скачать книгу бесплатно
На мгновение Хондзё засомневался, а что, если это действительно был не он? Зачем он так упирается перед смертью. Но нет, он мотнул головой, отгоняя подобные мысли. Это он убил отца, дух ему сказал. А духи не врут.
– Ты настолько горд, что не желаешь сознаться в предательстве? – Шигэнага наклонился к Огаве поближе. – Разве гордость важнее чистой совести и достойной смерти?
– Свою совесть ты уже запятнал. – плюясь кровью выговорил Нагасукэ.
Хондзё оскалился, став похожим на маленького демона-они, поскольку его лицо сильно побагровело от злости. Он хотел зарубить Огаву на месте, но не стал. Как бы зол он не был, дух Нагасукэ впечатлил его, и Шигэнага решил поступить не так, как хотел изначально.
– Дайте ему малый меч! – приказал юный глава.
Воины переглянулись.
– Но господин, он ведь ни в чём не сознался! Давайте выбьем из него признания, а потом убьём!
– Я хотел отомстить за отца, и я это сделал! – уверенно произнёс Шигэнага. – Огава умрёт и его клан тоже! Я сожгу его замок, убью всех слуг и уничтожу всё, что связано с его именем! Клан Огава канет в забвение! Разве это не хорошая месть? – он снисходительно глянул на ползавшего в крови у его ног дядю. – Что же касается моего отца и клана, то я восстановлю их доброе имя и положение своими силами! Дайте ему клинок!
Хираго, что изначально держал Огаву на острие своего копья, небрежно бросил ему его вакидзаси. Вид у Нагасукэ, поистине был жалок. Он, кое-как поднялся на колени, с превеликим усилием скинул верхнюю куртку-дзинбаори, высвободил обе руки из косодэ, ослабил оби и обнажил нижнюю часть живота.
– Эй, племянничек! – позвал Огава, сплёвывая зубы. – Не желаешь снести мне голову? Или кишка тонка?
Шигэнага, не имея желание отвечать на подначки живого трупа, молча вынул свой меч и подошёл к Нагасукэ слева, остановившись чуть поодаль, за спиной. Замахнувшись, он стал ждать.
– Сможешь ли ты снести мне голову с одного удара? – спросил Огава. – Может, предоставишь эту возможность Хираго?
– Не сомневайся! – со злой обидой рыкнул Хондзё.
– Тогда слушай. – Нагасукэ набрал побольше воздуха, чтобы чётче выговорить слова. – Это я заказал убийство твоего отца. Я нанял искусных шиноби, чтобы они обставили всё так, будто Фусанага умер от несчастного случая. Уж кто знает, на какие фокусы способны эти убийцы-тени, но сделали они всё даже лучше, чем я ожидал.
– Зачем? – лицо Шигэнаги затряслось от гнева.
– У твоего отца были земли и положение, гораздо больше чем у меня. Но, он оказался не на той стороне, не на стороне победителей. Он мешал им, и они поручили мне его убрать. Теперь всё. – Огава обернул лезвие вакидзаси рукавом косодэ, чтобы оно не вошло слишком глубоко, и вонзил клинок в левую часть живота. Напрягся и повёл холодную сталь вправо взрезая плоть и внутренности. Когда малый меч, обогнув дугу, чуть ниже пупка, остановился с правой стороны живота, Огава уже бился в конвульсиях. Шигэнага, почему-то не рубил. Нагасукэ, из последних сил повернулся, чтобы посмотреть на своего племянника. Тёплые кишки вывалились на колени своего владельца, обдав его напоследок неприятным запахом.
Хондзё стоял в стороне, равнодушно наблюдая за ужасающим кровавым действом. Его катана спокойно покоилась в ножнах за поясом. Огава в последний раз скривился, извился в предсмертной агонии и опрокинулся вперёд, лицом в собственную лужу крови.
Когда кровавое представление закончилось, Шигэнага подошёл к трупу. Ничуть не брезгуя, юноша поднял покойника за волосы, и молниеносно вынув меч из ножен отсёк ему голову с первого удара, одной рукой. Гнев поистине придавал ему большую силу, что даже его сторонники ужаснулись такими выходками своего нового господина. Все они стояли с каменными лицами взирая на юного Хондзё.
