Всё может быть, быть может…

Татьяна Кожевникова

Всё может быть, быть может…

Катапультирование

− Святослав, я вызвал тебя сюда, чтобы сообщить не очень приятную новость, – капитан бросил озабоченный взгляд и продолжил – нам придётся делать срочную посадку на ближайшей планете, и не вариант, что она будет удачной. Кто у нас сейчас в анабиозе?

− Трое. Мэлэу, механик Троян, дежурный штурман Денис.

− Придётся катапультировать Мэлэу со всем необходимым для выживания примерно на год. Если посадка будет удачной, мы её потом разыщем. Если нет, то разыщут те, которые прилетят по нашему сигналу SOS. Я понимаю тебя, Мэлэу твоя жена, но пусть она выживет, а наши шансы 50 на 50. Трояна и Дениса разбуди, они будут нужны.

− Я понял.

Помощник капитана Святослав развернулся и пошёл выполнять указание. Да, биолог Мэлэу его жена, но в конце третьего тысячелетия на Земле были уже совершенно другие семейные отношения.

Святослав и Мэлэу сошлись, когда выбрали полёты в космос. Мэлэу изучала биологию на разных планетах, Святослав учился водить космические корабли. Собственно, кораблями их называли по старинке, на самом деле это было сложное сооружение, умеющее «прыгать» в подпространство. Но поскольку их экспедиция занималась исследованиями, иногда выходило так, как случилось сейчас – приходилось срочно сделать посадку, чтобы навести порядок и продолжать исследования.

Святослав зашёл в камеру, где члены их экипажа лежали в анабиозе. Мэлэу была единственной женщиной, в пути ей делать было нечего, потому что как врач, она практически была не нужна – никто не болел. А вот когда корабль делал посадку, она занималась исследованием биологии планеты. Они летали всего 3 года после окончания обучения. Для них этот полёт был практикой.

Святослав подумал, что возможно видит Мэлэу в последний раз и попрощаться нельзя, капитан приказал катапультировать в анабиозе, поставив время пробуждения, когда капсула приземлится и анализаторы определят, можно ли пребывать на этой планете.

Возможно, на планете не будет никаких условий жизни и тогда Мэлэу придётся лежать в анабиозе до того времени, пока её не найдут. Капитан записал обстоятельные ЦУ.

Святослав загрузил катапульту всем необходимым и переместил туда же капсулу с лежащей в анабиозе Мэлэу.

− Прощай, Мэлэу. Нет, до скорой встречи!

Мэлэу внимательно прослушала сообщение капитана о неполадках на корабле после столкновения с громадным астероидом при выходе из «подпространства». Немного погрустила, но их обучали так, что в пути может произойти всё, что угодно, даже гибель. Надо воспринимать события, как должное. Потом сделала повторные замеры воздуха на планете, куда приземлилась её катапульта. Воздух был почти такой же, как на Земле, значит она может выйти из катапульты и заняться исследованием этой планеты. Капсула для анабиоза может пригодиться, если её не отыщут через год. Она включила маяк на катапульте, послала искусственный спутник для обследования всей планеты с воздуха и открыла люк.

Пустыня. Куда ни кинь взгляд – пустыня. Хотя солнце тусклое, не жарко. Мэлэу прошлась немного и решила облететь местность на флаере. Заботливый Святослав загрузил в катапульту всё необходимое для жизни, а также и то, чем Мэлэу могла бы заниматься всё это время – её флаер, её материалы с других планет, которые они уже посетили, её миниатюрную аппаратуру для исследований, её миниатюрную «аптечку», с помощью которой, однако, можно было сделать сложную операцию.

Мэлэу летела уже довольно долго, но вокруг по-прежнему была пустыня. Вдруг, высланный вперёд маяк оповестил её, что несколько в стороне странные сооружения. Мэлэу направила флаер туда и скоро увидела эти сооружения. Это были развалины большого города, наполовину засыпанные песком.

Осторожно, на предельно минимальной скорости Мэлэу пролетала над этим, видимо большим городом. Её портативный дозиметр стал сначала слегка, потом всё громче попискивать. Значит, здесь повышенная радиация.

Мэлэу поднялась, как можно выше, и уже с высоты увидела, что развалины тянутся очень далеко. Она дала задание маяку как следует исследовать эти развалины, а вдруг где-то мелькнут признаки живой жизни, и вернулась к катапульте.

