Цена адекватности

– Арсений Павлович, вот, нашел! – он помахал пакетиком, в котором что-то болталось.

Валерия пошла навстречу парнишке, подлезла под желтую ленту и подошла к скамейке.

– Здравствуйте, следователь Орлова, – представилась она, – можно просто Лера.

– З-здравствуйте, – немного ошалело ответил парень, – оперуполномоченный Алексей Седов.

– Рассказывайте, Алексей.

– Утром в дежурную часть поступил звонок от женщины, она бегает в парке по утрам каждый день. Сегодня рано утром во время пробежки она обнаружила лежащую на скамейке женщину лет сорока. Слава богу та оказалась жива, спала. Когда наша спортсменка наклонилась к ней, дама открыла глаза, но повела себя странно: села и стала испуганно озиралась по сторонам. На вопрос, нужна ли ей помощь, растеряно пожала плечами. Видимых повреждений на ней не было, но свидетельница все же вызвала медиков. А те вызвали нас.

– Ну женщина заблудилась, может выпила лишнего и утром ничего не помнит. Зачем столько полиции сюда нагнали?

Алексей удивленно посмотрел на Валерию, потом, как будто в голове у него что-то щелкнула и он заулыбался.

– А! Вы же не местная! Вы просто не в курсе. У нас пропадают женщины и девушки, а недели через две после заявления о пропаже находятся. Живые, но без памяти совсем. Это третий случай. Они даже не помнят своих имен. И это только те, о которых мы знаем, их искали близкие.

– И что ты обнаружил? – кивнула Лера на пакетик в руках оперативника.

– О, это интересно, – заулыбался Алексей, протягивая его следователю.

В пакетике лежала металлическая фигурка размером около четырех-пяти сантиметров. Валерия взяла пакет, поднесла его поближе к глазам и прищурившись стала рассматривать.

– С чего ты взял, что эта фигурка имеет отношение к той женщине?

– Сумка ее лежала вот тут на скамейке и была открыта. Медики пытались документы найти. Но безрезультатно. Фигурка скорее всего из сумки и выпала.

– Тогда надо пальчики с нее откатать, если это возможно.

– Кто бы указывал, – раздался над ухом голос лейтенанта Серебровской.

Валерия удивленно развернулась, смерила ее взглядом и отвернулась.

– Алексей, продолжайте.

– Сидела потерпевшая вот здесь. Женщину, которая ее нашла опросили, записали данные, все объяснения у Арсения. Фотографии места сделали.

– Отличная работа! Спасибо! – улыбнулась Лера.

Сзади фыркнула Серебровская.

– Лера, – к ним подошел Арсений, – я собираюсь в больницу к потерпевшей, ты со мной?

Валерия растеряно глянула в сторону Каменева, тот стоял у машины, сложив руки на груди, кивнул ей головой.

– Поехали, – нехотя ответила она.

– Вы с Сергеем Петровичем в отдел, – скомандовал Арбатов своим оперативникам, те поплелись к машине начальника следствия.

***

Ольга сидела на кровати в больничной палате и смотрела в окно. Кроме яркого солнечного света она ничего там не видела, да и не всматривалась. Она вообще не могла понять, кто она и что здесь делает. То, что она в больнице, ей сказала медицинская сестра, которая брала у нее анализ крови. Если она в больнице, значит с нею что-то произошло. Но раз она сидит, может ходить, руки и ноги действуют, ничего не болит, кроме головы, значит все не так уж плохо.

В палату зашел мужчина в белом халате, из-под которого были видны светлые джинсы и рубашка.

– Ольга, здравствуйте, – сказал он, беря стул и усаживаясь перед нею, – меня зовут Мирослав Владимирович, я врач. Скажите, вы помните, что было сегодня утром?

– Я проснулась почему-то на скамейке в парке, – вяло ответила Ольга, – Надо мной женщина склонилась. Начала у меня что-то спрашивать, а я ничего не помню. Я не помню!!! – теперь уже испуганно произнесла она и прикрыла рот ладонью.

– Ольга, вас нашли в парке сегодня утром, все правильно, – ответил доктор, – вы не нервничайте, мы все выясним. Вы помните, как попали в парк?

Она отрицательно помотала головой и поджала губы, стараясь не заплакать.

– Как вы себя чувствуете? У вас что-нибудь болит?

Она отрицательно помотала головой, потом спросила:

– Кто я, доктор?

– Вы совсем не ничего не помните?

