скачать книгу бесплатно
Путешествие улиток
Татьяна Ивановна Кривецкая
Под большим кустом сирени мирно и дружно живут в своём городке садовые улитки. Днём они добывают пропитание на ближайших грядках, а по вечерам собираются в разбитом цветочном горшке, в ресторанчике дядюшки Кручека, чтобы отдохнуть от забот, пообщаться и послушать рассказы старого Соломона о чудесных краях. Особое впечатление эти рассказы производят на юного Всеволода. Однажды вечером, вернувшись с огорода Всеволод и его друзья обнаруживают на месте своего поселения лишь глубокую яму. Это пёс Брут разрушил их городок.Теперь ничего не остаётся, как искать новое место жительства. Посовещавшись, улитки под руководством Соломона решают отправиться на поиски чудесных краёв.
Татьяна Кривецкая
Путешествие улиток
Глава 1.Расссказ старой улитки
Если вы думаете, что улитки постоянно носят свой домик на себе, то вы глубоко заблуждаетесь. Достаточно выйти тёплым летним вечером в сад и заглянуть в какое-нибудь укромное местечко, например, под кусты сирени или в заросли лопухов у забора, и вы убедитесь, что это совсем не так. Под конец дня множество улиток, уставших от суеты и забот, собираются в таких вот скрытых от постороннего глаза местах и, аккуратно расставив свои раковины вдоль заранее проложенных дорожек, выходят наружу, чтобы отдохнуть и пообщаться друг с другом налегке.
В один из таких вечеров улитка-подросток Всеволод совершенно случайно задержался на кустике сладкой малины и прибыл к месту сбора своих сородичей, когда уже почти стемнело.
Найдя свободное местечко в конце импровизированной улицы, Всеволод отстегнул лямки ремней, с помощью которых домик крепится к спине, снял его и бережно поставил на землю. Домик был небольшой и достаточно лёгкий, как у всех молодых улиток, не успевших пока обременить себя нужными и ненужными в хозяйстве вещами. Из мебели в нём были откидные столик и стульчик, а также откидная кровать с подушечкой и лоскутным одеяльцем, да ещё ночная лампа из гнилушки и портрет родителей в рамке на вогнутой стене.
Закрепив домик на месте с помощью специальных рычагов, чтобы его не сдуло ветром, Всеволод выполз на улицу. Фонарщик дядя Яков уже успел выставить вдоль дороги сухие тростинки, верхушки которых были промазаны клубничным сиропом. На угощение слетелись знакомые светлячки, и весь городок улиток засиял таинственными дрожащими огоньками.
Погода была прекрасная, и на улице было полно народу. Улитки, разодетые в лучшие наряды, прогуливались кто парами, кто семьями. На дамах были фантастические шляпки из цветочных лепестков. Молодёжь собиралась группами. Кто-то, радуясь, что сбросил на время раковину, самозабвенно носился по дорожке на самокате.
Всеволод легко и быстро двинулся в центр городка, здороваясь и раскланиваясь направо и налево. Здесь все друг друга знали, и атмосфера была самая доброжелательная.
В самой гуще сиреневых кустов улитки устроили что-то вроде торгово-развлекательного центра. Поскольку сирень уже отцвела, это место считалось вполне безопасным.
Здесь располагались несколько закусочных, пара магазинчиков, портняжная мастерская, мастерская по ремонту домиков, массажный салон, медпункт, адвокатская контора, а также аттракционы и пенёк, служивший сценой для выступлений артистов.
Первым делом Всеволод направился в ресторанчик «У Кручека». Это популярное заведение находилось под перевёрнутым цветочным горшком с отбитым боком. После жаркого дня и сладкой малины, которой Всеволод наелся сегодня до отвала, ему очень хотелось выпить чего-нибудь прохладительного. У хозяина ресторанчика дядюшки Кручека был большой ассортимент таких напитков. Вытерев свою единственную ногу о мягкий коврик из мха, положенный у входа, Всеволод заполз в светящуюся щель горшка.