Если на заре космических исследований, катапультой мог быть небольшой полый шар, как простая бочка, в которой космонавты приземлялись на Землю, сидя на небольшом, даже не кресле, а стульчике, то в конце третьего тысячелетия катапульта стала как бы небольшим домиком, в котором можно было прожить определённое время. Но поскольку этот домик «бросали», «швыряли», он не мог сам подняться в космос, его надо было загрузить на космический корабль, поэтому и осталось название «катапульта» от древнегреческого (ката – вниз; пульта – бросить, швырнуть).

К этому времени уже вернулся спутник и Мэлэу тщательно изучила фотографии и видео, которые он сделал. Странно выглядела эта планета. Большая часть её была пустыней (катапульта Мэлэу приземлилась ближе к восточному краю), на востоке за экватором были небольшие островки зелени, на том месте, где у Земли Антарктида, плескалось море, вернее, океан. Но следов корабля, который должен был приземлиться на планету нигде не было. Мэлэу решила ещё раз послать спутник с более конкретным заданием – найти корабль. Возможно, он упал в океан. Конечно, все останутся живы и, возможно, даже смогут починить корабль под водой – в скафандрах. Но для этого нужно было время, чтобы исследовать условия, подготовиться к работе в экстремальных условиях и заняться работой. Возможно, на это уйдёт год, а к тому времени должна прибыть команда спасателей. Ничего страшного. Но: возможно, возможно, возможно… Одни предположения.

Мэлэу перекусила, а в космосе давно уже питались специальными таблетками, которые насыщали организм всем необходимым, усваивались на 100%, занимали очень мало места. И, хоть и не имели вкуса, но космонавтам делали специальные прививки, благодаря которым у них не было потребности во вкусовых ощущениях.

Кроме того, спали они, как, впрочем, и большинство Землян, не более 4 часов в сутки. Учёные вывели закономерность, что 4 часа глубокого сна вполне достаточно для отдыха. И, если раньше считалось, что человек должен спать 7-8 часов, а из них большую часть времени он просто дремал, то генетики внесли «поправки» и люди стали спать мало, глубоким сном и отдыхать при этом на 100%. И жить стали до 200-300 лет, смотря чем занимались в жизни.

Мэлэу просмотрела ещё раз снимки со спутника в приближенном виде и, не обнаружив даже следов корабля, принялась изучать снимки, сделанные маяком. Для этого она внесла информацию в специальное устройство, позволяющее рассматривать объекты с разных сторон.

Да, развалины были впечатляющими, но главное, здания были разрушены одновременно и, судя по развалинам, были оставлены людьми в одно и тоже время. Скорее всего, на этой планете произошла атомная война. А выжили ли люди пока неизвестно. Возможно, часть их улетела с планеты. И скорее всего это была та часть, которая направила атомные бомбы на такие огромные города, как тот, где она побывала сегодня. Опять «возможно». Что ж планета представлялась Мэлэу очень интересной для исследования. Было чем заняться. Можно пока не тратить время на исследование материалов с других планет, а заняться изучением этой, на которую она попала «случайно».

Мэлэу легла в капсулу анабиоза, которую можно было использовать для сна, не включая систему анабиоза. Но поспать 4 часа ей не удалось. Проснулась она от зуммера тревоги и сразу поняла откуда опасность. На экране она увидела странное сооружение, похожее на старинный то ли вездеход, то ли трактор (в университете они изучали историю Земли не только, как описание кто с кем воевал, но и исторические механизмы) и возле него существа, похожие на людей.

Мэлэу запросила анализатор и через минуту тот выдал информацию: «местное население, прибыло из оазиса, обозначенного в квадрате таком-то, хотят узнать назначение непонятного для них предмета в виде катапульты, насколько оно угрожает их жизни и по возможности ликвидировать этот объект».

Мэлэу улыбнулась. Ну вот, впервые за всё время путешествия удалось попасть на планету с разумными существами, жаль, что она пока одна. Конечно, все разумные существа вначале будут бояться угрозы их жизни со стороны пришельцев. Для этого у Мэлэу было заготовлено ультразвуковое «послание», которое должно было настроить аборигенов на более приветливую встречу. Конечно, рассчитывать на радушное гостеприимство было бы очень неосторожно.

