Инсания

– С—с—с—пас—с—сибо за чердак. Надеюс—с—сь я удовлетворила Ваш—ш—ш—ше любопытс—с—ство, Гос—с—с—подин Мариус—с—с—с

– Превосходно, Инсания – наконец произнес он, и его голос звучал иначе.

– Mori. – Прошептала я, уничтожая свою иллюзию.

Остальные студенты смотрели на меня с опаской.

– Наверняка просто повезло, – пробормотала одна из девушек.

Прозвенел звонок, и студенты ринулись в столовую. Мариус, не стал задерживать меня, лишь проводил озадаченным взглядом. А я направилась за остальными. Голод был для меня понятием чуждым. Я не испытывала нужды в пище, скорее, ее употребление стало чем—то вроде хобби, не более того. Интересно попробовать, чем кормятся люди.

Я вошла в огромный зал, наполненный шумом голосов. Подошла к раздаче, взяла тарелку, в которой покачивалась какая—то масса, и направилась к столику в самом дальнем углу. Я присмотрелась к завтраку и осторожно перевернула тарелку. То, что лежало в ней, не отлипало. Невозможно было отвести взгляд от странной, почти омерзительной субстанции. Неужели они это называют едой?

Я была полностью поглощена наблюдением за тем, что держала в руках, и поэтому не сразу заметила, что кто—то подсел ко мне. Его голос, доброжелательный и непринуждённый, заставил меня поднять глаза.

– Привет. – Он слегка улыбнулся. – Я Лиам.

– Инсания – Коротко представилась я.

– Ты тоже в восторге от еды? – Спросил он с лёгкой насмешкой, указывая на мою тарелку. – Я не часто встречаю простых людей, которые не любят кашу.

Каша… Зацепилась я за название этого шедевра кулинарии.

Присмотрелась к соседу по столику, и промелькнуло узнавание, это же тот парнишка, с которым не хотел жить аристократ …

– Нет, я не голодна, если честно, – сказала, осторожно покручивая ложку в тарелке, боясь даже прикасаться к этому… творению поварского искусства.

– Ты не волнуйся, я не так страшен, как эти каши. —Лиам тихо рассмеялся.

– Лиам, – произнесла я, немного подумав над формулировкой вопроса. – Как там… твой сосед? Вы смогли найти общий язык?

Он поморщился.

– Сераф… Ну, он… не особо склонен к диалогу. Ты знаешь, такие типы всегда полагаются на звания. Но ничего, я постараюсь не держать обиду. В конце концов, нам еще учиться вместе.

– Понимаю, – сказала я, едва заметно кивнув.

– Ты правда думаешь, что сможешь тут удержаться? – В голосе подошедшей студентки звенело напряжение, словно натянутая струна. Ее рыжие кудри вспыхнули на свету, когда она подошла ближе, не скрывая насмешки. Фраза явно предназначалась мне.

– Арисса, хватит, – бросил Лиам, но она даже не взглянула на него.

– Вылезли оба из грязи и вообразили, что вы чего—то стоите? – Ее губы тронула ухмылка, каждое слово сочилось ядом. Она злилась, это было очевидно. И все же, чувствовалось в ее запахе что—то такое – ревность? Но не к Лиаму…

– Кто не знает, что это безродное создание живет на пыльном старом чердаке? Знай своё место, Инсания, – бросила она, явно имея ко мне какие—то счеты.

Я не торопилась. Её слова отдавались эхом в ушах, но я уже давно не слушала. Закрыв глаза, я позволила своим мыслям углубиться, сосредоточив силу на том, что будет ночью. Арисса, она не знала, что не контролирует свой мир. Не в этот раз.

Пусть сны станут для неё недостижимой роскошью. Пусть разум дрейфует между реальностью и кошмарами, теряя опору. Каждый вдох – это зов тьмы, и тьма ответит, вплетая страхи в её сознание. Да будет так.

Я почувствовала, как её энергия затрещала в моих руках.

В древности пытки и жестокие наказания были частью системы контроля. Одним из наиболее страшных методов считалась практика использования ошейника с иглами, который надевали на жертву. Этот инструмент предназначался для того, чтобы лишить узника сна и покоя, доставляя физические мучения. Он представлял собой кольцо, которое закреплялось вокруг шеи или головы. Его внутренние части содержали множество острых игл, которые вонзались в кожу при любом движении, вызывая резкие болевые ощущения. Человек не мог ни повернуться, ни расслабиться, потому что это неминуемо приводило к дополнительным ранам и страданиям. Ошейник часто использовался для того, чтобы удерживать пленника в состоянии постоянной тревоги, страха и бессонницы. Целью было не только телесное истязание, но и психологическое воздействие – жертва все время пребывала в напряжении, а её разум медленно разрушался от постоянной боли и усталости.

