Кошмарные сны

Татьяна Карпенко

Кошмарные сны

Кошмар

Карета мчит по склону горы, и я боюсь выглядывать в окно, чтобы не увидеть пропасть под колесами. А горы в этом странном крае высокие, и если ямщик сделает неверное движение поводьями, то мы рискуем оказаться где-то на глубине обрыва. Но ямщик знает свое дело, и мы все ближе и ближе приближаемся к родовому замку моей семьи.

Мне даже не вериться, что еще какое-то время назад, день или два, точно не могу вспомнить, мы сидели в нашем маленьком доме и радовались тем копейкам, которые перепадают нам от работодателей и государства.

А с чего все началось, даже смешно. Мы с папой сидели в нашей старой гостиной и смотрели телевизор. Я точно помню, что телевизор показывал сериал «Бригада». И этот факт меня очень расстраивал: не люблю этот отечественный кинематограф. Но поскольку встать из мягкого кресла было лень, я решила терпеть. Мягкость кресла я ощущаю до сих пор, словно еду не в средневековой карете, а в роскошном автомобиле. Однако, мысленно я до сих пор нахожусь в старенькой гостиной, где папа читает газету, а мама с братьями уехала в гости. Я разглядываю стену, у которой стоит телевизор, фотографии нашей семейной жизни: мама со мной маленькой, я обнимаю ее и грызу палец. Счастливые моменты третьего лета в моей жизни. На другой, старший брат держит меня на руках, я в папиной пилотке и на моем лице беззубая улыбка маленького крепыша. На следующей, я с другим братом учусь сидеть по-турецки на балконе. Как мне тогда было весело. И, наконец, единственная зимняя фотография, где папа с мамой на фоне нашего дома. Вокруг все засыпано снегом и, кажется, от этого изображения так и веет холодом.

От изучения семейных фотографий меня отвлекает звонок в дверь. Я смотрю вглубь темного коридора и даже не могу представить, что придется туда идти. Поэтому идет папа.

– Телеграмма… – слышу я чужой голос из коридора.

Через несколько минут в гостиную возвращается папа и останавливается в проходе. Сказать, что он удивлен – ничего не сказать. Он в шоке.

– Скончалась одна из далеких родственников… – чуть слышно говорит он и подает мне телеграмму, – Я единственный наследник ее состояния…

И вот спустя некоторое время он уезжает получать наследство, а я остаюсь одна.

А сейчас приехав в эту дикую страну, с безумными обычаями, я еду в карете в наш родовой замок, который и составляет большую часть наследства далекой родственницы. О ней никто из нас даже не слышал. И почему-то мне кажется это взаимным. А ещё удивителен тот факт, что наследником стал именно мой папа при двух старших сёстрах.

Однако, наследство принадлежит нам, а значит зачем думать дальше?! Отвернувшись к окну, я стала разглядывать окрестности. Никогда раньше я не слышала о подобной стране. Честно сказать, я даже не могу четко сказать: на самолете я прилетела или приехала на поезде. Есть чувство, что я просто оказалась в карете велением волшебной палочки.

Я всегда была самым неприметным членом семьи. Младшая и единственная дочь из четверых детей. Нелюдимая. Тихая. Я всегда была ближе к папе и, как говорили знакомые, я пошла в его породу. От мамы мне достались лишь глаза – серо-зеленые. Говорят, что они красивыми и глубокими.

Карета остановилась. Хмурый и неразговорчивый ямщик спрыгнул и открыл мне дверцу. На мгновение меня объяло странное чувство, сродни ужасу. Я вмиг вспомнила все те мистические фильмы, что мне довелось посмотреть. Но отогнав от себя эти дурные мысли, приняла протянутую руку и вышла на улицу.

Подул свистящий ветер. Тьма окутала окрестности и, казалось, что ничего кроме высоких металлических ворот с гербом из золота, больше не существует. Я сделала несколько шагов к воротам и ощутила странное чувство: оглядев свою одежду я осознала, что на мне надето пышное платье. Платье?! Но ведь я люблю джинсы и свитер. Я обернулась на карету. Хмурый ямщик уже разворачивал лошадей.

От пронизывающего ветра сделалось холодно и я пошла, шурша юбками, внутрь сада. По бокам главной аллеи раскинулись кусты роз. В темноте подкравшейся ночи, они казались особенно зловещими.

На небе блеснула молния и я вздрогнула. В моей груди застыл крик ужаса. Медленно ступая, я пробралась сквозь сад и вышла к поместью или дворцу, что достался в наследство.

