скачать книгу бесплатно
Бабушка сказала, что мы тоже не бедствуем, и Люба помогает нам. Тётя Люба помогала нам хорошо и приезжала часто, и деньги бабушке присылала, а звонила, почти каждый день.
Как бы, не хотела бабушка уезжать, а пришлось.
Мы позвонили тёте Любе. Она заохала, сказала, что приедет завтра, уладит всё и заберёт нас.
На другой день к вечеру, они, приехали на машине с дядь Сашей, это её муж. И через три дня, мы все уехали в Питер, как я считала, навсегда.
Глава 2. Артур Егоров.
Сколько помню себя, всегда жил с какими то тётками, почему, родители так не любили меня, не знаю. Может и любили, но, как то равнодушно, сыт, одет и ладно, остальное не их дело. Мы жили в Москве и там всё время у меня няньки какие- то были, когда постарше стал, с домработницами оставался
Меня, убивало равнодушное отношение отца и матери, ко мне. Даже, папа и мама не могу их назвать.
Учился я в элитной школе, как же, родители бизнесмены, сыночек один, куда его ещё? Учился я, ни шатко, ни валко, на зло родителям, думал, может, так хоть, обратят на меня внимание. Нет, их и это не трогало. Отвалит отец, N-ую, сумму школе и я обеспечен положительными оценками.
У отца, бизнес, сначала на двоих с партнёром был, потом как я узнал, партнёр его погиб и весь бизнес к отцу перешёл. Как он сумел так подсуетиться? Не знаю, наследников, что ли, не было у того партнёра?
Мне лет десять тогда было.
Так вот, после гибели этого партнёра, как я узнал он погиб вместе с женой, у отца откудо то появился дом в деревне, практически рядом с Москвой. Дом большой, двухэтажный, красивый и я стал бывать там, не так часто, в основном на выходные меня привозили и на каникулы, а так, всегда в Москве, с тётей Сашей жил, она, то ли, домработница наша была, то ли, няня моя. Впрочем она постоянно жила вместе со мной в квартире.
Когда мне сказали, что я в деревню ездить буду к отцу с матерью, я обрадовался, думал с родителями больше общаться буду. Рано радовался, куда там, и в деревне больше с домработницей тётей Галей жил, родители, то в командировке то, за границей отдыхали, меня с собой не брали никогда.
Зол я был на весь белый свет. Ну, почему так, другие родители любят своих детей, а меня нет, не любят мои родители.
Рядом с нашим домом, стоял небольшой домик, в нём жили бабка Евдокия, со своей внучкой Варькой. Так вот, у этой Вари, ни папы, ни мамы, бабка только, но, как эта бабка, внучку свою любила, я завидовал даже.
Надо же, идёт с продлёнки, маленькая, из под рюкзака не видать, как она, этот рюкзак носила, удивлялся, но, сил хватало, наверное. Худая была, эта Варька, смешная, с двумя косичками. И, вот такую любят, а меня нет, а мне уже одиннадцать было, я всё-таки рослый был, одет всегда как хлыщ городской. Ума только не было, злость одна, вот я и срывал её, эту злость, на Варьке.
Называл её, дохлая, и ещё крысой обзывал, дом их, с бабкой, крысятником и курятником, обещал, придушить одним мизинцем эту Варьку, Она хоть и боялась, видать, но, огрызалась иногда, однажды я назвал её Шушерой, а она меня богатеньким Буратино, я разозлился, и в грязь её толкнул, сам пошёл домой.
Девчонка поднялась, и тоже с рёвом домой пошла, минут через десять, бабка её пришла, ругала меня, даже за чуб схватила, больно. Ну, подумал, дохлая, я тебе наябедничаю ещё, получишь ты у меня.
Снова, на другой день, девчонку встретил, а-а-а, говорю, ты, дохлая, ещё бабке своей жаловаться на меня вздумала, крыса.
Она, то ли, от страха орать начала, я, аж попятился, сам ты, дохлый, орёт, сам ты, крыса, в общем убежала она от меня.
Бабка, видно, больше не рискнула внучку одну отпускать, хотя, школа в деревне была от нас недалеко, она и провожала и встречала Варю, та, сидела дома и старалась не выходить на улицу, когда я приезжал в деревню.
И всё-таки, как то зимой я её снова одну встретил, рюкзак отобрал, дневник достал. Морозова Варя, ну и давай потешаться. Варвара значит ты, любопытной Варваре на базаре нос оторвали, смеялся я, она в слёзы, сама кричит: отдай рюкзак, отдай дневник! Поднял на вытянутую руку Варькины вещи, достань, заучка, ботанка, девчонка прыгала, пытаясь достать. Я ей, хочешь, порву сейчас и рюкзак твой, и дневник?