Без полноценного отдыха человек постепенно теряет способность восстанавливать силы, что ведет к быстрому физическому и психическому истощению. На первом этапе это вызывает галлюцинации, паранойю, нарушение восприятия реальности. На более поздних стадиях, если бессонница продолжается, появляется склонность к нервным расстройствам, депрессии, а в конечном итоге организм может просто не выдержать испытания. В некоторых случаях постоянное недосыпание могло привести к необратимым изменениям в мозге и даже смерти от изнеможения.

– Арисса, хватит. – Сказал незнакомый парень, вырывая меня из легкого транса.

Он был старше…

– С каких пор Алинор – наследник графства, ты заступаешься за челядь?

– Ты ведешь себя недостойно аристократки. – сказал он, присаживаясь напротив меня.

Лиама уже не было рядом, я заметила его несущим тарелку на стол с грязной посудой. Арисса, последовала примеру Лиама.

– Странно, обычно новички стараются завести полезные знакомства в первые дни. А ты избегаешь всех.

– Разве это проблема?

– Нет. Просто интригует. – сказал он с легкой улыбкой. – Может, ты просто ждешь, пока кто—то покажет тебе, как здесь все устроено?

Его слова удивили меня.

– Почему бы и нет? – согласилась я, не ожидая от себя такого отклика.

– Отлично, – кивнул он. – Меня зовут Алинор, пойдем, я покажу тебе замок.

Мы вышли из столовой, и он легким, уверенным тоном начал свой рассказ. Парень привел меня в сердце Академии – библиотеку. Я ахнула, когда увидела ее. Стены уходили в высоту, стеллажи с книгами тянулись бесконечными рядами.

– Это – центр знаний, – сказал Алинор, проводя рукой по деревянным полкам. – Здесь хранятся труды тысячи магов, а сами книги… некоторые из них "живые". Они могут менять страницы, двигаться, а порой даже дают советы читателям. Если повезет…

Я внимательно осмотрела ближайшие фолианты. Вдалеке заметила книгу, которая самостоятельно открылась и, кажется, замерла, ожидая, что кто—то к ней подойдет.

– К слову, – продолжил Алинор, – некоторые секции доступны только для студентов с выдающимися успехами. Но в это число попадают лишь единицы.

– Завтраки, обеды и ужины подаются по расписанию, – продолжил просвещать меня Алинор. – Но те, кто на старших курсах, могут заказывать еду через магический свиток, и она появляется прямо перед ними. Очень удобно, если надо быстро поесть между занятиями.

Юноша возобновил экскурсию, все время что—то рассказывая мне о жизни студентов.

– Учеба здесь – не легкая, – сказал он. – Вокруг конкуренция, особенно на универсальном факультете. Все пытаются продемонстрировать свои способности, и, думаю ты уже ощутила на себе прелести такой жизни. Но на этом и строится магия, не так ли?

Я кивнула.

– После занятий многие студенты проводят время в лабораториях или на тренировочных площадках, чтобы усовершенствовать свои способности, – продолжил он, обводя взглядом суету, царившую вокруг. – А вот здесь, – он указал на широкий двор, – у нас сады и закрытые клубы. Кто—то увлекается алхимией, другие – магическими шахматами, а еще есть клуб астрономии.

– Ты участвуешь в каких—либо из них? – спросила я, с любопытством наблюдая за группой студентов, которые с увлечением что—то обсуждали.

– Алхимия не для меня, – усмехнулся Алинор. – Но магические шахматы… это, пожалуй, лучшее, что можно придумать для отдыха. Хотя, все это не обязательно. Главное – магия. И чем больше ты ее изучаешь, тем меньше хочешь отвлекаться на что—то другое.

Когда экскурсия подошла к концу, я поблагодарила Алинора за приятное время, проведенное с ним. Он шутливо поклонился

–Я был рад пообщаться, Инсания.

Глава 3: Конфликты Боевая подготовка.