– Нет. Даже имя не помню. Вы почему-то меня Ольгой называете.

– У вас в сумочке нашли ключи и брелок с именем Ольга, – пояснил врач.

Женщина, удовлетворенная ответом, кивнула.

– Вас сейчас отведут на КТ мозга. Раз болит голова, надо исключить черепно-мозговую травму, потом пройдете осмотр еще нескольких врачей. Медсестра принесет вам завтрак в палату. Не волнуйтесь. Скоро приедет полиция, они все выяснят.

– Полиция?! – воскликнула женщина и отшатнулась, – зачем полиция? Я ничего плохого не сделала!

– Так вас никто ни в чем и не обвиняет, – улыбнулся доктор, успокаивающе похлопал ее по руке, – но ведь как-то мы должны найти ваших родных. Уверен, они вас ищут и волнуются.

– Ну да, – согласилась Ольга.

В дверь постучали и в палату заглянула рыжеволосая женщина, на плечи был накинут белый халат, на ногах бахилы.

– Мирослав Владимирович, – позвала она, – мне сказали, что мы можем вас найти здесь.

Доктор кивнул Ольге и вышел в коридор.

– По какому вопросу?

Арбатов достал удостоверение и показал врачу.

– Я Арсений Павлович, а это Валерия Евгеньевна Орлова, следователь. Мы пришли поговорить о найденной сегодня в парке женщине.

– Да, проходите ко мне в кабинет, – предложил Мировслав Владимирович, – вы сможете с нею поговорить несколько позже. Сейчас ее отведут на КТ, а потом она к вашим услугам. К сожалению, она ничего не помнит, даже своего имени. Очень расстроена.

Доктор расположился со своим столом, а Валерия и Арсений устроились на стульях напротив доктора.

– Что вы можете сказать о состоянии той женщины? – спросила Валерия.

– Ольга очень напугана, дезориентирована. Помнит лишь то, что проснулась утром на скамейке, – начал доктор.

– Почему Ольга? – удивился Арсений, – вы же только сказали, что она не помнит своего времени.

– А это? – улыбнулся врач, – в сумке нашли ключи, а на брелке надпись «Ольга». Согласитесь, странно было бы носить брелок с чужим именем.

– Проснуться на скамейке без памяти не менее странно.

Глава 4

– Нам нужно забрать на экспертизу ее вещи, – продолжил Арбатов, – сумку и одежду.

– Да, конечно, – закивал головой доктор, – пройдемте в камеру хранения, я провожу вас.

Телефон Арсения завибрировал, Полина Серебровская прислала фотографию пропавшей неделю назад женщины.

– Это она? – Арбатов показал фото Мирославу Владимировичу.

– Она, – закивал головой доктор, – неужели так быстро установили личность?

– Заявление о ее пропаже поступило две недели назад, – пояснил оперативник, – сейчас сообщим матери.

– Скажите, а есть шанс, что память вернется? – спросила Валерия.

– Ну как вам сказать? – задумался доктор, – человеческий мозг вещь непредсказуемая. Никогда точно не знаешь, в каком месте выстрелит, а где провал будет. Можно только предполагать, все индивидуально. Она же не первая, если я правильно понимаю?

Доктор испытующе посмотрел на Арбатова.

– Буквально месяц назад к нам поступила девушка с подобной проблемой. Ее нашли на автобусной остановке. Она долго там сидела, пока на нее не обратила внимание сердобольная старушка, а мимо патруль ППС проходил. Мы же с вами встречались по этому поводу, товарищ майор?

– Да, встречались, – невесело согласился Арсений, – та девушка до сих пор ничего не вспомнила.

–У той девушки в крови обнаружен клонидин,* который в сочетании с алкоголем дает вот такой эффект. Так что ждем результатов анализов Ольги, – пояснил доктор.

– Но ведь девушки не было целых две недели. Она совсем ничего не помнит? Не могла же она две недели пить клофелин** с алкоголем, – уточнил Арбатов, – умерла бы давно.

– Пока ничего сказать не могу, – пожал плечами доктор.

– Я сделаю постановление на изъятие образцов на проведение экспертизы, что и как долго употребляли эти женщины, – сказала Валерия, – по второй девушке экспертизу делали?

Арсений отрицательно покачал головой.

– Значит, и по ней тоже надо делать, – заключила Лера, – ладно, в отделе разберемся.

– Тогда я за вещами, а ты Ольгу эту опроси, – сказал Арбатов и вышел из кабинета.