Мэлэу включила ультразвуковой сигнал и увидела, что «хозяева» завертели головами и о чём-то заговорили друг с другом. Чтобы понять о чём они говорят, Мэлэу обратилась к анализатору. Она знала, что вначале тот не сможет перевести речь дословно, он расшифровывает только интонации, потом, накопив информацию, он сможет переводить речь более точно.

«Они испугались», – перевёл анализатор. «Странно», – подумала Мэлэу, – «Ведь это было самое благоприятное приветствие, вызывающее у людей эйфорию. Попробуем другой вариант»

Мэлэу поискала что-то более подходящее, нашла запись для «диких» аборигенов, хотя по внешнему виду, да и по технике, местные жители были явно не из «каменного века».

«Они заинтересовались», – перевёл анализатор, – «Они хотят узнать кто им посылает приветствия и познакомиться поближе. Они хотят увидеть своими глазами, что это не … какое-то название людей, которым они не доверяют».

Мэлэу раздумывала недолго. Она надела специальный скафандр, который не могли разорвать даже очень дикие животные, захватила блокатор, немного таблеток с едой и производитель воды, «подарки аборигенам», маяки и анализатор. Осмотрела ещё раз свой «дом» – катапульту и вышла из неё с целью познакомиться с аборигенами.

Аборигены вначале кинулись бежать к своей машине, но Мэлэу послала им сигнал спокойствия, и они остановились, а потом и вернулись. Мэлэу встала на флаер (на всякий случай) и включила анализатор, который импульсами, воздействующими на головной мозг, смог бы объяснить этим людям, что она прибыла издалека, с планеты Земля с целью изучения жизни на других планетах и всё в таком духе.

Один из аборигенов что-то быстро протараторил. Анализатор не смог сразу уловить смысл, но потом перевёл: «Они боятся, что вы из тех, кто погубил планету много веков назад. А теперь прибыли посмотреть, что с ней сталось и вновь взять власть в свои руки. Кажется, так».

Даже анализатор засомневался в смысле сказанного, хотя в него было заложено столько информации, в том числе и по истории Земли, что он вряд ли ошибался.

Мэлэу сказала, чтобы он нашёл в своём словаре что-то такое, чтобы их успокоить. Типа: я изучаю разные планеты с добрыми и мирными намерениями.

Анализатор попытался перевести, но информация по языку была ещё очень скудна. Однако, аборигены все одновременно постучали себя в грудь и отправились к своему вездеходу. Мэлэу подумала, что её приглашают в гости, и полетела за ними.

Около вездехода они остановились, один из них открыл какой-то люк, и все стали смотреть на Мэлэу. И без переводчика она поняла, что они хотят, чтобы она залезла внутрь. Нет, только не это! Она улыбнулась наивности аборигенов, дала указание анализатору перевести им, что она полетит на своём аппарате и пока тот пытался перевести, она всё время показывала себе под ноги на флаер, а когда тот закончил «перевод», показала рукой в сторону.

Как ни странно, они поняли. Залезли в свой вездеход, задраили люк и, издав мощный рёв, испустив огромное облако дыма, поехали по пустыне. Мэлэу полетела следом.

Несмотря на то, что она летела медленно, так, как обычно что-то рассматривала на исследуемой планете, она не только не отставала от вездехода, но и иногда облетала его кругом.

Видимо, в вездеходе заметили, что она может лететь быстрее и машина поехала гораздо быстрее. Мэлэу не отставала. Лететь быстрее ей было даже приятно, потому что ей хотелось скорее увидеть, куда они направляются. Пока что, кроме песчаных бурунов, на которые вездеход взбирался с рёвом, ничего другого, ничего интересного не было.

Сколько прошло времени трудно сказать, но Мэлэу заметила, что Звезда, освещающая эту планету, стала клониться к горизонту, а под ногами всё чаще мелькали кусты. Мэлэу взлетела немного выше и увидела вдалеке что-то похожее на город. Видимо, они направлялись туда.

Когда она опустилась на прежний уровень, то увидела, что вездеход остановился и стоял, пока она не пролетела перед его передней частью. Затем они снова отправились в путь.

