Сказки на ночь или девочка с Луны

Время было уже послеобеденное, пора было по домам. Я тихо спросила, что случилось, но он пожал неопределенно плечами. Вечером меня крикнула мама, сказала, что Витя ждёт у калитки. Я вышла. Мы прогуливались среди дач. И он рассказал, что ему снился сон, но как будто это происходило наяву. Во сне происходило следующее: Витя сидел на окне, смотрел на поздний закат. Как он выразился: «Я решил проводить этот уходящий день». Солнце уже скрылось за горизонтом. И его ореол все еще освещал западный небосвод, неохотно отдавало свои права ночи. Ночь же пронизывала темнотой всю восточную часть неба и среди ее темноты проглядывалось смутное отражение Луны. Грани были стёрты, не четкие. Витя наблюдал. У него на глазах за короткое время таял свет солнца и наступала темнота, но такая же яркая и светлая. Контуры Луны стали ровнее, яркость ее, словно прибавили. Ночь наконец-то завладела небом, заглянула в каждый дом и зажгла там свет. Ночь оказалась совсем не страшной, было тепло и спокойно. Сад играл своими ночными красками: вот яблоня под окном, вот справа сарай с лопнувшей крышей— видно даже щель, вот его велосипед у забора, а вот и мамины любимые цветы— яркие цвета днём, ночью были другими, но тоже отличались друг от друга. Виктору очень захотелось посмотреть на посёлок сверху. Он словно произнёс это вслух тихим шёпотом, как в небе медленно появлялся мостик, словно невидимый художник изображал медленно и тщательно водил кистью. Витя опешил, но не испугался. Он встал в окне. Мост был как из сказки. Витя коснулся краешка поручня, он был слегка прохладный светло-серого цвета с легким свечением по контуру. Но самое главное, он был твёрдым, не исчез, значит по нему действительно можно было идти. Витя неуверенно опустил ногу, почувствовал ступень, сделал ещё шаг. Засмеялся и поднял голову. На том конце моста ему показался чей-то силуэт. Мальчик уже уверенно зашагал по мосту вперёд, чуть наверх в сторону Луны. Поднявшись на самую высокую точку моста, он остановился, чтобы перевести дыхание. Витя все время улыбался, не мог перестать. Его переполняли чувства радости. Витя облокотился на ограждение и смотрел по сторонам— вот посёлок с огромной высоты, вот дома его друзей, пожарный пруд и вдали продуктовый магазин. Маленькие домики тихо спят под его ногами, а он наблюдает, стоит на своём посту. Ой, а кто же это там в ночи идёт по третьей улицы? Чей это силуэт? Возможно, это вор или просто запоздалый путник?

Витя увидел краем глаза движение снизу на лестнице. Он повернулся. Там стояли мальчик и девочка. Близнецы. У них были светлые волосы и серые глаза. Их одежда под стать лестнице была серого оттенка с лёгким струящимся светом. Витя зашагал к ним навстречу. Мальчик приветливо сделал шаг вперёд и протянул руку. Девочка выглянула из-за плеча брата и улыбнулась. Дальше Витя не помнил. Отдельные фрагменты. Помнил босые ноги свои и близнецов, помнил какие-то нити из мягкой ткани золотистого цвета и чувство радости. Его разбудила мама около 9.30 с удивлением, что он спит так долго и не заболел ли. А Витя очень хотел спать и никак не мог очухаться, что даже яркое солнце и звуки проснувшегося посёлка не могли его взбодрить. Но самое странное, что, когда он собрался с опозданием на речку, натягивая свои тапки обнаружил, что у него грязные ноги. Пятки зелено-чёрные, словно он бегал где-то по траве. А когда он собирался спать, то споласкивал ноги в металлическом ведре, да тёр их пемзой.

Бабушка замолчала. Митька тоже молчал и думал о снах. Своих и мальчика Вити.

– Ба, а почему он тебе рассказал, а остальным нет? Вы были лучшими друзьями?