– Хираго! – внезапно позвал Шигэнага своего главного вассала, заставив от неожиданности всех вздрогнуть. – Выдели пятерых человек, пусть они возьмут голову Огавы и едут в замок. Голову повесят над главными воротами. Мою мать под замок. Всех недовольных убить. Те, кто верны Хондзё, приготовить к обороне.
– Что вы задумали господин? – Магосабуро, откровенно впадал в ужас, подумав, что ещё может прийти в голову этому юноше.
– Мы, то есть я и остальные тринадцать человек, отправимся в замок Огавы и наведём там порядок. – ответил Шигэнага. Он неоднозначно оглядел своих воинов. – И что вы встали?
Вассалы тут же сорвались с места. Хираго сделал всё, как приказал господин, а сам отправился с ним к замку Огава, у него и в голове не укладывалось, что этот маленький демон учинит там.
К замку Огава они подошли под знамёнами и отличительными знаками его хозяина, добытыми у убитых вассалов Нагасукэ. Подъехали впятером, – Шигэнага, Магосабуро и ещё трое. Остальные затаились неподалёку. Как только ворота были открыты, юный Хондзё, первым вырвался вперёд и начал рубить всех направо и налево. Остальные безоговорочно последовали за ним, включая тех, кто был в засаде. Во дворе замка создалась паника. Стражники пытались организовать сопротивление, но так и не смогли сделать ничего существенного. Гарнизона в замке было мало, все вассалы сейчас отсутствовали, пребывая в своих владениях, ведь нападения никто не ждал. Конечно, они находились неподалёку, и увидав дым от подожжённых строений, могли прийти на помощь. Но, это вряд ли спасло бы обитателей замка, поскольку вассалов у них было не много. Всего-то полдюжины самураев, большинство которых Нагасукэ увёл с собой, да сотня крестьян, мобилизованных в ашигару. Поскольку последние на помощь вряд ли придут, замок Огава был обречён.
Шигэнага ни щадил никого. Под его смертоносной катаной падали все, начиная от стражников и кончая согбенными стариками. Смерти были преданы все члены клана Огава. Жену и наложницу Нагасукэ, Хондзё убил сам. Не пожалел он и сына своего кровного, уже покойного, врага. Тот был на несколько лет старше его самого, но в честном поединке на мечах, который Шигэнага ему благородно предоставил, он оказался не искусен. Остальных перебили вассалы Хондзё и запалили замок. Лишь одного человека пощадил Шигэнага, но участь уготовил ему не самую сладкую.
У Нагасукэ был младший брат, который заведовал документами клана. У этого брата была дочь, прекрасная, словно цветущая сакура. Не устоял перед её красотой и юный Хондзё. Его воины оттащили сею девицу от тела её убитого отца, накинули мешок на голову, связали и закинули поперёк седла лошади их господина. Шигэнага, удовлетворившись учинённой им резнёй, запрыгнул на того же коня и поскакал прочь. Вассалы, похватав кто, что успел из ценного, не пропадать же добру, двинулись следом.
К полуночи всё было кончено. Отряд Шигенаги, целый и невредимый, благополучно возвращался домой, оставив за собой горы трупов и пожарищ.
* * *
Замок Хондзё.
Вид с вершины горы Муракамияма открывался поразительный. Она возвышалась над северными землями, будто древняя Императрица, сидящая на высоком троне, над головами своих подчинённых. С самой вершины можно было разглядеть всю округу. Осенние краски подступали к ней со всех сторон. Изумрудными великанами глядели на неё с севера длинноногие криптомерии, заполонившие гору Гэдо. С востока, золотом и зеленью, подплывали разнообразные леса высоких холмом. С юга, слева и справа, неумолимым огнём полыхали алые и золотистые клёны. На западе, за многочисленными домами близ лежащих деревень, в далёкую непроглядную дымку, уходили тёмные воды моря Нихон.
Шигэнага взобрался на высокую смотровую башню, установленную на самой вершине рядом с тэнсю, чтобы оглядеть свои огромные владения. Всё его естество трепетало от такого великолепия. Он чувствовал, что возвышался над всеми. Подобно великому ками, что смотрит на землю с горы Мира. Его рот растянулся в улыбке. В надменной и недоброй.
– Ты доволен? – раздался внезапно глухой голос за его спиной.
