скачать книгу бесплатно
– Вот это мне больше нравится! – обернулась к Тане. – Танюша, ты не в претензии, что я твоим мужчиной командую?
– Так с ним и надо, хоть ты покомандуешь, а то слова сказать не даёт, деспот, – с улыбкой проворчала Таня, выгружая из пакета пирожные, апельсины, чай в жестяной красивой банке, печенье…
– Куда столько? – удивился Картузов.
– В хозяйстве пригодиться, – Наташа подошла к нему и демонстративно чмокнула Максима в щёку. – Ещё спасибо скажешь.
Таня смотрела на Наташу с обожанием. Картузов снова подивился подруге – как можно было за пятнадцать минут так расположить к себе совершенно чужого человека, мало того – девушку!
– Ну, что, хорошая компания, – провозгласила Наташа. – Почему бы не жить? Давайте пить чай. Может случится и нам повезёт пирожных попробовать?.. Так ты в техноложке учишься, Таня?..
Когда через час, Аким с Танюшкой, совершенно очарованные Наташей, ушли, она вдруг как то поникла, погрустнела. Тихо водила пальцем по ободку чашки и смотрела на Максима, убирающего лишние приборы. Видела, он старался занять себя хоть чем-то, желая скрыть некоторую неловкость. Их прервали в тот миг, к которому вернуться было не просто. Максиму, по всему, даже не верилось, что миг этот ему не приснился, и он вёл себя несколько скованно.
– Не надо, Максимушка, – вдруг, непривычно-ласково, произнесла Наташа.
– Что, не надо? – не признался в разумении Максим.
– Не надо отказываться от того, что дарит нам судьба. Просто дарит, без всяких условий. Подарков от неё не так много, а не принять главные – большой грех, за который будешь потом расплачиваться всю жизнь ранами на своей памяти.
– Не стану, – пообещал Максим. – Пусть хоть на миг, да счастье.
– Таким ты мне нравишься больше. Подойди, сядь рядом.
Наташа полезла в свою сумочку и достала оттуда мобильный телефон Сони – небольшой, Максим таких даже не видел, серебристый и очень красивый.
– Это тебе, милый, иди, научу пользоваться – с тех пор, как с меня сняли блокаду, могу позволить себе некоторые вольности. Вот гнездо зарядного устройства …
– Наташа! – перебил её Картузов. – Зачем ты, это так дорого, я не возьму …
– Оставь! – строго обрубив, прервала его девушка. – Я тебе сердце своё подарила, а ты из-за какой-то мелочи чванишься. Оставь, слышишь?!
Максиму стало стыдно, он сделался пунцовым:
– Прости. Правда, прости, я глупым бываю, до безобразия.
– Безобразия мы поправим, – улыбнулась Наташа. – Теперь слушай, не перебивай, вот это гнездо зарядного устройства …
Наташа за пять минут научила Максима пользоваться мобильным телефоном. Потребовала, чтобы он всё повторил и попробовал набрать её, уже забитый в контакты, номер. Максим добросовестно повторил и позвонил. Из красной сумочки донеслась знакомая мелодия Раймонда Паулса. Наташа достала точно такой же телефон, только красный и показала Максиму. На экране светилось одно слово: «Любимый».
– Видишь? – спросила она. – Теперь, когда захочешь рассказать, как ты меня любишь, просто наберёшь мой номер. Там денег на счету много, надолго хватит, не волнуйся.
– Спасибо, Наташа! … Слушай, а с чего вдруг Радомир к Дон Кихоту прицепился? Я так и не понял.
– Он очень умный и хитрый, – серьёзно отвечала Наташа. – И он очень много знает. Не имею понятия, чего он хотел, но что-то ему от тебя нужно. А теперь и от меня. Будь с ним поосторожнее, хорошо?
– Ладно, как скажешь. А что, эта статуэтка действительно дорогая?
– Да какая тебе разница, Максим? Ты ведь никогда её не продашь, даже если умирать будешь, хоть это глупо. … Дорогая, да. … Давай договоримся, если тебе понадобится спасти жизнь: свою ли, чужую – близкую – ты снесёшь её к антиквару, попросишь цену втрое больше, чем он предложит. Не даст – уходи смело, он всё равно догонит и купит. Документы на неё зашиты в дно коробки. Можешь предложить её для оценки в Эрмитаж.
– Я, никогда… – начал Максим.
– Дон Кихот должен спасать людей, милый, – Наташа ласково положила свою руку ему на ладонь.
– Идёт по свету Дон Кихот, шагает не спеша, дел у него невпроворот и щедрая душа, – пробормотал Максим.