***

Две недели назад

– Вау! Какой шикарный дом! Это я удачно зашла! – воскликнула Ольга, скидывая свои лаковые бордовые туфли на высоком каблуке.

Она продефилировала на носочках в белую, кажущуюся стерильной комнату, покрутилась вокруг себя и плюхнулась на кожаного белого монстра, именуемого диваном.

– Вау!– повторила она, мгновенно утонув в его подушках.

Хозяин дома за нею не последовал, а куда-то исчез. Женщина откинула голову на спинку дивана и закрыла глаза. Она уже выпила в клубе пару коктейлей и голова слегка кружилась.

– Ты так и не сказал, как тебя зовут? – крикнула она, развалившись на этом шедевре современного дизайнерского искусства.

– Зови меня Амир, – услышала она голос за спиной и от неожиданности вздрогнула.

– Я думала, что ты куда-то ушел, – игриво засмеялась она и развернулась на голос.

За спинкой дивана босиком на каменном полу стоял ее спутник. Из одежды на нем были только черные свободные брюки, а лицо закрывала маска. Красивая, черная, маска с прорезями для глаз и золотым рисунком. В руках он держал два бокала с шампанским.

– О! – игриво засмеялась Ольга, – и кем ты у нас будешь?

Женщина поднялась с дивана, обогнула его и подошла к хозяину дома. Пробежалась пальцами по его обнаженной груди, взяла из его рук бокал и отпила глоток, не отрывая взгляда от его глаз.

– Мне нравится, – призывно прошептала она, – только вот это будет мешать.

Ольга взялась за низ маски, чтобы снять, но мужчина перехватил ее руку за запястье и отрицательно покачал головой.

Ольга пожала плечами, сделала еще глоток, а потом коснулась губами груди мужчины, оставляя на ней след от помады. Обошла его и стала легкими поцелуями покрывать плечи и спину.

***

Валерия зашла в палату, где на кровати сидела женщина, найденная сегодня утром в парке. Она задумчиво водила карандашом по бумаге.

– Здравствуйте, – сказала Лера, подходя к кровати и усаживаясь на стул рядом, – меня зовут Валерия. Я из полиции.

– Здравствуйте, – недоверчиво сказала Ольга, отвлекаясь от своего занятия, – я ничего не помню.

– Я знаю, – ответила Лера, – ничего страшного. Со временем память вернется. Мы нашли вашу маму, она едет сюда.

– Только маму? – тихо спросила Ольга, – у меня больше никого нет?

– Я не знаю, – улыбнулась Валерия, – но мы это выясняем. Как вы себя чувствуете?

– Болит голова, тошнит. А скоро меня выпишут?

– Это, как доктор скажет, – Лера успокаивающе коснулась руки женщины, – а что вы рисуете?

Ольга удивленно посмотрела на лист бумаги, как будто впервые его видела, и протянула его Лере. Там карандашом была нарисована маска с узорами, вензелями и прорезями для глаз.

– Вы где-то это видели? – спросила Валерия.

Женщина пожала плечами.

– Можно я это возьму? Очень красиво!

Ольга молча закивала головой.

– Оля, а вы не помните, кем вы работаете? Вы замечательно рисуете! Может быть вы художник?

Женщина удивленно вскинула глаза на собеседницу, в ее взгляде на мгновение что-то мелькнуло, а потом потухло, и она расстроенно пожала плечами.

В дверь постучали и заглянула медицинская сестра.

– Там пришла мама пациентки, – сказала она.

Ольга встрепенулась, вскочила с кровати и во все глаза смотрела на вошедшую женщину.

***

– Ну что? – спросил Арсений, когда Валерия села в машину, он уже закончил свои дела и ждал Леру на стоянке возле больницы.

– Ничего, – вздохнула она, – сама потерпевшая ничего не помнит. Мать она тоже не узнала, хотя, я очень на это надеялась. Мать рассказала, что Ольга художник-иллюстратор, работает удаленно. Пару раз в месяц она выбирается, так сказать, отдохнуть. Она одинока, поэтому знакомится через интернет, или в клубе, встречается с мужчинами. Но больше одного-двух свиданий не бывает. Постоянных отношений Ольга не хочет, считает, что она независима и сама решает, что и когда ей делать.

– О как! – скривился Арбатов, – и такие есть? И замуж не хочет?

– А почему ты решил, что все женщины хотят замуж? – удивилась Лера.