Поздоровавшись со всеми присутствующими, он вскарабкался на стул у барной стойки.
В ресторане играла тихая музыка. Приглашённый скрипач-кузнечик что-то пиликал на своём инструменте. Певица-муха жужжала какой-то непонятный текст, наверное, на иностранном языке. Светлячки под потолком мерцали в такт музыке. Цветки трубчатых лилий, заполненные разноцветными жидкостями, рядами стояли на полках. На стенах в витиеватых рамках висели известные философские изречения: «Мой дом – моя крепость» и «Всё моё ношу с собой».
– Что будете пить, молодой человек? – услужливо поинтересовался Кручек, крупный субъект с внушительной мускулатурой, по совместительству исполнявший обязанности хозяина, бармена, официанта, а также уборщика и вышибалы. Несмотря на свой грозный вид, он был существом нежнейшим и добродушнейшим.
– Что-нибудь похолоднее, – попросил Всеволод. – И, если можно, без сахара.
Кручек понимающе пошевелил рожками, налил мятной водички в голубую чашечку полевого колокольчика и бросил туда градинку от недавно прошедшего дождя.
Всеволод залпом осушил колокольчик.
– Ещё стаканчик, пожалуйста!
– Осторожно! – предупредил бармен. – Так ведь можно и горло простудить! Возьмите соломинку!
Всеволод последовал его совету и, взяв ещё одну порцию напитка, пересел за общий стол, где шла оживлённая беседа между посетителями заведения. Улитки обсуждали историю, только что рассказанную одной из них.
– Обмануть сороку – это не каждому удаётся! Спиросу просто повезло! – восклицал Макс, двоюродный брат хозяина заведения, такой же здоровяк, как и Кручек, но, в отличие от своего родственника, более медлительный и неповоротливый.
– Всё дело в тренировках! – возразил улитка Паша. – Если бы не тренировки, Спиросу ни за что бы не выкрутиться! Нужно быть очень ловким, чтобы так быстро спрятаться под листом!
– Спрятаться каждый сможет, главное – вовремя заметить опасность! Хорошо, если день солнечный, тогда тень от птицы будет видна. А если погода пасмурная, тогда что?
– Погода ни при чём, если медленно соображаешь! – хихикнула Пашина сестрёнка Глаша.
Макс, поняв намёк, сердито выставил вперёд рожки:
– Сорока – не самое страшное зло! Никакая ловкость не поможет спастись от курицы и тем более от индюка! Страшнее ничего нет!
Все присутствующие готовы были с ним согласиться. Многим доводилось наблюдать за ужасными птицами через щель в заборе. Некоторые пожилые улитки даже были свидетелями гибели своих сородичей от этих безжалостных и ненасытных чудовищ. Улитки испуганно приумолкли, представив себе крепкие клювы и когтистые лапы кур и индюков.
Чей-то тихий голос заставил всех вздрогнуть.
– Пята! Нет ничего страшнее человеческой пяты! – произнёс кто-то твёрдо и зловеще.
У бара, опираясь на деревянный костыль, стояла старая улитка. Никто не заметил, когда она вошла. Нога улитки была обезображена длинным грубым шрамом, а на голове был только один рожок.
– Дедушка Соломон! – выдохнули все вместе. – Разве можно так пугать?!
– Хе-хе-хе! – саркастически засмеялся старик Соломон и, взяв кружку горячего нектара из хмеля, присоединился к честной компании.
Историю о том, как он в молодости попал под пяту и чудом избежал гибели, улитки слышали от старика уже тысячу раз. Из уважения к дедушке Соломону они приготовились выслушать страшное повествование в тысячу первый раз, но, ко всеобщему удивлению, старик заговорил совсем о другом.
– В этом жестоком мире есть, однако, безопасные места, – произнёс он загадочно и замолчал, прихлёбывая хмельной напиток из своей кружки.