И вот, наконец, показались небольшие 2-х и 3-х этажные дома, между которыми была невысокая растительность зеленовато-бурого цвета. Мэлэу заметила, что вездеход поехал по улице дальше в город и отправилась за ним. На улице она не увидела ни одного человека.

Ей очень хотелось подняться повыше и посмотреть каков этот городок – большой или нет. Но она вспомнила, что вездеход сразу останавливается, как будто опасается, что она либо улетит куда-либо, либо навредит. Они всё ещё не доверяли ей. Что ж, подождём. Уж чему, чему, а общению с аборигенами их обучали специальным курсом. У Землян было очень мало контактов с другими цивилизациями и чаще всего аборигены вели себя воинственно.

Наконец, вездеход остановился возле 3-хэтажного здания, отличавшегося от других более изысканным видом. Аборигены вышли из вездехода и стояли возле него, по-видимому, ожидая, когда Мэлэу спустится вниз.

Мэлэу спустилась, сложила флаер, не спеша отправила его в рюкзак и подошла к своим проводникам поближе. Увидев это, они пошли внутрь здания. Мэлэу за ними. Там пришлось пройти через допотопный металлоискатель. Естественно, что Мэлэу не «зазвенела». На Земле давно уже отказались от металла, особенно для космических полётов, а оружия у неё не было никакого, кроме блокатора, который она взяла для самозащиты.

Аборигены переглянулись и стали подниматься по огромной лестнице с каменными балясинами по бокам. Мэлэу шла сзади и рассматривала своих проводников. Она ещё не сняла скафандр на всякий случай, аборигены ещё не имели возможности рассмотреть её.

На аборигенах были надеты какие-то балахоны, под которыми невозможно было определить строение тела. Над балахонами торчали головы – две лысых, три с буйной растительностью. Мэлэу отметила про себя, что на этой планете понятия не имели о генной инженерии. Поэтому и вели они себя так неадекватно и выглядели по-разному даже сзади. Хотя лиц их она ещё не видела, но нетрудно было догадаться, что у них были бороды, если это мужчины, и волосы на теле.

Земные генетики уже давно освободили людей от всяческих атавизмов, ну, а космонавты, которым было недосуг ухаживать за волосами, были все лысые.

Наконец они вошли в просторный зал, посередине которого был длинный стол со скамейками (!) по бокам, а в центре торцом к нему стоял ещё один стол, за которым восседал пожилой мужчина с седой головой. Когда все зашли в зал, он встал и пошёл навстречу, внимательно разглядывая Мэлэу. Остановившись в нескольких шагах от неё, он поднял вверх руки (их было почему-то четыре) и сказал медленно что-то торжественное. Мэлэу и без анализатора поняла, что он приветствует её. Она поклонилась, хотя и не знала, что означает этот жест на этой планете, но их так учили. Медленно сняла рюкзак, увидев, как напряглись аборигены, приведшие её сюда, достала портативный транслятор и включив его, отошла чуть в сторону. Тотчас же в середине зала возникло галоизображение планеты Земля и всей Солнечной системы, вращающейся вокруг Солнца. Вибратор передавал сигналы, воздействующие на мозг живых существ независимо от их происхождения.

Затем изображение приблизилось, стали видны города, приблизилось ещё и появились изображения людей. Они занимались разными делами, улыбались, бегали по спортивным сооружениям, плавали в море, катались на различных приспособлениях, летали на флаерах и в небольших летательных аппаратах. Это была жизнь на Земле.

Аборигены смотрели на изображение «с раскрытым ртом». Казалось, что те люди совсем рядом, но изображение то приближало картинки, то отдаляло их. Мэлэу в это время рассматривала аборигенов. Все пятеро, по-видимому, были мужчинами, у всех были бороды, даже у лысых, но разного размера. У одного из лысых людей было три глаза, двумя он смотрел, третий – на лбу, был закрыт. Самый высокий и молодой человек был, неправдоподобно красив по меркам прошлых веков на Земле. Мэлэу скрупулёзно изучала историю Земли, им объясняли, что скорее всего разумная жизнь развивается на всех планетах одинаково, и знание истории Земли может пригодиться при контакте с разумными существами на других планетах.

