованы. Их использование заключалось в написании одной строчке кода. Тонкость была в том, что каждый алгоритм содержал параметры. Их нужно было настроить. И здесь начиналось искусство. Или знание высшей математики. Линейной алгебры. Геометрии случая. Лучше было поговорить об этом с Сашей.

Причёсывание данных тоже было небанальным. Сначала Саша использовал весь текст полностью. Тогда в мире творилась неразбериха. Возможно, на этом можно было бы остановиться. Но глядя матрицы, которые на тестах были не такими огромными, Саша понял, что нельзя принимать решение о важности новости, руководствуясь количеством частиц «не» и местоимений «все». Именно они встречались чаще всего. Почитав, что пишут умные люди на stackoverflow, Саша осознал: надо взять только самые важные части речи. Существительные, глаголы. Постойте. А прилагательные? Наречия? Все это ещё предстояло выяснить.

Новый виток понимания наступил, когда Саша читал блог американского путешественника и дата сайнтиста. Интересно, как в человеке могут сочетаться настолько противоположные вещи. Этот талантливый исследователь указывал на важность приведения слов к нормальной форме. Нормальная форма. Ненормальная форма. Как-то звучит обидно. Так дело дошло до стеммига. Выделения корня слова. Кстати процедуры в английском и русском языке сильно различаются. И вообще есть разные техники. То ли упростишь текст до неузнаваемости и потеряешь половину смысла. То ли выберешь лайтовый вариант, а вместе с ним получишь все старые искажения.

А дальше были тесты. Дни. Недели. Месяцы. Базовой библиотеки машинного обучения оказалось недостаточно, и Саша принял решение перейти к построению графа. После чего удалось получить результат, который команда и менеджер признала удовлетворительным. О чем писали больше всего? Конечно, о политике.

Эдуард был необычным руководителем. Он предоставлял свободу и брал на себя административные вопросы. Не было четкого времени и прихода в офис, обеда или совещаний. Сотрудники часто работали из дома. Или приходили к обеду и засиживались до позднего вечера.

Дизайнер интерфейсов Антон купил небольшие настольные светильники в икее. Тот, кто первым приходил в офис, включал все лампы и до конца дня они горели мягкими, сдержанными огоньками. Для каждого, кто бродил в темноте в поисках путей и решений. Члены команды во второй половине дня устраивали шведское фика около капсульной кофемашины. Иногда это случалось и утром. Ближе к вечеру все перемещались кодить на разноцветные пуфики и иногда заказывали пиццу.

В прошлом сценарист компьютерных игр Макс руководил VR-направлением. Сейчас его команда работала над проектом «Вселенная». В виртуальной реальности можно было путешествовать среди планет и астероидов и смотреть на солнце без страха ослепнуть.

– Сегодня я читал статью о том, что алгоритмы машинного обучения ограничивают наше сознание, – с порога заявил Макс.

– И как это понимать, – возмутился Саша.

– Смотри. Возьмём стандартную рекомендалку. Ту, что подбирает фильмы к просмотру, исходя из твоих предыдущих предпочтений. Как тебе объяснить. Есть фильмы, которые ты уже смотрел. Она может предложить только фильмы, похожие на них. Ей неоткуда получить новую информацию.

– А в чем здесь проблема? В этом и заключается смысл. Ты смотришь фильмы, которые тебе нравятся.

– И остаёшься там, где ты есть. Если бы ты поговорил с другом. Или малознакомым человеком, он рассказал бы тебе о совершенно других картинах. В другом жанре. С другой идеей. И ты нашёл бы в нем другое вдохновение.

– Макс, алгоритмы машинного обучения не лишают тебя общения с другом. Или незнакомцем. Уж не знаю, зачем тебе последнее, – хмыкнул Саша.

– И да, и нет. Зачем мне общаться с другом, если больше чем на половину вопросов мы отвечаем друг другу: «погугли». А рекомендалка еще и услужливо предлагает ответы сама.

– Слушай, Макс. В чем твоя проблема? Чем же хороша твоя виртуальная реальность? С каким другом ты будешь обсуждать фильмы, когда будешь наслаждаться VR-порно?

– Пацаны, заканчивайте орать, – вмешался web-разработчик Никита. – Идите обсуждать экзистенциальные вопросы в буфете. Я делаю модельку Сатурна с кольцами из частичек льда и пыли. Она очень крутая. Она рассказывает людям, как устроен мир. А вы мне мешаете.

– Правда, Саша, пойдём выпьем кофе. Я досмотрел сериал про Альберта Эйнштейна.

– Ничего себе. Я думал, ты всегда будешь занят переездом на новую квартиру. Пойдём. Не будем мешать Никите.

10

Команда показала «Экран событий» менеджеру, двум редакторам и генеральному директору агентства. Впечатление было положительным, и директор предложил Эдуарду представить проект на международном форуме информационных технологий в Сочи. До выступления оставался месяц.