Следующая пара – боевая подготовка. Занятие проходило в закрытой аудитории. Стены, исписанные древними символами, впитывали в себя остаточную магическую энергию. Первые два часа были отведены на оттачивание навыков по созданию энергетического барьера. Звук заклинаний сливался в единый фон, наполняя аудиторию гулом чужих голосов и эмоций. С каждым движением пальцев в воздухе вспыхивали защитные купола – у кого—то чёткие и ровные, у других – мерцающие, словно сейчас рассыплются.

Магистр Хорт шагал между рядами, наблюдая за студентами. Его взгляд скользил по каждому, оценивая прогресс.

– Барьер – Это ваша воля, застывшая в пространстве. Слабая воля – слабая защита.

Кто—то с досадой сжал кулаки, чей—то барьер треснул, не продержавшись и минуты.

Когда отведённое время закончилось, магистр велел следовать за ним. Мы покинули аудиторию, и холодные коридоры академии вскоре сменились открытым пространством полигона. Это было огромное поле, окружённое защитными рунами. Земля выжжена магией, кое—где темнели следы недавних тренировок. Воздух пах озоном – свежий, но с металлическим привкусом.

– По парам, – коротко скомандовал Хорт.

Я оказалась с Ариссой, дочерью знатного рода. Когда её имя прозвучало следом за моим, она расплылась в улыбке – предвкушающей, самодовольной.

– Покажи, что ты умеешь, пустышка, – холодно бросила она, встав в боевую стойку. Ее движения были идеальными, словно отточеными годами тренировок.

Проснулось в моей душе что—то темное. Назойливая девица. Я оценивающе посмотрела на нее. Магия исходила от Ариссы волнами. Я задумалась… Если начну атаковать, то могу и случайно убить это хрупкое создание. Но если не отвечу, она не оставит меня в покое. Что же за запах ревности витает? К кому? Я проанализировала, какие заклинания могу использовать, чтобы не вызывать подозрений. Решение пришло быстро – лучше всего подходила тактика выжидания.

– Может, ты сначала покажешь? – спокойно ответила я, не торопясь занимать боевую стойку.

Ее глаза вспыхнули раздражением.

– Неужели трусишь? – усмехнулась она. – Я могу быть мягче, если хочешь.

– Начинай, – спокойно произнесла я, отступив на пару шагов назад.

Арисса не заставила себя ждать. С ее ладони сорвалось магическое копьё, устремившись прямо ко мне. Я увернулась, едва сдвинувшись с места. Ловкость и изворотливость были моими союзниками, и я знала, что могу играть на этом долго.

– Что ж ты только уворачиваешься, пустышка? Боишься атаковать? – ее голос был полон яда.

Вместо ответа я слегка улыбнулась. Моя улыбка, как я заметила, разозлила ее еще больше. Арисса швыряла копьё за копьём, каждое – более мощное, чем предыдущее. Но ее движения становились все более хаотичными.

«Дилетантка», – подумала я, наблюдая, как техника девушки распадается под натиском ее собственного гнева. Она размахивалась слишком сильно, энергию тратила впустую, а тактики не было вовсе. Я продолжала уходить от ее ударов с грацией кошки, почти играя с ней. Она, похоже, не замечала, как изматывается, с каждым разом вкладывая в заклинания все больше мощи.

Когда я заметила, что ее дыхание стало рваным, а магия начала терять стабильность, момент настал.

– Хватит, – коротко сказала я, и выпустила атакующее заклинание. Оно было разработано мной лично – минимум затрат, максимум эффективности.

Поток магии стремительно пронесся вперед, ударяя в ее барьер. Защитное поле треснуло, словно стекло, и Ариссу отбросило назад. Она рухнула на землю, поднимая клубы пыли.

Зал замер в напряженной тишине. Все взгляды были устремлены на нас.

– Это случайность! – закричала Арисса, вскочив на ноги, ее голос дрожал от злости и унижения.

Я спокойно смотрела на нее, не произнося ни слова. Молчание было лучшим оружием против ее истерики.

Преподаватель шагнул вперед, бросив на мою соперницу строгий взгляд.

– Арисса, на практике случайностей не бывает. Если ваш барьер не выдержал, значит, соперник превзошел вас в тактике, – холодно заявил он, затем повернулся ко мне. – Инсания, выполнено чисто. Продолжайте в том же духе.

Шепот студентов заполнил зал. Кто—то восхищался, кто—то осуждал. Но меня это не волновало.

– Инсания, думаю всем будет полезно услышать, как вам удалось так уверенно одержать победу, – сказал преподаватель с той интонацией, которая не предполагала отказа.

