скачать книгу бесплатно
Смешная девчонка, с двумя косичками
Татьяна Правда
Сейчас вспоминаю этого мальчишку-озорника, и мне становится смешно… а в детстве, сколько я от него обид перетерпела… Ох, как он меня называл… "крысёныш", это самое ласковое слово от него было.
Татьяна Правда
Смешная девчонка, с двумя косичками
Глава 1. Варя Морозова.
Я родилась в подмосковной деревне, родители мои работали в Москве, строили бизнес и большой дом в деревне. Жили мы папа, мама, я и бабушка, это мамина мама, я ходила в школу в первый класс, здесь же. А, что? Деревня большая, школа хорошая, папа скоро достроит дом, вообще хорошо будет.
– Дочка, дом в деревне построим, в Москве квартиру купим, будем жить и здесь, и там, временами.
– Будем, папка.– Обнимала я его.– Конечно будем!
Родители любили меня и я их, тоже и считала, что мы самые счастливые и жить будем долго-долго.
Не пришлось.
Я закончила первый класс, родители повезли меня в Москву, благо здесь рядом, мы гуляли, были в детском развлекательном центре я развлекалась как могла и в бассейне с шариками, и на батуте прыгала, и на горке, детей было много, весело, радости моей, не было предела, шум, гам, самое то, что в моём возрасте нужно, после зашли в кафе, папа всяких вкусняшек заказал. Так мне хорошо было, папа и мама рядом, такое редко случается. Они много работают а я всегда с бабушкой.
По детским магазинам проехали и по взрослым, так я их разделяла. Подарков нам с мамой папа много купил, в общем, ехала я домой, уставшая и довольная, не помню, как уснула в машине, лёжа на заднем сидении, и…
Помню только, как проснулась, рядом бабушка, я на койке лежу вся в бинтах. Запах больничный, не пойму что случилось. Зачем я здесь?
– Варенька, девочка моя, как ты? Говорить можешь?– Она осунулась, как то постарела, согнулась.
– Бабушка…– Больше не могла сказать ни слова.
Бабушка позвала доктора, он сказал: пришла в себя и хорошо, теперь будем ждать выздоровления. Я всё лето пролежала в больнице в Москве, потом меня выписали и бабушка привезла меня домой. Дома лучше чем в больнице, это каждому понятно. Но, где папа и мама? Почему их так долго нет? Они на работе? Почему бабушка плачет, когда думает, что я не вижу? Спросила у бабушки, она заплакала, так сильно, что мне страшно стало, больше я к ней с расспросами не приставала.
– Люба завтра приедет.– Вздохнула бабушка.
Тётя Люба, мамина сестра, старшая бабушкина дочь, приехала на следующий день с мужем, дядь Сашей, просила отдать меня ей, а я ничего не понимала: почему, я должна к тёть Любе ехать? Где мама и папа? Они бросили меня? Бабушка ругалась с тётей, сказала: никому Варю не отдам, пока, сама буду её растить.
– Мама, тебе тяжело будет а мы одни, Никита женился, отдельно живёт, ну что ты упрямишься. У нас, в посёлке тоже школа есть, если не понравится, в Питере учиться будет, хочешь, сама с нами поехали.
Тётя Люба уговаривала бабушку а та ни в какую, нет и всё.
Так и уехала тёть Люба, ни с чем, обняла меня, сказала: крепись Варенька, и они уехали, с дядь Сашей обратно в Питер ни с чем.
Как позже выяснилось, родители мои погибли в страшной аварии, когда мы возвращались из Москвы домой, а я осталась жива. Так мне сказали.
Партнёр папин по бизнесу и дом наш, который строил папа, себе забрал и бизнес весь, нам ничего не досталось, я маленькая была а бабушка не наследница. Прахом всё пошло, так она сказала, а мне всё равно было, прахом так прахом.
Да. Дом наш, достался папиному нечестному партнёру, он его быстро достроил и жил в нём, с женой и сыночком своим, Артуром. Артур Егоров, даже сейчас вспоминая, я вздрагиваю.
Сколько же, я не видела его? Лет девять? Или десять? Век бы, не видеть этого хулигана.
