Необычные приключения капитана Мельникова. Немного юмора. Немного сарказма. Немного мистики.

– Постарайся сегодня не опаздывать в университет, – сказала она.

– Да, мам, – рассеянно ответила Настя.

До метро путь лежал через рынок – короткая тропка между рядами. Людей было немного: продавцы скучали, один торговал мёдом, другой – старыми пластинками и фарфором. Настя шла быстро, не глядя по сторонам.

– Девочка, погоди, – услышала она вдруг за спиной.

Цыганка стояла у прилавка с тряпичными куклами, яркий платок, глаза блестят, как уголь.

Настя машинально отвернулась, но та шагнула ближе.

– Не торопись, красавица. Ты ведь не захотела стать хранительницей, да? – произнесла она тихо, почти ласково.

Настя остановилась.

– Простите, что вы сказали?

– Кольцо, – цыганка кивнула куда-то в её сторону. – Оно твоё, но ты его не признала. Теперь жди беды.

– Какое кольцо? Вы, наверное, ошиблись.

– Нет, не ошиблась, – сказала женщина. – Камень уже проснулся. И если хочешь спасти кого-то из своих – приходи. Наш табор стоит у старого пустыря, за остановкой «Молокозавод». Спроси старую Розу. Она тебя ждёт.

Настя отпрянула.

– Спасибо, но я… не верю во всё это.

– Верить поздно, – отозвалась цыганка. – Теперь надо выбирать.

Настя ускорила шаг. На перекрёстке она ещё слышала за спиной:

– Помни! Старая Роза! Пустырь!

В университете она весь день была рассеянной. Преподаватель что-то объяснял про дебиты и кредиты, а у неё в голове звучало: «Ты не захотела стать хранительницей… жди беды».

– —

Когда она вечером вернулась домой, дверь была приоткрыта.

Сначала Настя решила, что мама уже пришла.

Но, войдя, поняла: что-то не так.

Ящики выдвинуты, шкаф приоткрыт, на полу – разбитая кружка.

На кухне пахло чужими руками.

– Мам? – позвала она.

Ответом было молчание.

Через десять минут пришла мама – бледная, испуганная, с телефоном в руке. Они обошли квартиру вместе.

Пропали какие-то мелочи: старый ноутбук, украшения, пара тысяч рублей. Но главное – не было шкатулки.

Шкатулки с кольцом.

Мама села прямо на пол.

– Настя… – прошептала она. – Оно ушло.

Настя стояла, глядя в окно.

На стекле отражалось её собственное лицо, и на секунду ей показалось, что в зрачках мелькнул знакомый фиолетовый отблеск.

Глава 7. Старуха Роза

Полиция приехала ближе к полуночи.

Двое молодых ребят в форме лениво осматривали комнату, что-то записывали в планшет.

– Следов взлома нет, – сказал один. – Возможно, забыли закрыть дверь.

– Мы не забывали! – возразила мама, дрожащим голосом. – Это кольцо… оно…

Он поднял глаза, чуть скептически.

– Кольцо? Ювелирное изделие, да? Опишите.

Настя стояла в стороне, чувствуя, как воздух в квартире стал тяжёлым, как пыль.

Пока мама объясняла про «чёрный камень с фиолетовым отблеском», полицейские переглядывались.

Один записал: «кольцо серебряное с тёмным камнем, ценность – неустановленная».

Через полчаса они ушли.

Оставили визитку и привычное:

– Если всплывёт, мы позвоним.

Когда дверь за ними закрылась, мама долго сидела молча. Потом сказала:

– Оно теперь где-то там… И ищет новую руку.

– Мам, прекрати. Это просто кража.

– Нет, Настя, – она подняла глаза. – Кража – это когда вор берёт именното, что ему надо. А это… это кольцо само выбрало момент. Оно вышло наружу.

Настя отвернулась, но в груди неприятно сжалось.

Перед глазами всплыло лицо цыганки и слова: «Ты не захотела стать хранительницей – жди беды».

Она не могла уснуть.

Всю ночь ворочалась, слушая, как за окном стучит ветер и потрескивает батарея.

Под утро решилась.

– —

Пустырь за остановкой «Молокозавод» выглядел так, как звучало его название: ржавые цистерны, мусор, редкие костры.

