Сказки про монстров

А Ульяна жила лесом, солнцем, травой и ночным небом. Разговаривала с деревьями, гладила рукой прозрачную воду в озере, целовала полевые цветы. Однажды, бродя по лесу в поисках чабреца, Уля увидела в траве нахохлившегося совенка с огромными глазами.

– Ты как здесь оказался? Сейчас я тебе помогу, – воскликнула женщина, осторожно взяла малыша на руки и вскрикнула от резкой боли. – Ты что ж так жжёшься, паршивец маленький! И чем?

– А не надо хватать меня! Я не простой, я особенный! Бережнее со мной надо! – завопил совёнок.

– Все мы особенные. Каждое живое существо особенное, – спокойно ответила Ульяна.

– Прям так и каждое? Даже бабка Макаровна особенная? – удивился ворчун.

– Даже она! Покажи–ка лучше, чем ты меня обжег!

– Лапки у меня такие. Я защищался. А ещё я сшивать раны могу.

Уля отцепила от пояса нож и полоснула себе по руке. Совенок наступил на свежую рану лапой, и она на глазах стала исчезать.

– Да мы сработаемся! Пойдём ко мне жить, Жгунчик? – обрадованно спросила женщина.

– Я не Жгунчик, хотя бы уж Жгун! Пойдём, ты мне тоже понравилась! – заважничал совенок.

Так и зажили вместе странная женщина и особенный совенок. Днем лечили раненых зверей и птиц, собирали лекарственные травы и ягоды. По вечерам любовались закатом и пили ароматный чай. Жгунчик часто ворчал по делу и просто так. А Уля грозилась переименовать его в Ворчуна. Ладно жили и радовались каждому новому дню.

Приближалось полнолуние и ворчун Жгунчик стал вдруг беспокойным. То улетал куда–то, то сидел весь день на яблоне и отказывался есть.

– Жгун, давай–ка рассказывай, что с тобой, – попросила Ульяна, погладив перышки совенка.

– Уль, а ты как к оборотням относишься? Не боишься их? —осторожно спросил Жгунчик.

– Конечно не боюсь! – успокоила друга Ульяна. – Так ты у нас оборотень? И в кого ты превращаешься?

– В большую птицу, – гордо заявил Жгун. – Могу тебя покатать на своих крыльях!

– Это вряд ли. Тебя тоже ждёт сюрприз! – загадочно усмехнулась женщина.

Наступила ночь. Огромный светящийся диск луны повис на черном небе. Его свет пронизывал всё вокруг. Деревья и дома казались прозрачными. Звенящая тишина давила на перепонки. Ульяна и совенок стояли на лесной поляне и завороженно смотрели на луну. Жгунчик расправил маленькие крылья, и они начали расти. Да и сам он увеличился в несколько раз. Теперь над головой Ули летала огромная белая Птица и кричала от восторга. Через минуту женщина упала на четвереньки. Лицо стало вытягиваться в длинную морду, появился хвост и тело покрылось серебристой шерстью. На поляне завыла на луну белая Волчица.

– Вот это действительно сюрприз! Так мы родня с тобой, Уль! – заклокотала Птица.

– Ещё какая родня, Жгун! Помчались! – прорычала Волчица.

Счастливые, свободные и уставшие Ульяна с совенком встречали рассвет уже дома. Внезапно в дверь постучали и в дом вбежала заплаканная соседка Варя с младенцем на руках.

– Ульяна, спаси моего Ванечку! Дед Порфирий вспомнил, что твоя бабушка людей лечила. Может тебе передался её дар? – запричитала молодая мамочка. – Ванечка бредит, жар у него. До города не довезём.

– Передался. Приходите завтра по утру, – ответила женщина, взяла на руки мальчика и закрыла дверь.

