Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря)

– Что с ними?

– Да как у всех, множественные переломы, разрывы органов, кровопотеря. Почти все получили травмы, на ногах из сотрудников базы и нашей группы осталось человек пять. Гарчев выслал помощь и отдал приказ об эвакуации. Сейчас наши вытаскивают людей из – под завалов, раненным оказывается помощь, благо Ованесян привез с собой достаточно «неотложек»17, потом грузимся – и на «Пересвет». Большинство будем лечить уже там. Но некоторых приходиться оперировать здесь, иначе могут не перенести транспортировки.

– Значит, свертываем базу.

– Ну да. Чего ж тут еще ждать?! Ее уже и так второй раз разрушает.

На следующее утро после возвращения на «Пересвет» и размещения всех эвакуированных, члены экспедиции собрались в кают – компании. Павлов отсутствовал – он лежал в стационарном восстановительном комплексе и участвовать в разговорах не мог. А Трофимов прибыл на совещание на легкой «неотложке», весь обвитый проводами и покрытый слоями различных медицинских пен и гелей, но вполне способный к работе. По крайней мере, ему удалось убедить в этом врачей. Катя успела залечить свои ссадины, но выглядела усталой и замученной – сказывался перенесенный стресс.

– Я когда была маленькой, на наш дом обрушился смерч, правда не такой сильный, но испугалась я здорово, – шепнула она Дмитрию. – У меня тогда щенок погиб. Вчера будто заново все пережила. Всю ночь кошмары снились. И никакой ментальный тренинг не сработал.

– Бедняга, – посочувствовал ей знахарь. – Обратилась бы ко мне, я бы помог.

– Самой надо учиться, – шепнула Катя и замолчала, потому что в помещение вошел Гарчев.

– Рад сообщить, что жизнь раненных вне опасности, – сказал он, открывая заседание. – Некоторых врачи уже отпустили, другие уверенно идут на поправку. А теперь вернемся к нашим планам. Земля поддержала мое решение об эвакуации, программа исследований на Афине – 7 свертывается на неопределенный срок. Дмитрий, а что тебе удалось выяснить у инсектов?

Знахарь пересказал услышанное и увиденное в Улье, и его слова вызвали среди членов совещания оживленную дискуссию.

– Что ж ты, гад, на вызовы не отвечал?! – склонившись к нему, в сердцах спросил Трофимов. – Я тебя полдня выискивал! Мы чуть с ума не сошли! Катерина вся издергалась.

– Не правда! – возмутилась Катя, но вспыхнувший на ее щеках яркий румянец красноречиво говорил об обратном.

– Наверное, Улей блокировал коммуникатор, потому что никаких вызовов мне не поступало, – ответил Дмитрий.

– Это что же получается, – сказал Носов, – мы для инсектов что – то вроде заразы?! Они от нас шарахаются, как от чумных?!

– Ну да. Только люди для них зараза не физическая, а ментальная, – пояснил знахарь. – Я пока не могу объяснить почему, но люди какими – то своими психоэмоциональными и биоэнергетическими структурами оказывают негативное влияние на осуществляемые инсектами процессы гармонизации здешней Реальности. К тому же само мышление людей они по ряду параметров воспринимают как вредное, а многие особенности поведения как опасные. Ложь, например. Умалчивание. Они же эмпаты и все это прекрасно чувствуют.

– Не правда, мы их не обманывали! – воскликнул кто – то из прогрессоров. – Мы лишь не все им рассказывали! И старались показать им другие возможные пути развития.

Дмитрий подумал, что этот ответ очень характерен для людей – отстаивание своей точки зрения, даже если сам еще не до конца разобрался в том, что тебе сказали. Превентивно.

– К тому же для контактов были присланы специалисты FIB очень высокого класса, которым ничего не стоит блокировать свое сознание, – заметил Носов.

– Увы, но инсекты за счет соединения разумов способны к эмпатии столь тонкого уровня, что чувствовали и это. К тому же, по мере погружения во все более глубокие слои ноосферы, скрывать что – то становиться все труднее. И инсекты хорошо ощущали, что контактеры думают одно, говорят другое, а делать хотят и вовсе третье!

– Хм, подожди, ты хочешь сказать, что инсектов вообще нельзя обмануть? – удивленно спросил Трофимов.