Мрачный и огромный, он нависает надо мной, закрывая от меня небо и звезды. Я подхожу ближе, а сердце так и прыгает в груди. Роскошь, кажется смешалась с ужасом, в этом огромном здании. Это не дом, уютный и теплый, это ледяной дворец, где для веселья нет причин. Лишь богатство и тишина. Я поднимаюсь по лестнице ведущей к входу. Ступени из белого мрамора. Каблуки моих ботинок стучат приглушенно, но громко.

–Мадам задержались, – с некоторой надменностью говорит мне лакей и распахивает предо мною двери.

Я с досадой смотрю на него. Это человек без лица, в синем пиджаке. Точнее у него есть лицо, но я его не вижу, будто кто-то нарисовал портрет и размазал черты лица.

–Будто тень, а не человек, – тихо проговариваю я и захожу внутрь.

Двери с звоном закрываются и я вновь оказываюсь в темноте. «Эй!» – пытаясь разогнать страх, кричу в темноте, – «Мам, пап!». В ответ на мои крики издали доносятся мерные шаги. Вскоре я замечаю яркий огонёк, что будто плывет по тьме. «Свеча», наконец осознаю я, когда ко мне подходит папа.

Он хмур. Молчалив. «Идём», без эмоций произносит папа и начинает шагать прочь. Я бросаюсь вдогонку за ним.

Еще несколько месяцев назад, когда мы жили в нашем старом доме, я любила вечерами пить чай в компании папы. Мы разговаривали, часто рассуждало на философские темы. Шутили, смеялись. Теперь же кажется, что рядом со мной не папа, а лишь призрачная тень моего отца.

Мы проходим по длинным коридорам. Всюду темно. Сворачиваем за угол и вновь идём по длинным коридорам.

–Настоящий лабиринт, – шепчу я себе под нос. Папа не реагирует.

Наконец, мы останавливаемся. Я практически врезаюсь в спину отца, но успеваю вовремя остановиться.

– Вот, – он открывает единственную дверь, которая находится в левом крыле замка, и позволяет мне пройти внутрь. – Через полчаса ужин – не опаздывай….

Я оглядываюсь на голос, но в коридоре уже никого нет.

Спальня. Медленно пройдя внутрь, я замираю от радости. Просторная комната, смежная к ней уборная с круглой ванной. Я возвращаюсь назад в комнату и сажусь на кровать. Мягко. Удобно. Рядом со спальным местом огромное окно в целую стену. Из окна виден сад.

У выхода стоит громоздкий шкаф. Я подхожу и отворяю дверцу. Скрежет. Внутри богатые наряды. Платья, туалеты шитые золотом, ездовые костюмы. Ужас постепенно сменяется радостью. Наверное, все что мне показалось неладным, может быть просто следствием усталости после дальней дороги.

Я начала переодеваться в другое платье – никогда раньше не носила подобные наряды. Тяжесть. Время отведенное на сборы подошло к концу. И потому лишь застегнув платье и схватив в руки сумочку, я бросаюсь бежать в поисках столовой.

Лестница. Коридор. Поворот. Еще лестница. Снова коридор. Платье мешается под ногами. Потому я останавливаюсь и поднимаю подол, чтобы бежать стало проще. И вновь коридор, лестница, поворот, коридор….

– А-а-а!

В новом коридоре я столкнулась со старшим братом и почти упала, но ухватилась за его руку. -Вова! – с досадой выкрикнула я, намереваясь бежать дальше.

– Ты что кричишь?! – он сердито посмотрел на меня.

– Я бежала к ужину… – ответила я.

– Ну, во-первых, к ужину идти в другую сторону, во-вторых, здесь бегать нельзя… – он говорит тихо и оглядывается по сторонам, словно готовится заговор, – Здесь бывает очень страшно по ночам… Чудовища оживают и… ходят по замку в поисках живой плоти, – он резко хватает меня за плечо.

Мой ужас вернулся назад. И хотя брат заливается смехом, я осознаю, что все же здесь не так спокойно, как дома.

–Ты что шуток не понимаешь? – сквозь смех, интересуется Вова, но я с злостью бью его наотмашь в грудь и шагаю в обратном направлении.

–Ауч! – выкрикнул он после моего удара.

Я прошла несколько шагов и остановилась. Меня поразила звенящая тишина. Сглотнув ком в горле, я обернулась назад. Никого.

«Возможно там потайной ход», – подумалось мне, но спокойствие не вернулось.