Шигэнага не испугался. Наверное, он совсем лишился всякого страха перед кем-либо. Тем более, что он знал, кому принадлежал этот голос.
– Я отомстил! – торжественно произнёс он, не оборачиваясь. – Я победил Огаву и вернул земли, принадлежавшие мне по праву! – он небрежно хмыкнул. – Не так уж это было и сложно.
– Но это ещё не всё. – произнёс дух. – Что ты будешь делать с остальными?
– Какими остальными? – переспросил Шигэнага обернувшись. – Ты имеешь ввиду Аюкаву? Этот никчёмный любитель древности не сможет противостоять мне! У него людей то нет. Ты видел? Замок Огавы ещё не успел догореть, как все местные псы сбежались под моё начало!
– Так и есть. – согласился дух. – Но, не забывай об Иробэ. А самое главное – о Нагао.
Шигэнага скривил недобрую мину. Он считал, что со стариком Кацунагой можно было разобраться, но Кагэтора. Новый сюго, фактически являлся хозяином этих земель, хоть и отдал управление северным кланам. А надзирать над всеми, поставил всё того же Иробэ Кацунагу.
– Ничего. – проронил Хондзё. – Разберёмся и с ними. – взгляд его неожиданно скользнул в южную сторону. Там, среди обширных полей и разбросанных, тут и там, деревень, вздымался высокий столб пыли. Не иначе, как воинский отряд торопиться подступить к замку Хондзё. Хотя, Шигэнага не мог похвастаться орлиным зрением, но, он готов был поклясться, что на знамёнах этого отряда выделялись три бамбуковых побега, заключённых в кольцо.
– Помяни старого демона, он и появиться! – выругался юный воин. Он снова повернулся к духу, но тот исчез, так же внезапно, как и появился. Зато, под башней Шигэнага разглядел одного из своих воинов, машущего своему господину руками. – Что тебе?! – раздражённо крикнул Хондзё.
– Господин! Прибыл гонец от Аюкавы! Он говорит, что Киёнага-сама скоро прибудет и пожелает говорить с вами!
– Не пожелает, а испросит разрешения! – поправил слугу Шигэнага. Он глянул на северо-восток. Примерно в одном ри от горы, юноша разглядел ещё один отряд. Его было плохо видно из-за непроглядных лесов, но с такой-то высоты, это было вполне возможным. Хондзё не сомневался в том, кому принадлежал этот отряд. В той стороне находился лишь один замок – Обадзава, владения Аюкавы.
– Что передать гонцу? – напомнил о себе воин.
– Скажи ему, пусть передаст своему господину, чтобы тот дождался Иробэ, старый демон уже в часе пути отсюда, и только тогда я приму их! Но, только их двоих! Если они не согласятся на эти условия, то пусть убираются в Дзигоку! – с самодовольной улыбкой прокричал Шигэнага и коротко хохотнул, довольный своими словами.
Воин тут же удалился исполнять поручение, а юный Хондзё продолжил наблюдать за передвижением незваных гостей. Он не совсем понимал, что хотят от него эти двое, ведь он был в своём праве, истинный наследник клана. Возможно, они не собираются мириться со смертью Огавы и хотят отомстить, или же решили подмять нового союзника под себя, ввиду его неопытности и юности.
– Что ж, посмотрим. – сам себе, задумчиво произнёс Шигэнага
* * *
Аюкава, ровно, как и Иробэ, не пожелали отправляться в замок Хондзё в одиночку. Но юный хозяин замка, после двух часов переговоров, с помощью посыльных, изменил своё решение и решил встретить гостей у главных ворот замка. Переговоры, должны были состояться на деревянном мосту перекинутому через глубокий и широкий ров, прямо посередине. Аюкава и Иробэ восседали на складных стульчиках, устланных звериными шкурами. Рядом с ними, по обе стороны, стояли верные самураи, готовые в любой момент прикрыть своих хозяев. Эта встреча была не менее рискованной, чем, если бы они вдвоём отправились в замок, ведь со стен их свободно могли утыкать стрелами лучники Хондзё. Причём, почти в упор. Но, здесь, в случае недобрых намерений юного хозяина замка, у старых вояк был шанс спастись. Маленький, но он был.