Артур учился в Москве, каждое утро уезжал с родителями в школу, приезжал в обед дядь Гошин шофёр привозил его.
Ему, этому Артуру, тогда лет одиннадцать было, ох и ненавидел он меня, унизить при каждой возможности считал своим долгом.
– Дохлая, ты зачем из своего крысятника вылезла? Пошла отсюда.– Артур замахнулся на меня.– Лазают тут, всякие грызуны.
Я была худая сильно, после этих операций, интересно, родители насмерть разбились, а мне грудь порезало, и даже, несколько рёбер сломала эта, будь она неладна, авария, на груди, просто, рваные раны были, чем, меня так порезало, не знаю в больнице зашили мне их, отсюда швы.
Я убегала домой от этого мальчишки, боялась во двор выйти, только вместе с бабушкой в огородик наш выходила, помогала ей. Осень… она, плети убирала и я с ней. Но, от Артура и это не спасало.
Он, как будто, караулил меня, помню я возвращалась с продлёнки, там, задания домашние готовила, бабушка сама провожала меня и встречала, но не всегда, когда у неё поднималось давление, провожала и встречала Машина мама.
Маша, моя одноклассница и подружка, они недалеко жили от нас, возле их дома, тёть Вера говорила мне, тут сама добежишь, рядом, я кивала головой и шла домой а он в это время, стоял возле своего дома как будто, ждал и начиналось.
– Дохлая, ты ещё жива? Скоро мой отец, ваш крысятник сдвинет вместе с вами а сам что-нибудь хорошее построит.– Артур загородил мне дорогу.– Молчишь? Или человеческого языка не понимаешь? Ты, только на крысином говорить умеешь?
Я пыталась обойти его но он меня толкнул прямо в лужу, дождь накануне прошёл.
– Там тебе и место.– Засмеялся хулиган. – Может, с людьми разговаривать научишься и вообще, стороной меня обходи в следующий раз а то я тебе не такое устрою, чтобы под ногами не вертелась, убогая.
Из лужи я поднялась вся мокрая, вода капала с подола в ботинки холодная, грязная, из глаз тоже по щекам текла вода, то есть слёзы. Вот, за что он меня так? Силу свою показать хочет? Ненормальный, какой то.
Так и пришла домой, вся в грязи и слезах. Бабушка с трудом поднялась с кровати. Подошла ко мне и охнула.
– Варя, ты что, упала?– Она всплеснула руками. – Господи, да ты, вся грязная, девочка моя.
Вид у меня был, прямо скажем, не очень. Форма в грязи, вся мокрая, бабушка захлопотала около меня, заохала, запричитала, кто так тебя? Или, сама упала?
– Ме-е-н-я Артур, толкнул, прямо в лужу-у-у, он, меня, дохлой, зовёт и сказал, что его отец наш домик, скоро сдвинет в-м-е-е-е-сте с на-а-ми, и что нибудь построит на этом месте.– Размазывая слёзы, всхлипывала я.– Сказал, что я, только крысиный язы-ы-ы-к, понимаю и, что я, грызу-у-у-н.
– Ах, негодник! Уж, я ему, задам! Раздевайся давай.-Сказала разгневанная бабушка.
Она меня помыла, переодела, посадила за стол, сама пошла разборки устраивать, надо сказать, бабушку местные хулиганы побаивались но это местные, Артур же, москвич богатый.
Отсутствовала она недолго, пришла довольная.
– Я ему устроила, за чуб оттаскала, будет знать как сиротку обижать.– Непонятно выразилась бабушка, это я позже узнала, что сиротка, я.– Извинился бы перед девчонкой, говорю, а он нахал городской.
– А он, что сказал?– Я открыла рот.
Вот он, хулиган какой, даже, с бабушкой оговаривается.
– Сказал. Ещё, как, сказал.
Бабушка начала копировать Артура, руки в бока, и подражая его голосу, сказала.
– Буду, говорит, я тут ещё, перед каждой крысой унижаться, я махнула рукой и ушла.– Вздохнула бабушка- С этими буржуями свяжешься и сам не рад.
На другой день, Артур встретил меня снова. Хмурый, злой, брови сдвинуты.
