скачать книгу бесплатно
"Стас, я, пожалуй, спать пойду. Добрых снов!"
Его ответ не заставляет себя ждать.
"Доброй ночи, Орешек. Надеюсь, тебе приснюсь я".
Я тоже на это надеюсь.
Утром мы с Таськой встречаемся во дворе. Редкий случай, когда подружка не проспала и пришла вовремя. Я тоже ненавижу рано вставать, ещё с детства, однако невероятным усилием воли все же соскребаю себя с кровати по утрам после звонка будильника. Тася на будильник обычно не реагирует, как и на просьбы и уговоры родителей. Поднять её удаётся только брату, двенадцатилетнему Димке – хитрый пацан просто обливает сестру ледяной водой из водяного пистолета.
У подружки хмурый и невыспавшийся вид, однако глаза её тут же загораются, озаряя все лицо, стоит мне сообщить, что Стас вчера привёз меня домой. Она не успокаивается, пока не выпытывает у меня все подробности, и я в деталях рассказываю ей о минувшем вечере.
Поступок Стаса приводит мою подругу в дикий восторг.
– Божечки-кошечки, Ритуся, это так романтично! Он о тебе волновался, не хотел, чтобы ты по темноте в автобусе тряслась. Ещё и кофе купил! И угадал!
Таська тараторит и тараторит, возбужденно тараща свои разноцветные глазищи. Когда она произносит "кофе", я кое-что вспоминаю и перебиваю ее:
– Кстати, Тась, а ты ему точно ничего не говорила?
– Что? – сбивается со своего пения дифирамб Стасу Таська. – О чем?
– Про то, какой кофе я люблю.
– Да что ты, нет конечно, – искренне удивляется она. – Когда бы я успела? Мы за обедом и двумя словами не перемолвились, он с тебя глаз не сводил.
Я чувствую, что краснею от неловкости. Таськины слова, безусловно, волнуют меня. Я не заметила, чтобы Стас не сводил с меня глаз, но, с другой стороны, я и не пялилась на него все время. Наоборот, я старалась побольше обращать внимание на Лео с Кириллом, чтобы никто из парней не понял, насколько сильно мне интересен Стас. А раз Таська говорит… Врать мне она не будет.
– Подруга, он на тебя запал, я тебе гарантирую, – трещит тем временем Тася. Мы уже идем по школьному двору. – Какие ещё проверки тебе нужны?!
Моё сердце готово поверить в Стаса так же легко, как верит Таська. Но разум упорно не хочет сдаваться.
– Блин, Тась, ну да, он со мной флиртует и все такое, и привёз меня, и этот кофе… Но это же ничего не значит. Где гарантия, что все это не для того, чтобы залезть мне в трусы?
– Божечки-кошечки, Ритик, ты стала такая недоверчивая, – фыркает Таська, первой взбегая на школьное крыльцо. – Где моя местами наивная подружка?
– Осталась в прошлом лете и лагере вместе с Сашей, – жёстко говорю я. Таська сочувственно взглядывает на меня и цокает языком. Мы проходим сквозь фойе, здороваемся с вахтером дядей Васей и устремляемся в раздевалку. Только там подруга, склонившись к моему уху, чтобы не услышал никто из колготящихся поблизости учеников, говорит тихо-тихо:
– Милая, я все понимаю. Но сравнивать Стаса и Сашу…
– Я их не сравниваю, что ты, – мотаю я головой. – Я знаю, что Стас совсем не такой, как Саша. Я про то, что доверять парням мне теперь объяснимо сложнее. К тому же зная, как Стас легкомысленно относился к девчонкам… Блин, Тась, ну ты же сама через подобное прошла…
Тут же я чувствую укол совести. Еще два года назад я обещала Таське, что никогда не стану напоминать ей о том, что тогда случилось. И вот пожалуйста! Но я не нарочно, правда… К счастью, Таська делает вид, что не заметила слов, вылетевших из моего рта. Или правда не обратила на них внимания?
– Ритасики, привет! – как раз в это время возникает перед нами Пашка Воронин. Ритасики – это наше с Таськой прозвище, которое нам дали одноклассники ещё в средней школе потому, что мы всегда и везде были вместе.
– Рита, ты теперь че, с Камаевым мутишь? – продолжает одноклассник, не дожидаясь, пока мы поздороваемся в ответ. Его любопытный взгляд словно сканирует меня.
Такого вопроса, честно сказать, я не ожидаю, и поэтому удивлённо таращу на Пашку глаза.
– Эээ… А почему вдруг ты спрашиваешь?
– Да вас с ним со вчерашнего обеда только ленивый не обсуждает, – скалясь до ушей, заявляет Воронин. – Мне и стало любопытно. Вы же, говорят, с Камаевым за обедом сидели, а он никогда раньше ни с кем из девчонок вместе не обедал.