– Я думаю, не только инсектов, – ответил Дмитрий. – У жителей всех посещаемых нами планет, судя по моим наблюдениям, отсутствует подсознание.

– И какая здесь связь с тем, что ты говорил про инсектов?

– Мне кажется, коллективный разум у этих рас правильнее называть не коллективным бессознательным, а коллективным сознанием. И каждый житель имеет способность и возможность контактировать с ноосферой. Глубина проникновения в которую зависит только от способностей конкретного жителя, от развития его разума, умения понимать и переводить в доступные ему понятия смысл тех образов планетарного коллективного сознания, которые он способен воспринимать. Но сам контакт с ноосферой у них проблем не вызывает.

– И что?

– Ну как же! Если нет подсознания и есть возможность доступа к знаниям, хранящимся в ноосфере, жителям этих планет нельзя ничего внушить! Их нельзя загипнотизировать! Даже используя самые последние наработки НЛЭП ИК (нейролингвистически – эмоционального программирования с индивидуальным кодированием)! Понимаете? Их можно только убедить, доказав свою правоту. А обмануть не выйдет, потому что, во – первых, это было бы возможно, имей вы уровень интеллекта значительно выше не только того аборигена с которым контактируете, но и всего эгрегора в целом! А тягаться с разумом всей планеты, уровень интеллекта отдельных жителей которой равен среднеземному, согласитесь, весьма проблематично! А во – вторых, заметьте, жители всех планет, на которых мы были – эмпаты! От них невозможно что – то скрыть, они чувствуют малейшую фальшь или недоговоренность! И поэтому обмануть их можно лишь если ты и сам себя убедил в том, о чем говоришь. Иначе мельчайшие расхождения между твоими мыслями и эмоциями будут замечены. То есть с жителями этих планет возможно только сотрудничество. На равных! И абсолютно открытое!

– Интересные мысли, – сказал Гарчев. – Я обязательно передам твои выводы в КИК. Думаю, нашим коллегам на Земле эти твои предположения будут весьма интересны.

– Присоединяюсь, – кивнул Носов. – Я как – то не задумывался над этой стороной наших контактов с аборигенами. Обязательно надо будет поднять данные и просмотреть результаты нейропсихических исследований на предмет наличия подсознания у жителей проблемных планет. Если, конечно, такие данные есть. Я, например, не уверен, что на это обращали внимание. Но запрос я пошлю. Как и рекомендацию учесть этот аспект при исследованиях и других планет.

– Отсутствие подсознания, хм… Ты уверен? Просто трудно себе это представить, особенно когда мы говорим об инсектах, – спросила Катя.

– Именно на Афине – 7, воплощаясь в них, а потом соединяясь сознанием с Матерью Улья и погружаясь в Суть их Мира, я понял это особенно ярко. Инсекты наделены как личным, так и коллективным разумом, причем общие разумы всех Ульев и Замков соединены в Единый всепланетный разум. Доступ к которому имеет, как я уже говорил, каждая особь. Так же как она имеет доступ и ко всем ресурсам своего личного разума. Каждая эмоция сразу в момент ее возникновения не только переживается, но и осознается. Тут же полностью выявляются и причины возникновения той или иной эмоции. Поэтому никаких "отложений", вытеснений, сублимаций и тому подобного в подсознание не происходит. А значит, нет и никаких скрытых поведенческих мотивов, порождающих ситуации, когда решения и действия определяются не реальными стимулами, а чем – то подсознательным, что попало туда еще в детстве или в стрессовой ситуации. И нет вызванных какими – нибудь вытесненными воспоминаниями душевных терзаний и тем более фобий.

– То есть у инсектов все – таки есть эмоции? – уточнила Катя.