Шигэнага появился после того, как его гости благополучно устроились под прицелами его лучников. Юный Хондзё вышел в доспехах и при оружии. Разве что голову его прикрывал не шлем, а узкая полоска хатимаки с нашитой металлической пластиной. Сопровождало его семь человек, тоже в полном вооружении. Хондзё и гости поклонились друг другу и снова уселись на свои стулья.
– И так, что вы хотите? – Шигэнага лукаво ухмыльнулся. – Только не говорите, что прибыли засвидетельствовать своё почтение, в сопровождении вооружённой армии, в это даже не поверила бы моя лошадь.
– Да он издевается! – разъярённо выкрикнул Аюкава и посмотрел на Иробэ.
Кацунага, в свои пятьдесят восемь, перестал взрываться по всяким пустякам и стал более сдержанным и рассудительным. Тем более, если его провоцирует какой-то юнец, едва оторвавшийся от кормящей его груди. Он спокойно, не отрывая глаз, изучающе смотрел на Шигэнагу из-под густых бровей. Иробэ напоминал гору, вершину которой изрядно усыпало снежной сединой. Его густая борода падала на нагрудный панцирь, а плечи были широко расставлены, показывая свою непоколебимость. Он молчал.
Аюкава понял, что от Иробэ не дождёшься слов, возмущённо глянул на своего племянника:
– Зачем ты убил Огаву? Кто позволил тебе вершить самоуправство? Ты…
– Во-первых, если вы, дядя, забыли этикет, то я с удовольствием вам напомню, что обращаться к равному нужно с уважением. – перебив, иронично, как можно медленнее, подчёркивая каждое слово, вымолвил Шигэнага. – Или древние воины не знали, как нужно разговаривать? Может, они вообще не умели говорить и только мычали, подобно тягловым быкам? – Киёнага аж побагровел от переполняющей его ярости и, хотел было встать, схватившись за меч, но Шигэнага вытянул вперёд руку, предостерегающе покачав пальцем и продолжил. – Во-вторых, я Хондзё Ядзиро Шигэнага, настоящий владелец этих земель и, по положению своему, стою выше вас. Отсюда следует, что вы, должны обращаться ко мне не как к равному, а как к вышестоящему, а ещё лучше, как к своему господину.
Казалось, Аюкава взорвётся от переполняющей его злости и, в конце концов, схватиться за меч, но даже он, не отличающийся невозмутимостью, следуя примеру Иробэ, с большими усилиями подавил ярость.
– Шигэнага-сан, – сквозь зубы процедил Киёнага. – Зачем вы убили Огаву?
– Известное дело! – развеселился Хондзё, нагло глядя на своего дядю. – Он убил моего отца, а я убил его, и всю его семью.
– Но это были лишь слухи. – гнев не оставлял Аюкаву, но он держался. – Всем известно, что Хондзё Фусанага умер от…
– Даже не смей говорить так! – снова оборвал его Шигэнага. – Огава, перед смертью сознался в своём предательстве. Мои воины тому свидетели. – юный Хондзё пересказал Аюкаве и Иробэ предсмертные слова Нагасукэ. Киёнага был обескуражен от услышанного, а Кацунага оставался всё той же, недвижимой горой.
– Так, что вы хотите? – повторил первоначальный вопрос Шигэнага. – Я слышал, что вы Киёнага-сан, тоже причастны к смерти моего отца. Косвенно, конечно, но это не меняет вашей вины.
– О чём ты… вы говорите? – гнев Аюкавы немного поубавился, но он всё равно был в ярости от нахального поведения юного Хондзё. – Я спас вашу мать от гибели, позволив вам родиться, и присматривал за вами, пока вы росли.
– Моя мать обычная шлюха! – не выдержал Шигэнага. – Она такая же предательница, как и ты! – теперь пришла очередь юноши хвататься за меч, но тут встрял Иробэ.
– А ну хватит! – раздался сильный голос. – Первый, – ребёнок решил поиграть в господина, а второй, – опытный воин, забывший, что он взрослый! – укорил обоих Кацунага. – Киёнага, угомонись! Твои слова только разжигают огонь в сердце этого мальчишки. – Шигэнага привстал, собираясь возразить, мол – «кто тут ребёнок?». Но грозный вид Иробэ, заставил его присесть. И, тем не менее, Хондзё оставался на стороже. Он уважал Кацунагу, как воина и был бы рад иметь такого союзника, но они, пока, были по разные стороны. Кацунага продолжил. – Я не собираюсь слушать здесь ваши склоки и разрешу ситуацию так: Ты, Шигэнага-кун, поступил правильно, отомстив за отца и выбив из Огавы признание. К тому же, у тебя хватило ума учесть право на месть со стороны клана твоего врага, и ты вырезал всё семейство под корень. Это хорошее качество для воина во время войны. Но, сейчас мир! Поэтому, твои действия расцениваются как мятеж. Я и Аюкава имеем полное право покарать тебя.