***

Я нашла столовую, когда все уже приступили к ужину. Пройдя внутрь, я окунулась в гостиную наполненную мелодичными звуками скрипки.

Яркий свет обжигал глаза после тьмы коридоров. Я окунулась в атмосферу грациозного и даже чопорного ужина. За столом сидели все: мама в шелковом, воздушном наряде с высокой прической, папа в черном камзоле и Вова с Сашей под стать ему. Я быстрыми шагами подошла к столу и хотела отодвинуть стул, когда ко мне подскочил лакей и предложил мне другое место.

–Но почему?! удивилась я, обиженно посмотрев на маму.

Она подняла на меня зелёные глаза и ее рыжие, собранные в прическу, волосы качнулись. «Рыжие?!», почти воскликнула я. Моя мама ненавидела этот цвет волос и потому всегда пыталась помешать мне краситься в него. А сама она носила белокурые локоны. Но никак не рыжие!

–Ты опоздала и потому придётся поесть за другим столом, – издеваясь усмехнулся Вова. Вот его поведение меня ни капли не настораживало.

После ужина все начали расходиться по спальням. Мама ушла первая, ее примеру последовал папа и потом удалились мои братья.

Я осталась сидеть в гостиной. Там и провела первую ночь в этом мрачном месте.

Следующий день начался поздно. Весь дом спал допоздна. Никто не выходил из комнат. Потому я прогулялась по саду, днём он перестал казаться чем-то мрачным и жутким. Посидела на качели, вспоминая прошлое. Обошла окрестности и наткнулась на других жильцов этого странного места. Никто не привлек мое внимание. Никто, кроме двух соседских девушек. Они, также как и я, обследовали здешние места.

Сёстры оказались крайне нелюдимыми и говорить со мной отказались. Я знала, что в будущем мы подружимся.

Вечером в доме вновь закипела жизнь. На этот раз я не опоздала на ужин и ела со всеми за столом. Атмосфера продолжала быть тяжёлой. Молчание меня убивало.

И потому я решилась начать хоть какой-то разговор.

– А где Андрюшка? – мой голос прозвучал неуверенно, хоть я и пыталась выглядеть непринужденной.

Звук ударов столовых приборов о фарфор затих. Все, включая слуг, уставились на меня. Я сглотнула ком, подступивший к горлу.

–Я просто удивилась, что … не все ужинают сегодня. И вчера….

Володя издал смешок. Я напряглась ещё сильнее.

–Дульдя, ты просто устала с поездки. Андрюша ещё не прибыл к нам, – с улыбкой проговорила мама.

К моим глазам подступили слёзы. На меня волной нахлынули воспоминания. Голос, глаза, улыбки моих родных.

Тот вечер я провела в своей спальне. Без сна. Сидела и молчала.

Ближе к полуночи в мое окно прилетел камень. Я вздрогнула и услышала снизу голоса.

–Вы сдурели?! – выкрикнула я, поднимая с пола камень. Он был обернут запиской: «Выходи. Есть разговор».

–Будет вам разговор, – процедила я сквозь зубы и разыскала в шкафу удобный костюм.

Бархатный камзол и брюки для верховой езды. Я собиралась было пойти в коридор, но какое-то внутреннее чутьё меня остановило. Потому пришлось вылазить в окно.

Боюсь ли я высоты?! Ещё как. Но страх перед неизвестностью пугал гораздо сильнее. И все же ловкостью кошки я никогда не обладала и потому сорвалась с высоты первого этажа, до него я сумела как-то спуститься.

Передо мной стояли те две девушки, что днём не захотели со мной общаться.

–Вы шизофренички?! – вскричала я, когда наконец боль от падения прошла. – Мое окно теперь разбито по вашей милости.

–Не бузи, – проговорила одна из девушек, – Иди за нами. И ты узнаешь много нового о своём доме.

Я гневно оглядела девушек, но все же решила пойти с ними. Мы вышли из сада и оказались в поле. «Но днём мне показалось, что здесь очень людно. Где же все?!» – с недоумением в голосе, прошептала я.

Девушки мне не ответили, а лишь повели меня в сторону скалистых гор. Меня удивила легкость с которой мы добрались до них.

–Спускаться в пещеру придётся, – проговорила одна из девушек.

– Вы решили все мои фобии испытать на прочность?! – возмутилась я.

Но спускаться пришлось.

Внутри пещеры мы вновь оказались в узком проходе, подобном коридорам в том замке, где теперь жила моя семья.