– Да, милый. Можно и, так сказать. Мы с Виктором Федоровичем были очень хорошими друзьями в детстве, у нас были общие интересы. С возрастом общение мальчика и девочки немного меняется, мы остались верными товарищами, например, я всегда стояла на стреме, когда Витя яблоки воровал, – тут у бабушки появился легкий румянец на щеках, а Митя прям рот открыл: его бабушка на стреме стояла, ну надо же!

– Но я больше увлеклась танцами, а Виктор звёздами. Когда нам было по лет шестнадцать, мы с девчонками бегали в местный клуб на дискотеку летом, а вне дачи было много учебы, работа началась. Виктор немного закрылся ото всех, стал мало общаться, все больше спал до обеда и смотрел на звёзды по ночам. Мы стали меньше проводить время наедине, как-то не прилично было, – бабушка стушевалась немного, но продолжила, – а в городе он много читал, родители забрали его на полгода с собой в дипломатическую миссию, не помню, в Алжир, кажется. А через год или два он приехал летом на дачу со своей невестой Маргаритой. Веселая, молодая, задорная актриса, певица. Маргарита была очаровательна. Ее харизмы и болтливости хватало за двоих, в то время как Виктор стал совсем необщителен и угрюм. Ну а дальше, мы стали видится сугубо в небольших компаниях на дачных посиделках, ходили пару раз в походы с гитарой у огня посидеть, да в общем все. За остальные двадцать лет нам удалось поговорить всего два раза по душам. Но это уже другая история.

Валентина Петровна встала из кресла. По её слегка сгорбленной спине видно было, что воспоминания были тёплыми, но очень грустными. Грустила ли она о прошедших годах, об прошедшей молодости или о уже ушедшем лучшем друге или же о том, что жизнь уславливается свои правила поведения, нормы морали, которые заставляюсь людей подчиняться и не делать того, что хотелось бы, что время уходит и с ним что-то важное, что вернуть уже нельзя и остаётся жалеть о том, что не сделано… хотя лучше жалеть о сделанном. Наверно, Валентина Петровна не знала ответа на этот вопрос, и жалела обо все и сразу. Нет, она бы не стала менять ничего, она прожила и проживает хорошую счастливую жизнь, с любовью и утратами, со своим бесценным опытом. Женщина аккуратно вытерла скупую слезу и повернулась к Мите. Спина ее выровнялась: вот он, внук— ее гордость. Только ради этого стоило и стоит жить.

–И так, пошли поможешь мне посеять ещё петрушки, – бодрым голосом сказала Бабушка.

– Ну вот, кажется улизнуть не получится! – Митя засмеялся.

Вечерело, дневной зной спал. Появились тучи, небо затянуло сиреневыми полупрозрачными облаками. Митя играл с Бондом во дворе— кидал ему палку, а тот бойку прыгал за ней, примяв при этом несколько цветов на грядке, наступив Лисе на хвост и уронив садовый инвентарь у теплицы.

– Что там у вас, – донеслось из дома при звуке падающих граблей и лопаты.

– Играем! – звонко крикнул в ответ Митька и быстро побежал ставить все по местам.

– Беда, приятель, – сказал мальчик верно сидевшему рядом с ним Бонду. Цветы были поломаны.

– Дима! – звонкий девчачий голос послышался из—за калитки, – мы приехали!

Митя узнал голос Кати, недолго думая, схватил два поломанных цветка, оторвал третий и побежал к калитке. Бонд не отставал.

– Катя, привет! А где Толя?

– Брат на правах единственного мужчины в нашей компании помогает разгрузить машину! Он меня прислал к тебе. Приходи завтра к нам после обеда. Мама уедет после двенадцати.

– Хорошо, – заулыбался Митя и, немного покраснев, протянул руку с цветами.

– Это мне? – щеки вспыхнули на Катином лице, но сумерки все умело скрыли.

– Да, – замялся мальчик, – с приездом!