– Что-то я не понял Кацунага-сама, вы пришли меня хвалить или убивать? – с толикой насмешки вопросил Шигэнага.
– Я прибыл посмотреть на тебя и оценить. – ответил Иробэ, глядя в глаза юноше. – И мне ты по нраву. Я бы даже оставил тебя в живых, но, к сожалению, твою судьбу буду решать не я. От себя же скажу, – ты должен оставить все попытки отомстить Аюкаве, тем более, что он не повинен в смерти Фусанаги, твоего отца. А когда сюда прибудет Кагэтора-сама, ты должен поклясться ему в верности, и тогда, возможно, твой клан останется не тронут, возможно, и ты сам останешься жив.
– Но я не хочу служить Нагао! – воскликнул Хондзё. – Они знали, какую подлость совершил Огава и всё равно оставили его в живых! Они все виноваты! Нагао, Аюкава, Накадзё и даже Уэсуги!
– Тогда было другое время. – спокойно ответил Кацунага на претензии юноши. – Сейчас всё изменилось. У нас появился сильный лидер, который заставил объединиться все кланы Этиго. Под его началом не одна зараза из соседних земель не просочится к нам. Зато, мы можем изрядно поживиться у них. В Канто и Синано сейчас преобладают Ходзё и Такэда. С каждым днём они продвигаются всё ближе к Этиго и вскоре, мы непременно столкнёмся с ними. Но, если мы, как и прежде, во времена правления Уэсуги, Тамэкагэ и Харукагэ, будем разрозненны, то непременно проиграем. Подумай над этим, пока сюда не пребудет наш сюго.
– Не о таком Иробэ Кацунаге я слышал. – разочарованно покачал головой Шигэнага. – Вместо безудержного и яростного воина, который не признаёт над собой никого, я вижу смиренного старика заботящегося о своей безопасности.
– Ты много себе позволяешь. – прорычал Иробэ. – Но ничего, на первый раз я тебе это прощу. Я всё тебе сказал. – на этом Кацунага встал со стула и пошёл прочь.
Аюкава, всё ещё пышущий гневом, задержался, не отрывая взгляд от своего племянника. Он, с неимоверной силой подавил в себе желание выплеснуть тысячи недоброжелательных фраз в адрес юноши, встал и, прежде чем уйти, напутственно произнёс:
– Я никогда не желал тебе зла, но твоя выходка поколебала моё расположение к тебе. Советую тебе прислушаться к Иробэ и сделать всё, чтобы твоё стремление возродить свой клан не осыпалось крахом.
Хондзё ничего не ответил. Он задумчиво проводил взглядом удаляющихся старых воинов, встал и медленно зашагал к воротам.
Всё, о чём говорил Кацунага, юный глава клана передал своим вассалам. К его удивлению, все старшие слуги, согласились с Иробэ, но отдавать своего нового господина на расправу были не намерены. После долгих обсуждений решение было принято. Пусть Кагэтора, по прибытию, в сопровождении не менее десятка слуг, всё-таки он сюго и даймё, войдёт в замок и огласит своё решение по поводу судьбы Шигэнаги. Если всё останется как есть, то клан Хондзё присягнёт на верность Нагао, а если же нет, то Кагэтору следует убить на месте. Возможно, что не все решат отомстить за своего князя, но и мстителей наберётся изрядное количество. Поэтому, весь замок заранее взялся готовиться к осаде. Конечно, штурм тоже был возможен, но благодаря крутым склонам и запутанным лабиринтам строений, эта затея окажется гибельной для любой армии. Но, замок Хондзё не такая уж крупная фигура, чтобы положить под его стенами несколько тысяч жизней, так что осада – самый лучший вариант для противника.