– И ещё – только вот попробуй перебить и отказаться, – строго сказала Наташа. Она достала из сумочки довольно пухлый, плотный, запечатанный конверт. Картузов молчал. – Тут деньги. Достаточно. Ты, пожалуйста, получи загранпаспорт, я пришлю тебе вызов, ты сможешь оформить визу и приехать ко мне в Ригу, в гости. Это будет так чудно! Я мечтаю гулять с тобой по Риге, показывать её. Прошу тебя, Максим! Наша история только начинается. Я уже скучаю по тебе, а мы ещё не расстались. Ты обещаешь?
– Конечно, Наташа, я тоже скучаю по тебе всё время.
– Давай мне твой адрес и домашний телефон, если есть. Я пришлю письмо, и ты узнаешь мой, – она открыла блокнотик и приготовилась записывать. Максим продиктовал номер городского телефона, адрес, почтовый индекс … он не стал говорить, что всё это – путь в никуда.
Глава 8
Радомир – Вечерний визит – Неожиданное предложение
Вскоре, после того, как Наташа осыпала Максима дарами, она ушла, сказав напоследок: «Не прощаюсь, увидимся, скучай!» Все подарки, кроме телефона, Максим убрал в железный шкаф и запер.
День пролетал совершенно незаметно. С обеда начался наплыв клиентов: люди шли один за другим, не давая Картузову времени задуматься о собственных сложностях бытия. Но в душе его поселилось нечто светлое, давшее смысл дальнейшему пути по дороге дней. Потому, служил он сегодня с особым удовольствием и люди, чувствуя это, часто дарили свои улыбки, унося из «храма кино» хорошее настроение.
Альфред Хичкок говорил: «Фильм – это жизнь, с которой вывели пятна скуки». Картузов трудился не покладая рук в химчистке досуга и за текущий день помог вывести немало пятен, получая взамен определённое удовлетворение.
Сам же Максим витал в иных сферах. Все мысли, кружась хлопьями минут, наметая сугробы часов, строили новую основу его существования – снежный замок, которому, хотя и суждено растаять по весне, но до того он успеет порадовать своего зодчего чистотой и обновлением. Он любит, любим и довольно уже единственно этой данности. Даже в самых смелых мечтах ему не мнилась такая развязка. Героиня одного старого фильма в финале произнесла слова: «Теперь можно и умереть». Примерно так чувствовал себя Максим сегодняшним днём – днём, изменившим его, прежнего, и давшим смысл всей его жизни в настоящем. Умирать, само собой, он не собирался. Полный животворящего обновления, Максим не загадывал на грядущее, глотал минуты нынешнего и не мог остановиться, чувствуя необратимость происходящих с ним изменений.
После восьми вечера поток посетителей всегда спадал. Люди ещё заглядывали, но всё реже и реже. Потому, когда колокольчик сообщил о позднем госте, Картузов не удивился, увидев в дверях Радомира Карловича. Но вместо степенного, презентабельного мужчины, в помещение ворвался испуганный, затравленный человек и бросился с мольбой прямо к стойке:
– Умоляю, Максим, объяснять некогда – спрячьте меня скорее куда возможно. Вопрос жизни и смерти, если они поймают меня, мне конец. Умоляю!
Ни слова не говоря, Максим открыл дверцу и пропустил Радомира в служебную часть помещения за стойку, а потом схватил за руку и закрыл в крошечном туалете. Буквально через минуту в прокат заглянул молодой крепкий парень, быстро обежал глазами помещение, взглянул на Максима и задал вопрос:
– Простите, папу потерял – такой пожилой, невысокий лет шестидесяти в тёмной куртке не заходил? – на Картузова пристально смотрели цепкие, въедливые глаза.
– Не видел, – спокойно отвечал Максим. – Может в магазин рядом зашёл, пивка захотелось?
– Да не пьёт он, – досадливо отмахнулся парень. – Ладно, спасибо. Если зайдёт, скажите, семья беспокоится. Пусть домой идёт.
– Обязательно, – пообещал Картузов и начал заполнять журнал посещений за день. Парень ушёл, наступила тишина.
Через минуту Картузов вышел на улицу покурить у проката и огляделся. Ничего, вызывающего подозрения, он не заметил.
– Выбирайтесь на свет божий, Радомир Карлович, – позвал Максим. – Преследователя вашего не видно.
Радомир вышел из туалета, было заметно, что чувствует он себя неловко и обдумывает, как объяснить происшедшее.
– Простите, Максим, за доставленные неудобства. Это племянник, сын сестры. Он страдает алкогольной зависимостью и постоянно забирает у меня деньги…
– Вы говорили – «они».