Мы с Таськой переглядываемся. Боже мой, в этой школе вообще что-то может остаться в секрете? Или Стас – местная звезда, за каждым шагом которой все наблюдают? Откуда вот Пашка знает, с кем и когда Камаев обедал?
Я вдруг чувствую сильную злость.
– Не знала, Паш, что ты фанат Камаева, – стараясь сохранять спокойствие, говорю я. – В курсе, с кем и как он обедает…
– Да мне-то по барабану, с кем он обедает, – добродушно усмехается одноклассник. – Это Танюха вчера всем раззвонила, когда пришла с обеда.
А, так вот кто тут слухи распускает.
– Нашли кого слушать, – пренебрежительно фыркает Таська. Они с Таней не переваривают друг друга примерно так же, как мы с Марикой. – Фу, Павлик, я думала, ты выше этого. До бабских сплетен опустился.
– Мы не встречаемся с Камаевым, – говорю я зачем-то Пашке. Хотя какое тому дело? – Пойдём, Тась?
Мы выходим из раздевалки и неспешно шагаем по коридору. Таська берет меня под локоток. Убедившись, что Пашка не идёт за нами, и отойдя на порядочное расстояние от раздевалки, мы притормаживаем у подоконника.
– Ну и как тебе это нравится? – поворачиваюсь я к подружке.
– Мне это вообще никак не нравится, – немедленно откликается она. Внезапно её взгляд устремляется куда-то мимо меня, и она шепчет: – Смотри, смотри!
Я оборачиваюсь.
В фойе с улицы заходят Стас и Марика. Оба без шапок, Марика в расстегнутой куртке. Они идут рядом, хоть и не касаются друг друга и даже друг на друга не смотрят. Марика с раздраженным видом глядит в сторону, а Стас увлечён чем-то у него под ногами. Волосы скрывают его опущенное лицо, и рассмотреть выражение его лица невозможно.
– Поссорились, что ли? – высказывает предположение Таська. Стас и Марика доходят до раздевалки, Стас дёргает дверь и, по-прежнему не глядя на свою спутницу, пропускает её вперёд, затем заходит сам. Дверь за ними закрывается.
– Почему они вместе пришли? – расстроенно шепчу я. Моё настроение резко портится. Да, мы не вместе, и он свободен делать что хочет, но… Мне неприятно видеть его рядом с Вайнштейн. Не после того, как вчера он привез меня домой и хотел мне присниться (и кстати, правда приснился!). Мне не хочется знать, чем они занимались до того, как зашли сюда.
Таська немедленно улавливает моё настроение.
– Милая, да ты что? – горячо говорит она, успокаивающе поглаживая меня по плечу. – Они же явно разругались вдрызг. Ты разве не видела, какие у них были лица? Они друг на дружку вообще не смотрели. Наверняка отношения выясняли на улице. Иначе бы они в обнимку пришли, Вайнштейн уж точно бы не упустила возможности повисеть на нем.
Наверное, Таська права. Мне становится чуть легче, но не до конца. Однако только я открываю рот, чтобы ещё поныть, как дверь раздевалки распахивается, и Марика выскакивает наружу ещё более злая, чем заходила туда. Заметив нас, стоящих в отдалении, она гордо вздергивает подбородок, подлетает к нам и, больно тыкнув остреньким коготком мне в грудь, шипит:
– Даже не надейся заполучить Стаса, поняла, мерзкая ты тварь! Он мой, и все равно вернется ко мне, потому что такого секса, как со мной, у него ни с кем никогда не будет! Тем более с тобой!
Выплюнув это мне в лицо, она стремительно удаляется по коридору. Мы с Таськой остаёмся стоять, открыв рты.
– Да уж, – первой обретя дар речи, говорю я.
– Нет, Ритусик, ну ты поняла? – отмирает тем временем и подруга. – Это значит, они поссорились, я была права! И не просто поссорились, а расстались. Он её бросил!
Да, иначе интерпретировать слова "все равно вернётся ко мне" сложно. Вчера Стас обещал мне разобраться с Марикой. Очевидно, он сдержал свое слово. Тем не менее вместо радости я чувствую ревность. И по моему кислому лицу Таська догадывается – что-то не так.
– Ты чего?
– Тась, ты скажешь, что я дура.
– Скажу, наверное. Но ты все равно говори.
Люблю Таську за честность и прямоту.
– Я знаю, конечно, что Стас не святой и все такое, и понимаю, что девчонок у него было, наверное, много, но мне неприятна и противна мысль о том, что он занимался сексом с Марикой, – жалобно признаюсь я.