– А, ну да! Спасибо!

Бонд весело залаял.

– Бонд, ты здесь! – Катя приоткрыла калитку и погладила пса по голове, – ладно, мне пора. Меня отпустили на пять минут.

– До завтра! Кать, а вы с кем тут остаётесь? – мальчик уже был в калитке, когда задал вопрос.

– С Верой. Но к ней на недели приедут две подружки. Пойдём встречать на остановку! – и Катя весело побежала.

Похолодало. Митя бесцельно походил ещё по саду, пока в воздухе не появилась влажная прослойка и стало даже немного жутковато. Бонд уже давно выпрашивал лакомство на кухне, одна Лиса внимательно следила за мальчиком, сидя на перилах. Митя сгрёб кошку в охапку со словами «пора домой». Кошка явно была недовольна, так как ее ночное время только начиналось, но было поздно, мальчик закрыл дверь. Пришлось смириться. Лиса нашла себе утешение— теперь ей явно позавидует пёс— ее же несут на руках, а он сидит на полу.

Ночь снова встретила мальчика ласково, тёплый лунный свет озарил комнату. Лиса дремала на стуле, стоило протянуть мальчику руку вбок—он мог бы коснуться мягкой лапки кошки, протянутой вперёд. Митя не спал. Звёзды над ним снова горели. Ярко-ярко. Мальчик повернулся на левый бок и смотрел в стену. Из головы не выходила бабушкина история: мост, большой и красивый мост в свете Луны, двое детей— мальчик и девочка, смех. Митя начал дремать, но сон не шёл. Он снова открыл глаза. Перевернулся. Звёзды. Звёзды словно двинулись или блеснули, или он просто все придумал. Мальчик снова закрыл глаза. Звёзды рисовали ему какой-то знак. Снова огромная Луна, снова мост: слегка прохладные ступени и снова детский смех, девочка выглядывает из-за плеча брата, звёзды сзади что-то рисуют. Начало июня. Тепло. Брат и сестра. Митя снова открыл глаза. Все это постоянно крутилось в его голове. Знак. Он его видел, он знает, что это, но только во сне. Наяву память как будто отрезана, лишь странное зудящее чувство. Мальчик перевернулся на правую сторону. «Везёт же Лисе, спит так сладко»– подумал Митя. Закрыл глаза, снова открыл. Мальчик встал с кровати и подошёл к окну, задев вытянутую лапу кошки, та, не открывая глаз, поменяла позу, свернувшись колечком. Митя залез на стол и сел на подоконник, открыл слегка окно. Свежий воздух пробрался в комнату. Митя посмотрел на пустую улицу и на редкие огоньки соседних домов— все давно уже сладко спали. А он все никак не мог. Мальчик посмотрел на дорожку, ведущую к калитке: там сидел его четырёхлапый друг. Кот был не сильно приметен, но мальчик его сразу узнал. Ему даже показалось, что кот смотрит на него, и мальчик помахал рукой. Кот встал и медленно пошёл к калитке, повернул голову в сторону окна, тихо сказал: «Мяу» и исчез.

Митя тоже слез с окна и тихо пошёл вниз по лестнице, Бонд спящий у подножия лениво поднял голову. Мальчик похлопал между ушей и спустился на кухню. Налил из графина кипячёной воды и на обратном пути в комнату взял у входа несколько листков из архива Виктора Фёдоровича.