– Не понял…
– Да бросьте вы, Радомир Карлович. Не хотите объяснять – не нужно… Вы, когда вбежали внутрь, сказали – «если они поймают»… Я ведь с вас объяснений не требую. Только меня-то за дурака держать не стоит, хорошо? Иначе перестану вас уважать. Вы бы себя видели, когда в прокат влетели. От племянников, клянчащих на пол литра, так не спасаются. Да и похож он скорее на спецназовца в гражданке или на бандита, – Максим насмешливо смотрел на Радомира. Тот вздохнул. Ещё раз, подойдя к двери, стал сбоку и оглядел улицу через стекло.
– Вы правы. Но если я расскажу правду, вы мне всё равно не поверите. А сегодня, Максим, вы действительно меня спасли от больших неприятностей, – Радомир напряжённо думал о чём-то своём, а после колебаний, решился на рассказ: – Всё, что касается данного происшествия, началось давным-давно, когда я был немногим старше Акима и младше вас… Что вам известно о квантовой механике и различных полях, присущих всей материи?
– Кроме названия, ничего. Я ведь, словесник – далёк от всего такого.
– Поле – очень странное понятие. Поля – есть неотъемлемые компоненты любых, известных науке, частиц, – начал объяснять Радомир. – У каждого электрона, например, имеется три поля: электромагнитное, гравитационное, и ещё, так называемое, поле «слабое». Чем характеризуется поле вообще? Для начала, любое поле – характеризуется, во-первых, напряжённостью, и, во-вторых, безграничной протяжённостью в пространстве. Последнее свойство – как раз является наиболее странным и трудновообразимым…
– Стоп! – категорично заявил Картузов.– Умоляю, Радомир Карлович, избавьте меня от подробностей. Если я вам начну рассказывать об этимологии слов древнеславянского и синтаксисе речи в восемнадцатом веке, вы тоже будете не в восторге. Давайте на пальцах, а?
– Да я и пытаюсь на пальцах, – Радомир досадливо поморщился. – Вы знаете, что такое квант? .. Понятно. Квант, от латинского квантум – ”сколько” – это неделимая порция какой-то физической величины. Например, говорят – квант света, квант энергии или квант поля. Тот, кто научится всем этим управлять, будет черпать неограниченную энергию из самого пространства и сможет лепить материю, как скульптор глину. Создавать, что угодно из ничего – из пустоты! Это сродни силе богов, понимаете? Если уж совсем на пальцах, – Радомир взглянул на Картузова и печально вздохнул. – Вы безнадёжны, Максим.
– Практически – применительно к вам лично, сегодняшнему дню и последнему инциденту, что это всё значит. Без физики, можно? – Максим умоляюще сложил руки.
– Практически, … Тогда немного истории. Я физик – талантливый физик; окончил технологический, в течение тридцати пяти лет работал в ящике – знаете, что это такое? – Максим кивнул и Радомир продолжил:
– Мы очень далеко продвинулись в последние годы перед развалом страны. Неизвестно откуда, нам в отдел доставили занятный артефакт. Теория воплотилась в «железо». В лаборатории были начаты эксперименты над материализацией,.. – заметив досадливое выражение на лице Максима, Радомир сдался. – Ладно, не буду я вам ничего объяснять. В трёх словах: институт распался, я сохранил документацию и теоретический материал, заодно вынес и спрятал единственный в мире,.. назовём – преобразователь. Если бы я этого не сделал, всё созданное уже постарались переправить за океан и тогда всему миру кранты. Так понятно?
У Максима появилось очень неприятное предчувствие – его втягивают в серьёзные игры, которые плохо кончаются и совсем не по душе его тонкой организации. Он уже был совсем не рад услышанному. Видимо, Радомир заметил изменения в его лице и поспешил успокоить:
– Вы только не пугайтесь, Максим, никакие спецслужбы за мной не охотятся и в заговорах я не замешан. Это просто кредиторы, у которых я брал ссуду для завершения работы над прибором, только и всего.
– Только-то? – с иронией спросил Максим. – Сейчас и без ссуды могут с человеком обойтись весьма жестоко… Так что он умеет, ваш прибор?
– Мой прибор умеет создавать замкнутую параллельную пространственную реальность из визуально-звуковых образов и открывать в этот мир двери, – скромно сказал Радомир, но вы мне, конечно, не поверите, как я и говорил.
– Конечно, не поверю, как вы и говорили, – рассмеялся Максим.
В это время, из нагрудного кармана куртки Картузова, неожиданно зазвучала мелодия Дунаевского «Как много девушек хороших». Он суетливо подхватился, достал телефон – на экране светилось два слова – «Твоя Наташа»; нажал кнопку приёма, прижал к уху:
– Слушаю, Наташа!
