скачать книгу бесплатно
Он переводил взгляд с меня на поверженного Говарда и обратно. Кажется, я интересовал его гораздо больше. Особенно мой костюм из мешковины – точь-в-точь такой же носил и сам чудик. Только грязный.
– Святую воду не переносишь? – с придыханием проговорил он скрипучим голосом и со щенячьей преданностью посмотрел мне в глаза.
– Получается, что так, – честно ответил я.
– А звать тебя как? – восторга в его словах чувствовалось всё больше и больше.
– Илья, – я пожал плечами.
Мутные глаза засияли, и чудик с размаху бухнулся на колени, приложившись лбом об пол:
– Приветствую тебя, повелитель! Мы ждали, и ты явился! Как и учили нас пророчества! – он без устали бил поклоны, я же пребывал в полнейшем недоумении.
– А вы, собственно, кто такие? – без обиняков спросил я.
Чудик перестал кланяться и, не поднимаясь с колен, изумлённо поглядел на меня снизу вверх:
– Так мы это… гули. Угнетённый народ, от которого отвернулся Господь. Рабы людей. И твои верные слуги, демон Ильяриз. Эх, как же тебе идёт наш наряд, Господин!
* * *
Конкретно этого гуля звали Хровн. Ему двадцать семь лет, есть жена и трое детей. Вместе мы связали по рукам и ногам Говарда и привязали его тушу к ножке массивного буфета. Гуль с радостью соорудил для меня обед (благо, всё было готово, оставалось только подать), и пока я наспех набивал брюхо хлебом, сыром да вяленой колбасой, запивая всё это ягодным компотом, Хровн жаловался мне на судьбу угнетённого народа, восхвалял меня, мой наряд и моё появление.
Если убрать излишнюю патетику, вырисовывалась следующая картина: несколько веков назад безумный ученый-алхимик-колдун превратил кучу живых людей в гулей. Вроде как вылил свой ядрёный эликсир в главную реку соседней страны. В итоге почти все жители королевства обернулись чудовищами. Но лишь внешне, во всём остальном они остались людьми, кроме… Да, самый неприятный момент и основа дальнейших гонений: святая вода, молитвы и прочие церковные штучки пагубно влияют на гулей. Начиная от безобидного головокружения и заканчивая мучительной смертью, если, например, бросить в жбан со святой водой, закрыть крышкой и оставить на час. Хотя, мне кажется, и обычный человек в таких условиях умер бы – дышать же надо чем-то.
Сперва перепуганных, обращённых в монстров людей просто истребляли. Затем сломленных и лишённых воли к жизни обратили в рабство. Гули понимали, что больше не принадлежат своей изначальной расе и своему богу. Спасение они нашли у другой стороны. И, судя по легендам, демоны периодически появлялись перед монстрами и поддерживали их. Хотя ссылки на задокументированные источники, подтверждающие это, Хровн привести не смог.
– Да уж, испортил жизнь твоим предкам этот колдун, – дожёвывая бутерброд, протянул я. – И подумать только, всего один человек сотворил подобное с целым королевством!
Самое странное для меня в происходящем – это не гниющее тело, подливающее компот мне в кружку, не люди с красными волосами и глазами и даже не сам факт моего попаданчества. А то, насколько буднично мозг воспринимает всё это бесообразие. Как должное.
Есть и есть.
Выдающегося в этом не больше, чем в утренней пробке в центре города.
Слушая гуля, нет-нет да ловил себя на подобной мысли. Я не жалуюсь – наоборот, радуюсь, что не как герой какой-нибудь книги, половину романа отрицаю всё происходящее со мной. Несколько позже я получу и логическое объяснение этому: мой нечеловеческий разум таким образом защищает себя и заодно мою психику.
– Могущественной был скотиной, – покачал головой гуль. Заметив, что я покончил с трапезой, он первым вскочил на ноги. – Но теперь, когда вы явились, мой Господин, всё изменится.
– О чём ты? – нахмурился я, поднимаясь с места.
– Когда демон явится перед гулями, тогда поднимется угнетённый народ и сбросит кандалы рабства! – пафосно произнёс он и улыбнулся практически чёрными зубами (если напряжение одних мышц в области рта можно считать улыбкой). – Так гласят наши легенды. Вы явились вовремя, мой Господин! Я хочу разнести эту весть всем гулям в округе! Но могу ли я оставить вас?
– Нет, – оборвал я благородный порыв сына угнетённого народа. – Мне нужен проводник, – ну а что, раз назвал «Господином», так пусть служит. – Кто-нибудь знает, где именно обнаружили моё тело?