Цыганский табор стоял дальше, у старой тополиной рощи. Несколько вагончиков, огоньки, запах дыма и несколько внедорожников.

Настя шла, спотыкаясь, пока не заметила фигуру в длинном платке.

– Мне нужна старая Роза, – сказала она, подходя.

– Зачем тебе Роза? – спросила молодая женщина.

– Мне сказали… она ждёт меня.

Женщина молча кивнула и указала на тёмный прицепной вагончик у края лагеря.

– —

Старая Роза сидела на подушках, укутанная в шерстяной платок. Лицо, как сухая глина, глаза – светлые, выцветшие, но живые.

– Я знала, что ты придёшь, – сказала она тихо. – Садись.

Настя опустилась на табурет, чувствуя, как внутри всё дрожит.

– Мне нужно понять, что это за кольцо.

– Не «что». – Старуха покачала головой. – Кто.

Настя не поняла.

– Кольцо живое, девочка. Оно не украшение – оно узел. В нём связаны те, кто когда-то пролил кровь из-за жадности. Камень видит людей и выбирает того, кто сможет вернуть его туда, где оно должно быть.

– Куда?

– В землю, откуда вынули. Там, где копали шахту под Верхотурьем. Там его место.

Роза закрыла глаза, будто вспоминала.

– Когда-то его прокляла мать отдавшая камень сыну, у которого его украли, а его убили и тем самым обрекли многих людей на гибель. И с тех пор тот, кто возьмёт камень, несёт его до тех пор, пока кольцо не найдёт новую жертву. Пока кольцо не вернётся в землю, оно не отпустит никого.

– А если не вернуть? – шепнула Настя.

– Тогда оно выберет или хранительницу, но если женщина отказывается – тогда жертву.

Настя замерла.

– Я боюсь этот камень. Я не могу стать хранительницей. Но я должна его найти?

– Да, – ответила Роза. – И вернуть туда, где земля помнит. Иначе камень многих сгубит, пока к женщине не попадёт.

– Глава 8. Совпадение

Снег сменился на дождь и шёл уже третий день. Асфальт блестел, фонари расплывались в лужах.

На набережной у старого элеватора стояли двое: сержант в мокрой форме и следователь в тёмной куртке, с папкой под мышкой.

– Вытянули его час назад, – сказал сержант. – Документы при нём, студент, двадцать два года. Паспорт, студенческий, телефон. Всё сухое – в рюкзаке был.

– Причина смерти?

– Ножевые. Две колотые в грудь, неглубокие, но одна задела лёгкое.

Следователь присел, глянул на тело. Молодой парень, лицо спокойное, будто спал.

На безымянном пальце правой руки блестело кольцо – тяжёлое, тёмное, с фиолетовым отливом.

– Украшения не сняли.

– Не рискнули, видимо. А камень-то странный, будто живой.

Следователь молча кивнул и записал в блокнот: «Кольцо серебряное, камень тёмно-фиолетовый, видимая резьба на ободке».

– —

Через день в квартиру Климовых снова позвонили.

На пороге – участковый и мужчина постарше, в плаще.

– Добрый день, Анастасия и Ольга Климовы? – уточнил старший.

– Да, – ответила мама. – Опять по поводу кражи?

– Отчасти. Мы ведём параллельное дело – убийство. Найдено кольцо, по описанию схожее с вашим. Просим вас приехать для опознания.

– —

Отдел находился в старом здании, но с хорошим ремонтом.

Следователь Мельников встретил их у входа, представился, проводил в кабинет.

На столе лежал прозрачный пластиковый пакет, внутри – то самое кольцо.

Камень темнел, будто поглощая свет, и Насте на мгновение показалось, что он смотрит прямо на неё.

– Пожалуйста, взгляните, – сказал Мельников. – Это ваше?

Мама придвинулась ближе, вздохнула.

– Да… Это оно.

– Уверены?

– Абсолютно. Я не думаю, что существует ещё одно такое.

Следователь кивнул, сделал пометку в протоколе.

– Тогда я зафиксирую, что кольцо принадлежит вам. Но, – он поднял глаза, – забрать его пока нельзя.

– Почему?

– Кольцо проходит как вещественное доказательство по делу об убийстве. Пока не закроем производство – остаётся у нас. И возможно убитый тот кто и ограбил вашу квартиру. Или купил у вора.

Он говорил вежливо, но официально.