– Да, только не совсем такие, как у людей. Скорее даже, их не совсем верно называть эмоциями. Просто слова лучше подобрать не могу. Эти переживания в основном интеллектуальные и связанны с познавательным процессом. Радость познания, например. Удивление, догадка, сомнение, уверенность, предчувствие открытия, тревога о результатах эксперимента, желание поделиться результатами или огорчение от неудачи. Но все они направлены на интеллектуальный процесс. У них есть любовь, дружба, сострадание, но нет зависти, гордости, желания причинить боль. Скажем, солдат не будет зазнаваться перед фуражиром. А рабочая пчела завидовать Матери Улья. Потому что они четко знают, что все они – части Единства и каждая воплотилась с некими талантом, который нужен всем, а значит полноценная реализация, скажем, таланта уборщика ничуть не менее ценна, хотя и более распространена, чем талант Ищущей Пути – так у них называют пчел, которые по своим занятиям ближе всего к земным ученым и философам. И поэтому здесь нет места и даже повода для зазнайства или, наоборот, уничижения. Все ощущают себя делающими одно большое общее дело, в котором важна роль каждого на его месте. И в зачет идет только степень реализации данного от рождения и развиваемого в ходе всей жизни таланта. Поэтому здешние жители изжили агрессивность, злость, жажду убийства, хотя им до сих пор приходится устранять последствия всего этого в глубинных уровнях Бытия.

– Это что, значит негативные эмоции откладываются в ноосфере?! – удивился Трофимов. – Я сейчас разозлюсь на кого – нибудь, а оно там запишется?

– Да. И будет иметь последствия, причем не всегда проявляющиеся сразу.

– Ага, значит, надо не думать, а сразу в лоб давать, – вполголоса сказал Трофимов, наклонившись к Савельеву, замещающего пока Павлова.

– Ну да – и последствия тогда будут сразу – ответный хук или лоу – кик в колено, – хмыкнул тот.

– Потише, пожалуйста, – призвал к порядку Гарчев. – И посерьезней.

– Тут, кстати, стоит сказать, что эмоции у инсектов в большой мере направлены на Общее Благо, – продолжил Дмитрий. – На Дом, на Семью. И в связи с этим у меня возникла еще одна мысль. Все дело в том, что у большинства людей точечное сознание, а единственной альтернативой ему является полевое. В случае с инсектами – роевое. Полевое сознание можно считать наиболее доступным для нас аналогом Исходного, Изначального Сознания, присущего ПервоПредкам. Т. е. когда при сохранении самосознания все НЕПОСРЕДСТВЕННО ЧУВСТВУЮТ ОБЩНОСТЬ КАЖДОГО С КАЖДЫМ. Всех друг с другом. Если бы люди обладали коллективным (полевым, роевым) сознанием, то каждый бы знал, что нужно другому. Это позволяло бы Разумам осуществлять эквивалентный обмен вещами (пищей, одеждой и т.п. и т.д.), необходимыми для существования содержащих эти Разумы тел. В среде полевого сознания пропадает само понятие отсроченного спроса – каждый член общества с полевым сознанием получает нужное. И тогда деньги (а как вы понимаете, у инсектов денег нет, хотя сотрудничество и обмен вещами и услугами идут вовсю) вообще не нужны. Поскольку отсутствует вероятность того, что ты отдашь свой товар, а тебе потом не отдадут другой, нужный тебе. При наличии же точечных сознаний деньги необходимы, поскольку они являются единственным возможным инструментом, обеспечивающим ДОСТУПНЫЕ ВОСПРИЯТИЮ И ПОНИМАНИЮ ТОЧЕЧНЫХ СОЗНАНИЙ универсальные взаимосвязи и взаимодействия.

Деньги позволяют создавать имитацию отношений полевых сознаний в среде точечных. И удовлетворять отсроченный спрос с некоей надеждой, что, отдав нужное другому, ты потом сможешь купить нужное тебе. По сути своей деньги – это материальный суррогат, эмулирующий свойства полевого коллективного сознания в среде из сознаний точечных. Эмуляция – это когда в одной системе создают доступными для нее средствами модель, обладающую аналогом свойств другой системы. Если при этом в системе более низкого порядка сложности эмулируется система более высокого уровня, то модель неизбежно получается неполной. Поэтому то деньги и не могут отразить все свойства полевого сознания, что и порождает возможность их неверного, в принципе то, использования для усиления конкуренции. Которой, кстати, у инсектов нет. Если бы большинство людей обладало полевым сознанием, то и у них вместо конкуренции развивалось бы только сотрудничество.