Скоро фильм закончился и Мэлэу убрала транслятор в рюкзак. Седой мужчина снова сказал что-то. Говорил долго и торжественно. Мэлэу включила анализатор и тот перевёл: «Рады вашему прибытию, давайте дружить». Мэлэу попросила пояснения (почему такую длинную речь анализатор так сократил), но тот ответил очень лаконично: «Слишком много повторяющихся оборотов, слишком много ненужных слов. Некоторые слова ещё не расшифрованы». Понятно.

Окончив речь, мужчина показал рукой на стол и прошествовал на то место, где сидел, когда они вошли в зал. Все расселись вокруг стола, Мэлэу оказалась ближе всех к их руководителю. Он положил две руки на грудь и сказал:

− Брэмхен.

− Скорее всего, это его имя, – перевёл анализатор.

− Мэлэу, – представилась она через анализатор.

Затем каждый из присутствующих назвался и все посмотрели на Брэмхена, который медленно что-то произнёс.

− Хочет знать цель приезда, – перевёл анализатор.

− Мы изучаем возможности космических полётов посредством подпространства и изучаем планеты, встречающиеся по пути. При выходе из подпространства наш корабль был повреждён астероидом и пришлось делать срочную посадку на вашей планете. Я была катапультирована. Остальные члены экипажа приземлились на корабле, но спутник пока не обнаружил его. Возможно, корабль упал в океан. Мы дали сигнал SOS, за нами прилетят спасатели. Так что будем считать, что наше пребывание на вашей планете, не запланировано и не имеет срока.

− Можете оставаться здесь сколько вам потребуется, – сказал Брэмхен, а все остальные переглянулись.

Что-то тут не так. Возможно, анализатор ещё плохо ориентируется и перевёл только интонацию. Мэлэу интуитивно почувствовала подвох – слишком большая разница была между этими словами и первоначальным поведением аборигенов при встрече с ней. Поэтому она решила пока находиться в своей катапульте, о чём вежливо сообщила «гостеприимным» хозяевам.

Брэмхен ничего не ответил, а взмахнул рукой, две двери сзади него распахнулись и в зал вкатились тележки с различной посудой. «Наверное, они решили меня угостить», – подумала Мэлэу, сняла рюкзак, не спеша поставила перед собой ёмкости со съедобными таблетками и водой. Аборигены опять переглянулись, но молча принимали тарелки с провизией, расставляли их на столе. Они поставили тарелки и перед Мэлэу, но она сделала жест, означающий, что кушать это не будет.

Когда всё было расставлено, Брэмхен поднял все четыре руки, проговорил что-то торжественно (анализатор перевёл это, как «молитва»), все принялись за еду.

Мэлэу старалась не смотреть на них, так это было отвратительно. Они разрывали руками какие-то большие куски, похожие на мясо животных, широко открывали рот, засовывая туда что-то похожее на растения, чавкали, рыгали. Молча.

Мэлэу осторожно сняла шлем, заметив, как переглянулись аборигены, взяла несколько таблеток в рот, запив несколькими глотками воды. Кушать ей не хотелось. Таблетки могли питать организм целые сутки, Мэлэу приняла просто витамины, чтобы, так сказать, поддержать компанию.

Молчаливая компания наконец закончила «обед», или что это было и даже вымыла руки в стоявшей на столе посуде.

Брэмхен опять воздел все свои руки вверх и призвал всех отдохнуть, как перевёл анализатор.

Мэлэу встала вместе со всеми и через анализатор обратилась к Брэмхену:

− Большое спасибо за гостеприимство, я намерена сейчас вернуться в свою катапульту. Поскольку отдохнуть я могу только там.

− Да, конечно, только уделите немного времени мне наедине для важного разговора.

− Конечно, – пожала плечами Мэлэу.

− Ну вот, теперь можно поговорить, – произнёс Брэмхен, когда все разошлись, – я не очень доверяю тем, кто был сегодня здесь. С какой целью вы прибыли? Вы ведь из тех, кто улетел с нашей планеты более трёхсот лет назад? Не так ли? Вас нетрудно узнать, хотя изменения, конечно, есть, бесспорно. Но всё же. Вы там неплохо устроились. Зачем вам опять понадобилась наша многострадальная планета? Не вы ли всё разрушили, а теперь, когда мы начали восстанавливаться, вернулись, чтобы завладеть тем, что мы имеем?