Мама кивнула, хоть по лицу было видно – она с трудом сдерживается.

– Конечно, я понимаю…

Настя стояла молча, глядя на кольцо сквозь пластик.

Казалось, что внутри камня дрожит слабое свечение.

И вдруг – показалось, будто она различила своё отражение: не лицо, а лишь тень, обведённую холодным фиолетом.

– Можно я задам вопрос? – тихо спросила она.

– Конечно.

– Этот парень… Он был один? Кто он вообще?

– Андрей Левин, студент исторического факультета. По предварительным данным, погиб ночью у элеватора. Мы

рассматриваем несколько версий – от бытового конфликта до ограбления.

– Но кольцо не сняли.

– Да, – Мельников на мгновение встретился с её взглядом. – Вот это нас и удивляет.

Он закрыл папку.

– Мы с вами ещё свяжемся. Если что-то вспомните – даже мелочь, звоните.

Он протянул визитку. На ней – аккуратный почерк: «Старший лейтенант Мельников Андрей Сергеевич».

– —

На улице моросил дождь. Мама шла молча, прижимая сумку к груди.

– Видишь, – наконец сказала она. – Оно выбрало жертву.

– Мам, не начинай.

– Настя, – голос её дрогнул. – Кольцо живое. Оно ждало. И теперь у него новый хозяин.

Настя не ответила. Она вспомнила слова старой Розы:

«Пока кольцо не вернётся в землю, оно не отпустит никого».

И где-то глубоко внутри впервые появилось чувство – не страха, а ответственности.

Как будто именно ей теперь предстояло поставить последнюю точку в истории, которую никто не мог закончить уже сто лет.

– Глава 9. Кофе с привкусом дыма

Настя долго ходила по городу после визита в отделение.

Дождь уже кончился, но воздух всё ещё пах мокрым асфальтом и гниющей листвой.

В голове крутились обрывки фраз: «вещественное доказательство»,

«ножевые», «кольцо не сняли».

Она остановилась у витрины кафе «Старый мост» – маленькое, уютное место, куда иногда заходила с подругами.

– Колимова? – услышала вдруг знакомый голос.

Она обернулась. У дверей стоял Мельников – в гражданском, без куртки, с двумя стаканами кофе.

– Угадал? – улыбнулся он.

– Да… – Настя тоже улыбнулась. – А вы что здесь делаете?

– Наблюдаю за подозрительным элементом, – шутливо сказал он и протянул ей стакан. – Возьмёте кофе? У меня два, а пить одному – неинтересно.

Они сели у окна.

Мельников выглядел уставшим, но в глазах мелькала ирония.

– Знаете, у нас в отделе сегодня цирк был, – начал он. – Я вообще не верю во всякую мистику, но… если бы не видел сам, не поверил бы.

– Что случилось? – осторожно спросила Настя.

– Вещественные доказательства у нас хранятся в отдельной комнате. Всё по инструкции: сейф, охрана, видеонаблюдение. Сегодня дежурный почувствовал запах гари. Открыли – дым, но ничего не горит. Просто густой дым из ниоткуда. Ни проводка, ни короткое. Никакого очага.

Он замолчал, отхлебнул кофе.

– В пакете с кольцом расплавился пластик. Только пластик. Само кольцо – целое, как новое.

Настя побледнела.

– Когда это было?

– Часов в десять утра.

– А сейчас оно где?

– У экспертов, проверяют материал.

Она смотрела на него так, будто собиралась что-то сказать, но не решалась. Потом тихо произнесла:

– Андрей Сергеевич… Это кольцо. Оно уже делало подобное.

– Что – подобное?

– У нас в доме, перед кражей, за день до этого – тоже запах гари, хотя ничего не горело.

Он нахмурился.

– Совпадение.

– Нет. – Настя покачала головой. – У нас с мамой есть материалы, вырезки, старые газеты. И письма. История этого кольца тянется уже больше века. Я хотела бы вам показать.

Мельников помолчал, потом кивнул:

– Ладно. Я не обещаю, что поверю, но… покажите.

– —

Квартира встретила их тишиной и запахом травяного чая.

Мама была на работе. Настя достала большую папку, положила на стол.

Внутри – вырезки из газет, пожелтевшие фотографии, заметки с подписью «С.А.К.».