У себя в комнате Митя тихо разложил листки на полу. Вот они 12 знаков зодиака. Митя сделал несколько ротаций: теперь они были все по порядку разложены в несколько рядов полукругом. Мальчик зевнул. Пора все-таки спать. Только голова коснулась подушки— как Митя уже медленно плыл в страну Морфея. Его кровать была небольшим плотом, из пододеяльника мальчик соорудил парус, чтобы ветер веселее нёс по течению его плот, к спинке кровати был привязан стул, на котором балансировала кошка Лиса и небольшой коврик, на котором сидел довольный Бонд. Плот весело продвигался по извилистой реке на встречу огромной Луне. Митя протянул руку и достал недовольную кошку, которая сильно жмурилась, когда брызги воды настигали ее. Она сразу спряталась под одеяла и не казала носу. Митя весело смеялся: речка была узкая, по контору среди камышей и осоки были видны светлячки, их зелёные огоньки весело горели, в воде отражались яркие желтые звёзды, цвет неба был глубоким, вокруг пели птицы. Вот из-за угла показался огромный знакомый дуб с качелями: мальчик был уже тут с Таурисом. Вот ещё изгиб, и показался мост из бабушкиного рассказа. Бонд весело залаял, будто тоже узнал. Огромный мост на фоне Луны. Митя потёр глаза: так было ярко. Мальчик заметил фигуры. Это были они. Посреди моста, на самой высокой точки стояли 2 тени: мальчик и девочка, брат и сестра. Они весело махали ему, будто старые знакомые. Река снова изогнулась, и Луна оказалась сбоку, уже осветив сбоку лица ребят: светло серые глаза и белые брови, платиновые волосы. Дети были как две капли, они улыбались. Митя захотел с ними познакомиться быстрее. Тут он заметил над мостом созвездие, уже знакомое ему. Созвездие Близнецов.

– Митя, вставай! – бабушка стояла у кровати. Митя недовольно протер глаза. За окном было солнечно.

– Ба, а сколько времени?

– Десять, мой дорогой. Завтрак остыл.

– Десять? – мальчик был удивлён. Так поздно он не вставал давно.

– Ты вчера во что играл, милый мой? – бабушка заправляла одеяло в пододеяльник, пока Митя одевал шорты.

– Не во что. Не мог уснуть долго. В окно глядел.

– Что увидел там интересного?

– Кота.

– О, к нам значит приходил гость, то-то Лиса недовольная ходила вокруг дома сегодня.

Митя быстро позавтракал и пошёл с бабушкой и Бондом к небольшому магазинчику на въезде в посёлок. По дороге встретили местного старого доброго алкоголика Ефима Петровича. Он низко поклонился Валентине Петровне и протянул было руку Мите, но одернулся при виде грозного Бонда, идущего следом за мальчиком. Ефиму было всего 46 лет, но выглядел намного старше, почти ровесник Валентины Петровны.

– Вот что с людьми водка делает, – щебетала из-под прилавка Клава, пышная дама в самом расцвете лет, – мармелад свежий завезли, ещё вона конфеты импортные в коробках.

– Спасибо, Клавдия, мармелад можно, раз говоришь, что свежий.

– Денег то не просил у Вас, – снова заговорила продавщица, взвешивая пакет бордового мармелада.

– Что прости? – Валентина Петровна растерялась.

– Да бездарь этот, Ефим Петрович.

– Нет, не просил. Клавдия, а ты можешь завесить полкило вишневого и полкило яблочного. Думаю, что разнообразие было бы лучше.

– Ой, да, – Клавдия начала быстро вскрывать пакет и перекладывать в другой на весы, – Ну хоть совести хватило, а то мне говорит, не хватает, дай в долг.

– Дала? – спросила бабушка, убирая все покупки бережно в плотный пакет.

– Нет, – отрезала Клавдия, раскрасневшись. Валентина Петровна деликатно промолчала, расплатившись поблагодарила и вышла прочь.

Митя все это время стоял на пороге у входа в магазин, прислонившись к дверной коробке. Гулял свежий летний ветер. Мальчик жмурился и держал крепко поводок. Хоть Бонд был и умный пёс, выдрессированный, но меры предосторожности были необходимы, боялись не за окружающих людей, а за пса. Многие приезжали на лето с детьми, не все любили собак и попросту боялись, придумывали будто он неожиданно кинется, укусит, раздерет их кошку или залезет в курятник. Поэтому будучи воспитанными дачниками, Валентина Петровна всегда цепляла пса на поводок. «Так всем спокойнее»– говорила она.