– Хорошо, – начала я, подыскивая слова. – Давайте разберем этот бой.

Я встала в центр и обвела взглядом всех. Арисса уже поднялась, ее лицо пылало от негодования, но она молчала.

– Первое, что нужно понять: бой – это не просто демонстрация силы, – продолжила я. – Это баланс стратегии, ресурсов и контроля над ситуацией.

Я указала на место, где стояла Арисса в начале.

– Моя соперница начала с агрессии. Она выпустила первое заклинание практически сразу, не изучив моих движений и не оценив обстановку. Это была ее первая ошибка.

Несколько студентов зашептались, но я продолжила:

– Второе. Она делала ставку на грубую силу. Ее магические копья были мощными, но плохо направленными. Энергия тратилась впустую. Если вы перегружаете себя в начале боя, это делает вас уязвимыми к концу.

Я встретила взгляд Ариссы, который сейчас был наполнен злобой и, возможно, легким осознанием правоты моих слов.

– Третья ошибка – отсутствие тактики. В любой схватке важно не просто атаковать, а просчитывать шаги противника. Я не выпускала заклинаний, потому что хотела вымотать соперницу. Арисса сама дала мне время оценить ее движения и найти слабые места.

Я подняла руку, воспроизводя небольшой магический барьер, идентичный тому, что разрушила.

– Этот барьер треснул, потому что его структура была нестабильной. Это результат усталости и слишком больших затрат энергии. И когда я атаковала, она не смогла удержать защиту.

Магистр Хорт кивнул, подтверждая мои слова. Он смотрел на меня с восхищением и уважением.

– И последнее, – я сделала паузу, чтобы все меня услышали. – Бой – это не только магия. Это умение сохранять хладнокровие и использовать слабости противника. Если вы позволяете эмоциям взять верх, вы уже проиграли.

Я перевела взгляд на Ариссу, которая, хотя и выглядела оскорбленной, уже не могла возразить.

Магистр Хорт обвел глазами студентов.

– Урок для всех: сила без разума – это лишь бесполезная демонстрация вашего потенциала. Возьмите пример с Инсании. Ее тактика была идеальна, – он повернулся ко мне. – Можете идти.

Я легко кивнула и спокойно вышла из зала, оставляя за спиной шум обсуждения. Кто—то называл меня высокомерной, кто—то признавал мою правоту, но я была уверена в одном: многие поняли, что я кусаюсь.

Как выяснилось позже, это возымело обратный эффект. Напряжение в Академии достигло апогея, когда слухи о бое разлетелись, и факультеты объединились только с одной целью – испытать меня на прочность. Её звали Биатрис. Высокая, статная, с горящими глазами, подруга Арисс. Она была старше на несколько лет, не меня, разумеется, а своих однокурсников. Её ненависть ко мне казалась едва ли не осязаемой.

– Ты отлично сражалась.

Высокая, с волосами, заплетёнными в тугую косу. В её взгляде не было страха – только интерес и лёгкая ухмылка. Я выпрямилась.

– Ты явилась сюда чтобы похвалить меня?

Биатрис рассмеялась.

– О нет, я пришла, чтобы сказать, что следующая твоя соперница – я. Я вызываю тебя на дуэль. – И она бросила мне под ногу лапку ворона.

В моей душе вспыхнул огонёк веселья.

– Что ж… – Я склонила голову чуть набок. – Тогда постарайся не разочаровать меня.

– Скажи это себе.

Биатрис развернулась и ушла, её шаги звучали уверенно и ритмично. Я знала, что именно её задело больше всего. Для таких, как она, сама мысль о том, что человек без имени и родословной, без вековых традиций за спиной может оказаться с ними на одной ступени, была не просто неприятной – унизительной. Она выросла в мире, где принадлежность к роду решает всё. Где фамилия открывает двери раньше, чем ты успеваешь к ним подойти. А я… В ее глазах я олицетворяла всех тех, кто эту закономерность нарушал и своим присутствием ставил под сомнение незыблемость их правил. Для неё это было хуже всего.

Новость о нашем поединке разнеслась по Академии быстрее, чем магический импульс. Факт, что моим следующим соперником стала именно Биатрис, вызвал всплеск интереса. Об этом событии говорили в коридорах, на лекциях, в столовой.

– Биатрис раздавит её.

– Не будь так уверен. Ты видел, что она сделала с Ариссой?

– Это была случайность. Арисса просто недооценила её.