–Ах, ты озорник.– Я опешил, бабка подошла когда то, я и не видел.– Отдай сейчас же книжки девчонке.
Я бросил и дневник и рюкзак, и дёру. За чуб оттасканным, ещё раз, быть, не хотелось.
Мне хотелось, чтобы она родителям моим пожаловалась, может, тогда бы, они обратили внимание на меня но, баб Дуся, никогда не жаловалась. Так и жил я, в деревне у меня друзей не было, одно развлечение, издевательство над Варей и я изводил её, как мог, смешную девчонку, с двумя косичками.
Она же, старалась обходить меня стороной, а я караулил её, надо поиздеваться было над ней.
Приближались Новогодние каникулы… в школе у нас утренник был, все с родителями приехали, я как обычно, с тёть Сашей, и праздник не праздник, другие дети рады с родителями отдыхать поедут кто, куда, а мои уже уехали и про меня не вспоминают, меня, после утренника в деревню отвезли к тёть Гале. Там я и проводил свои каникулы. Болтался по деревне, в снегу кувыркался, одним словом сам себя развлекал.
Девчонка на улице не показывалась, а мне, без неё, скучно было. Как то шёл, снежки лепил, кидал их, куда, в общем то, полетят, смотрю, баб Дуся в магазин пошла, прохожу мимо их забора, о, Варька во дворе, песенки какие-то мурлычет.
Думаю, зайду, дверь торкнул, никак, закрыто, я через забор, Варька снеговика слепила. Ты смотри, как же она такие комья, друг на друга клала, бабка помогала наверное.
Ну, я и спросил у неё, дохлая, ты, концерт, что ли снеговику устроила? Певица из крысиного подъезда.
Она, испуганно посмотрела на меня, прогонять стала, а я в ответ, щасс прям, говорю, слепил снежок, влепил ей в плечо, девчонка ойкнула, а я в наступление перешёл, начал снеговика крушить.
Варька отталкивать меня стала. В результате борьбы, я снеговика разрушил, ведро что было у него на голове, Варьке на голову надел, а морковка, нос снеговика, как у неё в руке оказалась, не знаю.
Варька верещала, я держал ведро, снимать ей не давал, со смеху умирал. Ты говорю в этом ведре, как рыцарь в шлеме, крысиный рыцарь, с мечом в руке. Морковка длинная такая была.
Тут, бабка пришла, стучится, я, на забор, Варька ведро сняла, открыла дверь, сама ревёт.
– Ах, ты негодник! Ну, что к девчонке привязался?!– Негодовала баб Дуся.
Я же со смеху, аж с забора упал, на улицу, в снег и убежал домой.
А как, на санках её однажды прокатил, она в снег, а я её, ещё и обвинил во всём, и разозлился, за то, что она, меня дебилом назвала, а кто я? И правда, вёл себя как дебил, как будто, Варька в моих бедах виновата.
Тогда, я её насильно на санки повалил, она лёгкая и попёр по дорожке, резко развернул их и Варька носом в снег загудела, еле встала, никак не отдышится, и тогда сказала на меня, дебил, я за это ещё раз её в снег сунул, и домой пошёл. Она с рёвом встала и тоже домой пошла.
Сейчас ругаю себя, а тогда, развлечение для меня было.
На весенних каникулах, с ног до головы грязной водой её искупал, да, что только не творил, и капюшон на голову спереди, чуть ли не до груди напяливал, в грязный снег толкал, идиот.
Девчонка терпела, пряталась от меня, а я, всё равно, её, где нибудь, да поймаю, она молчит, а я ей ты что человеческого языка не понимаешь, что ли? А-а-а-а, ты, только, крысиный язык понимаешь, дохлая, хочешь скажу, почему ты такая, заучка потому что, зубрилка, целый день зубришь, и поесть тебе некогда.
В общем такие я ей устраивал, как сейчас говорят пранки. А по русски сказать, подлянки.
Всё закончилось летом, как то, вышел гулять, смотрю они с девчонками в куклы играют. Подошёл, Маша и Вика, вроде зовут девчонок, убежали, и кукол своих забыли, а Варя нет. То ли с места не могла сдвинуться.
Ну, я, что то, ей про многодетную мамашу заливал, что, подружки деток своих, на неё бросили, сбежали, чей то телефон пиликнул, о, говорю, и телефоны побросали. Варя собрала игрушки и телефоны, сложила в рюкзачок.
– Отойди.
Я не уходил, загораживал дорогу не пускал её, она вдруг толкнула меня.
– Ты, дохлая, ты хоть, понимаешь, что попала? Ты реально, не догоняешь, что я с тобой сейчас сделаю? Толкается она ещё.