– Ба, дай хлеба!

– Руки же грязные.

– Сейчас, – весело побежал Митя к вёдру у колодца, остатки содержимого вылил на руки, попал на Бонда, тот живо отряхнулся.

Валентина Петровна вздохнула и оторвала корочку от свежей буханки чёрного хлеба. Митя жадно впился в хлеб. Он был ещё тёплый, мякоть мягкая, а корочка слегка хрустела. Мальчику казалось, что это самое вкусное. Бонд жадно глотал слюну, толкая мальчика в ногу мокрым носом.

– Тебе нельзя! – Митя громко сказал четырехлапому другу, а сам незаметно кинул кусочек. Бабушка сделала вид, что ничего не видит.

Время было почти обед, солнце палило, но западный ветер чуть освежал и весело порывами налетел в лицо.

– Наверно, к вечеру будет дождь, – произнесла Валентина Петровна.

– С чего ты это взяла? – удивился внук.

– Смотри, за макушками леса плотные низкие облака, а левее много серых туч. Если ветер не утихнет, то точно нагонит со стороны Москвы. Да и по радио говорили, что ко вторнику придёт циклон.

– Печально. Ба, а почему именно 12 созвездий входят в знаки зодиака? Ведь их там целая куча?

Бабушка задумалась.

– Надо бы поискать тебе книги и вырезки из журналов, там много всего интересного— прочитаешь и узнаёшь!

– Ну, Ба!

– Пошли обедать.

Обед прошёл быстро, а вот чаепитие Валентина Петровна и Митя устроили на веранде на лавочке, подкатив старый столик на колесиках. Наслаждались душистым чаем со свежей первой мятой и мармеладками. Клавдия не обманула— мармелад был хороший. Митя все перебирал старые листочки с изображением созвездий. Валентина Петровна вздохнула и рассказала, что помнила. Зодиак или зодиакальный круг— это видимый пояс с земли, по которому движется солнце. А знаки зодиака— именно известные всем 12 знаков попадают на зодиакальный круг.

– Если ты заметил, то всегда есть привязка во всем научном к определенным цифрам. Например, в году 12 месяцев, днём мы проживаем 12 часов и ночью 12 часов. И Зодиаков 12 штук на небе.

– Ого, Ба! – мальчик слушал внимательно. Ему хотелось ещё информации.

– Дима, я могу не все помнить, время много прошло, а рассказать тебе что-то неправильно тоже не хочется. Эх, был бы Виктор жив, вот бы он тебе рассказал всего…, – взгляд Валентины Петровны ушёл куда вдаль, она улыбнулась так, словно у калитки стоял первокурсник Витя Скрябин с новым телескопом в руках и огромным желанием взлететь ко звёздам. Будто он провозился всю ночь на чердаке, примеряя разные линзы и настройки на свой аппарат. А кругом разбросаны куча карт и циркулей, и он уже близок к открытию новой звезды.

Митя смотрел на бабушку и ждал продолжения, но она молча улыбалась и смотрела вперёд. Мальчик проследил взглядом в сторону калитки, но ничего не увидел. Когда он повернулся к бабушке, то снова отвернулся. Тонкая соленая слезинка медленно катилась по ее щеке.

Чашки были унесены на кухню, Бонд спал на холодной плитке в теньке, Лиса растворилась в кустах, а Валентина Петровна рылась в большой комнате в шкафах.