– Может да, а может и нет…

Глава 4: Дуэль

Вечером я сидела на каменной ограде внутреннего двора Академии, лениво разглядывая закат.

– Кажется, на тебя сделали самые крупные ставки за последние 5 лет.

Голос Лиама ворвался в мои мысли лёгкой волной веселья.

Я чуть повернула голову. Парень стоял рядом, ухмыляясь, глаза его лукаво поблескивали. В руках он крутил маленькую монету, перебрасывая её между пальцами с ловкостью карточного шулера.

– Что? – лениво переспросила я.

– А ты не знала? – Он хмыкнул и присел рядом, уперев локти в колени. – В Академии устроили тотализатор. Твои шансы обсуждают буквально в каждом коридоре. Люди ставят деньги, артефакты, клянутся душами своих предков, что угадают, когда ты проиграешь.

Я склонила голову набок, разглядывая его с лёгким интересом.

– И какой у меня коэффициент?

Лиам расхохотался.

– Пока низкий. Есть и те, кто считает, что ты просто блефуешь.

Я улыбнулась.

– Блефую?

– Да. Что ты, мол, не настолько сильна, просто хорошо скрываешь слабости. Или что тебе всего лишь везёт.

Я задумчиво провела пальцем по краю каменной ограды.

– Интересная мысль.

– Ты не злишься?

В моих глазах мелькнул странный, почти одержимый блеск. Я увидела его отражение в глазах Лиама

– Почему? Мне нравится.

Лиам смотрел на меня, улыбка на его губах стала чуть осторожнее.

– Значит, тебе нравится, когда люди ставят деньги за твою голову?

– Мне нравится, что они не могут решить, бояться меня или смеяться надо мной.

– Ох, Инсания, ты чертовски странная.

– А ты только заметил?

Лиам снова перебросил монету между пальцами, задумчиво разглядывая её.

– И всё же… – Он усмехнулся. – Я поставил на тебя.

– Как мило, – протянула я.

– О да, я просто образец великодушия.

Он встал и потянулся, затем бросил через плечо:

– Только не проиграй. Иначе я лишусь всех своих золотых.

Я не ответила. Просто смотрела ему вслед, чуть покачивая ногой в воздухе, и мои губы медленно расползались в улыбке.

Ах, какие же они забавные. Все эти людишки. Ставят деньги, заключают пари, спорят о шансах… Будто у них есть хоть малейшее представление о том, во что они ввязались.

Но пора было выдвигаться. Наверное, вся Академия собралась у арены. Каменные трибуны заполнялись, студенты занимали места, воздух дрожал от напряжения. Я вышла на арену спокойно, словно все это было лишь формальностью. Платье развевалось, подчеркивая каждое мое движение. С противоположной стороны появилась Биатрис. Я чуть улыбнулась, глядя ей прямо в глаза.

– Сегодня я докажу всем, что ты просто фикция, – прошипела она, но ее голос звучал уверенно.

Я сделала шаг вперёд. Полигон, до этого наполненный шумом и азартными возгласами, вдруг охватило мёртвое молчание. Казалось, сам воздух в зале стал вязким и плотным, затрудняющим дыхание. Я двигалась медленно, с ленивой грацией, чуть покачивая бёдрами, ради демонстрации. С каждым шагом вокруг меня сгущалась невидимая, но ощутимая сила – чужая, древняя, голодная. А затем я почувствовала это. Прикосновение. Не физическое – нечто незримое, неуловимое, как дыхание мрака, скользнуло по моей талии, пробежалось ледяным шёпотом по коже. Оно обнимало меня, окутывало, подчиняло пространство. Мгновение…

Воздух дрогнул, словно натянутая струна. По толпе прокатилась волна паники – люди замирали от ужаса.

Тело Биатрис предало её первым. Ещё мгновение назад во взгляде девушки читалась уверенность, но теперь зрачки расширились, а в глазах отразилось неосознанное, первобытное чувство. Страх. Колени подкосились, и она рухнула на землю, точно марионетка, у которой перерезали нити. Пальцы сжались в судорожном рефлексе, ногти впились в камень, но опоры больше не существовало. Рваный, хриплый вдох.

– Н—нет… – Голос её был не громче шелеста, но он вибрировал, как струна, готовая оборваться в любую секунду.