* * *
Кагэтора прибыл через три дня. На удивление Шигэнаги, с сюго привёл не больше тысячи воинов. Они расположились в пяти тё[6 - Тё – 109 м.] с южной стороны горы. Отряды Иробэ и Аюкава, не ушли и тоже стояли лагерем, только к северу, на южном берегу Миомотэгавы.
Хондзё постоянно следил за всеми передвижениями со стен укреплений. Он видел, как Кацунага и Аюкава прибыли в лагерь князя Этиго и, видимо, что-то решали. Примерно через час, в замок прибыл гонец от Нагао с приказом пропустить его господина замок. Шигэнага ответил удовлетворительно, но с условием, что Кагэтора может войти только в сопровождении десяти человек. Это было достаточное число, для их быстрого устранения, в том случае, если юный Хондзё и князь Нагао не договорятся. Гонец посетовал на наглость северных кокудзин, но удалился с ответом.
Через недолгое время у ворот появился человек. Высокий, статный, облачённый в белую дзинбаори с кандзи «Би» на спине. Из брони на нём были лишь поножи да наручи с нашитыми металлическими пластинами. За оби, как и положено, покоились два меча, длинный-катана и короткий-вакидзаси. Шигэнага узнал Кагэтору, хотя и видел его однажды, четыре года назад, когда он завершил объединение Этиго. Но почему он был один? Юный Хондзё слышал, что даймё Этиго обладал большой храбростью, поразительными навыками и странным характером, но, чтобы явиться одному, ни много ни мало, а в замок врага. Шигэнага был крайне удивлён, и даже немного испугался. Может быть, это была какая-то уловка?
– Хорошо. – сказал сам себе Хондзё, смотря на Кагэтору со стены. – Пропустите сюго! – крикнул он привратникам.
Ворота раскрылись лишь на одну створку, и князь вошёл. Он не смотрел на окружающих его воинов замка, а шёл лишь вперёд. Весь гарнизон смотрел на сюго с подозрением и скрытым страхом. Не потому, что Нагао был ужасен на вид, а потому, что он был один, без единого сопровождающего. У местных воинов в голове не укладывалось, как такой большой человек, властитель целой провинции, вот так бесстрашно и бесцеремонно, рискуя собственной жизнью, в одиночку сунется в пасть потенциальному врагу.
Гордо и уверенно, ни на мгновения не заколебавшись, Кагэтора преодолел запутанные дороги дворов замка, добравшись до самой вершины, где стояла тэнсю. Главной башней это было назвать сложно. Небольшое поместье-ясики, которых на горе Касуга, в его доме, было не один десяток. Впрочем, кокудзин севера, больше уделяли внимание расположению замка и укреплениям, чем тэнсю, от которой, собственно, толку не было, если враг прорвётся внутрь, преодолев все препятствия.
Хозяин замка ждал даймё внутри главного дома в приёмной комнате, куда и проводили Кагэтору несколько стражников. Приёмная была проста и не затейлива. Фусума небыли украшены вычурными рисунками, как это было в Касугаяме, не наблюдалось и помоста, для хозяина. Пол был ровным, устланным соломенными татами. Посередине комнаты стоял столик с двумя чарками и кувшином, по-видимому, наполненным сакэ. Шигэнага встретил Кагэтору один, но князь не сомневался, что за стенами прячется не меньше десятка слуг, готовые прийти на помощь хозяину по первому зову. Хондзё сидел перед столиком, жестом приглашая даймё к угощению.
– Прошу извинить меня за столь скудное угощение, – учтиво произнёс Шигэнага. – Но думаю, в данном случае, сакэ как нельзя кстати.
Кагэтора кивнул, соглашаясь, и присел напротив Хондзё. Юный хозяин налил горячительный напиток князю и себе, поднял чарку, в знак приветствия и выпил первым, дабы убрать все подозрения об отравлении. Кагэтора последовал его примеру и осушил свой сосуд одним глотком. Шигэнага разлил ещё.
– Чем я удостоился лицезреть господина сюго? – спросил Хондзё с малой толикой иронии, после того, как они пропустили по второй чарке.
– Брось эти формальности Ядзиро. – сказал князь, назвав личное имя Шигэнаги, будто они с ним друзья или родственники. А может, господин и слуга? – Я здесь не для того, чтобы слушать твои лукавые речи. – продолжил Кагэтора. – Расскажи мне всё, что касается твоего мятежа и почему ты вырезал весь клан Огава?