Мы шли долго. Молча. И эта всеобщая молчаливость начинала меня раздражать.

–Вот, – в один голос вскричали девушки и указали мне на некий свёрток, что лежал в пещере.

Я с недоверием посмотрела на них.

–Что это? – осведомилась я, но девушки не ответили. Тогда осталось одно: посмотреть.

В свертке оказался дневник. Страницы его пожелтели. Я быстро пролистала их и вновь оглянулась на девушек. Они подошли ближе и сели на каменные выступы.

–Этот замок или дворец, чтобы это ни было, проклят. Дальняя родственница вашего отца привезла из чужих стран странное существо, которое напоминало человека, но уж точно не являлось оным.

Я вновь пролистала дневник и моя память начала складывать картину полностью. Дело в том, что я всегда ненавидела папину любовь к дневникам. Он готов был часами сидеть и записывать все, что случилось с ним за день.

–Это чудовище, что она вырастила, – не замолкали девушки, – однажды вырвалось и …

– Что это за чудовище?! – дрожащим голосом осведомилась я.

– Упырь….

***

Последнее утро застало меня в постели. В моей новой комнате. Все, что случилось ночью сейчас казалось сном. Тем более все мои родственники уже успели подняться и занимались своими делами. Я направилась на кухню. Позавтракав свежеиспеченными блинами с варением, я собиралась было направиться проветриться, но меня остановила мама.

–Вчера приехал Андрюша и ему нездоровится. Отнеси ему завтрак….

***

Я медленно шла по мрачному коридору. Память о ночной прогулке и найденном дневнике стала возвращаться ко мне. «Как мне вернуть моих родных?! – накануне прощаясь с девушками, поинтересовалась я.

–Лишь отрекшийся познает истину» – прозвучал ответ.

–Это был просто сон, – прошептала я, пытаясь подбодрить себя этим.

Зачем такой длинный коридор?! Зачем вообще все эти лабиринты?

Добравшись до комнаты брата, я толкнула дверь ногой. Она скрипнула. В темном коридоре этот звук ощущался ещё более мерзким и зловещим.

Войдя в комнату, я быстро поставила поднос на столик и выглянула в окно. «Что за безумие?!», ужаснулась я, осознав, что на улице темная ночь.

На мою щеку с потолка что-то капнуло. Я с омерзением вытерлась и подняла глаза.

–Ааааа! – крик сам вырвался из груди.

Нечто непохожее уже на моего брата, держась за потолок когтями висело вниз головой. Острые зубы выпирали из рта. Вспухшие, почерневшие глаза смотрели безумно.

Нечто спрыгнуло на пол. Сковавший меня ужас не позволил мне сбежать. Острые зубы с хрустом впились в горло. Тело пронзила боль.

***

Коридор словно удлинялся. Где же этот выход?! Сзади доносилось рычание. Бежала я не оборачиваясь. Кровь звонила платье и плечо. В глазах мутнело. Но осознание того, что надо выбираться, не позволяло мне остановиться.

Вперёд. Вперёд. Вперёд…..

Вбежав в столовую, я захлопнула дверь и упала на пол. Кровь продолжала течь. «Мама,…. – слёзы начали душить меня, – Мамочка….»

С другой стороны двери раздался грохот. Пришлось подниматься на ноги. Голова кружилась. Ткань платья промокла от крови и стала липнуть к телу. Сделалось сложно дышать.

Почему так странно сменилось утро ночью?! Я пошла практически на ощупь к выходу. Ноги подкашиваются. Меня тошнит. Я продолжаю шепотом звать маму. Свою настоящую маму. Строгую, но все равно любящую.

– Таня, – слышу голос Вовы и оборачиваюсь.

Крик ужаса застывает где-то внутри меня. Мой брат, хотя уже не он, протягивает ко мне руки. Его ногти вытянулись и заострились. Он открыл рот и обнажил клыки.

–Господи!….

Ползком я пытаюсь скрыться от монстров в коих обратились мои братья. Весь пол запачкан моей кровью. Судорожное дыхание то и дело вырывается из груди. Но путь к выходу уже отрезан – там те монстры, что приняли облик родителей.

***

Пробравшись в свою спальню и перевязав рану на шее, я выбралась через окно. Боль от падения не могла сравниться с той, что причиняла рваная рана на горле.

– Эй, – меня окликнули те странные девушки. – Беги через лес в лавку с лекарствами, там есть противоядие. Купи его и две иконы. Обязательно именную и любую другую.