А вернее, БЫЛ БЫ ПОЛНЫЙ СИМБИОЗ разных по качеству, уровню развития и энергомощности разумов. И при этом никто из них не считал бы себя более важным, чем прочие. Как у инсектов. У них есть разделение по функциям, но нет свойственных конкурентной среде зазнайства или пренебрежения. И важен каждый член Семьи. Ведь при симбиотических отношениях гибель одного из элементов ведет к ухудшению качества жизни всей системы в целом. Более того, поскольку при этом каждый член такого общества получает настоящие любовь и поддержку, то материальное потребление в нем значительно меньшее, чем в обществах, основанных на конкурентных принципах – поскольку становится не нужным компенсировать отсутствие любви и поддержки наличием большого количества материальных благ. Достичь подобных отношений человечество пока не смогло. По – моему, потому, что уровень, условно говоря, мощности человеческих разумов пока еще слабоват для того, чтобы осознать симбиотическую модель построения сообщества во всей ее полноте.

– Мы что, глупее пчел?! – возмутился Трофимов.

– Ну не то чтобы глупее. Скорее, вы пока шли по другому пути прогресса. Инсекты изначально пошли по пути развития роевого сознания. Человечество же – по пути развития точечных. При этом в эволюционной биологии уже четко доказано, что по мере усложнения систем в процессе эволюции, происходящих в них процессов конкурентного характера остается все меньше, и все больше развивается процессов симбиотических. Так что человечество пока еще, видимо, довольно таки простая разумная система. А у большинства составляющих ее разумов пока еще интеллекта и чувств хватает лишь на осознание и оперирование в рамках совокупности индивидуальных точечных сознаний. И не достает "вычислительной мощности" для работы на уровне коллективного полевого сознания.

– Значит, мы не только глупые, но еще и недоразвитые, – протянул Александр.

– Ну ты скажешь тоже, – фыркнула Катя.

– Ага, не хочешь чувствовать себя тупее таракана!

– Пчелы.

– Или муравья, – улыбнулся Дмитрий. – Но дело – то ведь не в уровне интеллекта отдельных жителей. А скорей в способе мышления. И осознания. Мне кажется, тут есть связь между отсутствием подсознания или становлением на путь как можно полного осознавания действительности, всех эмоций и ощущений и развитием полевого сознания. Из развития которого и вытекает постепенный переход к чисто симбиотическим отношениям.

– Хм, тут есть над чем подумать, – сказал Носов.

– Не, ну понятно, что у инсектов денег нет, – почесал затылок Трофимов. – Ну, так они вообще другие. У них и экономики нет.

– Ну почему же. У них идет обмен вещами и услугами. И весьма развитый.

– Натуральный обмен – это, по земным меркам, первобытный строй. Нет, я имел в виду, что они другие и все у них по – другому. И сознание у них роевое. Изначально. Нам на них ориентироваться сложно – уж слишком мы разные. А вот если бы твои выкладки подтвердились какой – нибудь гуманоидной расой, это было бы интересно.

– Да, – вздохнул Гарчев. – Ведь если бы удалось снизить потребление материальных благ, это было бы неплохо. Действительно, мы часто вещами компенсируем отсутствие любви и доброты! Гоночные флаеры, космояхты с фотонными приводами, дома на других планетах. А потом еще соревнуемся, у кого больше, мощнее, круче. Короче, сказанное Дмитрием требует тщательной проверки. И сопоставления с данными, полученными другими экспедициями.

До своей каюты Дмитрий добрался только вечером. После совещания они с Катей отправились в медотсек помогать врачам. Вернувшись, Дмитрий восстановил силы, а потом сел за стол, чтобы сделать очередную запись в дневнике. Описал планету, ее жителей и свои приключения на ней, а потом подумал, что чем – то уклад жизни инсектов соотноситься с мыслями, которые пришли ему в голову во время изучения земной истории и социологи. И записал в дневнике:

Данная запись содержится в в части к Главе 11 Спец. Приложения «Дневник Дмитрия».

«И возможно, что именно поэтому земляне и не видят причин возникновения проблем на тех планетах, которые изучают», – подумал Дмитрий, закрывая и откладывая дневник. – «Потому как разум их сформирован в условиях фрагментации знаний, и увидеть целое и описать его так, чтобы понять, они просто не могут. Именно по причине того, что не видят само это целое».