По щекам покатились неконтролируемые слёзы. Она пыталась отползти от меня, но не могла – тело её не слушалось, словно стало частью арены, вросло в этот холодный камень. Я остановилась не понимая, что произошло. Я же ничего не успела сделать. Кто—то испортил мне веселье. Я изучала Биатрис – она задыхалась от страха. Если я это не прекращу, она сгорит в своём ужасе.

Толпа загудела от непонимания. Одни нервно сжимали амулеты, другие отступали назад, словно опасаясь, что сила, которую они ощутили, может кинуться и на них.

– Она использовала что—то запрещённое?

– Тёмная магия?

– Этого не может быть…

–Я не знаю, но… я чувствовал это. Как будто что—то внутри меня сжалось.

– Она даже не произнесла ни слова…

–Sanatio – Прошептала я заклинание исцеления и направилась к выходу.

Глава 5: Ночной бред или явь?

Я очнулась резко, словно вырванная из объятий тьмы. Тревога, острая и необъяснимая, сжала горло стальною рукой. Чердачная комната, мое временное убежище, была погружена в густой мрак, лишь бледный лунный свет пробивался сквозь стекла, рисуя на полу призрачные узоры. Постель подо мной была влажной, липкой. Я лежала, прислушиваясь к бешеному стуку сердца, пытаясь успокоить рваное дыхание. Этот сон…

Он был реальнее, чем сама реальность.

Прикосновения – холодные, но жгучие, словно лед, обжигающий кожу. Шепот – низкий, глубокий, как гул подземного грома, – пробирал до мурашек, заставляя каждый нерв трепетать. И это чувство… переживание чужого присутствия. Оно было везде: в воздухе, в тенях, в самом моем дыхании. Оно манило и обещало что—то сладкое, но в то же время заставляло сжиматься в комок с ощущением загнанного зверя.

Я попыталась вспомнить детали, но они ускользали, как песок сквозь пальцы. Лишь обрывки: чьи—то руки скользят по моей коже, оставляя на ней следы тьмы; голос звучит так близко, что кажется, он исходит из самой глубины моей души; и глаза… два горящих угля, смотрящих прямо в меня, проникающих сквозь плоть и кровь, до самых тайн, которые я так тщательно скрывала.

– Проклятье… – прошептала я, стирая пот с лба дрожащей ладонью.

Это не просто сновидение. Это было вторжение. Кто—то – прорвался в мой разум, оставив после себя след, который я чувствовала каждой клеткой своего тела. Я резко встала с кровати, слыша, как половицы под ногами скрипят, словно негодуя из—за моих шагов.

– Кто здесь? – прошептала я, затаив дыхание.

Ответа не последовало, но ощущение чужого присутствия не исчезло. Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, просканировать пространство на следы магического вмешательства. Но ничего. Ни единой зацепки, ни малейшего намека.

Подошла к окну, резко распахнула его, впустив порыв прохладного ночного воздуха. Он обжег лицо, но не принес облегчения. Я стояла, опершись о подоконник, глядя в темноту, где звезды казались такими далекими и равнодушными.

Вернувшись в постель, долго лежала, уставившись в потолок, пытаясь успокоить дрожь, которая никак не отпускала. Сон больше не приходил, и тревога осталась со мной. Она пульсировала в висках, шевелилась на краю сознания, напоминая, что я не одна.

– Кто же ты? Друг или враг? – прошептала в пустоту, но ответа не последовало.

И тогда я вспомнила. Арена. Толпа. Биатрис глядит с ужасом, как будто видит не меня, а что—то другое. И это чувство… что мои движения больше не принадлежали мне. Словно чьи—то невидимые руки обвили мою талию, направляя каждый шаг, каждый жест. В тот момент, когда я почувствовала ЕГО, все вокруг замерло. Зрители отшатнулись, их глаза расширились от страха, рты открылись в беззвучных криках. Они пытались дышать, но воздух стал густым, как смола, и я видела, как их лица искажались от паники.

Эта сила… она была за пределами моего контроля.

– Зачем играешь со мной? Покажись!

Глава 6: Урок некромантии.

Утренний колокол, возвещающий о начале занятий, звучал как никогда зловеще. Я перевела взгляд на расписание. Первым значился курс «Судебно—магическая экспертиза» под руководством магистра Рендала Крофта – предмет, где расследования преступлений строились на общении с душами погибших. Обычная некромантия, пусть немного расширенная и завуалированная под академический термин. Далее – «Иллюзии» с Мариусом. Завершало список предметов «Зельеварение», которое вела профессор Женева Вирст.