– Попалась? Ты ещё, жаловаться на меня, бабке своей, полоумной, вздумала. Не боишься? Ты что? Бессмертная? Да, я тебя уничтожу, клоп, до крысятника своего, не добежишь. Или, до курятника? Тоже мне, нашлась тут жалобщица, ябеда! Ещё раз твоя бабка придёт с разборками, я тебя крысёныш, прихлопну! Поняла?!
–А-а-а-а!!!– Заорала я, не помня себя от страха. Отойди от меня!!! Дурак!!!
– Чё орёшь?– Попятился Артур, а я рванула изо всех сил домой. – Ты смотри, вроде дохлая а визжит как поросёнок.
Не ожидал наверное от "дохлой", такого визга, я всё-таки, сумела дать отпор.
– Дурак!!!– Кричала, убегая от него, он тоже, что то кричал вслед, только я не поняла ни одного слова.
Бабушка посмотрела на меня подозрительно, когда я прибежала домой, тяжело дыша, запыхавшаяся, с выпученными глазами.
– Снова приставал? Встречать тебя буду ходить, как нибудь дочк, через силу, да что это, за такое.– Она вытерла руки о фартук, тут у неё телефон звонит. Тётя Люба.
Бабушка поговорила недолго, та снова к себе зовёт бабушка отказывается. Рассердилась, даже телефон отключила.
– Вот, что привязалась? Сказала же, не поеду ишь, богачи и мы не беднее, садись Варь, поедим.
Мы поели с бабушкой, посуду, она помыла, мне не доверяла, говорила: успеешь ещё, намоешься-настираешься, я сама потихоньку.
Моя мама, младшая дочь у бабушки, а старшая на пятнадцать лет, старше моей мамы, поэтому и сын у неё взрослый, женат, ждут ребёнка, бабушка говорит, прабабушка скоро буду.
***
– Слушай дохлая, ты чё, на пятёрки, что ли, учишься? Да-а-а, заучка, батанка.– Артур выхватил у меня рюкзак, достал дневник.– Морозова Варя, ха-ха, Варвара, ну и имя, любопытной Варваре, на базаре нос оторвали. Тебе, ещё не оторвали? Значит, скоро оторвут или прищемят и будешь ты, дохлая крыса, с прищемленным носом.– Смеялся Артур.
– Отдай, отдай, рюкзак!– Закричала я.
Пыталась вырвать у него из рук, свой рюкзак и дневник, он поднял на вытянутую руку.
– Сам ты, крыса с прищемленным носом!– Разозлилась на него ужасно, вот бандит московский.
– В следующий раз ручку с красной пастой, прихвачу с собой и двоек тебе понаставлю в дневнике, поняла? Зануда мелкая, ты вообще-то, дистрофик.
Кто такой дистрофик, я не знала, но как поняла, слово обидное, и ещё сильнее орать стала.
– Отдай дневник, буржуй! – Прокричала я, слово, слышанное от бабушки.
– А, ты ещё обзываешься на старших? Достань. Дохлая, хочешь? Порву сейчас и дневник и рюкзак, ну, хочешь?– Потешался он.– Вообще, ты понимаешь, сколько времени я на тебя трачу? Воспитываю? А ты всё равно, как была, батанкой, так и осталась. Ты чё, так бомбишь меня? Я ведь и сорваться могу.
Эти непонятные слова вызвали у меня панику я кажется, сейчас и впрямь визжать начну. Но наоборот, от ужаса, что он порвёт мои тетради и книжки, голос пропал я просто молча смотрела на него.
Он уже хотел вырвать лист из дневника а я отрешённо глядела на такое безобразие, с его стороны.
– Ах, ты озорник!– Бабушка! Спасительница моя.– Я тебе порву! Ну ка, сейчас же отдай девчонке книжки! Вот пожалуюсь отцу, он тебя.
Артур, бросил на землю и дневник и рюкзак и сам убежал. Я собрала с земли свои учебники.
– Вот ведь безобразник, я ему уши в следующий раз надеру.
Ворчала бабушка, взяла меня за руку и мы пошли с ней домой.
После этого, бабушка каждый день провожала меня в школу и встречала, даже соседке, тёть Вере, больше не доверяла. Я довольная, рядом с бабушкой мне не страшно было даже Артура не боялась.