Впрочем, и инсекты не смогли увидеть все, хотя и способны легко проникать на самые глубокие уровни каузального слоя Бытия. Видимо, есть во всем происходящем что – то, превосходящее пока и их, и его уровень восприятия и понимания Мира. А времени, да и подходящих условий для того, чтобы подготовиться к Погружению в Глубь Вещей, у него нет. Без этого же, пользуясь только своим умом, он, похоже, эту загадку не разгадает.

Глава 12. Среди звезд. Средоточие Миров – совещание на Земле.

После возвращения на Землю ГИМП – кораблей «Ясон», «Одиссей», «Персей» и «Геракл», Председатель КИК новозеландец Альберт Аотеароа собрал рабочее совещание. С целью уточнить задачи для тех кораблей, которые еще продолжали работу. В силу закрытого характера всех мероприятий по данной тематике приглашен был только узкий круг специалистов из КИК и КЭДРа, а также командиры и научные руководители вернувшихся экспедиций и представители временно созданного Комитета по экстремальным ситуациям внеземного происхождения (КЭСВП). Задача которого заключалась в разработке и реализации проекта под названием «Щит Персея» – широкомасштабного комплекса мероприятий для отражения возможных агрессивных действий в отношении земных баз и поселений, а возможно, и защиты самой Земли. Разговор начал директор КЭДРа Андрей Завьялов.

– Нам необходимо проанализировать полученные данные и понять причины возникновения самых разных мелких, средних и крупных ЧП, произошедших на планетах, лежащих во втором и третьем секторах освоенного космоса. Вначале давайте послушаем предварительный отчет отдела статистики. Альфия Кажигалиевна, прошу вас.

Начальник отдела статистики КИК Нурмухамедова включила со своего пульта центральный виом и начала объяснять возникшие на нем цифры:

– В данных секторах на освоенных нами расстояниях находятся 136 звезд, общее количество планет составляет 759. Разумные формы жизни обнаружены на 83-х. На 51-й развитие позволяет говорить о наличии цивилизации. Эти – то планеты нас и интересуют. И на 39-и из них у земных наблюдателей возникли проблемы. На 9-и – ЧП первого уровня, на 14-и – второго и на 16-и – третьего. А первый уровень, как вы знаете, это катастрофы, повлекшие за собой полное или частичное разрушение базы с выведением из строя оборудования или человеческими жертвами. У нас таких случаев пока – или уже – три: почти весь персонал базы на Афине – 3, шесть человек на Дельте – 7 и один на Бали, – Альфия Кажигалиевна сделала паузу, чтобы все смогли осмыслить приведенные данные, и хотела продолжить, но ее перебил начальник отдела активных мероприятий Сергей Мирославов:

– А что на оставшихся планетах?

– На большинстве земные базы пока отсутствуют. А на тех, где они есть, сведения, поступившие на сегодняшней день, не дают возможности говорить об отрицательной причинности. Неприятности, случившиеся на некоторых из них, нельзя считать проблемами, требующими засылки ГИМП – корабля – удовольствие – то недешевое. Но, естественно, мы собираем полные данные.

Все возникшие на сегодня проблемы можно разделить на три группы. Стихийные бедствия и природные катаклизмы: землетрясения, наводнения, ураганы. Проблемы, связанные с людьми, которые, в свою очередь, можно разделить на два класса. Первый – биологический: заражение различными бактериями и вирусами и вызванные этим болезни, а так же нападения местной флоры и фауны…

– Флоры?! Ну, это вы хватили! – удивился один из присутствующих на совещании сотрудников Корпуса физической защиты (КФЗ).

Но глава КФЗ Хавард – Тригве Магнхилд Тордарсон бросил на подчиненного недовольный взгляд. Видимо, тот не знал чего – то, что должен был бы знать.

– Готов объяснить и даже продемонстрировать. Вы позволите? – обратился к докладчице и одновременно к председателю один из сидевших за столом мужчин.