Утром вся деревня толпилась у дома Ульяна. Все ждали, затаив дыхание. Наконец, осунувшаяся и бледная Уля вышла на крыльцо со смеющимся Ванечкой на руках. Передала малыша счастливой Варе и без сил опустилась на землю. Совенок сидел у неё на плече и обнимал Улину голову маленькими крыльями.

Из толпы отделился Иван Васильевич, подошел к женщине и поклонился в пояс.

– Прости, Ульяна Михайловна, что не приняли тебя сразу. Спасибо за Ванечку. Спасибо, что осталась с нами.

– Я рада жить в бабушкином доме. Кому помощь нужна, приходите к нам со Жгуном. Поможем, чем сможем, – устало улыбнулась Уля и прикрыла глаза.

Вот так теперь и живут в далекой деревне странная Ульяна и особенный Жгунчик. С радостью встречают каждый новый день, помогают всем людям, зверям и птицам, собирают лечебные травы и солнечные лучи. И с нетерпением ждут следующего полнолуния.

Море

Lera Luzina

https://vk.com/public177576776

Что бы не происходило в жизни, каждое утро встаёт солнце. С каждым рассветом начинается новый день. И солнце посылает свои лучи каждому живому существу. Вселенная этими лучами целуют каждого. Но не все те поцелуи чувствуют. А жаль.

Уля просыпалась за несколько минут до рассвета и выбегала на улицу. Всем телом вытягивалась ввысь и любовалась предрассветным розовым небом. Жгунчик, мужественно борясь с сонливостью, усаживался на ветку яблони и старательно расправлял свои крылышки. Рассвет – это таинство, которое нельзя пропустить. Солнце встаёт, значит жизнь продолжается!

«Доброе утро всем!» – шептала Ульяна, с трудом сдерживая радость. – «С новым днём всех нас!».

Уля знала, что её слова долетят до всех деревьев, травинок, цветов, морей и рек. Даже несколько людей поймают это приветствие. Пусть их и немного, слышащих, но они есть.

«Утро добрым не бывает!» – ворчал про себя совёнок, подставляя пестрые бочка первым лучам солнца.

Ещё один утренний ритуал был у ведуньи. Каждый вечер она оставляла на веранде глубокий хрустальный бокал с родниковой водой. Всю ночь в нём играли лунные лучики, а на рассвете они встречались с солнечными зайчиками. И вода становилась целебной. Эту волшебную воду Уля с наслаждением выпивала. Потихонечку, по глоточку. С благодарностью вбирая в себя энергию луны и солнца.

Ульяна с совенком допивали утренний чай, когда на дороге, поднимая клубы пыли, проехал автомобиль с незнакомыми номерами.

– Кто это к нам в деревню пожаловал в такую рань? – спросил Жгуник, сгорая от любопытства.

– Сын Полины Степановны Денис. Капитан дальнего плавания. Умирать к матери приехал, – спокойно ответила Уля.

– Тьфу на тебя, Улька! И что, всё так плохо? А мы помочь можем? – заволновался совёнок.

– Врачи от него отказались. Мы помочь можем, если он сам к нам придёт. Если под уговорами мамы, то мы бессильны. Кстати, основная работа твоя, Жгуник. У него нога гниет, – сказала Ульяна и затянулась вишневой трубочкой.

Только собрались наши друзья в лес, в дверь робко постучали. В дом вбежала девушка и с порога затараторила.

– Ульяна Михайловна, доброго утречка вам. Простите, что так рано. Пока мои все спят, прибежала к вам посоветоваться. Меня Галей зовут. Мы Смирновы будем. На соседней улице проживаем.

– Галя, успокойся и рассказывай, что стряслось! – Уля обняла гостью, усаживая на стул.

– Старший мой, Егорка, вторую неделю просыпается с криком. Есть перестал, плачет всё время, заикаться начал. И всё про какого–то монстра говорит, – расплакалась Галина.

– Галя, я приду сегодня к вам. Малыши, когда засыпают, в десять? Мы с Жгуником в одиннадцать придём. Свечи церковные приготовьте и Егорушку положите в отдельной комнате. Всё будет хорошо! – успокаивала Уля.