− Простите, возможно, анализатор неверно перевёл вашу речь, но вы ошибаетесь. Я уже сказала, что я прилетела с планеты Земля! И если вы говорите о каких-то трёхстах лет, то это точно не то, что вы предполагаете. Цивилизация на Земле существует уже более 200 тысяч лет! Это по раскопкам, письменная цивилизация насчитывает около 10 тысяч лет! Заметьте, речь идёт о тысячах лет, а не о каких-то сотнях! О чём вы говорите? К тому же сейчас на нашей планете полностью искоренены такие понятия, как жадность, зависть, стремление к превосходству, изменены понятия религиозности, устранены все причины разногласия людей. Я могу понять вас только лишь потому, что изучала историю нашей планеты Земля, когда такие вот речи могли звучать повсеместно. Но учёные нашей планеты смогли преодолеть все эти комплексы и создать иных людей, которым всё это чуждо. Наши гены обрабатываются с рождения, мы все это знаем, однако счастливы и я горжусь своим происхождением, я горжусь зваться Землянином.

− Я тебе не верю, – перевёл анализатор длинную речь Брэмхена, – поэтому пока я не узнаю правды, ты побудешь здесь.

Мэлэу не стала спорить с ним, так как знала, что те, кто так говорил, действительно, «не доросли» до высшего сознания.

− Ты будешь ночевать в специальной комнате, откуда вряд ли сможешь выбраться, если ты действительно не разведчица. Завтра я посмотрю сводки моих информаторов и тогда поговорим ещё раз. Сейчас тебя отведут туда, но тебе придётся отдать нам всё, что на тебе и всё, что с тобой. Тебе дадут нашу одежду, чтобы ты не стеснялась, но то, что я перечислил, придётся отдать нам. Если ты не солгала, мы вернём тебе всё это. Потом.

Мэлэу не удивилась, не стала спорить. Она была готова ко всему. Зайдя в зал, она разослала небольшие маячки, которые не только показывали её местонахождение, но и поддерживали связь со спутником, продолжавшим обследовать планету, искать пропавший корабль. Кроме того, они накапливали местные речевые обороты, которые не только обрабатывались анализатором, переводившим с каждым словом всё более точно, но и в последствии Мэлэу смогла бы сама разговаривать с местным населением, благодаря обучению.

Поэтому Мэлэу попросила оставить ей анализатор, с помощью которого она могла бы разговаривать с тем же Брэмхеном. Тот поднял свои руки, согласился.

− Только сначала его осмотрит мой специалист.

− Да, конечно.

Мэлэу переключила анализатор только на перевод и протянула его Брэмхену.

Она видела, как он недоверчиво взял анализатор в руки, покрутил его одними руками, в то время как другие нажимали все видимые кнопки. Понятно было, что он совершенно не разбирался в технике. И, конечно, не мог знать, что кнопки – запасные, что Мэлэу может общаться с анализатором мысленно, что анализатор – это не только переводчик, а очень многофункциональное устройство. Между тем он поднял одну из своих рук, щёлкнул пальцами, и тут же в зал зашло несколько человек.

Мэлэу лишь отмечала про себя, что все его действия были проявлениями властности. Ей не было страшно, это чувство могло возникнуть только в подсознании, чтобы человек сразу же искал выход из затруднительного положения. Пока она не чувствовала, что положение затруднительное. Ей было интересно наблюдать то, что когда-то она изучала по истории Земли.

Один из вошедших взял в руки анализатор и вышел вместе с ним. Мэлэу стояла спокойно в то время, как Брэмхен смотрел на неё «во все глаза», видимо, ожидая всплеск эмоций, возмущения.

Остальные стояли и чего-то ждали. Скоро вернулся тот, кто забрал анализатор, молча отдал его Брэмхену, кивнув головой.

Брэмхен что-то заговорил и анализатор тут же перевёл:

− Можешь забирать свой прибор, но всё остальное ты должна отдать.

− Хорошо. Только я оставлю себе еду и воду.

− Лекарства ты называешь едой, – заулыбался Брэмхен, и все вокруг тоже расплылись в улыбках.

«Надо же, – подумала Мэлэу, – они улыбаются также, как и мы».

− Мой желудок должен приспособиться к вашей еде. У космонавтов своё питание. Я не смогу сразу перейти на вашу пищу.