Шигэнага ожидал, что даймё будет показывать свою жёсткость, бросаясь обидными словами. И это ему мало нравилось, но он сдержался и удовлетворил требования князя, рассказав ему всё, в самых мельчайших подробностях.
– Значит, – произнёс Кагэтора, выслушав Шигэнагу. – Это была не столько месть, сколько обида. Огава относился к тебе плохо и пользовался добродетелью твоей матери, чтобы удержать клан Хондзё в своих руках.
– Плохо!? – выкрикнул Шигэнага. – Вы называете это плохо? И к тому же, с чего вы взяли, что это не было местью? Огава сознался в своём предательстве, а значит, я оказался прав.
– Но ты не знал наверняка, что заговор против твоего отца исходил от Огавы. – парировал Нагао. – Либо ты, ведомый лишь слухами и предположениями, действовал, не видя истины. Либо, у тебя есть точные сведения. Скажи мне правду. От этого зависит твоя жизнь.
– Вы угрожаете мне Кагэтора-сама? – усмехнулся Шигэнага. – Вы здесь совершенно один. Неужели вы будете рисковать собственной жизнью, чтобы убить меня? Поверьте, у вас это не выйдет.
– Не стоит уповать на неприступность твоего замка. – невозмутимо произнёс Кагэтора. Он сдвинул брови и его пристальный, тяжёлый взгляд, будто пронзил юного Хондзё насквозь. – Также, не стоит думать, что я беспомощен, покуда, нахожусь в одиночестве. Я хочу слышать от тебя правдивые слова, хотя и знаю, что ты можешь мне сказать. Если же ты не будешь со мной откровенен, я выйду из замка, точно так же, как и вошёл. Только теперь со мной будет твоя голова.
Шигэнага хотел было встать и выпалить всё то, что он думает о клане Нагао, но внезапно им овладел страх. Ноги перестали слушаться, руки затряслись, а сердце бешено застучало в груди. Он хотел совладать с этим, но у него ничего не получалось. В голове зазвучали странные звуки, напоминающие стоны умирающих, бульканье крови и скрежет метала по костям. Перед глазами встала картина того дня, когда Шигэнага учинил резню в замке Огава. Только тогда он не понимал, насколько это было жестоко и беспощадно. Тогда он, ведомый порывами гнева, не задумывался над своими действиями. Но сейчас, объятый непонятным страхом, он с ужасом осознавал, что натворил.
– Ты хорошо держишься. – похвалил непонятно за что, Кагэтора.
Шигэнага очнулся. Длившееся мгновение назад оцепенение, как рукой сняло. Он тут же потянулся за кувшином. Налил полную чарку и залпом осушил.
– Что это было? – выдавил он. – Это вы сделали?
– Нет. – покачал головой Кагэтора и тоже выпил. – Это сделал ты. Я лишь показал тебе, к чему приводит неоправданная жестокость.
– Но я должен был отомстить. – Шигэнага ещё не до конца пришёл в себя и его слова звучали не столь гневно, как раньше.
– Ты бы мог обратиться ко мне. Привести доказательства. Я бы приговорил Огаву Нагасукэ к сэппуку, а тебя назначил бы кайсяку. Твоя рука снесла бы ему голову и месть была бы исполнена. Клан Огавы не имел бы к тебе претензий, поскольку приговор был бы мой и большого кровопролития не состоялось. Но ты, поступил как мятежник, да ещё и очень жестокий. – Кагэтора ещё раз грозно взглянул на Хондзё. – Ты совершил достаточно преступлений, чтобы я мог наказать тебя. Но, я верю, что человек может исправить свои ошибки, оступившись однажды. Ответь. Как ты узнал о том, что сделал Огава?
– Мне, сказал мой отец. – виновато, совсем не свойственно для него, проронил Шигэнага, опустив голову. Он понимал, что этот абсурдный ответ не убедит князя, поскольку Хондзё Фусанага погиб ещё до рождения своего сына. Но, то, что юноша услышал дальше, в корне его поразило и страх снова подкрался к его глотке.
– Вот значит кто это. – произнёс Кагэтора, коротко усмехнувшись. – А я всё гадал, где я мог видеть его. – даймё коротко поклонился, кому-то, находившемуся за спиной Шигэнаги.