Весь день, собирая травы и ягоды, Ульяна сосредоточено молчала. Совёнок летал вокруг неё, боясь что–нибудь спросить. Дойдя на опушке леса до старого дуба, Уля вздохнула и крепко обняла ствол. Долго что–то шептала дереву, гладила шершавую кору. Домой Уля со Жгуником возвращались, так и не произнеся ни слова.

А ближе к ночи странная женщина и особенный совёнок тихо вошли в дом Смирновых. Только хозяйка открыла рот, чтобы поприветствовать гостей, Ульяна прикоснулась пальцем к её губам, глазами приказав молчать. Егорка уже беспокойно спал, разметавшись по постели. Жгуник расположился рядом со свечой, горящей на столе. Уля села у изголовья мальчика, взяла в ладони его голову и зашептала слова на незнакомом языке, покачиваясь из стороны в сторону.

Ночь пролетела, как один миг. Егорка то метался, то всхлипывал, то стонал. Перед рассветом, когда свеча догорела, мальчик затих. Ульяна на цыпочках вышла из комнаты.

– Мама, мама! Белая волчица победила того монстра! Она лизнула меня и сказала, что это только сон. А сама боролась с ним. Он страшный, туловище из огромной горы книжек, руки из бумаг и тетрадей. Он упал на меня и я стал задыхаться. А волчица прыгнула в его пасть. Потом он исчез. И я проснулся, – кричал Егорка и махал руками.

–Сыночек мой! – только и смогла произнести Галина сквозь слёзы.

– А давайте–ка завтракать! Мама вон с вечера уже оладушков напекла, – улыбаясь вошла Ульяна.

– Ой, тётя Уля, здравствуйте! – отозвался Егор.

– Иди, иди умойся и за стол. А мы с мамой ещё поговорим, – сказала Ульяна и повернулась к Гале.

– Спасибо, – только и смогла прошептать Егоркина мать.

– Галь, вот это же стол Егорки? – спросила Уля, указывая на три стопки учебников, две стопки тетрадей, разбросанные ручки и карандаши. – Сегодня же сделайте деревянные полки для книг и тетрадей, разложите всё обязательно вместе с сыном. Детская психика очень тонкая. Что для вас просто беспорядок на столе, для него может быть монстром, который хочет его убить.

После завтрака Ульяна с Жгуником вызвались проводить Егорку до школы. По дороге им встретился магазин игрушек, и компания не смогла пройти мимо. Уля уговорила мальчика выбрать какую–нибудь игрушку. Егор взял в руки большую красную пожарную машину.

– Вот, Егорка, теперь ставь эту машину рядом с собой, когда спать будешь ложиться. И никакой монстр тебе не будет страшен. Пожарники всех разгонят! – сказала Ульяна и протянула игрушку мальчику.

– Тётя Уля, а вы тоже знаете про монстров? – удивился Егорка, прижимая к груди машину.

– Конечно знаю, Егорушка! У меня в детстве был медведь Филипп. Он прогонял моего ночного болотного бяку. – засмеялась Уля и обняла мальчика.

Домой доблестная парочка возвращалась бодрым шагом. Ульяна здоровалась со всеми соседями, совенок ухал, сидя на плече Ули, и тёрся о щеку подруги. Закрыв наконец дверь и упав на кровать, женщина вздохнула с облегчением. Жгуник примостился рядышком на подушке.

– Уль, а ты о чём мечтаешь? И вообще, мечтаешь ли? – пробухтел совёнок, устраиваясь поудобнее.

– Жгун, я отдохнуть хотела, желательно молча, – разозлилась женщина. – Ну не сердись, ворчун. Я мечтаю о доме в лесу на берегу озера. И чтобы никого не было рядом.

– Так в чём проблема? – удивился совёнок. – Озеро найдем, дом построим.