Митя разложил оставшуюся макулатуру со звездной картографией. Несколько звёзд были не подписаны ни на русском, ни на латыни. Раньше мальчик особо не задумывался о звёздах— ему нравилось просто звездное небо, но что оно хранит в себе столько тайн, он и представить не мог. Конечно, он знал про другие планеты— они даже с мамой на природоведение делали макет из планет: коробку выкрасили в темно синий цвет, накатали разноцветных кругов от мало до велика из пластилина и, сделав оси циркулем, расположили их от центра, потом Мама подписала их с помощью тонкой кисти, аккуратно макая в белую краску. Красивые названия: Меркурий, Венера, Марс… Бабушка видела эту поделку, когда была в гостях, и сказала, что Боги в древнем Риме были с именами планет. Марс— это Бог войны. Митя это запомнил. Надо бы спросить у неё поточнее. Интересно же. Мальчик посмотрел на часы, время было 13.05. Толик и Катя! Точно, ребята же здесь и время обеда прошло, значит можно идти к ним.

Весь день Митя наслаждался общением с друзьями: они болтали сидя на пледе под деревом, возили на игрушечном самосвале камушки на вымышленную стройку, а потом таскали воду из бочки и поливали многолетние растения, под чутким руководством Веры. Ближе к вечеру вместе резали бутерброды, мыли фрукты и заваривали чай. После долго слушали историю Кати про ее достижения в музыкальных конкурсах. Она даже спела две песни, с которыми ездила на конкурс от школы и позже от САО выступала на конкурсе лучших музыкальных школьных коллективов города Москвы. Мальчики слушали молча, поаплодировали и начали играть в футбол. Дневному тёплому ветру пришёл на смену холодный порывистый, небо затянуло тучами. Как и предвещала Валентина Петровна, около семи прогремели раскаты первого грома, а потом под серой мглой неба стих ветер и стало очень душно.

– Ребята, я почти закончила ужин, – Вера появилась на крыльце, – Катюш, пойдём поможешь мне. Митя, ты с нами остаёшься?

– Хотелось бы, но сегодня, думаю, пойду домой. А то бабушка тоже ужин готовит, я не предупредил, что останусь у вас, – сказал мальчик и вздохнул, больно хотелось ещё поболтать с друзьями.

– Ну тоже верно. Ещё успеете поужинать и пообедать— лето только началось, – улыбнулась Вера, – ладно, мы пошли. Мелкие, – обратилась она к близнецам, – после ужина уборка в большой комнате!

– Нууууууу, – в унисон заголосили Катя и Толик.

– В грязи жить не собираюсь, а то быстро в квартиру уедем, – пригрозила старшая сестра, попрощалась заранее с Митей и скрылась в доме.

Катя собрала своих кукол в корзинку и тоже отправилась в след за сестрой. Мальчики продолжили играть в мяч.

Спустя двадцать минут подул ветер ещё сильнее прежнего, и духота резко спала. Катя позвала брата, и Митя собрался идти домой. Не успел мальчик закрыть калитку, как первые капли упали ему на нос. «Ну вот»– сказал он под нос себе и кинулся в сторону дома. Но дождь усиливался и был явно быстрее мальчика. Свернув на соседнюю улицу Митя чуть не наступил на своего старого черно-белого приятеля. Кот если успел отпрыгнуть в сторону.

– Привет! Ты что сидишь, сейчас ливанет! Бежим, – крикнул Митя коту и бросился вперёд.

Четвероногий друг на удивление следовал за ним. Так они и бежали до Митиного дома. Гром, словно первоклассный музыкант, бил в свои барабаны с определенным промежутком, разбавляя точечный шум крупных капель дождя. Митя уже видел забор и открытую калитку. Бабушка стояла с зонтом и ждала его.

– Ба, но как ты узнала? – Митя был удивлён.

– Я все знаю, – подмигнула она и обняла уже успевшего намокнуть внука, затем она увидела черно-белого кота, – у нас гости? – спросила она.

Кот сказал громко «Мяу» и побежал дальше.

– Ты куда? – крикнул Митя, но на дороге уже не было никого видно.

Бонд ждал своих в коридоре, его маленький хвост быстро отбивал чечетку по полу. Пёс уткнулся мокрым носом в ладонь мальчика, тот его погладил и обнял. Бонд был счастлив.

– Это я про этого кота говорил, Ба, – уплетая за обе щеки, произнёс мальчик.