Ноги перестали держать меня и я опустилась на землю. Девушки подняли мое лицо и продолжали.

–И запомни: будешь бежать через лес….

– Бежать?! – усмехнулась я.

–Бежать, – повторили девушки, – Не оглядывайся назад – заберут. Нас забрали….

***

Я всегда удивлялась, что в кино у главных героев на последнем издыхании появлялись силы на победу. Но спустя пару мгновений после того, как девушки исчезли, я сумела подняться на ноги и побежать.

Сзади раздавался шум. Крики. Мольбы. Но в моих мыслях звенел голос странных девушек: «Не оборачивайся».

Выбравшись из леса, очутилась в подобие города. Но говоря слово «город» сейчас представляются торговые центры, рестораны, дома-свечки. Этот же город напоминал, скорее Бухарест девятнадцатого века.

Я вышла из леса. Ноги дрожали. Губы судорожно хватали воздух. В глазах застыл ужас.

Люди отшатывались от меня. Всюду кричали женщины и дети. Добравшись до лавки с лекарствами я попросила противоядие и иконы, как и было сказано.

–Вампир!!!!

Выйдя из лавки, упала на землю. Кровь перестала сочиться. На руках появились страшные острые когти. Зубы заострились. Боль постепенно отступила. «Стоит ли отказываться от вечности?!» – звучал чужой голос в моей голове. – «Вечная жизнь в роскоши и богатстве».

Я пошла назад, в лес.

Прохожие продолжали ошарашенно отстраняться от меня. Бежала, спотыкалась, падала. Кто-то хватал за ноги – отбивалась не глядя и вновь бежала.

Страха больше не было. Он ушёл вместе с болью. Появилось безразличие, с которым я продолжала бороться. Добравшись до ворот гербом, за которым простирался сад, я замерла.

«Не пей», – окликнул меня кто-то. – «Выпьешь и всему конец. Роскоши не будет, замок рассыплется, власть и богатство исчезнут. Ты готова заплатить такую цену за жизнь человеком?»

Не оборачиваясь я знала, что говорит тот монстр, что принял облик моего брата.

–Я не готова заплатить своим человеческим существом за богатство и роскошь, – проговорила я и выпила противоядие.

После толкнула ворота и они заскрипели.

Я сделала шаг внутрь и окунаюсь в яркий свет своей старенькой гостиной, где все также идет телевизор, где все также папа читает газету, а я мирно сплю в мягком кресле. На моих глазах наворачиваются слёзы умиления. Тепло и уют.

Я прохожу сквозь стену с фотографиями и усаживаюсь в свое спящее тело.

***

Открываю глаза. Звуки так ненавистной мне «Бригады», не способны омрачить мою радость. Я дома. После всех ужасов роскошной жизни, я вернулась домой. И эту жизнь я не променяю ни на какие деньги и замки. Золотые ворота не для меня, если за них надо платить такую цену.

Переключая каналы

Вы никогда не задумывались о том, что скрывается по ту сторону экрана, когда вы смотрите фильм или передачу? Конечно, легче всего ответить, что актеры, операторы, режиссеры и в целом съемочная площадка. Да, верно. Но что если это верно лишь на половину?

Естественно, спорить с тем, что фильмы, сериалы и даже многие телепередачи снимаются на площадке телестудии бессмысленно. Это верно практически всегда. Но а, если фильм станет реальностью? Представьте себе, что то, что вы сейчас смотрите, уже начало охватывать планету. И одно дело, когда в вашем телевизоре идут новости и совсем другое, если ваш выбор пал на фильм ужасов. Об этом и пойдет моя история.

Стояло лето. Уже второй месяц несносной жары. Термометр день за днем показывал отметку выше двадцати восьми градусов. Это радовало первое время, но когда жара перестала спадать и в темное время суток, эпидемиологи затрубили тревогу. Их понять можно: жара – лучшая среда для смертоносных бактерий. Но обычные граждане, ни стремились предавать происходящему особое значение и потому, переключали новости по радио на музыку, меняли канал телевещания, когда врачи заводили свою шарманку на «кинцо» и продолжали жить спокойной, размеренной жизнью.

Но в тот день все изменилось. Не могу точно сказать, что пошло не так, хотя ответит ли кто на данный вопрос теперь – вряд ли. Просто, однажды под утро, когда часы только пробили три ночи – все изменилось. Страшно и необратимо.