Заинтригованные улитки также замолкли и повернули свои рожки к Соломону, ожидая продолжения.
Старик выдержал паузу, сделал ещё пару глотков, довольно крякнул и, поставив кружку на стол, подтвердил:
– Истинно так! Есть такие места! – и снова замолчал.
Улитки уже подумали было, что дедушка решил просто подшутить над ними, но Соломон, вращая единственным рожком, неожиданно продолжил:
– Далеко-далеко, за этим бесконечным забором, за деревенскими огородами, за песчаными холмами, за дремучим лесом, за большой водой есть благодатный край, в котором всё время лето. Рощи и сады там цветут и плодоносят круглый год, сочные листья никогда не увядают, а диковинные фрукты столь вкусны и ароматны, что даже описать невозможно. Местные улитки в таком благоприятном климате вырастают до невероятных размеров, и панцири у них становятся такими прочными, что ни одной птице не под силу сломать их. И даже нога человека не причиняет улиткам вреда, потому что люди там не носят обуви, а ходят босиком. Вот так-то!
Соломон опять многозначительно замолчал и, прищурив единственный глаз, продолжил допивать свой пенный напиток.
Собравшиеся за столом улитки тоже молчали некоторое время, осмысливая услышанное.
– Всё это сказки! – вздохнула наконец Глаша. – Никто в той стране не был, и никто не знает туда дороги.
– А если бы мы и знали дорогу, то с нашей скоростью добраться туда смогли бы только к концу жизни! – засмеялся Паша.
Старый Соломон ничего не ответил на это, только загадочно усмехнулся, как будто знал нечто большее. Всеволод хотел расспросить его о чудесной стране поподробнее, но старик, прикончив кружку, задремал в мягком моховом кресле и в этот вечер уже не проронил ни слова.
Вернувшись в свой домик и улёгшись на откидную кровать, Всеволод долго не мог заснуть, вспоминая рассказ старой улитки. Ворочаясь под лоскутным одеяльцем, он думал о благодатных краях и о том, как хорошо было бы туда попасть. Интересно, если бы он вдруг оказался в таком райском саду, стал бы он увеличиваться в размерах? Наверное, стал бы. Ведь улитки растут всю жизнь. А вырос бы вместе с ним его домик? Если да, тогда можно было бы приобрести ещё пару кресел для гостей, телевизор и камин. Хотя камин в тёплых краях не нужен…
Глава 2. На огороде
Всеволод проснулся от того, что кто-то снаружи стучался в стенку его домика. Он слегка приоткрыл дверь и осторожно высунул на улицу рожки. Рядом с домиком, нетерпеливо переминаясь с одной части ноги на другую, стоял его приятель Паша.
– Сколько можно спать! – вместо приветствия недовольно воскликнул он. – Солнце уже почти высушило росу! Ты что, забыл, куда мы собирались сегодня ползти?
Всеволод вспомнил, что они и вправду договаривались отправиться с утра на огород и полакомиться свежей клубникой. Быстренько свернув постель, он закрепил на себе ремни домика, и два друга поползли вдоль забора в известном направлении.
Трава, вопреки утверждениям Паши, ещё не высохла. Скользить по ней было легко и приятно. Крупные капли росы сияли радужными блёстками, лёгкий ветерок обдувал молодые тела моллюсков.
Дорога, ведущая к огороду, была весьма оживлённой. Мимо друзей проползали жуки и гусеницы всех мастей и калибров, пробегали ящерки, перепрыгивали, смеясь, кузнечики. В воздухе над дорогой проносились со свистом стремительные стрекозы, жужжали тяжеловесные шмели и беззаботно кружились бабочки.
Всеволод и Паша доползли до канавки, через которую был перекинут мостик-щепочка. Здесь неожиданно образовалась «пробка». Движение перекрыли два навозных жука, катящие свои шарики навстречу друг другу и столкнувшиеся как раз посередине моста. Никто из навозников не хотел уступать. Скрипя ляжками крепких задних ножек о хитиновые бока, они упёрлись каждый в свой шарик, стараясь столкнуть соперника со щепочки. Но силы, судя по всему, были равны, и победить никому не удавалось.