– Дрох знает, – гуль ни капли не расстроился. – Он был с… – поморщившись, Хровн кивнул на лишённое чувств тело фермера, – этим… с Говардом в тот момент.
– Тогда веди меня к своему Дроху.
Глянув на тушку хозяина дома в последний раз, я вслед за гулем вышел на улицу. Моему взгляду предстало огромное пастбище. Если присмотреться, где-то вдалеке можно разглядеть мелкие жерди забора. На территории располагались с разной степенью удалённости друг от друга деревянные постройки. Стойла, сараи и две хибарки. Одна – метрах в двухстах в сторону леса, другая в противоположной стороне, по пути к речке. В этих двух домишках и жили главные работники фермы – две семьи гулей.
– Раньше почти всегда наших коз выводили за территорию. Ничейную траву щипали. Но теперь всё иначе, – пояснил Хровн, вслед за солнцем шлёпая на запад – туда, где паслось стадо.
– А что случилось? – спросил я, разглядывая местные красоты. Далеко-далеко по пути нашего следования маячили заснеженные шапки горной гряды.
– Говорю же, вовремя ты явился, Господин, – улыбнулся гуль. – Неспокойно нынче стало – часть наших против людей поднялись. Бегают нынче по горам да лесам, прячутся, а временами и нападают. Но мало их было… Теперь станет больше! Теперь все поднимутся за тобой!
Я обречённо глянул на своего спутника, но спорить не стал. Эх… попал в другой мир… А меня здесь, оказывается, ждали! Приятно, когда тебя ждут.
Однако вся эта история с «демоном» и неприятием святой воды заставляет задуматься. Да, я ничего не отрицаю. Возможно, мне нравится быть «Избранным». Но как же много вопросов… С другой стороны, пока всё понятно. Мне нужно вернуться на изначальную точку и попробовать найти следы хомяка. А лучше и самого грызуна-телепортатора.
Дроха мы увидели минут через семь. Он был очень похож на Хровна, только выше и худее, да мясо у этого гуля черноватого оттенка. Заметив нас, пастух поднялся с камешка и пошёл навстречу.
– Гляжу, вам уже лучше, – поклонился он, остановившись в нескольких метрах.
– Дрох! Представь, это демон! Это Ильяриз! – не дав мне вставить и слова, залопотал Хровн. – Он уделал Говарда! Он прибыл, чтобы помочь нам! Чтобы помочь всем гулям!
Да уж, ничего подобного я не планировал. Однако с каким упоением рассказывают о моих подвигах, как громко трубят о моей значимости! Будет просто невежливо после всего этого утверждать обратное.
– Мне нужно вернуться на то место, где я впервые появился в вашем мире, – стоило моему проводнику заткнуться, чтоб чуть-чуть отдышаться, вставил я.
– Не волнуйся! Я позабочусь о жёнах и детях! – вновь завёлся Хровн, наседая на собрата. – Ведь теперь-то мы точно здесь не останемся!
– Да! Нужно рассказать остальным! Остальные имеют право знать! – с готовностью закивал Дрох, удачно переварив, что перед ним стоит долгожданный демон.
Буквально за пару минут гули разделили обязанности, и Дрох побежал запрягать телегу, несколько раз извинившись передо мной, что в экипаже укатила «чёртова сучка Говарда». Да уж, быстро они определились, как теперь стоит называть бывших хозяев. А спустя ещё полчаса мы, покинув владения Лоусонов, уже колесили по тракту. Хровн же пообещал, что отправит супругу и детей (как своих, так и сотоварища) нести «благую» весть. Сам же останется дожидаться возвращения из города «сучки Говарда» и жены Дроха.
– Теперь-то я смогу отомстить им за годы унижений! – провожая нас, кричал он и потрясал кулачками.
– Только не убивай женщину, – попросил я, облокотившись о борт телеги. – Как-никак я был их гостем.
– Слушаюсь, Господин! Эй, Дрох! Встретимся в начале Листвундского леса! Не доставляй проблем Господину!
* * *
В третий раз за последние несколько минут Дрох любовно погладил дуло приставленного к облучку ружья и снова уставился на дорогу. Оружие гуль с чистой совестью реквизировал у бывшего начальника. Хровн же присвоил себе револьвер. Конечно, сперва оба предлагали огнестрелы мне, но я вежливо отказался. Подобное оружие я не особо любил, хоть дядя Гена несколько раз и таскал меня на стрельбище. Мне ближе по духу луки, но они, конечно, непрактичны. Да и у фермера выбор был крайне ограничен. А глядя, с каким блеском в мутных глазах Хровн и Дрох бросились разбирать стволы, мне показалось неправильным отнимать у них трофеи. Что-то подсказывает, что от этой парочки в качестве стрелков пользы будет больше, нежели от меня.