Губы Таськи дергаются, как будто подруга хочет засмеяться, но она не делает этого. Наоборот, говорит серьезно:
– Я понимаю. Если бы мне нравился парень, а он до этого трахал бы Коновалову, я бы тоже бесилась. Это же страшный сон, фу, – Таська трясёт своей кучерявой головой, и кудряшки падают ей на лицо. Потом улыбается и, склонившись ко мне вплотную, загадочным шёпотом произносит: – Зато у тебя есть офигенная возможность одновременно и впечатлить Стасика, и утереть нос Вайнштейн, когда он займётся сексом с тобой и поймёт, какое бревно трахал до этого.
– Тася! – щеки мои горят.
– Ну а что? Это лишь вопрос времени, – беспечно пожимает плечами подружка. – Кому как не Стасику стать твоим первым и единственным?
Я не успеваю ничего ответить – из раздевалки выходит Стас. Лицо у него нахмуренное. Интересно, что он там делал так долго? И что все же произошло?
– Лёгок на помине, – радостно комментирует Тася. Стас оглядывается по сторонам. Заметив нас, уверенно направляется в нашу сторону, и выражение его лица меняется на ходу – на нем расцветает улыбка. Взгляд аквамариновых глаз ни на секунду не отрывается от меня, а я думаю о том, что даже в простых черных джинсах и черной же футболке этот парень выглядит ужасно горячо.
Сердце моё начинает учащенно биться.
– Привет, попугайчики-неразлучники!
Стас приобнимает сначала Таську, потом меня, и я напрягаю все силы, чтобы удержать дыхание, когда его широкая тёплая ладонь скользит по моей спине.
– Привет, – бормочу я, избегая смотреть ему в глаза. Щеки мои все еще пылают после Таськиных слов. Он с любопытством вглядывается в мое лицо.
– Так нас ещё никто не называл, – откликается Тася. – И тебе привет, разлучник.
– Люблю быть оригинальным, – отзывается он (а смотрит при этом по-прежнему на меня). – А почему это я разлучник?
– Хочешь разлучить меня с любимой подругой, – высокопарно заявляет Тася. Глаза у неё смеются, она валяет дурака, и по лицу Стаса я вижу, что он прекрасно это понимает.
– Я все-ё-ё знаю про твой хитрый план, – продолжает Таська, – задуришь бедной девочке голову, обольстишь, и все! Поминай как звали! Станет проводить все свое время с тобой, а про меня и забудет…
– Черт, ты меня раскусила, – Стас картинно хватается за голову. – Придётся придумывать что-то новенькое…
Они оба смеются. Мне ужасно хочется спросить про Марику, но Стас не заговаривает про нее, а сама я не решаюсь на подобные вопросы. «Это не мое дело», – напоминаю я сама себе.
– О чем вы тут секретничали? – с любопытством спрашивает Стас, поглядывая на мои розовеющие щеки. «О тебе», – чуть не брякаю я в ответ, но вовремя прикусываю язык. А вот Таську ничего не смущает.
– О вас с Риткой.
– Тася! – я давлюсь воздухом от шока. Стас заинтересованно вскидывает брови, а подруга как ни в чем не бывало продолжает:
– К нам сейчас в раздевалке Пашка Воронин подкатил, наш одноклассник. Знаешь его? – Стас отрицательно мотает головой. – Ну не суть. Он вот тебя знает, – хмыкает Тася. – И он нам сообщил, что со вчерашнего обеда только ленивый не обсуждает вас с Ритусиком и то, встречаетесь ли вы теперь. Потому что, как сказал Воронин, ты никогда раньше не обедал с девчонками.
По лицу Стаса ползет кривая усмешка.
– Неудачники, – хладнокровно говорит он. – Своей жизни нет, в чужую лезут. Эй, Орешек, – он склоняется ко мне, и мне волей-неволей приходится взглянуть ему в глаза. – Переживаешь из-за этого?
Он смотрит на меня с такой теплотой, что, кажется, я могу растаять. Все-таки какие же у него глаза! Они притягивают меня, завораживают… Глядя в них, я забываю обо всем на свете. Я могла бы просто стоять и смотреть в них часами. Будто нет на свете больше ничего, кроме этих удивительных глаз… Но вместо этого я делаю колоссальное усилие над собой и говорю:
– Да нет, чего переживать из-за дураков. К тому же я знала, на что шла, когда соглашалась с тобой обедать. Ты же обещал испортить мне репутацию.
– Точно, – хрипло смеется он и напоминает: – Сегодня продолжим портить, ты не забыла?
– Забудешь тут, – ворчливо отзываюсь я и поясняю Тасе: – Сегодня мы снова обедаем с ребятами, если ты не возражаешь.
Таська пожимает плечами:
– Почему я буду возражать? Я только за.