– Я уже поняла. Ешь молча.

За окном лил сильный дождь и то там, то здесь были слышны раскаты грома, но гроза так и сверкнула ни разу. Бонд не любил такую погоду, он нервничал и тихо сидел под столом, уткнув морду в тапочки Валентины Петровны. Зато Лисе было все равно. Кошка спала спокойно, свернувшись калачиком прямо на подоконнике и даже ус не дернулся.

Мальчик уснул почти сразу, но сон сегодня прошёл мимо него, даже пластмассовые звёзды не были столь яркими, как обычно, и не манили его. Митя спал спокойно и не думал ни о чем.

Глава 4. Ночной кошмар

Следующие несколько дней Митя проводил весь день с друзьями: они курсировали между двумя домами. В четверг приехала подруга Веры Лена вместе с младшей сестрой Ириной. Вся компания дружно ходила встречать девочек на остановку. Был четверг, небо было затянуто и стояла жуткая духота, каждые двадцать минут начинал капать мелкий непродолжительный дождик. Катя шла с Валентиной Петровной и Бондом под большим разноцветным зонтом. Следом сумки тащили Митя и Толик, у одного было красная кепка на голове, а у второго зелёный капюшон от дождевика, замыкали компанию новоприбывшее во главе с Верой. Девочки дружно смеялись и составляли меню на вечерний ужин.

За ужином Лена рассказывала, что хочет заниматься историей или археологией. Девочка тяготела ко всему древнему, особенно античному.

– Представляете, как здорово находиться где-нибудь на раскопках в поисках древнего саркофага фараона? – глаза у девушки горели.

– Ты пересмотрела «Мумия»! – засмеялась Вера и закатила глаза.

– Точно! – сказала Иринка, – это теперь явно ее любимый фильм.

– «Мумия»? – переглянулись младшие дети, – мы тоже хотим посмотреть!

Все начали громко обсуждать только успевший выйти в прокат боевик-фэнтази. Митя, Катя и Толя сидели, открыв рты и слушав взахлёб короткое содержание фильма. Лена и Вера бодро рассказывали сюжет, иногда перебивая друг друга и гримасничая. Иринка иногда изображала страшную мумию и одного трусливого главного героя.

На улице совсем стемнело, когда ребята провожали Митю до дома. Дождя не было, но и небо было беспросветно.

– Хоть бы одна звездочка! – сказала Лена, – итак, в городе их не видно, хоть тут бы налюбоваться.

– Это тебе надо к Димке в комнату— у него там звезды на потолке! – сказал Толик.

– В каком смысле, – удивилась Иринка, – нарисованы?

– Они пластмассовые, наклеены на потолок. Когда днём солнечно, то они набирают свет, а ночью горят, почти как настоящие, только не так ярко, – пока Митя это говорил, уши его пылали. Хорошо, что в темноте не видно.

– Класс! – пробормотала Иринка.

– Да, это здорово. На ночь можно мечтать, – задумчиво произнесла Лена.

– Вот я и говорю, тебе нужно к Мите в комнату, – снова повторил Толик. Митя так и хотел его толкнуть за это.

– Ох и мечтательная ты особа, – проговорила Вера, – раскопки ей подавай, древности, звезды…

Все засмеялись.

Митя лёг спать с каким-то странным чувством. Он посмотрел на своё личное звездное небо, но оно не горело. Ни одна звездочка. Словно тьма поглотила все. Дневного света оказалась недостаточно, чтобы написать звезды светом. Митя задумался, как было бы здорово разогнать тучи и помечтать под звёздами. С этой мыслью он и уснул.

В пятницу вечером посёлок стал наполняться дачниками. Не исключением стали и родители Мити. Они приехали только около 9 вечера. Погода налаживалась, было немного сыро, зато облака разбежались в преддверии выходных.

– Завтра буду загорать и ничего не делать, – говорила мама, лёжа на диване.