– Во времена нашей молодости так и было, – хмыкнул он, – разве у тебя не было такого желания?

– Я хотела учиться. И да, хотела семью, в отличии от тебя.

– Не понял? – нахмурился Арсений.

– Я не хочу продолжать эту тему, Сень. Давай договоримся, мы живем здесь и сейчас. У каждого из нас своя жизнь.

– Хорошо, – сухо ответил Арбатов и уставился на дорогу.

***

Он устало потер лицо и откинулся на спинку удобного офисного кресла, прикрыв глаза. В дверь постучали. Мужчина вздрогнул от неожиданности и посмотрел на дверь.

– Федор Олегович, – в кабинет заглянула девушка в белом халатике поверх легкого розового платья, русые волосы были собраны в хвост на затылке, – там Сазонова опять буянит.

Мужчина тяжело вздохнул, поднялся с кресла и направился к двери.

– Сейчас разберемся, Леночка, – сказал он, – сделай пока мне чаю горячего с лимончиком. И коньячка туда немного капни.

Мужчина вышел из приемной, спустился на этаж ниже и пошел по длинному больничному коридору. В самом его конце, у окна, закрытого решеткой, стояла женщина и сильно жестикулировала. Рядом с нею две медицинские сестры в голубых медицинских костюмах, пытались ее успокоить.

– Здравствуйте, Екатерина Анатольевна, что у нас опять случилось? – радушно расставляя руки спросил он.

– Федор Олегович! Это какое-то издевательство! Мой муж нормальный человек! Он здоров, а его лечащий врач не хочет выписывать, прописал ему какие-то препараты. Муж вообще сейчас ни на что не реагирует!

– Милая Екатерина Анатольевна, – вкрадчиво произнес он, беря женщину под руку, – я, как главный врач и владелец клиники, полностью уверен в квалификации своих сотрудников. На сколько я помню, вы у нас уже не первый раз, правильно?

– Да, – кивнула женщина.

– И, если я не ошибаюсь, у вашего мужа неутешительный диагноз – шизофрения. С этим люди прекрасно живут, если принимают лекарственные препараты и наблюдаются у доктора.

– И?

– Но он же после выписки перестает их принимать? Правильно? А вы не следите за этим.

– Но он здоров! Я не согласна с диагнозом! Я плачу деньги, чтобы мужа лечили от головных болей! Клиника частная, а такое самоуправство!

– Дорогая Екатерина Анатольевна, а по какой причине ваш муж попал к нам в прошлый раз?

– Он жаловался на то, что соседи шептали ему через стены.

– Вот. Разве здоровые люди могут слышать голоса?

– Просто соседи хотели его выселить их квартиры! Они его терпеть не могут!

– Хорошо, а вчера вы сюда почему попали?

– Васенька напал на соседа сверху, погнался за ним с арматурным прутом.

– И где же Васенька взял в квартире арматурный прут?

– Так он его у двери держит, от грабителей, – невозмутимо ответила женщина.

Минут через пятнадцать главный врач частной психиатрической клиники Орловский Федор Олегович вернулся в свой кабинет. Секретарша, увидев начальника, заулыбалась и взяла в руки поднос с заварочным чайником, чашкой, нарезанным лимоном и небольшой рюмочкой коньяка.

__________________________

Клонидин* – действующее вещество в клофелине.

Клофелин** – лекарственное средство, используется злоумышленниками в преступных целях: при его добавлении в прохладительные и, особенно, в алкогольные напитки, выпивший такой напиток человек часто теряет сознание в результате гипотензии, что позволяет преступнику его обокрасть или произвести со своей жертвой другие криминальные действия. При этом отравление клофелином (и другими психотропными веществами) нередко приводит к смерти.

Глава 5

В дверь постучали. Валерия посмотрела на часы – без пяти минут шесть.

– Заработалась я, – пробормотала Лера, а потом громко сказала, – Войдите!

В кабинет заглянул Каменев:

– Валерия, как у вас дела?

Он вошел, сел напротив Леры, закинул свои длинные ноги одну на другую и поставил локоть на край стола.

– Меня тут розыск атаковал, – усмехнулась Лера.

Сергей иронично приподнял бровь и спросил:

– Хотят возбуждения уголовного дела?