Артур частенько оставался в Москве ночевать, погода уже почти зимняя была, холодно, снег начал выпадать. И его, только на выходные привозили. Так что, я его не встречала чему была, безмерно рада.
Но, радуйся не радуйся а если рядом живёшь, когда нибудь, да столкнёшься, как говорится, нос к носу.
Скоро, каникулы осенние и наверняка обидчик здесь будет на каникулах. Он не пропустит, специально приедет поиздеваться надо мной. В виде развлечения. Такая уж у него пакостная натура.
Точно, приехал, теперь из-за него и не погуляешь с подружками.
Но, гулять, я всё-таки выходила, хотя и заканчивались эти прогулки, зачастую, слезами, но, не сидеть же, целыми днями взаперти.
– Ты, Варвара, соскучилась по мне? Не скучай, в ближайшие две недели будет весело. Крысятник твой, ещё не развалился?– Прищурился мальчишка.– А то в норе будешь жить, ох, дохлая, ну ты и придурошная и учишься на пятёрки, и живёшь, как Шушера в норе.– Кто такая Шушера я знала, книжки читать любила.
– А ты, богатенький Буратино?– Не оставалась я в долгу у обидчика. – Буратино, длинный нос, почём в городе овёс?
Это взбесило Артура окончательно, на него смотреть стало страшно, скривился весь от злости. Медленно подошёл ко мне, а я сдвинуться с места не могла, ноги к земле приросли.
– Что ты сказала? Ну ка, иди сюда, я тебе покажу, кто из нас Буратино.– Начал наступать на меня Артур.– Я те покажу, почём овёс в Москве.
– Отойди от меня, ты сам первый пристаёшь а потом злишься!– Закричала я на него, осмелев.
Артур посмотрел на меня сдвинув брови, он вообще хмурый всегда ходил, если и смеялся когда, то, только надо мной.
– Ну, крыска- Лариска, прибью я тебя, когда нибудь, придавлю одним мизинцем. Хотя, что тут мизинцы марать об такую дохлую. Слушай, а тебя, ветром не уносит? Как Мери Поппинс?
– Сам ты дохлый! Сам ты крыса!– Закричала я, снова от страха. – Бандит московский! Сам ты Поппинс!
Артур, всё-таки, толкнул меня, я полетела на мёрзлую землю, куртку изляпала, слёзы градом.
– Теперь поняла, кто сильнее? Рот открывать не будешь, когда старшие разговаривают.– Скривился Артур.– Будет, тут ещё, оговариваться со мной, всякая букашка, в обмороке. Смотри ты, метр с кепкой, а ещё кричит.
Артур уходил с видом, как будто, он победил самого заклятого врага, вольготно посвистывая.
Бабушка, постирала мои вещи, ругала Артура, богачи, понастроили дворцы, а нам, местным жителям, на улицу нельзя выйти стало, была бы их воля, они давно бы выгнали нас из деревни.
Больше, я старалась Артуру на глаза не показываться, играла во дворе, ну его, этого психа, убьёт ещё, мне почему то, казалось, что он убить меня хочет. Почему? Сама не знаю.
Каникулы закончились, он, снова в Москве жил, только на выходные приезжал, я, снова, сидела дома или в своём дворике, гуляла недолго.
Училась я хорошо, старалась не огорчать бабушку, она и так постарела сильно, после той трагедии, часто лежала, говорила, сил нет. Позже, понимать стала когда, что к чему, только тогда подумала, сколько горя на её долю выпало. А сейчас что там, мне девять лет, какое тут понимание.
Я, тоже, иногда плакала, скучала по маме и папе, старалась, чтобы, бабушка не видела, она, всё равно замечала, тогда мы с ней на кладбище ходили, постоим возле могилки, моих родителей, поплачем вместе, и домой идём, я тогда не понимала, с каким трудом ей, эти посещения, даются.
Так и жили вдвоём, и всё бы ничего, если бы, не этот соседский мальчишка.
Приближались Новогодние праздники, мы в школе, готовились к утреннику, разучивали песни и танцы, радоваться надо, а у меня в восемь лет проблема, снова, приедет Артур и все мои праздники закончатся, а я так Новогодние праздники всегда любила.