Револьверы и ружьё – не единственные наши приобретения. Гули наспех скидали в телегу запасы еды, воды, тёплые вещи, скрученные одеяла, деньги и украшения. Правда, брать всё добро фермера подчистую я настрого запретил.
– Хватит с вас шестидесяти процентов, – решил я, назидательно подняв палец. – Считайте платой за годы рабского труда.
Естественно, никто точно не высчитывал. На глаз взяли чуть меньше двух третей.
Сидя в телеге, я поглядывал на синее небо. Подставив лицо прохладному ветру, улыбался глупой сексистской шутке, посетившей мою голову: как хорошо, что в сборах участвовали только трое мужчин, иначе меньше, чем за тридцать минут, мы не смогли бы подготовиться к стремительному отъезду аж двух семей. А ведь и у нас за это время возникали проблемы. Например, я долго думал, переодеваться или нет. Наряд из серой мешковины – признак раба. А в гардеробе Говарда было из чего выбрать.
Но!
Ловя на себе восторженные взгляды гулей, чувствовал, как ноющее тело, свинцовые мышцы и гудящая голова постепенно приходят в норму. Слепая вера этих двух странных существ в меня давала силы. Удивительно, но я отчётливо понимал, что так и есть на самом деле. А раз мы вполне можем встретиться и с другими гулями, то решение очевидно: переодеваться не стоит, пусть принимают меня за своего не только по запаху, но и по виду. Это пойдёт на пользу всем нам.
С другой стороны, если карта ляжет удачно, уже скоро хомяк перенесёт меня домой.
– Слушай, Дрох, – запустив руку в мешок с продуктами, я достал красное яблоко. Потерев о робу, откусил кусок, прожевал и продолжил: – Вы, и правда, меня ждали?
– Да, Господин! – с жаром кивнул гуль.
– И не сомневаетесь, что я тот самый?
На несколько мгновений извозчик завис. Он затравленно переводил взгляд с меня на дорогу и обратно.
– Не-ет, – чуть заикаясь ответил он. – Хровн же видел твой бой с Говардом. Видел, как тот звал тебя демоном, как тебе, Господин, было больно от Святой воды. И… пахнет от тебя уж точно, не как от человека.
Вот так новость! Интересное кино, а я думал, слепая уверенность гулей строится только на двух вопросах Хровна. А он, оказывается, и подглядывал, и…
– А как пахнет? – быстро спросил я.
Последние несколько секунд Дрох сидел затылком к дороге и пялился на меня. Поэтому я видел, как его страшная рожа расплылась в блаженной улыбке. Вашу ж мать, никогда не думал, что можно улыбаться без губ! Б-р-р, ужасное зрелище.
– Отвратительно, – с наслаждением пробормотал он. – Как цветущий хрюкжус.
– Хрюк-кто? – недоумевающе переспросил я.
– Ну, хрюкжус же, Господин, – изумлённо повторил гуль для тех, кто на бронепоезде. – Цветок же ж такой в виде поросячьей жопы. Или ты его по-другому называешь?
– Может быть, – не стал спорить я. – А от гулей тоже им пахнет?
– Не-е-е, Господин. Мы не достойны. Мы ж не высшие демоны, – с благоговением произнёс он. – Оп! В гриву всех церковников, чтоб им! – выругался гуль, едва не слетев с облучка.
– За дорогой следи, а то следующую кочку не переживёшь, – усмехнулся я, выбросив за борт яблочные огрызки.
Дрох со рвением исполнял мой приказ – заранее аккуратно объезжая все неровности тракта, при этом напевая под нос занятную песенку. Бубнил тихо, поэтому всех слов я разобрать не смог, но из того, что понял, сделал вывод, что у лирического героя данного произведения ярко выраженные сексуальные девиации, ибо то, что он хотел сделать со всеми «человеками», сразу не пришло бы в голову и самому поручику Ржевскому.
Слушая весёлое мурлыканье гуля, я размышлял о своей нелёгкой судьбе и о мироздании. Точнее, мироздании сразу двух миров.
Итак, магия, бесспорно, есть даже в нашем насквозь техногенном мире. А ведь многие мечтатели считают, что он утратил всю романтику, и грезят иными мирами. Которые, оказывается, всё-таки существуют. И путешествие между мирами возможно с помощью хомяков.