– Да. Но пока нет оснований. По словам матери, Ольга собиралась в клуб, должна была встретиться с мужчиной. Домой она не вернулась, нашлась спустя две недели. В крови обнаружен клонидин, наркотические вещества. Но где доказательства, что ее удерживали и накачивали лекарствами? Сама ушла, где-то зажигала две недели, употребляла наркоту, а потом решила вернуться. Не подумай, что я циничная с*ка, но …

– Согласен, – кивнул Каменев, – выбивается только клонидин. Вот никак не вяжется.

– И никак не пришьешь его никуда. Надо искать еще факты. Если бы Ольга хоть что-то вспомнила. Хотя бы дала показания, что ее насильно удерживали.

– Совсем ничего не говорит? – нахмурился Каменев.

– Когда я спросила не художница ли она, на мгновение в глазах что-то промелькнуло, но потом. Ничего не вспомнила. Даже когда с мамой встретилась, – покачала головой Лера, откинув свои длинные волосы назад, – Правда есть одна вещь, но не факт, что имеет отношение к нашему делу.

Валерия достала лист бумаги с нарисованной на нем маской.

– Вот это рисовала Ольга, когда я зашла в палату.

– Похоже на венецианскую маску, – задумчиво сказал Сергей, беря лист своими длинными пальцами, – я в прошлом году в феврале как раз отдыхал в Венеции и попал на карнавал. Зрелище захватывающее. Это надо было видеть.

– А в карнавале может участвовать кто угодно?

– Да, конечно! И костюмы можно купить, и маски. Это вообще отдельная тема, целые произведения искусства. Мы покупали костюмы в районе моста Риальто. Там множество магазинов, где можно приобрести маски. Костюмы мы заказывали здесь, – Сергей достал телефон и стал искать там что-то, – вот, посмотри.

Он протянул Валерии телефон, где на экране была фотография Сергея и какой-то дамы в красивых костюмах дворян семнадцатого-восемнадцатого веков в сиреневом цвете, украшенных жемчугом, стразами, расшитых блестящей тесьмой. Лица были полностью скрыты масками.

– Красивые костюмы! – кивнула впечатленная Валерия.

– Жена ими занималась, – вздохнул Сергей, потом уточнил, – то есть бывшая жена.

– А маски?

– Эти куплены здесь, вместе с костюмами. А в Венеции мы с женой купили несколько штук. Все они ручной работы и ни одна не повторяется.

– Хотелось бы на них посмотреть, – сделала Лера просящие глаза.

– Жена, когда переезжала, забрала их с собой, но я принесу обязательно посмотреть, – улыбнулся Каменев.

Улыбка была мягкая и простая. Он не просто улыбнулся, он улыбнулся еще и глазами. А глаза у него были светло карие, с зеленоватыми крапинками. Каштановые, немного вьющиеся волосы он зачесывал на бок, коротко стриженная борода, повторяющая контуры подбородка, усы.

– Это скорее всего маска-вольто, – Каменев кивнул на листок с рисунком, – Они обычно были простые, без украшений и изысков. А эта, смотри, украшена, по периметру богатой тесьмой, расписана или расшита узорами. Предполагаю, что она черная, а узоры золотые или серебряные. Мы подобную как раз привезли из Венеции. Только верх немного другой формы.

– Обязательно покажи, очень хочу подержать в руках, – улыбнулась Валерия.

Дверь без стука распахнулась и в кабинет ввалился Арбатов. Своими широкими плечами он практически перекрыл дверной проем. И хотя ростом он был немного ниже Каменева, но казалось, он крупнее и сильнее. Увидев Сергея и улыбающуюся Валерию, он как будто наткнулся на стену, улыбка слетела с его лица, и он недовольно спросил:

– Кумекаете, как не возбуждать дело?

– Ищем факты, чтобы дело возбудить, – парировала женщина, – ты ведь допрашивал предыдущих двух женщин?

– Да, сразу после их обнаружения, только клонидин обнаружили у второй потеряшки, а вот у первой – нет, – ответил Арбатов.

– И дело не возбуждали? – удивилась следователь.

– Да вот твой начальник отказался. Так же, как и ты сказал, что нет состава преступления. Ушли дамочки из дома, где-то гульманили, а через пару недель сами нашлись, – Арсений развел руками.

– А почему ты первый случай отнес к похищениям? В крови ведь нет препарата? – спросила Лера.

– Так тоже две недели отсутствовала, и память потеряна. Клофелин полностью выводится из крови в течении двадцати четырех часов. А потеряшка наша, по ее словам, очнулась где-то в заброшке, ночь там сидела, выйти боялась. А может и больше, кто ее знает.