– Титов Иван Силантич, научный руководитель с «Персея», – представился он, выводя на центральный виом изображение со своего пульта:

– На планете Бали в созвездии Лебедя (на экране было как раз изображение созвездия и самой планеты, которое после этих слов сменилось записью событий) на нашу базу напал церус, местный вид кустарника. У него быстро растущие лианоподобные ветви с ядовитыми шипами, бурно растущие корни и мелкодисперсные быстро созревающие споры. При соприкосновении с влагой прорастают они всего за три часа нашего земного времени. Данное растение хищник, но в отличие от земной росянки, питается оно не мухами, а любыми белковыми формами, которые сможет поймать, будь то олень или ящерица. Охотиться обычно из засады, маскируясь среди других растений или мимикрируя под них, прорастая корнями под землей и лианами по кронам деревьев на значительные расстояния. К примеру, до ближайшей поляны или тропы. Там он может неделями ждать появление жертвы и стоит той наступить на корневой отросток или зацепить свисающую с лианы практически невидимую – толщиной всего треть миллиметра, сигнальную нить, свернутые под землей в спирали корни выстреливают на поверхность, а лианы прыгают сверху ловчей сетью, опутывая несчастную жертву со всех сторон. Одновременно из ближайшего лесочка, а обычно там, среди других растений и прячется церус, к мертвой или парализованной жертве устремляются дополнительные лианы. Вместе с теми, которые уже накрыли жертву, они опутывают добычу, вонзают в нее шипы, впрыскивающие мощнейший токсин, и начинают переваривать. Этот токсин содержит также мощный лизирующий компонент, растворяющий даже кости! Клеточные мембраны лопаются, и жертва начинает перевариваться изнутри. Церусу остается только всосать питательные вещества. Одновременно куст выпускает цветы, стремительно – за пару десятков минут – созревающие плоды – коробочки которых выстреливают вокруг огромное количество семян – пылинок. Прорастать они могут не только в почве, а и внутри почти любого вдохнувшего их живого существа! А еще они могут размножаться делением – почти как бактерии, только конечное количество раз! Можете представить себе весь этот ужас?! Если же пищи нет, церус впадает в анабиоз и может месяцами жить, поджидая удобный случай полакомиться. И чем больше пищи, тем быстрее растет кустарник. Впрочем, аборигены планеты имеют иммунитет к семенам и умеют чувствовать это растение на значительном расстоянии. Местные растения, кстати, тоже защищены от проникновения семян. Да и растет этот самый церус всего в нескольких местах на планете. Почему ареал его обитания столь ограничен, мы понять так и не смогли. И вот этот куст каким – то неведомым образом попал на базу! Как он смог просочиться сквозь все биофильтры и меры санобработки! Да и в районах, где растет церус, никто из сотрудников базы не был в течение двух недель, так что откуда споры вообще взялись – полная загадка. Но факт остается фактом – с момента поражения первого сотрудника, который погиб, меньше чем за сутки оказались парализованы еще 17 человек! Уцелели лишь две группы прогрессоров, бывшие вне базы и получившие сигнал тревоги, а также врач и биолог базы, которые проводили исследования в боксе высшей защиты и при поступлении сигнала о массовом недомогании сотрудников сразу же ввели режим карантина нулевой степени. Они же запустили сканирование всех помещений на предмет возможного очага заражения и каналов распространения инфекции, а потом провели обработку всех помещений и коммуникаций базы всеми доступными способами. Когда стало понятно, что за напасть произошла, то вентиляцию, а вместе с ней и канализацию и водопровод, также обработали с помощью нанороботов, а потом излучениями, химпрепаратами и на последок – жидким азотом. С лечением людей дела обстояли намного тяжелее. Споры оказались мутировавшими, причем очень причудливо – так, словно мутация была специально предназначена для прорыва биологической защиты именно людей. Семена оказались резистентны к антидоту, разработанному еще второй экспедицией, которая и обнаружила это «прекрасное» растение. Лекарство вместе с запрограммированными на поддержание биологической нормы человеческого организма наноботами позволило лишь подавить активность семян к размножению и предотвратить смерть людей, но от паралича их избавили лишь на борту ГИМПа, применив все возможности наномедицины и биотехнологий.

На экране, комментируя его слова, шла реконструкция событий. Вот хищный куст разросся в вентиляции. Потом по потолку коридора в редко посещаемой части базы, замаскировавшись под силовые кабели, потянулись лианы. А вот первая жертва – техник, пришедший в ангар выполнить стандартную профилактику стоящих там законсервированных механизмов.