Через несколько дней в лабораторию зашёл редактор. Он два дня тестировал систему и пришёл к выводу, что на общую картину происшествия попадают с заметным опозданием. Например, об обрушении дома в Магнитогорске во внутренней базе уже было опубликовано несколько новостей. И эту информацию хотелось бы видеть среди горячих тем – настаивал редактор.

Через некоторое время Саше удалось выяснить, что загвоздка была в коротких новостях. Молниях. Как правило, они состояли из одного предложения. После приведения к нормальной форме часть текста отсекалась. Но и отказаться от этой операции было невозможно.

Спустя ещё несколько дней стало понятно, что критичность не в этом. Если новость изначально содержала мало слов, вероятность смыслового пересечения с другими новостями и попадания в мыльный пузырь события снижалась.

Четверг был дождливым и серым. Прохожим не верилось, что наступила весна. Саша с неудовольствием вышел на ланч и вымок до нитки. Он мрачно закурил сигарету. Редакторы рядом взахлёб обсуждали экономический кризис в Венесуэле.

«Не хочется выкатывать на форум полусырой продукт», – подумал Саша и погрузился в чтение статей по кластеризации текстов. Ближе к вечеру идея была найдена. Необходимо было учитывать связи слов между собой. Строго говоря, семантические связи. Разделяют связи двух типов. Одни слова следуют друг за другом. Так слово «человек» связано со словом «счастлив».

Другие слова взаимозаменяемы. Бывает, что человек счастлив в «работе». И тот же человек счастлив в «жизни». Не аксиома. Как много мы знаем о счастье?

Бесполезно было анализировать тексты по отдельности. Это давало хорошие результаты лишь в некоторых отдельных случаях. В реальности каждая новость существовала в контексте общего информационного пространства.

– Саша, ты во сколько сегодня домой? – спросил Никита. – Уже 8 вечера.

– Сегодня не поеду. Хочу кое-что доделать. И дождь проливной. Позже схожу в душ для корреспондентов.

– Неплохая идея. Я, пожалуй, тоже останусь до завтра. Может быть, тогда пиццу закажем?

– Давай. Как насчёт сицилийской?

– Ок.

На сайте сервиса RusVectores Саша нашёл семантические модели русского языка, обученные на больших массивах текстов. Каждое слово представляло собой огромный вектор. Саша запустил скачивание, когда курьер службы доставки сообщил, что ждёт у входа в здание.

Саша и Никита спустились вниз. Дождь упрямыми капельками прыгал между лужами.

– Давай отнесём пиццу наверх и покурим, – предложил Никита.

Дым сигарет был влажным и успокаивающим. Мимо проносились автомобили. Люди за рулем очень торопились. Одни ехали с работы. От бессмысленности проектов и однообразия задач. От незнакомой болтовни openspace. От непонимания руководства.

«Любая профессия на 80% это скучная рутина. Даже космонавтика. Весело только отдыхать на мальдивах с девками, но на это нужны деньги и периодически скучно работать».

Постил неизвестный автор на форуме программистов в долгой пробке. А ведь это опасно. Как минимум для дорожного движения. Другие возвращались домой. Поужинать с семьей. Провести вечер с друзьями. Обнять своего ребёнка.

– Представь, ты узнал, что сегодня последний день твоей жизни, – начал Саша. – Как бы ты провёл его?

– Странный вопрос. Поиграл бы немного в octopath traveler. А так. Не знаю. Делал бы то же, что и сегодня. Виртуальную модель солнечной системы. Почему нет. Слушай. Ты докурил? У нас пицца остынет.

Следующие несколько часов Саша запускал тесты и соединял составленную из длинных векторов матрицу слов с алгоритмом кластеризации. Ближе к полуночи все сошлось, и короткие новости заняли своё место на экране событий.

Дождя больше не было слышно. Саша поудобнее устроился на пуфике. На планете Нептун за время человеческой жизни мы увидели бы максимум три времени года. Период вращения этого небесного тела вокруг солнца составляет 165 лет. «На Нептуне после зимы всегда приходит весна», – облегченно подумал Саша и заснул.

11

В понедельник Саша увидел на экране событий неожиданную картину. Она полностью не соответствовала реальности.

– Володя, посмотри, у нас все нормально с базой?

– Ок.

Саша спустился выкурить сигарету. Девушка рядом сосредоточено читала с Iphone. И пила амаретто из автомата. Какой приятный запах. Кофе и информация. Многозадачность. Все было как всегда.

– Алгоритм отрабатывает устаревшие данные, – сказал Володя. – Напишу сисадминам, чтобы они поправили.

В обед до цифровой лаборатории долетели невеселые слухи. Увольняли ведущего админа Ваню. Что? А как же две недели? Все работа ложится на Олега?

В коридорах шептались о том, что Ваня майнил диковинные криптовалюты на оборудовании агентства.

– Ване повезло, что его не уволили по статье. Не понимаю, зачем так рисковать ради сравнительно небольшой суммы денег, – удивлялся Володя. – Санек, у Олега сейчас много работы по поддержке основного сайта, и наши задачи не в приоритете. Но он все поправит. Так что бери билеты в Сочи.