– Надо завтра опросить обеих опросить, – сказала Валерия, – Сергей Петрович, если я завтра с утра сразу поеду к ним?

– Да, конечно! Арсений, адреса и данные тех женщин напиши, – сказал Каменев.

– Я отвезу Валерию домой и по дороге дам адрес, – ответил Арбатов.

– Вообще то, мы с Лерой договаривались, что я ее отвезу, – поднял брови Каменев.

Женщина сидела за столом, растеряно глядя то на одного, то на второго мужчину.

– Ле-ер? – подал голос Арсений, – поехали?

– Знаете что, горячие финские парни, – не выдержала она, – я сняла квартиру в десяти минутах ходьбы отсюда с дорогой через парк, чтобы ходить пешком на работу и с работы. У меня сегодня первый рабочий день, не хотелось бы его портить.

– Тогда предлагаю всем вместе посидеть в кафе, – предложил Сергей.

– Сегодня без меня, – улыбнулась Лера, – и без обид. Я устала и хочу спать. А вот в конце недели, если будет желание, можем посидеть.

– Отлично! – обрадовался Каменев, – Сень, ты как?

– Посмотрим, – недовольно пробурчал он и вышел из кабинета.

Оставшиеся растеряно посмотрели друг на друга.

– Лера, – начал Сергей, – извини, что так получилось. Мне показалось, что тебе неприятно общество Арбатова. Хотя, он нормальный мужик.

– Тебе правильно показалось, – кивнула она, – но разговаривать об этом я не буду.

Каменев поднял руки перед собой ладонями к Валерии, как бы говоря: «Как скажешь», потом поднялся.

– Идем, хотя бы из отдела вместе выйдем.

***

Федор вышел из клиники, стоя на ступеньках осмотрелся. Жара уже спала, но солнце еще не зашло. К вечеру появился приличный ветерок, было свежо и приятно.

Мужчина подошел к машине, положил на заднее сиденье коричневый кожаный портфель, перекинул через спинку сидения льняной пиджак и сел за руль. Хотя машина ему сейчас и не была нужна, мог бы и пешком дойти, но возвращаться потом назад не хотелось.

Его ненормальная сестрица сдала свою квартиру и уехала с новоиспеченным мужем куда-то в сторону Тенерифе, бросив все. Даже какую-то папку с бывшей работы в квартире оставила. А утром сегодня позвонила, слезно просила забрать, а завтра курьер к нему в клинику приедет, заберет. Совсем безмозговое создание, даже телефона арендатора своего не знает, потеряла, видите ли.

Милка его сестра, только отцы у них разные. Родители Федора развелись, когда ему было лет пятнадцать. А лет через пять, мама вышла замуж за Артема, отца Милы. Федор старше сестры на целых двадцать лет, так что они почти не общались. Родители в доченьке души не чаяли, избаловали ее совсем. Он тогда жил уже самостоятельно, учился на врача, к родным только в гости приезжал. А когда родители погибли в автокатастрофе, Федор забрал двенадцатилетнюю сестренку к себе. Жалел девчонку, оставшуюся без мамы и папы, и во всем ей потакал. А ведь хорошо знал Федор Орловский, доктор, пишущий кандидатскую по медицинской психологии, практикующий специалист,что нельзя баловать ребенка. Милка выросла доброй, умной девочкой, закончила университет, но при всем этом была абсолютно неорганизованной, избалованной и рассеянной.

Федор купил ей квартиру, не в центре, но в новом спокойном районе, сделал ремонт, но тут барышня встретила любовь всей своей жизни, выскочила замуж и уехала за своим супругом.

И вот, он, Федор Орловский после рабочего дня тащится на ее квартиру, где придется объясняться с совершенно чужой женщиной. По описанию Милки дама немолодая, угрюмая, подозрительная. В смысле не сама подозрительная, а ко всему относится подозрительно. Договор чуть ли не на зуб пробовала, вычитала его раз пять, прежде чем подписать.

Федор вздохнул, так ему не хотелось объясняться с этой теткой. Удружила сестрица!

Он припарковал машину у подъезда, вышел, потом вернулся, забыл в портфеле документы, а ведь могут понадобиться при общении с той теткой. К подъезду подошла женщина с копной рыжих вьющихся волос, собранных в крупную улитку на затылке. Светлые зауженные брючки, свободная легкая блузка и белые текстильные кроссовки. На плече вместительная сумка-тоут кремового цвета.

– Подождите, не закрывайте, – попросил он.