Но начну я свой рассказ раньше, чтобы события двигались постепенно. Я – Лана и моя жизнь череда случайностей и совпадений. Потому самый незаурядный день меня не удивляет. Я могу выйти на улицу, проклиная что проспала и столкнуться на выходе с какой-нибудь звездой шоу-бизнеса. И это событие меня не удивит. Да и не обрадует. Потому я не ждала, что случится то, что сумеет выбить у меня землю из-под ног. Но, увы, такое случилось.

Работала я тогда в кафе «Люди любят» – это сеть пекарен в Петербурге. Дело близилось к вечеру, следовало закрывать кафе и расходиться домой – впереди была пятница и выходные, которых ждет каждый работающий человек, когда звенящий колокольчик известил нас о запоздалом госте. Я вышла с кухни в зал и столкнулась с бывшим одноклассником Семеном (задирой и двоечником). Он стоял бледный и как всегда в состоянии алкогольного опьянения. Увидев меня, Семен вздрогнул и ухмыляясь поздоровался.

– Мы закрываемся, ты опоздал, – как можно более доброжелательно, проговорила я, пытаясь не вызвать ссору. Пьяные – не мой тип мужчин.

– О, – протянул он, некрепко стоя на ногах, – Я надеялся переждать надвигающийся дождь… Но видимо не судьба.

Я искоса посмотрела в окно, на улицу: небо было чистое. Закатное солнце обагрило его огнем, но никаких осадков явно не ожидалось. После я перевела настороженный взгляд на парня и заметила, что он успел перемениться в лице. Побледнел сильнее. Глаза ввалились. Губы пересохли, словно он неделю уже не пил.

– Что с тобой? – озадачено, спросила я, искренне испугавшись за его физическое здоровье.

– Зараза ходит – я подцепил, – совершено спокойно ответил Семен и развернувшись удалился из кафе.

Путь домой – самое приятное время. Идешь свободный. Вдыхаешь воздух полной грудью. Слушаешь пение порывов ветра. Шуршание листы. Эти мгновения мне были дороже месяца отпуска.

Когда я добралась до дома, где меня ждал ужин, приготовленной мамой, на Васильевский остров уже вовсе опустились сумерки. Так что, поднявший на высокое крыльцо, я была ослеплена ярким светом из-за приоткрытых дверей.

– Лана! – услышала я детский голос племянника и в следующий момент, чуть не упала от резкого толчка в живот. Вовка – десяти летний сорванец, троечник, с силой обнял меня и не собирался видно отпускать вовсе.

– Тетя устала, – проговорил отец Вовки – мой брат Леня, – Дай ей отдохнуть.

Ребенок послушно освободил меня и отошел в сторону. Все также любяще глядя на меня голубыми, по-детски наивными глазами.

Я была безмерно благодарна брату, что он заставил сына, отпустить меня, иначе я рисковала быть раздавленной.

– Ланочка, – из кухни донесся голос матери, и я, скинув туфли, кинулась туда.

– Мама! – вскричала я и сжала в объятиях пожилую женщину с изрядно поседевшими волосами. Она тоже положила худые руки на мою спину и так мы стояли минуты две, пока на кухню не явился папа. Он был мужчиной, тех же лет, что и мама, только высокий рост и широкие плечи, отличали его от похудевшей матери.

– Явилась, – почему-то с вызовом, произнес отец и оглядел меня с ног до головы.

Мать стояла молча. Спорить с главой семьи в русских семьях не принято и она соглашалась с этим правилом беспрекословно.

Стоит отметить, что мои отношения с отцом на тот момент, а это было сразу после моего первого развода, складывались, мягко сказать, не очень. Оттого, каждая наша встреча обязательно заканчивалась скандалом. Но не сейчас… Я была слишком рада, чтобы отвечать на его упреки в свой адрес.

– Да, как видишь, – улыбнулась я и хотела обнять и его, но он жестом руки дал мне понять, что «этого не надо», хотя взгляд его темно-карих глаз, все же смягчился.

Ночью, когда Вовка уже спал, мама с папой сидели на кухне обсуждая семейные проблемы, я зашла в гостиную и столкнулась там с одиноким Леней. Он сидел в мягком кресле, полностью промяв его, и без интереса переключал каналы. Я села рядом на диван и, как в детстве, выхватив у него пульт от телевизора, последовала его примеру.

– Ничего интересного, – констатировал факт мой брат. Я устало кивнула и собиралась уже нажать кнопку off, когда вдруг на 189 канале наткнулась на дельный ужастик.