Скопившаяся у мостика толпа возмущалась:
– Сколько же можно! Прекратите это безобразие!
– Вы мешаете движению! Это общественный мост!
– Да наведите же кто-нибудь порядок!
Взывать к благоразумию жуков было бесполезно. Они настолько увлеклись единоборством, что ничего вокруг не видели и не слышали. Регулировщика на дороге тоже не было.
Божьи коровки, малиновые клопы, кузнечики и все, кто имел хоть какие-то крылья, с грехом пополам перелетели или перепрыгнули через канавку. У моста остались только улитки, слизни, гусеницы и маленькая ящерка.
– Пожалуй, придётся повернуть назад, – грустно вздохнул Паша. – А так хотелось клубнички!
Они собрались уже поворачивать, но тут со стороны мостика послышался громкий плеск. Это большая серая жаба важно вышагивала по дну канавки, покрытому жидкой грязью. Подойдя к мостику и обнаружив двух упёршихся в свои шарики жуков, жаба остановилась и, довольно улыбаясь, произнесла:
– Прошу на квасную дорожку!
При этом она высунула огромный липкий ярко-малиновый язык. Наблюдавшие эту сцену улитки и гусеницы в ужасе попрятались в траву. Навозные жуки, не пожелав быть съеденными, среагировали на удивление быстро. Они распустили жёсткие крылья и тяжело взлетели со страшным гудением, напоминающим рёв реактивного самолёта. Шарики, к сожалению, им пришлось бросить.
Жаба долго смотрела в небо на удаляющиеся от неё такие аппетитные, такого приятного фиалкового цвета жучиные тела, затем вздохнула и проворчала презрительно:
– Была бы честь предложена!
Она подхватила оставленные жуками шарики и, перескочив через мостик, зашагала дальше, жонглируя своими трофеями и бормоча под нос весёлую песенку:
– Кванечно, в следующий раз
Всё будет квасс, всё будет квасс!
Вскоре шаги затихли, и взмокшие от напряжения улитки, слизни и другие пешеходы смогли выползти из укрытия. Путь был свободен.
Перебравшись через мостик, Всеволод и Паша пролезли сквозь ячейку металлической сетки и оказались на огороде. Посидев некоторое время под широкими листьями ревеня и убедившись, что опасности нет, они проползли мимо куста смородины и оказались на клубничной грядке.
Паша набросился на первую попавшуюся клубнику, а Всеволод долго осматривался, не зная, какую ягоду выбрать. Их было столько, что просто глаза разбегались!
– Ползи сюда! – крикнул кто-то с соседней грядки. – Здесь самая отменная клубника! Сорт Виктория Регина.
Голос принадлежал толстому мягкому слизню, оседлавшему огромную сочную ягоду. Сок капал из надкушенной ягоды на землю, у образовавшейся лужицы суетилась группа муравьёв.
Всеволод последовал совету слизня. Отъедая от ягоды маленькие кусочки, он наслаждался великолепным вкусом и ароматом, забыв обо всём на свете. Беспечный подросток так увлёкся, поглощая клубнику, что не заметил упавшую на него тень, и через мгновение вместе с новой ягодой оказался в корзинке.
Глава 3. На кухонном столе
Всеволод понял, что попал куда-то не туда, когда сверху на него стали падать клубничины одна за другой. Получив довольно ощутимый удар по голове, он спрятался в свою раковину и с тревогой ожидал, что же будет дальше. Удары продолжали сыпаться, сотрясая домик вместе с его хозяином. Вскоре Всеволоду стало нечем дышать, но удары прекратились, и теперь домик плавно покачивало из стороны в сторону.