Варя снова попыталась толкнуть меня, я схватился за кофту у неё на груди, тры-ы-ык, пуговички полетели к ногам, грудь воробьиная оголилась. То, что, я увидел у Вари на груди, повергло меня в шок, её грудь была, как будто, зашита, шрамы. Я оторопел, даже, мне, одиннадцатилетнему мальчишке, стало дурно.
Девчонка обозвала как то, меня я не понял сам, кое как, прикрыла грудь, отбежала, что то, подняла с земли и кинула в меня. Я стоял, не двигаясь с места, лоб обожгло, голова дёрнулась и тогда я пришёл в себя. Схватился за лоб, на пальцах кровь, ни фига себе, вот это Варька жахнула. Я молча пошёл домой.
Тёть Галя запричитала, да как же так? Да, кто же это?
Упал, соврал я, тогда, она промыла ранку заклеила пластырем, а я всё думал, откуда у Варьки шрамы такие? Её что? Порезал, кто то?
Тёть Галя, всё допытывалась, где упал? Откуда? Говорю с дерева, ну, соврал снова, не буду же я ей рассказывать, что девчонка меня камнем огрела. Сам виноват, достал, видать.
Я лёг на диван, лоб саднило немного, вот, Варька, постояла, всё-таки, за себя, тёть Галя вышла, пришёл кто то, минут через пять зашла.
– Дуся приходила, спрашивала, как ты себя чувствуешь, она видела как ты с дерева упал, что ли?
– Видела. – В который раз, за сегодня, соврал я.
С этого дня Варю я больше не видел, тёть Галя сказала, баба Дусе плохо стало, приехала её старшая дочь Люба и увезла их к себе в Питер.
– Тёть Галь, а где родители Варькины?– Я тогда, ещё не знал ничего.
– Погибли они, ехали с Москвы и девчонка с ними была.Спала, на сидении заднем, может это и спасло ей жизнь. Камаз, какой-то на встречку вылетел, они под него, и отец и мать насмерть сразу а девчонке рёбра поломало, на груди, Дуся говорила, швы наложили. Там, рваные раны были, хорошо лицо целым осталось.– Вздохнула тёть Галя.– Хоронили когда их, Люду и Рому, то, Дусю откачивали, думали, за следом уйдёт. Эх жизнь, только внучка, наверное, и удержала здесь её.
Вот я, и правда, дебил.
– Девчонка то, в больнице, в Москве, долго лежала, Любка, давно её забрать хотела, да, Дуся не отдала. А сейчас, видно, смирилась и сама уехала, трудно, давление замучило.
Значит, Варька, из-за аварии, такая зашитая, страшно наверное было ей, а я как дурак, ещё её донимал.
С того дня, что то щёлкнуло во мне, пусть, родители не обращают на меня внимание, но, живы. А я злюсь на них, учиться не хочу, внимания к себе требую.
Варькин камень, как будто, мозги мне на место поставил. Я, перестал вести себя, как скотина, учился хорошо и пятый класс, практически, на пятёрки закончил.
Дальше-больше, вообще учился отлично, учёба мне давалась легко, иногда удивлялся. Как мои одноклассники некоторые, не понимают задачу? Она же вообще, считал, для глупых.
Вразумила меня, соседская девчонка, я её часто вспоминал. Варька, какая же ты смешная тогда была, особенно, как с ведром на голове и с морковкой в руке вспомню её. Сейчас, даже, смешно становится, а небольшой шрам на лбу у меня, на всю жизнь остался. Он не портил, наоборот шарм придавал. Многие интересовались, откуда он у меня? Бандитские пули, отвечал.
Помню лет четырнадцать мне было, соображал хорошо уже, случайно услышал разговор, мать с отцом громко в кабинете что то обсуждали.
– Скажи, Георгий, это ты, ту аварию подстроил, в которой Люда с Ромкой погибли?– Спросила мать отца.
–Нет! Ты что? Бизнес, да, весь себе забрал, я ведь, думал, и девчонка не выживет, а она отродье Морозовское живучая оказалась. Варька, что ли, её зовут, у тётки в Питере, живут, вместе с бабкой, как бельмо в глазу, она у меня, ну, зачем, с этой соплёй делиться? Какой из неё бизнесмен?
Вот, значит, кто был партнёром отца по бизнесу, Варин отец. А, мой обобрал Варьку-то, с того дня я ещё и уважать перестал отца. Как можно ребёнка обворовать? Да ещё, думал, говорит, что не выживет, наверное хотел, чтобы она умерла.
Удивляться, впрочем, нечему, я, сын родной, и то, ко мне равнодушно всегда он относился, что там о какой то Варьке думать, она им, совсем не приболела.
– Он и Ромка сам, выскочка деревенский, хмм, нашёлся бизнесмен.– Фыркнул отец.