– Вот и отлично, – Стас внезапно кладет руку мне на плечи и притягивает к себе. Я оказываюсь прижатой к его животу и порывисто вздыхаю от неожиданности. Через тонкую ткань футболки отчетливо чувствуются стальные кубики его пресса. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, кажется, я сейчас потеряю сознание. Находиться так близко к нему – это выше моих сил, хотя, если честно, мне это ужасно нравится. И мы могли бы стать еще ближе, если бы я протянула руку и обняла бы его в ответ. Но на такое я не решаюсь.
Таська откровенно улыбается, глядя на нас. А Стас… я задираю голову, чтобы посмотреть на него. Его взгляд направлен куда-то за меня, а на губах блуждает торжествующая усмешка. В чем, блин, дело? Я оборачиваюсь – и как раз вовремя, чтобы увидеть, как в соседний кабинет заходит Виталька Магницкий. Ах вот оно что! Все сразу встает на свои места.
– Кстати, девушки, – нейтральным тоном спрашивает Стас, продолжая удерживать меня (впрочем, я не против). – Что за денди в понедельник в столовой позвал вас к себе за столик?
– Тот самый, из-за которого ты сейчас меня жамкаешь, – язвлю я. Стас не тушуется:
– Я еще даже не начал жамкать, Орешек, что ты. Это просто невинные обнимашки.
Таська сдавленно хихикает.
– Так кто он? – все еще спокойно, но уже явно сдерживаясь из последних сил, повторяет вопрос Стас. – Орешек, не зли меня.
– Это Виталька Магницкий, – сдает все явки подруга. Она явно забавляется. – Учится в десятом «б», живет с Риткой в одном подъезде, этажом выше. Друг детства, короче.
– Тася, ты настоящий друг, – проникновенно говорит Стас.
– Не пойду я с тобой в разведку, – сердито говорю я Таське. – Все выложила!
– А ты хотела утаить от меня что-то, Орешек? Хотела, чтобы я понервничал? – вкрадчиво спрашивает Стас, склонившись вплотную к моему уху. Его горячий шепот обдает мне шею, и кожа тут же покрывается мурашками. Будто почувствовав это, Стас легко дует мне на шею, и мурашки целым стадом ползут мне за шиворот, а внизу живота… Да, внизу живота начинает разгораться пламя. Камаев, черт бы тебя побрал, что ты со мной творишь?!
Внезапно Стас резко выпрямляется и отпускает меня. Потеряв опору, от неожиданности я переступаю на месте, чуть не упав.
– Ладно, девушки, скоро звонок, пойду я восвояси. Это на химию то есть, – Стас беспечно потягивается, и футболка лезет вверх, обнажив узкую полоску подтянутого живота. Я не хочу смотреть туда, но мой взгляд сам, против моей воли, падает на этот кусочек обнаженной кожи, и я не могу отвести глаза. Таська издает какое-то непонятное фырканье.
– Увидимся за обедом, – говорит Стас, и, вскинув все же глаза, я вижу на его лице самодовольную ухмылку. Он протягивает руку, легко проводит по моим волосам, перекинув их с одного плеча на другое, а потом поворачивается и, в два счета достигнув лестницы, исчезает на ней. Я бессильно прислоняюсь к подоконнику и закрываю глаза.
– Подруга, между вами искры так и летают, – говорит тем временем Тася. В голосе ее восторг. – Тут такая химия, куда там Менделееву… И посмотри, как он ревнует к Витальке! Может быть, ты все же не будешь пудрить мозг себе и ему? Все, что вам нужно, – это хороший поцелуй. И не один.
– Мы решили побыть друзьями, – не открывая глаз, напоминаю я скорее себе, чем ей. Коленки мои дрожат, а внизу живота все еще бушует пламя. Господи, ну почему я так реагирую на него?! Он ведь даже ничего не сделал, просто прижал меня к себе, просто прошептал на ухо – и вот что со мной творится…
– Ритусик, ты же умная девочка, – словно издалека слышу я голос подруги. – Ты же знаешь, что друзьями вы не будете. Нужно признать это и перестать сопротивляться своим желаниям.
После обеда, на котором все старшеклассники, которые были в столовой, откровенно пялились на нас с Таськой, снова усевшихся к Стасу с друзьями, мы все вместе выходим из столовой. Сейчас нам в одну сторону – у нашего класса физкультура, у одиннадцатого «а» – математика, а кабинет Артема Владимировича, который у них ведет, как раз по соседству со спортзалом. Артем Владимирович мне очень нравится. Молодой – не старше тридцати, умный, ироничный, он пару раз замещал у нас нашу математичку Галину Леонидовну. В отличие от нее, он абсолютно спокойный, не придирается по пустякам, а объясняет – как орешки щелкает. Тогда, наверное, весь наш класс пожалел, что Артем Владимирович не ведет у нас на постоянной основе.