Да уж, занятно получается.
Теперь я точно знаю, что… Хм… Когда это было-то? Четыре дня назад? Уместно складывать дни разных миров? Есть у них общий знаменатель?..
А! Чёрт с ним! Не учёный же я и не философ. Пусть будет четыре.
Итак, четыре дня назад, в канун дня рождения, меня начал преследовать Юра. Хм, действительно, хватит называть это грызуна «хомяк». Он уже сыграл в моей жизни куда большую роль, чем девяносто девять процентов знакомых. А присвоенное Дроном имя Юре вполне подходит.
В общем, Юра явился ко мне не зря. И, как сказали куклуксклановцы на складе, он – мой фамильяр. Он пришёл за мной, но как-то у нас всё не складывалось до тех пор, пока маги в масках политических лидеров не похитили меня.
Почему маги? Ну, а что за живой дым слетел с рук Обамы и вырубил таксиста?
Другой вопрос – почему сейчас? Почему и Юра, и Обама со своими прихвостнями появились рядом со мной одновременно?
Элементарно – День рождения. Видимо, двадцать один год – знаковая дата не только в Америке. И многое говорит в пользу этой версии. Особенно поздравительные слова дяди Гены и его подарок, который Юра не забыл телепортировать сюда вместе с моей тушкой.
Переведя взгляд на катану, я вспомнил праздничный вечер. Но почему я должен был распаковать меч только дома? И кто снял с него подарочную упаковку – фермер или сектанты?
Хотя это и не особо важно… Даже мысленно анализируя произошедшее, я хожу вокруг да около основных вопросов… Что ж, пожалуй, хватит юлить. Самому с собой нужно быть откровенным.
Дядя Гена знал, что я – не самый обычный человек. Всё его поведение явственно указывает на это. Я почти уверен в собственной правоте.
А раз знал, значит, тоже демон? Или другой маг? Хм, странный ангел-хранитель?
Вернусь и хорошенько тряхану этого гигантского Бегемота. И, если получится, узнаю ещё кое-что.
Почему это я демон?
И кто, чёрт его дери, мой настоящий отец?
Хотя с этим вопросом лучше к матери обратиться. Не успокоюсь, пока не получу вразумительного ответа.
Волна самокопания отступила так же резко, как и нахлынула.
– Стой! – неожиданно выкрикнул я.
– П-р-р! – натянул поводья Дрох и, когда лошадь остановилась, изумлённо воззрился на меня. – Что случилось, Господин?
Перепрыгнув через борт телеги, я уверенно зашагал в траву, окаймляющую тракт, и замер, подойдя вплотную к толстому стволу ближайшего дерева. Я не очень силён в ботанике, чтобы сходу определять названия растений, поэтому нареку этого высоченного ветвистого парня вязом.
– Эй, Господин, не трогай их, – раздался позади меня перепуганный голос приближающегося гуля.
– Поразительно… – выдохнул я.
Если бы не удачно упавший солнечный луч, я бы не обратил внимания на яркий блик, исходивший от ствола дерева. Подойдя ближе, понял, что не зря топтал сочную зелёную травку по пути сюда.
То, что блеснуло, и должно было блестеть. Ведь в коре этого вяза застрял изумруд! Правда, какой-то мутный. Если бы не пара сколов, даже на солнце не пустил бы столь заметного «зайчика».
– Господин, не стоит трогать Жабьи наросты! – почти выкрикнул запыхавшийся Дрох, схватив меня за запястье.
– Почему? – удивился я, не решаясь прикоснуться к растущему на коре вяза изумруду.
– Ну, дык… – округлил глаза гуль, удивлённый моей неосведомлённостью. – Все ж знают – чуму подхватить можно!
– Все знают? – не понял я, отдёрнув руку. Дрох покорно отпустил меня. Я стоял прямо перед ним, глядя в мутные глаза своего собеседника. – А я вот не знаю. Рассказывай.
– Эм… хм… – постучав зубами, задумался гуль. – Да чего говорить-то? Нельзя, и всё. Преступление страшное. Только собиратели наростов могут их снимать. А любого другого, если заметят за этим делом, мигом вздёрнут.
– И чего ж ваши собиратели делают с изум… наростами?
– Дык, знамо же что – увозят и уничтожают!
Дрох говорил с такой уверенностью, будто рассказывал о чём-то само собой разумеющемся. Я верил в искренность этого антропоморфного существа, но сомневался в правдивости самих его слов.