– Малыш, мне Небеса дали дар помогать людям. Если я сейчас уйду в дом на озере, я там сгорю изнутри. Ещё не время. Когда–нибудь в глубокой старости полетим мы туда и уже там и останемся. – ответила Уля.

Бессонная ночь давала о себе знать. Ульяна с Жгуном упали в тревожный сон. Им снился сумрачный лес, окутанный серым туманом и промозглым холодом. Ветер раскачивал стволы деревьев, сквозь туман пробивался лунный свет. Стук в дверь прервал их забытьё. Пока Уля с совёнком терли глаза, в дом вошёл бравый моряк.

– Здравия желаю, Ульяна Михайловна! Капитан третьего ранга Васильев Денис Геннадьевич! Разрешите войти? – отрапортовал капитан.

– Здравствуйте, Денис Геннадьевич. Вы уже вошли. Я вас слушаю. – окончательно проснувшись, отозвалась Уля. – И зовите меня просто Ульяной.

– Ну тогда, если позволите, я Денис. Вы моя последняя надежда вернуться к морю. Я ж приехать сюда к матери, что греха таить, просто умирать. Но мама есть мама. Она вселила в меня надежду. Море это моя жизнь. Даже если ничего не получится, я решил вернуться. Умирать так уж в своей стихии, – устало подытожил Денис.

– А какое оно ваше море? – осторожно спросила Ульяна. – Представься себе, я никогда не была на море.

– Боже мой, Улечка! Позвольте я процитирую свой любимый фильм. «Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом.», – ответил капитан голосом Рутгера Хауэра.

Жгуник возмущенно раскричался и размахался крыльями.

– Что случилось с вашей птицей, Ульяна? – удивился Денис.

– Ну похоже ваши рассказы затронули его тонкую душу. Жгуник требует отвезти его на море, потому что не хочет быть лохом, – захохотала Уля. – И разрешите представить вашего лечащего врача. Жгун Батькович. Доктор суровый и болючий. Ваша нога с его жгучей помощью будет здорова. Вот мазь, втирайте три раза в день в течение недели. А потом приступим к лечению.

Лечение шло долго и мучительно. Бравый капитан стонал, стиснув зубы, Ульяна читала на свечу свои заговоры, Жгун сшивал своими лапами прогнившие и отмирающие ткани. Утром, после лечения, все втроём выползали на крыльцо без сил. Полина Степановна отпаивала всех горячим чаем с медом. Она постоянно была рядом с Улей, оберегала их с совёнком покой от посторонних, поила и кормила домашними вкусностями. Молилась за здоровье сына. Своей материнской любовью и твердой верой помогала лечению Дениса. И всё у них получилось.

Через несколько месяцев бравый капитан с огромным букетом любимых Улиных подсолнухов зашел в дом твердой походкой.

– Дорогие мои спасители! Улечка и Жгун Батькович! Я всю жизнь буду молиться за вас. Уля, я хотел из города привезти сортовые розы, но мама сказала, что я дурак и ничего в женщинах не понимаю. И вручила вот это букет. Это её подсолнухи. Примите от всей нашей души! – торжественно произнес Денис, поцеловал Уле руку и погладил Жгуна.

– Денис, мама плохого не посоветует, – рассмеялась ведунья и прижала к себе черно-желтые цветы. – Поезжайте с Богом. Морю привет от нас. Пусть нас ждёт.

А в следующее полнолуние на берегу Черного моря прыгали в волнах большая белая Птица и изящная белая Волчица. Брызги летели во все стороны, но белая парочка никак не могла наиграться с солёными брызгами. Устав наконец, они сели на прохладный песок и стали любоваться серебряной лунной дорожкой, уходящей за край моря и горизонта.

– Всё, я не лох! – счастливо прокричала Птица.

– Какая божественная красота! – тихо прорычала Волчица и добавила, смеясь, – Всё, и я не лох!