– Хорошо, что слушаешь, Максимка! Справился с техникой? Молодец! Ты прости меня, я задерживаюсь. Попозже позвоню, ты не волнуйся, поводов нет. У тебя как?
– У меня Радомир Карлович в гостях.
Наташа помолчала.
– Будь осторожнее, а со статуэткой как договорились, да?
– Ты словно с маленьким…
– Ты и есть маленький, – рассмеялась Наташа. – Ладно, не дуйся. Целую! – и она повесила трубку.
– Это ваша девушка звонила, Наташа? – поинтересовался Радомир.
– Да, она. Задерживается немного. – Картузов взглянул на часы. Было без пяти минут девять. – Вы должны простить меня, Радомир Карлович, мне закрываться пора – время, – извиняющимся тоном сказал Максим.
– Да-да, понимаю, – засобирался Радомир. – А знаете, завтра я зайду к вам, занесу книгу – вы уж не сердитесь, сегодня не получилось – и мы договорим, если не возражаете.
– Да, собственно, меня это не касается. Рад, что помог вам, но вся эта физика для такого как я малоинтересна.
– Вы так думаете? – уже в дверях задержался Радомир. – А что, если я скажу вам, что все кругосветные путешествия мира и возможности планеты Земля покажутся детским лепетом, по сравнению с тем, что я могу предложить?
– Оставьте, – с улыбкой отмахнулся рукой Картузов. – Я фантастику не читаю.
Радомир молча вышел на улицу и растворился в вечернем сумраке.
Глава 9
Наташа – Просто, как сама жизнь
Максим, проводив Радомира, достал из шкафа коробочку с Дон Кихотом и Наташин конверт. Всё это он аккуратно уложил в портфель, который неприлично раздулся от квадратной упаковки, после чего выключил свет, поставил помещение на автономную сигнализацию и, заперев серьёзную дверь на столь же внушительный замок, отправился на троллейбусную остановку в пятидесяти метрах от проката. Вскоре подошёл транспорт, и Максим без приключений добрался до дома.
Роза Семёновна настороженно встретила Картузова в коридоре. Убедившись в его абсолютной трезвости, она удовлетворённо хмыкнула и вернулась в свою комнату. Максим снял куртку, разулся и направился на кухню соорудить какой-никакой ужин, а заодно согреть чайник. Он задумчиво оглядывал девственно чистые территории кухонного стола и холодильника «Минск», голодно ворчавшего в углу, когда заиграл его мобильник. В полной тишине красивая мелодия звучала неожиданно громко.
– Наташа, привет! – обрадовано отвечал Максим.
– Ты дома? – озабоченно спросила Наташа.
– Да, добрался. Вот, изучаю содержимое кухни.
– Дверь отвори, пожалуйста! Я тебе на дом пиццу заказала. Доставка принесла, а на какой звонок давить не знает.
– Не понял, что?
– Открой, пожалуйста, входную дверь! Что ж ты непонятливый такой?
Ни о чём ещё не догадываясь, Картузов дошёл до входной двери и открыл её.
На пороге стояла сияющая Наташа, а в руках у неё был большущий пакет от финского магазина Спар и огромная коробка из новой итальянской пиццерии у Парка Победы.
– Ты? – глупо спросил Максим.
– Нет, баба Яга, – улыбнулась Наташа. – Так и станешь меня держать в дверях или позволишь войти?
– Да, прости, проходи пожалуйста, – Картузов покраснел при мысли, что Наташа увидит его апартаменты.
– Это не ко мне? – донёсся голос соседки, а потом показалась и она сама. За последние пять лет кроме врача, почтальона и фронтовых друзей к ней никто не наведывался.
– Роза Семёновна, здравствуйте! – весело защебетала Наташа. – Нет, я не к вам, я к Максиму. А он, как я вижу, большой врун. Сказал, что соседке по квартире семьдесят три года. Но вам ведь не больше шестидесяти, да?
Роза Семёновна несколько ошарашено разглядывала красавицу, словно сошедшую с глянцевой обложки дорогого журнала, а услышав последние слова, разулыбалась, благодарно глядя на Наташу.
– Да что ты, деточка, я уж и забыла думать, когда мне шестьдесят было… А вы с Максимом давно знакомы?
– Уже четыре месяца, да. Неужели он вам про меня не рассказывал? А о вас только и говорит: какая замечательная у него соседка, ветеран войны, Ленинград в блокаду защищала.
В одном из разговоров, Максим рассказывал Наташе о соседке, но не думал, что Наташа так хорошо запомнила подробности.