– Это всё собирал наш сосед, археолог, Семён Алексеевич, – сказала она. – Он рассказывал мне про кольцо. Считал, что камень связан с древним проклятием, и что раз в поколение оно «выходит».

Мельников перелистывал страницы.

– Вот это… письмо на немецком?

– Да. Мы перевели. Немецкий офицер, 1943 год. При нём нашли кольцо.

– И вот – двадцать первый век, и снова то же самое, – пробормотал он.

Настя тихо добавила:

– Старуха Роза сказала, что кольцо ищет жертву.

Мельников поднял глаза.

– Что значит – жертву?

Она сделала паузу, потом выдохнула:

– По легенде, кольцо должно иметь хранительницу. Только женщину. Если она принимает его добровольно, кольцо успокаивается. Но если хранительница отказывается – кольцо начинает искать. Не хранительницу, а новую жертву. Мужчину. И так будет, пока кто-то не согласится взять его по своей воле.

Мельников медленно отставил стакан.

– То есть вы хотите сказать…

– Что я отказалась. Когда старая цыганка предложила мне стать хранительницей – я убежала.

– А теперь кольцо ищет новую жертву.

Он долго молчал. Потом сказал, сдержанно, но уже без насмешки:

– Вы понимаете, что это звучит как сценарий фильма ужасов?

– Понимаю. Но это уже не просто легенда.

Он провёл рукой по волосам.

– Хорошо. Пусть будет по-вашему. Только одно условие – если хоть что-то странное снова произойдёт, вы сразу мне звоните.

– Обещаю.

Они замолчали.

Дождь за окном снова усилился, барабанил по стеклу.

И в ту же секунду, будто откликнувшись, на полке в углу еле слышно звякнула ложка в чашке.

Они оба обернулись.

Чашка стояла неподвижно. Но на поверхности чая волной пошла дрожь.

– — Глава 10. Архив

Мельников терпеть не мог архивы.

Он всегда говорил, что это не место для полицейского, а для историка с пылесосом вместо головы.

Но в этот раз пришёл туда сам.

Без приказа, без служебной надобности. Просто потому что кольцо не выходило из головы.

Подвальное помещение пахло старой бумагой, пылью и чем-то чуть сладковатым, как будто временем.

– Мне нужны старые уголовные дела, – сказал он дежурной архивистке. – По убийствам, странным смертям, с упоминанием кольца или драгоценностей. Примерно за сто лет.

Архивистка вздохнула, глядя поверх очков:

– Сто лет – это вам не справка об отсутствии судимости. Конкретнее можно?

– Можно, – ответил он и протянул удостоверение. – Всё, где упоминается кольцо с тёмным камнем, аметист или похожий минерал.

Через полчаса перед ним стояла целая гора картонных папок.

Он листал страницы, бормоча себе под нос:

– Девяностые… восемьдесят шестой… семьдесят пятый…

На папке с датой «1975 год» он остановился.

Дело №47.

Фамилия – Полуянов Иван Сергеевич.

Возраст – двадцать один год.

Причина смерти – «утопление при невыясненных обстоятельствах».

На фото: молодой парень в студенческой куртке, улыбка – почти детская.

Мельников нахмурился.

– Полуянов… – повторил он. Имя знакомое.

Он вспомнил рассказ Настиной мамы – «мой жених, Ванечка».

Совпадение? Вряд ли.

Дальше по делу шла отметка следователя:

«На теле покойного обнаружено кольцо с тёмным камнем, предположительно аметист. После завершения следствия кольцо возвращено единственному близкому лицу – невесте погибшего, гражданке Климовой Ольге Викторовне.»

Мельников задержал дыхание, перечитал ещё раз.

То есть кольцо не было подарком, а было возвращено ей после смерти.

Он закрыл папку, сидел несколько минут, глядя в одну точку.

Получалось, что мама Насти приняла кольцо не как украшение – а как память.

Или… как что-то большее?

Он посмотрел на отметку на полях – подпись старшего следователя, фамилия едва читаема, но там было помечено: «кольцо возвращено по личному заявлению невесты».

Она сама попросила. Добровольно.

Мельников провёл рукой по виску.

Добровольно взяла кольцо. Как хранительница? Или просто из любви?

Он не знал, но что-то в этом не давало покоя.

Дальше в делах – 1943 год. Немецкий офицер, найденный убитым при отступлении. Кольцо описано почти идентично.