– Деревенский, не деревенский, а в бизнесе хорошо смыслил.– Возразила мать.
– Смыслил, не спорю.
Больше я слушать не стал, ушёл к себе. Лежал, думал, об отце, ничего его, кроме бизнеса своего, не интересует. Что за человек?
Со временем, родители стали маленько меня замечать, то ли, поумнели, то ли, постарше стали. А, я вырос, школу заканчиваю и, встал вопрос, куда учиться дальше поступать?
Подумал и решил в МГУ поступить на юридический факультет, отец, стал возмущаться, за границу решил меня отправить учиться. А я заупрямился, нет! Сам подумал, надо же, то внимания на меня не обращали, а тут, командовать решили. Не выйдет по вашему.
Поступил я сразу, причём на бюджетное, друзья удивились, двое, из моих одноклассников тоже вместе со мной поступали, но, на бюджетное не прошли. Платно только, и началась весёлая студенческая жизнь, ох и куролесили мы, даже вспомнить смешно. Все клубы и девчонки наши.
Три друга, Пашка, Артём и я, все сыночки богатых родителей. Несколько раз, даже, из полицейского участка нас отцы вытаскивали. Но, ничего, мы как безобразничали, так и продолжали.
– Хоть бы, ты влюбился, что ли, в какую-нибудь девчонку, может успокоился бы.– Орал на меня отец.– Ну, что ты их, как перчатки меняешь? Все они, одинаковые.
Щассс, гляди ка, влюблюсь прям. Зачем? Мне, это чувство не знакомо, меня, никто всю жизнь не любил а я, любить кого то буду. Нет, и не женюсь я никогда. На кой она мне, эта женитьба?
Так дают, такие есть, и расскажут, и покажут, и дадут попробовать. И сами попробуют, и на вкус, и куда хош залезут, одним словом, живи и радуйся. Это конечно я не озвучил, вообще не стал говорить, молча ушёл в свою комнату.
Пошёл он, воспитывать вздумал. Опоздал. Мы друзья такие, передохнём, немного и снова за свои дела.
Постоянной подруги у меня не было, многие, сами навязывались и сейчас не меньше, а я, вообще, считал, что любви нет. Так, ночь провёл с девчонкой, и ладно.
Только, Вика не отстаёт от меня, одногруппница, считает что я её парень Никак не докажу ей обратное, в глаза говорю, отстань, не позорь меня, она: Артурчик, у нас же всё было с тобой. Дёрнуло меня на ту вечеринку её пригласить, ведь думал откажется. Нет, с такой радостью пошла, я даже сам удивился.
Там и случилось у нас с ней, с того дня и считает меня своим, а, какой я, ей свой? Не связывайся с такими как я, плакать будешь, не послушалась старших, предупреждали ведь.
Навязчивая. Я таких не очень уважаю. Не зря говорят, баба в цене, которая ломается, так, мне один товарищ сказал, когда ещё, я в школе учился. А он уже взрослый был, сосед мой.
Ладно, воспоминания, воспоминаниями, а занятия уже начались. Я на третий курс перешёл, как всегда с отличием. Передохну сегодня, а завтра, за ум браться надо.
Сегодня первое сентября, а я только с курорта возвращаюсь, на занятия не успел, хотя их сегодня наверняка нет.
Надо сказать, в детстве меня родители никуда с собой не брали, зато когда я вырос, сам всё объездил, на каждые каникулы.То, в одну страну летал, то, в другую.
Сейчас возвращался с Таиланда.
Приехал из аэропорта, сумку сбросил, уф, ты, смотри, соскучился по своей квартире. Кто-то есть дома? Родители, что ли?
– Артур, мальчик мой. Приехал?– Тёть Саша, постарела, а всё ещё у нас работает.– А я обед приготовила.
Моя вторая мамка, в результате, ни одной.
– Здравствуй тёть Саш, а я тебе подарок привёз, смотри какая красота.– Поцеловал я свою наню и домработницу.
– Спасибо сынок.-Заплакала женщина.– Совсем взрослый, ты.
Ну, что такое? Провожает, плачет, встречает, плачет.Тётя Саша, ну зачем плакать?
– Не плачь, тёть Саш, а как ты думала, я так и буду маленьким.?– Засмеялся я.– Всё выростает, дети в том числе.
– Как то, быстро ты, оглянуться не успела, а ты взрослый стал.– Ответила тёть Саша.
– А тебя кто попросил приехать, отец что ли?– Поинтересовался я.
Я живу один в Московской квартире, родители в доме в, деревне, тёть Саша иногда приходит, но в основном сам справляюсь. И приберу и, нет не готовлю, заказываю готовое.
– Мама твоя. Регина Львовна, позвонила вчера, просила обед приготовить, вот я и приехала.