Наконец покачивание прекратилось. Высунувшись наружу, Всеволод разгрёб, насколько это было возможно, засыпавшие его ягоды, и между ними просочилась струйка воздуха. Лихорадочно работая мускулами ноги, он полез между ягодами наверх. Вокруг была лишь красная бархатистая клубничная мякоть. Улитке стало страшно. Аппетит, что тут говорить, пропал полностью, Всеволод даже чувствовал некоторое отвращение к ещё недавно любимой клубнике. Так бывает, когда объешься сладостей.
Наконец вверху показался просвет. Всеволод сначала просунул в щель между ягодами свои рожки, а затем и весь вылез вместе с домиком. Взобравшись на край корзинки, он как следует огляделся и попытался оценить обстановку.
Обстановка была необычная. Корзина с ягодами стояла на гладкой ровной поверхности. Рядом лежали стебли зелёного лука, кочан кудрявого салата и редис, связанный в пучок. Гладкая плоскость упиралась в бесконечную стену с прямоугольным вырезом в ней. Оттуда исходил солнечный свет (это было окно кухни). Всеволод, озираясь по сторонам, осторожно подполз к прозрачному прямоугольнику и выглянул наружу. За стеной он увидел знакомые грядки и понял, что попал в человеческое жилище.
Бедняга не знал, что делать. От волнения он почти не мог двигаться, нога его обмякла, рожки беспомощно повисли.
– «Надо собраться! – мысленно сказал он сам себе. – Должен быть какой-то выход!»
Превозмогая страх, он прополз некоторое расстояние по кухонному столу и обнаружил, что створка окна приоткрыта.
– «Скорее, скорее туда! Эх, жаль, что я не кузнечик!» – подумал Всеволод, стараясь развить максимальную скорость.
– Катя, закрой окно! – раздался вдруг человеческий голос, такой громкий, что маленькая улитка едва не лишилась чувств. – А то станем варенье варить, осы налетят!
Всеволод увидел огромную пятипалую руку, протянувшуюся к окну. Спасительная дверца закрылась. Улитка едва успела спрятаться под лист салата.
– Катя, промой ягоды, выложи в тазик и засыпь сахаром! – продолжал громыхать страшный человеческий голос. – Пусть настоятся часа три-четыре.
– Мама, я знаю, как готовить варенье! – раздражённо ответила Катя. Голос у неё был не такой громкий, как у её мамы, но всё равно очень страшный.
Огромная рука подхватила корзину и понесла её куда-то. Всеволод услышал шум воды, сопровождающийся гулким протяжным звуком, как будто плохой музыкант играл на трубе.
– Ты бы сказала Митьке, пусть кран починит! На нервы действует!– ещё более раздражённо произнесла Катя.
Кухонный стол вздрогнул от тяжести медного таза, который сердитая Катя обрушила на него. Всеволод под салатовым листом подскочил вместе с домиком. Откидная кроватка больно ударила его по спине. На глазах выступили слёзы.
Сквозь застилающий глаза туман испуганный моллюск наблюдал, как в тазик падают одна за другой вымытые ягоды клубники. Падение их казалось медленным, как будто что-то случилось со временем.
«Держаться! Не терять сознания!» – приказывал сам себе Всеволод.
– На помощь! Спасите! – различил он едва слышный писк.
О ужас! Это был его знакомый толстый слизень, вцепившийся мёртвой хваткой в одну из ягод. С тела слизня ручьями стекала вода, он кашлял и отплёвывался. Видимо, несчастному здорово досталось. Но это было только начало неприятностей.
Слизень скрылся под слоем клубники. Сверху посыпался, сверкая, сахарный песок, покрывший содержимое тазика белым глубоким сугробом.
– «Какой ужасный конец! – с грустью подумал Всеволод. – А я даже не знал, как его зовут!»
Он представил, как слизень будет кипеть в медном тазу вместе с клубничной массой, и едва не отключился окончательно.
Однако Катя, оставив клубнику томиться под слоем сахара, куда-то ушла, и на кухне воцарилась тишина.