А ещё раньше – 1913. Адвокат Полуянов умерший удара твёрдым

предметом по голове. Предположительно камень… Интересно этот Полуянов и Иван Полуянов – родственники?

Он тихо пробормотал:

– … и всегда одно и то же кольцо.

– —

Позже, когда он уже сидел в машине на парковке, Мельников долго смотрел на ксерокопию протокола.

Внизу стояла подпись: Климова О. В.

Он достал телефон, набрал номер.

– Ольга Викторовна? Это Мельников. Да, я… по поводу старого дела. Хотел бы заехать.

– По поводу чего? – в трубке послышался настороженный голос.

– По поводу Вани Полуянова. И кольца.

После короткой паузы она ответила:

– Приезжайте. Только… не сейчас. После семи.

– —

Вечером он стоял у двери Настиной квартиры.

Ольга Викторовна открыла сразу, будто ждала.

– Вы всё узнали, да? – тихо сказала она, приглашая его войти.

– Отчасти. Хотел уточнить… Почему вы тогда забрали кольцо?

Она села на край дивана, обхватив ладонями колени.

– Потому что не могла иначе. Я любила Ваню. Он погиб, а кольцо лежало у них, как улика.

– И вы не знали о его истории?

– Нет. Тогда – нет. Только потом, когда старый археолог Семён Алексеевич рассказал… что такие кольца иногда выбирают себе

хранительниц.

– Значит, вы…

– Я не верила, – перебила она. – Думала, глупости. Просто память. Но потом начали происходить вещи, о которых лучше не вспоминать…

Мельников кивнул.

Он уже почти поверил, что всё это – не совпадения.

И что теперь кольцо снова вышло наружу.

Глава 11. Следствие продолжается

Мельников не верил в «проклятые вещи».

Он не верил даже в чёрную кошку, пробежавшую дорогу.

Он говорил: «Кошка тут ни при чём. Просто тормоза плохие».

После разговора с Ольгой Викторовной он ехал обратно в отдел, бросив кольцо в пакет для улик, который лежал на соседнем сиденье.

Кольцо выглядело как обычное украшение – чуть потёртая оправа, камень, тёмный, почти чёрный.

«Амулеты, проклятия… Чушь», – бормотал он, держа руль одной рукой.

Вечер был пасмурный, дорога скользкая, моросил дождь.

Он включил дворники и повернул на шоссе, когда из-за поворота неожиданно выскочила машина.

Мельников резко нажал на тормоз.

Колёса завизжали, машину занесло.

Он вывернул руль – и только чудом не влетел в отбойник.

– Чёрт! – выругался он, останавливаясь на обочине.

Руки дрожали.

Он глубоко вдохнул и посмотрел на пакет с уликами.

Пакет упал, раскрылся, кольцо выкатилось на сиденье, словно специально.

Мельников медленно потянулся, поднял его двумя пальцами и сунул обратно.

– Совпадение. Просто совпадение, – сказал он вслух, но голос почему-то прозвучал неуверенно.

– —

На следующий день он зашёл в лабораторию к старому знакомому – криминалисту Анатолию Петровичу Шабалину.

Тот работал с вещдоками больше тридцати лет, и Мельников знал: если в кольце спрятана хоть капля физического «чуда», Шабалин её найдёт.

– Ну что, – сказал Шабалин, надевая перчатки. – Опять мистика?

– Просто проверь. Металл, камень, происхождение. Может, радиация, токсичные примеси.

– Ага, а если выяснится, что это ведьмин артефакт?

– Тогда ты получишь премию от Министерства Магии, – усмехнулся Мельников.

Шабалин усадил кольцо под микроскоп.

Минут десять он молча рассматривал оптику, щёлкал переключателями, менял фильтры.

– Камень, вроде, аметист. Но странный. Спектр не совпадает с нормой, как будто внутри какая-то примесь. Пятна… чёрные включения. Словно в нем что-то живое заключено. Очень старый сплав.

Он поднял голову:

– Слушай, а откуда оно у тебя?

– Из дела о краже. И убийстве.

В этот момент в лаборатории мигнул свет.

Только один раз – но достаточно, чтобы лампа на столе вспыхнула и погасла.

Мельников машинально посмотрел на розетку.

– Перегрузка?

– Да вроде нет, – буркнул Шабалин. – Тут всё на отдельной линии.

Он взял кольцо щипцами и переложил на другой столик.

Через пару секунд из микроскопа пошёл лёгкий дымок.

– Что за… – Шабалин резко отдёрнул голову.

В окуляре стекло потемнело, как будто его кто-то изнутри закоптил.

Мельников наклонился, посмотрел – и на миг ему показалось, что в глубине линзы мелькнула тень.

Лицо. Женское. И исчезло.

Он выпрямился, хмурясь.

– Статическое электричество. Или лампа коротнула, – сказал он сам себе.

Шабалин, глядя на потемневшую линзу, молча протёр лоб рукавом.

– Ну… если это электричество, то я ведь вчера только проводку менял, – сказал он сухо. – Но да, конечно, статическое.

– —

Когда Мельников вышел из лаборатории, на улице опять моросил дождь.

Он сел в машину, посмотрел на небо.

В пакете с уликами кольцо будто чуть дрогнуло, едва заметно перекатилось.

Он откинулся на спинку кресла, усмехнулся.

– Ладно, – тихо сказал он. – Допустим, у тебя есть характер. Но со мной фокусы не пройдут.

Мельников включил зажигание.

Машина не завелась.

Он попробовал снова.

Щёлкнул замок, погас приборный щиток.

Он открыл дверь, выругался и вышел.

Из-под колеса, прямо в лужу, медленно скатилась мелкая деталь – болт от тормозного механизма.

Совершенно новый.

И Мельников вдруг понял, что если бы это случилось вчера – на шоссе – он бы не остановился.

– —

Он стоял под дождём, сжимая пакет с кольцом в руке, и впервые за долгие годы почувствовал, что рациональных объяснений иногда слишком мало.

Глава 12. Алкоголь и логика

Мельников вернулся в отдел поздно вечером.

Никто его не ждал, дежурный лишь кивнул:

– Третье дело сгорело, но ваши улики на месте.

– Хорошо, – коротко ответил Мельников.

Он поднялся в комнату для хранения вещдоков, сдал кольцо обратно в сейф.

Закрыл на замок, дважды проверил.

Потом какое-то время стоял у двери, не двигаясь.

Кольцо лежало за сталью, молчало, но ему всё время чудилось, что оно как будто смотрит.

Он тихо сказал в пустоту:

– Сиди там. Я в сказки не верю.

В коридоре его поджидал Пашка Сухов, оперативник с вечным

перегаром и бесконечными теориями заговора.

– О! Мельников! – радостно сказал он. – А я как раз собирался к тебе.

– По делу?

– По бутылке. У меня – две.

Мельников устало усмехнулся.

– Если две, то, может, и по делу получится.

– —

Через полчаса они сидели в пустой комнате допросов.

На столе – пластиковые стаканы, банка солёных огурцов и бутылка «Старки».

Пахло перегретым воздухом и пыльным линолеумом.

– Так ты серьёзно думаешь, что это кольцо «проклято»? – спросил Пашка, разливая.

– Я думаю, что кто-то слишком долго так считал.

– Ага… – Сухов хмыкнул. – И теперь кольцо само поверило в себя.

Мельников посмотрел на него поверх стакана:

– У вещей нет воли. Есть только люди, которые этой волей их наделяют.

– Философ, значит?

– Нет. Следователь. Просто всё – цепочка решений.

– Как это?

Мельников налил ещё.

– Вот, к примеру, кто-то когда-то сказал: «Этот камень проклят». Кто-то испугался, кто-то поверил, кто-то умер от страха, кто-то от желания доказать обратное.

– И так цепочка потянулась.

– Да. Одно слово – одно решение. И вот тебе «проклятие».

Сухов задумчиво жевал огурец, глядя на мутный свет лампы.

– Получается, не кольцо виновато, а люди?

– Всегда. В любом деле. Даже когда, кажется, что судьба вмешалась – просто кто-то раньше выбрал не ту дорогу.

Они выпили.

Молчали.

Потом Пашка вдруг сказал:

– Мы сегодня чуть не угробились, когда тебя ждал на трассе?

Мельников усмехнулся:

– Совпадение.

– А то, что свет мигнул в лаборатории – тоже совпадение?

– Совпадение с перегоревшей лампочкой.

– Ну-ну.

– Что «ну-ну»?